Текст книги "Судьба цивилизации. Путь Разума"

Автор книги: Никита Моисеев

Глава третья. РОЖДЕНИЕ ЦИВИЛИЗАЦИЙ
И ПРИБЛИЖЕНИЕ НОВОГО КРИЗИСА
1. Рождение современных цивилизаций

Итак, в конце неолита человек сделался абсолютным монополистом в мире живого и пережил свой неотвратимый экологический кризис. Он преодолел этот кризис, создав новую экологическую нишу. И с тех пор вся дальнейшая история нашего биологического вида – это непрерывный рост степени монополизма человека в мире живого. С начала голоцена человек навсегда сделался монополистом. А это значит, что человек в его современном обличии обречен на неизбежность новых экологических потрясений. Переступив порог неолитической революции, человек сразу же вступил в период назревания нового общепланетарного экологического кризиса.

 
Посмотрим, как развивались события.
* * *
Неолитическая революция означала новый поворот в истории становления рода человеческого. И в результате революции люди еще на один шаг отдалились от остального живого мира: человек начал целенаправленно формировать искусственный кругооборот веществ в Природе или, как мы говорим, формировать искусственные биогеохимические циклы, неведомые остальной Природе. Вначале они были связаны только с агроценозами, т.е. с земледелием и скотоводством, но вскоре человек начал включать в кругооборот веществ то, что было накоплено биосферами былых времен. Сначала это были металлы, а позднее и захороненные углеводороды – уголь, нефть, газ, сланцы. В послевоенные десятилетия человек добрался до святая святых планеты – до тех запасов радиоактивных веществ, которые она получила при своем рождении; эти вещества, чуждые биосфере, тоже оказались вовлеченными в кругооборот веществ. И чем дальше идет развитие человека, тем большую роль играют эти искусственные кругообороты в судьбах планетарного сообщества и самой планеты. Они изменяют структуру биосферы, не меняя, однако, логики ее развития.
Вот тогда, в начале голоцена, после неолитической революции и задолго до появления письменности, т.е. писанной истории, началась современная история – история “производящей” цивилизации, вернее, – цивилизаций! Именно потому, что в разных регионах планеты возникали разные цивилизационные особенности. Но основные принципы, лежавшие в основе этих цивилизаций (может быть, уже и мировоззрение), заложенные в людей за 4-5 тысяч лет до появления первых египетских иероглифов и шумерской клинописи, и тем более до начала писанной истории, не только живы еще и сейчас, но даже теперь, на грани нового тысячелетия, определяют характер мышления человека и его восприятие Природы. И действия людей как по отношению друг к другу, так и по отношению к Природе не очень существенно изменились с тех времен, что еще важнее. Вероятно, уже в далекие времена формирования цивилизаций были заложены те основы взаимоотношения личности и общества, которые так различны в разных цивилизациях.
Человек голоцена во многом уже был иным, отличным от человека конца палеолита. Общество тоже сделалось совсем иным. И самое главное – у человека голоцена уже возникла собственность, а вместе с ней пришли и новые потребности, которые были неведомы первобытным охотникам и собирателям. У человека голоцена уже был другой менталитет: он по-другому смотрел на мир и ждал от него другого! С появлением земледелия и скотоводства труд человека мог обеспечить гораздо больше, чем было необходимо для его непосредственного выживания. У него появились и новые потребности, и возможность использовать труд других людей для их обеспечения.
Бесконечно расширились знания человека об окружающем мире. Люди научились перестраивать Природу и приспосабливать ее под свои сиюминутные потребности. Если биологическое развитие индивидуума и совершенствование его мозга практически остановились несколько десятков тысяч лет тому назад, то Коллективный Интеллект продолжал развиваться все ускоряющимися темпами, создавая все новые и новые возможности “подчинения” стихийных сил своим непосредственным интересам.
Несмотря на то, что человек уже далеко отошел от остальных обитателей общего дома – биосферы, несмотря на то, что возникли наука и искусство, в одном отношении человек оказался подобен всем живым видам: биосфера для него оставалась “окружающей средой” – безграничной емкостью, резервуаром, откуда он мог черпать все то, что для него было необходимым (и даже без прямой необходимости), сбрасывая в Природу все то, что ему было не нужно или уже использовано, без всяких мыслей об “окружающей среде”…
И такое отношение к Природе сформировало на протяжении многих тысячелетий образ мышления, представляющий теперь основную опасность для того пути восхождения к Разуму, который в начале четвертичного периода выбрали наши предки – “изгнанники из леса”. Человек до самого последнего времени не замечал, что Природа из фона, на котором разворачивалась история, постепенно превращается в ее действующий персонаж, все более и более могущественный. И самим этим фактом, и бездумной эксплуатацией богатств биосферы человек ставит себя во все большую и большую зависимость от природных факторов. Подумаем, что станет с нашей цивилизацией, если сегодня вдруг исчезнет возможность использовать углеводородное топливо!
И такое отношение к Природе, такое ее восприятие укоренилось в мировоззрении людей и вошло в философию и, как это ни грустно, – в религии. “Не думай о хлебе насущном, придет день и Я дам его тебе”, – что-то подобное говорится даже в Священном писании, так же как и “живите и размножайтесь”. Поэтому, станем ли мы удивляться, что принцип Френсиса Бэкона: “Наука нужна для того, чтобы покорять Природу и ставить ее силы на службу человека”, – определил все наши с ней взаимоотношения, нашу философию и что в советское время восторжествовал мичуринский принцип: “Мы не можем ожидать милостей от Природы, взять их у нее – наша задача”.
Итак, все имеет и свою оборотную сторону: с развитием техносферы росли не только могущество цивилизации, но и зависимость человека от Природы. Стремление покорять и владеть делает нас зависимыми от того, что мы покорили и чем владеем! Представим себе на минуту, что завтра иссякнут даже не запасы углеводородного топлива, на котором держится вся наша современная цивилизация, а иссякнут запасы минеральных удобрений, на которых ныне основывается производительность нашего сельского хозяйства.
Итак, в результате неолитической революции родились современные цивилизации, которые начали активно изменять не только природные условия, но и саму структуру естественного кругооборота веществ в Природе. Эта структура стала меняться все быстрее и быстрее по мере развития производительных сил общества. И дело дошло до того, что сейчас она заметно меняется даже в течение жизни одного поколения. Человек, по точному выражению В.И. Вернадского, стал “основной геологообразующей силой планеты”, и его “монополизм” с развитием науки и техники бесконечно усилился.
Этот факт может иметь самые негативные последствия, если люди не смогут разработать, а главное – принять необходимую систему “антимонопольных законов”! И качественно изменить свои взаимоотношения с остальной Природой.
Есть еще одна опасность, с которой уже столкнулось человечество: условия его жизни, особенно развитие “второй природы”, т.е. технических возможностей человека, растут неизмеримо быстрее его миропредставления. Другими словами, духовная составляющая его бытия эволюционирует гораздо медленнее составляющей материальной. Я об этом уже сказал, говоря об отношении человека и Природы. Но это проявляется во всех сферах жизни, в религии, в искусстве и т.д., особенно остро – во второй половине нашего века. Отсюда, как следствие, деградация моральных основ общества, снижение уровня духовной культуры…
Мне кажется особенно опасным непонимание необходимости роста личной ответственности каждого человека за происходящее на планете, а также формирования ответственного гражданского общества. Это сложная и трудная проблема, мало изученная обществоведами. Еще в начале голоцена, несмотря на формирование института собственности, индивидуальность человека была погружена в единство социальной ячейки – семью, род. Главенствовало понятие “МЫ”, а не “Я”. Это и понятно: выжить мог только коллектив – род, семья. Но с появлением собственности растет и обособление индивида, начинается становление индивидуального сознания. Однако этот процесс идет значительно медленнее, нежели развитие институтов собственности. Это очень хорошо показано академиком Б.В. Раушенбахом в его анализе особенностей античного искусства. Собственно говоря, настоящее выделение “Я” – “Я” как самоценности и самозначимости – произошло только в пятом веке до нашей эры в античной Греции. Это представление утвердила замечательная плеяда философов – Демокрит, Сократ и многие другие.
Но это была лишь констатация факта огромного потенциала отдельной личности как таковой. И дальнейшее развитие цивилизации можно рассматривать как процесс материализации этого потенциала. И эпоха Возрождения, и стремление в космос, и многое другое – все это звенья одной цепи. На этом же пути были и Реформация с ее этикой протестантизма, и рост индивидуализма с его крайними проявлениями. Но не было одного, жизненно необходимого сегодня человечеству, – возникновения чувства ответственности каждого за все! А без этого все разговоры о преодолении грядущего экологического кризиса чем-то очень напоминают “кухонные разговоры” диссидентствующих гуманитариев 70-х годов.
Но вернемся к нашей теме.
 

2. Цивилизационная дихотомия

В самом конце предыдущей главы я сказал о том, что не только само появление земледелия и животноводства, но и то, что эти два эпохальных события были разнесены по времени, во многом определило особенности и структуру цивилизационной палитры и духовных миров людей, населяющих разные области ойкумены. Этот факт еще и сегодня оказывает влияние на развитие планетарных событий.

Земледельческие цивилизации были связаны с долинами рек и могли существовать только в жестких пространственных рамках. Для них основополагающую роль играло четкое согласование своей деятельности с естественными природными циклами. Поэтому не случайно, что, добившись определенного уровня благосостояния, они в качестве высшей ценности принимали собственную цивилизацию со свойственными именно ей сохранением правил общежития, ритмами, традициями и верованиями. Их не очень интересовали завоевания, поиски новых земель и рискованные начинания. Эти земледельческие цивилизации и стали прототипом тех цивилизаций, которые часто называют традиционными. Войны и боевые дружины не были определяющими в судьбе этих народов. Я думаю, что именно в рамках традиционных цивилизаций и родилась легенда о матриархате, поскольку роль войны в их жизни была третьестепенной. И гораздо больший статус в обществе занимали следующие ценности: сохранение своего очага, культура труда и быта, достигнутое благосостояние.

Личность и ее инициатива не играли существенной роли в судьбах земледельческой общины. “МЫ”, а не “Я” определяло образ мышления жителей этих долин. И несмотря на то, что институт собственности уже возник в Египте, Шумере и других древних земледельческих цивилизациях, человек принадлежал не столько самому себе, своим эмоциям и стремлениям (они не были жизненно необходимы обществу), сколько элементарным его ячейкам, семье, роду.

Совершенно иная ситуация сложилась на границах ойкумены. Там охотники, жившие на грани выживания, постепенно превратились в пастухов. Возможность разведения домашних животных была тоже грандиозным завоеванием человека. И оно породило свой тип цивилизации, качественно отличный от земледельческих. Иного и не могло быть, ибо условия жизни скотоводов были совсем иными. Они вынуждены были стать кочевниками, и поиски новых земель, новых пастбищ прежде всего, сделались главным содержанием их жизни. Но свободных пастбищ становилось все меньше и меньше, их приходилось отвоевывать. Поэтому главным действующим лицом у этих народов сделались пастух и воин. Доблесть, мужество и воинское мастерство ценились в не меньшей степени, чем умение пасти и сохранять скот: надо было отвоевывать и охранять пастбища. Вероятнее всего, именно эти народы сделались основателями будущих “технотронных”, или, как их теперь иногда называют, “техногенных”, цивилизаций.

Однажды, когда эти цивилизации набрали силу, они начали свое движение на юг и стали завоевывать благополучные и богатые южные земледельческие страны. Переселения народов неоднократно фиксировались историей. Среди них – известное завоевание Египта “морскими народами”. Но это лишь одна из страниц подобной экспансии. Она началась, вероятно, гораздо раньше. Так, например, постепенная перекочевка племен древних ариев, которые жили во втором-третьем тысячелетиях в районах русского Ополья, в верховья Инда и Ганга была тоже одной из страниц этого переселения народов. И эта перекочевка, вероятнее всего, была связана с окончанием той благодатной климатической эпохи, которая известна под названием “максимум голоцена”, когда средние температуры планеты были на 1,5-2 градуса выше современных, когда в Средней Азии не существовало пустынь, а Сахара была саванной…

Вот почему все современные цивилизации – это уже некоторый симбиоз земледельческих цивилизаций и агрессивных цивилизаций кочевых племен. И в первозданном виде, вероятнее всего, ни одной из земледельческих цивилизаций к началу писанной истории уже не сохранилось. Впрочем, может быть, и есть исключение. Это – минойская цивилизация на Крите. Благодаря своему островному положению она, вероятно, дольше других сохраняла свою “традиционную чистоту”. Но и она была сметена северными варварами – ахейцами, создавшими на ее развалинах великолепную крито-микенскую культуру, родившую Гомера. А через несколько столетий они создали великую греческую философию, осознавшую роль и значение личностного потенциала отдельного человека.

В большинстве своем цивилизации, особенно традиционные земледельческие, долго сохраняли родовые метки. А некоторые из них сохранили их и до настоящего времени. Поэтому разделение цивилизаций на традиционные и технотронные имеет определенный смысл и сегодня. Особенно это касается земледельческих цивилизаций, в которых сохранение именно им присущего образа жизни и в настоящее время почитается за высшую ценность. Целый ряд особенностей традиционных цивилизаций обладают удивительным консерватизмом. (Впрочем, это касается и технотронных цивилизаций.)

Классический пример тому – цивилизации Ближнего Востока. Ни завоевания Александра Македонского, ни ураган Тамерлана, который сметал народы и государства, ни прочие нашествия существенно не изменили духовный настрой этих народов. Потому они с такой легкостью приняли ислам с его шариатом и отвергли иудаизм и христианство! И вряд ли прав Тойнби, утверждавший, что религии формируют цивилизации. Ведь цивилизации старше любой религии, и мне кажется, что в данном случае все происходит как раз наоборот: цивилизации выбирают религию и адаптируют ее к своим традициям, оправданным историческим опытом.

Я думаю, что особенности цивилизаций определяются прежде всего условиями жизни, особенностями территории, ее ландшафтами, климатом. И первым, кто это понял, был, вероятно, Ж.Ж. Русcо. (Пример такой зависимости дает история древних ариев.)

Где-то в третьем-четвертом тысячелетиях до нашей эры племена кочевников-скотоводов, жившие в привольных степях русского Ополья, Заволжья и Урала, наверно, первыми или одними из первых начали разводить крупный домашний скот. Но однажды, с ухудшением климата и сокращением пастбищных угодий, некоторые из арийских племен откочевали в верховья Инда и Ганга. В этих новых условиях они создали наиболее “традиционную” цивилизацию нашей планеты. Уверен, что кастовый строй в Индии – изобретение арийской культуры! От их скотоводческого прошлого не осталось даже воспоминаний, разве что корова, которая стала священным животным.

3. Новый глобальный кризис

В конце неолита человек сделался монополистом в мире живого, сохранив, однако, основные черты своей природы, своего характера, своих устремлений к сиюминутному успеху, свою агрессивность, которые были свойственны людям предшествующих эпох. И с успехами цивилизации происходит лишь дальнейший рост монополизма, в опасности которого подавляющее большинство людей не отдают себе отчета. Значит, человечество ожидает новый экологический кризис. Он становится проклятием современных цивилизаций.

Повторю еще раз: я думаю, что потенциал развития современных цивилизаций, родившихся в результате неолитической революции, и возможности экологической ниши, занятой человечеством в начале голоцена, уже исчерпаны или близки к исчерпанию. Это означает, что следование тем принципам и ценностям, утвердившимся после неолитической революции, которые определяли развитие общества, может иметь для человечества самые трагические последствия. Человечество подошло к необходимости очередной перестройки характера своей эволюции, ее механизмов. И снова, как и в палеолите, когда был изобретен каменный топор, и в неолите, когда люди создали метательное оружие, основной причиной кризиса оказывается несоответствие поведения человека тем техническим возможностям второй природы, которые открывает цивилизация. И каждый раз эти противоречия раскрываются по-своему.

На этот раз барьером для дальнейшего развития рода человеческого оказываются “родовые метки питекантропа” – несоответствие его мироощущений и генетического наследия охотников за мамонтами (прежде всего агрессивности), несоответствие могущества современной цивилизации здравому смыслу общества, несоответствие беспредельно растущих материальных потребностей человека и ограниченных ресурсов оскудевающей планеты и отсутствие представления об ответственности каждой личности за судьбу планетарного сообщества. В какой уж раз в истории антропогенеза развитие технических возможностей оказывается несогласованным как с возможностями Природы и ее законами, так и с биологическими особенностями человека. Необходимы новые табу, и, как это ни парадоксально звучит, необходимо изменение самого характера эволюции homo sapiens и общественной организации этого биологического вида. Такова логика этого природного процесса самоорганизации – развития человечества! Но сейчас появляются и качественно новые обстоятельства.

После неолитической революции на планете утвердились институты собственности. А вместе с ними возник и рынок. Это типичный механизм отбора, учитывающий лишь сиюминутную выгоду. Он отвечает тем генетическим особенностям человека, которые были в него заложены миллионнолетиями эволюционного процесса. Разум с его способностями предвидеть возможные следствия своих действий не был включен в основу эволюционного механизма. Однако теперь этот механизм может привести только к общепланетарной катастрофе. Необходима новая организация общественной жизни и ее механизмов, которые придают этому рынку горизонт предвидения. А значит, и определенную систему ограничений. Если это случится, то человечество сделает еще один шаг по ступеням восхождения к Разуму.

Я не случайно подробно рассказывал и о кризисе раннего палеолита, и о неолитической революции: возможно, что далеко не единожды человечество переживало похожую трагедию, когда, например, воспользовавшись мощью нового оружия, наши неолитические предки весьма быстро уничтожили и съели то, что составляло основу их существования. А результат – глобальный экологический кризис и десятикратное уменьшение населения

Земли. Теперь происходит нечто подобное: неолитический кризис нас ничему не научил. И в нынешнее время мы находимся на грани нового экологического кризиса, и что очень существенно, – общепланетарного масштаба.

О неизбежности и характере такого кризиса (точнее – грядущей катастрофы) уже много говорят и много написано. Я просто перечислю некоторые общеизвестные факты без особых пояснений.

Первое

– ожидаемое потепление климата из-за выброса в атмосферу СО2 и других “парниковых” газов. Парниковый эффект состоит в том, что водяные пары, углекислота, метан и другие газы, пропуская на Землю высокочастотное излучение Солнца, задерживают тепловое излучение Земли. В результате средняя температура планеты повышается.

О парниковом эффекте говорят больше всего, хотя его последствия неоднозначны и дискуссионны: расчеты говорят о его неизбежности, но наблюдаемое сегодня повышение средней температуры (0,3-0,6 градуса), хотя и совпадает с предвычисленными, но находится в пределах естественной изменчивости климатических характеристик. Но если потепление все же произойдет, то его последствия, как показывают наши расчеты, в целом (для планеты) будут отрицательными. Главное – изменится структура атмосферной циркуляции: она станет менее активной, уменьшится западный перенос влаги, что приведет к повышению уровня засушливости основных житниц планеты: аридные зоны станут более засушливыми (а влажные более влажными). Как показывают расчеты, можно ожидать, что продуктивность основных житниц планеты – великих степей Евразии, Средиземноморья, кукурузного пояса Северной Америки и других – может сократиться к 2050 году на 20-25%. Добавим, что при этом полярные льды начнут таять. А это приведет к повышению уровня океанов, что тоже немаловажно.

Если сценарий развития промышленности сохранится, то заметных климатических сдвигов можно ожидать уже через поколение. Заметим, что подобная отрицательная оценка носит глобальный характер. Для отдельных стран такие климатические изменения могут оказаться и положительными (например для России и ряда стран Северной Европы).