Текст книги "Очаровательная дикарка"
Автор книги: Николь Джордан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц)
Глава 8
Показав свою заинтересованность в другом мужчине, вы наверняка вызовете ревность вашего воздыхателя, что даст желаемый результат, однако смотрите, не переусердствуйте, иначе рискуете пробудить в нем разъяренного зверя.
Анонимный автор. «Советы молодым леди, как завоевать сердце мужчины и выйти за него замуж»
Элеонора уснула, и, к ее ужасу, случившееся в реальности имело продолжение во сне, – ей снился Дэймон. Он опять мучил ее своими сладкими поцелуями, от которых перехватывало дыхание, прикосновениями нежных, ласкающих рук; во сне она опять переживала волнующие ощущения завораживающей близости, постепенно нарастающего возбуждения, ошеломительного экстаза. Ее тело словно растворялось от умелых движений его пальцев… А потом эти грезы, наполненные сексуальными фантазиями, сменились горькими воспоминаниями.
Розовый сад представлял собой маленькое, уединенное, принадлежащее только ей одной местечко среди обширных тетушкиных парковых владений. Элеонора все еще не помнила себя от счастья с тех пор, как неделю назад Дэймон сделал ей предложение. Прием только что закончился, гости разъехались, и влюбленным наконец-то представилась возможность побыть наедине.
Они сбежали из особняка, и Элеонора привела Дэймона сюда, чтобы показать это тайное место, которое было частью, ее прошлой жизни и о существовании которого никто не знал.
– Я была десятилетней девочкой, когда Маркус сделал мне этот подарок. Это случилось уже после того, как умерли наши родители, – пояснила Элеонора. – Маркус собирался вернуться в университет и, когда я взмолилась не оставлять меня здесь одну, посадил для меня эти розы. А потом на каждый мой день рождения дарил по кусту.
Элеонора ступала по дорожке, посыпанной гравием, где десять огромных кустов с прекрасными цветами насыщенного розового оттенка создавали как бы маленькую прекрасную крепость. Затащив Дэймона в самую середину этого укрытия, Элеонора, наклонившись, с любовью дотронулась до бархатистого розового лепестка.
– Вот он, этот самый первый куст. – Ее голос дрогнул. – Маркус сказал, что он незримо будет находиться рядом со мной до тех пор, пока цветут мои розы. И что они будут служить напоминанием о его любви. Я никогда не чувствую себя одинокой, когда прихожу сюда.
Ее охватила радость. Повернувшись, она устремила на Дэймона преданный и нежный взор.
– Там, где есть любовь, нет места одиночеству. И я уверена, что, став вашей женой, я никогда не буду одинока!
Сначала она даже не заметила, насколько отчужденным вдруг стал Дэймон.
– Любовь? – чуть слышно спросил он. Она доверчиво улыбнулась ему.
– Да, я люблю вас, Дэймон. Больше всех на свете!
Наклонившись, Элеонора сорвала бутон и поднесла к его губам.
– Я понимаю, что вы не можете пока ответить мне тем же, в конце концов, не прошло и четырех недель, как мы познакомились. Однако я надеюсь, что очень скоро все изменится.
После продолжительной паузы Дэймон поднес руку к ее щеке и нежно дотронулся до нее.
– Я не хочу причинять тебе боль, Эль.
Элеонора задрожала всем телом, не понимая причину грусти в его глазах. Нет, она рассчитывала совсем не на такой ответ, но надежда на лучшее пока еще оставалась…
– Я не верю, Дэймон, что вы умышленно могли бы причинить мне боль. Вы бы никогда…
Проснувшись в холодном поту, Элеонора все еще слышала свои наивные, доверчивые слова, эхом доносившиеся из прошлого, и тут же вспоминала душевное опустошение, наступившее неделю спустя после возвращения в Лондон, когда она увидела жениха в компании красивой любовницы.
Даже по прошествии двух лет боль все еще жгла ее изнутри. Крепко зажмурив глаза и уткнувшись лицом в подушку, девушка пыталась сдержать слезы.
Когда она успокоилась и окончательно проснулась, уже наступило утро. Душевная боль несколько поутихла, однако у Элеоноры осталось чувство легкой печали, смешанное с неприятным беспокойством. Хотя именно теперь, после странного ночного визита Дэймона ее решимость только укрепилась: она должна, во что бы то ни стало, добиться любви принца и советы мудрой Фэнни ей в этом помогут! Элеонора дала себе обещание, что удвоит усилия, дабы разжечь в нем пламя любви и заставить его пасть перед ней на колени. И даже больше – она изо всех сил постарается сама полюбить его. Лучший способ забыть очаровательного лорда Дэймона – поскорее отдать свое сердце другому…
Однако главной помехой для осуществления этого плана было то, что принц Лаззара – предмет ее тайных замыслов – куда-то исчез.
В тот день Элеоноре так и не удалось увидеть Лаззару, хотя она получила от него коротенькую записку – он приносил извинения за то, что, к сожалению, вынужден отложить запланированную поездку по парку, поскольку боль в царственном колене все еще давала о себе знать.
Настроение Элеоноры немного ухудшилось. Весь вечер девушка провела дома, скучая в компании тетушки. Во время ужина Элеонора несколько приободрилась: они с тетушкой обсуждали предстоящий бал, который на следующий день давала приятельница тетушки Беатрис – вдовствующая графиня Хевиленд.
– Мэри не устраивала балов уже более десяти лет, – заметила Беатрис, – у нее очень, очень слабое здоровье. Однако она страстно хочет женить своего внука, поэтому сейчас делает все возможное, чтобы подыскать ему подходящую партию.
Элеонора знала, что Рейн Кеньон, красивый внук леди Хевиленд, после того как в прошлом году умер его отец, получил в наследство титул графа. Этим летом его имя какое-то время связывали с Рослин Лоринг, но, очевидно, их роман, о котором ходило много сплетен, окончился ничем, поскольку Рослин вышла замуж за герцога Ардена.
– Поверь мне, на балу у Мэри соберутся сливки общества, – прибавила Беатрис, – и целая армия дебютанток… По крайней мере, те из них, кому не удалось найти себе мужа в прошлом сезоне.
Элеонора подозревала, что тетушка была права. Пока не закончилась война, Хевиленд частенько пропадал за пределами страны. А совсем недавно умер его отец. Однако сейчас Хевиленд был завидным женихом, поэтому, без сомнения, на бал явится множество молодых особ женского пола, которые испробуют свои хитрости на лорде Хевиленде – именно та публика, на которую и была рассчитана книга Фэнни. Эти размышления Элеонора предпочла держать при себе, ей вовсе не хотелось, чтобы тетушка подумала, будто она имеет виды на Хевиленда. Элеоноре пока вполне достаточно одного аристократа. В любом случае Беатрис в настоящий момент слишком сосредоточилась на принце Лаззаре, чтобы думать о том, как бы выдать Элеонору замуж за Хевиленда.
– Синьор Векки уверял меня, что они с принцем тоже будут на балу, – сказала Беатрис с явным удовольствием. – Жаль только, что его высочество, наверное, не сможет танцевать из-за полученной травмы, но если и так, он сможет просто понаблюдать за происходящим со стороны. А мы позаботимся, чтобы обеспечить себе места неподалеку от него, Элеонора, и ты сможешь весь вечер вести с ним беседу. Это будет для тебя еще одним шансом сблизиться с Лаззарой.
Элеонора с любопытством наблюдала за тетей. Беатрис не очень любила танцевать, и как только оркестр брал первые ноты, она обычно спасалась бегством в соседнюю комнату, чтобы сыграть в вист со своими закадычными друзьями.
– Вы собираетесь все время сидеть с нами и исполнять роль моей компаньонки, тетушка?
– Нет, нет. Вряд ли ты нуждаешься в компаньонке, да и мое присутствие может только помешать развитию ваших отношений с принцем. Но я все же намерена оставаться в зале. Я уже давно не получала удовольствия от балов, а синьор Векки пригласил меня на первый танец.
– Вот как! – весело воскликнула Элеонора.
Было, похоже, что невероятная привлекательность известного итальянского дипломата заставила тетушку вдруг отказаться от своих строгих принципов.
К удивлению Элеоноры, тетушка зарделась.
– Полагаю, в моем возрасте глупо вести себя как инженю, тем не менее, должна признаться, что я снова чувствую себя молодой.
Элеонора ласково улыбнулась.
– Я думаю, что это просто замечательно! Возраст не всегда соответствует внутреннему состоянию человека.
– Как хорошо, что мы заказали новые платья. Я не собиралась надевать бледно-лиловое атласное платье раньше времени, однако думаю, что все же надену его завтра. И тебе тоже следует должным образом отнестись к своему внешнему виду, моя дорогая. Тебе нужно выглядеть безукоризненно, появившись перед принцем.
– Я так и собираюсь сделать, тетя, – сказала Элеонора со всей серьезностью.
Элеонора решила не отставать от тети и выбрала одно из самых нарядных новых платьев, сшитое по последней моде из нежно-розового шелка, с лифом, усыпанным крошечными жемчужинами. Она оделась с особой тщательностью, а ее прическу искусно украсил тетушкин парикмахер, вплетя в короткие черные как смоль завитки розовые ленточки и жемчужины.
Элеонора и тетушка Беатрис приехали на бал вовремя, не опоздав, как это обычно делала тетушка, дабы соблюсти приличия. Напротив, на этот раз они приехали несколько раньше, поскольку Беатрис желала заранее выбрать надлежащие места, а также как следует подготовиться к танцу с синьором Векки.
Направляясь в бальную комнату, Элеонора отметила, что, судя по количеству людей, по традиции ожидающих своей очереди и желающих лично засвидетельствовать почтение хозяйке этого дома, приглашенных было очень много. Им с тетушкой пришлось ждать около десяти минут, прежде чем они смогли обменяться словами приветствия с леди Хевиленд и стоящим рядом с ней джентльменом – ее внуком, высоким мужчиной с иссиня-черными волосами.
Элеонора невольно подумала, что черты лица лорда Хевиленда были грубее и резче, чем у Дэймона, и не такими выразительными. Но, как и в Дэймоне, в Хевиленде чувствовалась та же опасная притягательная сила, способная вскружить голову любой женщине.
От его улыбки было так же трудно оторваться. Взгляду придавали глубину густые ресницы, такие же, как у Дэймона, хотя глаза графа были ярко-голубого цвета, почти как у нее самой, а не темными, как у Дэймона.
Как и предполагала тетушка, леди Хевиленд всерьез занялась поисками подходящей партии для своего внука.
– Я очень рада, что вы пришли, леди Элеонора, – произнесла пожилая женщина. – Вы будете прекрасной партнершей для моего внука… Ты ведь тоже так считаешь, дорогой?
– Конечно, – не колеблясь, ответил его светлость. – Сочту за честь, леди Элеонора, если вы любезно согласитесь со мной потанцевать.
– С большим удовольствием, – ответила девушка. Казалось, Хевиленду пришлась по душе идея бабушки: в его глазах зажглись радостные огоньки, и это внушило Элеоноре еще большую симпатию к нему.
Завершив приветственную церемонию, Элеонора сосредоточила свое внимание на прибывающих гостях, ища взглядом одного-единственного человека. Тетушка, первой заметившая принца Лаззару и его высокопоставленного пожилого родственника, сидящих в дальнем углу зала перед островками из горшечных пальм, тотчас повела туда Элеонору.
Принц встал, опираясь на трость, и нежно улыбнулся, приветствуя Элеонору низким поклоном.
– Я очень сожалею, что не смогу потанцевать с самой прекрасной девушкой в этом зале, донна Элеонора, – прошептал он после первых же приветственных фраз. – Но если бы вы хоть ненадолго составили мне компанию, это было бы так великодушно с вашей стороны.
– Конечно же, ваше высочество. Я была бы очень рада этому, – ответила Элеонора, усаживаясь возле него, пока тетушка стоя беседовала с синьором Векки. – Мне жаль, что ваша травма настолько серьезна.
У принца опустились уголки рта, придав его лицу скорбное выражение.
– Да, она причиняет мне немало страданий, но пока вы рядом, я уверен, что не буду вспоминать о ней. И если вы все же решили ради меня пожертвовать своим временем, то позвольте заказать вам освежающий напиток.
Властным движением руки Лаззара подозвал лакея, который поднес девушке бокал пунша. Чтобы не обидеть принца, она сделала глоток и, обменявшись с принцем несколькими короткими фразами, вдруг обнаружила, что ее мысли рассеиваются, и она безучастным взглядом наблюдает за толпой. Элеонора была благодарна судьбе за то, что здесь не было Дэймона, и она не переставала надеяться, что, возможно, он не появится на сегодняшнем балу.
Увы, ее надеждам не суждено было сбыться.
Она сразу почувствовала, когда он вошел в зал… Да и чего можно было ожидать от этого великолепного, нахального джентльмена, который своим появлением тотчас приковывал к себе всеобщее внимание?
Облачившись в строгий наряд – темно-серый сюртук, серебристый парчовый жилет и белые атласные панталоны, – он казался еще выше ростом. От него, как всегда, исходила необычайная жизненная сила, и в целом он производил более внушительное впечатление, чем кто-либо из мужчин в этой комнате, за исключением, пожалуй, принца Лаззары и лорда Хевиленда.
Элеонора заметила, что друг Дэймона, врач Отто Гиэри, находится рядом с ним. Вместе они выглядели довольно странно. Мистер Гиэри был низеньким, полным, скромно одетым господином с ярко-рыжими волосами и веснушчатым лицом.
Спустя минуту Дэймон, окинув взором зал, нашел в толпе Элеонору. Девушка напряглась, упрекая себя за то, что достаточно одного его взгляда, чтобы ее сердце учащенно забилось.
Однако сейчас виконт смотрел на нее более пристально, чем обычно… скользя взглядом по платью и задерживаясь на лифе. И она почему-то была почти уверена в том, что он восхищался не только ее богатым украшением из жемчуга. Наверняка он вспоминал то, что произошло между ними ночью и ее бесстыдную реакцию, последовавшую в ответ на его дерзкие ласки… Черт бы его побрал!
Они еще не встретились глазами, а она уже, вся, вспыхнув, затрепетала… Потом они, не отрываясь, смотрели друг на друга, и Элеонору опять охватило беспокойство при мысли о том, что стоит ему появиться где-то поблизости, как у нее уже перехватывает дыхание, будто она попадает под незримые чары и становится как заколдованная.
Сердце бешено колотилось, а царившие здесь шум и суета, словно куда-то вдруг исчезли, и казалось, что в зале больше никого нет, кроме двоих – Элеоноры и Дэймона, погруженных в собственный мир. Но волшебная нить, связывающая их, была внезапно прервана: к Дэймону подбежали несколько девиц. Однако Элеонора, все еще находясь под воздействием его колдовского взгляда, продолжала едва ли не с обидой наблюдать за тем, как великолепный денди раскланивается перед юными леди, излучая море неотразимого мужского обаяния.
Но Элеонора была не единственным человеком в зале, который неотрывно следил за Дэймоном. Сидящий рядом с ней принц, заметив соперника, послал в его адрес чуть слышное проклятие на своем родном языке.
– Неужели он каждый раз будет появляться там, где мы с вами находимся? Его присутствие начинает надоедать.
– Я полностью с вами согласна, – искренне ответила Элеонора. Лаззара не сводил с Дэймона напряженного взгляда.
– Похоже, он преследует вас, донна Элеонора.
– Если это и так, то уверяю вас – абсолютно вопреки моему желанию.
Наконец оторвав взгляд от Дэймона, его высочество внимательно посмотрел на девушку.
– Рексхэм безнравственный, опасный тип. Он очень далек от образа идеального мужчины, которого такая юная девушка, как вы, Элеонора, могла бы желать в качестве своего поклонника.
Этот комментарий прозвучал скорее как вопрос, нежели утверждение, и когда Элеонора ответила: «Да, конечно», принц, похоже, остался доволен услышанным. После чего беседа переключилась на менее опасные темы, чем выбор ее кавалера.
Прошла четверть часа, в течение которой к ним подошли несколько знакомых, чтобы поздороваться и выразить принцу сочувствие по поводу травмы. Оркестр взял первые ноты менуэта, которым открылся бал, и синьор Векки повел леди Белдон на середину зала, а Элеонора осталась наедине с принцем.
– Здесь довольно жарко, не правда ли? – спросил он спустя какое-то время.
К удивлению Элеоноры, его лицо покрылось красными пятнами, а на лбу выступила испарина.
В зале действительно было душно из-за большого количества канделябров и столпотворения элегантно одетой публики, – впрочем, как отметила Элеонора, гостей было не больше, чем обычно.
– Не согласитесь ли вы выйти со мной на балкон? – спросил принц.
– А разве вам можно сейчас ходить, дон Антонио?
– Я могу передвигаться, опираясь на трость, хотя мне и нельзя танцевать. Я буду очень признателен, если вы составите мне компанию.
Элеонора искренне улыбнулась. Было ясно, что принц предлагает ей уединиться, и она была решительно настроена, извлечь из этого максимальную пользу.
– С большим удовольствием присоединюсь к вам, выше высочество.
Взяв ее бокал с пуншем, Лаззара поставил его на пол возле ее кресла рядом со своим, уже наполовину пустым. Потом, приподнявшись и легонько взяв Элеонору за локоть, принц, обойдя огромные вазы с пальмами, увлек ее за собой к выходу через открытую дверь.
– Здесь гораздо лучше, – заметил он, как только они очутились на балконе. – И намного прохладнее благодаря ночному воздуху.
Элеонора чуть слышно выразила свое согласие. Она была в облегающем платье с короткими рукавами, однако чувствовала себя в нем вполне комфортно, поскольку, во-первых, на ее руках были длинные лайковые перчатки, а во-вторых, вечер был необычайно теплым для середины сентября.
– В моей стране девушкам не разрешают оставаться наедине с мужчиной, – изрек Лаззара. – И поверьте, это очень затрудняет процесс ухаживания.
Элеонора заметила, что его голос стал приглушенным, зазвучал с хрипотцой. Принц почти перешел на шепот. Подняв глаза, она взглянула в его красивое лицо, освещенное тусклым светом луны.
– А в моей стране правила не настолько строги, – ответила Элеонора. Ей не терпелось проверить, хочет ли он ее поцеловать, ведь, в конце концов, он имел репутацию ловеласа. И не желая, чтобы инициатива исходила только от него, она немного выпятила губы, как бы провоцируя его на это.
Похоже, этого оказалось вполне достаточно. Наклонив голову, Лаззара запечатлел на ее устах поцелуй.
Его губы были полными, мягкими и какими-то… странно слабыми. Элеонора внутренне сжалась, не в силах сдержать охватившего ее разочарования. Уж она-то ожидала от принца большей напористости. Он относился к ней, как к хрупкому цветку, совсем не так, как вел себя Дэймон, целуя ее…
Мысль о том, что, находясь в объятиях другого мужчины, она снова думает о Дэймоне, раздосадовала Элеонору, но еще больше ее раздражало то, что она не получает никакого удовольствия от поцелуя принца. Вскинув руки ему на плечи, она прижалась сильнее к его губам…
И почти в то же мгновение Элеонора услышала, как позади них кто-то тихонько кашлянул, из чего явно следовало, что на балконе они не одни. Принц резко вздрогнул, а Элеонора постаралась придать себе хладнокровный вид.
Еще не поняв смысла произносимых слов, а лишь уловив протяжную, медлительную интонацию, на которую она всегда так чувствительно реагировала, Элеонора поняла, что это Дэймон.
– Итак, леди Элеонора, вероятно, вы решили использовать на практике свеженький совет из книги о том, как завоевать сердце мужчины?
От смущения она залилась румянцем. Повернувшись, Элеонора увидела, что Дэймон стоит, опершись широким плечом на дверной косяк.
– Ай-яй-яй, миледи, – прибавил он тоном, в котором слышался легкий упрек. – Что бы сказала на это ваша тетушка?
«Скорее всего, тетя только порадовалась бы за меня», – подумала Элеонора, испытывая разочарование, хотя, конечно же, не могла в присутствии принца высказать свои мысли вслух.
Не находя слов, девушка ограничилась лишь тем, что, придав лицу сердитое выражение, укоризненно посмотрела на Дэймона. Однако он продолжал вести себя так, как будто совершенно не осознавал, что своим присутствием мешает именно там, где его меньше всего хотят видеть.
– Как удачно, что я, а не кто-то другой, обнаружил тебя здесь. Ведь тебе вряд ли хотелось бы по вине принца Лаззары попасть в компрометирующую ситуацию, иначе придется идти под венец, о чем вы двое, возможно, потом горько пожалеете.
Хотя принц тоже выглядел несколько смущенным, он быстрее, чем Элеонора, взял себя в руки. Как будто пытаясь заслонить ее собой, он шагнул навстречу Дэймону, однако тотчас же поморщился от боли, поскольку поврежденное колено дало о себе знать. Опираясь на трость, он выпрямился во весь рост, с королевским величием пронзая виконта взглядом.
Эффект оказался совсем не таким, как того ожидал принц, потому что он был меньше, чем Дэймон, ростом. Однако трудно было поспорить с тем, что обстановка накалилась до предела, когда принц отрывисто-грубо произнес:
– Сомневаюсь, что я пожалел бы, если бы дело дошло до брака. Женитьбу на такой прекрасной леди, как донна Элеонора, никак нельзя назвать тяжким испытанием.
Дэймон смерил его взглядом.
– Возможно, вы не знаете об этом, ваше высочество, но я имею гораздо больше прав на леди Элеонору!
Эль ахнула от такой откровенной лжи, а Лаззара стиснул зубы.
– Кажется, синьорина с этим не согласна.
– Именно так, – быстро сказала Элеонора. – Лорд Рексхэм не имеет на меня никаких прав! – Она с осуждением посмотрела на Дэймона. – Сделайте одолжение, покиньте нас, милорд.
Он довольно долго выдерживал ее сердитый взгляд.
– Очень хорошо, дорогая, но не слишком здесь задерживайся. Ты ведь не хочешь дать повод для сплетен.
И с этими словами Дэймон, повернувшись на носках, ретировался с балкона, оставив Элеонору униженной и разозленной.
Она еще не успела придумать, что сказать, как принц первым нарушил молчание.
– Простите меня, я не должен был позволять себе вольностей, – произнес он.
Однако по непонятной причине, его извинение еще больше разозлило Элеонору. Будь Дэймон на месте Лаззары, он никогда бы не вздумал извиняться за невинный поцелуй, тем более что она сама охотно на него согласилась. Хотя было очевидно, что все-таки принц ведет себя по-джентльменски. И ей не следует выплескивать свой гнев на Лаззару, поскольку настоящим виновником того, что она доведена до бешенства, был этот нежданно-негаданно появившийся негодяй Дэймон. Элеонора выдавила из себя улыбку.
– Не нужно извиняться, ваше высочество. Наверное, нам пора возвращаться в зал, пока нас не хватились.
Принц Лаззара кивнул в знак согласия.
– Да, конечно. Однако идите, пожалуйста, без меня. Мне хотелось бы еще немного побыть здесь, наслаждаясь живительной прохладой.
Элеонора с сочувствием отметила, что его лицо все еще было болезненно-красноватого оттенка.
Сделав изящный реверанс, Элеонора оставила принца на балконе и, переступив порог, вошла в бальный зал. Ее нисколько не удивило то, что Дэймон, стоя в тени пальм, уже поджидал ее. Девушка не собиралась на сей раз избегать его, более того – она даже жаждала этой встречи, поскольку ей не терпелось устроить ему скандал.
– Как мне все это понимать? С какой целью вы поставили меня в дурацкое положение?! – сквозь зубы прошептала она.
Но, судя по виду Дэймона, он нисколько не раскаивался.
– Ты действительно думала, что я буду лениво стоять в сторонке, понимая, что в это время ты оттачиваешь свое искусство обольщения на принце?
– Я не пыталась обольстить его.
– Но ты же его целовала!
– Даже если и так, вас это никоим образом не касается! Запомните, у вас нет на меня никаких прав!
– А вот с этим вряд ли можно согласиться, – растягивая слова, произнес Дэймон. – Ты явно переоцениваешь мои способности держать себя в руках, если думаешь, что я могу контролировать свою ревность.
Элеонора еще больше нахмурилась.
– У вас нет права ревновать.
– Тогда, возможно, тебе следует поблагодарить меня за то, что я вызвал ревность Лаззары. Разве можно придумать лучший способ, чтобы разжечь пламя его любви к тебе?
– Совершенно очевидно, что я не собираюсь благодарить вас за это, – парировала Элеонора. – Я что, похожа на кость для двух собак, которые вот-вот подерутся из-за нее?
Не двигаясь с места, она бросала на Дэймона гневные взгляды. Однако в его лице не дрогнул ни один мускул. В горящих глазах виконта был вызов.
В этот момент зазвучала мелодия вальса, наполнив собою бальный зал. И не успела Элеонора что-либо возразить, как Дэймон шагнул вперед и взял ее за руку.
– Может быть, я и не имею права требовать вашей руки и сердца, но я хочу получить от вас этот танец.
Даже если бы Элеонора попыталась освободиться, он все равно не отпустил бы ее. Между ними, казалось, сверкали молнии, тем не менее, ей не оставалось ничего другого, кроме как позволить ему увлечь себя, минуя пальмы, в глубь зала, туда, где другие пары уже вовсю кружились в вихре вальса.
– Я была бы совсем не прочь, если бы вы пошли к черту, – сквозь зубы процедила она.
– Я рассмотрю ваше предложение, однако вы же знаете, мне не очень нравится, когда от меня норовят избавиться.
Элеонора сжала губы.
Дэймон окончательно вывел ее из себя, но именно этого он, похоже, и добивался. Поэтому Элеонора решила больше не доставлять ему удовольствия видеть, как она злится.
После того как она отказалась отвечать на его колкости, выражение его лица стало мягче.
– Ну, улыбнись же, милая. Ты ведь не хочешь, чтобы присутствующие заметили, как мы ссоримся.
– Я также не хотела бы, чтобы они видели нас танцующими вместе.
– Ты что, все-таки хочешь устроить скандал, а потом гордой поступью покинуть бал?
– Ваша наглость безгранична! – возмущенно воскликнула Элеонора, забыв о своем решении молчать.
– Я не собираюсь с тобой спорить. Сейчас я просто получаю удовольствие, танцуя с самой прекрасной девушкой в зале.
– Если вы пытаетесь меня задобрить – вы, самый настоящий шантажист и мерзавец, – обещаю, у вас ничего не выйдет.
На какое-то время она замолчала, еле сдерживаясь, чтобы не вспылить по-настоящему. Все больше осознавая, что на них направлены практически все взгляды присутствующих здесь людей, Элеонора сосредоточила внимание на движениях танца и постаралась сделать вид, что ей не нравится, как Дэймон с грациозной легкостью вальсирует в такт веселой музыке.
– Ну, признайся же, – сказал он, кружа свою партнершу, – что тебе нравятся наши словесные перепалки…
– Боюсь, вы глубоко заблуждаетесь, милорд, – резко ответила Элеонора, понимая, что неуклюже врет. Не было ничего более захватывающего, чем спорить с Дэймоном. Ну, разве что его поцелуи опьяняли еще сильнее.
Он немного отстранился, чтобы посмотреть ей в лицо.
– Держу пари, твои беседы с принцем не отличаются особой веселостью, в отличие от наших. И полчаса назад, наблюдая за вами, я подумал, что тебя это совсем не радовало. Откровенно говоря, ты выглядела скучающей.
– Я прелестно проводила время до того момента, пока не появились вы.
– Неужели? – неуверенно спросил Дэймон. – Скажу честно, я не понимаю, чем принц вообще может привлекать. Никогда бы не подумал, что тебе нравятся безвольные женоподобные мужчины.
– Принц Лаззара не имеет ничего общего с тем, что вы сказали, – твердо заявила Элеонора, хотя ей и самой иногда приходили в голову такие мысли.
– Ну и что же тебя в нем привлекает, позволь спросить?
– Например, то, что он очаровательный и умный, и с ним совсем не скучно. Кроме того, он отличается изысканными манерами, в отличие от некоторых джентльменов из моего окружения, – многозначительно добавила Элеонора, взглянув на Дэймона.
– А физически он тебя привлекает?
– Да, конечно.
– Чем?
– Он довольно красив.
– Такая красота называется слащавой, уверяю тебя.
– У него прекрасные глаза.
– У меня лучше.
Фраза была произнесена без лишней скромности, несмотря на то, что в голосе Дэймона слышались нотки иронии, однако возразить было нечего. Пронизывающий взгляд его глаз, обрамленных густыми ресницами, безусловно, неотразим, и спорить с этим бессмысленно. Глаза принца были больше и нежнее, но они не могли заставить играть ее кровь так, как один-единственный взгляд Дэймона.
Короче, Элеонора должна была признать, что в отношении физической привлекательности Дэймон, несомненно, легко выигрывал. Его энергия, мужественность заставляли ее сердце учащенно биться. Один лишь звук его голоса будоражил душу, напоминая о пьянящих днях их недолгого романа. Тем не менее, Элеонора упрямо вздернула бровь.
– Вам так необходимо услышать из моих уст признание вашей неотразимости, лорд Рексхэм?
Он расплылся в очаровательной улыбке.
– Совершенно верно. Ведь я прекрасно знаю, как мои чары притягивают вас.
Не обращая внимания на ее фырканье, Дэймон уверенно повел Эль в танце, со знанием дела обходя вальсирующие пары. Было довольно тесно, и на какое-то мгновение они крепко прижались друг к другу. Снова ощутив так близко его горячее тело, Элеонора перестала дышать, ее сердце опять застучало быстро-быстро, по телу пробежала предательская дрожь.
Тут же поняв, что с ней происходит, виконт склонился еще ближе и прошептал на ухо:
– Сомневаюсь, что принц способен взволновать тебя так же, как я.
Его самоуверенные слова сразу же заставили Элеонору вспомнить о том, что произошло две ночи назад в ее спальне, о том, как жадный рот Дэймона нежно дразнил и ласкал ее соски. Возникшей перед глазами картины было достаточно, чтобы ее ноги подкосились.
Элеонора чертыхнулась про себя. Как же она ненавидела этого демона, заставлявшего ее так волноваться! С остальными кавалерами она в любой ситуации могла сохранять хладнокровие. Но перед Дэймоном она была бессильна!
Девушка поджала губы, а потом сухо сказала:
– Я знаю, что вы нарочно пытаетесь делать так, чтобы я волновалась.
– И мне это удается? Ты взволнована, сладенькая моя?
– Вы просто невозможны!
Это уже начинало серьезно раздражать Элеонору. Она со злостью попыталась оттолкнуть его, но Дэймон, продолжая танцевать, удержал ее.
– Элеонора, успокойся, ты ведь не собираешься устроить здесь сцену…
Девушка постаралась взять себя в руки, понимая, что он прав.
– Не беспокойтесь! Я – леди, и наш кодекс не позволяет причинять джентльмену телесных повреждений на людях, какой бы ни была провокация.
– Признайся, а тебе ведь совсем не хочется все время изображать из себя леди.
Его шутка вдруг натолкнула Элеонору на странную мысль. Она долго молчала, а потом сказала:
– Возможно, вы и правы.
– В чем?
– В том, что мне не хочется изображать из себя леди.
Он с недоумением посмотрел на нее, и Элеонора с наслаждением поняла, что ей удалось его озадачить.
Она вдруг подумала, что совершенно неправильно вела себя с ним.
Как бы она ни злилась, Дэймон только использовал ее слабость в своих целях. Но она устала постоянно позволять ему подавлять себя и вечно находиться в оборонительной позиции.
Элеонора решила, что пора изменить ситуацию.
– Если мне не изменяет память, – задумчиво произнесла она, – библиотека леди Хевиленд находится этажом ниже, в задней части здания. И во время бала ею никто не пользуется.
