Текст книги "Ледокол «Ермак»"

Автор книги: Никита Кузнецов

Соавторы: Степан Макаров,Светлана Долгова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 39 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

VI. Заказ и постройка ледокола «Ермак»

По возвращении из моей поездки я составил отчет, который и послужил материалом для предыдущих двух глав[126]126
  Этот отчет вышел отдельным изданием (С. О. Макаров. Отчет об осмотре летом 1897 года морского пути на реки Обь и Енисей. СПб., 1898). – Прим. ред. изд. 1943 г.


[Закрыть]. Я сохранил в них без перемены все мои соображения и дополнил лишь повествовательную часть. Отчет был напечатан, так что, если бы потребовалось, то возможно достать его для справки. Он отличается от предыдущих глав порядком изложения, а не сутью дела. Отчет заключал в себе предложение построить для сибирской торговли и содействия портам Петербургу и Риге ледокол в 10 000 сил, еще один ледокол в 5000 сил и пароход в 1 ½ тысячи тонн грузоподъемной силы.

Отчет был представлен мною министру финансов С. Ю. Витте, который пришел к заключению, что если моя идея верна, то исполнение ее даст большие коммерческие выгоды. По его мнению, первоначально следовало убедиться, верна ли основная мысль – о возможности при посредстве ледоколов пробиваться сквозь льды Карского моря и Финского залива – и с этой целью построить пробный ледокол.

Образована была под моим председательством комиссия для выработки технических условий, которым должен удовлетворить этот ледокол. В комиссии приняли участие заслуженный профессор Менделеев, и вошли следующие лица: бывший профессор Морской академии барон Ф. Ф. Врангель, лоц-директор Княжества Финляндского капитан 1-го ранга Шеман, который за несколько месяцев перед тем председательствовал в комиссии, разрабатывавшей по поручению Сената спецификацию ледокола «Сампо» для Гангэ. Главный инспектор кораблестроения П. Е. Кутейников[127]127
  Речь идет о Николае Евлампиевече Кутейникове (1845–1906). Генерал-лейтенант (1904). В 1895–1905 гг. – главный инспектор кораблестроения. – Прим. Н.К


[Закрыть]. Помощник главного инспектора механической части В. И. Афонасьев. Старший инженер технического отдела управления по сооружению Сибирской железной дороги П. К. Янковский[128]128
  Янковский Платон Константинович (1860–1941), инженер путей сообщения, профессор Института инженеров путей сообщения в Санкт-Петербурге. – Прим. Н.К.


[Закрыть], заказавший ледокол для озера Байкал. Инженер Р. И. Рунеберг, много занимавшийся теоретической разработкой вопроса о ледоколах и предлагавший заграждать Неву у Шлиссельбурга от Ладожского льда. Кроме того, в заседаниях комиссии принял также участие представитель Министерства финансов.

Комиссия наметила технические условия, которым должен был удовлетворить ледокол:

Ледокол должен иметь в полном грузу около 6000 тонн водоизмещения. На нем следует поставить передний винт, три задних винта и машины, способные развивать, при форсированной тяге (не более 1 дм. давления), 10 000 сил, при одновременном действии двух машин передним ходом и двух машин задним ходом, а при естественной тяге и давлении воздуха, не выше ½ дм. – 8000 сил. Расход угля при ходе с 8000 силами не должен превосходить 1,8 русских фунта на индикаторную силу. Уголь – кардиф.

Шпангоуты ледокола должны иметь такую форму, чтобы по всей длине, в пределах от 2 футов выше грузовой ватерлинии в середине и трех футов в носу, уклон от вертикальной линии был не меньше 20°, так, чтобы, в случае внезапного сильного сжатия толстым, сплошным, зимним льдом, корпус ледокола не повреждался. Батоксы в носу должны быть возможно более отлогие.

Желательно, чтобы ледокол, с 300 тоннами угля, входил в морской канал и, следовательно, сидел с этим грузом в воде на ровный киль не более 18 футов.

Должно быть сделано помещение для угля на полное количество запасного водоизмещения до 6000 тонн и еще на 500 тонн перегрузки.

Крепость набора, обшивки, винтов и прочего должны быть таковы, чтобы ледокол мог с полного переднего или заднего хода ударять зимний лед всякой толщины, и при этом ничто не должно повреждаться ни в корпусе, ни в машине, равно как должны оставаться невредимыми винты и руль.

Ледокол должен иметь два дна от носовой до кормовой переборки и иметь не менее 7 главных поперечных переборок от дна до верхней палубы.

При наполнении двух смежных отделений водою, судно должно остаться на воде, имея верхние кромки переборок над водою не менее 3 фут. Размер концевых отделений должен быть такой, чтобы от их наполнения дифферент менялся на 6 фут.

Расстояние между двумя днами должно быть не мене 2 ½ футов, и междудонные отдаления, равно как передние и задние отсеки, должны быть приспособлены к наполнению водою.

Все переборки угольных ям должны быть непроницаемы.

Все главные и второстепенные переборки должны быть опробованы наполнением водою отделений, после установки машин, котлов, дверей и проч. до верхних кромок переборок, и при этом переборки не должны иметь остаточного прогиба.

На ледоколе должно быть устроено особое помещение для командира, а также помещение для офицеров и экипажа, как на коммерческих судах. Кроме того, должно быть сделано помещение на 20 пассажиров 1-го класса, 20 пассажиров 2-го класса и 100 пассажиров 3-го класса. Остальные помещения должны быть приспособлены под груз.

На ледоколе должно быть сделано паровое отопление во всех местах и трюмах, и сделаны приспособления, чтобы освобождаться от обмерзания в случае, если во время сильного ветра и мороза придется держаться в открытом море.

Ледокол должен быть снабжен одним стальным или деревянным паровым катером прочной постройки, весом с полным снабжением в 7 тонн, одним барказом, способным поднять судовой якорь, 4 мелкими шлюпками, а также 4 ледяными шлюпками.

Должны быть сделаны приспособления для удобного подъема и сохранения в море шлюпок. Паровой катер должен подниматься с машиной и котлом.

Помещение запасного якоря под барказом

Спуск барказа с запасным якорем на воду

Ледокол должен иметь два становых якоря, с 120 саж. каната каждый, один стоп-анкер 100 пудов и остальные якоря, согласно правилам Ллойда.

Все винты должны быть снабжены вспомогательными двигателями, для вращения их во время хода, когда они разобщены от машин.

Валы главных машин должны быть приспособлены разобщаться от своих машин таким образом, чтобы на разобщение требовалось не более 10 минут.

Имея в виду, что при плавании во льдах часто льдом забиваются стоки приемных труб кингстонов циркуляционной воды, нужно сделать приспособление, чтобы быстро можно было приемную трубу делать отливной и обратно, или вообще приспособление, которое обеспечивало бы кингстоны от засорения льдом.

Кормовая часть ледокола должна быть приспособлена к тому, чтобы другой ледокол или пароход с вертикальным штевнем мог в нее упереться полной силой и чтобы это приспособление оказалось достаточно крепко в случае, если при парной работе двух ледоколов в 6000 тонн они с полного хода на чистой воде ударят в лед, который остановит их на длине 50 футов.

Ледокол должен иметь краны для погрузки тяжести в 5 тонн. Один из трюмов должен иметь приспособление, чтобы в него можно было положить и из него выгрузить на баржу тяжесть в 10 тонн. Допускаются эти стрелы и краны применить к подъему парового катера и барказа.

Ледокол должен иметь переднюю мачту, приспособленную так, чтобы на ней была вышка, которую легко было бы механически поднимать с двумя наблюдателями. Вышка должна состоять из цилиндра, диаметром не менее 5 фут. и высотою 4 фута. Высота глаза наблюдателя от горизонта, при полном углублении судна, должна быть в 100 фут. Кроме того, на той же высоте иметь крепко утвержденную площадку.

Также иметь носовой и кормовой паровые шпили, причем кормовой шпиль должен быть буксирный и приспособлен для самотравления буксиров.

Ледокол должен быть снабжен выше мостика прожектором в 80 сант. и иметь полное электрическое освещение. Должны быть две палубные лампы, для освещения палуб во время погрузки.

Должна быть вентиляция в жилых помещениях.

Иметь паровой штурвал с удобным переводом на ручной.

Приводы машинных и других телеграфов должны быть приспособлены, чтобы не замерзали и действовали в мороз.

Рулевая рама должна быть особо крепкой, дабы не повреждалась при ударе задним ходом в сплошной лед, а кормовой подзор, по возможности, выходил сзади пера руля.

У руля должны быть крепкие и удобные стопора.

При цепных штуртросах иметь буфера, чтобы руль и проч. не страдали при ударе льда. Штуртросы должны быть особенно крепкие.

У ледокола не должно быть прямой части.

Допускается делать котлы цилиндрические или Бельвиля.

При составлении детальных чертежей должно быть принято в соображение, что не допускаются прямые и перпендикулярные поверхности ни у форштевня, ни у ахтерштевня, ни у кронштейнов винтов. В этих частях углы встречи воды и льда с частями корпуса не должны превышать 30''.

Верхняя палуба должна быть без бортов, со стойками, но желательно, чтобы он не обмерзали.

Все борта внутри должны иметь такую или другую систему защиты в смысле теплопроводности. Всякая внутренняя обшивка должна быть легко разбираема.

Ледокол должен быть снабжен полною водолазною принадлежностью, взятою от русского флота.

Иметь фотографическую комнату.

Иметь каюту для динамита.

При 8000 сил иметь нагревательную поверхность не менее 3 кв. фут. на 1 силу и не мене 1 кв. фут. колосниковой поверхности на 10 индикаторных сил.

Предоставляется, строителям, для достижения большей крепости корпуса, поставить набор нормалей к поверхности обшивки.

В вышеприведенном задании упоминается, что шпангоуты на ледяном поясе должны иметь наклон 20° от вертикальной линии. Один из членов комиссии, а именно г-н Рунеберг, не разделял этого мнения. Он считает, что бортам у ледоколов достаточно давать наклон в 5°. Относительно проектировавшегося ледокола, который предназначается для плавания в Ледовитом океане, он считает, что тут есть некоторые доводы дать больший наклон, но прибавляет тут же: «Позволительно сомневаться в достаточной убедительности этих доводов, так как нужно помнить, что, по уверениям капитана Свердрупа, лед в полярных морях значительно боле ломкий и меньшей твердости, чем у нас».

Это мнение г-н Рунеберг впоследствии напечатал в октябрьском номере «Морского сборника» за 1898 год[129]129
  Рунеберг Р., Макаров С. О постройке ледоколов // Морской сборник. 1898. № 10. Неоф. С. 107–118. – Прим. Н.К.


[Закрыть]. Статья была прислана мне на просмотр, и я поместил свои замечания, где говорю, что «так как может случиться, что ледокол зазимует в Ледовитом океане и подвергнется там жестоким напорам льдов, что все полярные плаватели испытывали, то, в конце концов, моя первоначальная мысль о необходимости уклона борта в 20°, была принята. Есть еще один веский довод в пользу уклона борта. Ледокол „Ермак“ предназначается не только для Ледовитого океана, но и для плавания по Финскому заливу до Петербургского порта. Уклон бортов уменьшит давление ледокола на стенки Морского канала, а также на борта пароходов, вдоль которых он будет проходить. Может быть, и при вертикальных бортах ледокол не повреждал бы стен канала, но, тем не мене, спокойнее будет в этом отношены иметь ледокол с наклонными бортами».

К состязанию были привлечены следующие три фирмы:

1) Бурмейстер и Вейн в Копенгагене.

2) Армстронг, Витворт и К° в Ньюкастеле на Тайне.

3) Шихау в Эльбинге.

Все вышеназванные заводы уже ранее занимались постройкой ледоколов, и каждому из них хотелось получить столь выдающуюся работу. В Петербург приехали сами директора заводов со своими техниками.

Проекты Армстронга и Бурмейстера не имели между собою большого различия, но в проекте Армстронга переборка второго борта имела дугообразную форму в миделевом счении, тогда как у Бурмейстера все переборки были прямые.

Завод Шихау представил проект, совершенно отличный от других, нос его ледокола имеет весьма большой уклон, и мидель имеет почти острокильную форму.

Кроме первоначального проекта завод Армстронга представил другую комбинацию ледокола с большими трюмами, так чтобы ледокол мог вместить не 1800 тонн угля, как требовалось заданием, а 3000 тонн. Это достигалось тем, что вместо полубака и полуюта добавлена была целая лишняя палуба.

В проекте завода Бурмейстера были предложены котлы ординарные, которым комиссия отдавала предпочтение перед двойными, предложенными Армстронгом. Кроме того, представитель завода капитан Нильсон разъяснил соображения о крепости корпуса. Он сказал, что их расчеты сделаны таким образом, что, если корпус ледокола с обеих сторон будет подвергнут сжатию, то ледокол поднимется на 6 фут. Ранее, чем давление сделается опасным для корпуса.

Комиссия высказала свои замечания каждому из заводов и потребовала от них заявления, что они согласны сделать то, что указывалось этими замечаниями.

Этим путем все три завода поставлены были в такие условия, что можно было принять любое из предложений.

Завод Шихау особенно сильно настаивал на том, что не следует ставить в корму три машины, а можно ограничиться лишь двумя. Комиссия, однако, с ним не согласилась, и он должен был уступить настояниям ее.

Комиссия единогласно постановила, что наилучший проект Бурмейстера и Вейн, затем идет второй проект Армстронга. Что касается проекта Шихау, то комиссия признала его неудовлетворяющим назначению. Я лично не разделял этого мнения, считая, что проект Шихау имеет свои преимущества в исключительно большой отлогости батоксов. Может быть, судно это было менее мореходно, чем два другие, но как инструмент для ломки льда проект этот, по-моему, представлял наилучшее решение. Я, однако, не хотел отделиться от мнения остальных членов комиссии.

Когда соглашения со всеми представителями заводов были достигнуты, то они предъявили свои цены в запечатанных конвертах.

С постановлением комиссии и запечатанными конвертами цен я отправился к министру финансов С. Ю. Витте, и, по вскрытии конвертов в его присутствии, оказалось, что завод Шихау назначил 2 200 000 рублей и 12 месяцев сроку, завод Бурмейстера 2 000 000 рублей и 16 месяцев сроку, а завод Армстронга 1 500 000 руб. и 10 месяцев сроку. Имея в виду столь большую разницу в цене и сроке изготовления и, кроме того, принимая в соображение, что Армстронг предложил судно, берущее 3000 тонн угля вместо 1800 тонн, министр финансов, по моему представлению, решил избрать завод Армстронга. В этом смысле и последовало Высочайшее соизволение, причем на меня возложено было поручение ехать на завод для детальной выработки чертежей и спецификаций и предоставлено право заключить контракт.

Армстронг предложил котлы двойные. Против этого высказывались в комиссии, но недостаточно настойчиво, и так как двойные котлы легче ординарных, то в конце концов были приняты котлы двойные. Впоследствии, однако же, никаких нареканий на котлы не было, и они работали вполне исправно.

Продольный разрез и план ледокола завода Шихау

Чертежи завода Шихау и Бурмейстера были возвращены их представителям, и потому, когда я впоследствии приступил к изданию настоящей книги, то в моем распоряжении не осталось никаких чертежей и сведений. Я обратился к обоим заводам с предложением, не пожелают ли они, чтобы мною были помещены в этой книге описания их проектов, на что завод Шихау отозвался весьма охотно.

Ледокол его проекта имел следующие размерения[130]130
  В книге 1901 г. С. О. Макаров приводит размеры в метрах, а также в футах и дюймах. В настоящем издании они приведены только в метрах. – Прим. Н.К.


[Закрыть]:.

Длина полная 105 метров.

Наибольшая ширина 22 метра.

Высота от киля до палубы 9 метров.

Осадка при 1800 т. угля 6,5 метров.

То же при 300 т 5,3 метра.

Водоизмещение при 1800 т угля 6000 т

На прилагаемых чертежах представлен продольный план и вид, а также поперечное сечение. Взгляд на чертежи показывает, что Шихау придает особенное значение отлогости батоксов в носу, который у него выступает на 35 футов вперед. Миделевое сечение показывает, что судно имеет огромную ширину и очень невысокий борт. Мидель острокильный. Главная палуба находится на грузовой ватерлинии. Все это, по отношению к ломке льда, очень нехудо.

Поперечное сечение ледокола завода Шихау

Шихау предполагал сделать наружную обшивку по грузовой ватерлинии в середине судна в 32 мм, а в носу 40 мм. Обшивка ниже ледяного пояса 20 мм.

27 декабря (9 ноября) того же 1897 г. я отправился в Ньюкестль и приступил, при содействии капитана 2-го ранга Григоровича[131]131
  Ива́н Константи́нович Григоро́вич (1853–1930) – русский военно-морской и государственный деятель, генерал-адъютант, адмирал (1911). В 1896–1898 гг. – морской агент в Англии. В 1911–1917 гг. – морской министр. – Прим. Н.К.


[Закрыть] и старшего механика Поречкина[132]132
  Поречкин Федор Яковлевич (1849–1928). Генерал-лейтенант. Старший инженер-механик Морского технического комитета (1901). Заведующий заказами Морского министерства в Англии. – Прим. Н.К.


[Закрыть], к составлению договора на постройку и спецификации. Работа эта крайне тяжелая: завод хотел дать то, что дает всегда на грузовые и пассажирские пароходы, тогда как мы настаивали на спецификации нашего Добровольного флота. Несколько раз дело доходило почти до разрыва, но завод не желал выпустить работу из своих рук, и нам удалось сговориться.

К сожалению, в мои полномочия на заключение договора вставлено было почему-то условие неприема судна, если оно будет сидеть более 18 футов 6 дюймов при 300 тоннах угля; что связывало завод ужасным образом. Чтобы судно было достаточно крепко, дабы выдерживать удары о лед, необходимо делать все части солидными, но это вызывает излишний вес, а опасение перегрузки требует уменьшения в весе частей. Если бы были лишь одни штрафы, то с этим считаться не трудно, но непринятие судна, стоящего полтора миллиона, равносильно разорению завода. Желая иметь более уверенности в выполнении условия осадки, они предложили бесплатно удлинить судно на 5 футов и уширить его на 1 фут. Водоизмещение судна, благодаря этому, увеличилось на 3 процента, но завод принял это на свой счет.

При заказе судов можно поступать двояко, именно: заказчик может составить свою собственную спецификацию частей корпуса или же принять спецификацию завода, возложив на него ответственность за крепость при исполнении установленной работы. Второй способ предпочтительнее первого, и так обыкновенно поступают при заказе машин, ставя заводу обязательство, чтобы машина исполняла установленные требования, и предоставляя заводу проектировать все части. Если бы мы взяли на себя составление спецификации, то этим мы приняли бы ответственность за крепость корпуса, между тем таковая находится в зависимости не только от размеров частей и качества металла, но также и от самой работы, которую заказчику предусмотреть невозможно.

Хотя проектирование частей судна и было предоставлено заводу, тем не менее, контроль наш этим не устранялся, и все главные чертежи пересматривались мной. Впоследствии чертежи второстепенные, по мере изготовления, просматривались наблюдающим за постройкою, а когда приехал командир, то командиром совместно с наблюдающим. Все более важные чертежи присылались ко мне или просматривались мною и разрабатывались при моем участии во время моих частых приездов на постройку.

Контрактом с заводом Армстронга я выговорил одно весьма важное условие, которое до меня никогда не вводилось даже на судах военных флотов, а именно: я выговорил, что все главные и второстепенные отделения должны быть опробованы наливанием их водою до уровня верхней палубы. Те отделения, которые до верхней палубы не доходят, должны быть снабжены непроницаемым потолком и опробоваться наливанием воды в особую трубу так, чтобы вода стояла в трубе на высоте верхней палубы. Завод Армстронга специально занят постройкою пароходов для перевозки керосина и нефтяных остатков наливом, поэтому он привык к тщательной работе непроницаемых переборок и к фактической их пробе. В данном случае ему пришлось иметь дело с большим давлением, так как высота палубы от киля 42 ½ фута. Также не малое затруднение представила величина площадей главных переборок.

Герметические коробки, изображающие отделения

Ванна и модель ледокола в момент максимального крена, которого можно достигнуть наливанием воды

Чтобы придать главным переборкам должную жесткость, принята была система вертикальных и горизонтальных ребер. Глубина ребер 4 фута; из них 2 фута по одну сторону переборки и 2 фута по другую. Два вертикальных ребра вверху упирались в продольные кожухи, отделяющие помещение труб и вентиляторов, а низом крепились к продольным стрингерам. Горизонтальные ребра приходятся как раз на вышине горизонтальных стрингеров, с которыми они и составляют одно целое.

Вертикальные ребра, как более короткие, считались основными и шли от верху до низу цельно; горизонтальные же пересекались на вертикальных, причем на месте соединения ставились ромбоидальные связные листы.

При проектировании машин для ледоколов необходимо иметь в виду то, что они должны развить полную силу не на свободном ходу, а в то время, когда судно едва движется во время следования через тяжелые льды. Бывали примеры, что при заказе ледоколов этому условию не придавали значения, и оказывалось, что ледокол, пробиваясь во льдах, не мог развить более как 75 % своей полной силы. Для устранения такого недостатка я выговорил, что проба на развитие полного числа сил будет произведена при условии трех задних машин, работающих передним ходом, а передней – задним. Это условие заставило завод придать большой диаметр цилиндрам, или, другими словами, увеличить размер машины.

Гарантию крепости ледокола я обставил следующим образом: по окончании постройки приемная комиссия принимает ледокол в Ньюкестле и заводу не додается 150 000 руб. Служба в Финском заливе считается пробой ледокола по отношению ко льду Балтийского моря. Когда служба в Балтийском море окончена, заводу выдается половина удержанной с него платы. Проба в полярных льдах была выговорена самая суровая: мне предоставлено было произвести эту пробу в любой части Ледовитого океана. Проба должна быть прогрессивная, и я выговорил себе право с полного переднего хода ударять в лед какой угодно толщины. Также выговорено было, что я могу ударять задним ходом с такою скоростью, которую можно получить, работая тремя задними машинами назад и одною переднею вперед.

Переговоры с заводом пришлось прекратить на несколько дней Рождества нового стиля, которое в Англии празднуется не меньше, чем у нас Пасха. Обычаи в Шотландии совсем иные, там празднуют новый год, а потому днем Рождества я воспользовался, чтобы побывать в городе Дунде (Dunde), который служит средоточием тюленьего промысла во льдах Гренландии. Мой знакомый капитан Лингфорс устроил мне беседу с несколькими из опытных капитанов, которые показали мне свои зимующие в это время года тюленебойные корабли и рассказали о льдах, которые они там встречают.

Тюленебойные корабли или тюленебои, как их называют, строят обыкновенно из дерева с очень солидным набором и обшивкой. Нос обделывается железом, и в таком виде тюленебои на глаз представляются очень крепкими.

Командиры тюленебоев оказались людьми очень приятными и охотно поделились со мною своими сведениями, рассказав мне различные бывшие с ними случаи. Большинство из них верит лишь в дерево и не признает возможности постройки стального судна такой крепости, которая позволяла бы выдерживать удары о лед Я ссылался на то, что все ледоколы делают теперь стальными, но они к этому относились как-то скептически. Я объяснял, что «Ермак» построят с отлогим носом, что, встретив лед, он взбежит на него и затем опустится.

«Опустится, – сказал мне один из командиров, – да так глубоко, что на самое дно, откуда уже никогда не подымется. Не было еще железного судна, которое, войдя в северные льды, вышло бы из них благополучно!»

Мнения бывалых в Ледовитом океане людей произвели на меня свое впечатление, и хотя поздно уже не верить в сталь, которая окончательно вытеснила дерево из кораблестроения, тем не менее, может быть, для полярных ледоколов, действительно, надо искать умелое сочетание дерева со сталью.

24 декабря договор между мною и заводом Армстронга был подписан, и завод приступил к работе. Наблюдающим за постройкою я избрал финляндского подданного инженера Янсена, который находился в Ньюкестле и наблюдал за постройкою ледокола «Сампо» для порта Гангэ. Он во все время постройки оставался в Ньюкестле, а я приезжал в Ньюкестль лишь изредка. Министр финансов предоставил мне право делать в чертежах и спецификациях такие отступления, которые я сочту полезным.

Заказ ледокола и известие о том, что предполагается бороться со льдами Финского залива на всем протяжении до С.-Петербургского порта включительно, вызвали оживленные разговоры в обществе и газетные статьи. Мнения против осуществимости этой идеи преобладали, и даже в коммерческих сферах в Петербурге не было большого сочувствия. Говорили, что торговля уже сложилась известным образом и переделать обычаи очень трудно. Риск плавания во льдах вызовет дополнительную страховую премию, которая будет стоить больше, чем дополнительный железнодорожный фрахт за перевозку к открытому порту.

Казалось бы, что мнения людей, стоящих близко к морской перевозке грузов, должны быть правильными, ибо им лучше известно, что выгоднее и что невыгоднее для коммерции. На деле, однако же, это не так: пароходчики есть одна сторона, но есть еще и другая сторона – грузоотправители и грузополучатели. Есть еще и третья сторона – железные дороги, для которых удешевленный завозный тариф убыточен, и это ложится частью на казну.

Грузоотправители и грузополучатели есть главные лица, страдающие от замерзания Петербургского порта. Уже с наступлением сентября месяца, многие из опасения замерзания Петербурга направляют свои грузы в более отдаленные балтийские порты. Это вызывает излишний расход, а на таких товарах, как пшеница, каждая копейка лишней стоимости дает иностранным конкурентам преимущество, которое сбавляет количество отправляемого нами зерна. Лен, который поспевает лишь к зиме, идет мимо Петербурга. Фрукты в мороз иногда страдают от железнодорожных перевозок, тогда как в пароходных трюмах, прилегающих дном к воде, температура сохраняется хорошо, и фрукты не портятся. Кроме того, идя прямо в Петербург, они поспеют гораздо скорее, чем с перегрузкою в Ревеле, а для фруктов каждый излишний день в пути обесценивает товар.

В Сибири отнеслись к делу постройки «Ермака» с большим доверием. Мой отчет о поездке был многими газетами перепечатан, и, вообще, моему предложению многие выразили сочувствие. Я был особенно тронут телеграммою томского генерал-губернатора генерал-майора Ломачевского, который извещал меня, что томское купечество постановило в знак своего добропожелания благословить ледокол «Ермак» образом сибирского святителя Иннокентия. Я был сердечно обрадован таким знаком внимания к делу и решил, что образ этот будет судовым и что день святителя Иннокентия 26 ноября (9 декабря) будет считаться судовым праздником на «Ермаке».

В феврале 1898 г. я отправился на постройку ледокола «Ермак», чтобы посмотреть и утвердить чертежи, которые к тому времени были там разработаны. Поездкой этой я воспользовался для того, чтобы посетить и осмотреть некоторые ледоколы в Европе и Америке.

Я выехал из Петербурга 7 (19) февраля и на следующий день прибыл в Гангэ. Лед в средине нынешней зимы был не так толст, как в прошлом году, но южными ветрами главный вход в Гангэ загромоздило таким количеством льдов, что пароход «Муртайя»[133]133
  Подробнее см.: Андриенко В. Г. Указ. соч. С. 92–95. – Прим. Н.К.


[Закрыть] не в состоянии был ходить этим проходом. При входе во льды, на главном фарватере находился затертый льдами пароход, и мне удалось видеть, как ледокол «Муртайя» пробивался к этому пароходу и, выведя его на чистую воду, привел в гавань через западный вход.

С устройством ледокола для порта Гангэ, коммерческая деятельность в нем значительно расширилась, и Финское пароходное общество держит теперь правильные еженедельные рейсы с Гуллем, при посредстве быстрых пароходов, идущих со скоростью 13–14 узлов. Финское пароходное общество с каждым годом расширяет свою пароходную деятельность. В нынешнем году оно построило два парохода для сообщения Гангэ со Стокгольмом. Оба парохода приспособлены для плавания во льдах и оказались прекрасными ледоколами. К осени Финское пароходство будет иметь еще два больших грузовых парохода, приспособленных для плавания во льдах. Заслуживает внимание быстрое развитие этого пароходства, так как оно представляет самое крупное пароходное предприятие на Балтийском море под русским флагом.

Проработав с ледоколом «Муртайя» двое суток, я пересел на пароход «Express» и на нем сделал переход в Стокгольм. На прилагаемом рисунке представлен пароход «Express» после бурного перехода, при сильном морозе, в 1895 году. Во время моего следования, в открытом море льдов не было, но внутренняя половина Стокгольмских шхер была заполнена стоячим льдом. Пароходы, следуя через лед к Стокгольму, пересекают дороги, по которым ездят с одной стороны фьорда на другую. Подобное явление произойдет относительно сообщения Кронштадта с Ораниенбаумом, так что я обратил на этот предмет внимание. В месте пересечений ледоколами дорог поставлены вехи, обозначающие путь для пароходов, и сделаны небольшие паромы, на которых и переправляются через канал, оставляемый пароходами.

Пароход «Express» после бурного перехода при сильном морозе

Из Стокгольма я проехал через Берлин в Эльбинг и Данциг. В Эльбинг я познакомился с ледоколами, работающими на Висле. Назначение ледоколов на этой реке заключается в ломке льда и пропускании его в море. Мера эта признана необходимою не для судоходства по реке, которое во время льда для речных слабых пароходов и барж невозможно, а чтобы устранить причину к разливам Вислы, происходившим оттого, что лед спирался в узкостях и не давал свободного выхода вод. Со времени постройки ледоколов для Вислы убытки от весенних разливов значительно уменьшились.

Из Данцига я проехал в Гамбург, где осмотрел 4 ледокола, предназначенные для пропуска пароходов к Гамбургу. В нынешнюю зиму ледоколам работать не пришлось, ибо льдов почти не было; кроме того, мне говорили командиры пароходов, что ледоколы помогли побороть предрассудок против льда, но что теперь движение пароходов к Гамбургу так велико, что даже и без ледоколов сообщение не прекратилось бы. Командиры ледоколов, однако же, указывают, и совершенно основательно, что без их помощи обойтись в Гамбурге было бы невозможно.

Из Гамбурга я проехал в Ньюкестль на постройку ледокола и был поражен быстрым успехом работ. От дня подписания контракта прошло ровно два месяца, из которых один ушел на заказ и получение материала. В это время была сделана полная разбивка на глаз и заготовлены шаблоны. По мере поступления материала начали выгибать угольники и склепывать флоры и пр. Рисунок показывает, что к этому времени большое число флоров и средний киль были уже поставлены на места.

Пароход «Urania» после бурного перехода при сильном морозе

Из Ньюкестля отправился через Саутгемптон в Нью-Йорк, куда прибыл 5 (17) марта. В этот же день я отправился на озера и 7 (19) марта утром приехал в пролив Макинао, соединяющей озера Мичиган и Гурон. В день моего приезда ветер усилился и к следующему утру нагнал значительное количество льда в пролив. В работе находился ледокол «St. Marie», имеющий передний винт, и, хотя местами, по моему обмеру, было нагромождено до 12 ф. льда, тем не менее, пароход «St. Marie», имеющий машину в 4000 сил, шел безостановочно, хотя по временам очень тихо. Надо, однако, оговориться, что лед уже был значительно ослаблен действием весеннего солнца.

Капитан ледокола «St. Marie» Бойнтон – человек очень опытный, и я подробно переговорил с ним о тех случаях, какие он испытал во льдах, и о сноровке, которую он себе усвоил. На ледоколе «St. Marie» винты чугунные, но, тем не менее, они ни разу не ломались. Капитан Бойнтон считает, что для переднего винта нет опасности обломаться даже, когда ударяют в лед с полного хода, но он думает, что благоразумнее не набегать на лед с большою скоростью.