Текст книги "Лучи смерти"

Автор книги: Николай Карпов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

Подложное письмо

Мистер Бунс выскочил из автомобиля и медленно стал прохаживаться мимо чугунной ограды с видом праздного фланера, столь необычного в деловом американском городе. Пробегавшие мимо пешеходы подозрительно косились на него, принимал его за сыщика. Мистер Бунс нервничал, курил папиросу за папиросой и поминутно щелкал крышкой золотого хронометра. Наконец, часа через два, когда терпение его истощилось, и он собирался забежать в ближайшее кафе закусить, в подъезде профессорского дома показалась высокая фигура девушки в белом платье и белой широкополой шляпе. Мистер Бунс двинулся ей навстречу и, почтительно приподняв кепи, спросил:

– Мисс Монгомери, если не ошибаюсь?

– Да, это я, – просто ответила девушка, вглядываясь смелым взглядом агатовых глаз в веснушчатое лицо секретаря. – Что вам угодно?

Вместо ответа мистер Бунс достал из кармана широкого пальто письмо и подал его девушке. Долли быстро взглянула на адрес, разорвала конверт и углубилась в чтение письма. Бунс внимательно наблюдал нею. Сначала ее полные губы чуть тронула улыбка, потом кровь отхлынула с ее смуглых щек, и белый листок задрожал в загорелой руке. Она вскинула огненные глаза на секретаря и быстро спросила с легкой дрожью в голосе:

– Это не опасно? Как это произошло?

– Видите ли, мисс, мы с Томом старые приятели, вместе работали на заводе, когда он еще жил в Нью-Йорке, – ответил почтительно Бунс. – Он вчера вечером приехал из Блеквиля и заехал сразу ко мне. Спускаясь с лестницы, поскользнулся и сломал ногу. Я перевез его и лечебницу. Нога – в гипсе; доктор уверяет, что дней через десять все будет в порядке, и Том сможет танцевать и играть в футбол.

Не беспокойтесь, мисс.

– Я хочу сейчас же его видеть! – решительным тоном заявила Долли.

– За углом меня ждет таксомотор, он к вашим услугам, – почтительно произнес мистер Бунс.

– Я только что собиралась отнести письмо Тому в отделение воздушной почты, – говорила Долли, направляясь вместе с Бунсом к таксомотору. – Он мне писал, что собирается приехать, но я не ждала его так скоро. Бедный Том!

– Не беспокойтесь мисс; Том выглядит молодцом, он весел и беспечен, только злит его, что он не может сам навестить вас и должен валяться в постели, – рассказывал Бунс, подходя к «такси» и махнув рукой молчаливому шоферу. Тот соскочил с сиденья и предупредительно распахнул дверцу каретки. Долли впорхнула в автомобиль; дверца захлопнулась; Бунс уселся рядом с шофером и отрывисто бросил ему:

– Жарьте вовсю! Прежним путем!

«Такси» полетел снова прежней дорогой.

Молодая девушка в каретке «такси» нервно сжимала руки и сгорала от нетерпения. Ей и в голову не приходило, что она может стать жертвой обмана: письмо было написано знакомым, размашистым почерком. Том сообщал о случившейся с ним маленькой неприятности, рекомендовал, как своего старого друга, подателя письма и просил Долли приехать. Может быть, при обычных условиях лицо мистера Бунса показалось бы ей несимпатичным, может быть, она обратила бы внимание на слишком длительную езду и заметила бы в окно каретки путь, по которому мчался таксомотор, но теперь ее мысли были заняты Томом, и тревога любящей девушки лишила ее присущей ей наблюдательности. Неожиданно «такси» остановился; дверца каретки отворилась, и голос мистера Бунса произнес со всей любезностью, на какую был только способен этот джентльмен:

– Соблаговолите выйти, мисс; мы приехали.

Молодая девушка, поглощенная своими мыслями, не обратила внимания на странную вывеску красного здания, не ответила на почтительный поклон швейцара, не заметила, как взлетевшая вверх кабинка лифта доставила ее вместе с Бунсом в широкий коридор с обитыми войлоком дверьми.

Доктор Барлоу вышел к ним навстречу.

– Пожалуйте, мисс, – пропищал он, отворяя дверь и комнату, где он недавно беседовал с рыжим секретарем, – соблаговолите подождать; я должен предупредить больного о вашем приходе.

Долли вошла и, не обращая внимания на странную обстановку и забранное решеткой окно, опустилась в кресло. Минуты казались ей часами; она взяла со столика иллюстрированный журнал, нервно перелистала его и швырнула на прежнее место. Гробовая тишина, царившая кругом, начинала на нее действовать угнетающим образом. Она вскочила, подошла к двери, нажала на круглую медную ручку, но дверь не поддавалась ее усилиям. Все еще не подозревая западни, Долли сильно постучала в дверь кулаком. Что-то щелкнуло, в середине двери образовалось круглое отверстие в четверть аршина в диаметре, и в нем тускло засияли круглые стекла очков.

– Успокойтесь, мисс, – послышался пискливый голос толстяка-доктора, – вам не сделают никакого зла. Через неделю вы вернетесь домой, клянусь честью. А пока не волнуйтесь; все будет хорошо…

– Что это значит! – с негодованием вскричала Долли, – где Том Грей?

– Успокойтесь, он в безопасности… – ответил Барлоу.

– Там на столе – журналы, пока займитесь ими. Через час вам дадут обед.

Снова послышалось щелканье, и круглое отверстие в двери закрылось. Долли бросилась к окну, убедилась, что оно забрано крепкой решеткой, и бессильно упала в кресло.

Только теперь она поняла, что сделалась жертвой какой-то темной махинации. Она достала письмо, тщательно взглянула в его черные строки и вздохнула: почерк был похож на почерк Тома, но от белого листка исходил легкий запах дорогих духов, которых никогда не употреблял Грей. Долли закрыла руками побледневшее лицо и задумалась.

Том Грей встречает друга

Высокий парень с сухим, бритым лицом, одетый в серый пиджак, из рукавов которого вываливались сильные, заскорузлые кисти рук, в серых потертых брюках и смятой серой кепке подошел к подъезду дома профессора Монгомери и остановился, не сводя с двери смелых серых глаз. Он простоял с минуту неподвижно, потом решительно нажал кнопку звонка.

– Кто там? Что угодно? – послышался сердитый голос тетушки Джен; дверь распахнулась, и на пороге показалась массивная фигура домоправительницы, загораживая вход.

– Вы – тетушка Джен? – быстро заговорил незнакомец, – Долли много о вас рассказывала; обо мне, вероятно, вы тоже слышали. Я – Том Грей.

Суровое выражение лица тетушки Джен смягчилось, и она слезливо забормотала:

– Ах, боже мой! Том Грей! Ах, мистер Грей, какое несчастье! Ведь мисс Долли пропала! Исчезла из дому ровно пять дней тому назад, – и с тех пор о ней ни слуху, ни духу! Ее похитили!

– Как! – вскричал Грей, в волнении отступая от тетушки Джен, – как похитили? Не может быть! Каким образом?

– Я не могу вам этого сказать, мистер Грей, – слезливо ответила домоправительница. – Откровенно говоря, мистер Монгомери был уверен, что она уехала к вам в Блек-виль, и страшно рассердился. Поэтому он ничего не сообщил полиции. Но я, конечно, знала, что вы тут не причем. Долли со мной вполне откровенна и не скрыла б от меня, если бы она собралась уехать. Пять дней тому назад она пошла на почту и не вернулась.

– Это было ночью? – быстро спросил Грей.

– Днем, мистер Грей. В три часа дня.

– Странно! – пробормотал задумчиво Грей, – похищение среди белого дня! Тут что – то не так!

– Не знаю, ничего не знаю… Ничего больше не могу вам сообщить… Бедная Долли! – всхлипнула тетушка Джен, смахивая белым фартуком слезу, дрожавшую на кончике ее клювообразного носа.

– Я хотел бы видеть профессора! – помолчав, заявил Грей.

– Не советую! – отозвалась тетушка Джен, – могут выйти большие неприятности и для меня и для вас. Профессор находится в возбужденном состоянии и страшно нервничает. Это понятно, мистер Грей. Долли – единственная дочь, любимое дитя. Вас же он терпеть не может. Вы меня извините, но я вам это должна сказать. Он убежден, что вы кое-что знаете о ее исчезновении.

– Ваш профессор – старый осел! – сердито перебил ее Том Грей и, повернувшись на каблуках, быстро зашагал к воротам. Он шел по улице, опустив голову, и терялся в догадках.

Куда же могла исчезнуть Долли? Обычно она бывала только у подруг, и профессор имел возможность в любой момент справиться о ней по телефону. Ловкий в обращении с машинами и привычный к тяжелому труду Том Грей совершенно не умел разбираться в сложных интригах и не обладал способностями сыщика. Перед ним стояла гранитная, непроницаемая стена, за которой крылась тайна исчезновения Долли, но, тем не менее, он решил сейчас же приступить к розыскам, хотя и не знал, с чего начать. Тревога за любимую девушку не убила в нем энергии; непроницаемая завеса, скрывавшая тайну, не смущала его; и с самонадеянностью молодости он почему-то был уверен в успехе. Не может быть, чтобы дочь известного профессора, сильная, энергичная девушка, пропала в городе, как иголка в сене. Лишь одно обстоятельство смущало Тома Грея: он должен был завтра во что бы то ни стало вернуться в Блеквиль.

Сильный удар по плечу прервал нить его размышлений и заставил поднять голову: перед ним стоял смуглолицый парень в кожаной куртке и весело скалил белые зубы.

– Черт возьми! – радостно вскричал Грей. – Бен Смок! Старый дружище!

– Он самый, Том! – весело отозвался человек в кожаной куртке, стискивая его руку в своей заскорузлой руке.

– Сижу на моем «такси», зеваю по сторонам; вдруг взглянул на одного проходящего джентльмена – и глазам не верю! Сам Том Грей бредет, опустив голову, как перед казнью. Что с тобой, старина?

– Об этом после поговорим, дружище! – отозвался Том, – лучше расскажи, как ты поживаешь?

– Живу помаленьку! Да вот что, Том! Там стоит мой «такси»: поедем в кафе, выпьем по стаканчику и вспомним доброе старое время, когда мы вместе с тобой болтались в Нью-Йорке. Там поболтаем, как следует. Черт побери! Года три мы с тобой не видались.

Они направились к стоявшему на углу «такси».

Бен Смок уселся на руль, Грей поместился рядом с ним, и автомобиль с ревом сорвался с места, вклиниваясь в общий бешено мчащийся поток моторов.

По случайно найденному следу

Бен Смок и Грей молчали, обменивались взглядами, в которых сквозила затаенная нежность старых друзей, встретившихся случайно после длительной разлуки. «Такси» остановился у подъезда маленького кафе; друзья соскочили на мостовую, вошли и уселись за столик. Кафе пустовало. За высокой стойкой меланхолически клевал носом толстяк хозяин; в углу сидели два бритых официанта в синих фраках и тихо перешептывались; серая паутина дремотной тишины обволакивала маленький зал с рядом мраморных столиков.

– Два грога! – гаркнул Бен Смок.

Оба официанта одновременно сорвались с места, помчались к буфету, и через несколько секунд перед друзьями очутились два стакана с желтоватой, дымящейся влагой.

– Значит, я должен первый рассказывать! – весело осклабился Смок, набивая коротенькую трубку. – Ладно! С тех пор, как нас с тобой вытряхнули с треском из завода Голанда за коммунистическую пропаганду, и ты успел уехать в Блеквиль, я мотался месяц без работы, потом наворачивал грузчиком в порту, был чистильщиком сапог и, наконец, после всяческих мытарств, взял в рассрочку «такси». Дела, нужно тебе сказать, не особенно важны, так как таксомоторов этих самых развелось до чертиков. Впрочем, случается, что изредка зашибешь шальные деньги, если запутаешься в какую-нибудь любовную историю с приключениями… Вот, например, на прошлой неделе хватил сразу сто долларов чистоганом. Потеха! Рыжий парень, с лицом, как галчиное яйцо, с видом заговорщика, погнал меня сначала в лечебницу доктора Барлоу, оттуда с самым таинственным видом к дому чудака Монгомери, а потом…

– Постой! – взволнованно перебил его Грей, – ты говоришь, к дому Монгомери! Профессора Монгомери?

– Ну, да! Я отлично знаю этот дом, так как возил к нему однажды пару болтливых, как сороки, репортеров «Герольда». Не очень-то любезно встречает профессор подобных джентльменов; оба вылетели от него, как ошпаренные кипятком…

– Во имя дьявола, Смок! – дрожащим от волнения голосом вскричал Грей. – Говори, кого ты повез от дома профессора на прошлой неделе?

– Как? Да того же рыжего черта и мисс…

– Высокая брюнетка с черными глазами? – быстро и нетерпеливо перебил его Грей.

– Ну, да! А ты откуда знаешь, кого я возил? – открыл рот от удивления веселый шофер.

– Смок, это моя невеста! Мы давно любим друг друга! – взволнованно отозвался Грей. – Скажи, когда это было? В четверг? Ну, как раз в этот день она исчезла. Ее похитили, Смок!

– Похитили? – лукаво усмехаясь, протянул шофер. – Я не хотел бы огорчать тебя, дружище, но должен тебе сказать, что ты порешь ерунду. Мисс поехала совершенно добровольно. Среди белого дня не похищают девиц. Постарайся о ней забыть, Том…

– Довольно, Смок! – резко перебил его Грей, – я хорошо знаю Долли и верю ей больше, чем себе самому. Она не из таких. Так ее повезли в лечебницу? Ты помнишь, где эта лечебница находится?

– Ну, еще бы! Я не слепой!

– Вот что, Смок: будь другом, довези меня до этой лечебницы. Клянусь, я сегодня узнаю все. Если Долли похитили – я заставлю заговорить камни! – решительным тоном произнес Грей, вскакивая со стула и швыряя на стол серебряную монету.

– О чем тут толковать? Едем! – спокойно отозвался Смок. Друзья вышли из кафе, уселись в автомобиль, и «такси» снова полетел по улицам.

– Скорее, Смок, дружище! – торопил шофера Грей.

Все его существо напоминало котел, наполненный паром до отказа и готовый ежесекундно взорваться. Жажда борьбы наполняла его грудь; мускулы его тела напряглись, и серые, смелые, широко расставленные глаза светились угрозой.

– Здесь! – произнес Смок, останавливая мотор у ворот красного здания.

Грей соскочил с сиденья на мостовую.

– Одну минутку, Том! – остановил его Смок, – револьвер у тебя в порядке?

– Девять патронов в обойме и десятый в стволе, – отозвался Грей, ощупывая карман брюк, – угощенья хватит!

– Значит, все хорошо! Валяй, старина! Я буду наготове, и, если ты будешь шуметь, я сумею поспеть вовремя! – проговорил Смок.

Том Грей быстро подошел к подъезду, мельком взглянул на вывеску и позвонил.

– Мне нужно видеть доктора Барлоу! – отрывисто бросил он открывшему ему дверь швейцару.

– По какому делу, джентльмен? – окинув любопытным, оценивающим взглядом его потертый костюм, осведомился швейцар.

– Не ваше дело! – сердито оборвал его Грей, – как к нему пройти?

– Пожалуйте, сэр! – огорошенный его решительным тоном почтительно изогнулся швейцар, открывая кабинку лифта.

В коридоре, очевидно, предупрежденный звонком швейцара снизу, навстречу Тому Грею вышел доктор Барлоу и выжидательно уставился своими совиными очками на неожиданного гостя.

– Вы – доктор Барлоу? – отрывисто спросил Грей, подходя к нему вплотную.

– К вашим услугам, джентльмен! – кивнул головой Барлоу.

– В четверг на прошлой неделе к вам привезли девушку, мисс Монгомери. Где она? – угрожающим тоном спросил Том Грей, и серые глаза его засияли отливом дамасской стали.

– Девушка, вы говорите?.. Я не знаю никакой девушки… У меня нет… Вы ошибаетесь джентльмен! – спокойно ответил доктор, отступая к стене, на которой белели кнопки звонков.

– Одно движение – и я вас пристрелю, как пса! – вскричал Грей и в руке его угрозой блеснул маленький «Кольт».

– Говорите, где она? Мне все известно! Я считаю до трех – и стреляю! Раз… Два!..

– Постойте, черт вас побери! – сердито запищал доктор, – вы положительно сумасшедший, и вам не место в моей лечебнице! Если вы говорите о высокой брюнетке, которую мне привез какой-то странный, незнакомый мне тип, то она здесь, у меня, в комнате номер одиннадцать! Но имейте в виду, что у меня психиатрическая лечебница, и мне привозят разных людей! Привозят их родственники! Я ни за что не отвечаю!

– Довольно болтать! – перебил его Грей, – ведите меня к ней, или я…

Доктор испуганно взглянул на него, поспешно заскользил к обитой войлоком двери, достал из кармана ключ, вложил в замочную скважину и распахнул дверь.

– Смотрите, она ли это? Не ошибаетесь ли вы, джентльмен? – спросил он.

Долли на свободе

Прежде чем Том Грей успел заглянуть в комнату, оттуда вихрем вырвалась Долли. Увидев Грея, она сначала опешила от неожиданности, потом бросилась к нему, схватила обе его заскорузлые руки и взволнованно забормотала:

– Том! Ты! Ах, как я счастлива! Это был такой ужас! Я чуть не умерла от тоски и скуки! Но что это значит? Я ничего не понимаю!

– Пойдем, Долли! – спокойно отозвался Грей, ласково сжимая ее руки, – потом поговорим!

Долли схватила его под руку, и они направились к лифту.

– Даю честное слово, я тут не при чем… Я – врач-психиатр, ко мне привозят разных людей. Некоторые сначала кажутся вполне нормальными. Я ничего не знаю и ни за что не отвечаю! – испуганно бормотал Барлоу, семеня за ними ногами.

– Ладно, уймитесь, почтеннейший доктор! Вы мне надоели! – презрительно бросил ему Грей, захлопывая перед его носом кабинку лифта.

Через минуту Том Грей и Долли, тесно прижавшись друг к другу, мчались в каретке «такси» к дому профессора Монгомери.

– Я провела пять ужасных дней в этой тюрьме! – рассказывала с нежной улыбкой Долли. – Мне казалось, я пробыла целую вечность в этом ужасном месте. Понимаешь, Том, гробовая тишина, полное одиночество и неизвестность! Комната – как гроб! Три раза в день в круглое отверстие двери какой-то отвратительный негр в белом халате передавал мне пару яиц и кусок хлеба. Я пыталась с ним заговорить, но он молчал, как рыба, выброшенная на берег. Отвратительная рожа была у этого черномазого. Я так счастлива, что вырвалась оттуда и снова вижу тебя! Прямо, не помню себя от радости! Но что это значило, Том? Почему я попала в этот вертеп, и как ты очутился там?

– Тебя, очевидно, похитили, Долли… – нежно заглядывая ей в глаза, тихо ответил Грей. – Я приехал сегодня утром из Блеквиля и узнал о твоем исчезновении от тетушки Джен. Совершенно случайно встретил шофера, который тебя отвозил к этому негодяю Барлоу, и от него, тоже случайно, узнал о твоем местопребывании. Но кто же был тот рыжий тип, с которым ты уехала, и почему ты поехала с ним?

Долли молча достала из кармана кофточки письмо и подала ему.

– Конечно, я после догадалась, что почерк твой подделали! – проговорила она, смеясь, – надеюсь, ты не ревнуешь, милый Том!

– Ничего не понимаю! – пожал широкими плечами Грей. – Скажи, Долли, у твоего отца есть враги?

– Не думаю! – быстро ответила девушка, – он давно живет нелюдимом, ни с кем не встречается и всецело занят своей лабораторией.

– Может быть, Долли… – нерешительно начал Том и, помолчав, выпалил, – за тобой кто – нибудь ухаживал?

– Ага, сэр, вы начинаете ревновать! – весело смеясь, вскричала девушка. – Ну, на этот счет вы можете быть покойны! Я люблю некоего Тома Грея и не интересуюсь другими мужчинами.

– Ты меня не поняла, Долли! – покраснел Грей, – я не то хотел сказать. Но, может быть, кто-нибудь тайно влюбился в тебя и вздумал тебя похитить!

– Ах, какой ты глупый! – расхохоталась Долли. – Это в Нью-Йорке такие испанские страсти и романтические натуры? Не говори чепухи, милый Том! Когда я была в отвратительной конуре, ко мне заглядывали в отверстие двери только скверная рожа негра и не менее скверная рожа этого доктора. Может быть, кто – нибудь из них влюбился в меня? Это было бы забавно.

– Да, здесь что-то другое! – задумчиво пробормотал Том и быстро добавил, – ну, ладно, не будем ломать голову над этой загадочной историей. Ты – на свободе, я – с тобой, это самое главное! Мне нужно поговорить с тобой серьезно, Долли; я за этим приехал. Завтра утром я уезжаю.

– Как! Ты завтра уже едешь? Почему завтра? – опечалилась девушка.

– Так надо. У нас в Блеквиле назревают важные события… – серьезным тоном ответил Грей. – Как тебе известно, я состою секретарем заводской ячейки Всемирной Ассоциации Рабочих, и мое присутствие там необходимо. Я еле вырвался на одни сутки. Наш город – бочка с порохом, в которую с минуты на минуту упадет искра. Притеснения и наглость капиталистов за последнее время стали нестерпимы. Заработная плата урезана до невозможности, и рабочие влачат полуголодное существование, шатаясь от слабости у станков. Безработица принимает колоссальные размеры; число безработных растет с каждым днем.

На днях на одном заводе вспыхнула забастовка; явились штрейкбрехеры; рабочие вздумали их разогнать; произошло столкновение с полицией, и в результате – несколько десятков рабочих убито наповал, много ранено и, кроме того, шальными пулями убиты три женщины и четверо детей. Это был кошмар, Долли! Перед моим отъездом полиция арестовала около полсотни рабочих, и я удивляюсь, почему я до сих пор на свободе. Хотя это преждевременно, мы пока не готовы, но со дня на день можно ожидать стихийного восстания, и мое место в их рядах. Я приехал еще раз повидать тебя, дорогая…

– А мое место рядом с тобой! – решительно заявила девушка, и ее агатовые глаза засверкали. – Сегодня же я переговорю с отцом. Когда он узнает, что ты вторично спас меня, мне кажется, он перестанет упрямиться и согласится на наш брак…

«Такси» застопорил ход и остановился у чугунной решетки. Долли выскочила из каретки, улыбнулась Смоку, крепко пожала его шершавую лапу и тихо направилась к подъезду.

– Подожди меня, Смок! – бросил на ходу шоферу Грей и догнал девушку.

– Там, в саду есть скамейка. Помнишь, мы часто сидели на ней раньше? – заговорила, останавливаясь, Долли, – подожди меня там. А я сейчас поговорю с отцом и приду за тобой…

Том Грей двинулся в зеленый сумрак под ветви тополей, а Долли нажала кнопку звонка.