Текст книги "Первый шаг (СИ)"

Автор книги: Николай Грубов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 23 страниц)

   – Вот и отлично – порадовался Туманов в ответ на мое молчаливое согласие с его словами – и ладушки, но это к сегодняшним делам не относится, сегодня нам надо определиться, что от нас, от милиции, требуется в деле вашем. Я имею в виду вашу ЮДМ. Кстати название мне как-то не симпатично, может что-то другое придумать? Нет, я понимаю, что при официозе нам придется так вас называть, но между собой давай ка что-то другое придумаем.

   Я хоть и не понял, почему ему не нравится наше название но, тем не менее, тут же по ходу разговора предложил называть отряд по имени командира.

   – Давыдовцы, говоришь. Тоже длинновато и не совсем к месту. Может..., хотя вот, называют же Тимуровцев по имени своего командира. Так что и тут пойдет. Так и будем ваших Юдомовцев называть Давыдовцами, нет, не так, Давыдовские. Пойдет?

   Мне это было не столь важно, и я согласился. Давыдовские, Солнцевские, какая разница как бы не называли, лишь бы в печь не сажали, так у нас, у русских, думают. Я так и ответил старлею: – Как бы не называли, главное, чтобы не забывали – этого я боюсь больше всего. Не знаю как у вас, в вашем РОМ, обстоит с этим, но ведь не секрет, что обычно с уходом человека занимавшегося подобными делами в сторону, пропадает и желание этим заниматься. Даже само начинание глохнет, и у других уже нет ни инициативы, ни возможности продолжать такое мероприятие. Не получится ли и у нас с вами подобное?

   Туманов скривился, как будто лимон прожевал.

   – Здесь люди ответственные работают, так что я думаю, все хорошо будет.

   Я стал подробно объяснять, что же нам надо от этих занятых людей.

   – Товарищ старший лейтенант, вы уж возьмите себе на вооружение, что мы – это не посторонняя для вас организация. Мы, уже можно считать, в вашем коллективе. Поэтому и вам, наверное, стоит нас называть своими людьми, а не так как вы тут..., пытаетесь все время отделить нас от вас. Мы это вы, и наоборот. Вы согласны со мной?

   Туманов вновь оценивающе посмотрел на меня, затем засмеявшись, сказал:

   – Ты, Николай, меня поражаешь все больше и больше. И ведь действительно, ты прав. Буду вас считать в нашей конторе своими людьми.

   Я удовлетворенно покивал головой и продолжил говорить, что же нам надо от милиции. Особо я стал напирать на необходимость научить парней обращению с оружием.

   – Не понял. Зачем вам с оружием знакомится? В ГТО же у вас входит стрельба из мелкашки, хватит вам и этого.

   – Во – первых – это только в старших классах практикуется. Во – вторых – мне хочется, чтобы наши ребята испытывали интерес и с удовольствием с вами тут общались. А чем можно заинтересовать мальчишек, да и девчонок тоже? Оружием. Возможностью подержать его в руках, разобрать, собрать. Ну и если представится такая возможность, то и пострелять.

   – По мне так это лишнее. Ну да ладно, поговорю с командиром, если даст добро, то будем проводить такие занятия. Но не обещаю насчет стрельбы. Это связано с арендой тира. Ты же в курсе, что он у нас в городе один, и тот на оружейном заводе. В гор. отделе есть что-то наподобие тира, но нас с вами туда не пустят. Кстати, а где ваши школьники из мелкашки стреляют?

   – Так старшеклассники ездят на воинское стрельбище, и это бывает только весной, а тренируются они владеть оружием без стрельбы во дворе или в спортзале.

   – А что подвала в школе нет что ли? Обычно там и оборудуют тир школьный.

   – Нет, нет такого подвала. Школа то построена ого-го как давно. Это новые школы строят с подобным подвалом, а у нас он обычный и выглядит как коридор, там не развернешься. Отпадает. Вот спортзал у нас хороший, недавно построили, так что даже вы можете приходить поиграть в баскетбол или волейбол. Я вот еще хотел у вас спросить что?

   – Ну, ну, давай спрашивай.

   – Вы же знаете, мы потеряли нашего тренера, а замену найти не можем. У вас в наличии никого не просматривается?

   – Ты знаешь, у нас это тоже вопрос сложный. Наших парней тренирует мастер спорта по самбо, но он один на все три райотдела и горотдел. Занят, короче, сильно. Поэтому его на вас я не уговорю. Надо подумать, вспомнить. Может из фронтовиков, я имею в виду, с разведчиков кого можно будет подыскать. А что, пускай старенький будет, у вас тоже был хромой, и ничего справлялся. И неплохо справлялся, насколько я знаю. Раз им заинтересовались взрослые парни, да еще так нехорошо, то значит, дядька был хорошим тренером. Такого я конечно не найду вам, но постараюсь что-то подыскать. А вам обязательно по боксу надо?

   – Желательно конечно, не хотелось бы на что-то другое себя настраивать, но если не будет боксера, то можно что-то другое. Но не совсем старика, хотя..., и среди них можно встретить стоящего. Ладно, пусть и старик, но главное чтобы он хотел с мальчишками заниматься.

   Пока я вел разговор с Тумановым, наших ребят провели по зданию, показали дежурную комнату, объяснив, что именно сюда приходит вся информация о происшествиях, договорились, как проводить занятия и самое главное, где проводить. Давыд, как мы и договаривались, попросил, чтобы занятия были в школе, так удобнее собирать школьников.

   Вместе с политинформацией, заслушиванием нашего плана работы и экскурсией по коридорам РОМ, мы затратили три часа, и вскоре, попрощавшись с шефами, отправились по домам. Физрук поговорил с начальством отдела и, не сказав нам ни слова о результатах, дал добро на то, чтобы мы разошлись по домам.

   Я решил, что раз я уже в городе, то зайти к тете сам бог велел и направился к ней, даже догадался передать матери через Давыда, что заночую у тети. Я рассчитывал, раз день клонится к вечеру, то она должна быть дома. Так и оказалось. Обрадовавшись моему появлению, она тут же бросилась накрывать на стол, чтобы покормить родственника приготовленным ужином. Я всегда отмечал – готовить она умеет, и все, что мне приходилось попробовать у нее дома, мне всегда нравилось. Вот и сейчас. Казалось бы, обычное жаркое, в этом блюде придумать что-то необычное трудно. А у нее нет, она придумала. Сделав не просто жаркое, а татарское азу, как она мне представила свое творение, она так его расписала, что, даже не попробовав это блюдо, уже станешь слюнки пускать. Я же не только рассказ выслушал, как она все это готовила, какие ингредиенты добавила, и какую приправу, я во всю это уже ел. Вкусно. Я так и сказал это довольной тете, и, попросив у нее кофе, стал, наслаждаясь напитком слушать более подробный рассказ о ее поездке в Москву.

   Нового она ничего почти не добавила, только более подробно рассказала о своих новых родственниках. Особенно меня заинтересовало то, что ее будущая свекровь работала до ухода на пенсию преподавателем в экономическо-финансовом институте и неплохо, как поняла тетя, разбиралась в финансовых делах страны и тем более города Москва. Она и свою кандидатскую защищала именно по теме связанной с финансовым обеспечением коммунального хозяйства города.

   – Можно ли рассчитывать на помощь пожилой больной женщины в вопросе поступления в высшее учебное заведение? – Такой вопрос я задал и себе и тете.

   – Вряд-ли, она уже года три как ушла от дел, а тебе еще учиться и учиться. Я тоже закинула удочку насчет помощи в трудоустройстве моем в Москве. Она обещала поспособствовать. Не знаю, сможет что-то сделать, не сможет. Больно уж она сдала за последние года. Костик так и сказал мне, что когда уезжал из дома, она была вполне здоровой и шустрой женщиной. Видимо размолвка с сыном, да и с внучкой.... Они хоть и говорят что она дитя их семьи, но видимо слова сына, что это не его дочь, тоже мимо их внимания не прошли. Так что, особо рассчитывать на помощь не нужно. Человек на ладан дышит, а ты хочешь какую-то помощь дождаться. Хорошо еще, что теперь все нажитое этой семьей достанется не этой..., прошмандовке, а Костику.

   – Так и тебе что-то вроде обломилось? Ты что-то там говорила насчет дачи?

   – Это все Костя. Он почему-то решил, что такой подарок меня задержит возле него. Глупый. Я и без этого от него никуда не уйду. Зачем от добра добро искать. Да и не в моих правилах шило на мыло менять. Меня в нем все устраивает, а что не устраивает, так я исправлю. А насчет дачи – так и не решила еще, что с ней делать. Наверное, продавать будем. Машина есть, будем ездить на природу, или когда отпуск, то по городам будем путешествовать. На даче же надо вкалывать. Огород там, как я посмотрела, немаленький. Забот требует и он, и сам дом. Так мало этого, там, в местном колхозе требуют, чтобы отрабатывали и у них свою землю. Я еще точно не знаю, каким образом это делается, но представь себе – это оказывается обязательно, иначе могут отобрать землю в пользу колхоза. Чума, короче, с этим домом. Ни я, ни Костя заниматься таким делом не сможем, да и некогда нам будет подобными делами заниматься. Вероятней всего, будем продавать.

   Я, слушая тетю даже немного испугался. У меня на эту дачу уже давно планы появились, и продажу ее я в этих планах не предусматривал. Я задумался. То, что за участком и домом необходим уход, понятно, так же как и то, что ни тетя, ни тем более Костя этим заниматься не станут. Отправить своих родителей туда? Нет, нельзя. Я-то должен вместе с мальчишками учиться в школе. Я не хочу их бросать, а меня мать одного здесь не оставит. Пока, не оставит. В тоже время спрятать там девочку Лизу было бы совсем не плохо. Пока жива будущая свекровь моей тети, можно попытаться уговорить ее заняться обучением девочки в домашних условиях. Хотя при сегодняшних реалиях уберечь от чужого глаза даже на дачном участке будет трудно. Найдутся люди, которых заинтересует вопрос, почему девочка не посещает обычную школу. У меня, правда, нарисовался план как Лизу узаконить в положении иждивенца – инвалида. Мы с мамой уже побеспокоились по этому вопросу, возможность состряпать такие документы вроде как наклевываются. Найти врача, который за деньги сможет выдать документ о необходимости изоляции "больной" девочки, можно, даже в эти вот времена, когда такое считалось аморальным и коробило слух Советских людей. То, что на дому она получит знания хотя бы в пределах шести летнего образования, я не сомневался. Я в курсе, что такое практиковалось для больных. Учителя только найти надо постараться, а уж дальше продолжить учебу ей можно будет и в обычной школе. Я думаю, повзрослев, она поймет, что афишировать свою уникальность ей ни к чему, сама поймет, ну или с моей помощью, и уж наверняка научится скрывать свои способности и сможет держать себя в рамках обычного ребенка.

   Значит что? Значит, первое, что надо будет сегодня решить – это договорится с тетей. Пусть дача пока так и остается на месте без всяких официальных продаж, я же, имея золото, могу ее выкупить. Документы оформим, когда я стану дееспособным. Затем рассказать тете про Лизу. Придется ей кое-что рассказать про ее таланты, иначе не поймет, почему надо скрывать девочку от общества. И так, начнем:

   – Тетя ты как думаешь, мне стоит после окончания школы поступать в институт?

   – Николка! Ты что ерунду спрашиваешь? Обязательно надо. Я тебя уже сейчас вижу директором банка. Так что тебе прямая дорога в финансовый. Я тебе помогу, ведь я же хоть и закончила всего лишь техникум, но практика у меня солидная.

   – Подожди тетя, не спеши. Я к тому, что мне же надо будет, где-то жить все то время пока учиться буду?

   – Что за вопрос, я думаю, что уж для тебя мой дом всегда будет и твоим. Или ты сомневаешься в моей к тебе расположенности. Да я тебя как сына люблю. Жаль, что боженька мне не дал сына – она готова была уже и всплакнуть, но я поспешил ее от этого уберечь.

   – Тетя, а если ты продашь дачу не кому то там, а мне. Денег у меня нет, но есть золото. Ты же в состоянии будешь его продать в случае необходимости? У тебя же не горит с деньгами. А золото как ты говорила, всегда в цене останется. Как тебе такой вариант?

   – Вариант подходящий, но боюсь у тебя золотишка маловато. Дом в пригороде Москвы стоит много.

   – Ну не больше же денег. Кстати я так и не услышал, где эта дача у вас там находится, в каком таком пригороде, где и московская прописка имеется?

   – Нет, не московская. Деревня Сосенки, Ленинского района московской области, а находится она у калужского шоссе. Рядом деревни Макарово и Прокшино. Все они к московской области приписаны. Километров двадцать пять от дома Кости всего. Отец там родился его, ну и жил естественно там, пока не переехал в Москву. Продавать не стали, вначале там жили родственники Кости, бабушка вроде как. А потом, как загородный дом, для себя оставили. Но я всего раз была там, и пока не в курсе, как там и что. Одно знаю, дом хоть и старенький, но жить в нем можно, сад там хороший, вода в колодце. Короче дом, обычный дом, как и в любой деревне бывает. Крышу подновили, железная крыша стала, раньше, как Костя мне рассказывал, была из досок сделана и от времени сгнила. Народа в деревне мало, мужики во время войны почти все кто не был призван в армию, ушли в ополчение, и почти все погибли под Москвой. А раньше деревня эта была селом, Соснино называлось, и принадлежало московскому Симонову монастырю. Еще в 1672 году там была построена деревянная церковь Казанской иконы Божьей Матери. Потом в 1897 году переделали в каменный Успенский храм. Сейчас там, в храме, толи склады какие-то, толи контора какая-то, не знаю, врать не буду.

   Я внимательно слушал тетю и уже прикидывал, что до города добираться придется самим, автобус пока вряд ли там ходит, и электрички тоже не просматриваются, значит, нам придется подумать о своем транспорте. Ну, это вопрос будущего, а вот как бы нам эту дачу в собственность свою превратить. Тут надо сейчас с тетей обговаривать, потом может и поздно будет. Да и поселить туда придется кого-то, я, пока не окончу школу, из своего города никуда не стронусь. Вот ведь черт, одно хорошо, зато другое плохо.

   – Тетя, главное ты должна усвоить, что дом этот мне будет нужен, я хочу потом переселить и маму с папой туда.

   – Так давай, и сделаем это, зачем откладывать. Хотя нет, ты прав. Школы то там нет, вернее далеко от деревни. Тебе будет трудно учиться там. Правильно, однако, ты мыслишь, племянничек. Не зря я тебя умненьким – разумненьким зову. Хорошо, давай сделаем так. Ты приносишь мне весь твой "клад", мы с тобой примерно прикидываем, на какую сумму он тянет. Нет, я не собираюсь его показывать своей начальнице. Не беспокойся. Ей это знать не обязательно. Это наша с тобой тайна, вот и останется только нашей. Я возьму его с собой в Москву. Там будет видно, что и как с ним делать. Заодно я узнаю, что стоит этот домик в деревне. Вряд ли очень дорого, хотя земли возле Москвы дорожают и дорожают. Так что твои вложения могут со временем утроиться. Главное с колхозом договорится, и насчет документов, тоже надо будет все основательно узнать. Короче, я все это узнаю и тебе, потом, сообщу. Вот только кто будет там сегодня жить? Я тебе говорила уже, что нам с Костиком это совсем не надо. А оставлять дом без присмотра нельзя, разворуют и растащат. Это как пить дать.

   – А если..., – продолжал я гнуть свою линию. – Родители твоего Кости совсем не ходячие, их нельзя там поселить? Сама подумай, воздух, природа, им там самое место.

   – Ну, не знаю, не знаю. Это же опять для нас с мужем забота, да еще какая. Но я поговорю, может они и согласятся. Но к ним все равно человека приставлять надо. Кто-то должен за ними смотреть. Тут совсем недавно умирать собрались, а мы их от себя вроде как отколоть хотим. Могут не понять, и обидится. Так что на всякий случай ищи, кого туда поселить можно будет.

   – Понимаешь, есть тут у меня человек, но тоже пока под вопросом.

   Я стал рассказывать тете всю эпопею с Лизой, что заняло много времени. Я особо не стал рассказывать, почему я так участлив в судьбе этой цыганочки с русским лицом. Я только сказал, что их необходимо спрятать, так как и ее тетю и саму Лизу ищут их родственники. А когда сказал, что те хотят убить их, то тетя Тоня вмиг всполошилась.

   – А если они и там их найдут, да еще и убьют, или еще хуже спалят нахрен дом? Ты представляешь, что будет?

   – Вот поэтому я хочу, чтобы они из дома не высовывались, даже девочку, ни в какую школу не пускать. Там была бы весьма кстати, твоя свекровь, стала бы учить Лизу по школьной программе.

   – Что-то наворочено у тебя все получается. Давай колись, почему ты так в девочке заинтересован. И не говори, что она вам стала как родная. Тут явно что-то другое. Рассказывай.

   Мне и хотелось посвятить в дела мои тетю, и в тоже время было как-то не по себе, от одной только мысли, что она мне может не поверить, не говоря уже о том, что не сможет понять моих целей. Если же рассказать что-то придуманное, то может опять поймать на лжи, что будет еще хуже.

   Нет, говорить о себе, так как это есть на самом деле я все-таки не стану. Ни ей, ни кому-то еще. Я, как и хотел последнее время, буду выдавать себя за провидца. Вот и попробую все это на моей тете, посмотрю, как это пройдет и пройдет ли вообще. Да и про Лизу придется рассказать более подробно.

   – Ты знаешь, тетя, не хотелось тебя посвящать в мои дела, у тебя и своих дел полно. Но видно придется. Только тут, как и с золотом, должно остаться между нами, даже Косте не надо рассказывать. Начну с Лизы. Понимаешь, она цыганка, пускай и наполовину, и не похожа внешне, но цыганка. Они, как ты, наверное, знаешь, на генном уровне имеют способности, или предрасположены к ним, или просто за годы вынужденного приспособленчества к действительности у них выработались определенные способности. Гипноз, умение внушить людям то, что им надо, умение даже читать мысли собеседника, или просто угадывать их по мимике лица. Мы с тобой даже не можем представить, на что способны эти люди, и они это скрывают, это своего рода оружие в их борьбе за выживание. Вот и у нашей Лизы имеются в наличии такие способности. Открыть их для науки и отдать девочку на опыты я не хочу, так же как и отдать ее цыганам. Поэтому и возникла такая надобность, как спрятать ее от всех. Пока не подрастет. Потом уже станет понятным, что с ней делать. Сейчас же ее надо просто спрятать. Ты это понимаешь?

   Я, почему-то думал, что тетя если и не в шоке будет, то хоть удивится, но получилось, что она меня удивила, а не я ее.

   – Ну а чего тут не понять. Я в курсе, такие люди, как твоя Лиза, есть, мне даже моя свекровь про такого человека рассказывала. Хочешь, расскажу?

   Я заинтересовался. И отложив дальнейший свой рассказ, попросил рассказать, о чем там ей поведала ее новая родственница.

   – Она родилась и прожила до замужества в Ленинграде, в частном доме на окраине города. – Тетя немного волновалась, рассказывая, видимо боялась, что я ей не поверю. – Так вот, там у нее есть соседка, волшебница. Ну, может не совсем уж волшебница. Но, то, что она ей показывала, выходит за рамки возможного. Для обычного человека во всяком случае. Поэтому свекровь и назвала ее волшебницей. Представляешь, она может определять цвет с завязанными глазами, даже читать. Находить спрятанные предметы, слышать разговор на расстоянии, перемещать предметы по столу. Все это она показывала свекрови, когда та приезжала к родственникам, ну а она мне рассказала, и я верю теперь, что такое может быть.

   – А как зовут эту волшебницу?

   – Свекровь мне называла ее имя..., постой, вспомню. Она еще пошутила, что имя Ленин выходит, если наоборот читать.

   – Нинель Кулагина?

   – Точно! А ты откуда знаешь?

   Я слышал в прошлой жизни и про такую знаменитость. В те времена, про нее писали в газетах и по телеку показывали. Знаю, что и ее также как и Джуну, затаскали по всяким НИИ и другим, закрытым и полузакрытым институтам, пытаясь понять, откуда в человеке появляются подобные способности. И ее, так же как Джуну, в конце концов, обвинили в мошенничестве. Но я же не скажу моей тете, откуда мне это имя известно. Вернее скажу, но не все.

   – Вот что-то подобное тетя я и хотел тебе рассказать, и не только про Лизу, но и про себя. Я, последнее время, примерно с полгода, стал замечать за собой странное явление. Я стал видеть то, что может произойти с людьми и даже со страной в будущем. Да, да. Не делай удивленные глаза. Не знаю, откуда все это на меня свалилось, но я четко вижу то, что будет происходить, при условии, если мне захочется это увидеть. И то, что будет с тобой, с мамой, с той же Лизой, с ребятами, даже иногда даты приходят на ум того или другого события. Все это у меня в голове, как будто я уже все это видел или знал.

   – Это как так? Во сне что ли?

   – Нет, тетя, не во сне. У меня как будто в голове еще кто-то сидит, который все это видел и мне подсказывает, что и как может быть с людьми.

   – Бог мой! Николай! Тебе надо срочно к врачу, вдруг с головой у тебя не в порядке.

   – Вот, вот и ты туда же. Ну и что я скажу врачу? Что в голове демон поселился? Так ведь меня в дурку поместят и будут пичкать лекарствами, пока не сдохну там. Ты это хочешь?

   – Тьфу, на тебя. Ты что такое говоришь. А что тогда делать?

   – Да не надо ничего делать и говорить об этом как я и просил тебя тоже никому не надо. Я к чему все это тебе рассказываю? Я не хочу, чтобы я или Лиза попали во внимание людей, как твоя Нинель.

   – А что с ней не так? Ты значит, про нее что-то тоже видел? И с какого бока она вдруг у тебя в голове появилась? Ты же только от меня услышал, откуда бы ты про нее знал?

   – Да, увидел вот. Стоило тебе только рассказать про нее, и я тут же понял что эта женщина, вернее имя этой женщины мне знакомо. Впечатление такое будто я или читал про нее, или мне в голову пришло знание об этом человеке. Увидел, как ее будут обследовать, как ее будут изучать как подопытную крысу. Мне даже приходят в голову разные идеи насчет таких людей. Ведь никто даже не подумает, что надо не изучать возможность наличия в человеке подобного феномена, а попытаться просто их понять. Все почему-то кинутся доказывать – то, что они демонстрируют, просто невозможно сделать, и все они шарлатаны и неучи. Дурят так сказать народ, вводят всех нас в заблуждение. А вот мне кажется это все от непонимания подобных явлений и плохо, что никто не задумывается и не предлагает обучать их дальше, чтобы они не только показывали свои способности как фокусники, а могли это использовать в интересах людей. Хотя я не уверен, что кто-то может их чему-то научить, если уж просто не в состоянии понять природу этого явления, а уж учить....

   Но это уже мои мысли и, к сожалению, я пока не видел, как их могут использовать в жизни. Людей в смысле, а не мои мысли. А сейчас пока про таких необычных людей даже не заикаются, как будто их в природе не существует, или просто считают их "не от мира сего". Вот так-то тетя. И представь себе теперь, что я все это не тебе рассказал, а доктору в той же больнице допустим. Представила? Так как? Идти мне в больницу? Вот я и не иду. Пусть все это будет со мной, глядишь, и пригодится в жизни.

   Тетя немного задумалась, а потом как я и ожидал, задала вопрос про себя:

   – Коль, а про меня, что ты видел? Я тебе как-то не особо верю, хотя если вот кое-что сопоставить, то тогда становится понятно, откуда в тебе такая вот уверенность взрослого человека и такие не детские знания. Ты мне хоть и говорил, что все это благодаря тому, что книги читаешь, но я все время подозревала, что с тобой что-то не так, что-то такое, что не поддается моему пониманию. Так что там насчет меня ты видел? – Она вновь перевела разговор на тему для нее самую актуальную. Меня удивляло то, что тетя восприняла мои откровения как само собой разумеющее, без всяких ахов и охов. Как будто, в самом деле, знала про меня все, что я так долго скрывал от нее. Или просто не дошло до нее, или я такой замороченный всем этим. Мне всегда казалось, что расскажи это кому-нибудь, так тут же меня начнут исследовать, напрягать, или на худой конец обвинят в шарлатанстве. Мне же пока светиться рановато, тем более в таком варианте.

   Ну и что? Рассказал вот тете, а она толи не поверила, толи наоборот очень даже поверила. Непонятно. Но то, что я заимел первого человека хоть что-то знающего про меня, честно говоря, взволновало и вероятно даже больше чем тетю. Я-то хорошо знаю, что слово "шарлатанство" в последующем станет обычным ответом на непознанное, на все что не поддается объяснению. Если не могут объяснить тот или иной феномен значит это шарлатанство. Раньше колдовством хоть называли, тем самым признавая за подобными людьми право на необычное, признавая их тем самым униками, феноменом. А в наше время, и сейчас, и потом, в будущем, их считают обычными врунишками, желающими получить, таким образом, известность, популярность. Вполне вероятно просто отголоски прошлого, когда таких людей считали своими врагами, людьми которые знакомы с самим дьяволом. Но я не верил, что все так просто и даже не сомневался, что кто-то из научной братии уже вовсю пытается приспособить к практическому применению такую интересную и малоизученную сторону этого феномена. Почему-то была уверенность, что весь негатив вокруг таких людей – показуха, для публики, и обвинение их в "шарлатанстве" было заказом. Причем вполне возможно заказом соответствующих "внутренних", а может и "внешних" органов, забугорных, так сказать. То, что в США все это было в разработке, причем уже давно, не секрет, даже сейчас идут разговоры об этом среди понимающих людей. Да и не могло пройти мимо заинтересованных структур государств такая пусть и фантастическая на первый взгляд идея подчинения сознания человека. Мне же об этом судить проще с высоты прожитого времени. Я уверен, что и у нас, в нашей стране, велись подобные разработки, даже знаю, что велись. И появление людей с задатками экстрасенса, но не представляющих научный интерес стали своего рода громоотводом. И их специально показывали по телевизору, их специально подставляли под удар, обзывая шарлатанами, чтобы скрыть действительно сильных в экстрасенсорике людей, их то никто нигде не показывал, но они есть, не может не быть. Примером может быть Лиза. Я никогда не видел человека со столь большой силой и боюсь, что могу и не увидеть ее в дальнейшем у кого-то еще. Мне необходимо помочь Лизе уйти от такой лихой судьбы, и тетя в этом может помочь.

   Мы с ней очень долго говорили, и на эту тему, и обговаривали каким образом спрятать Лизу, и как тете надо будет преподнести своим новым родственникам появление на даче посторонних лиц, и возможность привлечения ее свекрови к обучению Лизы. Честно говоря, мне самому не помешало бы позаниматься у человека, который долгое время был преподавателем в институте, да еще и кандидатом экономических наук. Сидение в школе нового мне ничего не даст. Но, к сожалению, это сделать невозможно сейчас, планы свои рушить не стоит. Жаль, конечно. Доживет ли она до моего появления в Москве? Это было явно под вопросом. Хотя кто ее знает. Поживем, увидим.