Текст книги "Бонус Невезения (СИ)"

Автор книги: Николай Нестеров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

Глава 3

Утро порадовало хорошей погодой, ясным солнышком и не менее приятными новостями. За прошедшие сутки поселок деревенского типа Бирюковка вырвался в лидеры по количеству дорожно-транспортных происшествий на душу населения.

Бежевый "Гранд-Черроки", с четырьмя пассажирами на борту, совершил опрокидывание в овраг, помяв и покалечив, указанных выше, граждан откровенной бандитской наружности.

Местные сплетничают, что сам уважаемый Давид, чтоб его черти взяли, с переломом челюсти и одной из конечностей, отправлен в областной центр. Но и это ещё не все! Мчавшийся к ним на помощь, чуть менее уважаемый в деревне, гнида Игорек, не справился с управлением и влетел в опору линии электропередач, коварно уставленную недоброжелателями ещё во времена позднего Косыгина.

К слову, о злоключениях Игорька я догадался ещё вчера, возвращаясь с романтического свидания, на редкость бестолкового. Благо зима и гололед – лучшие друзья начинающего мага Неудачи, и поэтому всегда первыми предупреждают о приближающихся изменениях в удаче. Как только, навернулся, оторвав штакетину от чужого забора, за которую пытался ухватиться, так сразу и понял, что откат пришел. Сразу забросил пару монет в дырявый карман, исправил карму, так сказать, и без происшествий добрался до дома.

Удивительно приятно начался день, и этим надо пользоваться. Поскольку любовные терзания меня миновали, то во время вечерней прогулки я не только анекдоты травил, но и наблюдал, изучая локацию. Некоторые аспекты бытия меня заинтересовали, и после серии наводящих вопросов, возникло подозрение, переходящее в уверенность, что дело здесь не чисто.

Во-первых: насторожила встреча с темными. Это только кажется, что бандиты – что-то типа разумной плесени, и возникают сами по себе, зарождаясь из пустоты. Раз они здесь обосновались на постоянной основе, то для этого обязательно существуют предпосылки и условия. Кто-то скажет, что у нас в стране такие условия почти всюду, но это слишком поверхностный взгляд на проблему, не профессиональный для мага. Не буду вдаваться в тонкости и обоснования, но темному просто приятнее и комфортнее находится там, где есть энергетическая подпитка для него, и наоборот.

Как только это осознал, так сразу и задался поиском такого источника. Для начала, расспросил Серегу о его житье и бытии, потом у девчонок аккуратно выведал, что, да как вокруг. Описания совпали в точности: тоска зеленая, смертная; бедность и нищета, постоянные болезни и хвори, вечные неурядицы и склоки, беспробудное пьянство и так далее и тому подобное.

Из чего можно сделать второй вывод: присутствуют четкие, ярко выраженные признаки сильнейшей порчи или проклятия.

Стоит разъяснить, очевидную, но не совсем привычную для непосвященных мысль, что проклятие, по сути, является тем же, операндом магии Неудачи. Да, не классическим, но принцип почти такой же. Накладывая проклятие, темный маг, грубо говоря, уничтожает удачу жертвы! Может быть, колдун даже представления не имеет, что именно он делает, и, скорее всего, будет вопить, что никакого отношения культ Неудачи к его шаманским пляскам не имеет, но факт остается фактом. Отсутствие удачи равно проклятию. Механизм реализации порчи может быть каким угодно, но суть именно такая.

Как не трудно догадаться, обратная ситуация, когда объект получает благословение от светлых сил, означает всего лишь повышение удачи у человека. Не стоит это говорить вслух при святошах, чтобы не волновать их понапрасну крамольными речами, но знать и помнить об этом надо обязательно.

Установив факт наведения порчи, осталось лишь локализовать место, где его концентрация самая высокая. Ответ подсказала Танька, с утра умотавшая на ферму, которая почему-то оказалась за околицей села, далеко на отшибе.

– Земля здесь плохая или вода порченная. Доятся коровы плохо, и молоко прокисает быстро, – пояснил Сергей столь странное месторасположение фермы.

Картина, наконец, сложилась. Если бы не появление хозяина таверны на джипе типа "козлик", то сразу бы понял, что к чему, ещё вчера. Но тот разозлил меня не на шутку, а потом уже не до анализа ощущений было. Похоже, что источник расположен или в самом правлении или строго за ним по прямой. Теперь четко понимаю, чем именно тянуло и откуда. Мерзкое ощущение густой концентрированной тьмы. Я-то грешил на Игорька, а оно-то вон как, оказывается!

Правление оказалось закрытым, но само здание не выглядит заброшенным. Старая деревянная постройка, чуть ли не сталинских времен, давно не крашенная, местами облезшая, мрачного грязно-серого цвета, с заколоченными наглухо ставнями и выцветшим рваным триколором над входом. Единственное украшение – безвкусный резной орнамент над входом. Между прочим, тянет нечистью именно от него, а если быть точным – от флагштока над входом. Довольно странное решение – трехцветный флаг, без разницы, российский или французский или какой другой – атрибут жрецов-каменщиков, специализирующихся на оккультных практиках, а не на откровенной грязи. Да и не может быть атрибут в таком неприглядном виде – оборванный, выцветший и грязный, масоны – педанты и аккуратисты, особенно в своих мерзких ритуалах.

Подхожу ближе, и сразу становится понятно, что источник тьмы не флаг, а резная деревянная фигурка в виде петуха рядом с флагштоком.

– Тфою дивизию! Какой нафиг петух, это же горгулья!

Кто-то у нас тут балуется языческими культами. Причем сильный колдун устанавливал амулет, и не простое проклятье действует, а многоуровневое и очень сложное. В некотором роде – устройство сбора маны и вытягивания жизненной энергии из местных жителей. Или если в привычных категориях – высасывает удачу из всей округи. Причем активирована эта дрянь и "работает" уже очень долго! Не удивлюсь, если лет двадцать – не меньше. И до сих пор фурычит. Только не надо удивляться, советская власть с этой заразой и не боролась особо, поскольку никогда не признавала открыто. Что не мешало некоторым продвинутым товарищам пользоваться услугами несуществующих магов, ведьм или жрецов в личных целях. Да и зиккурат, он же мавзолей на Красной площади – очень интересное сооружение, да ещё и с настоящей мумией внутри, согласно Мемфискому канону. Надо съездить посмотреть, как-нибудь, вдруг до сих пор функционирует. Хотя, если честно, то зело опасно такое любопытство, да и нет там ничего полезного и хорошего для меня, а вот, проблемы наоборот, гарантированно будут. Даже не работающий "зикк" никто без присмотра не оставит.

Неожиданно меня осеняет гениальная до безумия идея. Это же то, что я так долго искал! Чистая рафинированная удача, причем концентрированная. На две капсулы хватит, а если повезет, то на три. Видимо, давно не снимали накопившийся запас – может, тот самый Давид сюда за этим и ехал? Простым бандитам такое дело не доверишь, тут посвященный должен быть, хотя бы частично. Теперь понятно, почему он так поздно должен был приехать – в семь часов уже темно, настоящая ночь. А вот для магических процедур, наоборот, слишком рано – по канону, в полночь лучше всего такой гадостью заниматься.

Небольшая проблема, каким образом происходит изъятие маны с накопителя мне неведомо. Да и не получится это у чужака, даже если точно знать последовательность действий и необходимые плетения. Наверняка защита от посторонних и любопытных предусмотрена. Единственный вариант – полностью разрушить языческий артефакт, а выброшенную энергию, уже в чистом виде "приватизировать" любым удобным способом. К слову, при выбросе заодно произойдет "сепарирование" маны – очистка от черноты, все же, очень "грязный" и неприятный способ для сбора энергии с населения используется.

Не откладывая дело в долгий ящик, решил наведаться в правление прямо сегодня ночью. Оно, конечно, не самое лучшее время для экспериментов с нечистой силой, извиняюсь за вольное использование этого термина, но любопытные глаза – это ещё хуже. Зацепит кого случайно – потом проблем не оберешься.

Не мудрствуя лукаво, высадил дверь вместе с замком, отжав топором косяк. Внутри ничего ценного – лишь старый поцарапанный лакированный стол, явно не из "Икеи", несколько громоздких шкафов с бумагами, парочка стульев и проваленное, битое молью или крысами, велюровое кресло для начальника. Видно, что помещение не часто используется по прямому назначению, зато в соседней комнате нашелся и кожаный диван, и старый холодильник с початой бутылкой водки внутри. Сюда же выведен канал для снятия манны, нелепо и безыскусно замаскированный под старинную деревянную резьбу на оконном откосе.

Нашел деревянную приставную лестницу – в каждом частном доме такая обязательно найдется, здесь же она оказалась во дворе – я её накануне приметил, поэтому не пришлось тащить с собой, что было бы весьма проблематично.

– Помолясь, приступим. – Это я образно, для самоуспокоения. Нельзя такими вещами шутить, и даже мысленно, рядом с такой концентрированной чернотой.

Хрясь! Чуть не слетел с лестницы – так меня тряхнуло! Если бы не рубиновая капля, израсходованная перед этим – так легко не отделался. Но, похоже, что удачу израсходовал не зря.

Горгулья тяжело падает на землю, и снег вокруг неё тут же начинает темнеть и таять. Ничего себе! Фонит, как отработанный стержень на Фукусиме!

Затаскиваю артефакт в дом, естественно, не прикасаясь к нему. Здесь все уже все готово к "расчлененке". На полу сложная трехуровневая гексаграмма – почти целый час потратил только на неё. Два десятка деревянных колышков – приготовил заранее, обильно украсив рунами разрушения и отторжения.

Теперь аккуратно вбиваю колышки в тело горгульи. Немного просчитался – от старости и протекающих потоков энергии, дерево, из которого когда-то вырезали арт, превратилось в подобие камня и раскалываться категорически не желает. Плюнув на осторожность, со всего маху загнал топор в неё, и это немного помогло – появилась глубокая трещина. Кое-как раскачав, вытащил лезвие и загнал несколько клиньев, расширяя зазор. Выброс энергии усилился настолько, что в воздухе появилось свечение, причем темного энергоспектра, с отчетливым фиолетовым оттенком. Лампочка под потолком взорвалась, погрузив помещение в мрачную полутьму, освещаемую всполохами выбросов. Фонарик потускнел, грозя окончательно погаснуть в любой момент.

В этот момент темный артефакт, наконец, раскололся.

– Вот те, кря!

Энергии оказалось настолько много, что я на секунду растерялся. Это и понятно, если вы умеете выплавлять грузила из аккумуляторного свинца на домашней плите, то это вовсе не означает, что вы стали профессиональным сталеваром. Даже если перед этим прочитали учебник по металлургии. Мои познания в артефакторике и сборе маны впечатлят любого земного фокусника или ученого, однако профессионалом в этой сфере назвать я сам себя постесняюсь.

До слез обидно – такая халява утекает, сквозь пальцы сочится, а я ничего сделать не могу. Три, максимум четыре, рубиновые капли создать успею – все остальное коту Шредингера под хвост.

Тянуть дальше смысла не имеет – рядом с разрушенным артефактом находится просто опасно, уровень выброса растет с каждой секундой, а мне ещё "сепарацию" завершить нужно.

Поскольку следы моего присутствия скрыть невозможно, то совмещаю полезное с приятным. Уничтожаю не только улики, но и само здание. Пожар – он и в Африке пожар, иногда случается даже без помощи мага Невезения, а уж в его присутствии – само собой разумеется. Не полагаясь на волю Провидения или случая, вношу свою лепту в ход событий – немного бензина и спички производства Балабановский фабрики значительно ускоряют процесс божественного возмездия. Загорается сразу и с нескольких сторон – даже стараться не пришлось, руны хорошо усиливают действие бензина, особенно в случае с деревянными строениями.

– Пошел процесс! – голосом воодушевленного алкоголика, смотрящего на самогонный аппарат в ожидании первача, комментирую происходящее.

Исколол все пальцы, выдоил не меньше чекушки крови, но четыре рубиновые капли сделал. Благо, все рунные заготовки заранее сделал. Пора и честь знать – сейчас народ подтянется на пожар. Правление в центре площади, и не угрожает соседним домам, по всей видимости, сказывается аура места – никто рядом строиться не захотел. Но, в любом случае, пожар в деревне всегда опасен и люди обязательно набегут.

Амулет греет душу, шесть замечательных капель – огромное богатство по меркам, этого, бедного на манну и энергию, мира.

Глава 4

– Вставай, соня! Такой день сегодня замечательный, а ты как сурок дрыхнешь.

С трудом продираю слипшиеся глаза, в голове, словно, молотки стучат по пустому ведру, все тело болит, суставы ломит, как у пенсионера и участника первой мировой. Тяжело мне дался вчерашний эксперимент – организм до сих пор отойти не может.

Серега же, наоборот, сияет, как начищенная бляха от армейского ремня перед парадом, довольный и веселый, словно кот, объевшийся сметаны.

Когда же он начал напевать какую-то попсовую песенку, кружась по дому с молотком в руках, пытаясь найти, чтобы ещё починить, и где бы забить несуществующий гвоздь, то я всерьез стал опасаться за его душевное здоровье.

– Не поверишь, иду с утра по улице, а народ навстречу, как с парома валит. И все здороваются, улыбаются, словно Пасха сегодня. Даже Семеныч с Васильичем трезвые, как стеклышко! Представляешь себе такое чудо!

– С чего бы это? – даже я в курсе, что легендарная парочка алконавтов трезвыми бывает не больше пятнадцати дней в году, да и то, если повезет, участковый смилостивится над соседями, и засадит их в обезьянник.

Брр! Как же гудит голова. Наверное, поэтому и соображаю так долго. Не очень и трудно понять, что это постэффект от снятия проклятия. Если годами живешь в состоянии депрессии и опустошенности, то возвращение в нормальное состояние будет восприниматься, как чудесная благодать. Вот какой я молодец, сделал доброе дело, даже не подозревая о нем!

– … а на нем узор с финтифлюшками, словно молния ударила. Недаром кажут, что гроза ночью сверкала, ну и спалила вертеп этот бандитский, наконец.

О чем это он? Задумался и упустил нить разговора, точнее монолога, поскольку моим деревянным языком можно болота осушать и шерсть вычесывать, при наличии оной, но никак не речи толкать вслух – даже сплюнуть нечем, ну чисто локальная Сахара во рту образовалась. Даже название специальное у настоящих магов есть для такого состояния, но я, к сожалению, его не помню. Что-то типа гиперинтоксикации чужеродной маной.

– Дык, говорю, колодец уцелел, что позади правления стоял. И узор на ём дуже чудной, словно Хохломой изрисованный. И чудно так – забор вчистую истлел, а колодец целый, лишь закоптился.

Придется подниматься, идти смотреть на нежданную роспись под Хохлому. Есть предчувствие, что это неучтенные последствия моих вчерашних экзорцизмов вылезли. И чем раньше с ними разберусь, тем лучше будет.

На площади вокруг пожарища оказалось неожиданно людно, такое ощущение, что добрая половина деревни собралась. Что примечательно, настроение у народа веселое и бодрое, шутки и прибаутки, бабки в цветастых платках, словно на Первомай вырядились, только транспарантов и кумачевых знамен не хватает. Симпатичные девичьи лица вперемешку с растерянными и ошарашенными мужицкими, которые до сих пор не могут в себя прийти от внезапной напасти – полного отсутствия желания опохмелиться.

Предчувствия не обманули, стоило взглянуть на чудом уцелевший колодец, как сразу стало понятно – капец. Похоже, локализовать выброс полностью у меня не получилось, в результате часть энергии ушла "налево". Попавшийся на пути колодец подвергся воздействию, и даже возможно произошло преобразование структуры. Загадочный узор мне, ровным счетом, ничего не говорит – не встречал ничего подобного, знакомых рун или знаков не наблюдаю. Последнее, впрочем, не удивительно – стихийный выброс, все же.

Очень сложное плетение, многослойное и многоуровневое – только под микроскопом рассматривать, если глаз не жалко, конечно. Причем структура запредельной степени энергонасыщения – даже не представлял, что в крохотном деревянном идоле её могло столько скопиться, учитывая, что ману регулярно снимали. Можно лишь предполагать, но скорее всего, артефакт либо от старости, либо изначально в конструкции, имел дефект и "травил" ману в тот же темпоральный слой, а при разрушении тотема всё накопленное за десятилетия выплеснуло обратно. Страшно представить, какой мощности этот поток, даже если частично ману изымали черные – с тысячи человек в течение стольких лет!

Единственное, что порадовало – энергия чистая, без малейшей примеси темноты. А вот тип маны не могу определить даже приблизительно. Нет в памяти ничего похожего, хотя грех жаловаться – в моем мыслительном качане знаний по разным видам магии с избытком. Запихали все, что надо и не надо, в свое время – осталось разобраться в них, и научиться применять на практике. И, конечно, желательно не самоубиться в процессе обучения.

А через минуту меня повязали. Впрочем, некоторые вещи в этом мире неизбежны, как налоговая декларация в конце года.

– Папрашу предъявить документики! – именно так звучит звук первого гвоздя, забиваемого в крышку вашего гроба.

Явление участкового, причем явно по мою душу. Собственно, все к тому шло, слишком уж заметной персоной я стал в последнее время, чтобы это прошло без последствий.

Старший лейтенант – довольно скромное звание для человека в возрасте под сорок, что характеризует либо как честного, либо, как не очень умного человека. Крепкого телосложения, с густыми лохматыми бровями, и красным мясистым носом, намекающим либо на проблемы со здоровьем, либо на любовь к горячительным напиткам. А может к то и другое одновременно. Взгляд прямой, твердый, но какой-то потухший, словно человек давно потерял интерес к жизни и к окружающим, а может просто устал до чертиков.

Поскольку документов не оказалось, то меня загрузили в кабину грузовой "Газели" между водителем и участковым, и в таком виде повезли в опорный пункт.

Райцентр особо впечатления не произвел, да и не дали мне толком его рассмотреть, только въехали, тут же и каталажка оказалась. Выгрузив участкового и задержанного, водитель мгновенно умчался куда-то по своим торговым делам – оказывается транспорт реквизировали "именем революции", то есть на шару, и поэтому частник поспешил свалить при первой же возможности.

Милицейский УАЗ второй месяц в ремонте. Да и бензина для него не выделяют. Поэтому, кого поймали – тот и едет на вызов. Особо невезучих и "залетчиков" из дома могут выдернуть даже среди ночи. Простые деревенские нравы.

Записав показания и составив протокол, Пал Палыч, так зовут нашего деревенского Пинкертона, засадил в камеру, закрыл на замок и отбыл к начальству на доклад.

– Палыч, а чем мне его кормить? – поинтересовался сержант, на которого повесили заботу о заключенном.

– Чай, до вечера не помрет. А там уж, глядишь, в райотдел сплавим. Пусть они его кормят.

Выдав ещё парочку указаний относительно каких-то, не сданных вовремя, отчетов, участковый наконец удалился, оставив нас с сержантом Петровым наедине. У меня же выдалось немного времени поразмыслить о ситуации в которой оказался, и чем дольше я размышлял, тем больше убеждался, что положение мое незавидное. На улице – декабрь месяц, до ближайшего крупного населенного пункта, где можно затеряться, километров сто пятьдесят. Денег и документов нет, а побег из милиции, которая здесь до сих пор не переименована, грозит серьезными проблемами. Но не это главное – побег надолго, если не навсегда, закроет для меня возможность заняться изучением колодца, а это очень перспективная вещь в плане получения маны и других магических плюшек.

Поэтому, скрепя сердцем, отказываюсь от немедленного бегства и приступаю к изучению обстановки. Опорный пункт – слишком громкое название для пристройки к сельской школе из трех кабинетов и коридора, выделенной для богоугодного милицейского дела. Обезьянника, как такового нет – поэтому мне отвели какой-то чулан с крошечным окошком, похожим на форточку. Из мебели – топчан с матрасом, относительно чистый – похоже сержант Петров на нем любит на массу изредка надавить. Единственный атрибут, хоть немного соответствующий статусу учреждения – вместо двери в моей кладовке – решетка, сваренная из арматуры и амбарный замок, хранящийся отдельно от неё на подоконнике в кабинете напротив. По факту моя свобода ограничена лишь задвижкой, которую можно легко отодвинуть, просунув руку сквозь решетку.

Но сейчас это не в моих интересах, да и сторож в форме, судя по всему, считает аналогично. Впрочем, ему не до меня – сержант печатает отчет, пыхтя, изредка матерясь, с отчаяньем тыкая одним пальцем в клавиатуру со скоростью уставшего дятла. А тут ещё узник его троллит насчет "пожрать", сбивая и путая, приводя в отчаянье.

На самом деле я развлекаюсь, периодически рисуя в воображении руны в самых разных сочетаниях, экспериментируя над подопытным кроликом в милицейской шкуре. Расслабление, отрицание, усиление, искривление – отмена или наоборот двойной повтор – несчастный Петров на нужную букву попадает один раз из трех, и скоро волосы на голове рвать начнет из-за отчаянья.

– С утра не жравши! Имейте совесть, если закон для вас не писан! – донимаю сержанта Вову, который уже готов убиться "ап стену", приняв йаду, чтобы не мучиться. – Давай я вместо тебя быстро все напечатаю, а ты насчет хавчика что-нибудь придумаешь.

Петров рад бы пойти навстречу, но выясняется, что у него самого с продуктами не ахти. Но то, чтобы совсем нет, дома крупа, конечно, найдется, но пшенку и гречку я в сухом виде потреблять не соглашусь стану, а готовить здесь негде, да и до дома не близко.

Странные здесь порядки – милиционеры впроголодь живут, о чем и сообщаю печальному сержанту.

– Зарплату задерживают, да и сколько там этот оклад, – вздохнул Вовчик. – Можно колбасы в кооперативном взять. Краковская у них зело пользительная, сами делают. Но у меня и так долг "под запись" – неудобно просить.

– Давай денег дам, а ты купишь.

– Не положено. Вдруг Палыч вернется, а ты один тут сидишь. Не смотри, что он в возрасте – службу знает, и ежели чего – три шкуры спустит.

– Чего же он до сих пор старлей, если службу знает? – поинтересовался я.

Уловив насмешку, сержант даже обиделся:

– Чего зря зубы скалить – человек за свою честность страдает. Ну и за упрямство тоже. Упрется, что твой бык и никак с ним не сладишь. Четвертый год звание ждет, а начальство… Не важно, на то оно и начальство.

Однако в сообразительности Петрова трудно упрекнуть, и усадив меня за печатанье документов, он вызвал по телефону своего племяша Виталика, которого и спровадил за едой, строго настрого запретив сворачивать куда-то налево и тормозить без причины.

Через полчаса на столе уже красовалось два кольца "Краковской", банка икры заморской кабачковой, буханка хлеба, несколько луковиц и пачка печенья – заварку и кипяток внес, как лепту, сержант.

На удивление стеснительный и голодный, сержант! Ели уговорил присоединиться.

– Если не нужен – побегу, у нас тренировка, – Виталик отказался от сдачи, чем сразу поднялся в моих глазах. Хороший парнишка, настоящий. К тому же спортсмен.

– Чем занимаешься? – ради приличия поинтересовался, из вежливости – как-никак оторвали парня от важного дела.

Выяснилось, что баскетболом, к чемпионату района среди старших классов готовятся. Никогда не интересовался этим видом спорта, поэтому и сказать по делу нечего. Но раз поинтересовался, то надо держать марку.

– Так сможешь?

С разрешения сержанта скомкал исписанный лист бумаги в некое подобие шарика, вручил молодому спортсмену алюминиевую кружку вместо баскетбольной корзины, и отодвинув Виталика на другой конец комнаты. С первой попытки закинул шар точно в цель.

– Повезло! – прокомментировал Петров, племянник же промолчал, видимо из вежливости перед старшими.

Пришлось повторить на бис. Пять раз и пяти – и никто больше не сомневается в моем баскетбольном прошлом.

– Дядь Стас, а вы не могли бы нас потренировать? Нам бы вторую школу обыграть. Очень надо!

– Ты, это… Беги давай, – вспомнил Петров о своих служебных обязанностях. – Решим вопрос.

Но обратно в камеру загонять меня не стал, предложил заварить чаю.

Душевно так посидели, наелись, напились, за жизнь поговорили. Выяснилась и причина необычного поведения сержанта и скромного существования – в милицию пришел полгода назад, сразу после армии. Бывший десантник, без профессии и особых знаний оказался никому не нужен – вот и пристроили в милицию. Палыч – дальним родственником ему приходится. Что не удивительно, поскольку в районе каждый второй родня каждому первому.

– Учиться надо было в школе. Потом в техникум идти. А когда? Хозяйство, скотина, родителям помочь надо, – поделился подробностями своей короткой биографии десантник. – В милиции делать нечего. Палыч почти двадцать лет горбатиться – и все бестолку. Даже капитана не может получить!

– О, кстати! Там ходатайство на имя начальника РОВД как раз насчет присвоения следующего специального звания – его тоже надо распечатать?

– Сам распечатает, если надо. Инициатива наказуема. Все одно толку не будет – опять завернут. Уже пятый или шестой раз. И всегда одно и то же.

Люблю такие ситуации! Такая концентрация невезения – это же то, что нам нужно. Надо лишь легенду правдоподобную придумать, чтобы оправдать будущий результат.

– Кто же так пишет документ для начальства?! Он же изначально обречен на отказ. Стиль не выдержан, литературный слог отсутствует, убедительность отрицательная. Это же прошлый век, никто сейчас так не пишет. Спросите любого специалиста по рекламе или пиару – он просто разрыдается от такой наивной простоты.

– Дык, это ж документ. Разве его можно по-другому написать? – совершенно ошалел от моего наезда сержант.

– Не просто можно, а даже нужно писать по-другому! И тогда положительный результат будет гарантирован на девяносто процентов.

– Почему не на сто? – неожиданно занудно прицепился к цифрам бывший десантник.

Откуда мне знать, почему девяносто? Я только что эту цифру взял с потолка, высосал из собственного левого мизинца. А от меня требуют, чтобы я её ещё и обосновал.

– Всегда остается небольшая вероятность, что начальство знакомо с техникой нейро-лингвистического программирования. В райотделе, конечно, такое маловероятно, а, к примеру, в Москве, в каждой крупной и уважающей себя компании, обязательно есть специалист по защите от скрытого воздействия. В вашей мэрии, тоже такие наверняка сидят, иначе как объяснить, что они выигрывают все выборы при нулевой популярности?!

– Вот оно как, оказывается! – глаза у Вовчика стали, что твое чайное блюдце. – А ты можешь рапорт правильно написать? Ну, чтобы звание сразу дали?

– Можно было бы, но ведь меня в райотдел забрать обещали.

– Пустяки, – отмахнулся Вован. – Палыч тебе спасибо сказать должен, что набил морду бандитам и блат-хату сжег ко всем чертям.

Ого! Я-то думал, что кроме отсутствия паспорта мне и предъявить нечего. Оказывается, много чего ещё успели раскопать.

– Ничего не выйдет! – совершенно не к месту выдал загадочную фразу товарищ Петров.

– Что не выйдет?

– Ничего не выйдет! Не поверит Палыч в твой пиар и маркетинг – и все тут. Он старой закалки человек, для него все эти, новомодные финтифлюшки не существуют.

Мне и самому эта мысль уже приходила, но решил импровизировать по ходу дела – в крайнем случае, можно рубиновую каплю израсходовать для гарантированного успеха, хоть и жалко очень. Однако, старое правило гласит, что лучшая импровизация – это предварительная подготовка. Из этого и будем исходить.

Нужен наглядный пример для убедительности, а поскольку кроме сержанта других объектов для демонстрационных опытов у меня нет, то будем использовать его, за неимением лучшего. Не люблю это выражение: "использовать" по отношению к людям, тем более, к хорошим, но деваться некуда, да и вреда, надеюсь, не будет.

Сила действия равна силе противодействия – это задолго до Ньютона сформулировали, причем не факт, что в этом мире, и поэтому правилом пренебрегать не стоит. Поэтому аккуратно расспрашиваю Вовчика об окружающей обстановке, его делах и служебных обязанностях. К сожалению, очередное звание ему не светит – слишком мало он отслужил в "органах", поэтому использовать тот же трюк, что и с будущим капитаном, не получится. Есть!

– Хотел отгул попросить на Новый год, а он меня в дежурство ставит. А у нас компания собирается дружная. Вот такой облом, – делится проблемой десантник, в ответ я пытаюсь не улыбаться довольно.

– Будет тебе увольнительная. Небось, на какую-нибудь симпатичную девчонку глаз положил? Что-то слишком сильно рвешься, не похож ты на любителя выпить.

Попал в точку. Петров смутился и покраснел – вот тебе и бравый воин и милиционер.

– Пиши заявление на имя начальника, старшего лейтенанта. Я потом подкорректирую.

– Эээ… – замялся, не слишком опытный, пользователь клавиатуры.

Тфу, совсем забыл, что пишущей секретаршей сегодня я подрабатываю.

– Тем лучше, исправлять не придется. Диктуй полностью: должность, фамилия, имя отчество.

– И что прямо вот так все просто? Написал и оно сработает? – подивился честный милиционер, благоговейно наблюдая за настоящим священнодействием.

Впрочем, пока я всего лишь набираю текст и откровенно валяю дурака, загружая наблюдателя отборной околомагической ахинеей.

– В каждом рекламном тексте должно соблюдаться правило "золотого сечения". То есть, длинна предложений, количество слов в них строго определенная. Главная мысль, она же "внушаемый конструкт" должна располагаться ровно в конце первой трети текста. Потом должен быть повтор – но только уже за треть до окончания. Есть ещё тонкости и общие пожелания – как-то ритмичность. Поэтичность, образность, насыщенность текстов "ключами" и так далее и тому подобное.

– Поэтичность? Это стихами что ли писать? В рапорте?!!! – новость о том, что рапорт лучше писать ямбом или хореем сразила Володю наповал, и это с учетом того, что он не знал, что это за ямб и чем хорей отличается от суслика. А может, именно поэтому.

– Стихами – это, пожалуй, перебор будет, – согласился я, поняв, что немного переборщил с технологией. – Надо учитывать особенности электората. Не думаю, что начальник отдела у себя в кабинете томик стихов Есенина или Цветаевой держит в сейфе.

– Это, правда, – усмехнулся десантник. – У него в сейфе коньяк обычно стоит. Палыч стихами тоже как-то редко разговаривает.

– Почти готово! Несколько завершающих штрихов и можно гладить смокинг к новогоднему балу.