Текст книги "Старая рана"

Автор книги: Николай Леонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– Здравствуйте, – поздоровался Стас с порога и полез за удостоверением.

– Добрый день. Чем могу служить? – осведомился сидевший за столом мужчина.

– Полковник Станислав Крячко, Главное управление внутренних дел. Мне нужен Юркин Б.П.

– О, добро пожаловать стражам закона! – улыбнулся начальник и чуть приподнялся из-за стола для рукопожатия. – Юркин Борис Павлович – это я.

Крячко намеренно не стал подходить вплотную, и Юркину пришлось окончательно встать со стула и перетянуться через весь стол, отчего пиджак его на спине задрался, обнажив полосатые подтяжки.

Природа, создавая эскиз будущего Юркина, ориентировалась на округлые плавные формы. У него было овальное туловище, без ярко выраженной талии, голова в форме яйца, розовое румяное лицо, почти лишенное подбородка. Несмотря на то что он был довольно молод, на лбу его намечалась лысина, и он скрывал ее за стрижкой коротким ежиком.

– Чем могу вам служить? Желаете чай, кофе или что покрепче?

– От чая не откажусь, спасибо, – сказал Крячко, хотя больше желал «чего покрепче». – Я пришел поговорить насчет Регины Берестовой.

– Да-да, одну минутку.

Борис Павлович нажал на кнопку на своем столе и сказал в трубку:

– Катенька, принеси нам мой любимый чай! Да! Да, конечно, и сладкое неси!

После этого начальник отдела обратился к Крячко:

– Вы просто обязаны попробовать этот чай! Ничего вкуснее я в жизни не пил и уверен, что вы тоже влюбитесь в него! Нам привозят его прямиком из Шри-Ланки, а там, поверьте мне, разбираются в этом.

– Спасибо, не откажусь от такой возможности. – Крячко был удивлен жизнерадостным настроением директора Роспотребнадзора, особенно после того, как он четко дал понять, что пришел по поводу Регины Берестовой, и повод этот, мягко говоря, отнюдь не веселый. Юркин же продолжал светиться, словно мыльный пузырь.

В эту минуту в дверь постучали, и через мгновение перед Станиславом возникла молодая секретарша Бориса Павловича – видимо, та самая Катенька. С милой улыбкой она поставила на стол чашки и подкатила столик с угощениями к своему начальнику.

– Приятного аппетита! – чуть присев, пожелала она и удалилась.

Борис Павлович посмотрел на Крячко, улыбнулся и тоже повторил:

– Приятного аппетита!

– Взаимно, – ответил Крячко и прихлебнул чаю, при этом наблюдая за Юркиным, продолжавшим что-то щебетать, нахваливая чай.

Наконец он умолк, и Стас, воспользовшись паузой, напомнил:

– Борис Павлович, у меня к вам ряд вопросов по поводу вашей сотрудницы Регины Берестовой.

– Да-да, слушаю вас, – закивал Юркин лысеющей головой.

– Вам известно о постигшем ее… несчастье? – сформулировал Станислав.

– Да, – мгновенно помрачнел Юркин. – Разумеется, я же руковожу отделом – обязан знать о подобных вещах.

– Что-то незаметно, чтобы вас огорчил этот факт, – заметил Крячко.

– Ну, что вы! Я, конечно же, расстроился, когда узнал. Только я уверен, что все это недоразумение, которое скоро разъяснится, очень скоро!

– В смысле? – поднял брови Стас. – Что разъяснится?

– Ну, вот эта вся… инсценировка!

Крячко отставил чашку и почесал в затылке.

– Простите, Борис Павлович, мы, видимо, не понимаем друг друга. Какая инсценировка, вы о чем?

– Но как же, вы ведь сказали, что из полиции? Я подумал, что это из-за вчерашнего задержания Регины, при котором я, к сожалению, не присутствовал, иначе не допустил бы по отношению к своему сотруднику…

– Ясно, – прервал соловьиную трель Юркина Станислав.

Он уже понял, что начальник отдела имеет в виду эпизод со взяткой и, скорее всего, не осведомлен о гибели своей сотрудницы. Впрочем, это было объяснимо: Следственный комитет не был в курсе того, что произошло с Региной на службе вчера. Об этом знал Берестов, но он рассказал только сыщикам из Главного управления. А СК, занятый отработкой версии о виновности Вадима, до Роспотребнадзора еще не добрался. Крячко решил приберечь этот козырь и перевел разговор на служебные дела.

– Борис Павлович, я, конечно, в курсе случившейся вчера неприятности. И хотел бы спросить у вас для начала – а как вообще Регина Викторовна справляется со своими обязанностями?

– Очень грамотно! – тут же ответил Юркин. – Только позитивное мнение насчет нее. Она крайне квалифицированный специалист.

– Но у нее, насколько мне известно, нет специального образования?

– Это, как оказалось, неважно. Со своими обязанностями она справлялась на отлично. Конечно, мы посылали ее на курсы повышения квалификации, она постоянно осваивала новые методы работы – как и все остальные работники. Хотите еще чаю? – спросил он с любезной улыбкой, увидев в руках Крячко пустую чашку.

– Будьте добры.

– Я вижу, понравилось? – подмигнул ему Юркин.

– Да уж, действительно – восхитительный.

– А я что вам говорил! – радостно ответил начальник отдела СЭС и попросил у своей секретарши еще две чашки чая. – Я вам обязательно подарю несколько упаковок. В честь, так сказать, нашего знакомства, которое, надеюсь, оставит у вас приятное впечатление.

Крячко, разумеется, понял намек на завуалированную взятку и то, что упаковки дорогого чая – это только начало. Понял также, что Юркин, как он и предполагал, не станет с ним откровенничать. Он постарается решить вопрос так, как привык – с помощью подкупа. Однако Станислав сделал вид, что ничего не заметил.

– Значит, проблем с Региной у вас не было?

– Абсолютно никаких. Повторюсь, она была очень квалифицированным специалистом, знала свою работу «на ура» и справлялась абсолютно со всем и в срок. Я всегда любил таких работников, поэтому Регина была для меня очень ценна.

– Да уж, это похвально. А как вы считаете, она получала достаточно? Я имею в виду ее зарплату.

– Конечно! Оклады у нас, в принципе, высокие, к тому же ей регулярно назначались премиальные.

– Ну да, еще и с проверок выходила наверняка немалая сумма, – кивнул Крячко.

– Что вы имеете в виду? – нахмурился Юркин.

– Ну, чего уж душой кривить, Борис Павлович, если ею заинтересовался ОБЭП, значит, неспроста? – пригвоздил Крячко взглядом Юркина.

– Что вы, вовсе нет! Это, знаете ли, обывательское мнение, дескать, раз СЭС – значит, непременно взятки. На самом деле у нас с этим очень строго! Вы знаете, сколько у нас проверок за год? Да больше, чем мы сами проводим! Налоговая здесь буквально живет.

«И кормится», – подумал Крячко.

– Так вот, я лично предупредил всех сотрудников, чтобы ни-ни! Иначе разговор короткий, уволю без разговоров! Все боятся вылететь с этой работы, поэтому так рисковать никто не станет! К чему мне проблемы? Ведь по голове в первую очередь получу я как начальник отдела!

– Угу, угу… А Регина, выходит, вас подставила?

– Почему? – не понял Юркин.

– Ну, как же? Получила взятку в обход ваших предупреждений.

– Вы опять за свое! Я же говорю, это была всего лишь инсценировка!

– Супер! – усмехнулся Стас. – И кто же срежиссировал этот спектакль?

– Да ОБЭП и срежиссировал!

– Но с какой целью? Зачем? Убрать Регину? Вас?

– Возможно, что и под меня копают, – уклончиво ответил Юркин. – Должность-то моя со стороны кажется очень завидной. Но это только со стороны. А вот если побыть в моей шкуре – не позавидуешь! Постоянные стрессы, отчетность, риск…

– Да, работа у вас тяжелая, – согласился Крячко.

– А я вам что говорю! – подхватил Юркин, не заметив иронии.

– Значит, Регина ни в чем не виновата?

– Конечно, нет! Она работает у нас достаточно давно, чтобы я мог за нее поручиться.

– А почему тогда именно ее выбрали мишенью?

Юркин выразительно посмотрел на него и вкрадчивым голосом спросил:

– А вы знаете, чья она дочь?

– Знаю. И на этом фоне тем более странным выглядит ее задержание.

– Вовсе нет! Если на мою должность много желающих, то на его – попробуйте сами представить.

– То есть вы хотите сказать, что таким образом копают под самого Берестова? – напрямик спросил Крячко. – Через его дочь?

– А почему нет? Достаточно скомпрометировать человека по-крупному, и вот он уже вылетает из своего кожаного кресла. Репутация в наше время дорого ценится.

Крячко ничего не ответил, прокручивая в голове слова Юркина и отмечая, что в них есть резон. Этими мыслями нужно обязательно поделиться с Гуровым, да и с самим Берестовым не мешало бы поговорить. А Юркин тем временем продолжал:

– Вот и Регина дорожила своей репутацией и местом. Так что вы подумайте хорошенько над моими словами.

– Хорошо, я вас понял. А что насчет отношений в коллективе? Может быть, она с кем-то дружила?

Юркин с сожалением развел руками:

– Знаете, у нас слишком много работы, не до дружбы здесь. Случаются, конечно, корпоративы, но это происходит нечасто и недостаточно для заведения дружбы. Да и Регина держалась несколько обособленно. Обычно приходила, работала, затем уходила. Вот и все. Единственный человек – Алена Пирогова, с ней вроде бы они приятельствовали немного.

– А враги на работе быть у нее могли?

– Да ну что вы, какие ж тут могут быть враги! – удивленно протянул Юркин.

– Ну, сами говорите, завистников полно.

– А чему тут завидовать? У нас все сотрудники в одинаковом положении. Нет конкуренции. Все равны. Кто как работает, тот так и получает.

– Хорошо. Я пока пообщаюсь с вашими сотрудниками, а вы подготовьте мне, пожалуйста, документы по всем делам Регины Викторовны за последние полгода.

Юркин широко улыбнулся и с готовностью произнес:

– Будьте уверены – все подготовим в лучшем виде!

При этом он сиял так, будто Крячко подарил ему путевку в экзотическую страну.

Выйдя из кабинета начальника отдела, Станислав остановился в коридоре и осмотрелся. Дверей здесь было немного, кабинетов, соответственно, тоже. Он подошел к ближайшему и потянул на себя ручку, однако тот оказался заперт. Двинувшись дальше, Стас услышал приглушенный шум из-за одной из дверей и подошел к ней. На стук его никто не ответил, и он вошел без приглашения.

В комнате по разным углам стояли четыре стола с сидящими за ними сотрудниками – точнее, сотрудницами, ибо все они были женского пола.

Женщины оживленно о чем-то переговаривались, не обращая на вошедшего особого внимания, только одна девушка вопросительно смотрела на него. Крячко скользнул по ней оценивающим взглядом. Рыжие кудряшки по плечам, круглая мордашка, довольно глупенькая, но симпатичная… Видно, что любит поболтать. Но вот возраст… Будет ли от нее толк?

Так он размышлял, пока не услышал, как одна из женщин обратилась к девушке:

– Алена, ты в кафе пойдешь?

– Наверное, да, – отозвалась та и стала складывать на столе свои бумаги стопочкой.

Сомнения Крячко мгновенно отпали. Он подошел прямо к столу девушки и спросил:

– Алена Пирогова?

– Да, это я, – удивленно ответила девушка. – А что вы хотели?

– Я к вам по поводу одной вашей сотрудницы, Регины Берестовой. – Одновременно Станислав полез в карман и достал свое удостоверение.

– А-а-а, – протянула девушка и бросила взгляд на своих коллег.

Те старательно делали вид, что ничего не слышат и что все происходящее не имеет к ним отношения. Преувеличенно оживленно переговариваясь, они поспешили на выход. Крячко усмехнулся. Понятно, никто из них не хотел быть впутанным в историю с получением взятки, ведь все они решили, что он пришел именно из-за нее. Еще, чего доброго, заставят ехать в полицию и давать показания. А посплетничать можно будет и потом, когда Алена сама им расскажет о разговоре. Поэтому они поспешили уйти, оставив ее на попечение Крячко.

Алена смотрела на него настороженно. Крячко же заранее избрал свойский тон, дабы вызвать ее на откровенность.

– Ален, привет. Мне сказали, ты была единственной подругой Регины.

– Ну да, – кивнула она. – Регина, вообще-то, мало с кем здесь общается.

– Да, а почему?

– Она почему-то думает, что все, что она расскажет, может быть использовано против нее.

– Ага, прямо как в суде! – подхватил Крячко. – Но, может, в чем-то и права, а? Люди-то у вас, сама видишь… – выразительно кивнул он на дверь. – Каждый сам за себя.

– Да уж, – согласилась Алена. – Когда все в порядке было, все нормально с ней общались, а как несчастье случилось – сразу отвернулись. Дескать, знать ничего не знаем, мы ни при чем.

– Вот-вот, – поддакнул Крячко. – Ален, я ведь почему к тебе обратился-то? Жалко Регину! Столько всего сразу на голову свалилось! И ОБЭП ее повязал, и муж вот уходить собрался… Все одно к одному!

– Да вы что? Муж от нее решил уйти? Впервые слышу! – искренне удивилась девушка.

– Да не просто так, а к любовнице, – тоном старого сплетника добавил Крячко.

– Господи! – ойкнула Алена. – Бедная Регинка! А она знала?

– Узнала, да поздно было, – развел руками Стас.

– В смысле, он все равно ушел?

Крячко выдержал паузу, потом склонился к Алене ближе и, хотя они были вдвоем, сказал тихо:

– В смысле, что умерла она. Так что теперь все земное не имеет для нее никакого значения…

– Господи! – ахнула Алена. – Не может быть! Как, почему? Она же была абсолютно здоровой!

– Ее убили, Аленочка. И поэтому я здесь. Нужно выяснить, кто это сделал, понимаешь?

– Да, да, конечно, я понимаю! – закивала кудрявой головой Алена.

– И еще! – уже строже добавил Станислав. – Об этом – пока никому! Это я только тебе сказал, как ближайшей подруге, потому что надеюсь на твою помощь.

– Да я с удовольствием, только чем помочь-то? – растерялась Алена. – Слушайте! – вдруг осенило ее. – А может, это муж ее?

– А что, возможен такой вариант? – заинтересовался Крячко.

Она заерзала на стуле, и Стас решил подбодрить ее:

– Алена, тут нельзя ничего скрывать. Мне любая мелочь важна.

– Просто нехорошо это – плохо о подруге говорить, да еще после смерти. Вы только не подумайте ничего такого… – принялась оправдываться девушка, но Крячко тут же заверил ее, что «ничего такого» он не думает. – Знаете, у нее, вообще-то, характер скверный был, – призналась Алена. – И мужа своего она грызла.

– Это как?

– Ну, в гостях я у нее не была – Регина никогда никого к себе не приглашала, но он иногда приезжал за ней на работу, и она вела себя с ним явно не как с мужем. В том смысле, что холодна была. Сразу видно, что она его не любит! Да и по телефону с ним разговаривала грубо, с вызовом. Зачем им такой брак только нужен был? Хотя это не мое дело, – покачала головой Алена. – Мы не были близкими подругами, Регина вообще мало кого к себе приближала. Тут вы верно заметили: коллектив у нас такой, к дружбе не располагает. Приятельницами мы были, подругами – нет.

– Но в кафе там, в ресторан могли вместе пойти, да? – небрежно спросил Крячко.

– Ну да, в перерыв ходили иногда вместе обедать. А почему вы спрашиваете?

– Да мы у Регины в сумочке счет нашли из ресторана, на двоих. Это случайно не ты была с ней? Ресторан «Амброзия» на Сущевском Валу…

– Что вы! – засмеялась Алена. – В такой дорогой ресторан она бы меня не пригласила. Мы даже когда в перерыв ходили в кафе обедать, каждая за себя платила. Ну, это нормально. Вообще странно, чтобы Регина за кого-то оплачивала счет. Она деньги очень любила и просто так разбрасываться ими не стала бы. Вела она им строгий учет, взаймы давала неохотно, рублей сто, не больше, и то потом всегда напоминала, чтобы вернула. Не думаю, что стала бы оплачивать чей-то обед!

– Любила деньги, говоришь…

– Да, очень даже! Порой была даже скупа. Например, если на дни рождения деньги собирали, так она никогда не скидывалась. Считала это лишним. Однажды мы с ней в кинотеатре были, и она заплатила за попкорн, потому что у меня с собой налички не было, только карта. Так через неделю она мне напомнила про этот злосчастный попкорн, а я уж и забыла про него – там сумма-то была вообще смешная! Ну, я, конечно, ей все компенсировала, но вот знаете, сама бы никогда не стала зацикливаться на таких мелочах!

– Интересно. Очень интересно… М-да, значит, ничего удивительного… – с видом, будто сделал глубокомысленный вывод, произнес Крячко.

– В чем? – с интересом спросила Пирогова.

– Да в том, что она так поступила. – Крячко изображал глубокую задумчивость.

– Как поступила-то? – уже вне себя от любопытства спросила Алена.

– Что значит – как? Ее же вчера на ваших глазах ОБЭП повязал!

– А-а-а, это, – протянула она и прикусила губу, будто сомневаясь, говорить или нет. Потом все-таки решилась и сказала доверительно: – А вы знаете, мне кажется, ее босс подставил!

Немного удивившись такому заявлению, Стас уточнил:

– Босс?

– Ну да, начальник наш!

– Который Борис Павлович?

– Да-да, Юркин!

Крячко почувствовал, что стало горячее. Наконец-то он подобрался к важному моменту, ради которого и вел этот разговор.

– А он-то тут при чем? Он отзывался о ней достаточно хорошо.

– Это-то понятно! Конечно, а что он станет говорить? – фыркнула Алена. – Вообще-то я сама мало что знаю, просто это мои догадки и наблюдения.

– Так, наблюдения – это очень хорошо, – похвалил Крячко. – Давай-ка с этого момента поподробнее.

– Да понимаете, когда Регину забирали в отделение, ну, когда поймали ее на взятке, ее сопровождали целой делегацией. А Холодцов этот – в стороне стоял да лыбился. Дураку понятно, что он это все и организовал. Сговорился с ОБЭПом. А у нас с ОБЭПом, – покосилась на дверь Алена и перешла на шепот, – у нас с ними договоренность! То есть нас всегда предупреждают, если они вдруг решат нагрянуть. То же самое и насчет налоговой. Юркин всегда начеку и конверт для них готовит. А тут: ОБЭП есть – а Юркина нет! Ну, как такое может быть? И главное, его с утра не было, хотя он толком так и не объяснил, куда поехал.

– Но он, наверное, и не обязан отчитываться, куда ездит по делам?

– Да вы слушайте дальше! – с жаром продолжала Алена. – Когда он приехал и узнал про Регину, как будто и не удивился даже! То есть я уверена, что он заранее все знал! Он это, точно вам говорю!

– Но почему он решил ее подставить? Неужели отношения у них плохие были?

– Да нет, отношения у них были более чем хорошие. Они вдвоем такие дела проворачивали, что мне и не снилось, – с легким сожалением сказала Алена. – Он ей всегда и места самые лучшие оставлял, «лакомые кусочки» с наибольшим количеством нарушений. Мне никогда ничего такого не доставалось, меня все больше по молочным комбинатам да школьным столовкам гоняли! А крупный бизнес с множеством нарушений – это вам, Станислав, не хухры-мухры! – заявила Пирогова.

– Ну, и зачем тогда Юркину избавляться от Регины? Раз она была такой надежной союзницей?

– Не знаю… Правда, не знаю, вот ничего-ничегошеньки вам рассказать больше не могу, но уверена, что он причастен. Может быть, это из-за того случая, хотя… – Алена замолчала и захлопала ресницами.

– После какого случая? – выжидательно посмотрел на нее Стас. – Ты мне ничего не говорила.

– Ох, я, вообще-то, не хотела. – Алена, поняв, что проболталась, начала комкать шейный платочек. – Это давно уже было! Может быть, и никакого отношения не имеет.

– Алена, – с расстановкой произнес Крячко. – Ты же понимаешь, что я все равно все узнаю. Но мне бы не хотелось, чтобы наши так удачно сложившиеся доверительные отношения испортились. Не нужно ничего скрывать от полиции. Тем более, – подчеркнул он сурово, – когда речь идет об убийстве!

Это возымело действие. Алена тут же решилась рассказать, правда, поминутно косясь на дверь и прося, что «только в случае чего – я вам ничего не говорила!».

Как выяснилось, около года назад произошел скандал. Несколько человек отравились суррогатным алкоголем, распитым в рюмочной, где как раз недавно производилась проверка СЭС. Причем проводила ее Регина Берестова. Ситуация осложнялась тем, что один человек умер в больнице. В СЭС нагрянула полиция, Регину и Юркина трясли, но в конце концов все устаканилось. Однако с того момента между ними пролегла едва заметная, но все же тень.

– Опаньки… – проговорил себе под нос Крячко.

Это была действительно удача. Ради нее стоило плести эти «пустячные» разговоры, которые так презирал Гуров. Ха, попробовал бы он получить такую информацию со своим официозным подходом к делу! Шиш бы ему кто чего рассказал! Крячко преисполнился гордости за себя, однако не остановился и продолжил пытать Алену:

– Так-так, а что это была за рюмочная, кто директор?

– Кажется, называлась «Три стопочки». Небольшая какая-то торговая точка в Люблине.

– А фамилию директора ты не помнишь?

– Нет, конечно! Это же не я там проверку проводила.

– А того человека, который отравился?

– Тем более! Я ее даже не знала никогда. Да в документах все это должно быть зафиксировано, вы спросите у Юркина!

– Спрошу, Аленушка, непременно спрошу! – твердо произнес Крячко.

Он понимал, что Юркин, скорее всего, давно уничтожил эти документы или, по крайней мере, старательно их подчистил. Но если было заведено дело, то его вполне можно отыскать. К тому же не исключено, что об этом писали в прессе. Словом, стоит покопаться, очень даже стоит!

Дверь приоткрылась, и в нее заглянула женщина – одна из сотрудниц, ушедших на обед. Увидев, что Крячко еще там, она тут же закрыла дверь. Станислав поднялся и, искренне поблагодарив Алену, снова двинулся в кабинет Юркина.

Борис Павлович встретил Крячко широкой улыбкой.

– Ну что, еще чайку? – бодрым голосом предложил он.

– Благодарю, не стоит. Вы документы приготовили? – спросил Крячко со строгим лицом.

– Да, конечно! Вот, прошу! – Юркин достал из ящика стола конверт и протянул его Крячко.

– Это что? – спросил Станислав, не прикасаясь к конверту.

– Как что? Документы! – с нажимом произнес Юркин и пошевелил пальцами.

Станислав протянул руку и, не поднимая конверта, приоткрыл его. Изнутри торчали уголки крупных купюр.

– Понятно, – бросил он и присел на стул напротив Юркина. Конверт по-прежнему лежал на столе. – Борис Павлович, или вы сейчас же предоставляете мне настоящие документы, причем включая годичной давности по делу об отравлении «паленым» алкоголем в магазине «Три стопочки», или я немедленно вызываю сюда полицию. И не купленных вами обэповцев, а самых настоящих полицейских, и фиксирую подкуп должностного лица при исполнении. И обещаю вам, – твердо произнес Станислав, – что сидеть вам придется долго, если, конечно, вам не повезет и вас вовремя не убьют, как Регину Берестову!

– Что? – Румяное лицо Юркина вытянулось и в один миг лишилось ярких красок. – Регина убита? Кем?

– А вам лучше знать, Борис Павлович, – жестко проговорил Крячко. – Это ведь вам она мешала! Так что быстро готовьте настоящие документы, а я пока посижу подожду. Чтобы вам не пришло в голову смухлевать.

Он опустился на стул, а Юркин протянул руку к телефону и стал говорить с секретарем. Рука его подрагивала.

Как и предполагал Крячко, документов по делу рюмочной «Три стопочки» в архиве Роспотребнадзора не обнаружилось. Причем Юркин, довольно быстро освоившись, нахально заявил Крячко, что его причастность к их исчезновению нужно еще доказать. Станислав не стал спорить, лишь сгреб все остальные документы, по которым работала Берестова. Стопка получилась более чем увесистой.

Увы, задержать Юркина Крячко не мог – никаких оснований для этого не было, тем более для опера по особо важным делам из Главного управления. Но звонок в ОБЭП, где работал его давний приятель, Стас все-таки сделал. Вкратце описав ситуацию, попросил, во-первых, поискать у себя материалы по тому делу годичной давности, а во-вторых, пробить по негласным каналам ситуацию с задержанием Берестовой – от кого исходила инициатива, с кем была совершена договоренность и против кого или чего в конечном итоге была направлена вся эта акция. Знакомый обещал постараться предоставить сведения как можно скорее.

Нагрузившись папками, Крячко тяжело спускался по лестнице. Насчет Юркина он не особо волновался: как ни хорохорился начальник отдела, а интерес к нему со стороны Главного управления МВД не сулил ничего хорошего и означал, что кожаное кресло под ним уже зашаталось. Бориса Павловича наверняка ожидала не самая спокойная ночь, и от осознания этого Стас испытывал удовлетворение. Поняв, что добираться с такой ношей по морозу на метро нереально, он поскрежетал зубами, представив, во сколько ему обойдется поездка на такси до Главка, и, набрав номер родного управления, потребовал прислать за ним служебную машину.

Через двадцать минут Крячко, посвистывая, поднимался по лестнице к своему кабинету, а за ним, кряхтя и отдуваясь, тащил кипу бумаг молодой сержант.

Посмотрев на часы в дежурке, Станислав обнаружил, что времени уже половина шестого. Рабочий день подходил к концу, и через полчаса он имел законное право отправляться домой. Однако во время расследования убийств и других тяжких преступлений сыщики не ориентировались на официальное время работы. Крячко должен был дождаться Гурова и обменяться с ним полученными сведениями, а также обсудить их с Орловым. Так было заведено, и он никогда не возражал против такого порядка. Но сегодня лично для него ситуация была иной. Стас помнил о просьбе жены приехать домой пораньше, помнил и о бутылке вина в кармане куртки. Но все же решил подождать и направился в кабинет.

Первым делом Станислав включил обогреватель и уселся поближе к нему. Отцепил мешавшую кобуру с пистолетом и положил на стол. Бумажная кипа горой возвышалась на полу посреди кабинета – он распорядился просто свалить ее сюда, что сержант с удовольствием и сделал, после чего быстро ушел. Разбирать ее Крячко вовсе не собирался, рассчитывая переложить ее на кого-нибудь другого – хотя бы на Гурова. Тот был известным педантом и наверняка тщательно изучил бы каждую бумажку.

Вспомнив о Гурове, Станислав уже собрался набрать его номер, дабы поинтересоваться, как долго ему еще торчать в холодном кабинете в ожидании, как Гуров позвонил сам.

– Лева, у нас с тобой прямо кармическая связь, – начал Крячко, но тот резко перебил его:

– Стас, не до шуток! У нас ЧП!

– Чего такое? – подобрался Станислав.

– Некогда объяснять. Собирайся и дуй в Новогиреево! Диктую адрес. Если там будет мужик, хватай его за шкирку и тащи к нам!

– А если не будет?

– Если не будет, тогда очень плохо, Стас.

– Но искать его не надо? – уточнил Крячко.

– Нет, просто возвращайся сам.

– Лева, у меня тут сегодня с Наташкой… – начал было Крячко, но Гуров снова прервал его:

– Стас, некогда сейчас! Все, пока!

Подавив вздох, Станислав с крайней неохотой поднялся из-за стола и выключил обогреватель. Натянул свою куртку и стал спускаться вниз – в холод и темноту.

До Новогиреева на метро он добрался без проблем и пошел искать нужный адрес. Район был стремноватый, плохо освещенный. Посетовав на самого себя, что не посмотрел по карте точное место, Станислав стал петлять между домами, похожими друг на друга. Наконец ему попалась нужная пятиэтажка, на углу которой он чудом заметил номер 57.

Крячко поднялся по ступенькам и позвонил в дверь. Ответа не было. Однако, помня о предупреждени Гурова, он не спешил уходить. Немного постоял и снова нажал на кнопку звонка, на этот раз удержав ее подольше. Дверь по-прежнему не хотели открывать, хотя Станислав, приложив к ней ухо, отчетливо различал доносившуюся из квартиры возню. Она была негромкой, скорее похожей на шуршание.

Орать и вышибать дверь, а уж тем более выхватывать ствол Крячко не стал. Он поступил более тонко: терпеливо выждав минут семь, осторожно достал отмычку и вставил в замочную скважину. Покрутив ею, отворил дверь и прошел внутрь, засовывая руку в карман и нащупывая пистолет. В этот момент его слегка обдало жаром – ствола не было! Замерев на месте, Крячко заставил себя успокоиться и, сделав глубокий вдох, вспомнил, что так и оставил оружие лежащим на столе в кабинете… И это было совсем нехорошо, поскольку Гуров предупреждал его о том, что находящийся в квартире человек может быть опасен.

Однако Станислав Крячко был не из пугливых. Оценив ситуацию и то, что противник только один, он пришел к выводу, что вполне сможет справиться с ним и голыми руками. В самом деле, Гуров же не говорил, что Станислава ожидает встреча с мастером спорта по боксу! А уж чем-чем, а рукопашным боем Крячко владел великолепно. Юношеские уличные драки плюс занятия борьбой при школе милиции не прошли даром, и сейчас Стас полагался на собственные навыки.

Для начала Крячко попытался оглядеться. Он стоял в прихожей, свет в которую падал из окна кухни. Сама кухня, судя по всему, была пуста. Слабый луч проникал из-за двери в комнату. Стас шагнул туда и потянул дверь на себя. Резко распахнув ее, сразу отпрянул и только потом заглянул внутрь. Там возле стола копошился какой-то мужчина. Он обернулся на шум и, увидев открытую дверь, спросил:

– Ну, чего стоишь-то, проходи.

Станислав, не ожидавший такого приема, выглянул из-за двери и проговорил:

– Добрый вечер.

Мужчина выглядел вполне мирно и безобидно. Он не предпринимал никакой попытки к бегству, просто стоял и смотрел на Крячко кротким взглядом и даже чуть улыбался. Не понимая, чем мог этот мужичок насолить Гурову, Станислав полез в карман за телефоном, дабы задать этот вопрос самому Гурову, а также спросить, что ему делать дальше: тащить этого мужика в отдел или ждать приезда Льва.

– А ты кто? – продолжая улыбаться, спросил мужик.

– Я-то? Я, брат, посланник небес, – ответил Крячко, продолжая приближаться к нему.

Мужик стоял, держа руки по швам. Кроткая улыбка его как-то смущала Стаса, не слишком она выглядела естественной. Но пока он не придавал этому большого значения. И только подойдя вплотную и бросив взгляд на стол, с удивлением воскликнул:

– А это что у тебя такое?

Ответа полковник Крячко не услышал. Тяжелый удар обрушился на его голову, и он тут же провалился в глубокую темную яму…