Текст книги "Молот империи 4 (СИ)"

Автор книги: Никита Киров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 7

Каким бы роскошным ни был этот фейрверк, смотреть на него нам было некогда.

Тяжёлые пушки лупили по императорскому флоту Дискрема чуть-ли не в упор. Со стороны южных скал показался крылолёт, который сбросил на линкор, гордость флота, здоровенную бомбу.

Эквиты, как по команде, запустили двигатели, развернулись, и с громким хлопком выпустили торпеды. Продолговатые снаряды пролетели несколько метров и шлёпнулись в пока ещё спокойное море, чтобы продолжить путь. Следом за ними тянулся след вспененной воды.

А среди оборонительных линий шёл ближний бой под грохот орудий.

Я же за последние дни пришёл в себя, так что отреагировал быстро. Вскинул обе руки, и сразу двое человек из Чёрной Стражи вспыхнули красным огнём. Третьего я подтянул к себе цепью и ударил в голову.

Наш конвой, который и не собирался становиться нашей расстрельной командой, открыл огонь по врагам. Солдаты Дома Накамура умирали пачками, прежде чем успевали ответить.

Толстяк из компании побежал в сторону машины, но по пути споткнулся и упал, прижимая голову к песку. Кровь из раны на спине заливала дорогой деловой костюм. Адмирал Ясухиро Накамура замер, глядя, как горит его флот у него на глазах.

Я подтянул к себе ещё нескольких. Цепи, разбрасывающие красные искры, дробили кости, разрывали шкуру, убивали всех врагов, кто оказался рядом.

Стрелки Восточной провинции прикрывали меня огнём. Кто-то уводил наместника и полковника, которые явно были не готовы к такому бою. Ну и пусть, меньше будут путаться под ногами.

– Не дайте им перегруппироваться! – крикнул я как можно громче.

Атака была настолько внезапной, что я сам даже не знал о её начале. Но она сработала.

Мои цепи обхватили ещё одного чёрного стражника и подтянули его ко мне. Другой в меня прицелился, но заорал и выронил оружие. Красное светящееся лезвие меча Небожителя, разделённое на сегменты, вытянулось и ударило его в лицо.

Меч исчез сразу. Кричащего прикончил штурмовик, зарядив из своего дробовика в упор.

Снова залп орудий, от которого заболело в ушах. Следом взрывы, это торпеды доплыли и ударили линкор в борт. Над ним поднялось огромный столб воды.

Потом столб огня, когда взорвалась бомба. И это не говоря о тяжёлых пушках, которые без остановок лупили по кораблям.

Нос транспортной баржи задрался вверх, а корма уходила под воду. С бортов прыгали морские десантники прямо в воду под пулемётным огнём с оборонительных линий. Эквиты перестроились и начали вести прицельный огонь из автопушек по врагам.

На пляже кишел бой, с ножами, штыками и выстрелами в упор. Чёрная Стража то захватывала какой-то бункер, то теряла. Как только в бункер врывались наши, оттуда сразу же вёлся огонь по флоту.

Очередной стрелок в чёрном мундире заорал. Рана на спине неглубокая, зато нанесена острым топором Карнифексом, который только что исчез из руки Громовой.

Она ещё к такому не привыкла. Так что я сам подтянул ублюдка к себе и добил.

Ещё взрывы, закладывающие уши. С громким стоном оседал корабль со взлётной палубой. Крылолёты скатывались с неё в воду. Корабли помельче перестраивались для боя, но толку не было.

К этой стрельбе готовились давно, настолько слаженной она была. Огромный линкор горел, а адмирал смотрел на него, будто не мог поверить. Горел и остальной флот, хотя некоторые корабли снимались с якоря и уходили в море.

Пусть. С пляжа и оборонительных линий врага почти выдавили. Бой шёл где-то вдалеке.

– Господин генерал, – раненый в плечо майор протянул мне мой револьвер. – Прошу прощения за этот случай, но это был приказ.

– Принято. Обеспечьте оборону сектора и позаботьтесь о раненых. О себе тоже.

Адмирал Ясухиро Накамура медленно достал маленький наградной пистолет дрожащей рукой и никак не мог снять его с предохранителя. А гордость императорского флота начала тонуть. Вместе со всеми пушками, продвинутыми технологиями и прочим. Тонуло, как старое корыто.

Пистолет щёлкнул, у него получилось снять его с предохранителя и взвести курок. Адмирал посмотрел на оружие и приставил ствол к виску.

Бах!

Выстрел глухой. Сначала слетела фуражка, потом упал сам адмирал. Кровь из головы полилась в песок.

– Разрешите доложить, господин генерал, – полковник Долженков вытянулся передо мной. – Операция по уничтожению флота интервентов завершена успешно.

– И какие кадры, – Радич крутил ручку камеры. – Знаешь, когда пройдёт много лет, когда нам всем поставят памятники, эту запись будут крутить нашим потомкам. Я даже женюсь ради такого случая, буду потом показывать внукам.

– Ещё успеешь, – сказал я и посмотрел на Громову. – Не ранена?

– Нет, – голос у неё немного дрожал. – Но вроде бы всё хорошо…

Она уставилась вперёд. Кто-то из стрелков добивал штыком лежащего чёрного стражника. Я взял Катерину за плечи и повернул к морю. Хотя там тоже картинка совсем не мирная. Корабли горели, а чёрный дым такой густой, что снова скрыл от нас солнце.

Выстрелы затихали. Я убрал револьвер в кобуру, расправил рукава и направился к Тихонову, прячещемуся за машиной.

– Как вам? – усатый старик посмеивался. – Я же третьим сыном был у отца, в наследники не метил. Однажды сбежал с театральной группой, играл с ними в спектаклях. А потом папаша меня вернул и сделал наследником.

– Вы хороший актёр, наместник Тихонов, – сказала Громова. – Потому что я была так зла, что хотела вас придушить.

– Так было нужно, – Тихонов откашлялся. – Вся их армия должна была высадиться в Бинхае, но Ван Чен закрыл свои порты и запретил причаливать. Этот сопляк же теперь главный. То же самое в Нарландии, там открывали огонь по всем кораблям, кто был близко.

– И они прибыли сюда, – я показал на пылающий флот. Жар от огня был так сильный, что я даже вспотел.

– Да. Грозили нам своей Годжирой, но её пушки и правда дальнобойнее наших. Так что, – Тихонов показал на Радича. – Этот хитрый увалень предложил мне предательство, чтобы адмирал сошёл на берег, а флот подошёл ближе покрасоваться и заправиться.

– И они что, разрешили вашим людям стоять у пушек? – спросил я. – Опасно.

– Никто нам не разрешал, – наместник засмеялся. – Но всё здесь покрыто подземными ходами. Какие-то мы им показали, а какие-то нет. Прицелы они с пушек сняли, но мы все орудия пристреляли заранее. Да и у нас были запасные.

– Но всё должно было выглядеть естественно, – Радич закончил со съёмкой и пошёл к нам, по пути перешагнув через мёртвого адмирала. – Так что контакты по рации были исключены. Поэтому мы никого не предупредили.

– Операция прошла успешно, – я отвернулся от огня. – Но рисковать наследницей вы не имели права. Не было другого способа?

– Но всё же получилось, – вступилась за них Громова.

– Вот потому что рискнули, – сказал Радич. – Потому всё и удалось. Если бы у них появился хоть одно подозрение на то, что происходит, корабли начали бы по нам палить.

Я отошёл от них и встал на песок. Часть флота погибла, часть ушла, но не самая большая. Плыть им долго и до самого юга. А то и огибать континент, чтобы попасть на западное побережье. Ну это их проблемы.

– Рад, что вы помните свои клятвы и надули врага, – сказал я. – Очень недоволен, что вы рискнули Её Высочеством. Теперь к делу. Эта провинция – последнее, что у нас осталось. Её терять мы не можем. Нужно подготовить её к обороне уже в ближайшие дни.

* * *

Обороны не было только на севере, откуда мы пришли, но там горы. Без проводника пройти сложно.

На юге мы были защищены намного лучше. Там Бинхай, которым стал править Ван Чен. Неразговорчивый парнишка, с которым мы болтали всего раз, когда я приезжал на Челюсти.

Он укреплял собственную власть, и соседи его не интересовали.

Ещё южнее Нарландия. Но как докладывала разведка, Лукас Сантек потерял интерес к войне, кровной мести и подобному. Большую часть дня он проводил с дочерью, занимался только внутренними вопросами своей части страны, а армия зализывала раны. Грозный Чёрный Рыцарь стоял без дела.

Куда хуже дела в Инфиналии и Калиенте, где погибли Наблюдатели и их наследники. Там сейчас грызня, где участвуют возвращающиеся с фронта войска.

Значит ли это, что нам станет легче?

Ничего подобного.

Армии Хитланда, Мидлии и Калуросы всё ещё в Огрании. Красный Дракон и Печать Огня способны продолжать бой, Марионетку быстро чинят. Как и Небожителя, которым управлял Янек. Огромный Исполин достался врагу.

И кроме этого, предатель Юрий Дерайга сидел в руинах Мардаграда, а его власть держалась на штыках наёмников из-за моря, которые успели высадиться до того, как Бинхай закрыл порты, и войск южан.

Что творится на севере, который передали Клайдерам, мало что известно.

Весна наступала быстро, день и ночь сменялись обычным циклам, а остатки потрёпанной армии Огрании переходили на новые позиции.

Я задержался, проверяя, как идёт укрепление горных дорог. Попасть в Восточную провинцию теперь сложно. Не так мало путей ведёт сюда, и они все перекрыты.

С другой стороны, оборона Нерска казалась более перспективной затеей, но она провалилась. Так что здесь я особо не расслаблялся.

Я сидел за столом в поместье Тихонова, разглядывая карту и читая донесения. Другие собравшиеся молчали. Генерал Кичиро ещё не прибыл, как и новая гвардия. Пока здесь только командующие Восточной провинции.

Кроме них несколько Наблюдателей Малых Домов, и хорошо знакомый мне молодой офицер в белом шёлковом шарфе. Капитан Ермолин, пилот крылолёта, что когда-то доставил меня сюда, почти восстановился от ран.

– Вы проверили тот крылолёт, капитан? – спросил я, не отвлекаясь от карт.

– Да, господин генерал, – Ермолин откашлялся. – Топливо в норме, боезапас полный, пассажир влезет. На нём же сюда прилетел покойный адмирал, так что ему выделили лучшую технику. Остальные крылолёты всё равно на дне.

– А управлять вы им умеете?

Я провёл черту карандашом через горы к северу от Нерска, пытаясь запомнить все заставы. Жаль, что оба Риггера, отец и сын, пропали без вести. Куда они спрятали вывезенные из Нерска запчасти и боеприпасы, я никак не мог выяснить.

А они бы пригодились.

– Разумеется, умею, – нахмурившись сказал капитан Ермолин. – Я на таком и учился летать. Потом уже здесь переучивался.

– Понял, – я снова провёл карандашом по карте. Грифель чуть шуршал по бумаге. – Нужно понять, где мы сможем сесть, если я захочу слетать на запад.

– Я могу посадить машину даже на дороге, – похвастался капитан. – Увезу, куда скажете. Я же последний из всех, все мои друзья убиты. Так что будьте уверены, генерал. Если это поможет мне отомстить, я сделаю всё возможное. Даже посажу самолёт на горе.

– Это не требуется, – я поднял голову, услышав шаги с той стороны двери.

Вошёл Радич в военной форме. Агент держал в руках стопку бумаг.

– Новости просто отличные, генерал Загорский, – обрадованно сказал он. – Мы нашли Ищейку, она здесь, – он ткнул пальцем в горах к западу от Нерска. – Но плохая новость в том, что враг тоже её ищет, а у Ищейки почти нет боезапаса, чтобы отбиться.

– Надо подумать, как им помочь, – я почесал затылок. – И проложить ей маршрут. В крайнем случае уничтожить, но вывести пилотов.

– Мой человек смог связаться с отрядом Соколова, – Радич подал мне шуршащий лист из серой бумаги. – Они сидели в горах, но недавно стали выходить на операции. Всё ещё уничтожают линии снабжения, нападают на гарнизоны и освобождают пленных. Сотни три человек их осталось, хотя это примерно. Но им не хватает ресурсов.

Ещё бы не хватало, они на другом конце страны, снабжать их отсюда было невозможно.

– Это отличная новость, – я взял карандаш и обвёл указанные координаты. – У нас пока всё спокойно, оборона меня устраивает. Я хочу отправиться туда. Увижусь с Соколовым, подумаю с ним насчёт планов и снабжения.

– Я могу отвезти на своей птичке, – сразу же, без раздумий, сказал Ермолин. – За несколько часов будете там, притом что я полечу здесь к северу, и сможете быстро вернуться.

Он показал маршрут через горы.

Я почесал подбородок и отпил из кружки крепкий горький чай.

Если смогу вернуть Ищейку и восстановить связь с пехотной бригадой, мы попьём врагу много крови. Ищейку надо бы перебросить сюда, она пригодится в обороне, и здесь хотя бы производят снаряды к её вспомогательным орудиям.

Но надо отправиться лично, и так, чтобы никто этого не знал. Пусть часть врагов думает, что я мёртв, часть, что я в горах на севере, а часть, что я в Восточной провинции.

Рискованно, но что поделать? Сейчас боевой дух слаб, поэтому вопросом займусь я сам. Если Третья Мардаградская бригада поймёт, что она не забыта и всё ещё нужна, солдаты продержатся ещё.

– Проверяю последние дела, – я открыл карту. – И вылетаем. Радич, пусть твой человек свяжется с ними, подготовят нам место. Но не говори, что лечу я. Пусть удивятся.

* * *

Получилось улететь только к следующему утру. Сделали большой крюк над горами, достаточно опасный маршрут. Но Ермолин говорил, что так нас не засекут радары, и не увидят другие крылолёты.

Но мне бы не хотелось разбиваться здесь, особенно после всего случившегося.

Видимость очень низкая. Я сидел в кресле рядом с капитаном, кутаясь в чёрную шубу, а он держал штурвал. Штурвал вырывался из рук, самолёт болтало, но не так сильно, как в начале полёта.

Вокруг всё серое, солнце сюда ещё не приходило. И холодно, шуба не спасала. На пульте горели какие-то лампочки, пахло хлебом с сыром, которым мы только что перекусили.

Летели к северу от Нерска, в тех местах, где совсем недавно мы пробивались на север. Эвакуация ещё идёт. Сложная, но люди терпят. Нужны победы, чтобы они воспрянули духом.

Если вернём Ищейку, такая победа будет. Этот Исполин нам нужен.

Самолёт снижался, Ермолин включил рацию, я напялил наушники поглубже.

– Говорит Кречет Один, – сказал пилот по шифрованному каналу. – Земля, вы меня слышите?

– Слышим вас, – раздался грубый голос в наушниках. – Найдена подходящая площадка. Даём сигнал.

Впереди загорелись две красные сигнальные шашки. В сумерках их хорошо видно. Кажется, там ровное поле. В стороне видны засыпанные снегом дома. Снова зима, тут холода ещё держатся.

– Держитесь крепче, генерал, – Ермолин направил самолёт вниз, открывая закрылки и выпуская шасси.

Я упёрся ногами в пол и пристегнул ремень на кресле. Сели грубо, самолёт немного подкинуло, но Ермолин удержал его на земле. Мы поехали по снегу, пока не остановились у леса. Винт начал крутиться медленнее и и остановился.

– А если нас вдруг пристрелят? – спросил капитан с усмешкой.

– Значит, мы умрём.

Я вышел наружу, с силой захлопнув тугую дверь крылолёта, и спрыгнул в снег. К нам уже три солдата в полушубках, вооружённые винтовками.

– Это вы с востока? – спросил недовольный голос. – А пожрать что-нибудь привезли? И нахрена вообще вы здесь показались?

– Это кто там такой разговорчивый? – я вгляделся в их лица, хотя в сумерках их плохо видно.

Все трое вытянулись. У них не было много времени следить за собой. Одежда неуставная, у некоторых гражданская. На лицах щетина, ноги и обувь обмотаны тряпками, но оружие в полном порядке.

– Господин генерал? – сержант приставил руку к глазам. – Генерал Загорский? Вы живы?

– Может, он его увидит и успокоится? – спросил кто-то очень тихо у товарища, но ответ я не услышал.

– Я жив, – сказал я. – И мы продолжаем сопротивляться. И вы не забыты. Благодарю за то, что продолжаете службу. Но за речью нужно следить.

– Виноваты, господин генерал. Мы исправимся.

– Уведите меня к Соколову, – я поднял воротник шубы и напялил фуражку плотнее.

– Генерал Соколов был убит вчера в бою, – сержант опустил голову. – Его заместитель, полковник Исаев, умер от ран сегодня утром.

– Отведите меня к вашему старшему.

Все трое переглянулись. Один остался помогать Ермолину, двое повели меня в деревню поблизости.

Уже приближаясь к домам, я заметил любопытную картину.

На перекладине ворот висели трое повешенных со связанными за спинами руками. У каждого на груди таблички. Предатель, дезертир, насильник. Тела уже замёрзли.

Чуть дальше висели ещё двое, один в офицерской форме армии Огрании. У обоих надпись «предатель». Эти ещё не окоченели.

– Наводите справедливость? – спросил я.

– Выполняем приказ, – мрачно ответил сержант. – Вам сюда, господин генерал.

Деревня была заброшена, мирного населения нет, даже собаки не лаяли. В некоторых домах горел свет, из печных труб шёл дым. Мы направились к самому большому дому, где тоже была затоплена печка. Но свет не горел.

Сержант остановился у большого крыльца.

– Мы рады, что вы живы, господин генерал, – сержант вытянулся. – Может, это поможет ему прийти в себя.

– О чём вы? – спросил я.

Он посмотрел на дверь. Стало холоднее, мне уже не хотелось стоять на морозе. Я дёрнул дверь на себя, выпуская клубы пара.

Внутри несколько офицеров, сидевших за столом в темноте. При виде меня они пооткрывали рты. Пахло свежими дровами, чаем и кашей.

Рядом с горящей печкой, у которой была открыта дверца, спиной ко мне стоял высокий человек в шинели и смотрел в открытый огонь.

Я закрыл дверь как можно плотнее. Офицеры поднялись.

– Господин генерал?

– Рады вашему прибытию!

– Вы живы! А мы думали, что вы погибли.

– С возвращением!

Я смотрел на человека, стоящего у печки и пялившегося в огонь.

И замер, когда узнал его.

Он повернулся ко мне.

– Надо же, кто вернулся из мёртвых, – произнёс он со злой усмешкой.

Глава 8

– Тебе сильно досталось. – с горечью произнёс я. – Но я рад, что ты выжил… Янек.

Сильно досталось – не то слово. Ян с трудом повернулся ко мне, у него что-то с ногой. В левой руке он держал свою старую записную книжку. А в правой… а правой не было. Пустой рукав ободранной шинели был связан узлом.

На голове у парня серая повязка из грубой ткани, закрывающая лоб и левый глаз, но видно, что под ней ожоги. Правый глаз смотрел на меня, он немного замутнённый. Под ним заметные тени, почти как синяк. Очков не было, но он их давно потерял.

Ян будто стал заметно старше. Правильные черты лица стали грубее и жёстче, в уголках рты появились морщины, которых я не видел раньше, губы обкусаны. Волосы торчали в беспорядке.

Он с трудом шагнул ко мне. К плечам шинели был пришит кусок белой грязной шубы, что не мёрзнуть. От неё несло мокрой псиной.

– Выжил? – Ян усмехнулся. – Разве? А ты? – он пристально посмотрел на меня. – Ты жив? Или это очередной кошмар, где вы все, кого я не смог спасти, приходите меня мучать?

Голос хрипел.

– Это не сон, Янек, – сказал я как можно спокойнее и подошёл ближе. – Я жив. Многие другие тоже. Весь наш старый класс жив. Жив Валентин, и ему нужна помощь. Жив Марк, и ему тоже нужно помочь. Жива Мария, жива Катерина Громова. Даже Анита жива, она дома.

Он опустил голову, услышав последнее имя. Стало тихо, офицеры за столом молчали. Напряжённая тишина, только слышно, как потрескивали дрова в печке, и как кто-то ходил по снегу снаружи.

– Знаешь, Рома, – произнёс Ян с неприятным хрипом. – А какая теперь разница? Эти сучьи крысы нас предали. Клялись в верности, чтобы можно было подобраться поближе и ударить в спину. Они ждали этого долго…

Огонь в печке стал гореть сильнее, чайник, стоящей сверху, закипел. Ян смотрел куда-то перед собой единственным глазом.

– Ничего, – продолжил он. – Я соберу войска. Я перебью всех этих предателей, которые погубили моих людей. Перебью всех до единого. Я жив только ради этого. А потом я пойду на юг, в Кхарас, отрежу башку Келвину Рэгварду и прибью её над…

– Янек, – остановил его я и дотронулся ему до плеча. – Я здесь, ты не один. Но спокойнее, парень, спокойнее. Не надо так рвать с места.

– Собирай всех! – он посмотрел на меня. – Выходим на юг прямо сейчас! Нечего тянуть!

– А откуда мы можем быть уверены, что генерал Загорский сам не предатель? – раздался голос у меня со спины. – Иначе как объяснить, что он выжил, лорд Ян? Вам нужно быть внимательнее.

– Точно, Рома, – Ян вскинул голову и сощурил глаз. – А как ты выжил? Это случайность? Или заговор?

Из-за стола, где сидели офицеры, поднялся низкорослый и темноволосый усач со смуглой кожей. На лице приветливая улыбка, но взгляд такой, что много кому станет не по себе. Но сейчас это не кажется таким опасным, у Янека взгляд намного тяжелее.

Узнал его, это полковник Марьин, новый глава службы безопасности Дома Варга.

– Что ты, мать твою, несёшь, Марьин? – спросил я.

– Я отвечаю за безопасность лорда Варга, – с гордостью сказал Марьин, подходя ко мне ближе. – Его предали те, кому он верил. Все! Бросили умирать на морозе после жутких ран! Его обманули все те, кто называл себя его другом. И вот я думаю, что ваше внезапное появление… ах! Больно же!

Он упал на пол, зажимая лицо, и опрокинул табуретку. Из носа побежала кровь. Я встряхнул отбитую руку.

– Отвечай за безопасность! – произнёс я и пнул его в бедро. – А не делай его параноиком! Или пойдёшь под расстрел за подрывную работу.

– Но лорд Ян, – промычал Марьин с пола, глядя на Янека. – Я же всегда за вас. А этот человек… он никто! Он вас бросил! Вы же здесь главный! Одно слово и…

– Я прибыл, Янек, – сказал я. – Вижу, что они с тобой сотворили. Но мы не закончили, дружище. И я на твоей стороне. Я прибыл помочь. Мы ещё расквитаемся с ними. Но не прямо сейчас.

Янек о чём-то раздумывал, даже не глядя на лежащего полковника.

– Делай что нужно, – Ян отошёл к стоящей у стены пружинной кровати и с трудом сел на неё, а потом лёг прямо в одежде и сапогах. Пружины скрипнули – Всё, что хочешь. Какая теперь разница?

Голос у него слабел. Он повернулся на левый бок и засопел.

– Выходим и не мешаем ему отдыхать, – сказал я офицерам. – Проведём совещание. А ты, – я показал на Марьина. – Будешь капать ему на мозги, пожалеешь.

Все вышли гурьбой на улицу. Солдаты с опаской смотрели на нас с расстояния.

– У него хоть есть болеутолящие? – сразу спросил я.

– Есть, – заросший щетиной медик с белой повязкой на рукаве закивал. – Очень мало, но он их не принимает, терпит.

– Ему тяжело пришлось, – сказал майор, угрюмый мужик под пятьдесят. – Генерал Соколов тогда дал приказ выступать, чтобы мы ударили врагу в тыл, но нарвались на шагоходы. Потери были огромные. Но мы увидели, как пал Небожитель, и смогли прорваться, чтобы вытащить лорда Яна. Там весь экипаж погиб, но они успели его закрыть своими телами. Правда, раны всё равно появились, но вы сами видели.

– И дело не только в ранах, – я посмотрел на дом. – Совсем не в них. Он всегда такой?

– Сегодня он ещё спокоен, – майор хмыкнул. – Бывает хуже. Особенно когда вот этот тип…

Все посмотрели на безопасника Марьина, который уходил, прижимая к окровавленному носу платок. А потом на висельников, которые раскачивались под ветром.

– Особенно когда он рядом. Марьин начинает рассказывать про предателей и про месть. А лорду Яну только это и надо.

– Разберусь, – сказал я. – Назначим ему другую работу. Или… ну по обстоятельствам. Людей мало, чтобы так просто ими разбрасываться.

– Он зол, – капитан со шрамом на щеке достал сигареты. Трофейные, из Калуросы, с рисунком солнца на мятой пачке. – Лорд Ян очень обозлился на врагов. И не только. Он иногда думает, что спит наяву, и это кошмары, вспоминает своих друзей, брата, и вас тоже. А потом хочет идти на юг и мстить любой ценой.

– Хорошо, что вы прибыли, – майор взял сигарету из пачки. Курили все. – Может, он придёт в себя? Он же раньше совсем другим был. Тоже вспышки были, но сейчас…

– Охраняйте дом, – распорядился я. – Никого к лорду Варга не пускать, пусть отдыхает. Какие у вас силы?

– Три сотни человек из старой бригады, – сказал майор. – И две сотни клановых ополченцев. Мы захватили Паладин, но управлять некому. Лорд Ян не в состоянии, а он единственный пилот.

– Враг знает, где вы?

– Ищет нас. Тут почти тысяча карателей на бронетехнике, ищет наши следы. И где-то ещё квадра ригг, они патрулируют этот район. Мы за ними следим, но если они придут сюда…

– Припасы, вооружение, патроны, еда, медикаменты?

– Почти ничего. Но много топлива, мы нашли резервные склады.

– Понял, – я чуть было тоже не потянулся к пачке сигарет, но передумал. – Выдержите ещё одну операцию?

– Да, господин генерал. Обязательно выдержим.

* * *

Пока Ян спал, я проинспектировал его отряд. Боевой дух низок, много раненых, не хватает еды и лекарств. Мы привезли немного на крылолёте, но этого слишком мало.

Ещё осмотрел Паладина. Наименование «Снежный кот», который раньше принадлежал Дома Рэгвард. На пульте на механическом циферблате было показано «00» там, где отмечены снаряды к главному калибру.

Зато есть снаряды к соткам, разных типов, одна ракета класса «Преисподняя» и куча лент к пулемётам и автопушкам. И достаточно топлива на дальний переход. Не только к шагоходу, но и вообще, к любой технике.

Я даже смог поделиться игниумом с капитаном Ермолином, хотя он и морщился, закладывая твёрдые плитки в топливный бак крылолёта.

– Совсем не то качество, – поморщился он. – Мне хватит вернуться, но на этом всё. Или мы пока остаёмся?

– Да, – ответил я. – Мне надо вытащить Ищейку, а потом планировать дальше. Мы найдём новую точку для базы, где вам будет нужно переждать, пока я не вернусь в Восточную провинцию.

Вопросов куча – снабжение, раненые и что делать с этим отрядом. И с Яном тоже. Я бы его забрал на восток, чтобы он пришёл в себя в более лучшем климате, но в самолёте место всего для одного пассажира.

Опасаюсь, что без меня он начнёт вести себя агрессивнее. А с учётом того, что он всё ещё Наблюдатель, за которым пойдут люди, его приказы могут привести к катастрофе.

Останусь здесь, прослежу за ним. Может, ему станет получше.

Зашёл к нему вечером, но поговорить не вышло. Ян спал, лёжа на спине. На груди у него лежала чёрная записная книжка с обгоревшей обложкой, которую он прижимал рукой.

– Господин генерал! – в дом забежал посыльный, замотанный в вязаный шарф до самых глаз. – Разведка доложила, что рядом с нами отряд карателей с флагами Дома Дерайга! Они идут на восток, в сторону гор.

– Надо же, – Ян медленно сел на кровати. – Они сами к нам пришли. Хе, тем лучше. Не придётся гоняться за этими тварями. Убьём их всех.

– Собирай всех командиров, – приказал я посыльному и склонился над картой. – Надо понять, куда они идут.

Уже через десять минут я знал всё. Боевая ригга из армии предателя Дерайга и пять панцирников с флагами заморского Дома Рамари шли в сторону гор, будто не знали о нас. Пройдут к северу.

– Я предполагаю, что их цель здесь, – я показал в выделенный красным карандашом участок. – В этом районе в последний раз на связь выходила Ищейка.

– И они идут, чтобы захватить её?

– Скорее всего. Последняя радиопередача говорила, что у них повреждён главный калибр, и их никто не сопровождает из пехоты или панцирников. Коды стандартные, так что враг мог их слышать. Они смогут захватить Исполин. Этого допустить нельзя.

Я оглядел всех офицеров. Хмурые, уставшие, но всё ещё решительные.

– Выходим. Главная задача – выманить и повредить их Катафракт. После этого разберёмся с панцирниками. Но идём осторожно, вне зоны досягаемости их радара столько, сколько получится.

Офицеры сдвинулись за столом, уступая место Яну. Но его карта не интересовала. Он показал кулаком левой руки, обтянутым в кожаную перчатку, на карту.

И ударил по столешнице с такой силой, что с неё слетел стакан с чаем и разбился.

– Предатели должны сдохнуть, – объявил он, хрипя, будто всё утро ел снег на улице. – Рома, это твоя задача. Передаю войска тебе.

Мне не нравилось эти интонации и хрип. Но хотя бы он не будет мешать приказывать.

Войска собрались быстро, бригада Соколова за последнее время уже адаптировалась к партизанской тактике. А я забрался в кабину Паладина.

Одному мне будет управлять сложно. Ни о каком прицельном огне не может идти и речи.

– Ну что, предок? – я открыл электрокамеру, чтобы осмотреть всё напоследок. Свеча духа ровно светила, стоя на своём месте. – Я признаюсь тебе честно. В такой жопе я был всего раз в жизни. Но ты никому об этом не скажешь.

– Я всё равно услышал, – раздался голос в кабине.

– Тебе не стоило сюда забираться, – сказал я. – Тебе с твоими ранами надо лежать и приходить в себя.

– И тогда что? – Ян с трудом забрался, хватаясь левой рукой, и неприятно усмехнулся. – У меня отрастёт рука и прозреет второй глаз? Я хочу сам увидеть, как предатели жалеет о своём выборе. Но им уже поздно раскаиваться.

Он сел в кресло второго пилота и неловко надел микрофон и наушники. Я посмотрел на него и вздохнул. Вспомнил, когда впервые с ним встретились. Ещё тогда, в порту. Испуганный парень, чудом выживший и видевший смерть друга, но помогавший нам с Марком изо всех сил.

– Эх, Янек-Янек, – я захлопнул дверь электрокамеры и сел в кресло первого пилота. – Выходим. Если успеем, ещё увидимся с Валем.

– Какая разница? – он закрыл глаз.

– Большая. Готовимся к запуску.

Двигатели Паладина в порядке, завелись с первого раза. В кабине почти нет вибрации и не пахнет яйцом. Я осмотрел показатели на пульте, проверил радиостанцию и взялся за полированные деревянные рукоятки рычагов.

– Выступаем! – приказал я по рации.

Массивный Паладин качнулся и сдвинулся с места, внизу щёлкали противовесы. Войска погрузись в мотоповозке и захваченные бронемашины. К тактике «ударил и беги» они подготовлены хорошо, быстро пришли, быстро ушли.

Крылолёт Ермолина перегнали в другое место, на плоскогорье к западу. Я не хотел отправлять его назад на случай, если самому придётся экстренно возвращаться.

Но пока возмездие на восточную провинцию обрушить было некому, войска заняты другим, у них сейчас куча забот на юге. Возможно, ударить заставят армию маршала Дерайга, чтобы он оправдал своё назначение.

И он ударит, рано или поздно. А пока я здесь, нужно сделать всё, чтобы оттянуть этот момент и ослабить силу его армии.

Пока шли, я раздумывал ещё над одной вещью. Я могу объявить, что Ян Варга жив, и это сильно всколыхнёт его сторонников, которые находятся на территории врага.

Но опять-таки, скажу об этом слишком рано, Совет и компания решат покончить с ним одним ударом любой ценой.

Они знают, что жив я и Громова, и что мы находимся на востоке, но насчёт Яна не уверены. Надо подумать, как воспользоваться этим шансом. Эта новость сработает всего раз. Хотя слухи всё равно пойдут рано или поздно.

Янек молчал всю дорогу. Второй пилот из него сегодня отвратительный, он почти не следил за машиной, но я и не заставлял.

Пусть лучше будет рядом со мной, не натворит что-нибудь дурное. Да и мне спокойнее, я же всё равно никому не признавался, но думал, что он мёртв. Он иногда засыпал, а иногда листал свою книжку, хотя одной рукой это было неудобно.

Время шло. Небо светлело, солнце в этих краях появится сегодня или завтра. На радаре возникла точка вражеского Катафракта.