Текст книги "Судьба цивилизации. Путь Разума"

Автор книги: Никита Моисеев

Второе

– происходит непрерывное сокращение биоразнообразия, что чревато уменьшением запаса стабильности биосферы как сложной системы. Эта оценка общепринята. И комментарии здесь излишни.

Третье

– урбанизация, потребление наркотиков, загрязнение окружающей среды не только меняют к худшему условия жизни и здоровье людей, но и ухудшают генофонд человечества. Проблеме урбанизации и появлению мегаполисов будет посвящен специальный раздел. Оценка этой проблемы трудна и неоднозначна.

Четвертое

– в полный рост поднимается мальтузианская проблема. Но теперь ее надо понимать шире, чем две сотни лет назад, когда о ней впервые заговорил знаменитый английский монах, точнее – пастор англиканской церкви. Сейчас речь идет не только о грядущем исчерпании продовольственных ресурсов, хотя и здесь происходит непрерывное оскудевание планеты: из-за нашей непродуманной и недисциплинированной деятельности потеряна значительная часть гумуса почвы (по некоторым оценкам, до 30%), а отсюда – уменьшение естественного потенциала земледелия.

Прокормить стремительно растущее население непросто, а в ближайшей перспективе сделается просто невозможным, даже с учетом гипотетических успехов нашей агрономической науки. К этому сходятся мнения большинства специалистов, хотя есть и другие оценки. Не менее трагичные последствия нас ожидают в связи с исчерпанием запасов углеводородного топлива, ряда металлов и т.д. Другими словами – несоответствие потребностей рода человеческого возможностям планеты удовлетворить эти потребности ставит под угрозу само существование рода человеческого. Тем более, если представить всю грядущую остроту борьбы за ресурсы, которая, если не принять превентивных мер, неизбежна.

Но самым опасным и трагичным для человека может оказаться потеря стабильности биосферы (нарушения извечного хода событий), возможность перехода биосферы в некое новое состояние, в котором ее параметры исключат возможность существования человека. Эта опасность, как мне представляется, еще плохо осознается всеми людьми, в том числе учеными.

В конце 70-х годов для изучения биосферы как целостной системы в Вычислительном центре Академии наук СССР была создана вычислительная система, т.е. серия связанных между собой математических моделей, способных имитировать функционирование биосферы и исследовать ее реакции на человеческую деятельность. В единую систему были связаны математическая модель динамики атмосферы, океана, образование облачности, выпадения осадков, образование ледяного покрова, углеродный цикл биосферы и т.д. Это позволяло изучать взаимозависимость отдельных компонентов биосферы, и самое главное – изучать количественно реакцию биосферы на ту или иную деятельность человека.

В начале 80-х годов мы провели серию компьютерных экспериментов, позволивших увидеть, как будет перестраиваться биосфера под действием резких и сильных воздействий человека, например в результате крупномасштабной ядерной войны и сопутствующих пожаров. Меня больше всего интересовала даже не сама “ядерная ночь” и “ядерная зима”, демонстрация моделей которых произвела шоковое впечатление на общество, а конечное состояние биосферы (некое новое состояние квазиравновесия), в котором она снова начнет жить после катастрофы. Этот вопрос носит совершенно принципиальный характер, поскольку он позволяет в какой-то степени прояснить, в какие новые состояния может перейти биосфера, явно теряющая свою стабильность.

Так вот, оказалось, что конечное состояние биосферы, которое установится после катастрофы, будет качественно отличаться от современного – биосфера не вернется в свое исходное состояние (эти расчеты частично изложены в коллективной монографии: Моисеев Н.Н., Александров В.В., Тарко А.М. Человек и биосфера. Наука. 1986). И это новое состояние не будет пригодно для жизни человека.

Я не буду приводить цифры – эксперименты на таких моделях очень несовершенны, но они показывают общую тенденцию и дают мне основание высказать гипотезу, о которой я впервые сказал более 10 лет тому назад: если сегодня не принять специальных мер, не изменить характер нашей цивилизации, (т.е. систем ценностей, которые определяют деятельность людей), то теряющая стабильность биосфера, даже без шоковых воздействий человека, перейдет в состояние, непригодное для его жизни. К сожалению, проверить эту гипотезу и найти допустимые границы спонтанных воздействий на биосферу, сохраняющих ее параметры в границах, которые допускают существование человека, мне не удалось по причине общего развала работ в Советском Союзе и, соответственно, в Академии наук СССР. После трагедии распада Союза произошла эмиграция квалифицированных сотрудников, прекратилось финансирование фундаментальных работ и т.д. Хотя и сегодня созданный инструмент (т.е. вычислительная система) находится в состоянии, годном для проведения компьютерных экспериментов. (Поддержать систему в рабочем состоянии – это максимум того, что может сделать Вычислительный центр бывшей Академии наук СССР.)

В заключение необходимо заметить, что потерю стабильности биосферы вряд ли можно отождествить с экологическим кризисом: кризис можно пережить, найти из него выход, а возврата биосферы в состояние, пригодное для жизни человека, быть не может! Вот почему эта особенность взаимодействия Природы и общества грозит особыми потенциальными опасностями. Конечно, эта опасность потенциальная, я бы даже сказал, пока – умозрительная, она не видна не только обывателю (загрязнение или исчезновение лесов), но и малопонятна многим исследователям, которые не занимались специально проблемами самоорганизации сложных открытых систем, далеких от термодинамического равновесия.

Однако проведенные компьютерные эксперименты и непрерывно возрастающее могущество цивилизации заставляют отнестись к этой проблеме со всей серьезностью.

Примечание.

Можно привести некоторые соображения, которые косвенно подтверждают мою гипотезу об уменьшении запаса стабильности биосферы и приближении ее состояния к границам неустойчивости. Известно, что углекислота является пищей для растительного мира. В течение ХХ века концентрация углекислоты в атмосфере возросла более чем на 20%. В нормальных условиях это должно было бы привести к заметному увеличению общего объема фитомассы. Однако этого не произошло. Последнее обстоятельство указывает на то, что компенсационные механизмы биоты стали ослабевать! Или их уже недостаточно для компенсации антропогенных возмущений!?

 
* * *
Подведем некоторые предварительные итоги. Еще полтора-два десятилетия тому назад люди считали главной опасностью, подстерегающей человечество, прежде всего возможную ядерную войну. Советские, а позднее и американские расчеты показали, что после крупномасштабной ядерной войны биосфера перейдет в некоторое новое состояние, которое получило название “ядерной зимы” и “ядерной ночи”. В этом состоянии распределение температур, уровень радиации и ряд других характеристик исключат возможность существования человека и других высших животных.
 

Глава четвертая. МЕГАПОЛИСЫ
КАК ЕСТЕСТВЕННЫЙ ФАКТОР РАЗВИТИЯ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА
1. Расселение людей и самоорганизация общества

Уже к концу палеолита ойкуменой человечества стала вся наша планета, за исключением зон, принципиально недоступных для существования человека, таких, как высокогорья (выше 2000 метров над уровнем моря), Антарктида и т.д. Первоначально расселение людей было более или менее равномерным по отношению к продуктивности охотничьих угодий. Но постепенно, уже в неолите, с появлением земледелия, ремесел, торговли ситуация стала изменяться. Начали возникать крупные поселения.

Очень важно сразу же зафиксировать тот факт, что крупные города, а позднее и мегаполисы возникли сами по себе в силу той же логики Природы, следуя которой наш далекий предок изобрел каменный топор: это тоже шаг к укреплению его могущества. И, если угодно, шаг по пути восхождения к Разуму. Но такие новшества, как топор или мегаполис, несут человеку не только благо, но и могут стать смертельно опасными для его будущего. Это тоже логика Природы. И мегаполисы тоже требуют очередного шага по ступеням восхождения к Разуму, какой сделал человек, обретя табу “не убий!”.

 
Это проблема наступающего века. Об этом и будет идти речь в этой главе.
* * *
Я думаю, что одна из центральных проблем экологии как науки о собственном доме – это проблема организации жизни на планете во всем ее многообразии. Ее решение должно опираться на понимание естественных тенденций эволюции образа жизни людей
 

как проявление общих законов развития биосферы

и, не противореча им, включать разумные способы использования этих законов с позиций стабильности рода человеческого и отдельных национальных объединений.

К числу подобных проблем относятся вопросы расселения людей по поверхности планеты. Вопросы определения оптимальной концентрации людей, образования крупных городов и мегаполисов, вопросы изучения попыток преодоления тенденции, влекущей целый ряд негативных последствий. Но проблема мегаполисов, как мне кажется, занимает особое положение среди основных общепланетарных проблем, которые сегодня принято объединять общим термином “экологический кризис”. Эта проблема, может быть, более, чем другие, определяет судьбу человечества, она, может быть, наиболее острая и одновременно наиболее противоречивая из тех проблем, которые мы встречаем на пороге нового века. Масштабы проблемы мегаполисов мы еще полностью не осознаем. И я думаю, что для ее решения еще не скоро будут выработаны необходимые подходы. Ибо, с одной стороны, пространственная концентрация людей и образование мегаполисов, в частности, служат одной из основных причин растущей общественной производительности труда, а с другой – источником экологического неблагополучия и даже, может быть, вырождения человека.

Но бесспорным остается факт: равномерное расселение людей, которое было характерным для охотников времен начала неолита, делается явно неустойчивым и поверхность планеты постепенно приобретает ячеистую, мозаичную структуру, подобную ячейкам Бенара в теории конвекции.

Вот почему весьма привлекательные идеи “экологически чистой деревни”, которые становятся модными на Западе (особенно в Америке), мне кажутся несостоятельными. Они противоречат естественному ходу развития человечества как общественного биологического вида, ведущего “кооперативную” деятельность, несмотря на декларируемую “индивидуалистичность” западной культуры.

Но есть и другие аргументы, говорящие об утопичности и опасности подобной точки зрения, поскольку, создавая в одной стране экологически чистую деревню, нам придется в других странах устраивать свалки отходов и перемещать туда экологически вредные производства, ибо без них человечество пока обойтись не может. В результате неизбежно будет расти различие в качестве жизни различных регионов планеты. А это, в свою очередь, будет служить причиной дальнейшей дестабилизации общепланетарного образа жизни.

В предлагаемой работе не дается каких-либо универсальных рецептов. Она отражает представления автора о содержании проблемы и является своеобразным приглашением к дискуссии. Мне представляется, что проблема мегаполисов еще по-настоящему не поставлена и находится незаслуженно на периферии общественного внимания.

4.2. Феномен мегаполисов

Мы все являемся свидетелями одного из феноменов, который оказывает все большее и большее влияние на развитие культуры, политики и всего образа жизни человечества. Идет не только рост населения планеты, но и концентрация людей в отдельных крупных городских агломерациях – мегаполисах. Крупные города не просто стремительно растут, поглощая окрестные селения, они сливаются друг с другом, образуя мегаполисы с населением в многие десятки миллионов человек. Такие территории, которые расположены между Нью-Йорком и Бостоном или между Токио и Осака заселены полностью, на каждой из них живет много десятков миллионов людей. Отделить один город от другого уже невозможно – это одно целое. Их различает только административное деление. На крошечном пятачке, расположенном между Токио и Осака, проживает едва ли не половина всего населения Японии и производится значительно более половины ее валового национального продукта.

Подобная агломерация возникает и в Московской области. Такие города, как Мытищи, Химки, Реутов и многие другие, – это уже тоже Москва. И такой рост концентрации населения неумолимо продолжается и будет продолжаться – он неотвратим; во всяком случае, в настоящее время, при нынешних оценках результатов производственной деятельности. В ближайшие годы следует ожидать дальнейшего увеличения

крупных

городов и постепенного угасания малых. Подобное явление связано, в частности, с принципиальными техническими сдвигами и структурной перестройкой промышленности. Уменьшается роль добывающей промышленности, уменьшается объем металлургического производства и многих других отраслей, которые до недавнего времени составляли основу индустрии и могущества государства. Значительная часть населения до самого последнего времени проживала в поселках (городках) при этих производствах. Переход к новым высокотехнологичным производствам приводит не просто к подвижкам населения: люди переезжают в большие города. Эта миграция, сначала из деревень в рабочие поселки, из поселков в города, из городов – в мегаполисы характерна для большинства регионов планеты и идет уже не первую сотню лет. Эта тенденция порождена основами нашей цивилизации.

Очевидно, что для развития такого процесса должны существовать достаточно весомые посылки. Их изучение – важнейшее направление возникающей научной дисциплины – “экология городов”. Именно научной дисциплины, поскольку решать проблемы, возникающие в связи с ростом городов, надо на высоком профессиональном, научном уровне. Любые волевые или умозрительные решения, не учитывающие процессы естественной самоорганизации, не только неэффективны, но и крайне опасны.

Многие думают, что мегаполисы это несчастье, причем временное, что люди следующих поколений будут жить в коттеджах и экологически чистых деревнях. Жизнь там приятнее и более здоровая – слов нет. Это так! Поэтому многие думают, что прогрессивное развитие общества неизбежно должно привести к исчезновению мегаполисов. Однако это утопия! Очень красивая, манящая, но утопия! И опасная, если она станет основой для социальной инженерии. Путь преодоления возникающих трудностей следует искать в другом.

Надо дать себе ясный отчет в том, что основной массе населения Земли предстоит и далее жить в мегаполисах. Увы – это зримая реальность! Деревни, а тем более хутора исчезают. Мы это наблюдаем по всему миру. И эта реальность мотивирована особенностью жизни людей, их труда, уровнем современной техники и многими другими причинами. Рост мегаполисов – “природное явление”. Это не изобретение отдельных людей, а следствие самоорганизации общества, в результате которой растет взаимосвязанность людей. Им “по делу” надо быть рядом друг с другом. Надо принять эту реальность и научиться строить мегаполисы так, чтобы в них можно было жить без перекосов. И самое главное – научиться жить в этих монстрах.

Это по-настоящему трудная проблема, не менее трудная, чем проблема, сформулированная Мальтусом.

4.3. Бездумное развитие мегаполисов недопустимо

Итак, сегодня формирование мегаполисов – стихия. И ее неконтролируемое проявление может быть очень опасным. (Как и рынок, не контролируемый гражданским обществом и государством.) И так же, как без рынка, общество не может прожить без мегаполисов. Но надо помнить, что, как и со всякой стихией, борьба с мегаполисами и безнадежна, и опасна. Еще в 1844 году Болеслав Трентовский в своих лекциях по философии кибернетики, которые он читал в университете города Фрайбург, сформулировал “принцип кормчего”. Он говорил о том, что процессы, протекающие в обществе, – это стихия и умный “кибернет” – так, следуя древним грекам, он называл управляющего (отсюда слова губернатор, governmеnt – правительство и т.д.) – не должен, подобно кормчему, противиться стихии. Он должен изучить ее, изучить ветры и течения, чтобы с помощью стихии довести свой корабль до желаемой гавани. Вот почему и мы должны изучить “стихию мегаполисов”, ее движущие силы и подводные течения. И научиться использовать тенденции, породившие мегаполисы, во благо, а не во вред человечеству. И понимать, что допустимо и на какие особенности жизни мегаполисов должен быть наложен запрет.

Причины подобной концентрации населения очевидны: в больших городах общественная производительность труда выше. А это главный критерий, управляющий общепланетарным РЫНКОМ. И пока мы живем в МИРЕ ТНК – транснациональных корпораций, пока рынок правит бал, т.е. пока наше общество следует той системе ценностей, которые возникли в процессе утверждения современного общества потребления, рост мегаполисов будет неизбежным.

Но одновременно мы видим множество труднейших проблем и опаснейших процессов, возникающих вместе с ростом городов. В основном говорят об экологическом неблагополучии жизни в крупных городах. Это и загрязнение воздуха и воды, рост профессиональных заболеваний и, наконец, может быть, самая трудная проблема – очистка городов от отбросов. Подобным проблемам посвящено уже множество работ, постановлений государства и прочих, облеченных властью структур. Но города неумолимо растут, и столь же неумолимо, еще быстрее растут проблемы, вызванные этим

4.4. Мегаполисы как эффект кооперативности

Еще раз надо признать истину: постепенное укрупнение городов и рождение мегаполисов – такой же естественный эволюционный процесс, как развитие промышленности, появление ТНК, как развитие средств связи и т.д. В крупных городах выгоднее (эффективнее) делать бизнес, организовывать производство, торговлю, легче создавать образовательные комплексы и прочая, и прочая. Кроме того, в мегаполисах возникают свои внутренние рынки, резко удешевляющие многие торговые операции, позволяющие ограничить перевозки дешевых и габаритных товаров.

Вот почему мегаполис как форма организации производственной жизни общества более эффективен с точки зрения экономики. В мегаполисах выше общественная производительность труда – главное мерило всех современных организационных новинок – и проявляется она естественным образом. Отсюда, пока мы живем в МИРЕ ТНК, в условиях непрерывной и жестокой конкуренции, мире, в котором научно-технический прогресс и уровень общественной производительности труда определяют успех страны на мировом рынке, мегаполисы будут расти до того естественного предела, который опять-таки станет определяться общественной производительностью труда, т.е. рынком. Здесь не должно быть иллюзий. Жизнь в экологически “чистых деревнях”, как об этом мечтают, особенно в США, будет уделом немногих. Немногих даже из тех, кто будет принадлежать к жителям стран, приближенных к “золотому миллиарду”! А что говорить об остальных?!

Концентрация людей, появление больших городов – явление не сегодняшнего дня. С того момента, когда возникла и стала развиваться современная присваивающая цивилизация, рост городов сделался неотвратимым явлением. Концентрация людей началась очень давно: так жить безопаснее и дешевле – с меньшими затратами усилий можно обеспечить необходимое благополучие и безопасность. А наша цивилизация так устроена, что элемент выгоды является пока определяющим в формировании образа жизни. Вопросы здоровья, удобства жизни и многие другие отходят, чаще всего, на второй план. Поэтому дальнейшее развитие мегаполисов представляется неизбежным до тех пор, пока наша цивилизация не исчерпает своих возможностей обеспечивать дальнейшее развитие рода человеческого тем образом жизни, который начал формироваться на излете неолита. Наблюдаемый сегодня рост городов и образование мегаполисов – это лишь естественное развитие процесса, начавшегося еще на заре голоцена.

Первые города, как показывают американские раскопки в Анатолии, в верховьях Тигра и Евфрата, появились за 8-9 тысяч лет до Рождества Христова (раскопки города Чатал-Куюк и др.) И это были не поселения типа деревень, а города в современном смысле этого слова. Там жили не только крестьяне, обрабатывающие землю (таких, видимо, было большинство), но и ремесленники и купцы. Город это естественный продукт кооперации, объединения людей и разделения труда – одного из тех начал, которые лежат в основе любых эволюционных процессов.

Процессы концентрации людей резко усилились после первой промышленной революции, когда организация производственной (главным образом промышленной) деятельности сделалась основой жизни людей. Города всегда были средоточием образовательной, а значит и культурной, деятельности – источником новых идей и новых технологий.