Текст книги "Мое бумажное счастье (СИ)"
Автор книги: Николь Рейш
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)
– Вау, а я думала, ну знаешь, как в книгах написано, – я плюхнулась в кресло. – Что когда ангелы «падают» им отрывают крылья и ну... На их спинах остаются такие уродливые шрамы. – От одной мысли об этом меня передернуло. – А у вас просто меняется фон на татуи... на метке и все?!
– Не думай, что если нам не вырывают крылья, мы не испытываем боли. С этой меткой мы не можем даже подойти к порталу, не то, что пройти через него. Они не пропустят, поэтому нам и нужна твоя помощь.
– Как все сложно. Я с трудом могу вникнуть, даже в половину этого бреда, – поставив локти на стол, я спрятала лицо в ладонях, я так устала от всего этого, у меня самой сейчас забот выше крыши, в моей жизни творится полный беспредел, а я еще вляпалась в сумасшедшую историю с ангелами.
– Это реальность, Бемби, – усмехнулся Дани. – Тут по-другому никак. Так что не снимай это колечко, оно поможет тебе вычислять ангелов, ты же знаешь, не одни мы хотим вернуться.
– Очевидно, спрашивать, почему вас выперли из Эдема бесполезно, – Дани нахмурился – Поэтому, лучше скажи с чего ты взял, что достоин, вернутся обратно? Ясно же, что вы в чем-то напортачили. Что дает тебе право думать, что ты загладил свою вину?
– Я виновен лишь в том, что люблю своего брата, – совершенно без эмоций ответил парень, но глаза его были наполнены злостью, которую он явно не желал показывать, но я ее уловила. – Это не является грехом, но и не оправдывает мои поступки. А сейчас возвращайся в постель, тебя ждет долгий день.
Он медленно встал, взял со стола красивую расписную шкатулку и запер ее в сейфе, вернув картину на место. Одна мысль не выходила у меня из головы.
– Ты сказал, что имя появилось при рождении, твои родители дали его тебе?
– Нет. Считай, что это – порядковый номер, – Даниэль развернулся и вышел из кабинета, больше не сказав мне ни слова. Через пару минут, я последовала его примеру.
Из моей головы вылетело, что утром у меня встреча с Эстер, и супер длинный список того, что надо купить.
Будильник прозвенел в девять часов утра. Я приняла быстрый душ, переоделась и уже в девять сорок пять мы с Даниэлем выехали на встречу с Эстер. Изначально с нами еще собирался Мил, но у него появились кое-какие зацепки по поводу второго медальона и он уехал. Чему я была очень рада, так как понятия не имела, как объяснить их компанию подруге. Врать ей мне не хотелось.
Всю дорогу до кафе Даниэль был угрюм и молчалив. Я даже не знала, что он на такое способен. Я пыталась выяснить у него, что происходит и все ли в порядке, но он проигнорировал мой вопрос и лишь сделал радио погромче. Мило...
Эстер уже была на месте, за нашим любимым столиком у окна. Как всегда одета с иголочки. Как можно выглядеть идеально в такую рань? Я представила Эстер и Даниэля, ожидая, что он сразу же включи свой «режим павлина», но нет, он остался таким же надутым и сосредоточенным. Сказав, что не хочет мешать нам секретничать, он занял столик чуть ближе к выходу. Я только сейчас заметила, что из машины он прихватил свой ноутбук и теперь все внимание Даниэля приковано к его экрану.
Подруга засыпала меня кучей вопросов, начиная от Зака, заканчивая тем, где я теперь живу. Мне ничего другого не оставалось, как рассказать ей всю правду за исключением всего сверхъестественного дерьма в это истории. Я не умею врать и Эстер это прекрасно известно, она сразу меня вычислит. Так, что пусть будет, так как есть.
Вид у нее был полуобморочный, но в целом она нормально переварила полученную информацию и дала слово, что, никому, ничего не скажет, и я в этом не сомневалась. По части тайн она куда лучший хранитель, чем я.
День был ужасно долгий. Я купила почти все, что было в списке. Даниэль покорно таскал пакеты с покупками, и когда их становилось слишком много, относил все это в машину. Хоть я и старалась брать только все не обходимое, этого необходимого было слишком много с учетом того, что все, что я когда-либо имела, кануло в небытие. Мне было жутко неудобно брать у Уорнеров деньги, но оставшись, ни с чем выбирать, не приходилось и как только мои счета будут восстановлены, я верну им все до последней монетки.
Даниэль и Эстер неплохо спелись. Два стилиста на мою голову. Критиковали почти все, что я брала для примерки. Они единственные, кто видимо получал удовольствие в этой ситуации. Но, слава богу, в пять вечера я была уже дома, на полу гардеробной, и разбирала гору пакетов.
Кое-как все, развесив и разложив, я начала собирать пустые пакеты и упаковки с пола, запутавшись в собственных ногах, я полетела вперед. И непременно разбила бы себе нос, если бы вовремя не уперлась в шкаф ладонью.
Раздался щелчок и небольшой ящичек выдвинулся вперед на пару сантиметров. Ну, надо же. Я подошла поближе.
– Странно, – я начала ее рассматривать, как такое вообще возможно? Не большой и не глубокий ящичек, рассчитанный на мелкую бижутерию, теперь выпирал из шкафа на добрые пять сантиметров. Я потянула его на себя, но он не выдвинулся, а открылся, как дверца.
Глава 8
Тайник практически пуст за исключением небольшой деревянной шкатулки.
– Ничего себе, – да, у меня дурная привычка говорить сама с собой. Интересно, что внутри? Я прислушалась, вокруг вроде бы было тихо, никто не ошивался возле моей спальни, но я решила не рисковать и поспешила запереть дверь. – Чтобы наверняка!
Достав и открыв шкатулку, я обнаружила в ней лишь пару белых перьев, кулон из золота, усыпанный какими-то камнями зеленого цвета (скорее всего это изумруды) и старый, потрепанный годами конверт.
Внутри него были две фотографии и письмо, написанное красивым каллиграфическим почерком.
Я начала рассматривать фотографии. Они черно-белые, и судя по всему, сделаны много лет назад.
На первом фото была изображена девушка. Очень красивая девушка я бы сказала. На вид она старше меня лет на пять или шесть. Ее волосы уложены в красивую прическу, лицо обрамляют локоны. У нее такое приятное лицо, пухлые губы, белоснежная, яркая улыбка, добрые, горящие глаза.
Одета она в красивое, пышное платье с длинными рукавами. В одной руке она держит веер. А на груди у нее находится этот самый кулон с изумрудами.
Эта фотография прямиком из девятнадцатого века.
– О, мой Бог.
На второй фотографии она в той же одежде сидит бок о бок с Миланом. Это точно Мил, конечно, он сменил имидж, прическу и всякое такое. Но это он. Это точно он.
Сколько же ему лет?!
Ошарашенная я начала читать письмо.
Дорогой Милан.
Любимый мой, если ты читаешь это письмо, значит, меня уже нет в живых. И мне очень, очень жаль, что я не смогла быть рядом с тобой, как можно дольше.
Мы провели вместе полвека, и я каждое утро говорила Богу спасибо, за то, что он подарил мне тебя. И я надеюсь, что у меня будет шанс вымолить твое прощение.
Это лишь малая часть того, что я могу для тебя сделать, ты слишком многим пожертвовал, хоть я того и не стоила.
Я люблю тебя. Люблю большой, безграничной любовью. Ты для меня все в этом мире и даже больше.
Я прошу тебя лишь об одном, не оплакивай меня, я не вынесу твоих слез и твоей боли. Мне слишком тяжело переносить свою. И я знаю, что убила меня ни старость, ни болезнь, ни чья та рука, меня убила мысль о разлуке с тобой.
Я люблю тебя.
Наша любовь похожа на безграничное, глубокое море.
И я, к сожалению, в нем утонула.
Я знаю, что святого во мне мало, но я молю небеса о том, чтобы они даровали мне место в рае, и когда ты вернешься домой, мы снова будем вместе, но на этот раз навсегда.
Прости меня, любимый, за то, что оставила тебя одного наедине с нашим горем.
Катарина пообещала мне, что отдаст тебе это письмо в самую темную минуту твоей жизни, как напоминание о том, что у тебя есть я и я люблю тебя везде, где бы я ни была.
Я жду тебя, твоя Хлоя.
Я не могла сдержать слез. Сколько нежности и боли в этом письме. Какой сильной была ее любовь. Их любовь. Через что они прошли. И видимо для нее, как дань памяти о ней, и была сделана эта комната.
Только одного не могу понять, почему это письмо спрятано здесь? Неужели Катарина не отдала его Милу? Это не честно. Должна ли я отдать эту шкатулку ему, стоит ли мне бередить его раны?
За ужином я не могла перестать думать о Хлое. Я все взвешивала за и против. Отдать или нет?!
– Эмс, ты в порядке? – Спросил у меня Мил, вид у него был заинтересованный.
– Что?! А... да, я в порядке, просто задумалась.
– Даниэль рассказал мне о прошлой ночи, – продолжил Мил. – Надо было тебе разбудить меня.
– Да, я хотела, – почему-то эта ситуация меня смутила. – Но у тебя была заперто, я не стала барабанить в дверь.
– Девочка, я прошу тебя, – словно старший брат, которого у меня никогда не было, проговорил он. – Если что-то еще случится, обещай, что сразу придешь ко мне. В любое время дня и ночи.
– Ладно, – не задумываясь, ответила я. Я могу поклясться, что увидела в его глазах облегчение.
– Ну, спасибо брат, – сказал Дани, бросая вилку на стол. – Спасибо, что выставил меня никчемным, словно я не могу помочь Эмили.
– Я не говорил этого, Дани.
– Нет, именно это ты и сказал, – его стул проехался по паркету, когда тот резко встал, у меня пропал аппетит. Он вышел из столовой, а через пару секунд хлопнула входная дверь. Даниэль ушел.
– Что это с ним? Я никогда раньше его таким не видела, – удивилась Катарина.
– Не поверишь, меня самого волнует этот вопрос, – ответил Мил. И больше тишину никто не нарушал, остаток ужина, никто не разговаривал.
Со стола убирали мы с Катариной. И почему-то я только сейчас задумалась кое над чем.
– Катарина, а где находится ваша комната?
– О, мы не живем в этом доме, – с улыбкой ответила та. – На заднем дворе, есть не большой домик для гостей, Мил подарил его нам. Это очень щедро с его стороны.
– Да, действительно.
Я уже было хотела завести разговор о шкатулке, но вовремя захлопнула рот. Я почему-то боялась того, что она мне скажет.
Оставшийся вечер я провела в своей комнате и писала реферат, который должна сдать в понедельник. Но мысли, так или иначе, возвращались к шкатулке под моей кроватью. Если бы я была на месте Мила, хотела бы я прочитать это письмо? Думаю да, но я никогда не любила (мои короткие влюбленности ни что, по сравнению с их любовью), я не могу даже представить себе, что он почувствует.
Я стаяла у двери Мила, и никак не могла решиться постучать.
– Да, была, не была, я сойду сума, если не сделаю это, – уговаривала я саму себя. – Соберись тряпка и действуй.
И я постучалась.
– Войдите, – послышался голос Мила, и я вошла...
– О, Эмили, что-то случилось? – Взволнованно спросил парень.
– Да... То есть, нет, – мямлила я. – Я просто хотела посоветоваться с тобой.
– Помогу, чем смогу, – он сел на кровать и жестом попросил меня сделать то же самое. – Что такое?
Я подошла и села напротив него.
– Если бы ты... Боже, я не знаю, как начать. В общем, если бы ты знал что-то, что может принести твоему близкому человеку боль, но ты знаешь, что он имеет полное право знать это и не рассказывать ему, не правильно, как бы ты поступил?
Видимо мой вопрос его удивил:
– Ты хочешь знать, рассказал бы я или нет? – Я кивнула. – Я не знаю, Эмили, наверное, рассказал. Потому что я не имею право скрывать то, что мне не принадлежит.
Я кивнула и уставилась на свои руки, лежащие на моих коленях.
– Мой ответ помог тебе?
– Думаю да, подожди меня здесь, пожалуйста, я сейчас вернусь, – я встала и вышла из комнаты, и через пару секунд вернулась обратно, но уже с ношей, которая беспокоила мою душу пару часов. Мил прав, мы не вправе скрывать то, что нам не принадлежит.
Я держала шкатулку за спиной.
– Прежде чем отдать тебе кое-что, я хочу попросить у тебя прощение, я не должна была читать. Но я прочла, потому, что не знала, что это вообще такое. Прости меня.
Он смотрел на меня в недоумении, а я плакала. Сама не понимала почему, но слезы лились ручьем, словно я знала, что через минуту его мир рухнет и он почувствует всю ту боль, от которой так давно бежит.
– Я нашла это в своей комнате.
– Я не понимаю, – почти прошептал он, когда я достала шкатулку из-за спины, но не было, ни намека на узнавание в его глазах.
Я протянула ее ему:
– Держи, я оставлю тебя одного.
Я развернулась и вышла за дверь, вытирая свое лицо от слез. Как же я надеюсь, что я поступила правильно. Кто я такая, что бы рушить чужую жизнь.
Что-то тяжелое ударилось о стену и с грохотом рухнуло на пол. Да простит меня, Катарина. Но я должна была это сделать.
Дописав реферат, я легла спать. Мил больше не крушил мебель, я вроде как не выходил из своей комнаты. Дани домой не вернулся, и только одному Богу известно, где его носило.
Глава 9
Воскресенье прошло, как в тумане. Я проспала до одиннадцати часов. Приняв душ, я спустилась на кухню, Катарина что-то готовила, на моё «Доброе утро» она ничего не ответила. Очевидно, ей влетело от Мила, и разговаривать со мной она желания не имела, но я не считаю себя виноватой, хотя по отношению к ней я была несправедлива. Допив свое кофе, я решила исправить сложившуюся ситуацию.
– Катарина, прости меня, пожалуйста, – начала я, стоя за ее спиной. – Я не должна была идти к Милу, не поговорив с тобой. Я должна была сначала прийти к тебе, мне очень жаль.
Она вытерла руки и бросила полотенце на столешницу.
– О чем ты только думала, Эмили скажи мне на милость? – Взорвалась Катарина. – Чем ты думала? Какое право ты имела отдавать письмо, не поговорив со мной? Хлоя доверила его мне, не тебе. Ты не имела права.
– Я знаю, Катарина знаю. Но и так, же, никто из нас не имел право скрывать это от него, это принадлежало ему, ты давно должна была отдать это. Это память о ней. Но я, правда, сожалею, что не поговорила с тобой. Я не собиралась отдавать ему шкатулку, но потом, поговорив с Милом, я не могла поступить по-другому. Мне жаль.
– Я надеюсь, тебе действительно жаль, потому что последствия могли быть катастрофическими. И нам повезло, что ничего плохого не произошло.
– Как он?
– Как не странно он в порядке. Помахал конвертом перед моим лицом пару минут, потыкал в меня пальцем, сказал, что я не имела права скрывать его и все в этом духе, – Катарина сжала двумя пальцами переносицу, эта ситуация явно вызывала у нее головную боль. – Он уехал в девять часов на встречу с каким-то банкиром. Вроде как его сыну принадлежит второй медальон. Он звонил мне час назад и извинился за утреннюю сцену, странно, я думала, он меня не простит.
– У него большое сердце, – улыбнулась я, обнимая ее. – И на тебя не возможно злится. – Я обняла ее еще крепче. – Ты простишь меня?
– Все в порядке, Эмс. Все в порядке, – обняла она меня в ответ. – О, милая, отнеси, пожалуйста, завтрак Даниэлю, он вернулся под утро и завалился спать, так и не сказав, где был. И да, расскажи ему о шкатулке.
– Хорошо.
* * * * *
Мил восстановил мои документы и так же нанял людей, которые делали ремонт в моей сгоревшей квартире, готовя ее к продаже.
Разговоров о Хлое больше не заходило, да и я не возражала, слишком тяжелые воспоминания.
В воскресенье двадцать девятого числа, Даниэль позвал меня на пикник к озеру, чем очень удивил. Мы выехали из дома в три часа дня. Как оказалось, озеро было в пяти минутах езды от дома Уорнеров, я сделала себе пометку бывать тут чаще.
Место было потрясающее и живописное, а самое главное уединенное. Со всех трех сторон мы были спрятаны за пока еще «голыми деревьями», а перед нами ковром расстилалась водяная гладь.
– Тут так красиво, – я села на плед, который Дани расстелил на траве под деревом, чтобы солнце не слепило мне глаза. – Такая теплая погода мне нравится.
Даниэль ничего не ответил, лишь на его лице отразилась язвительная ухмылка. – Это от нахождения рядом со мной, тебя бросает в жар, Бэмби.
– Почему «Бэмби»?
– Я думал, это очевидно, – Он разливал шампанское по бокалам, а между нами стояла корзинка с фруктами, тарелки с сыром, бутербродами и какими-то пирожными. До чего же все аппетитно выглядит. – Ты бы видела себя в тот момент, в день пожара, когда фары нашей машины осветили твое лицо. Ты была такая милая, напуганная, глаза на пол лица, полные страха и надежды. Мне сразу захотелось сделать все что угодно, лишь бы больше никогда не видеть такого ужаса в твоих глазах.
Я потеряла дар речи, все, что я могла делать – это смотреть на него. На его красивое, угловатое лицо, красивые, четко очерченные губы, в его глаза. Я только сейчас заметила россыпь веснушек на его лице. Если бы на этот раз у меня спросили, как выглядит падший ангел, я бы показала фотографию Даниэля Уорнера. Прекрасный и опасный. Словно змей искуситель.
Он рассмеялся и протянул мне бокал.
– Давай выпьем за тот случай, ведь именно он свел нас вместе, – я покраснела и пригубила свой бокал.
– Эмили, расскажи мне о том парне на парковке, я не помню его имени.
– Зак. Его звали Зак. Что именно ты хочешь о нем услышать?
– Все... Точнее все, что ты готова о нем рассказать.
Я молчала примерно минуту, а потом начала говорить. Мне было тяжело смотреть в глаза Дани, поэтому я рассматривала озеро.
– Мы познакомились на первом курсе и сразу же подружились. Он был, что-то вроде заводилы. Ну, знаешь, всегда шутил и прикалывался. Всегда имел свое мнение и не боялся его высказать и отстоять. Я никогда не встречала таких, как он. Он всегда улыбался, я ни разу не видела его в плохом настроении, – я притихла и, переведя дыхание, уставившись на свои ногти.
– Я думала, что любила его, точнее мне так казалось. Но вот его не стало, и я не думаю о нем как о погибшем парне, и о своих задетых чувствах. Я скучаю по другу, которым он был, мне не хватает его, и я все чаще ловлю себя на мысли, что жду его звонка.
Мои глаза наполнились слезами:
– Мне жаль, что я запуталась в своих чувствах. Неправильно их поняв, я оттолкнула его, и потеряла столько времени, которое мы могли провести вместе.
– Мне так жаль, – Даниэль сжал мою руку. А другой нежно стер слезы с моих щек. – Мне так жаль, Эмили.
– Мне тоже, – я сделала глубокий вдох. – Его похороны были в прошлое воскресенье, а я не смогла найти в себе силы пойти на них. Там были все, кроме меня. Я все никак не могу забыть его глаза, смотрящие на меня, и как жизнь покидала их.
Даниэль передвинулся ближе ко мне, и я положила свою голову на его плечо. Он нежно гладил мои волосы.
– Вы с ним еще встретитесь. Вот увидишь, рано или поздно вы встретитесь. Если не на земле то…
– Я знаю, – перебила я его. – Так и будет.
– Прости меня. Я полный кретин, раз поднял эту тему.
– Нет, все хорошо, если честно мне стало легче. Я ни с кем еще не говорила об этом. У меня словно груз с сердца спал.
Так мы и сидели бок, о бок, разговаривая не о чем и обо всем, мне становилось легче и спокойнее. И я поймала себя на мысли, что не осознанно представляю, какого бы это было, быть с Даниэлем. Он кажется таким беззаботным, опасным, веселым. В нем таилось столько нежности, что мне захотелось узнать, какого это – быть его любимой.
Он взял мое лицо в своих ладони и нежно-нежно коснулся моих губ своими губами, и целый мир вокруг растворился, а сердце сделало сальто. Нежность его губ меня захлестнула с головой, именно этого мне и не хватало. Я растворилась в Даниэле и позволила ему себя целовать. Словно каждый его поцелуй омывает мою душу.
* * * * *
Апрель....
Дальше дни летели один за другим. Мил навел справки по каким-то своим супер проверенным каналам и выяснил, что второй медальон так же находится в нашем городе, по совсем не понятным причинам. Принадлежал он Аманде Вудбери, но перед смертью она отдала его своему сыну Алексу. Аманда попросила его подарить медальон своей будущей невесте.
Отец Алекса, Роберт Вудбери крупный банкир. Милу пришлось очень постараться, чтобы втереться к нему в доверие. Но для Мила нет, ничего невозможного.
На днях Роберт прислал нам приглашения на день рождение Алекса, которое будет десятого апреля.
Дани всегда был со мной, делал мне сюрпризы и дарил подарки. Вчера, например, он принес мне завтрак в постель, да мне никто в жизни не приносил завтраки в постель. Сказать, что я была счастлива, равносильно тому, что ничего не сказать.
Я постепенно приходила в норму, так сказать возвращалась в свою колею. И Дани был не плохим отвлечением. Я сомневаюсь, что его устроит быть просто другом, но что-то большее я предложить не могу. По крайней мере, пока.
Эстер обижалась на меня, за то, что мы мало времени проводим вместе, и мне пришлось пообещать ей, что скоро все изменится. Хотя я прекрасно осознавала, что рядом со мной она в опасности.
Катарина каждый вечер приходила ко мне в комнату с каталогами платьев, помогая мне подобрать наряд для вечеринки в честь дня рождения Алекса. И со всей этой суматохой, я чуть не забыла о том, что мой собственный день рождения тоже не за горами.
Выпускные экзамены тоже приближаются, так же как и защита дипломного проекта. А он у меня написан только на сорок процентов.
Эстер настаивала на том, чтобы на мой день рождения (семнадцатого апреля), мы собрались нашей женской бандой и отправились в клуб. Ее так радовала эта мысль, что я просто не могла отказать.
Я еще не сделала это, а уже жалею. Это плохая идея. Нет, это очень плохая идея.
Глава 10
– Привет, – повернувшись, я увидела Мила стоящего на пороге моей спальни. – Можно войти?
– Конечно, это же твой дом, – я допечатала предложение в дипломе и захлопнула ноутбук.
– Да, но это твоя комната, – он прошел и сел на угол моей кровати, отодвинув гору тетрадок. – Философия? Мой самый не любимый предмет.
– Как и мой.
– Эмили, я пришел к тебе поговорить об Алексе. Я не знаю, как нам заполучить второй медальон. Хотя ты прекрасно понимаешь, что тебе будет проще сделать это, чем кому-либо из нас.
– Почему?
– Это подарок его матери, вряд ли он просто отдаст его малознакомому мужчине. И стащить его мы тоже не сможем.
– И что ты предлагаешь?
– В том то и дело, я не могу найти выход из этой ситуации, – он запустил пальцы в свои волосы, взлохмачивая их. – Пока нам просто нужно познакомиться с ним, а дальше будет видно.
– Ладно, я уверенна, мы найдем выход, – я сжала его руку, и он улыбнулся мне в ответ.
– Эмс, я, конечно, знаю, что это не мое дело, но что происходит между тобой и Дани?
Сама не знаю почему, но я покраснела.
– Насколько я знаю, ничего. На самом деле ничего. Он очень мил и добр по отношению ко мне. Я не знаю, имею ли я право называть его другом, но он что-то вроде этого. А что?
– Мне просто показалось... Не важно, просто помни, что я, Дани и Сингеры хотим домой. Это наша цель. И я не хочу, чтобы потом тебе было больно.
– Да, я знаю, – но до этой минуты я не осознавала, что совсем скоро они все исчезнут. Я могу поклясться, что Даниэль говорил мне, что он собирается остаться. Что влез во все это, ради брата. Но если и верить кому-то из Уорнеров, то Милу.
* * * * *
Сегодня вечером была вечеринка, в честь дня рождения Алекса на которой Мил должен будет нас познакомить.
Катарина, любезно предложила сделать мне прическу, наверное по мне сразу видно, что руки у меня не из того места растут. Не минуты не раздумывая, я согласилась.
Платье весело на дверце шкафа. Это самое прекрасное платье, которое я когда-либо видела. Длинное, почти до пола, нежно-фиолетового цвета, без рукавов и с v-образным вырезом, собранным под грудью. Легкий, струящийся материал дополнялся поясом расшитым пайетками и камушками темного цвета. Туфли, как и сумочка были черными.
Я сидела на пуфе в своей гардеробной, Катарина старательно накручивала мои волосы на плойку. Мил стоял на нас со скрещенными на груди руками, прислонившись боком к шкафу.
– Милая, постарайся запомнить самое основное: ты – наша двоюродная сестра. Все остальное, можешь рассказывать, как есть на самом деле, твой дом сгорел, поэтому ты живешь у нас, и так далее.
– По ком? – Зевая, спросила я.
– Что прости?
– Двоюродная сестра, по чьей линии, – уточнила я.
– Без разницы. Ну, допустим твоя мама, и наш отец были родными братом и сестрой, сойдет?
– Угу.
Через полчаса я стояла перед зеркалом во всей красе, Катарина собрала мои кудряшки симпатичными завитками на затылке и заколола все это дело невидимками, украсив небольшой черной розочкой, лишь у лица осталось пара прядей.
Глаза я выделила темными тенями, а губы накрасила практически бесцветным блеском. Платье сидит идеально. Я не могла на себя насмотреться. Впервые в жизни я прекрасна, у меня даже слов нет. Через пятнадцать минут мы выезжаем, парни, должно быть, ждут меня в кабинете.
Они сидят друг напротив друга и о чем-то спорят, но как только я вошла, их разговор прекратился. Вот это да. Они и в обычной одежде дадут фору любой фотомодели, а в модных костюмах от них вообще глаз не отвести.
– Парни, вы, что решили довести всех дам на приеме до сумасшествия, – пошутила я. – Отлично выглядите.
– О, Эмили, если кто и выглядит великолепно, так это ты, – сказал Дани, подойдя ко мне, оставив легкий поцелуй на моей щеке. – Я на грани того, чтобы оставить тебя дома.
Я толкнула его в бок и рассмеялась.
– Ладно, Эмили, перед тем как выехать, нам надо поговорить, – серьезным тоном сказал Мил, прерывая наше веселье.
– Пожалуйста, помни все, о чем мы говорили, – продолжил старший Уорнер. – Ни о чем не волнуйся, не нервничай, просто расслабься и получай удовольствие. И самое главное просто будь собой. Наша задача привлечь внимание Алекса, прощупать почву так сказать.
– Хорошо.
– Ну и славно, – Мил потер ладони. – Тогда удачи нам. Пусть все пройдет, как по маслу.
Ровно в восемь вечера мы подъехали к ресторану «Q5», стоянка была заполнена дорогими машинами, а в беседке неподалеку сидели мужчины и о чем-то разговаривали. Судя по внешнему виду, это были водители, дожидавшиеся своих хозяев.
Михаэль пожелал нам удачи и уехал домой, пообещав вернуться за нами ближе к полуночи.
«Q5» был довольно симпатичный. Большое двух этажное здание из серого камня с огромными окнами в пол. У входа посажены две большие клумбы с алыми розами.
Чета Вудбери на сегодняшний вечер арендовала все помещения ресторана, так как ожидалось, по меньшей мере, около ста пятидесяти гостей.
– Эх, девочка, хватит думать, – Мил, взял меня за плечи и ободряюще посмотрел в глаза. – Забудь, что мы тут по делу, развлекись немного.
Я набрала полные легкие воздуха и улыбнулась:
– Я постараюсь.
– Вот и славно, – заявил Дани. – Сопли в сторону и вперед к приключениям.
Я взяла его под руку, и мы пошли внутрь. Играла приглушенная музыка, везде мельтешили официанты с подносами, гости разбились на небольшие группки и мило беседовали. Напротив входа были распахнуты большие двойные двери, через которые, по-видимому, можно попасть в сад.
Со второго этажа доносились обрывки чьей-то речи. Туда мы и направились по большой витой лестнице. Второй этаж был точной копией первого, за исключением небольшой сцены у левой стены.
А у правой стены стоял большой шведский стол с угощениями, а так же бар с напитками.
Оставшееся пространство в середине зала было заполнено небольшими круглыми столиками, большинство из которых были уже заняты.
Взгляды всех собравшихся были прикованы к сцене, на которой находились двое мужчин. Одному на вид лет сорок пять. Одет он с иголочки, в черный костюм, который на нем невероятно хорошо сидит. Который, скорее всего, был сшит на заказ. Его темные волосы были лишь кое-где тронуты сединой, в остальном он был до неприличия красив. Все от его осанки, манеры держаться, до его голоса, выражало высокомерие и властность. Видно пока я его рассматривала, он закончил свою речь, так как все гости взорвались аплодисментами.
И тут микрофон перешел в руки ко второму мужчине. Точнее сказать парню.
– Спасибо, отец, за такую речь, – заговорил в микрофон парень. – Я очень рад вас всех здесь видеть. Не каждый день исполняется двадцать три года, – улыбнулся парень, и продолжил свою речь. Я ее не слушала, я смотрела на него. На Алекса. Мне хотелось, как можно лучше его рассмотреть.
Его голос приятный, с мягкой хриплостью, ясный и четкий, как у политиков, но с долькой озорства. Алекс Вудбери высокий и подтянутый, среднего телосложения. Загорелая кожа, худощавое лицо с широкой угловатой челюстью, пухлые губы, прямой нос. Удлиненные светлые волосы, уложенные в какой-то мальчишеский беспорядок.
Небесно-голубого цвета рубашка в мелкую клетку, обтягивает его широкие плечи и накаченные руки. А классические черные брюки идеально сидят на бедрах. Сказать, что у него впечатляющая, яркая внешность, это просто промолчать. Он само воплощение богатства и стиля. Интересно, какого цвета у него глаза?
– Эй, Эмс, – Мил взял меня за руку. – Ты в порядке?
– В порядке ли я? – О чем это он?
– Я зову тебя уже в течение минуты, ты никак не реагируешь.
– О, прости. Я, наверное, задумалась.
– Ну, ладно. Даниэль пошел осмотреться, – я даже не заметила, в какой именно момент он отпустил мою руку и ушел. – Мне надо отойти и поздороваться кое с кем. Ты не против?
– Да. Конечно, я буду в порядке. Иди куда тебе надо.
– Я найду тебя позже.
Он двинулся в противоположную сторону зала, а я недолго думая пошла в сторону бара. Я натянута, как струна, если не выпью, то впаду в истерику. Не думала, что будет так тяжело находиться среди толпы богатых людей.
Заказав коктейль на усмотрение бармена, я осмотрела зал, никого из парней не видно, даже Алекс куда-то растворился.
– Отлично, по-другому просто быть не могло.
– Ваш напиток, мисс.
– Благодарю.
Коктейль оказался не плохой, зря я не спросила название у бармена. Чувствую, совсем скоро, мне понадобится второй бокал. Никого из парней по-прежнему не было в зале, и я решила спуститься на первый этаж, чтобы их найти.
Гостей здесь было еще больше, чем на втором этаже. Приглушенный свет скрывает комнату в полумраке, а музыка звучит значительно громче. Видно вся развлекательная программа вечера проходит здесь.
– Эмили!
Я начала осматриваться по сторонам высматривая того, кто зовет меня, и я его нашла. Это был Мил, он стоял в паре метров от меня за колонной, вот почему я сразу его не заметила. Мило улыбнувшись – я и помахала ему рукой. И только потом рассмотрела того, кто стоял рядом с ним. Это был Алекс. Алекс Вудбери.
Моя улыбка расползлась еще шире. Держу пари, я сияла, как долбанная рождественская елка.
– Мил, вот ты где, а я везде тебя ищу, – пропела я, подходя к парням.
– Прости, я совсем потерял счет времени. Алекс, позволь тебе представить мою двоюродную сестру Эмили. Эмили, это Алекс Вудбери.
– Виновник торжества, – улыбалась от уха до уха, я протянула ему руку для рукопожатия. – Примите, мои искренние поздравления.
– Спасибо большое, – святые боксеры Даниэля, у Алекса Вудбери чертовски ослепительная улыбка. К моему удивлению он не стал пожимать мою руку, а нежно поднес ее к губам и поцеловал тыльную сторону ладони, от чего мои щеки вспыхнули.
