Текст книги "Моё сломанное счастье (СИ)"

Автор книги: Николь Рейш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Аннотация

Кайл Купер – человек, точнее стал им «сложив» свои крылья и отказавшись от бессмертия ради любви. Да только как оказалось, он сделал это слишком поздно. Время в Эдеме навеки остановилось, превратившись в вечное «сегодня», в мире людей оно даже и не думало об этом. В тот момент, когда Кайл выполнил свой намеченный план и «сбросил» крылья Эмили исполнилось пятьдесят восемь лет, ему же по человеческим меркам едва ли было двадцать семь. И эти цифры стали пропастью между ними, а боль потери в очередной раз тяжелым бременем легла на его сердце.

Спустя полгода Эмили не стало, ее забрала тяжелая болезнь и в этот раз Кайл не смог вырвать ее из цепких лап смерти. Одно дело жить, напоминая себе, что, не смотря на разлуку с твоей любимой все в порядке, и она счастлива, совсем другое – существовать, зная, что нигде, даже в самом отдаленном уголке мира, ее нет.

Теперь Кайл учится жить в мире, где больше нет Эмили Бейли.

История Кайла Купера происходит спустя тридцать семь лет, после событий описанных в «Моем бумажном счастье». Жизнь Кайла Купера полна тайн и недомолвок, «Мое сломанное счастье» приподнимет занавес и прольет свет на некоторые события, описанные в первой книге и вы, наконец, узнаете, почему он не боролся за любовь Эмили. Где пропадал на протяжении тридцати семи лет, а самое главное, какой конец у его истории.

Мое сломанное счастье:

Глава 1

Ноябрь 2009 года

Глава 2

Май 2010 года

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Январь 2052 года

Глава 6

20 августа 2014 года

Глава 7

Апрель 2015 года

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Мое небесное счастье

Друг без друга у нас получается всё

В нашем жизненном трудном споре.

Всё своё у тебя, у меня все свое,

И улыбки свои, и горе.

Мы премудры: мы выход в конфликтах нашли

И, вчерашнего дня не жалея,

Вдруг решили и новой дорогой пошли,

Ты своею пошла, я – своею.

Все привольно теперь: и дела, и житье,

И хорошие люди встречаются.

Друг без друга у нас получается все.

Только счастья не получается...

Эдуард Асадов

Глава 1

Апрельское солнце освещает широкую дорогу, которая темно-серой полосой упирается в горизонт. За окном машины мелькают ярко-зеленые поля и деревья. Словно неуклюжий художник разбрызгал кругом свои яркие краски, и я впервые за долгое время залюбовался окружающим миром.

Моя поклажа легка, чемодан одежды да старая гитара, которая давным-давно должна была рассыпаться, но какие-то невиданные силы поддерживают ее состояние. И какой бы бесполезной я ее не считал, рука не поднялась бросить ее в старой квартире. Гитара и потрепанная фотография – это все, что осталось мне от Эмили.

Я держу свой пусть по трассе 49Б, именно на ней погибли родители Эмили, и чуть было не погибла она сама. Припарковавшись у обочины и выйдя из машины, я оказался прямо на том месте, где ели живая Эмили дрожала в моих руках. Из открытого окна машины на улицу выливался голос Damian'a Rice¹, та самая песня, под которую стоя на крыше, рыдала моя любимая.

Бывает так, что жизнь становится похожа на карусель. Все вокруг тебя несется в бешеном ритме, совмещая в одно целое все дни недели. Голова начинает кружиться и все силы исчезают. В такой момент единственное, что можно сделать, чтобы не сойти сума – остановиться. Взглянуть на мир глазами в режиме «Пауза» и просто отдышаться.

Но бывает и такое, когда ты просто попадаешь в «День сурка»² и каждое твое «сегодня» ничем не отличается от предыдущего. И ты медленно, но верно сходишь сума. Тебя поглощает «серость» жизни. Из такого состояния невыносимо трудно выбраться самостоятельно. Надо просто «выпасть» из этого и вцепиться в новую жизнь.

Эмили – мой «День сурка» и мне приходиться бежать в другой город, чтобы избавиться от этого.

Ночью двадцать девятого октября (я на всю жизнь запомню эту дату) я проснулся от невыносимой боли, словно тысячи ножей кромсали мое сердце, разрывая меня изнутри. И этому могло быть только одно объяснение – моей Эмили не стало.

Я всегда думал, что день, когда она умрет, станет и моим последним днем тоже. Но почему-то судьба меня пощадила, и мне пришлось в одиночку справляться со своим горем.

Одно дело, отпустить Эмили к другому мужчине, но знать, что она живая и что у нее есть дети, которых она любит и которые любят ее. Знать, что Эмили радуется, смеется, плачет, переживает все то, что должен пережить каждый нормальный человек.

Совсем же другое, проснуться утром и понять, что ни в одном даже самом укромном уголке мира ее больше не отыскать. Коварная смерть забрала с собой самое прекрасное создание во всем белом свете. Такая боль утраты слишком не выносима для человека, коим я сейчас и являюсь.

Спустя тридцать лет после возвращения Милана, Катарины и Михаэля в Эдеме развязалась война между старейшинами и ангелами (как падшими так и не падшими), за право самостоятельно выбирать, какой жизнью им жить.

Старейшины или ОНИ как мы их называем, были свергнуты и отобраны новые. Любой ангел, которому надоедала жизнь бессмертных, мог добровольно сложить крылья и отдать бессмертие. Стать человеком и прожить пусть и короткую, но куда более разнообразную жизнь. Год назад я выбрал именно такой путь, но для нас с Эмили было уже слишком поздно. На тот момент ей исполнилось пятьдесят восемь лет, когда же мне по человеческим меркам едва ли было двадцать семь.

В день ее смерти, мой брат Лий, который все еще был ангелом и по счастливой случайности был приставлен ангелом-хранителем к внуку Эмили, появился в моей гостиной с лицом полным скорби, и лишь одним словом «мне жаль», подтвердил все мои опасения. Сердце Эмили больше не бьется, но все, же она прожила достойную, относительно долгую и я надеюсь счастливую жизнь. Пусть и без меня.

Жестокая эта штука судьба, то и дело смеется над нами. Проверяя, как сильно она сможет нас одурачить и в какой именно момент мы сдадимся и опустим руки.

Мой отец был ранен на войне «ангельским кинжалом» и лишь тогда на пороге смерти он рассказал мне о том, что разговаривал с Эмили и подтолкнул ее отказаться от нас, ради спасения моей жизни. Но знала бы она, насколько сильно была невыносима моя жизнь без нее, и на какие муки обрек меня ее выбор. Не было и дня, чтобы я не думал о ней и не мечтал ее вернуть.

Но знаете, наверное, это и есть настоящая любовь. Когда ты готов отпустить свою возлюбленную к другому мужчине и позволить ему сделать ее счастливой. Чтобы он дал ей все, что никогда не сможешь дать ты.

Но когда первый солнечный луч проскользнул из-за окна в мою спальню, словно воришка, прокравшись по старому паркету, я наконец-то понял, что наступило первое утро в мире, где больше не существует Эмили Бейли. И Господи, Эмили, мне расхотелось жить.

Ноябрь 2009 года

Сегодня замечательный день. В смысле, замечательный он не, потому что на улице теплый красочный день. В Эдеме такая погода всегда, один сплошной, радостный, летний день. И никто из здесь живущих ни разу не видел какой-либо другой погоды, не говоря уже о ночном небе.

Сегодняшний день замечателен тем, что я и мой младший брат Василий (или как он предпочитает, чтобы его называли – Лий) получим новое назначение. Нас приставят ангелами-хранителями к людям, которые в будущем должны сделать что-то грандиозное.

Например, одним суждено стать великими вождями народа, положить конец затянувшимся войнам и отстоять свободу своего народа. Другим же стать учеными и разработать вакцину от неизлечимых болезней.

У каждого из них разная судьба, но одна великая цель – сделать мир людей лучше.

– Как здорово, брат, – восхищенно говорил Лий. – Я наконец-то получу свое первое назначение. Подумать только, я существую всего-то сто тридцать лет, а уже буду иметь своего подопечного.

Мы с Лием шли через центральную площадь, которая постоянно переполнена ангелами, выполняющими те или иные поручения старейшин, в сторону главного корпуса, в котором и располагались приемные кабинеты всех старейшин.

Старейшины (ОНИ), являются для ангелов, как члены правительства и президент у людей, только у нас их двенадцать.

ОНИ наблюдают за непреклонным исполнением законов, а так же разрабатывают те или иные системы, которые помогут сохранить мир не только в мире ангелов, но и в мире людей. А так же помимо всего прочего, каждому из двенадцати отведена определенная роль. Например, мой отец, Алексей пятый в лестничной иерархии и специализируется он на распределении подопечных между ангелами-хранителями.

Но это еще, ничего, самое противное это то, что когда-нибудь я займу его место. Не зависимо от того, хочу я того или нет.

– Сколько тебе было? Сто семьдесят? Сто восемьдесят? – Подначивал меня брат.

– Сто шестьдесят пять, балбес, – расхохотался я, срывая охапку зеленых листьев с ближайшего дерева и запуская их в лицо младшего брата.

Лий, худощавый и жилистый парень, где-то примерно на голову ниже меня и килограмм на пятьдесят легче. Волосы ему, как и мне достались от отца, вот только глаза у него мамины – зеленые.

– Сам ты балбес, Кайл, – прыснул Лий. – Я буду самым лучшим ангелом-хранителем за всю историю Эдема

– Помечтай, – смеясь, я осадил амбиции брата, но тот пропустил мои насмешки мимо ушей. И с довольной, самодовольной улыбкой он вошел в главный корпус.

– Вот увидишь, Кайл, отец будет мной гордиться.

– А как же, – не принимая его слов в серьез, на автомате ответил я, открывая дверь и запуская брата в кабинет отца, а затем зашел сам.

– Отец, – официальным тоном проговорил я, пожимая его руку.

– Кайл, Василий, – ответил мужчина, обмениваясь с каждым из нас рукопожатиями.

В кабинете отца, все выглядит точно так же, как в кабинетах других старейшин. Минимально. Просто. Бесцветно.

А именно: белый пол, стены, потолок и даже три деревянных стула, письменный стол и небольшой диванчик у окна выполнены в серо-белых тонах. Войдя внутрь этой комнаты, я словно окунулся в молоко.

Я никогда не мог выдержать тут более пяти минут, такая пресность сводит сума.

– Так, сыновья, времени на светские беседы у меня нет, – все тем же деловым, отчужденным тоном проговорил отец.

Все знакомые нашей семьи, считают нашего отца не только великолепным старейшиной, но и примерным семьянином. Знали бы они, какой из него муж и отец на самом деле, засомневались бы в своей адекватности.

Отец появляется дома через выходные, и то если сильно повезет. Он просто живет на своей работе, отдавая всего себя на благо Эдема. И мы с Лией знаем его больше, как порядочного старейшину, чем заботливого отца, которым он, по сути, никогда и не был.

И сейчас, стоя напротив отца, я ели сдерживаю себя, чтобы не рассмеяться ему прямо в лицо.

– Завтра утром вы оба приступаете к своему заданию. Кайл, тебя я направляю к девушке. Ее зовут Эмили Бейли. Вот тут, – он протянул мне белый планшет. – Вся необходимая тебе информация. Будь добр ознакомиться с ней.

«Будь добр ознакомиться» – Мысленно я передразнил отца, подражая его манере говорить. Словно до этого я халатно относился к своим поручениям. По моему телу прокатилась волна гнева, я стиснул кулаки, врезая ногти в мягкую кожу ладоней. Я сдерживал себя в руках, изо всех сил стараясь, чтобы ни одна мускула на моем лице не дрогнула, тем самым выдав, как сильно я взбешен.

– В твоем распоряжении полгода. Родители этой девушки в середине мая погибнут в автокатастрофе. И ты должен пообещать мне, что сделаешь все возможное, чтобы Эмили осталась живая.

– Я обещаю, – искренни ответил я.

– Вот и славно.

– А что на счет меня, отец? – Воодушевленно спросил Лий.

– А ты, сынок, приставлен к Алексу Вудбери, – отец наконец-то отвел от меня свой пристальный взгляд и с легкой улыбкой на лице ответил Лию. Затем взял со своего стола точно такой же планшет, как и тот, что сейчас был у меня в руках, и протянул его брату.

– Запомните, ваши задания связаны между собой. Ваши подопечные в будущем станут супругами. И в наших интересах сделать все возможное, чтобы их первенец родился.

– Почему? – Лий «сорвал» вопрос с моих губ.

– Потому что он поднимет человеческую медицину на новый уровень и нам необходимо этому поспособствовать.

Золотисто-карие глаза отца твердым взглядом впились в мои, но я не дал слабину, не отвел глаза, а, наоборот, с вызовом вскинул подбородок. Я не такой как он, и ни за что на свете не стану тем, кем он хочет меня видеть – будущим старейшиной.

Глава 2

Я не знаю, откуда во мне взялись силы, чтобы все же приехать на кладбище. Но я твердым шагом двигался вслед за толпой людей одетых с ног до головы в черное.

По дороге на кладбище я заехал в цветочный магазин и купил огромный букет кремовых калл. Именно эти цветы Эмили носила на могилку родителей, и я думаю, она бы хотела, чтобы для нее я сделал то же самое.

В толпе людей собравшихся вокруг гроба я заметил лишь пару знакомых, постаревших лиц: Эстер, ее мужа Макса и сына Кайла, а так же Алекса, Эдисон и Эйдена.

Эстер словно почувствовав на себе мой взгляд, повернула голову в мою сторону. У нее не ушло много времени на то, чтобы узнать меня. Слезы с новой силой хлынули из ее зеленых, постаревших глаз. Отпустив руку мужа, она шаткой походкой направилась в мою сторону, ели-ели передвигая ноги.

– Кайл, это правда, ты? – Не смотря на стоящие в глазах слезы, и мокрые дорожки на щеках, женщина улыбнулась и обняла меня. Мне было дико видеть, что сделало время с красавицей Эстер, изменяя ее почти до неузнаваемости. Эта прекрасная девушка стала похожа на завядший маковый цветок.

Взяв себя в руки, я обнял ее в ответ.

– Да, Эстер, это я, – срывающимся, слегка дрожащим голосом ответил я.

– Наша Эмили, Кайл, – рыдала женщина, вжимаясь в мою грудь, ее крохотные плечи без конца содрогались. – Ее больше нет.

Каждая мускула на моем лице дрожала, мне пришлось сдерживаться изо всех сил, чтобы не последовать примеру Эстер. Но слезы все равно собирались в уголках моих глаз.

– О, мне так жаль, Кайл. Мне так жаль, – без конца шептала Эстер, и я совершенно не понимал, что именно она имела в виду.

– О чем это ты?

– Она ждала тебя, – женщина слегка отстранилась и заглянула мне в глаза. – До последней минуты, до последнего вздоха она ждала, что ты придешь попрощаться.

– Я не знал, – сердце внутри моей груди защемило. – О, Эмили...

– Мне так жаль, – нижняя губа Эстер задрожала и она прижала к ней пальцы, чтобы унять дрожь.

Я хотел было ей ответить, но тут неподалеку от нас заговорил священник, привлекая всеобщее внимание. Справа от гроба стояла, Эдисон и горько рыдала на плече брата. Внуки Эмили окружили своего деда, оказывая поддержку.

Я стоял там, у подножия ее могилы с опустошенным сердцем, не отводя взгляда с крышки гроба, отчаянно молясь о том, чтобы это оказалось дурным сном.

Алекс не отходил от Эмили ни на шаг, он гладил ее волосы, целовал холодные щеки и лоб, припадая коленями к сырой и подмерзшей земле. Его морщинистое лицо было наполнено скорбью и ужасом. В эту минуту я так ему завидовал. Завидовал тому, что он может с ней попрощаться и что он был рядом, когда с губ Эмили сорвался последний вздох.

Внуки подняли Алекса с колен, и обняли за талию, для поддержки. Я до сих пор помню, как дрожали его руки, когда он доставал и разворачивал небольшой листок небесно-голубого цвета. Обычно на таких листах я писал Эмили письма.

Он читал написанное на листке вслух, мне приходилось прислушиваться, чтобы разобрать, о чем идет речь.

– Неделю назад Эмили отдала его мне, – послышался едва слышный голос старика. – И попросила прочесть это на ее похоронах. Я сильно разозлился в тот день из-за того, что она готовилась к своей смерти и так легко сдалась. – Его голос дрожал, а в уголках глаз собрались не пролитые слезы. Один из внуков, еще крепче обнял Алекса, придавая ему сил. – Но сейчас я понимаю, Эмили знала, что приближается к концу своей замечательной истории.

Он прочистил горло и принялся читать содержание листка. Его зрение с возрастом испортилось, по этому Алексу пришлось поднести бумагу к лицу и хорошенько прищуриться.

Оттого, что я жить без тебя не могу,-

Я пишу твое имя лучом на снегу.

На граните горы. На холсте высоты.

В каждом промельке света мне видишься ты.

Я цветами пишу. Ты ведь любишь цветы.

Это все для тебя. Это ты. Это ты.

Вот мелькнул в непогоду просвет голубой,

Это небо сейчас улыбнулось тобой.

Вот сады захмелели, рассветом знобя.

Это все для тебя. Для тебя. Для тебя.

Ты во всем. Ты всегда. Ты везде на земле.

На траве. На снегу. На свету и во мгле.

Я бегу к тебе, сердцем крича на бегу:

– Не могу без тебя. Не могу... Не могу...

Плакали все. Никто не остался равнодушным. Но больше всех присутствующих горевали мы с Алексом.

На протяжении тридцати семи лет, Алекс был ее опорой, поддержкой и крепким плечом. В его объятиях Эмили засыпала и просыпалась каждый день и это ему моя любимая родила двоих прекрасных детей.

Мне так жаль, что все это не смог дать Эмили я. Мне жаль, что шанс на нормальную жизнь мне выпал слишком поздно.

Люди начали по очереди подходить к гробу, класть к нему цветы, провожая Эмили в последний путь. На ватных ногах я побрел вслед за ними, крепко сжимая кремовые каллы.

Она лежала такая красивая, спокойная, безмятежная... В белокурых локонах запуталась седина, а тонкие, бледные руки покоились на темно-синей ткани платья. В тот момент я совершенно потерял контроль над собой, соленые слезы обожгли мои щеки. Я наклонился над гробом и поцеловал ее холодные руки, прикоснулся губами к ее фарфоровому лбу. Единственное, что мне тогда хотелось – это лечь рядом с ней. Но в этот момент маленькая, морщинистая рука Эстер взялась за мою и настойчиво потянула куда-то в сторону.

Я побрел следом, но сердце и мысли были по-прежнему около Эмили. Женская фигура преградила нам путь. Подняв взгляд, я увидел, что это была Эдисон.

Эдисон – прекрасна, и так невыносимо похожа на свою мать.

– Я знаю Вас, – уверенно заявила она. Под ее заплаканными, голубыми глазами образовались темные круги, от чего она казалась на десяток лет старше. – Вы Кайл.

– Нет, милая. Ты ошиблась, – вмешалась Эстер.

– Ари, мне не двенадцать, – серьезным тоном заявила девушка, обращаясь к Эстер. Я совсем забыл, что теперь Эстер носит другое имя. – Я знаю его. Мама мне все рассказала.

– Рассказала? – Переспросила Эстер.

– Да, я до сих пор не могу в это поверить, но другого объяснения этому я пока не нашла, – ответила Эдисон. – Кайл, мне необходимо с Вами поговорить. Давайте отойдем подальше, чтобы никто не подслушал.

Я, молча, кивнул и последовал за девушкой, идущей в сторону «голых » деревьев. Эстер было последовала за нами, но Эдисон попросила ее дать нам поговорить наедине. Лицо женщины наполнилось тревогой, но она выполнила просьбу.

– Первым делом я хочу сказать Вам, что мама любила моего отца, – резко развернувшись, произнесла девушка. – И пусть ее любовь была не такой сильной, как любовь папы, но она была. – На ее глаза навернулись слезы.

– Но и Вас она тоже любила. Умирая, она звала Вас. Не своего мужа, детей или внуков. Она звала именно Вас! – В ее словах было полно горечи и злобы, но я уверен в том, что это не имеет, никакого отношения ко мне. Так она справляется со своей болью.

– Я не понимаю, как такое возможно и скорее всего, просто не хочу верить в то, что рассказала мама, но... Вы ни на день не постарели. А посмотрите, что время сделало с моими родителями.

– Мне жаль, – надломленным голосом ответил я, стараясь не смотреть в небесно-голубые глаза Эдисон, глаза, напоминающие мне мою любимую.

– Еще бы, – прыснула девушка. Эдисон нет и тридцати, но на фоне нее я все равно выгляжу незрелым мальчишкой, которого отчитывает школьная учительница, от чего ее обращение на Вы, кажется еще более неуместным.

– Еще бы Вам было, не жаль. Вы поступили, как трус. Так легко ее отпустили. Я не говорю, что мама была несчастна в браке, нет. На самом деле я не встречала более дружную и любящую семью, чем наша. И в отношениях родителей было полно уважения и нежности, но только от Вашего имени ее глаза загорались, как звезды на ночном небе. И мне не понятно, почему? Почему Вы ее отпустили?

– Эдисон, – тихо заговорил я, наконец-то встретившись с ней взглядом. – Я люблю твою маму. Люблю так же сильно, как и тридцать семь лет назад. Но я думал, что поступаю правильно. Алекс. Твой папа, – быстро поправился я. – Смог подарить ей то, что никогда не смог бы подарить ей я. У нее была ты и твой брат. Она обрела любящую, счастливую семью и наконец-то зажила спокойной жизнью.

– Но она так Вас любила, – заплакала девушка и, не выдержав, я обнял ее за плечи. – Я все время думаю об этом. Мне кажется, что из-за нас с братом она потеряла шанс на настоящее счастье.

– Нет, – резко сказал я, сжимая ее хрупкое плечо. – Ты, Эйден и Алекс были тем счастьем, которое Эмили так отчаянно желала. Ты не должна ни на секунду сомневаться в этом.

– Хорошо. – Эдисон хрупкими пальчиками вытерла слезы со своих щек. Она сняла сумку с плеча и вытащила от туда пухлый сверток, упакованный в небесно-голубую бумагу. – Это для Вас. Месяц назад мама отдала это мне. Сказала, чтобы я передала это Вам. Если быть честной, я сомневалась что Вы придете.

– Я сам сомневался. – Честно ответил я. Дрожащими руками я принял сверток из ее рук. Эдисон встала на носочки и обвила свои тонкие руки вокруг моей шеи. На мгновение мне показалось, что это Эмили.

– Спасибо, что пришли. – Прошептала девушка и унеслась в сторону своей семьи.

А я так и стоял с закрытыми глазами и обращенным к небу лицом, отчаянно глотая водопад слез.

Май 2010 года

Ярко-оранжевый свет пробирается через распустившиеся листья вишни и освещает крохотную фигурку Эмили. Лучи угасающего солнца играют в ее белокурых волосах, то тут, то там запутываясь в кудрявых прядках. Тонкие пальчики, цепко сжимают очередную книжку в твердом переплете.

Сегодня, впрочем, как и в любой другой вечер, Эмили расположилась на веранде, удобно развалившись в одном из широких, ротанговых кресел. Как и она, я занял свое привычное кресло прямо напротив нее. Вот именно так и проходят наши совместные вечера. Эмили сидит с книжкой и греется в лучах заходящего солнца, я же изучаю каждую черточку на ее лице, линию губ, бровей, золото волос.

Я запомнил каждую мелочь: небольшую родинку над ее губой, россыпь ели заметных веснушек, маленькую морщинку между ее бровей (из-за того, что она часто хмуриться, когда происходящее в книге ей не по духу). Я просто выучил ее наизусть, так тщательно и подробно, что на протяжении всей своей оставшиеся жизни могу рисовать ее портреты закрытыми глазами.

Я вынужден проводить с ней двадцать четыре часа, семь дней в неделю. Днем я невидимой тенью ступаю по ее следу, а ночью отгоняю дурные сны.

Прошло уже полгода с момента моего назначения, и за это время я слишком сильно привязался к Эмили Бейли, раньше со мной такого никогда не происходило. Внутри меня бушуют (до сих пор невиданные для меня) чувства и каждый раз, когда около Эмили появляется очередной парень, мне хочется разнести весь мир в щепки. Но единственное, что я могу делать, это незаметно отваживать от нее поклонников, при этом стараясь не привлекать к этому ЭХ внимание.

Радует, что и сама Эмили не особо заинтересована в парнях, пытающихся ухаживать за ней. Куда больше ее привлекают книжные романы. Она в буквальном смысле читает их каждый вечер, а когда ложиться спать, мечтает встретить «своего принца». Мне же в свою очередь хочется стать для нее тем самым принцем.

Чувства, которые я испытываю к этому маленькому, милому созданию, до чертиков пугают меня. Я существую уже двести пятьдесят лет, и никогда за эти долгие годы я ни только не испытывал ничего подобного, я даже не догадывался, что подобные чувства существуют. А это означает, что, скорее всего я влюблен в свою подопечную.

Я нарушил самое главное и самое непростительное правило моего народа: ангел не имеет право испытывать такое великое чувство, как любовь.

Слово «Любовь» в нашем мире относится к разряду запрещенных. Даже за одно его упоминание можно получить наказание. Причем ОНИ каждый раз придумывают более изощренные методы наказания, предпочитая не повторяться.

С влюбленными ангелами поступают еще хуже – их изгоняют на землю, лишая крыльев.

Живым и здравствующим примером этому является Милан Уорнер. Это имя широко известно в Эдеме и каждый знает его историю и молиться всем богам, чтобы не оказаться на его месте.

Много лет назад Милан влюбился в свою подопечную. Ему дали возможность отказаться от любимой и вернуться в Эдем, но он не раздумывая, отказался. За это Старейшины наказали не только Мила, но и всех, кто каким-либо образом был причастен к нему.

Вслед за Миланом из Эдема изгнали его брата Даниэля, а так же чету Сингеров (Михаэля и Катарину) которые на протяжении сотни лет были близкими друзьями семьи Уорнер. Не смотря на то, что крылья у них отобрали, вечная жизнь сталась им как часть наказания. Бессмертие проложило временную пропасть между Милом и Хлоей. Казалось, что плохого в вечной жизни? Но вы не узнаете, какой это ад, пока сами не пройдете через это.

И вот я, Кайл Купер, сын одного из старейшин, день за днем, вздох за вздохом все сильнее и сильнее влюбляюсь в прекрасную, добрую, неповторимую Эмили Бейли, ставя тем самым на кон не только свою жизнь, но и жизнь всей своей семьи.

Через несколько дней ее родители погибнут в автокатастрофе, и мне кажется, что если я не успею и Эмили умрет – я умру вместе с ней.

Глава 3

Когда умирает тот, на ком держится весь твой мир, становится безразлично, что может стать с самим тобой. Тебе больше не для кого держаться, и ты просто отпускаешь руки и падаешь в пустоту.

Впервые лицом к лицу мы встретились в день гибели ее родителей.

Я не видел, каким образом их машина оказалась на встречной полосе. И я пропустил тот момент, когда две машины на полной скорости столкнулись лоб в лоб.

Когда я оказался на месте аварии, родители Эмили были уже мертвы, а она сама лежала на асфальте, окруженная осколками стекла. У нее не было ни каких шансов выжить. Эмили последовала бы вслед за родителями еще до приезда скорой помощи. Мне пришлось потратить уйму сил и энергии, на то, чтобы спасти ей жизнь. И я старался сделать все возможное, чтобы не потерять ее.

И я ее не потерял.

Эмс цеплялась за меня руками, словно котенок, который боится упасть в воду. Да и я сам в тот момент боялся ее отпустить. Ведь окажись я на месте аварии хоть на минуту позже – ее бы уже не было.

Именно в то мгновение, когда прекрасные глаза Эмили распахнулись, и она осознанным взглядом уставилась в хмурое небо, я окончательно понял, что безгранично влюблен.

Я обнял ее маленькое личико своими ладонями и прошептал: «Боже, Эмили, я так тебя люблю... ». Я не знаю, каким образом эти слова сорвались с моих губ, в тот момент я совершенно не осознавал, что говорю. Просто продолжал шептать эти слова снова и снова, баюкая Эмили в своих объятиях. Радуясь тому, что вырвал ее душу из цепких лап смерти.

Она ничего не ответила, и я даже подумал, что в тот момент Эмс не слышала меня. Но она слышала. Спустя два месяца она сказала мне, что тоже меня любит.

Песня доиграла, и мои уши наполнились душащей, звенящей тишиной, молчанием прощания, тяжестью пустоты. Я бросил последний взгляд на ели виднеющийся город, сел в машину и двинулся в путь, навстречу своей новой жизни.

Стихотворение, которое Алекс читал на похоронах Эмили никак не выходит из моей головы, и даже больше, не было и дня, чтобы я не вспоминал эти строки. Везде, в каждом уголке Линден Гров я видел ее, в лицах прохожих, в завывании ветра и даже в плаче дождя.

Наверное, вы спросите меня, почему я за нее не боролся? Почему так легко отказался от самого лучшего, что было в моей жизни? Почему ушел?

Ответ прост – она меня отпустила.

Будучи ангелом– хранителем я могу быть рядом со своим подопечным до тех пор, пока он во мне нуждается. И когда Эмили сказала, что отпускает меня, мое назначение к ней в ту же секунду было снято. После слов Эмили ни что на свете не смогло бы удержать меня на земле. У меня не было иного выбора, поэтому мне пришлось повиноваться ИХ решению.

Я прекрасно понимал, о чем Эмили говорила в тот день. Ее губы произнесли все то, что на протяжении шести лет разъедало мое сердце и мысли. Но Боже, даже оторванные крылья болят не так сильно, как разбитое в дребезги сердце.

Наверняка каждый (а если и не каждый, то многие) видел великолепный фильм «Я – легенда». В котором главный герой и его верный пес скитаются по пустынным улицам города, в поисках еды попутно придумывая себе развлечения. А в темноте города скрываются мутировавшие в не понятных существ люди.

Каждый раз, когда я смотрю этот фильм, мне невыносимо сильно хочется оказаться на месте главного героя.

Вы только представьте себе этот прекрасный мир, который совершенно лишен суетливых людей. А сквозь асфальт то тут, то там пробиваются ростки травы и полевых цветов. И вокруг стоит благоговейная тишина, словно в лесу после летнего дождя.

И ты сидишь на капоте ржавой машины и наблюдаешь за одичавшей, городской улицей. Все машины стоят мертвым грузом вдоль обочин дорог, их кузова оплетены вьющимися растениями, покрыты мхом и плесенью.

Это словно сказка. Мир без людей прекрасен и тих. Как бы я хотел оказаться там вместе с Эмили.

Но, ни ее, ни мира этого не существует.

И по этому, чтобы хоть как-то сохранить свой здравый смысл я шагнул в неизвестность.

Тилия Сити, город в который я сейчас направляюсь, находится в пяти часах езды от Линден Гров и по размерам он настолько мал, что все его жители, скорее всего, знают друг друга в лицо. В нашем штате он больше известен, как «Новый Линден Гров», хотя разница между постройкой городов всего лишь сто пятьдесят лет. Так, что ни тот ни другой город «новым » назвать нельзя.

Талия Сити, получил свое название из-за липовых деревьев, растущих на всех улицах города. Я еще не добрался туда, а мое воображение уже рисует волнительный запах, цветущих лип. Город состоит в основном из частных домов, лишь только в центре можно встретить трех, а то и четырех этажные здания. Так, что любителям высоток и современных построек в этом городе определенно не место.

Если быть честным, то на выбор нового места жительства я много времени не потратил. Лишь пролистал пару объявлений и выбрал то, что первым бросилось в глаза и более или менее мне подходило.

На первый взгляд, квартира выглядела довольно не плохой, но, разумеется, дела с ней обстоят куда хуже, чем описано в объявлении. Продавцам свойственно утаивать практически все нюансы сделки, но я полностью к этому готов. Денег и времени у меня больше чем предостаточно, чтобы привести свое новое жилье в полный порядок.