Текст книги "Правила Святой Православной Церкви с толкованиями"

Автор книги: Никодим Епископ (Милаш)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 62 страниц)

Все наказания, которые церковные суды, по учению церковного права, имеют власть налагать за известные преступления, носят духовный характер, за исключением одного, имеющего мирской характер, именно денежного наказания, о котором не упоминается в канонах, но которое может быть оправдано в церковно-судебной практике только многовековым употреблением в церковных судах.

Церковные наказания для мирян, упоминаемые в канонах, суть следующие:

Епитимья (μετάνοια, 'επιτιμία, poenitentia), как наказание в юридическом смысле, состоит в том, что формальный церковный суд налагает на преступника за известные преступления обязательное исполнение предписаний суда, и прежде всего, как отмщение за зло, которое он, как член церкви, совершил каким-либо своим преступным поведением, а затем, как средство возвратить себе через нее те права, которых он лишил себя своим преступлением. Каноническое основание епитимьи находим уже в Апостольских постановлениях [130]

[Закрыть], а затем в 102-м правиле Карфагенского Собора и в некоторых других правилах [131]

[Закрыть]. Епитимья в этом смысле является самостоятельным наказанием. Но часто она употребляется наряду с другими наказаниями. Так, когда кто-либо из мирян осужден на временное отлучение, церковный суд, если признает это нужным, может такому осужденному предписать, на время его отлучения, обязательное выполнение одной из принятых видов епитимьи, как самостоятельного наказания, напр., требование какого-либо пожертвования в пользу церкви, бедных или какого-либо благотворительного учреждения, или же обязательство посещать больных и немощных и оказывать им помощь, и т. п.

Бесславие ('ατιμία, infamia). Это наказание имело очень важное значение в греко-римском праве, так как последствием его для данного лица являлась потеря гражданских прав. Еще более важное значение приобрело это наказание в церковном праве в виду священного характера церкви, каждый член которой должен быть свободным от всего того, что может умалить или уничтожить в обществе его хорошую репутацию (ύπόληψιν, existimationem). Это наказание заключается в полном или частичном лишении церковных преимуществ и прав, налагаемом церковью в качестве наказания на тех, которые своим нехристианскими поведением показывают, что они не достойны пользоваться этими преимуществами и правами. Это наказание основывается на божественном праве, воспрещающем доверять какую бы то ни было службу в церкви лицам порочным [132]

[Закрыть]. 129-е карфагенское правило предписывает хорошо наблюдать за такими лицами: нет ли на них σπΐλος τής ατιμίας (infamiae labes). То же самое упоминается и в других правилах [133]

[Закрыть]. Бесславие может наступить для известного лица или непосредственно, после совершения какого-нибудь бесчестного поступка (infamia juris immediata), не требующего особого формального судебного следствия, или посредственно – после судебного решения (infamia juris mediata).

Отлучение (αφορισμоς, excommunicatio) заключается в том, что церковный суд лишает известное лицо права св. причащения на некоторое определенное время. Это наказание называется еще малым отлучением (αφορισμός μικρός, excommunicatio minor) в отличие от большого отлучения (παντελής αφορισμός, excommunicatio major). Высшая степень этого наказания заключается в том, что известному преступнику воспрещено, кроме св. причащения, также и участие в церковных службах с остальными верными, а разрешается только участвовать в этих службах вместе с оглашенными, т. е. до начала литургии верных. Малое отлучение основывается на тех канонических постановлениях, которые имели силу в пенитенциарной системе первобытной церкви. Время этого отлучении обычно продолжалось не более трех лет, и налагалось как наказание за небольшие проступки большею частью характера омиссивного (т. е. за упущения) и всегда только за непредусмотренные (кульпозные) проступки. Субъектом этого наказания может быть каждое лицо, принадлежащее к церкви. Но таковым субъектом может быть вследствие какого-либо проступка и несколько лиц вместе, или даже целая местность со всем своим населением, о чем свидетельствует одно послание (270) Василия Великого, написанное после 374 года. А почти то же самое говорится и в 36-м Ап. правиле, предписывающем отлучать весь клир известной области, если таковой не убедит народ этой области принять законно поставленного ему епископа.

Совершенное исключение из церкви или большое отлучение (παντελής άφορισμός, excommunicatio omnimoda sive major) заключается в том, что известный член церкви за тяжкое церковное преступление, явное и доказанное, совершенно лишается церковного единения, т. е. теряет: а) право общей молитвы с верными, б) право участия в каком бы то ни было церковном богослужении, и менее всего в божественной литургии, в) право совершения над ним какого бы то ни было таинства или церковного обряда, и г) право быть отпеваемым и похороненным на православном кладбище после смерти. С лицом, подвергшимся полному отлучению, ни один верный не должен иметь никакого религиозного общения, духовные же лица не должны с ним иметь и частного общения. Это большое церковное наказание в канонических источниках называется также анафемой.

Лишение церковного погребения. Это наказание налагается на тех преступников, которые при жизни были подвергнуты полному отлучению и которые даже в минуту смерти не пожелали раскаяться в своем грехе и примириться с церковью. Упомянутые церковные наказания налагаются на мирян, совершивших какое-либо церковное преступление. Этим же наказаниям могут подвергаться и члены клира, но не как таковые, а только после того, когда, вследствие окончательного их исключения из клира, перестали принадлежать к нему, следовательно, когда сделались мирянами.

Для членов клира, как таковых, существуют особые наказания, в случае нарушения ими известных канонических предписаний, и эти наказания, смотря по роду преступления, являются или исправительными, или же карательными. К исправительным наказаниям относятся следующие:

Замечание (παράκλησις, obsecratio, увещание). Замечание есть напоминание об обязанностях, лежащих на духовных лицах по их положению в церкви. Замечанию подвергается всякое духовное лицо, как скоро оно сделает малейший проступок, причем ему выставляются на вид значение последнего и последствия, ожидающие его, если он не исправится. Замечание повторяется два и три раза, после чего уже следует другое наказание [134]

[Закрыть].

Выговор (έπίπληξις, απειλή, exprobatio, minae, прещение) делает или лично епископ, или собор. Во втором случае выговор бывает публичным, и потому составляет большую степень наказания, чем выговор епископа. О выговоре, как церковном наказании, упоминается в древнейших церковно-юридических памятниках [135]

[Закрыть].

Перемещение виновного с места, принадлежащего ему по времени рукоположения или производства, на последнее место между равными ему по сану. Это наказание, по смыслу 7-го правила Трулльского Собора, налагается на тех, которые дерзко и противозаконно стараются занять в церкви высшее место сравнительно с местами, занимаемыми лицами священной или управляющей иерархии той же степени, но прежде их рукоположенными или произведенными [136]

[Закрыть].

Отрешение от места службы на некоторое определенное время. В начале виновный, подпавший под это наказание, проводил время отрешения в местопребывании епископа и под его надзором. Впоследствии, когда нашли, что монастыри для этого удобнее, то виновных стали посылать в монастыри, под надзор монастырских настоятелей, где во все время продолжения наказания виновный должен также нести определенную епитимью, которая обыкновенно состоит в строгом исполнении монастырского устава с удвоенной молитвой и поклонами (Ап. прав. 35).

Временное запрещение священнодействия. Это наказание обыкновенно налагается, или когда виновный должен раскаяться в своем проступке, совершенном при отправлении своих священнослужительских обязанностей, или же во время судебного следствия, когда кто-либо обвиняется в преступлении, ведущем за собою извержение из сана. В продолжении отбывания этого наказания виновный, сверх лишения права священнодействия, не может пользоваться и другими правами, соединенными с иерархическою степенью, следовательно не может ни учить, ни участвовать в церковном управлении. Он остается священником только по имени, не имея никаких священнических прав (Ап. 5, 59; IV Всел. 20; Трул. 3; Сердик. 14; Карф. 19, 133).

Запрещение совершения некоторых определенных священнодействий. Этому наказанию подвергаются лица, совершившие какое-либо преступление, в котором, по его роду или характеру, никогда не могут раскаяться, чтобы опять получить право совершения всех священнодействий (Неокес. 9). или же присвоившие себе право совершать какие-либо священнодействия, которых они не имели права совершать по своему положению среди управляющей иерархии (Антиох. 10) [137]

[Закрыть].

Упомянутые до сих пор наказания, кроме последнего, употребляются для исправления духовных лиц, сделавших небольшой церковный проступок. Последнее же составляет переход к карательным наказаниям, которые суть следующие:

Отрешение от места служения навсегда. Это наказание налагается за небрежное исполнение обязанностей, возлагаемых на духовных лиц управляющей иерархией, и за нарушение церковной дисциплины, напр. когда епископ оставит на долгое время свою епархию (Двукр. Соб. 16), или когда насильственно завладеет какою-либо епархией (Антиох. 16), когда пресвитер без разрешения своего епископа покинет место своего служения и самовольно займет новое место (Ап. 15), и т. д.

Но так как в древности никто не мог быть рукоположен без назначения к определенному месту (άπολελυμένως), то когда он навсегда отрешался от известного места служения, то чрез это подпадал и под другое тяжелое наказание, а именно:

Лишение навсегда права совершать какое-либо священнодействие, но с правом носить духовное звание и пользоваться принадлежащею этому званию честью. Это наказание налагается за более тяжкие преступления, особенно за такие, которые производят соблазн в народе, но совершены или по незнанию, или по какой-либо чрезвычайной причине, а между тем совершившие их раскаялись и исправились. В правилах мы находим, что этой степени наказания подвергались, напр., те, которые во время гонений отступали от веры, но после раскаялись [138]

[Закрыть], или те, которые по неведению вступили в неправильный брак прежде своего рукоположения (Трул. 36; Неокес. 8, 9; Василия Вел. 27), и т. д.

Извержение или лишение права совершать какое-либо священнодействие навсегда и, вместе с тем, лишение имени и чести священства. Наказание это налагается как за особенно тяжкие преступления против иерархических правил, напр. за симонию, так и за вины, навлекающие на мирян отлучение от церкви. Духовное лицо, наказанное извержением, теряет прежде всего все права и преимущества, принадлежавшие ему в силу троякого характера церковной власти, т. е. право священнодействования, учительства и пастырства (Антиох. 3; Василия Вел. 27 и др.); далее, оно теряет все права чести, принадлежавшие ему, как священнослужителю; затем, его имя вычеркивается из списка духовенства (έκ τού ίερατικού καταλόγου), в который оно было внесено при рукоположении (Ап. 8, 17, 18, 51, 63 и др.), и, наконец, причисляется к мирянам, с предоставлением ему церковных прав, которыми пользуются только миряне. Извержение из сана, которому подвергается духовное лицо, продолжается навсегда, и изверженный уже никогда больше не может быть принят ни в какую иерархическую степень (Трул. 21; Василия Вел. 3 и др.), хотя бы он раскаялся и обещал исполнять свои обязанности по правилам. В последнем случае, правила допускают только более снисходительное отношение церкви к таким виновным, но только «как к мирянам».

Извержение вместе с отлучением. Духовное лицо, подпавшее под это наказание, подвергается не только вышеупомянутым последствиям извержения, но подлежит после того и отлучению, налагаемому на преступных мирян, т. е. лишается на более или менее продолжительное время церковного общения с верными в молитвах. Это большое церковное наказание налагается обыкновенно на духовное лицо, которое, несмотря на извержение из сана, все-таки дерзает священнодействовать (Ап. 28; Антиох. 4; Василия Вел. 88), или после извержения снова совершает то преступление, за которое уже подверглось этому наказанию (Василия Вел. 3, 88), или же совершит преступление, затрагивающее основы веры и церкви (Ап. 30, 64; Трул. 1, 86; Антиох. 1). В древности лица, подвергавшиеся этому наказанию, обычно посылались в монастырь, где должны были выдержать строгую епитимью, или же, если они продолжали, несмотря на наказание, нарушать мир церкви и не признавали ее суда, то церковная власть предавала их для надлежащего наказания светскому суду (Антиох. 5; Карф. 48).

Правило 6

Епископ, или пресвитер, или диакон, да не приемлет на себя мирских попечений. А иначе да будет извержен от священнаго чина.

(Ап. 20, 81, 83; IV Всел. 3, 7; VII Всел. 10; Карф. 16; Двукр. 11).

Правило это выражает в виде законного предписания мысль апостола Павла, высказанную им во втором послании к Тимофею (2:4), а именно, что ни один воин Христов, каковым является духовное лицо, не должен заниматься никакими мирскими делами, не согласующимися с его духовным званием, и вообще с его духовной службой в церкви. Это предписание выражено и в Апостольских постановлениях (II, 6), и возобновляется во многих других правилах, как мы это увидим дальше. Духовное лицо, нарушившее это правило, подвергается извержению из священного сана, как недостойное оного.

Правило 7

Аще кто, епископ, или пресвитер, или диакон святый день пасхи прежде весеннего равноденствия с иудеями праздновати будет: да будет извержен от священнаго чина.

(Ап. 64, 70, 71; Трул. 11; Антиох. 1; Лаод. 37, 38; Карф. 51, 73, 106).

О времени, в которое надлежит ежегодно праздновать праздник Христова Воскресения, как это установлено на I Вселенском Соборе, мы говорим в толковании 1 правила Антиохийского Собора. Во время до I Вселенского Собора, когда и было издано это правило, в разных поместных церквях были совершенно различные обычаи, что служило поводом к возникновению многих распрей и к созыву частых соборов. И только отцы I Вселенского Собора утвердили относительно этого общий закон для всей церкви.

Прежде всего это правило указывает на астрономический момент для определения дня, в который христиане должны праздновать Христово Воскресение, принимая за мерило весеннее равноденствие, и затем предписывает, чтобы празднование Воскресения никогда не совпадало со временем празднования иудеями их пасхи. То же самое предписывается и Апостольскими постановлениями (V, 17). Поводом к изданию этого правила послужила, по всей вероятности, иудеохристианская секта евионитов, утверждавшая между прочим, что воспоминание Христова Воскресения должно праздноваться в 14 день еврейского месяца нисана, когда празднуется и иудейская пасха, так как ни одним законом, по учению этой секты, не было отменено для христиан постановление о дне празднования пасхи ветхозаветной церкви [139]

[Закрыть]. Но иудеи употребляли для исчисления времени не солнечный год, а лунный, и месяц нисан начинали новолунием, ближайшим к весеннему равноденствию. Так как лунный год на несколько дней короче солнечного, то при таком исчислении большею частью случалось, что иудеи праздновали свою пасху раньше весеннего равноденствия. Для указания на различие между пасхой ветхозаветной и новозаветной, не имеющих между собою ничего общего, и для устранения всякой общности в священных обрядах между христианами и иудеями, к тому же, чтобы осудить обычай, проникший от евионитов и к некоторым православным священным лицам, – правило предписывает всем наблюдать весеннее равноденствие и только после него праздновать воспоминание Христова Воскресения, а отнюдь не вместе с иудеями. Духовное лицо, нарушившее это, подвергается по правилу извержению из священного сана [140]

[Закрыть].

Правило 8

Аще епископ, или пресвитер, или диакон, или кто-либо из священнаго списка, при совершении приношения, не причастится: да представит причину, и аще есть благословна, да будет извинен. Аще же не представит: да будет отлучен от общения церковного, яко соделавшийся виною вреда народу, и на совершавшего приношение наведший подозрение, аки бы неправильно совершал.

(Анкир. 1, 2; Петра Алекс. 10).

В первые времена церкви существовал общий обычай причащаться всем, когда только совершалась литургия, тем более этому обычаю, в пример другим, должны были следовать духовные лица [141]

[Закрыть]. Обычай этот стал несколько ослабевать, особенно после начавшихся против христиан гонений от язычников, причем из-за страха многие стали уклоняться от св. причащения, чтобы хоть на короткое время избегнуть гонений. При этом многие духовные лица, которые должны бы были подавать пример другим, начали уклоняться от св. причащения по той же самой причине, а также и потому, что сами священнослужители стали подозревать друг друга в том, что тот или другой из них, вследствие гонений, изменил вере. Гонения начались главным образом против духовных лиц, так как предполагалось, что будет легче искоренить христианство, ослабив предварительно духовенство. При тех искушениях, каким подвергалось духовенство во время того или иного гонения, легко могло случиться, как и бывало в действительности, что некоторые священнослужители в минуты страха приносили жертву идолам, совершали пред ними каждение, или выдавали гонителям священные книги и сосуды; возможно, что некоторые только подозревались в таком отступничестве. По отношению к таким духовным лицам у истинно верных сынов церкви возникало такое непреодолимое подозрение, что они избегали их, как зачумленных. Вследствие этих причин целые церковные общины становились в совершенно обособленное положение по отношению к тем епископам, которые, по их мнению, были нетверды в вере в часы искушений, и тотчас же указывали на неправильность в литургии, как у таких епископов, так и у подчиненных им священников. Достаточно было отдаленного слуха или просто подозрения, как уже одно духовное лицо не хотело принимать причастия, освященного другим подозреваемым духовным лицом. Именно против этого и говорит правило. Правило допускает, что то или иное духовное лицо может не причащаться во время литургии в том случае, если укажет на причину, по которой не хочет или не может причащаться; и если эта причина уважительна, то правило предписывает принять ее во внимание и тогда духовное лицо не виновно; но если причина не будет им указана, – правило предписывает отлучить такое лицо от церковного общения, так как этим оно причиняет вред народу, который всегда должен видеть в священнике пример для себя, и так как этим оно возбуждает подозрение против того, кто совершает божественную литургию.

В этом смысле объясняют это правило Зонара, Аристин, Властарь и другие [142]

[Закрыть]. Вальсамон при объяснении этого правила старается доказать, что отлучению подвергается лишь то духовное лицо, которое, служа вместе с другим, не хочет причащаться [143]

[Закрыть]. В этом же смысле Вальсамон отвечает и на вопрос Марка, патриарха Александрийского: может ли диакон, служа с архиереем или иереем, не причащаться, не объяснив причины? Отвечая ему, Вальсамон приводит текст этого правила [144]

[Закрыть]. Что такое толкование Вальсамона ничем не обосновано, ясно видно из самых слов этого правила.

Правило 9

Всех верных, входящих в церковь, и писания слушающих, но не пребывающих на молитве и святом причащении до конца, яко бесчиние в церкви производящих, отлучати подобает от общения церковного.

(Трул. 66, 80; Антиох. 2; Сердик. 11).

Общение христиан в первые времена церкви выражалось главным образом в общем участии всех верных в трапезе Господней (1 Кор. 10:16, 17) и в единодушном пребывании всех в храме (Деян. Ап. 2:46; 20:7). Это общение, выражавшееся таким образом, положено, между прочим, в основание и при составлении чина литургии, так что оглашенные, могущие оставаться в церкви с верными лишь до определенных молитв, как только начинался самый чин евхаристии, приглашались диаконом удалиться из церкви, так что оставались в храме одни верные, и были участниками трапезы Господней. Этим выражалась общая мысль церкви о духовном единении между верными, а также и то, что, ради этого духовного единения, каждый верный может и имеет право участвовать в церкви при всех молитвах и при святой евхаристии и в совокупной молитве, после св. причащения, благодарить Господа за Его Великий дар. Так было при начале церкви Христовой, и все верные приходили всегда в церковь, и не только слушали в церкви чтение Св. Писания, но оставались там до тех пор, пока священник, окончив божественную литургию, не давал им благословения для выхода из церкви. Такая ревность стала однако у некоторых охладевать, и многие, прослушав только чтение Св. Писания, выходили из церкви. Ради этого, без сомнения, и был внесен, как читаем в Апостольских постановлениях (VIII, 9), в чин литургии, после напоминания оглашенным выйти из церкви, диаконский возглас о том, что ни один из имеющих право оставаться до конца службы, не должен ее оставлять. По всей вероятности, это не помогало, многие и после диаконского возгласа все же выходили из церкви до окончания службы, оскорбляя этим благоговейное чувство истинно верных и производя беспорядок в самой церкви. Вследствие этого издано было настоящее строгое правило, требующее отлучения от церкви каждого, приходящего в церковь и не остающегося в ней до окончания службы [145]

[Закрыть].

Некоторые канонисты понимают это правило так, что верные не только должны были оставаться в церкви до окончания божественной литургии, но и обязаны были все причащаться св. тайн [146]

[Закрыть]. Возможно, что такое толкование правильно, так как подтверждением этого могут служить места из Св. Писания, приведенные выше при изъяснении этого правила. Однако, не может быть, чтобы все верные принуждались причащаться каждый раз при посещении церкви, так как легко могло быть, что не все бывали всегда подготовлены к причащению или по внушению голоса собственной совести, или в силу каких-либо других причин из личной или общественной жизни. Для того, чтобы и такие были удостоены хоть некоторого участия в святыне с одной стороны, и для избежания тяжести наказания, налагаемого этим правилом с другой, а также для того, чтобы обязать и тех, которые не могут причаститься, все же оставаться до окончания божественной литургии, заведена была раздача антидора, который каждый должен был принять из рук священника для своего собственного освящения [147]

[Закрыть].