Текст книги "Грешная фантазия"

Автор книги: Николь Джордан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

Глава 15

– Итак, дорогая, что вы знаете о занятиях Деверилла? – вежливо спросил Антонию сэр Гавейн.

Вопрос удивил Антонию так же, как приглашение баронета сопровождать его на рыбалку. Сейчас они с Гавейном, укрывшись от утреннего солнца под ветвями ивы, сидели на берегу протекавшей через имение реки, забросив удочки в неторопливо текущие воды, в то время как Изабелла отправилась навестить родственницу, которая только что родила крепкого мальчика. Мать и младенец, как ей сказали, чувствовали себя великолепно.

Антония думала, что сэр Гавейн станет предаваться воспоминаниям о дружбе с ее покойным отцом, поэтому упоминание о Деверилле застало ее врасплох.

– Полагаю, Трей проводит много времени, очищая моря от пиратов, – ответила она. – Изабелла упоминала, что он работает на особый отдел министерства иностранных дел, то есть на вас.

– Верно. – Гавейн кивнул. – Наша штаб-квартира располагается на Кирене, но сама организация имеет мало общего с государственной бюрократией. Подробности ее деятельности держатся в строгом секрете, однако в данный момент, дорогая, я нарушу обет молчания и раскрою вам грандиозные масштабы того, с чем мы имеем дело. Только сначала вы должны обещать мне, что все услышанное вами здесь останется в строжайшей тайне.

– Обещаю. – Напряженное выражение на лице баронета не на шутку встревожило Антонию.

– На самом деле наш отдел вообще не входит в правительственные структуры.

– Тогда что же он собой представляет? – У Антонии от любопытства засосало под ложечкой.

– Это орден, имеющий вековую историю. – Взгляд Гавейна стал крайне серьезным. – Он предназначен для борьбы против тирании и несправедливости, а также для защиты слабых: своего рода лига защитников, если хотите.

– Защитников? – Антония с удивлением посмотрела на своего собеседника, так как ожидала услышать совсем не это. – Пожалуйста, расскажите мне подробнее.

– Нас называют «Хранителями меча», дорогая, по причинам, слишком сложным, чтобы сейчас разбираться в них. Достаточно сказать, что наш союз с британским министерством иностранных дел выгоден для обеих сторон. Мы выполняем задачи, слишком трудные и опасные для Уайтхолла, при этом официальное взаимодействие позволяет нам не раскрывать себя и не объяснять нашу деятельность.

– И что это за деятельность?

– О, она очень важна. На протяжении последних десятилетий мы боролись с несправедливостью, спровоцированной французской революцией и последующей попыткой Наполеона подчинить себе весь мир: спасали заключенных в тюрьму аристократов от гильотины и всеми возможными способами способствовали поражению Бонапарта. В нашем ордене состоят даже несколько женщин, но только немногие представляют себе огромные масштабы нашей организации и знают, сколько у нее сторонников. Одним из них был ваш отец.

– Так он знал о вашем ордене?

– Незабвенный Сэмюел был для нас бесценным союзником и на протяжении многих лет поставлял «хранителям» корабли.

На Антонию внезапно нахлынули воспоминания об отце: она вспомнила его раскатистый смех, его дерзкий, волевой характер и необычную точку зрения относительно устройства всего общества. Он ни слова не говорил ей о тайной лиге защитников, именующих себя «хранителями», но ведь она была женщиной, поэтому нет ничего удивительного в том, что он не доверил ей этот секрет. Вот только почему сэр Гавейн сейчас ей все это рассказывает?

– Полагаю, Деверилл тоже состоит в вашем ордене?

– Разумеется.

– А теперь вы решили привлечь меня?

– Вот именно. Мне хотелось бы, чтобы наши особые отношения с «Мейтленд шиппинг» продолжались, о чем не могло быть и речи, если бы лорд Хьюард принял участие в делах. Однако если вы сочтете возможным заменить управляющего Транта, я надеюсь убедить вас взять на его место кого-нибудь из людей, разделяющих идеи нашего ордена.

– Можете на меня рассчитывать, – серьезно ответила Антония.

Сэр Гавейн улыбнулся и тут же в задумчивости сжал губы, словно размышляя, стоит ли ему продолжать.

– Существует еще одна причина моего откровения – намного более важная, чем желание оберегать вас. Видите ли, в Деверилле есть нечто гораздо большее, чем то, что видно с первого взгляда.

Антония кивнула.

– Я всегда догадывалась, что он не просто любитель приключений.

– Полагаю, он стоит десятерых аристократов. – Замечание прозвучало загадочно, но мысли Антонии были заняты другим. Возможно, то, что Трей один из «хранителей», объясняло, почему он так упорно старался спасти ее из когтей жениха и почему при нем она всегда чувствовала себя в безопасности. Он принадлежал к лиге защитников, и защищать других – его долг.

– Я хотела, чтобы Деверилл стал управляющим компании, – сказала Антония. – Но он отказался, заявив, что слишком дорожит своей свободой.

– Отчасти это так и есть. – Гавейн кивнул. – Его жизнь посвящена нашему делу. Работа для него не только призвание, но и страсть – как и для всех, кто служит ордену. Однако Деверилл, кроме того что свято верит в наши благородные цели, считает спасение других своим личным делом.

– Когда-то он не смог спасти свою команду… – Антония опустила взгляд.

– Так вы знаете, что он был узником в турецкой тюрьме? – удивился старый баронет.

– Да, он как-то обмолвился об этом. Я могу только догадываться, как это ужасно.

– Верно, это до сих пор не дает ему покоя. Тем не менее членство в ордене помогло ему вновь обрести себя.

– Спасибо, сэр Гавейн, что вы рассказали мне все.

– Знаете, я люблю его как сына, и ваш отец тоже высоко ценил Деверилла.

Внезапно Антония крепко ухватила удилище и дернула его на себя, но когда она вытащила леску, то крючка на ней уже не было.

Сэр Гавейн огорченно покачал головой, однако Антония была больше раздосадована тем, что их разговор прервался на самом интересном месте.

– Вероятно, вы что-то еще хотели сказать о Деверилле? – спросила Антония, пока баронет привязывал новый крючок и насаживал на него наживку.

– Это не так уж важно, дорогая. – Гавейн слегка улыбнулся. – Старый человек должен понимать, что не следует вмешиваться в дела, которые его не касаются. Итак, довольно серьезных разговоров, иначе вы снова упустите рыбу.

Изабелла перехватила Антонию, как только она ступила в холл.

– Дорогая, уверена, вы не станете возражать, если я украду вас после ленча. Вы еще не выразили должного восхищения крошкой Джонатаном.

– Да, конечно, я согласна, только сначала позвольте мне переодеться. Кстати, сегодня я поймала свою первую рыбу.

Остаток дня прошел вполне мило: Антония должным образом похвалила маленького Джонатана, а на обратном пути домой выслушала комплименты Изабеллы.

– Этот маленький краснолицый сверток просто бесподобен, – заявила Изабелла. – Клянусь, я почти пожалела, что у меня нет собственных детей.

– Вы не хотели иметь ребенка? – удивилась Антония.

– Я бесплодна, дорогая, – Изабелла натянуто улыбнулась. – Несмотря на то, что у меня было три мужа, я так и не родила. Зато у меня было слишком много путешествий по свету и приключений, чтобы жаловаться на отсутствие потомства. С двумя мужьями, которых я обожала и которые обожали меня, я вела удивительную жизнь, полную страсти и волнений. Уверяю вас, это с лихвой компенсирует все. Даже сейчас я способна на великую страсть, что многим вообще недоступно. Вот почему я не могу смириться с мыслью, что вы собираетесь выйти замуж по расчету.

– Увы, я всегда знала, что приготовила для меня судьба, и добровольно согласилась на это. Выйти замуж за дворянина – это единственное, о чем когда-либо просил меня отец.

– Понимаю, дорогая, но… Почему бы вам не выйти замуж за Деверилла? Сэр Гавейн, как и я, одобрит ваш брак…

Антония в изумлении повернулась к графине. Так вот на что намекал ей баронет!

– Боюсь, о браке между нами не может быть и речи.

– А я уверена, что Трей хочет жениться на вас.

– Возможно, но только из чувства долга. Вообще же у него нет никакого желания связывать себя узами брака. Деверилл не тот человек, который позволит себе влюбиться.

– Но ведь существует возможность завоевать даже такого человека.

– Как? – Антония почувствовала, что ее сердце сделало резкий скачок.

– Авантюристов, подобных Девериллу, больше всего привлекают женщины, одобряющие их стремление к независимости. – Изабелла улыбнулась. – Их не следует связывать ни требованиями, ни мольбами – это может помешать их жизненному предназначению. И запомните, вы должны доказать, что ни в чем не уступаете ему.

Легко сказать, подумала Антония. Разве возможно, чтобы у Трея когда-нибудь возникла глубокая привязанность к ней? Сможет ли он когда-нибудь позволить себе полюбить ее?

Сама Антония не могла продолжать делать вид, что не замечает предательского влечения, которое разрасталось внутри ее. В последнее время она все чаще ловила себя на мысли, что ей не хочется быть богатой наследницей и она не обязана исполнять волю отца. Только в этом случае она сможет осуществить свои мечты… Одна только физическая страсть ее больше не устраивала; Антония хотела большего – настоящей любви, которую она постоянно рисовала в своих самых тайных мечтах. К тому же любовь к Девериллу стала бы для нее неповторимым приключением.

Жгучее желание захлестнуло Антонию, и она внезапно осознала: несмотря на то что это, несомненно, будет предательством по отношению к отцу, она готова отречься от своего обещания, если Деверилл полюбит ее. При этой мысли новые ощущения наполнили Антонию – ощущения ожидания и надежды. Возможно, ей и не удастся одолеть злых духов, витающих над ее возлюбленным, но она все же попробует проверить, удастся ли ей завоевать его сердце.

Находясь почти на сто миль южнее, Трей беспокойно всматривался в морскую даль.

Прошедшая ночь выдалась длинной и трудной, но он добился своей цели – поймал кровожадного бандита и теперь возвращался в Фалмут с пленником, запертым в трюме корабля.

После исполнения главной задачи все его мысли снова сосредоточились на Антонии. Он представил ее себе такой, какой видел последний раз, вспомнил ее шелковые волосы и теплую кожу. Антония утешала и в то же время возбуждала его. От одного воспоминания у него в паху возникла боль и одновременно что-то сжало его грудь. Эта девушка пробралась в его душу и, по-видимому, собиралась там остаться навсегда, а он оказался совершенно неподготовленным к такому положению.

Разумеется, если бы ему когда-нибудь предстояло жениться, то он хотел бы, чтобы его жена была в точности такой, как Антония, – пылкой и непредсказуемой загадкой, отчаянной и смелой спутницей жизни.

И все же Деверилл понимал, что должен расстаться с ней, пока еще не слишком поздно. Он решил, что, вернувшись в Корнуолл, положит конец их любовной связи, а когда окажется в Лондоне, воспользуется первой же возможностью навсегда порвать с ней все отношения.

Его решение, несомненно, обидит Антонию, но он по крайней мере получит возможность навсегда удалить ее из своих мыслей и из своего сердца.

После разговора с Изабеллой Антония вернулась домой в приподнятом настроении. Однако ее оптимизму был нанесен удар, когда она получила напоминание об угрозе, все еще висевшей над Девериллом, а именно письмо от поверенного Финеаса Кокрана.

Пройдя с письмом в библиотеку, Антония сломала печать и быстро пробежала письмо глазами.

Дорогая мисс Мейтленд, я по Вашей просьбе заново просмотрел бухгалтерские книги и с сожалением вынужден сообщить Вам, что, как Вы и подозревали, управляющий Трант противозаконно занимался перевозкой рабов.

Когда я встретился с ним, он признался, что угрозами и шантажом лорд Хьюард заставил его подделать счета, чтобы скрыть незаконную деятельность и огромные прибыли.

Мистер Трант, безусловно, должен быть отстранен от работы в «Мейтленд шиппинг» и привлечен к ответственности за преступную деятельность. Жду от Вас дальнейших инструкций, чтобы по получении предпринять все необходимые действия.

По Вашему настоянию я ничего не сказал лорду Хьюарду, чтобы не спугнуть его, но действовать нужно как можно скорее. Я, безусловно, виню себя за недостаточное внимание к делам компании и хочу без промедления исправить свою ошибку.

Ваш покорный слуга Ф. Кокран

Антонию охватил гнев; она чувствовала возмущение и стыд не только из-за того, что Хьюард замешан в постыдном деле перевозки рабов ради огромных прибылей. Он обманул ее доверие, предал память отца, преступно воспользовавшись компанией, чтобы набить собственные карманы…

Теперь у Антонии больше не оставалось сомнений в том, что Хьюард был способен убить невинную женщину, обвинить в убийстве Деверилла и… отравить ее отца.

Она непроизвольно скомкала в кулаке письмо. Она непременно добьется, чтобы негодяй понес наказание!

– Дорогая, я знаю, что вы получили письмо из Лондона, – услышала она рядом с собой голос Изабеллы. – Надеюсь, в нем хорошие новости?

– Можно сказать и так. – Антония подняла голову. – У нас есть свидетель преступления лорда Хьюарда.

Письмо Финеаса Антония решила послать Девериллу в гостиницу в Джеррансе, чтобы он мог прочитать его, как только вернется из патрулирования. Она надеялась, что это произойдет очень скоро, потому что ей срочно нужно было попасть в Лондон. Когда Хьюард предстанет перед судом, она хотела быть в городе, чтобы лично убедиться, что мерзавец получил по заслугам.

На следующее утро леди Кенард прислала в замок Уайлд записку с приятной новостью. Ее муж, сэр Криспин, отправился в Фалмут, чтобы встретиться с мистером Девериллом и проследить за размещением арестованного убийцы. Как местный судья, сэр Криспин должен был взять на себя надзор за ним и провести все предписанные законом процедуры.

Прочитав записку, Антония поняла, что Деверилл не пострадал и успешно справился со своей задачей. Она полагала, что он навестит ее, закончив дела с сэром Криспином в Фалмуте, но к середине дня, когда Трей так и не появился, ее радостное ожидание сменилось беспокойством. Разумеется, он был занят, но не до такой же степени! В пять часов Антония послала записку в гостиницу и вскоре получила ответ от хозяина гостиницы, в котором он сообщал, что мистер Деверилл отказался от комнат и его вещи доставлены в дом сэра Криспина.

Антонии показалось вполне разумным, что Деверилла пригласили жить в Кенард-Хаус, однако, когда после обеда в гостиной появился Флетчер Шортолл, она встревожилась не на шутку.

– Полагаю, вы с известиями от Деверилла? – Антония постаралась скрыть тревогу.

– Да, мисс. – Моряк учтиво поклонился сэру Гавейну и подал ему запечатанное письмо, а другое подал Антонии. – Мистер Деверилл велел мне извиниться за то, что не смог доставить письма лично.

Сломав печать, Антония быстро пробежала глазами письмо – оно было очень коротким. Трей писал, что по возвращении его ожидало сообщение из Лондона, и теперь для осуществления его планов ему необходимо на следующее утро отбыть в Лондон. Он также выразил сожаление по поводу того, что до отплытия не сможет навестить Антонию, и пообещал, что будет сообщать ей обо всем происходящем из Лондона.

Антония в волнении смотрела на письмо. Итак, скоро Деверилл встретится с Хьюардом! Лишь постепенно до нее дошел скрытый смысл записки: Трей не только решил отплыть без нее, но даже не попрощался с ней.

– Флетчер, а где сейчас Деверилл? – Она постаралась ничем не выдать своих подозрений. – Вероятно, с сэром Криспином в Кенард-Хаусе?

– Верно, мисс. Они занимаются делами, и мистер Деверилл сказал, чтобы я от его имени попрощался с вами, потому что завтра рано утром мы выходим в море.

– Ну, это мы еще посмотрим, – пробормотала себе под нос Антония и, быстро выйдя из гостиной, распорядилась подать экипаж Изабеллы.

Глава 16

Узнав от дворецкого, что Деверилл и сэр Криспин закрылись в кабинете, Антония решила подождать в гостиной. Она не хотела сразу делать окончательные выводы и все же отчаянно боялась, что Трей руководствуется чем-то иным, кроме желания заняться расследованием.

Едва Деверилл появился на пороге, у Антонии застучало сердце; она не могла отвести от него взгляд, но его зеленые глаза были прикрыты и бесстрастны. Когда он заговорил, его голос звучал холодно и резко:

– Зачем вы пришли сюда., дорогая? В моем письме ясно сказано, что у меня нет времени на встречу с вами.

– По-моему, я имею право спросить, почему вы решили уехать, не попрощавшись. – Антония старалась сдержать бурлившие в ее душе эмоции.

– Вы знаете почему. – Трей пожал плечами. – Мне необходимо немедленно вернуться в Лондон, и я не вижу особого смысла затягивать прощание. Идиллия закончилась, Антония. Мы провели вместе несколько изумительных недель, а теперь пришла пора поблагодарить друг друга за это и расстаться.

Антония вся сжалась. До чего же она была глупа, думая, что сможет завоевать его любовь! Вздернув подбородок, она по крайней мере решила спасти свою гордость и не обращать внимания на жестокую боль внутри.

– Скажите хотя бы, что вы планируете делать. Что говорят ваши коллеги в Лондоне? Надеюсь, им удалось собрать достаточно веские улики против Хьюарда?

По лицу Деверилла пробежала тень.

– Владелица клуба мадам Бруно готова отказаться от показаний против меня. Теперь она утверждает, что всем делом руководил Хьюард, и согласна повторить это в суде, если мы гарантируем ей защиту.

– Защиту?

– Да, защиту от Хьюарда. Она много лет заставляла девушек терпеть его жестокое отношение из страха за свою собственную жизнь и именно поэтому солгала, обвинив меня в причастности к убийству.

– И что она говорит теперь?

– Мадам Бруно утверждает, что в ту ночь Хьюард привел своих наемников в клуб, а ей приказал вызвать полицейского с Боу-стрит задолго до самого происшествия.

– Тогда вы легко сможете доказать свою невиновность. – Антония невольно почувствовала прилив радости.

– Пожалуй. Но эта женщина не сможет достоверно подтвердить, что именно Хьюард – заказчик убийства, а одних только ее подозрений, безусловно, недостаточно.

– Тогда что вы собираетесь делать? – Антония в растерянности нахмурила брови.

Трей долго молчал, очевидно, не желая посвящать Антонию в свои планы.

– Попытаюсь принудить Хьюарда к публичному признанию.

– Как? Вызовете его на дуэль? – Трей покачал головой:

– У Хьюарда не хватит мужества встретиться со мной на дуэли: он знает, что я отлично стреляю и искусно владею шпагой.

– Он и сам великолепный стрелок и часто упражняется в тире Ментона…

– Не беспокойтесь обо мне, дорогая. – Деверилл усмехнулся. – Я не слишком боюсь смерти, но все же не доставлю кому-то, тем более Хьюарду, удовольствие убить меня.

– И что же тогда?

– Я планирую устроить ему ловушку. – Деверилл явно начал терять терпение. – А теперь довольно вопросов, я уже сказал, что буду сообщать вам о своих действиях, когда окажусь в Лондоне.

– Нет. – Антония недовольно сжала губы. – Я поплыву с вами.

– Вы останетесь здесь, в безопасности.

– В Лондоне мне тоже ничего не угрожает.

– Этого я не могу гарантировать. Неизвестно, как поведет себя Хьюард. Чтобы устранить меня, он разработал план убийства ни в чем не повинной женщины. Как, по-вашему, он поступит, если вы вернетесь в Лондон, проведя в моем обществе целый месяц? Я не для того влез во все эти неприятности, чтобы снова отдать вас в когти Хьюарда. Обещаю, как только мы упрячем его за решетку, сразу послать за вами.

Антония нахмурилась. Она откровенно боялась за Деверилла, боялась того, что может с ним случиться. Хьюард уже показал, насколько он хитер и коварен, а значит, Трей мог быть ранен и даже убит, или его могли повесить за убийство, которого он не, совершал.

Эта мысль была для Антонии невыносима, однако, понимая, что Деверилл не захочет выслушивать ее опасения, она привела свой самый веский аргумент:

– Я имею полное право отправиться с вами – это дело в такой же степени касается моей жизни, как и вашей. Хьюард обвинил вас в убийстве, и он же, по всей вероятности, убил моего отца. Я вправе требовать справедливости, так же как и вы.

– Поверьте, он заплатит за все, обещаю.

– Но я не могу допустить, чтобы вы действовали в одиночку. – Антония с мольбой посмотрела на Деверилла. – Вы оказались в этой отвратительной ситуации из-за меня, а теперь хотите, чтобы я отсиживалась в безопасности, пока вы будете рисковать жизнью вместо меня…

– Именно так.

– Послушайте, Деверилл… – Антония пустила в ход последний козырь. – Сэр Гавейн рассказал мне о «хранителях».

Несколько секунд Трей молча смотрел на нее.

– Что именно он рассказал?

– Что ваше призвание – бороться против тирании и защищать слабых.

– Это правда, – признался Деверилл, – я действительно посвятил свою жизнь делу «хранителей».

– Сэр Гавейн уверен, что вы уже стократно отомстили за людей, которых потеряли тогда, в плену. Вы больше не должны казнить себя этим.

– Послушайте, я не нуждаюсь в том, чтобы вы освобождали меня от моих обязательств, – холодно бросил Деверилл. – Занимайтесь своими делами и позвольте мне заняться моими. Отправляйтесь домой: сегодня вечером мне предстоит сделать много дел до того, как я смогу отдохнуть.

– Что ж, – Антония тяжело вздохнула. – Если вы этого хотите…

– Да, хочу. – В голосе Деверилла послышалось раздражение.

Вскинув голову, Антония гордо прошла мимо него и покинула гостиную. Она не станет спорить с ним, но и не останется в стороне, и ей все равно, нравится это ему или не нравится.

Когда Антония вышла в холл, дворецкий открыл ей парадную дверь, и она торопливо спустилась по ступенькам к ожидавшему ее экипажу. Велев кучеру ехать, она откинулась на подушки сиденья и стала лихорадочно перебирать в уме различные варианты.

По словам Флетчера, шхуна Деверилла стояла в гавани Фалмута и утром должна была выйти в море. Задумав во что бы то ни стало проникнуть на шхуну, Антония вспомнила об Изабелле, полагая, что та согласится помочь ей. А пока она решила беспощадно вырвать из сердца все нежные чувства к Девериллу и сделать это прямо сейчас, как только ее глаза перестанет обжигать влага, возмутительно похожая на слезы.

Стоя в гостиной, Трей неподвижно уставился на дорогой персидский ковёр. Он был откровенно напуган тем, что сэр Гавейн рассказал Антонии о существовании ордена, и сомневался в разумности такого поступка, хотя в прошлом даже самые, казалось бы, необоснованные решения их предводителя неизменно доказывали его прозорливость.

Почему сэр Гавейн решил открыть Антонии тщательно охраняемую тайну? И почему именно в этот момент?

Отец Антонии был одним из самых горячих сторонников «хранителей», и, возможно, баронет хотел, чтобы она последовала по его стопам. Помимо всего прочего, Антония унаследовала огромную отцовскую кораблестроительную империю и могла оказать ордену неоценимую помощь, если это сотрудничество продолжится.

А может, сэр Гавейн просто хотел показать, что доверяет Антонии? Тогда, возможно, будет легче выполнить главную задачу, если Антония отправится с ним в Лондон и ему не придется слишком многого объяснять ей. Правда, тогда он подвергнет опасности сразу их обоих.

Деверилл резко тряхнул головой. Он хотел оградить Антонию не только от возможного коварства Хьюарда, но и от собственного неуправляемого влечения к ней. Ему не вынести ее присутствия на корабле в течение почти трех бесконечно долгих дней путешествия. Одно то, что она находится поблизости, представляло бы огромное искушение, а уж ее участие в деле было бы совсем некстати.

Да, конечно, ему пришлось грубо оборвать их любовную связь, сделав вид, что их нежные отношения ничего для него не значат, но Антония вскоре забудет мимолетную боль, которую он причинил ей. К тому времени, когда все закончится и он докажет свою невиновность, обвинив настоящего преступника, Антония уже выйдет замуж за какого-нибудь тупого, скучного аристократа, что позволит Трею вернуться к делу всей своей жизни. Навсегда расставшись с Антонией, он будет оглядываться на проведенное с ней время просто как на приятное разнообразие в своем обычно одиноком существовании.

Первая часть задуманного Антонией плана осуществилась вполне успешно: Изабелла не только отвезла Антонию в гавань Фалмута и проследила, чтобы она поднялась на борт стоявшей там шхуны Деверилла, но и, остановив свой экипаж на некотором расстоянии, терпеливо ждала, пока шхуна отплывет.

Команда, занятая приготовлениями к отплытию, видела, как Антония несет на борт свой небольшой дорожный багаж, но никто из моряков ее не остановил.

– Мисс Мейтленд? – Заметив, что Антония направляется к трапу, капитан Ллойд поспешил ей навстречу. – Меня не предупредили, что вы отправляетесь с нами.

– Я только сейчас приняла решение, капитан. – Антония очаровательно улыбнулась. – Мистер Деверилл уже здесь?

– Еще нет, но мы ожидаем его через полчаса.

– Вас не затруднит сказать ему, что я хочу с ним поговорить? Я подожду внизу, в своей каюте.

– Хорошо, мисс. – Капитан, кажется, не очень обрадовался этому поручению, но возражать не стал. – Я доложу ему, как только он прибудет.

Пройдя в каюту, Антония повесила шляпу на крючок и сняла жакет. Сначала она хотела тайком пробраться на корабль, но потом пришла к выводу, что, поговорив с Треем с глазу на глаз, она сумеет убедить его в своей непоколебимой решимости.

Услышав в коридоре знакомые шаги, Антония догадалась, что Флетчер собирается устроить ей нагоняй. Старый моряк был беззаветно предан Девериллу и, несомненно, возражал против ее нежданного появления на корабле.

Выглянув из каюты, она убедилась, что ее подозрения верны: Флетчер тяжелыми шагами направлялся к ней. И тогда Антония вышла навстречу ему.

Остановившись, Флетчер окинул ее хмурым взглядом.

– У вас что, в голове ветряная мельница, мисс? Нельзя, черт побери, подниматься на борт без разрешения! Босс шкуру с вас спустит!

– Верно, ему этого очень захочется, – согласилась Антония. – Вот почему я решила подождать внизу в каюте, где относительно безопасно – так он не выбросит меня сразу за борт и я получу возможность все объяснить.

– Что ж, вам видней, шкура ведь ваша, – буркнул Флетчер и, повернувшись, пошел прочь.

Вернувшись в каюту, Антония отодвинула стул как можно дальше от двери на случай, если ей придется защищаться, и стала ждать.

Через двадцать минут дверь стремительно распахнулась, но Деверилл, войдя, выглядел немного спокойнее, чем она ожидала.

– Что, черт возьми, здесь происходит? – тихо поинтересовался он.

– По-моему, это очевидно: я отправляюсь в Лондон вместе с вами.

– Нет! – Закрыв дверь, он недовольно уставился на Антонию.

– Прошу, выслушай меня. Я понимаю, ты сердишься…

– Это не главное. Мне придется сопровождать тебя обратно в замок Уайлд и из-за этого я потеряю драгоценное время.

– Я считаю, ты вполне можешь позволить мне сопровождать тебя…

– И тем подвергнуть смертельной опасности? Ну уж нет! – Антония видела, что ему все труднее сдерживать свой гнев.

– Я не намерена ставить свою безопасность выше твоей, – решительно произнесла она, – и плыву с тобой, чтобы загладить собственную вину. Если ты откажешься взять меня, я найму другой корабль и последую за тобой. Я не чахлый комнатный цветок и не трусливый, малодушный человек, который дрожит при мысли об опасности. И я не отступлю – тем более когда ставки столь высоки.

– Черт побери! – Трей решительно шагнул к ней. – Я не сомневаюсь в твоей храбрости, а только хочу обеспечить твою безопасность.

– Что ж, возможно. – Антония положила ладонь ему на грудь. – Но я все равно должна выполнить свой долг, и не важно, чего это мне будет стоить. Пойми, я должна вернуться с вами и лично предать суду убийцу отца.

Пока эти тихие страстные слова звенели в воздухе, Деверилл молчал, он отлично понимал, что Антония говорит правду. Она имела полное право участвовать в расследовании убийства отца, и никто не мог запретить ей это. Да и ему было бы куда спокойнее, если бы Антония сотрудничала с ним, а не действовала у него за спиной, позволяя ему контролировать ее поступки и обеспечивать ее безопасность.

Неожиданно Антония поднялась на цыпочки и потерлась носом о его нос. Эта удивительно нежная ласка сломила Деверилла, и он с хриплым стоном заключил Антонию в объятия. Его голова склонилась, и он стал с ненасытностью вбирать в себя ее губы. Ответ Антонии был не менее страстным: обхватив руками шею, она крепко прижала его к себе.

Когда к Трею вернулся здравый смысл, он все же постарался взять себя в руки. «Нужно наконец прекратить все это», – как можно тверже сказал он себе и, отступив на шаг, погрозил Антонии пальцем.

– Оставайся здесь, черт с тобой, и чтобы сегодня я больше тебя не видел.

Одним гигантским прыжком выскочив из каюты, Трей захлопнул за собой дверь, и Антония, без сил опустившись на стул, коснулась пальцами горящих губ.

Она поцеловала Деверилла, но это был не осознанный поступок, а простая неизбежность: ей отчаянно хотелось пробудить в нем не только гнев, но нечто большее, доказать, что он относится к ней не только как ее защитник.

Антония видела, как ярко вспыхивали его глаза, чувствовала ненасытность его поцелуев и одновременно понимала, что он никогда не даст себе выйти за рамки заботы о ней, если она сама не сумеет этого добиться.

Вскоре шхуна снялась с якоря. Антония то пыталась читать, то смотрела через иллюминатор на Атлантический Океании это помогало ей хоть как-то бороться с унынием. Флетчер принес обед, но у нее не было аппетита, а когда опустились сумерки, она даже не потрудилась зажечь лампу.

Когда дверь открылась и снова закрылась, Антония подумала, что это, должно быть, опять пришел старый моряк, однако при неожиданном звуке поворачивающегося в замке ключа она замерла и, оглянувшись, увидела неясно вырисовывавшийся силуэт высокой крепкой фигуры Деверилла. У нее перехватило дыхание. В каюте царила полнейшая тишина, если не считать поскрипывания корабля и глухих ударов волн о борт. Затем Антония услышала слабый шорох, а потом в слабых лучах лунного света, падавшего сквозь иллюминатор, увидела, что Деверилл снимает с себя одежду. Бросив куртку на сундук, он швырнул туда же жилет и платок, но только когда он начал расстегивать пуговицы рубашки, она нашла в себе силы спросить:

– Деверилл, что ты делаешь?

– А как ты думаешь? – Его тон был спокойным, даже слегка насмешливым. – Я раздеваюсь.

– Зачем?

– Затем, что заниматься любовью гораздо удобнее без одежды.

– Разве не ты сказал, что наши отношения окончены? – Антония почувствовала невольную дрожь во всем теле.

– Да, но до того, как ты заявила, что отправляешься со мной. У нас осталось два дня, и я намерен не упустить их. – Подойдя ближе, Деверилл с холодной невозмутимостью сжал плечи Антонии и поднял ее на ноги. Теперь она окончательно стала его узницей.

Упершись руками в переборку, Деверилл опасно близко склонился к ее губам.