Текст книги "Моё пепельное счастье (СИ)"

Автор книги: Николь Рейш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

– Я думаю, с Эстер произошло то же самое.

Я потерял суть разговора, пытаясь понять, что происходит. Какого хрена это все значит? Вместо стервозной Норы рядом с Алексом стоит прелестное создание. Которое излучает доброту, милосердие и любовь. Они смотрят друг на друга глазами полными любви и обожания. Мы с Эмили смотрим друг на друга точно так же. Я готовился к смерти Норы, но вместо нее сегодня погибнет Алиса.

Мама не ошиблась с платьем. Они очень похожи, несмотря на то, что совершенно разные. Платье Алисы более закрытое, черное и без россыпи камней. Но в суматохе, с масками на лицах вряд ли кто-то заметит отличие.

– Дамы и господа! – Послышался властный и неестественно мягкий голос отца Алекса. – Время одеть маски. Магия «Подснежника» начинается.

Свет погас. Через мгновение зажглись сотни мелких лампочек. Высокий потолок стал похож на звездное небо.

Эмс наблюдает за танцующими гостями, чьи красивые наряды пестрят в тусклом освещении. Маски на их лицах делают этот прием загадочным, мифическим и завораживающим. Меня же посещает чувство deja vu,⁵ и я не могу оторвать взгляда от своей любимой.

В ней нет вульгарной красоты. Она сделана из мягкости, нежности и очарования. В ней полно недостатков и именно они делают ее прекрасной. Темно-синее платье подчеркивает кожу, цвета миндаля, а из-за темного парика и маски на лице ее голубые глаза кажутся еще более яркими.

Моя любимая. Мой ангел. Мое спасение. Весь мой мир лежит у ее ног, а она даже не подозревает об этом.

– Пойдем, потанцуем? – Алиса посмотрела на Эмили с надеждой в глазах. Они познакомились несколько минут назад, а девушка ведет себя так, словно они уже лучше подружки.

Эмс нервничает. Ей не нравится быть в окружении богатых людей, хотя сама она далеко не из бедных. Если собрать вместе денежные счета всех присутствующих выйдет примерно тридцать процентов от того, что есть у нас.

Алиса все еще ждет, протянув к Эмили руку.

– Иди. – Подталкиваю я свою любимую. Она несколько мгновений смотрит на меня, пытаясь понять в серьез я, или же нет, но все же соглашается и уходит вместе с Алисой.

Она танцует, как падающий на землю снег. Она – видение, мираж посреди пустыни. Мягкая и волшебная, танцует в кругу опьяневших богачей. Такая дорогая, обвешанная украшениями, которые стоят целое состояние, но по-прежнему такая легкая и простая. Почти невесомая.

Хочется взять камеру и запечатлеть этот момент на века. Я не доверяю своей памяти, однажды и ее у меня отнимут. Но я хочу запомнить Эмили такой: маленькой, нежной, почти прозрачной.

Алекс по другую сторону зала, так же как я смотри на Эмили во все глаза. Но я знаю, что она танцует для меня. Она моя. От кончиков волос до кончиков пальцев. Пусть смотрит сколько душе угодно, все равно на большее он может даже не рассчитывать. Жить ему осталось не больше часа.

– Потанцуем? – Отвлекаю ее я, зная, что скоро объявят медленный танец.

Эмили неуверенно смотрит на мою протянутую руку, не решаясь принять приглашение.

– Ты же знаешь, танцор из меня никудышный. – Эмс пытается улыбнуться, но губы ее не слушаются.

– Ты прекрасно танцуешь. – Я ловлю ее ладонь и подношу ее к своим губам. – Просто доверься мне.

Она с секунду смотрит на меня, взвешивая все за и против. Я не тороплю ее, хотя внутри просто сгораю от нетерпения и к тому же «love out of lust» уже практически подошла к концу и вот-вот заиграет новая мелодия.

– Ну же, – улыбаюсь я, сжимая ее ладонь. – Смелее. Я рядом.

Она отвечает на мою улыбку с таким видом, словно сама не верит в то, что согласилась на это.

Я веду Эмили в самый центр зала. Туда, где каждый из присутствующих сможет увидеть наш танец.

Изящные ручки Эм обвиваются вокруг моей шеи. Мои ладони сжимают ее тонкую талию. Пальцы касаются оголенного участка кожи на ее пояснице, от этого все мое тело сходит сума.

Я уже слышу первые аккорды песни, которую я заказал специально для нас. Все как тогда: волнение в глазах, маски на лицах, страсть в наших телах, а любовь правит сердцами.

Я впиваюсь пальцами в ее талию и начинаю вести в танце. Глаза Эмс распахиваются от резкой перемены ритма. Она обескуражена, удивлена и заворожена моими движениями. Ритм «Dance without you» и танец поглотили нас.

Мы не видим ничего кроме глаз друг друга.

Все что мы слышим: это страстная музыка и биение наших сердец. Эмили не помнит этот танец, но я его помню.

Это один из лучших моментов в моей жизни. В тот день я окончательно понял, что, не смотря на то, что Старейшины стерли Эмили память – она по-прежнему меня любит.

Сейчас я даже не смею в этом сомневаться. Если раньше, я боялся того, что она встретит Алекса и снова выберет его вместо меня, то сейчас я понимаю всю глупость этого опасения. Она меня любит. Любит так сильно, что совершенно не замечает других. Она верит в нас всем сердцем и будет бороться за эту веру до последнего вдоха.

Откуда в таком крохотном, хрупком создании столько любви и силы духа? Я горжусь тем, что ее сердце выбрало меня.

– На нас все смотрят... – Ее глаза наполнились страхом, а на щеках выступил небольшой румянец. Эмили взволновано окинула взглядом образовавшуюся вокруг нас толпу. – Почему они на нас смотрят?

– Потому что я танцую с самой красивой девушкой на этом приеме. – Ответил я, бросая взгляд в сторону больших, настенных часов. Почти два часа ночи. Скоро на прием заявятся падшие ангелы и будут искать Эмили. Пора снимать маскировку.

Аккуратно, не прекращая танец, я стаскиваю с головы Эмили темный парик. Ее вьющиеся, белые локоны водопадом рассыпались по плечам.

– Так ты еще красивее. – Шепчу я Эмс на ухо, швыряя парик ближайшему официанту. Молодой парень резко ловит его на лету, за секунду до того как он угодил бы ему в лицо. Хорошая реакция, ничего не скажешь.

– Слава Богу, – улыбаясь, выдохнула Эмс. – Он ужасно не удобный.

– Напомни мне никогда не носить парики. – Прошептал я ей на ухо, вызывая у нее приступ смеха. Я люблю ее смех, волосы, глаза, губы, нежную кожу. – Я люблю тебя, Эмили.

– И я люблю тебя, Кайл.

В этот момент моя ладонь заскользила вниз по талии Эмили, направляясь прямо к ее бедру. Я нежно провел по нему пальцами, а затем, приподняв, я прижал его к своему бедру, я наклонил Эмили так низко, что ее белые локоны рассыпались по полу.

Глава 21

ЭМИЛИ

– Кажется, я не могу дышать, – радостно произнесла я, принимая вертикальное положение.

Наша песня закончилась, и раздались громкие аплодисменты. Я почувствовала, как мое лицо залилось краской. Не люблю быть в центре внимания. Но с Кайлом невозможно оставаться в тени. Улыбаясь, он притянул меня к себе и нежно поцеловал.

– Даниэль! – Раздался голос Мила неподалеку от нас. – Куда ты?

Даниэль протискивался в сторону выхода, задевая по пути гостей. Те возмущённо смотрели ему в след. –

– Какая невоспитанность… – Слышался шепот негодующих дам.

– Я поговорю с ним, – я поцеловала Кайла, наслаждаясь нашим моментом, а затем последовала вслед за Даниэлем.

Я нашла его в саду. Он уселся на скамейку в тени полуголых деревьев, из приоткрытого рта вырываются охапки пара, превращаясь в полупрозрачные облака.

– Что на тебя нашло?

Я остановилась в нескольких шагах от него, пронизывая взглядом его спину.

Даниэль сидел, ссутулившись, сжимая в руках полупустую бутылку вина. Наверное, отобрал у одного из официантов по дороге сюда. Уже давно за полночь, я совершенно потеряла счет времени. На улице холодно и без верней одежды я не смогу находится здесь слишком долго. Надеюсь, Даниэль быстро образумится и вернется внутрь. Мне спокойнее, когда Дани и Мил находятся где-то неподалеку, в поле моего зрения. Так я всегда знаю, что ни в порядке и с ними ничего не случилось.

– Ничего. – Огрызнулся Дани, даже не повернувшись ко мне. – Возвращайся к своему принцу, у вас прекрасно получается развлекать публику.

– Даниэль. – Почему с ним никогда нельзя по-хорошему? Почему этот упрямец понимает только по-плохому? – Хватит вести себя как полное дерьмо.

Он развернулся ко мне лицом.

– Я и есть дерьмо, Эмили. – Резко ответил Дани. – Зачем скрывать истинную сущность?

– Ты не дерьмо. – Возмутилась я. – Ты хочешь казаться таким, но зачем? Ты же лучше этого?

Я жду его ответа, но он молчит. Подносит вино к губам и осушает примерно треть бутылки. Мое терпение лопается. Я подхожу к нему, вырываю вино из его рук и выливаю его наземь.

– Эй, что ты делаешь? – Запротестовал Даниэль.

– На сегодня тебе уже хватит.

– Ты мне не мама. – Огрызнулся он. – Ты мне вообще никто.

– Я так не считаю. Я думала мы друзья.

– Я не хочу, чтобы ты была моим другом, Эмили.

Я молчу. Хотя бы потому, что не знаю, что ему ответить. Даниэль все равно не послушает меня. С чего бы ему меня слушаться? Он меня не уважает. Мое мнение для него ничто.

– Кажется, все в этом чертовом мире заслуживают счастье. Все кроме меня разумеется. – Я нахожусь так близко к Даниэлю, что чувствую сильный запах алкоголя исходящий от него. Он выпил гораздо больше, чем позволено и теперь совершенно не держит себя в руках. Мне хочется отругать его за то, что он перебрал, но я не имею права.

На улице так темно, что если я сделаю два шага назад, то перестану видеть его лицо.

Даже пьяный и растрепанный он выглядит необыкновенно привлекательно. Вся эта небрежность ему к лицу: развязанный серо-голубой галстук, подчеркивает цвет его теплых глаз, белая рубашка выбилась из-под пояса и теперь свисает поверх брюк. Он похож на мальчишку-хулигана, который напился и сбежал со школьного бала, чтобы сделать сюрприз своей возлюбленной. Такой живой, ясный и веселый. Такой глубокий, вспыльчивый, томный и коварный. В нем сочетаются совершенно не сочетаемые вещи: добро и зло, похоть и невинность, радость и печаль, желание и презрение, любовь и ненависть.

– У Милана была Хлоя, у Михаэля Катарина, даже у моего отца была мама. – Его голос звучал невнятно, мне приходилось прислушиваться, чтобы разобрать слова. – А у меня никого не было. У меня никого нет, Эмили.

Его пронзительные голубые глаза впились в мои. Я как загипнотизированная смотрела на него и не могла отвернуться. Мне хорошо известно, какого это, быть одной. И если бы в моей жизни не появился Кайл... Возможно, и меня бы уже не было. Я бы погрязла в одиночестве и рано или поздно прекратила эту агонию. Да только вот Дани этого сделать не может.

– Даже у этого придурка Кайла, есть ты. – На его губах играла кривоватая улыбка. – Ты не думай, я ничего против него не имею, просто он жутко раздражает. Как ты вообще его терпишь?

– Я люблю его. – Честно ответила я. – В любимо человеке нечего терпеть. Он весь мой, со всеми недостатками. Я люблю его злым, веселым, грустным, потерянным, сильным и слабым. И ты однажды полюбишь.

– Я бы мог полюбить тебя. – Мое сердце екнуло от неожиданности. Мне хотелось ответить ему хоть что-то, как-то поддержать или пообещать чего-то, но я не могу. Мне не чего ему сказать и Даниэль понимает это. Грустно рассмеявшись, он уткнулся взглядом в сырую землю и принялся выводить носком ботинка какие-то узоры. – Но ты любишь Кайла.

– Мне жаль.

– И мне.

Вдалеке из дома доносилась приглушенная музыка. Я молчала. И это молчание мраморной плитой лежало на наших плечах. Лишь через пару минут Даниэль посмел поднять на меня свой взгляд.

– Да не смотри ты на меня так! – Что есть силы, закричал Даниэль, заставляя меня вздрогнуть от неожиданности. Еще ни разу я не слышала, чтобы он до такой степени повышал голос. Да он и сам удивился, что способен на это.

– Распахнула свои невинные глаза и смотришь так жалобно, что душа на изнанку выворачивается. Да, я живу как злобный клоун, шучу и прикалываюсь над всеми, принимаю на себя весь негатив, лишь бы близким мне людям стало легче. Не надо меня судить, и жалеть не смей.

К горлу подступил комок не пролитых слез, я боялась отвести от него взгляд или даже просто моргнуть, потому что знала, что моментально расплачусь.

– Я понимаю, что у тебя синдром супермена, – тяжело вздохнув, произнес Даниэль. – Ты хочешь всех спасти. Но меня спасать не надо.

– Еще как надо, – возразила я. – Взгляни на себя. На кого ты похож? Сидишь тут, жалеешь себя, залечивая раны алкоголем.

– Каждый справляется, как может.

– Прости, но ты не похож на человека, который «справляется».

– Ты забыла? – Усмехнулся он. – Я не человек. Я – падший на самое дно ангел. Да только вот ангельского во мне ни капли не осталось.

Вечно сильный, несломляемый мужчина сейчас на моих глазах превратился в обычного человека, внутри которого царит хаос чувств и эмоций. Он настолько боится быть слабым, что закрывшись от всех, кажется каменным.

– Дани, я... – Начала я, но он прервал меня.

– Даже не пытайся, Эмс. – Кивнув, он указал на что-то позади меня. – Иди. А то твой возлюбленный уже волнуется. Приревнует еще.

Обернувшись, я увидела Кайла стоящего на дороге. Лицо его выглядело взволнованным, он явно чувствовал всю напряженность нашего разговора, поэтому не спешил вмешиваться. Давая нам возможность закончить разговор.

– Даниэль, ты же знаешь...

– Эмили иди уже. – Его голос звучал угрожающе. Он снова вернулся в свой образ придурка. – Я как-то справлялся без тебя и в этот раз справлюсь... Так что, Барби иди к своему Кену.

– Дани? – Он снова поднял на меня свои пронзительные голубые глаза, которые из-за огромного количества алкоголя в организме казались стеклянными. – Почему ты постоянно делаешь мне больно?

– Потому что могу… – Коротко ответил он, давая понять, что наш разговор окончен. И я ушла от него. Даниэль Уорнер хотел меня задеть и у него это получилось.

Глава 22

КАЙЛ

Эмили расстроилась. Я не слышал, о чем был их разговор с Даниэлем, но они оба выглядят весьма раздраженными. В течение часа я подсовывал Дани стаканы с водой, надеясь на то, что он успеет протрезветь до появления «падших». Эмили сняла парик и маску, так что теперь под описание мамы подходит только одна Алиса. Падшие ангелы уже среди нас, просто мы пока не замечаем их в толпе.

Через пять минут все начнется.

– Надо увести отсюда Эмили. – Шепотом говорю я, обращаясь к братьям. – Кто из вас этим займется?

Я смотрю на Уорнеров, пытаясь сообразить, за кем из них пойдет Эмили. И не могу решить. От Даниэля здесь не будет никакого толку но, он пьян и в случае чего не сможет ее защитить. Но его невменяемость заставит Эмили помочь ему привести себя в порядок.

Я уставился на Даниэля, вынуждая его, согласится на роль няньки.

– Ладно, – согласился он. – Но если она меня убьет, это будет на твоей совести.

– Без проблем, – ответил я, смотря прямо в глаза Уорнеру. – Даниэль, удерживай ее там любой ценой. Чтобы не случилось, не давай ей выйти, пока здесь все не утихнет.

– Ты втянул ее во все это, – твердо произнес я. – Если с ней что-то случится – я убью тебя.

Он решительно кивнул, понимая всю серьезность моих слов.

– Поверь мне, Кайл, я сам не захочу жить.

– Эмили! – Я повернулся к своей девушке, приветливо болтающей с какой-то женщиной, привлекая ее внимание. Эмили извинилась перед собеседницей и подошла ко мне. – Даниэлю плохо. Ты не могла бы проводить его в туалет и присмотреть за ним немного. Нам с Милом надо найти Алекса и поговорить насчет медальона.

– Нет проблем. – Сразу же отозвалась Эмс и увела пошатывающегося Даниэля в сторону уборных. Надеюсь, там она будет в безопасности.

Не прошло и пяти минут, как весь свет погас. Отовсюду начали раздаваться ужасающие вопли.

Женщины кричали, так, словно их пронзают стрелами.

Все ринулись к выходу, толкая друг друга.

Мы не двигались с места. Наблюдая за происходящим из-за большой колоны.

Где-то разбилось стекло, осколки звонко ударились об пол.

«Я знал, на что шел», – мысленно повторял я.

Люди в панике. Все выходы из дома перекрыты. Никто не может выбраться наружу. Какофония звуков просто разрывала мои уши.

Раздалось три выстрела. Гости в ужасе замолчали.

В центе зала стоят человек десять, не меньше. Все в черном, на лицах маски в руках автоматы. Их взгляд пробегается по толпе в поисках кого-то, кого они не находят среди нас.

– Алекс планирует сегодня подарить медальон своей возлюбленной. – Я сжимаю ладони матери, словно спасательный круг. Они кажутся холодными и ненастоящими. – «Падшие» знают это, поэтому будут искать его при Алексе. Но у Алекса его не будет.

– Я не понимаю.

– Он оставит его в круглом столике около небольшой сцены. – Мама кажется слишком встревоженной, почти на грани срыва. Прежде я никогда не видел ее настолько испуганной. – Ты сразу поймешь, о чем речь.

– Ищите дальше. – Произнес противный голос, который я сразу же узнаю. Люк. Ублюдок, который пытался убить Эмили. – Они должны быть где-то здесь.

Трое человек в черном отделились от группы и проследовали вглубь дома. Они ищут Алекса и Алису.

Я внимательно вслушиваюсь в ее слова, стараясь запомнить как можно больше информации.

– Как только появится возможность, подберись к нему. Когда услышишь выстрелы, – мама нервно сглотнула. – Забери медальон и сделай все возможное и невозможное, чтобы «падшие» не поняли, что он у тебя.

– Это не сработает. – Возразил я. Медальон под магической защитой, его нельзя украсть. – Он вернется к своему владельцу.

– Милый, – она с сочувствием посмотрела на меня. – Ему будет не к кому возвращаться.

Я вижу небольшой, круглый столик, о котором говорила мама. Внутри него находится медальон. От меня до него примерно десять метров. Десять метров разделяют Уорнеров от билета домой. Мил проследил за моим взглядом.

– Даже не думай. – Прошептал он.

– Мне надо добраться до него.

– Тебя убьют.

– Ты не можешь быть в этом уверен. – Запротестовал я, не сводя взгляда со стола.

– Не будь глупцом. – Милан схватил меня за запястье, останавливая.

– Люк, – послышался бас из глубины дома. – Вот они.

– Всем лечь на пол, – скомандовал он. – Лицом вниз. Я убью каждого, кто осмелится меня ослушаться.

Мил делает как велено и тянет меня за собой. Я лишь надеюсь, что Эмили в безопасности и если что Даниэль сумеет ее защитить.

Люди Люка выходят из комнаты, в последний раз окинув ее взглядом. Путь чист. Я медленно встаю и двигаюсь в сторону столика. Позади слышны протесты Милана. Но мне некогда препираться с ним. Я должен достать медальон.

Когда я наконец-то добираюсь до стола – раздаются два быстрых выстрела. Я резко выдвигаю ящик и смотрю на пустое пространство в нем. Медальона здесь нет.

Его.

Здесь.

Нет.

Люк возвращается.

Я не успею добраться до своего места, а здесь негде спрятаться. Все как на ладони. Ни одного укрытия.

– Кайл. – В панике шепчет Милан, его холодные глаза наполнены ужасом.

У меня лишь два выхода: попытаться укрыться за колонной (где меня, скорее всего сразу же найдут) либо укрыться на полу за сценой, рассчитывая на то, что в темноте меня просто не заметят. Я выбираю второе.

Топот ног врывается в зал, и направляются к круглому столику, где еще минуту назад стоял я.

– Его здесь нет. – Выругался Люк. – Чертов ублюдок, соврал нам.

– Либо кто-то опередил нас. – Вмешался второй.

– Значит мы убьем каждого из присутствующих, пока не найдем этот чертов медальон.

Меня охватил ужас. Тут же около сотни гостей. И что, теперь все они погибнут из-за этого чертового медальона?

– Люк, – раздался чей-то голос по рации. Я слышал его раньше, но никак не могу вспомнить, кому именно он принадлежит. Я пытаюсь ухватиться за это воспоминание, но оно выскальзывает из моих рук. – Кто-то вызвал копов, вам надо убираться оттуда. Незачем привлекать внимание властей.

– Но сер, мы еще не нашли то, зачем пришли. – Удивленно произнес Люк, с полным уважением к тому, кто был по ту сторону рации.

– Это не имеет значения. Парень мертв, мы сможем вернуться за медальоном в любой момент.

– Но сер. – Снова произнес Люк, настаивая на своем.

– Я сказал, убирайтесь оттуда.

Глава 23

ЭМИЛИ

Алекс мертв. Милая Алиса тоже. Мне больно от того, что я была знакома с этими замечательными людьми, но еще больнее от того, что Кайл знал о том, что их убьют и ничего не предпринял, чтобы спасти. Даниэль рассказал мне все, когда раздались первые выстрелы. Я пыталась вырваться наружу и остановить происходящее. Мне хотелось спасти Алекса, но Даниэль мне не позволил.

Пустота внутри меня по размеру превосходит Тихий океан. Я просто онемела и нахожусь в невесомости. Когда все стихло, мы с Даниэлем покинули наше укрытие, отправляясь на поиски Милана и Кайла. Дани знал, куда именно нам надо идти. Я же просто следовала за ним.

– Эмили, – произнес Кайл, идя мне на встречу. Я отшатнулась от него, не в силах выдержать близости с ним. Кто так поступает? Кто жертвует невинными людьми ради достижения цели? Только монстры способны на это. А я не хочу верить в то, что Кайл один из таких монстров.

– Милая, – в его голосе полно боли. Но меня это не волнует. Мне сейчас гораздо большее.

Позади него на полу лежит Алекс. Алое пятно расползлось по белой рубашке. Ему выстрелили прямо в сердце. При виде него я начинаю плакать. Еще полчаса назад этот человек смеялся и шутил, радовался предстоящей помолвке и не мог оторвать взгляда от своей любимой. Сейчас он бледный и безжизненный, лежит в луже крови, с красивыми но «пустыми» зелеными глазами.

Его возлюбленная лежит в другом конце комнаты. Голова Алисы повернута в нашу сторону. Она смотрят на Алекса своим невидящим взглядом. Ее убили так же, выстрелом в сердце. Я не могу смириться с этим. Не могу жить в мире, где людей убивают из-за непонятных для меня вещей. Не могу быть с человеком, который не предпринимает ничего, чтобы помешать этому. Не могу смотреть на друзей, которые знали, что это произойдет и так же ничего не сделали.

Убивать людей большой грех. Смотреть на то, как убивают других – грех ничуть не меньший.

– Как ты мог? – Тихо произнесла я, обращаясь к Кайлу. – Как ты мог допустить это? Ты чудовище. – Я просто выплюнула последние слова, смотря в глаза ангелу.

– Я ничего не мог сделать. – Он не смотрел на меня. Спрятал глаза уставившись в пол. Я хотела, чтобы он на меня посмотрел. Я хотела увидеть в его глазах сожаление, раскаяние и желание все исправить.

– Посмотри на меня. – Прошу я и он выполняет мою просьбу. В глазах Кайла лишь пустота. Он не сожалеет. Я не верю, тому, что вижу. – Кто ты? Явно не мужчина, которого я люблю. Тогда ответь мне, пожалуйста. Кто ты?

– Эмили, прекрати… – Я слышу мольбу в его голосе.

– Прекратить? Ты просишь меня прекратить? Я не узнаю тебя, Кайл. Я думала, что знаю тебя, но как же я ошибалась.

– Я всегда так поступал, Эмили. – Холод его голоса опалил мое сердце. Я пошатнулась. – Я отвернулся от семьи, предал свой вид, пошел против правил. – Перечислял он, прожигая меня взглядом. В глазах отражается буря эмоций: боль, неверие, решимость, вина и отчаяние. Они собрались в одно цельное чувство, которому я не сумела подобрать название. – Мне не важно, кто умрет, если при этом выживешь ты. Я всегда ставил твою жизнь превыше других и это никогда не изменится. Если для того чтобы ты прожила на минуту дольше положенного, мне придется перестрелять весь город – я сделаю это.

– Но, Кайл, – возмутилась я. – Это неправильно. Так не должно быть.

– В нашей ситуации не существует правильно или не правильно. Есть решения и последствия, которые они за собой влекут. – Кайл полон решимости, вот таким он когда-то был: уверенным, холодным, бесчувственным и безэмоциональным. Ангел исчез, а привычки остались.

– Я принял решение, значит, знаю, на что иду, и с чем мне придется жить.

Кайл смотрит на меня как на чужую, когда я оседаю на пол рядом с Алексом и аккуратно закрываю его распахнутые, безжизненные глаза.

В прошлой жизни мы были друзьями, семьей, супругами, а это значит, что Алекс Вудбери замечательный человек. Иначе я бы за него не вышла. В настоящем мы не были друзьями. Я знала его слишком мало, но чувствую, что потеряла человека, играющего важную роль в моей жизни.

– Надо найти медальон и убраться до приезда копов. – В тишине раздался смущенный голос Даниэля.

– Дани! – Возмутилась я.

– Что? – Встрепенулся парень, уставившись на меня. – Мне ужасно жаль твоего бывшего будущего мужа, красавица. Но как говорится: «Куй железо пока горячо». А наше железо уже почти остыло.

– Даниэль Уорнер, это ни капли не смешно.

– Хватит. – Вступился Мил. – Медальон наверняка в сейфе. Но никто из нас не знает код от него. Какие предложения?

– Я знаю код. – Сухо заявил Кайл. Не глядя на меня. – Даниэль, вы с Эми направляйтесь к машине. Будьте готовы уехать, как только мы с Милом вернемся.

– Ты предлагаешь нам разделиться? – Такой расклад явно смущал Дани.

– А ты предлагаешь бегать толпой по дому и привлекать внимание? – Голос Кайла звучал дерзко, почти вызывающе, от чего внутри меня все похолодело. Я не узнаю его. Мне казалось, я знаю его лучше, чем саму себя, но как оказалось, это совершенно не так.

– Пойдем, Дани. – Устало произнесла я, пытаясь подняться с пола. – Я больше не могу здесь находиться.

– Эмили, – осторожно позвал Кайл. Я нехотя подняла на него взгляд, боясь увидеть холод в его глазах. Но его глаза снова выглядели как прежде. – Мне жаль. Однажды ты поймешь, что у меня не было другого выбора.

– Надеюсь, что смогу понять. – Сухо ответила я. – Но пока...

– Идем. – Дани взял меня за руку и повел в сторону выхода. Я не спеша поплелась вслед за ним. Под подошвой каждые несколько шагов хрустело битое стекло.

Хрустальные вазы разбиты, еще недавно в них стояли прекрасные цветы, а сейчас их останки валяются на полу, рассыпая лепестки по черному мрамору. Света в доме до сих пор нет. Гости сбились в кучку и тихо перешептываются. Женщины без конца всхлипывают и причитают. Эта картина напомнила мне о похоронах. Я быстро отвернулась от них, прогоняя неприятный образ.

Глава 24

КАЙЛ

Уже несколько дней Эмили живет в каком-то своем мире. Она практически ни с кем не разговаривает. Сидит себе у окна и смотрит на «спящий» сад Уорнеров. Эмс всегда любила этот дом, он был для нее своего рода пристанищем, в который она сбегала время от времени.

В прошлом «настоящем» Милан оставил все свое имущество, накопленное годами, Эмили. И она мудро распорядилась им. Картины Даниэля хранились в галерее имени Даниэля Уорнера и имели огромный успех. А дом Уорнеров она перестроила в «Дом Ангела», небольшой приют для детей, которым помогала на протяжении всей своей жизни. После ее смерти приютом занялся Эйден, и, по словам Эдисон у него это неплохо получалось.

Не удивительно, что даже сейчас Эмили здесь гораздо комфортнее, чем у нас дома. Когда Мил предложил нам пожить какое-то время (до тех пор, пока они не вернутся в Эдем) у него, Эмили не раздумывая, согласилась. Находиться со мной наедине – последнее чего ей сейчас хочется. Нам даже комнаты отдельные выделили, потому что Эмс хотелось побыть одной. А точнее, ей хотелось побыть без меня. Теперь вы понимаете всю силу моего смятения?

Смерть Алекса надломила что-то внутри нее, и теперь она не знает, как с этим справиться. Я вижу по ее «сокрушенному» виду, что она «тонет» в своих воспоминаниях, снова и снова переживая гибель родителей.

Мне уже хочется поскорее закончить со всем этим, увезти Эмили в Ревайвл Сити, а может еще и дальше. Туда, где никто не сможет нас найти, даже смерть.

Тот дом, что я якобы снял для Эстер и Эмили на самом деле принадлежит мне. Я купил его сразу же, как только увидел объявление о продаже. Мне не хватило духу признаться в этом Эмили, потому что я знаю, что ей бы показалось, что это чересчур. Но уже тогда я продумывал пути к отступлению. Мне нужно было место, куда в случае чего мы могли бы сбежать. Сейчас такое место есть и в нем нас ждет девушка, которая дорога нам обоим.

Мы заполучили оба медальона, но Уорнеры не спешат их использовать по назначению. Милан мудр, так что я доверяю ему в этом вопросе.

Падшие знают, что оба медальона находятся у меня и наверняка ищут всеми силами. Дом Уорнеров каким-то образом «зачарован» и падшим ангелам его не так уж легко найти, так что они будут поджидать нас у портала в Эдем. Потому что это единственная возможность убить меня и забрать медальоны. Они это знают. Мы это знает. Поэтому Мил ничего не предпринимает. Он выжидает время и продумывает план наших действий до мелочей.

– В этот раз никто не умрет. – Твердо заявляет он уже раз десятый за последние пятнадцать минут. Мы одобрительно киваем, потому что каждый из нас молит Бога, чтобы так оно и было. Мы находимся на гране битвы, в которую ринемся с голыми руками, против ангельских кинжалов и огнестрельного оружия.

Эмили сидит рядом, но следит за тем, чтобы ни одна часть ее тела не соприкасалась с моим. Я пытался взять ее за руку, но она убрала ее, прежде чем я успел коснуться ее. Ее поведение причиняет мне боль, но я понимаю, что заслуживаю это.

Если честно, я ждал подобной реакции, но не думал, что она ранит меня настолько сильно. Она простит меня, но лишь одному Богу известно, сколько времени уйдет на ее прощение.

В мире нет вещей, которые я бы не сделал ради нее. Что это: любовь или одержимость? Я не знаю. Но Эмили «одержима» мной так же сильно, как и я ей, а это хоть что-то, но все же должно значить.

Нас тянет друг к другу подобно магнитам. Даже у времени не получилось стереть нашу любовь. Наша любовь – бессмертна. Так что я лишь нахожусь рядом с Эмили и жду, когда она будет готова меня простить.

На четвертый день нашего «молчания» я проснулся около полуночи от того, что кровать прогнулась под чьим-то весом. Сон тяжелым грузом давил на мои веки и я не смог найти силы, чтобы открыть глаза. Крохотное тельце прижалось ко мне, и я почувствовал запах детского шампуня. Так всегда пахнут волосы Эмили.

– Прости меня, – сквозь сон прошептал я, обнимая ее одной рукой так крепко, словно мне нужно было какое-то подтверждение, что это вправду она, а не плод моего больного воображения. – Мне не выносимо быть вдали от тебя.

– Я уже простила. – Мягко ответила Эмили, целуя мою щеку. – Просто я не могу смириться с тем, что Алекс и Алиса погибли по моей вине. И эта ситуация напомнило мне о гибели родителей. Я словно пережила это снова.

Ее шепот щекотал мою шею.

Ее присутствие сняло с моего сердца тяжкий груз, который я носил внутри меня целых четыре дня.

Эмили рядом.

Эмили меня простила.

Глава 25

ЭМИЛИ

– Кайл! – Замерев на пороге гостиной, я испытываю странную смесь чувств deja vu и ужаса.

Если это какая-то шутка, то совершенно не смешная.

– Кайл! – В панике зову я.

Последнее, чего мне хочется с утра пораньше, это зайти в гостиную и столкнуться нос к носу со своим мирно сидящем на диване свекром. С мужчиной, который чуть было, не разрушил не только мою жизнь, но и жизнь Кайла.