Текст книги "Роковая страсть чукотской красавицы Тинун (СИ)"

Автор книги: Николай Мамойко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

  * Николай Мамойко

   РОКОВАЯ СТРАСТЬ ЧУКОТСКОЙ КРАСАВИЦЫ ТИНУН

   – Повесть –

   Удивительными все-таки порой бывают повороты судьбы. Николай Белов и думать не думал, что случайный заход их судна в заполярный порт Провидения изменит всю его жизнь. Судовладелец получил выгодный заказ от одной иностранной фирмы по добыче нефти и газа доставить бурильное и сопутствующее оборудование в районы арктического Севера страны. Спешно загрузились в Японии. И вот теперь неожиданный заход в этот заполярный порт.

   Он не был в Провидения около двенадцати лет. На берег, тем не менее, не торопился. Старпом, подозрительно посматривая на него, иронично поинтересовался:

  –Ты, часом, ничего противозаконного не натворил тут, коллега?

  –Я здесь служил, Михаил Иванович. Хочу сначала осмотреться, привести свои мысли в порядок.

  –Смотри, не успеешь мысли по полочкам разложить. Завтра к вечеру скорее всего уйдем. Фирма торопит. График жесткий установила. У мыса Шелагский льдов набилось до хрена и больше. Сильно осложнилась ледовая обстановка. Там нас будет поджидать ледокол. Так что опаздывать не имеем права.

  –А что тут успевать? Поселок небольшой, а нынче почти половина домов с пустыми глазницами окон. Разъехались люди. От погранотряда, где я служил, вообще одни камни остались.

  –Кто-то же остался? Порт принимает – значит живет поселок! Встретить знакомого спустя такое количество лет всегда интересно.

   Николай задумался. Кого из прежних знакомых ему хотелось бы увидеть? Сослуживцы давно уже жили на «материке». С некоторыми он даже общался в социальных сетях. Среди гражданских не только друзей, но и хороших знакомых не было. И тут почувствовал, как внутри что-то защемило, потревожило память. Мысли, как тучи в северное ненастье, рваными клочьями понеслись по дремавшим лабиринтам сознания.

   Вспомнилось, как он, получив увольнительную, пришел в Дом культуры. Сразу понял, что среди нарядных парней и девчат у него с его формой погранца мало шансов на успех у женского пола. Примостился в сторонке возле окна. Со временем смог присесть на подоконник – хороший наблюдательный пункт получился. Присмотрев одну одинокую дивчину, решился пригласить на танец. Но она отказала, сославшись, что не умеет танцевать.

   Это еще больше испортило Николаю настроение. Он собрался уже уходить, как увидел двух молоденьких девушек из местных. Одна из них хоть и сохраняла некоторые характерные черты чукчанки, но выглядела удивительно обаятельной. На бледном лице выделялись большие миндалевидные глаза. Они как бы жили сами по себе, лучились озорной улыбкой и живостью. Другая сразу захватила его внимание целиком, как только он взглянул на нее.

   Сразу почувствовал, что других девушек для него больше не существует. Тонкая, легкая, подвижная. Она, несомненно, была воплощением неземной любви русского парня и чукотской девушки. Лицо у нее было молочной белизны, с тонкими, мягкими чертами и большими, с легким скосом к уголкам, красивыми глазами. В них, казалось, отражалась вся радость и озорство земного мира.

   Не успел Николай предпринять хоть какие-то шаги для знакомства, как девушки сами оказались рядом с ним. Они о чем-то щебетали, смеялись, а парень не мог оторвать взгляд от них. Он, скорее всего, так и простоял бы остаток вечера, если бы диджей не объявил белый танец. Девушки о чем-то перешептываясь и с задорно-вопросительным лицом повернулись к нему.

  –Вас можно пригласить на танец?– спросила одна. Та, другая, с которой в мыслях он станцевал уже не один танец, смотрела на него улыбаясь. Николай с радостью ответил:

  –Конечно, можно!

   И на какое-то мгновение стушевался. Обе девушки выжидательно смотрели на него, а он не знал как ему поступить. Непроизвольно развел руками. Девушки правильно поняли его жест, дружно рассмеялись:

  –С кем хотите...

   Конечно же, он хотел танцевать с той, с другой, в чьих глазах он утонул. Но какая-то сила заставила его протянуть руки к ее подруге. Звали ее Соня. Она назвалась сразу, едва они сделали в танце пару шагов. Танцевала легко, с настроением. Непринужденно рассказывала про себя и подругу. Имя подруги показалось Николаю необычным – Тинун. Обе девушки учились в местном профессионально-техническом колледже. Изучали кулинарию и швейное дело. Когда танец заканчивался, девушка попросила Николая следующий танец станцевать с ее подругой.

  –Она очень любит танцевать,–напутствовала она его.

   Тинун оказалась не просто любительницей потанцевать. Она танцевала с вдохновением, с выдумкой. Ее индивидуальный стиль был настолько ярким, что вскоре половина зала смотрела исключительно на них. Для Николая непривычно было чувствовать себя в центре внимания. Он начал сбиваться с ритма и в конце концов сошел с круга.

   Тинун танцевала за двоих. И когда музыка оборвалась, в зале повисла неестественная тишина, которая взорвалась в следующее мгновение аплодисментами. Диджею с трудом удалось отвлечь внимание зала от девушки.

  –Она с этим танцем готовилась к окружному конкурсу, но ее почему-то не взяли,– успела шепнуть на ухо парню Соня.

   Девушка вела себя так, как будто аплодисменты не имели к ней никакого отношения. Прислонясь к краю подоконника, сказала:

  –Еще пару танцев и домой. Так что не теряйте время понапрасну.– И слегка подтолкнула подругу и парня в сторону танцевального круга.

   Сама она больше не танцевала.

  –Не люблю танцы,– коротко ответила на очередное приглашение Николая.

  Услышать такое от нее после столь оглушительного успеха было по меньшей мере нелогично. Уже на улице, видя огорчение парня,Тинун пояснила свой отказ:

  –Не люблю танцевать в толпе. Придем домой, я для тебя станцую обязательно.

   Николай уже знал, что сегодня подруги ночуют в квартире Сониной тети. Та на несколько дней уехала в Янракыннот погостить у родных и попросила племянницу присмотреть за квартирой, пожить эти дни у нее. Чем Соня с удовольствием воспользовалась. А чтобы скучно не было, пригласила с собой Тинун.

   Соня оказалась на редкость гостеприимной и хозяйственной девушкой. Не успел Николай как следует осмотреть квартиру, стены которой были сплошь увешаны картинами чукотских художников, а полки уставлены многочисленными художественными поделками косторезов, как она позвала их к столу. Хозяйка тут же стала разливать по бокалам красное вино.

  –А вам разве можно? – спросил Николай, показывая на бокалы.

  И тут же получил резкую отповедь от Тинун:

  –Не будь ханжой. Мы уже взрослые девушки. Не забывай, что мы живем в общежитии. А оно совсем не похоже на монашескую келью.

   После выпитой бутылки девушки совсем раскрепостились. Тинун, как и обещала, станцевала для Николая. Танец настолько откровенно передавал эротические фантазии девушки, что парню временами становилось не по себе. Потом они танцевали вдвоем. Видя его стесненное состояние, девушки еще больше дурачились, подсмеиваясь над ним. Потом без смущения рассказывали о разных пикантных историях, происходивших в общежитии.

   Николаю было не в новинку такое поведение подпитых девушек. Он и сам не раз с удовольствием принимал участие в подобных вечеринках, которые, как правило, заканчивались постелью. Но то был просто сиюминутный выбор на один вечер, без обязательств и фактически без чувств. Девчатами и парнями двигали одни инстинкты.

   На этот раз все было по-другому. Каждую клеточку его сознания и тела растворили в себе неведомые ранее чувства к этой хрупкой и такой удивительно милой девушке. И они делали его бестелесным, лишали малейшей возможности даже подумать о Тинун что-нибудь плохое, облечь в реальность ее танцевальные фантазии, и тем более связать их с ней. Потому никак не среагировал на приглашение Тинун проводить ее в спальню. Она уже скрылась за дверью, а Николай продолжал сидеть на диване в ожидании очередной бытовой байки об их общежитской жизни. Соня удивленно посмотрела на него и не менее удивленно спросила:

  –А ты что, особого приглашения ждешь? Тинун дважды не приглашает.

   Когда он зашел в спальню, девушка уже лежала на постели совершенно обнаженной. Свет ночника создавал полумрак, но, казалось, свет исходил от тела Тинун молочно-матовым сиянием. Николай ничего не видел кроме этой нереальной белизны хрупкого, но такого красивого девичьего тела. Он присел на кровать и, наклонившись, нежно приложился губами сначала к одной груди, потом к другой, скользнул чуть ниже. Трепет охватил все его тело. Но это был не трепет страсти, как это случалось раньше, а трепет нежности. Так же нежно Николай поцеловал ее в губы, перебирая рассыпавшиеся по подушке локоны волос. Вернул его к реальности томный голос девушки:

  –Ну, скорее же раздевайся...

  Николай повиновался, стал быстро скидывать с себя армейскую одежду. Но вдруг остановился. Он ясно понял, что готов бесконечно ласкать эту девушку и получать от этого неизъяснимое удовольствие, но физически он не хотел ее. Нежность, заполонившая его всего, была настолько сильной, что в ней утонули все другие чувства.

   Тинун эту заминку поняла по-своему. Приподнявшись на подушке, оглядела его сверху донизу, и не увидев привычной в таких случаях реакции, насмешливо спросила:

  –Ты, случайно, не импотент?

  Николая эти слова резанули настолько сильно, что он окончательно потерялся. Стал торопливо одеваться. Тинун вовсе не хотелось потерять парня. Высокий, стройный с красивыми чертами лица, он сразу приглянулся ей как только увидела в Доме культуры. Это по ее инициативе девушки оказались рядом с ним. Она же настояла и на том, чтобы парень проводил их. И вот теперь он уходил.

   Быстро встав с постели, подошла к Николаю, поднялась на цыпочки, всем телом прильнув к нему, повисла на шее.

  –Прости меня. Я же не знала, что ты такой обидчивый.

   Не успела как следует поцеловать парня, как он, все еще испытывая раздражение и смущение от своего конфуза одновременно, отнял свои губы от таких сладких и теплых губ девушки. И тут Тинун окончательно не сдержалась:

  – Ой, ой, посмотрите, какие мы гордые!

   Но в этот момент почувствовала, что напрасно обидела парня. От ее теплого девичьего тела, плотно прижавшегося к нему, неожиданно волнующего поцелуя его плоть наполнилась эмоциями. Они были настолько сильные, что растерялись оба. Отпрянули друг от друга. Этого мгновения хватило, чтобы парень выскочил из спальни, схватил куртку и шагнул на лестничную площадку.

  –Что у вас случилось?– с тревогой спросила Соня, заглянув в спальню.

  –Я и сама ничего не поняла. Наверное, все-таки сильно обидела его.– Тинун говорила так, как будто и действительно не понимала толком, что произошло.– Может, ты сможешь поправить дело?

   Соне дважды говорить не пришлось. Быстро накинув на плечи шаль, она выбежала вслед за Николаем. Догнала его уже на выходе из поселка.

  –И куда это ты собрался? Сам же говорил, что увольнительная у тебя до завтрашнего вечера. Пойдем быстрее домой – я замерзла.

  –Не могу, – пробовал сопротивляться Сониному нажиму Николай.– Там Тинун.

  –Ну и что? Ты мой гость. С этой минуты я беру шефство над тобой.

   Соня и в самом деле не отходила от Николая, а тем более не оставляла его наедине с Тинун ни на минуту. Чтобы быстрее согреться, Соня выставила на стол еще одну бутылку вина. Но как она ни старалась, разговор не клеился. Тинун отмалчивалась, была задумчива и откровенно грустила. Как только в бутылке закончилось вино, меланхолично заявила:

  –Пойду спать. Постарайтесь не беспокоить меня.– И ушла.

  Соня не на шутку обиделась заявлению подруги.

  –Сама заварила эту кашу, а теперь, видите ли, не тревожьте ее. Ну и пусть идет, а мы еще посидим, по чуть-чуть вина приголубим. Тут у тетки запасы неисчерпаемы.

   Сколько он выпил, Николай плохо помнил. Проснулся с первыми солнечными лучами, проникшими в комнату через окно. Соня спала рядом. Машинально осмотрел себя и девушку. Соня была совершенно голая, а на нем были одеты трусы. Каких-либо следов бурной ночи он не заметил. Старался вспомнить все перепитии вчерашнего вечера. За этими размышлениями и застала его проснувшаяся Соня. Заметив его смятение, девушка заулыбалась и попыталась успокоить.

  –Ты настоящий друг, Коля. Дал мне слово, что не будешь приставать и не приставал.

  –А почему ты тогда голая?

  –Чудак-человек! Девушки моей народности с детства приучаются спать обнаженными. Так ничто не мешает кровообращению. Да и тело согревается равномерно. В квартире с центральным отоплением, может, это и не так важно. А вот в яранге или плохо отапливаемом доме очень даже помогает.

   Пока она говорила, Николай неотрывно смотрел на обнаженное тело девушки. И с каждым мгновением ему становилось все сложнее отвести взгляд от него. В нем неожиданно проснулось дикое желание обладать этим красивым смугловато-нежным девичьим телом. Это заметила и Соня. И хорошо что вовремя. Николай уже было сделал характерное импульсивное движение в ее сторону, но она отпрянула от него и торопливо сказала:

  –Ты хороший, но мне нельзя. Я еще девушка.

   Николай неожиданно для себя спросил:

  –Тинун тоже?

  –Нет. Тинун давно этим занимается. Она красивая, ей можно. Ей нравится парней подчинять.

  Поняв свою бестактность, Николай с жаром сказал:

  –Ты, Соня, тоже очень красивая. Может, даже красивее Тинун.

  –Тоже мне скажешь. Тинун у нас в колледже самая красивая.

   Вскоре девушки ушли на занятия в колледж, оставив Белову ключи на тот случай, если ему вдруг захочется побродить по поселку или пройтись по магазинам. Но не успел он допить чашку кофе с домашними булочками, приготовленными будущими кулинарами, как в квартиру вошла Тинун. Объяснила просто:

  –Вчера я тебя обидела. Вот и решила пожертвовать парой занятий, чтобы загладить свою вину.

  Она подошла к Николаю, обняла и страстно поцеловала. Николай на этот раз если и испытывал нежность к девушке, то не такую сильную, какой была жажда обладать ею.

   Тинун пропустила не только одну пару. Они вообще не вылазили из постели до самого прихода Сони. То безумство чувств, которое пережили оба в этот день, по их признаниям, ни с кем другим они до этого не испытывали.

   Соня не стала их тревожить. Быстро проскользнула на кухню и стала готовить ужин. Заглянула к ним в комнату, когда стол был уже накрыт.

  –Вставайте, перекусите. А то Николай до части ко времени не доберется.

   Провожала Николая одна Соня. Тинун попрощалась дома. Пресытившаяся за день сильными чувствами, чмокнула в щеку и буднично сказала:

  –Буду ждать

   Соня проводила Николая до самой автобусной остановки, что напротив административного здания. Болтала при этом без умолку о делах в колледже, о планах. Посетовала, что служба его скоро заканчивается. А когда подошел автобус, прижалась щекой к его груди, страстно сказала:

  –Если бы ты знал, как ты мне нравишься! Если захочешь встретиться, знаешь где меня искать. А забудешь, спроси мою тетю Татьяну Ачиргину. Кстати, моя фамилия тоже Ачиргина.

   * * *

   После этого случая у них с Соней вскоре случилась еще одна встреча. На просьбу позвать Тинун девушка как-то неопределенно ответила:

  –Она еще вчера ушла к подруге в гости и не возвращалась. Подруга предупредила, что к ней приехал брат с другом из Анадыря.

  Николай понял намек и раздраженно посоветовал Соне:

  –Не наводи тень на плетень. Не к лицу тебе это. Ты же подруга.

  –Но я еще и твой друг, если ты помнишь. Что же мне теперь молчать, если Тинун тебе уже на следующий день после расставания стала встречаться с молодым преподом, который в смежной группе учил ребят сварочным и сантехническим работам. Его в наш колледж недавно прислали из Магадана. Засекли их во время интимных упражнений не только мы, учащиеся, но и другие преподаватели. Партнера Тинун срочно отослали обратно, чтобы не судить за растление малолетних. Ей же шестнадцать только на днях исполнилось. Отметила в своем стиле – с выпивкой и парнями.

  –Заткнись!– закричал в ярости Николай.– Этого не может быть!

   В то же время он понимал, что Соня не врет. Он и сам догадывался, что Тинун не из тех девушек, которые способны любить одного и, тем более, ждать его. Радужное настроение, с которым он добирался до Провидения, окончательно улетучилось. Пересилив свою злость, спросил:

  –Где мы можем посидеть? У меня деньги есть.

  –А у тетки на квартире – тебя устроит? Она снова квартиру под моё попечение оставила.

  –Устроит. Только я сам куплю выпивку.

   Взял Белов пару бутылок водки и набор шоколадных конфет. Он явно собирался утопить свое разочарование в Тинун спиртным. Но, к обоюдному удивлению, Соня и Николай почувствовали себя хорошо, еще не приступив к выпивке. Соня, занимаясь кухней, как всегда, без умолку болтала. Ее голос серебряным колокольчиком рассыпался по комнате. Николай, улучив удобный момент, рассказывал о своих ближайших планах. Ему как погранцу без лишних хлопот удалось получить разрешение ходить в загранку на судах дальнего плавания. Его уже ждали во Владивостоке, в Дальневосточном морском пароходстве.

   О Тинун в этот вечер они больше не вспоминали. Слушали музыку, танцевали. Оказалось, что Соня танцует не хуже подруги. Только чуть сдержаннее, без откровенных эротических движений.

   Потом она провела настоящую экскурсию по квартире. Рассказывала о художниках, чьи картины висели на стенах, о том, что удалось им особенно хорошо изобразить из жизни охотников и морзверобоев.

   Особенно трогательно было слушать о поделках косторезов. Оказалось, что одно время она собиралась посвятить себя этому искусству, но потом мастера, у которого училась, переманили в художественные мастерские Магадана. И тогда она решила посвятить себя художественному шитью. А заодно освоить и кулинарное дело.

  –Шить кухлянку или камлейку можно по-разному,– увлеченно говорила Соня.– Если вложить душу, получится не просто хорошая удобная одежда, а настоящее произведение искусства. Можно отделать кухлянку или керкер замысловатыми узорами из бисера, а можно – окрашенными в различные цвета кусочками меха.– И уже, озорно улыбаясь, добавила: – А на малахае обязательно ушки приделываются. Для чего? Я и сама не знаю. Но есть детали, которые помогают передать настрой мастерицы. Ее отношение к мужу или любимому. И самое главное – ее мастерство.

   Вдруг Соня спохватилась.

  –Тебе, наверное, все это не интересно, а я трещу без умолку. Давай-ка за стол. Ты же собирался как следует выпить, а мы еще даже не приступили.

  –Знаешь, что-то мне расхотелось пить водку.– Николай улыбнулся.– Особенно после твоего такого вдохновенного рассказа про мастериц швейного дела. Если есть вино, по одной рюмке можно пропустить. А водку поставь в бар своей тетки как компенсацию за ранее выпитое вино. И кстати, можешь продолжить рассказывать про искусство пошива одежды для тундровиков.

  –Ты напрасно подшучиваешь,– с укоризной сказала девушка. – Видел когда-нибудь художественные ансамбли северных народов? А их одежду? Она сама по себе уже произведение искусства.

   И все больше распаляясь, стала подробно рассказывать о своей будущей профессии.

  –В селе хорошая швея ценится не меньше хорошего охотника. Она должна уметь шкуры дубить, сухожилия сучить, знать как рукав посадить, чтобы кухлянка хорошо сидела, не сковывала движений. А торбаса, чижи сшить! Тут особое умельство нужно. Они должны быть мягкими, теплыми и непромокаемыми. А все еще лучше получается, знаешь когда? – Девушка бросила озорной взгляд на Николая: – Когда шьешь для любимого, вот когда!

  –Ладно, ладно, верю, что у тебя все получится. Просто не может не получиться. Ты вон какая замечательная девушка.

  –Ты правда так считаешь?– взгляд Сони наполнился ожиданием и надеждой.

  –Правда, правда!

   Николай на мгновение задумался, подыскивая слова, чтобы полнее отразить те чувства, которые пробудила в нем девушка.

  –Ты такая уютная, теплая.

  –Откуда тебе знать, какая я? Мы же не были с тобой вместе.

  –Как не были?– притворно возмутился парень.– А не с тобой ли мы всю ночь недавно провели вместе?

  Девушка слегка смутилась, но тут же нашлась что сказать:

  –Вместе то вместе. Но все равно ты был не со мной. Да и пьяный был.

  Николай встал, подошел к выпорхнувшей из-за стола навстречу девушке, крепко обнял ее, доверчиво прильнувшую к нему всем телом.

  –Зато сегодня я не пьяный и с тобой.

   После этой ночи они с Соней встречались чуть ли не каждый день, вплоть до самого его отъезда во Владивосток. О будущем разговор так и не возник. Точнее, о совместном будущим. Из всех разговоров получалось, что Соня свое будущее связывала исключительно с родной землей. Хотя нет-нет да прорывались в ее рассуждениях возможные их неожиданные встречи, тоска о расставании с любимым. Николай пытался подать надежду девушке обещанием звонить, писать. А как только получит жилье, обещал пригласить к себе. На что Соня неизменно отвечала:

  –И что я буду делать в твоем большом городе без тебя, когда ты уйдешь в плавание? Сам же говоришь, что моряки по полгода и больше не бывают дома?

   Расставание вообще получилось скомканным. Соня уже потеряла надежду дождаться Николая. До окончания посадки на самолет оставались считанные минуты, когда он появился. Через окно в зале ожидания она увидела, что Николай приехал не один. Из машины вслед за ним выпорхнула Тинун. Она надолго повисла на его шее. Поцеловала и снова села в машину. Соня ничего не стала говорить парню. Поторопила его с регистрацией, обняла на прощанье. И только, когда он заходил в накопитель, громче обычного произнесла:

  –Помни, я тебя очень люблю! И буду любить всегда.

   Он, давая понять, что услышал ее, только помахал рукой. Еще через несколько минут самолет взревел моторами, пробежался по взлетной полосе и, оторвавшись от земли, взял курс на Анадырь.

   * * *

   Воспоминания еще долго не отпускали Николая. Ему многое сейчас хотелось бы изменить. И тут же остужал свои порывы. А разве не такие же мысли терзали его в те давние годы? Только со временем он понял, что ради какой-то основной цели иногда приходится поступаться сиюминутными удобствами и даже удовольствиями. И в дружбе, и в любви нет такого приятного общества, с которым не надо было бы расставаться ради мечты.

   Разве не ради того, чтобы выучиться, стать квалифицированным моряком он уехал во Владивосток? Этот шаг нужен был для исполнения главной мечты – получить хорошую специальность, избороздить океаны и моря, увидеть множество стран. И ему удалось осуществить свою мечту в полной мере. Окончил Дальневосточный мореходный институт по двум специальностям: судовождение и эксплуатация судовых энергетических установок. Получил хорошую практику на многих судах, в том числе и самых современных. Успел побывать на многих континентах, в самых известных портах мира.

   Несколько раз ему буквально приходилось наступать, образно говоря, себе на горло, чтобы не свернуть с выбранной дороги. В том числе отказываться от выгодных предложений весьма раскованных светских львиц, представлявших местную городскую элиту. Их могущественные папаши готовы были ради очередной прихоти своих распущенных дочек пристроить неглупого симпатичного парня на теплое местечко, лишь бы тот оставался под их каблуком.

   Дважды к нему приезжала и Тинун. Она ничего не требовала и не просила. Она просто любила и, как могла, дарила свою любовь ему. С ней было всего труднее расставаться. Но приходило время уезжать, и Николай провожал ее в аэропорт. Приятели ему дико завидовали, прямо говорили, что такими красотками и такой любовью нельзя разбрасываться.

  –Смотри, как бы тебе это не аукнулось потом,– предупреждали они.

  –Достижение цели делает ничтожными удары судьбы, – беспечно отвечал Николай. И был уверен, что поступает правильно.

   Вот и сейчас Николай подспудно понимал, что пока он находится на судне, в его жизни все останется по-прежнему. Она будет размеренной и ясной. Судно – это его оберег. Но что же так щемит внутри? Что его все время тревожит с того момента, как судно стало заходить в бухту? Не будет ли он жалеть потом, что не сошел на берег и не сделал попытку узнать о судьбе некогда самых любимых людей? А тут еще старпом в очередной раз напомнил:

  –Завтра к полудню начнем бункероваться. Дозаправимся топливом и свежей питьевой водой. Тем более, что здешняя вода самая вкусная из всех, где мне приходилось бывать. А там – прощай порт!

   Последние слова старшего помощника капитана как будто хлыстом стеганули по сознанию Николая. Он быстро спустился в каюту, надел парадный мундир штурмана и направился к трапу.

  –Решился все-таки? – напутствовал его Михаил Иванович вопросом.– Только смотри, не застрянь у какой-нибудь барышни. Кстати, пока ты зависал в раздумьях, капитан пригласил на борт небольшую группу местных артистов. В кают-компании подготовка идет полным ходом. Может, передумаешь, останешься?

  –Не может наш кэп без развлечений?

  –Он не только о себе думает,– возразил Михаил Иванович. И уже с хитроватой улыбкой добавил:– Но и о культурном развлечении народа тоже.

  –Знаю я эту заботу,– ухмыльнулся Николай.– Пара незамысловатых песен, танцев для всех, а потом чай с ромом в каюте с той из артисток, кто понравится.

  –Это уже не наша забота. Главное – заказчик не жадный попался. Не жмотится, деньги на отдых выделяет.

  –А с чего это иностранные фирмы, когда речь заходит о нашем Севере или Дальнем Востоке, такими щедрыми становятся, когда нанимают нас? У них что – своих судов не хватает?

  –Может, и хватает. Но таких – ледового класса, как наше, для плавания в высоких широтах, видимо, дефицит пока. Они же недавно получили почти неограниченный доступ к нашей нефти и газу и другим полезным ископаемым в Арктике. Не успели подготовиться. А фирм по добыче наших богатств за последние пять-десять лет развелось по всему Северу, как клопов кровососущих в старом матрасе. Хозяйничают словно у себя дома. Впечатление такое, что наши разработчики недр у них на подхвате, сбоку. Вроде, как бы для прикрытия.

  –А разве такое возможно?

   Старпом посмотрел на Николая как на несмышленыша.

  –Столько плаваем вместе и все, Николай, не перестаю тебе удивляться. Когда контракт подписывал, ты хоть читал, что одним из условий его является не разглашение условий работы? А для чего нужна эта тайна? Потому что верхами продается все, что только можно. Надо и страну целиком продадут, лишь бы побольше денег в личный карман положить. И побыстрее. Вот и требуют от нас держать язык на замке.

  –Скажете тоже – страну! – с сомнением проговорил Белов.– А бежать-то потом куда будут?

  –Не беспокойся за них. Они давно себе уже норы заготовили с банковскими ячейками рядом. Впрочем, хватит брюзжать. Иди уже. Если что – звони.

   Белов с все возрастающим любопытством прошелся по главной улице поселка Набережная Дежнева. Изменения, конечно же, произошли значительные. С борта судна они не так были заметны. С одной стороны поселок, вроде бы, похорошел, дома стали яркими, с броской раскраской. А с другой – некогда процветающий поселок отпугивал пустыми глазницами окон многочисленных домов.

   Но главное, что его поразило – это отсутствие людей. Редкие прохожие куда-то торопились и вскоре исчезали из вида. Заглянул в некоторые магазины. Картина та же – полное отсутствие людей. Решился спросить об этом своем наблюдении у продавщицы. Та охотно пояснила:

  –Поселок и так в последние годы опустел, а в летний период и вовсе обезлюдел. Кто уехал на «материк» совсем, а кто-то вырвался в отпуск.

   Как-то само собой получилось, что Николай, и сам того не заметив, оказался на улице Полярная. А впереди уже показался дом, где жила Сонина тетя Татьяна Леонидовна Ачиргина. Заминка перед дверью в квартиру была недолгой. Он вдруг почувствовал, что ему очень хочется, чтобы дверь открыла Соня. Услышал, как женский голос кому-то сказал:

  –Владик, это, наверное, к тебе пришли. Иди открой.

   Дверь открылась, и в проеме двери показался рослый русоволосый мальчик. При виде незнакомца в парадном одеянии моряка его светлые глаза наполнились недоумением и любопытством одновременно.

  –Вам кого?

  –Ачиргины здесь живут?-спросил Николай с надеждой, что ответ будет отрицательным. И он сможет с полным осознанием выполненного долга перед своим прошлым уйти. В это время в проходе появилась слегка полноватая, но довольно привлекательная молодая женщина.

  –Кто это тут нас спрашивает?

   Увидев высокого парня в морском одеянии, засмущалась, тщательнее запахнула халат, поправила прическу. Не дожидаясь ответа, пригласила войти. Провела в зал и предложила присесть на диван. Спросила:

  –Будете кушать или попьем чайку?

  –Чайку,– машинально ответил Николай. И тут же вскочил с дивана.– Только я сначала добегу до магазина. Куплю торт или что-нибудь еще. Просто я не был уверен, что застану кого-нибудь дома.

  –Садитесь, садитесь. Не надо никуда бежать,– Татьяна Леонидовна мягко положила ладони ему на плечи, пытаясь усадить на прежнее место.– Мы как раз готовились с Владиком пить чай с тортом. Только домашнего приготовления. Заодно оцените мои кулинарные способности.

  Когда Николай покорно сел, хозяйка приветливо заулыбалась и добавила:

  –И познакомимся получше.

   Николай засмущался своей несообразительности и сделал попытку еще раз вскочить. Но его удержали мягкие женские руки и слова:

  –Не вставайте. Я уже догадалась кто вы и как вас звать. Вы – Николай. Мне Соня о вас так много рассказывала, что не узнать вас просто невозможно. Она и сейчас, когда звонит, постоянно спрашивает, какие суда заходили в порт и не спрашивал ли кто ее. Каждое лето так, с начала и до конца навигации.

   Николай почувствовал, как какой-то комок подкатил к горлу и мешал задать мучивший его вопрос. Но он, превозмогая трудности, выдавил из себя:

  –Как она?

  Татьяна внимательно посмотрела на притихшего в ожидании парня.

  –Сначала пьем чай.

   Сдержанная напряженность Николая передалась и хозяйке. Ее искреннее гостеприимство постепенно переросло в чрезмерную суетливость. Татьяна Леонидовна торопливо разрезала торт и разложила куски по тарелкам, роняя крошки на скатерть. Смахнув их со стола в ладонь, заторопилась на кухню выбросить в мусорное ведро. Послала Влада на кухню за чаем, сопроводив при этом репликой:

  –Должен уже настояться. Мы его на разных травах готовим. Надеюсь, вам понравится.

   Когда чай был разлит по чашкам, хозяйка успокоилась. Сидела выпрямившись, не опираясь на спинку кресла, мелкими глотками отпивая чай. Вид у нее стал строгим, но по-прежнему доброжелательным.