Текст книги "Агломерат. Последний Оплот(СИ)"
Автор книги: Никита Костылев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
– Огонь!!!
Пушка громко бухнула и снаряд полетел в несущийся на всех парах снегоход. Попасть в машину на такой скорости у стрелков не вышло, снаряд разорвался совсем рядом, но и этого хватило. Ударная волна перевернула горящую машину, которая не сбавляя скорости кувыркаясь отлетела в сторону. Марта встала со своего кресла и со страхом наблюдала, как ржавый снегоход, весь обгоревший и с сотней пулевых попаданий переворачиваясь, летит в сторону. Но перед своей смертью, стрелок в машине успел запустить две носовые ракеты, подняв столпы снега, ракеты взорвались в метрах тридцати от первой машины кольца. Вот и все что они смогли сделать, один выстрел флагмана – минус одна единица техники. Марта все смотрела на перекореженную машину, она словно не могла оторвать взор от этого куска металла, который хотел их убить.
Пьяный Император закричал еще громче и победно поднял меч вверх, дотронувшись его кончиком до железной крыши флагмана. В момент триумфа Правителя в Королевскую кабину заглянул командир карательного звена, стоящего в оцеплении. Коротко поклонившись, он проговорил:
– Ваше Императорское Величество. Господарь корпуса запросил вступления оцепления и флагманского крейсера в бой. Ситуация требует немедленного вашего вмешательства.
– Требует!? – закричал Император, при этом он победно посмотрел на скромного военного в черной форме, – Это Я тут требую!!! Понял! Передай Господарю, что мой корпус вступит в бой, когда я решу.
– Есть! – каратель поднял руку на уровень виска, а затем поклонился Верховному правителю.
– То то же, – подбоченился Император, он повернулся к Марте и начал: – никто не…
Громкий выстрел прервал монолог Михаила Первого, каратель выстрелил в висок командиру флагманского корабля и деловито встал на его место. Быстро кивнув обомлевшему помощнику убитого, каратель взял рацию и проговорил:
– Император ведет в бой свое войско. Вперед!!!
Машины, заревев десятками двигателей, пошли вперед. Только после этого каратель повернулся к Императору и широко улыбнулся. Михаил I, собрав остатки мужества, выговорил:
– Ну! Убивай! Чего ждешь!!!
– Я хочу вас защитить! – еще раз поклонился военный. – Только и всего. Промедление подобно смерти, поверьте, я не пожалею свою жизнь ради Вас. Я счастлив сражаться за под Вашим началом!!!
Император только обнял плачущую Марту и прошептал:
– Не бойся, все… все… нормально. Артемьев знает, что делает.
Тяжелые штурмовые вездеходы проезжали мимо побитого дымящегося снегохода, горящая машина должна была взорваться с минуты на минуту, поэтому по ней даже никто не стрелял. Только последняя замыкающая небольшая танкетка быстро огрызнулась с пулемета по ржавому снегоходу, и крутя гусеницами поехала дальше.
Самые сильные машины Империи двинулись вперед, оставляя дымящуюся бронемашину далеко позади. В тот момент, когда штурмовая группа во главе с императором вступила в бой, из люка подбитого из пушки снегохода показалась окровавленная рука.
* * *
Окруженные охотники бились до конца, втянув более тяжелые машины в ближний бой, воины ледяной пустыни дрались насмерть. На горящем поле боя разгоралась кульминация битвы, в километре от подбитого снегохода, в котором находились Эрик, Марк и Антон, шла битва. Имперских войск было в два раза больше, но в пустыне в военном искусстве охотникам не было равных. Тем более, после того, как машины завязли в дистанции клинча, пехотинцы, вооруженные гранатометами стали настоящей смертью для крупных тяжелых машин Империи.
Среди перевернутых машин, в плотном и упорном бою возвышался Флагман войска, окруженный кольцом тяжелых машин, он прорубал себе дорогу вперед, давя и тесня отчаянных противников. Несколько раз инициатива переходила из рук в руки, теряя людей и технику, сражаясь с более сильным и лучше вооруженным противником, охотники за полчаса боя сократили численность элитных карательных войск на треть. Машины, с разрисованной тигриной пастью горели чаще всех, именно их старались подбить непримиримые враги. В бою участвовали почти все силы, охотникам не хватало какой то крохи, для того, что бы окончательно смять и уничтожить врага.
Артемьев, сидя в дымящемся подбитом вездеходе только улыбался, глядя на действия охотников, дважды в его вездеход попадали с гранатомета, несколько сотен патронов вгрызлись в броню его машины, дважды машины таранили и пытались взять на абордаж. Но он только улыбался, сидя в своем кресле он смотрел на разгорающуюся битву и командовал своей армией, великим войском, которое должно было уничтожить извечного противника раз навсегда.
Битва закончилась неожиданно. В момент, когда охотники собирали последние крохи и атаковали кольцо вокруг флагмана, началась пурга. Резко нарастающие свою мощь порывы ветра набирали силу, хлопья снега врезались с все большей силой, пурга началась словно по мановению волшебной палочки. Словно кто то сверху решил растащить дерущихся на самом интересном месте, в белой пелене войска все еще продолжали биться, но продолжение было невозможно для пехоты. В сильнейшую метель видимость стала практически нулевой, бить стало просто по некому.
Господарь вздохнул, протер красные глаза, огляделся в своей задымленной кабине и проговорил:
– Войскам – к городу.
– Командир! Мы можем их смять!!! – воскликнул пилот.
– Я не могу, – грустно сказал Господарь. – У меня скоро коронация.
После этих слов Артемьев полез в нагрудный карман и достал свой небольшой черный блокнот, щелкнув ручкой, Господарь что то зачеркнул и быстро сказал:
– Соедините с командиром флагманского корабля.
Император что то кричал и махал шпагой, приложившись к бутылке редкого вина, которые ему нашли собиратели. Михаил Первый повернулся к креслу, в котором сидела Марта и сказал:
– Девочка! Марта!!! Мы победили!!! Я победил!!!
Но кресло было пустым, Марта пропала. Император повернулся к карателю и поднял на него свои глаза, уставившись куда то в сторону, он удивленно спросил:
– А где Марта!?
– Марты нет, – успокаивающе бросил каратель.
– Как нет, – угрюмо проговорил Император. – А где она!?
– Так вы же забыли, – покачал головой каратель, он подошел ближе и молниеносно одновременно ударил обеими руками ребром ладони в область шеи. Император как то сразу обмяк и упал на пол. Каратель холодно бросил помощнику:
– Где девчонка!? Куда она пропала!
– Не знаю, – испуганно помотал головой тот. – Она же не могла в пургу выскочить. За креслами есть запасной выход.
– И то верно, – кивнул каратель. Покачав головой, каратель легонько пнул лежащего без сознания Императора и развернулся в сторону стоящего помощника: – А ты теперь должен все это забыть! И делать то, что я скажу.
– Я все выполню, – закивал помощник.
– Вот и славно, – растянулся в улыбке каратель, доставая пистолет.
Сначала Марте показалось, что пурга ее просто разорвет в первые же секунды, единственное что спасло, это то, что стихия не разгулялась в полную силу. В отличие от охотников не поле боя, которые были прекрасно одеты и моментально забрались в ближайшие боевые снегоходы, Марта была только в термостойком костюме и легкой куртке. Закрыв лицо руками, девушка выпрыгнула из запасного люка и оказалась в аду. Первый же порыв ветра сбил ее с ног, девушка закричала, но ее голос просто потонул среди бушующей стихии. Когда Марта обернулась, черного бока машины уже не было – техника уехала, она осталась умирать здесь.
Девушка отчаянно стала пытаться продвинуться вперед, найти идущую в цитадель машину, но сама она понимала, что это все напрасно, с каждой секундой у нее было все меньше шансов выжить. В отчаянной попытке, Марта автоматически в каком то животном инстинкте рванулась вперед, как вдруг чья то сильная рука вытянула ее вперед. Девушка зажмурилась и почувствовала, как из невыносимого холода, она оказалась в тепле. Открыв глаза, она смогла оценить, где находится, черный кунг снегохода был слегка подсвечен красной лампой, привинченной к потолку некрупной машины. Сидя в углу изношенной разбитой машины Марта оглядывалась в поисках своего спасителя, в конце концов из темноты технического отделения показалась сутулая фигура, замотанная в белую шубу. Огромный воин уселся напротив, заняв почти все пространство, страшная белая маска воина, с непроницаемым черным стеклом уставилась на нее. Белый охотник какое то время просто смотрел на нее, затем слегка наклонился вперед, Марта испуганно шарахнулась назад, но охотник только увеличил обогрев машины, при этом, когда девушка испуганно шарахнулась, ей показалось, что воин издал глухой смешок сквозь динамики шлема.
Марта машинально потерла руки и сказала:
– Спасибо.
– За это не благодарят, – глухо буркнул воин. – Никогда.
– Вы спасли мне жизнь, – проговорила девушка.
– А стоило ли!? – хмыкнул белый шлем.
– Вы хотите меня изнасиловать! – тихо проговорила Марта.
Шлем только засмеялся, какое то время маска содрогалась от смеха, затем он проговорил:
– Нет. Я не причиню Вам вреда. Дело в другом.
– В чем? – обреченно спросила Марта.
– Человек, который выпрыгнул в пургу без термостойкой одежды, шлема и возможности вернуться назад, сам обрек себя на смерть. Это акт самоубийства. Не могу сказать, что мировые религии это одобряют, да и общество в целом. Охотник обязан спасти погибающего – это закон. А я законопослушный гражданин, – после этих слов маска снова затряслась от смеха.
– Я не могла, – проговорила Марта, глядя на безумного охотника. – Не могла там больше. Мне противно. Вы ничего не знаете.
– Не стоит оправдываться, – покачал головой воин, тяжело вздохнув, – просто не стоит.
На какое то время они замолчали, Марта тихо потирала обмороженные уши, а охотник сидел, гулко дыша через шлем. Наконец, что бы как то снять паузу, Марта проговорила:
– Меня зовут Марта. Я раньше была собирателем, теперь… теперь…
– Олег Добров, – кивнул тот. – Я раньше был…охотником.
– Я слышала, что у охотников другие имена, – проговорила девушка, глядя прямо в щиток шлема. – Странные и не русские. Без фамилий и отчеств.
– Да, – кивнул головой Олег. – Это правда, наверное все таки атмосфера ледяного царства сказывается. У нас два имени, одно ты получаешь при рождении, обычное простое русское имя, а второе, когда становишься охотником. И все. Только имя, а старое словно стирается и никто не должен его произносить. Меня всегда забавляла эта традиция, вроде как легенда о северных и нерусских именах, которые защищают от злых духов и проклятий. Никто толком не разбирается, вот и называют как попало, иногда просто придумывают. Смешно? А для нас это целая идеология.
– Тогда почему ты мне сказал, как тебя зовут!? – спросила Марта.
– Только единожды я могу сказать свое имя. В особом случае, – буркнул шлем.
– В каком!? – поинтересовалась Марта.
– Я хоть и твой должник, но все рассказывать не буду, – засмеялся Олег. – Вот такой я вредный Добров. Так классно наконец назвать себя по старому, а то все Ремм, да Ремм. А я не Ремм, я Олег.
– Почему ты назвал себя моим должником!?
– Потому что у нас, кто спас человека, становится его должником, – буркнул Ремм-Олег.
– Как так!?
Но воин только отвернулся и залез в техническое отделение, никак не реагируя на попытки Марты снова с ним заговорить, лишь единственный раз он еще прибавил обогрев и окончательно скрылся в темном отсеке. Когда Марта уже стала засыпать убаюканная гулом печки и разливающемся по телу теплом, как Добров проурчал из своего укрытия:
– Под тобой ящик. Там запасной комплект одежды и небольшое НЗ. Пользуйся, завтра метель наверняка пройдет и каратели будут шарить по этим разбитым снегоходам. Беги отсюда, не к лагерю охотников точно. Я не знаю, что тут будет происходить, но тебе тут делать нечего. Обо мне не говори никому, охотникам особенно. В рюкзаке есть карта, я пометил, куда тебе идти. Делай как я сказал, и не сомневайся. Это главное.
На все остальные вопросы белый охотник не отвечал, когда Марта стала плакать, он только прикрыл небольшой люк, ведущий в отсек. Больше никакой реакции спасителя не было, он словно и забыл о ней. Девушка, уставшая от попыток снова хоть как то разговорить воина, забылась безмятежным сном.
Самурай
Армия была разбита, в сильной пурге воины возвращались в свой лагерь, понимая, битва проиграна. Ингерман, угрюмо сидел возле костра в своем шатре, заскочивший разведчик крикнул:
– Их нет. Нигде.
– В такую пургу ты мог их и не заметить, – проговорил старик.
– Их больше нет, – проговорил зашедший в шатер Воронежский Главнокомандующий. – Не обманывай себя.
– Эрик не мог погибнуть, – упрямо помотал головой Ингерман, – он не мог.
– Мы все люди, – генерал сел рядом и строго сказал: – ты сейчас должен думать не о своем сыне, а своей армии. Вернее о том, что от нее осталось. Уходить нужно сейчас, завтра будет поздно. Только пурга спасла нас от разгрома.
– Нет, – бросил дядя Ваня. – Я буду здесь.
– Завтра они нас уничтожат, – сказал воронежский военный. – У нас ничего нет. Ни еды, ни техники, ни патронов. Нужно уходить, в районе Московской помойки и Ленинградских развалин мы пополним запасы и наберем новую армию. Смоляне попали в засаду и отступили, от нашего войска осталось менее сорока процентов.
– Ты не понял. Я остаюсь, – опустив голову, прошелестел старик. – Мне больше некуда идти. Это был мой последний поход. Принимай командование Угодьем, ты сможешь. Я знаю.
– Нет.
– Я не спрашивал твоего мнения, – поднялся на ноги дядя Ваня и прошествовал по шатру. Подойдя к сундуку, он достал от туда длинный футляр и нежно, почти ласково провел сухой рукой по его бархатной поверхности. Задумчиво улыбнувшись, воин проговорил: – Уводи людей. У меня еще есть здесь небольшое дело.
– Игнерман.
– Да.
– Ты погибнешь.
– Я знаю. – Ингерман кивнул и Воронежскому командующему показалось, что в глазах старика зажегся самый настоящий костер. Он словно помолодел.
– Твои Эрик и Марк звали тебя дядя Ваня. Вся ледяная пустыня знает тебя как Непобедимого Инегрмана, воина ледяных просторов и бескрайних снегов. Третий десяток лет ты сражаешься здесь. Но никто не знает, как тебя зовут на самом деле. Много баек ходит, да ни одной я не верю. Ты не скажешь и мне, даже перед смертью?
– Прощай, Главнокомандующий! Теперь это твоя армия! – коротко ответил старик.
Воронежский военный низко поклонился и вышел из шатра. Ингерман только усмехнулся и достал оружие из футляра. Долгое время он смотрел на заточенное лезвие и словно что то хотел сказать. Затем старик тяжело вздохнул и проговорил в пустоту:
– Капитан Артем Павлов, чистильщик первого класса к смерти готов…
* * *
Артемьев с удовольствием потянулся и посмотрел на подчиненного:
– А девчонка куда делась!?
– Не знаю, – хмуро повел плечами тот, – в тот момент она меня не сильно заботила. У меня был другой приказ, предположу, что выскочила через запасной отсек. Одета она была легко, шлема не было, скорее всего погибла. В пургу пехотинец, тем более девушка…
– Ну да, – задумчиво согласился Господарь, – выжить нереально, что же она рванула… – махнув рукой, каратель бросил: – бог с ней, это уже не важно. Император не слишком сопротивлялся!?
– Он слабо соображал, что вообще происходит, – хмыкнул тот.
– Ладно, – махнул рукой Артемьев. – Это дело прошлое. Объяви солдатам, что как закончится пурга, армия выходит. Ясно!? Пускай готовятся, еще повысь паек в два… нет в три раза. Запасов хватает.
– А что делать с императором!? – спросил подчиненный.
– Пускай пока держат под строгим присмотром, – сказал Артемьев, – он не должен выходить из своего корыта с алкоголем. Ясно!?
– Буянит, – проговорил солдат. – Кричит, что ему нужна девчонка. Заперся в своем кабинете и стреляет из пистолета, мечом машет.
– Скажи, что ее ищут, – кивнул Артемьев. – Утром разведчики двинутся на поле боя, пускай поищут для вида. Но не усердствуют, скоро Мишку все равно сливать. Когда пурга утихнет, пойдем в вдогонку за охотниками, для вида больше, пускай быстрее бегут.
– Есть, – козырнул каратель и вышел из кабинета.
На следующее утро легкие машины разведчиков двинулись к уже занесенному снегом полю боя. Ясное солнце весело озаряло остовы сожженных машин, равнина под стенами Воронежского Оплота стала настоящим кладбищем бронетехники с обеих сторон. Проще всего было находить высокие вездеходы, они словно шпили башен возвышались среди остальных единиц техники. За боевыми машинами медленно двигались громадные тягачи, солдаты крепости отнюдь не собирались добивать раненных охотников или искать своих солдат. Их целью были машины, драгоценный бензин и не менее ценные детали, ни одна машина не должна была пропасть, все можно починить, все можно использовать. Война с охотниками обернулась для воинов оплота огромной выгодой, две сотни разного рода снегоходов, вездеходов и других гусеничных единиц техники лежали туи. Умелые техники соберут их этих развалин новое войско, сильнее прежнего, соберут словно мозаику и двинут в бой.
Глава разведывательной экспедиции, быстро осмотрел фронт работ и проговорил:
– Так, десанту спешиться. Быстро обследовать местность, что бы без неожиданностей. Все, у кого нет нашивки оплота – ликвидировать.
Из крупных десантных машин вылезло несколько отрядов бойцов, которые направились в сторону разбитых машин, занесенных снегом. Стоящий в машине разведчиков, комендант спросил:
– Товарищ капитан, а охотники могут еще выжить после той метели!? Есть ли смысл обследовать обгоревшие машины?
– Охотники могут ночевать и на снегу голышом! – расхохотался тот. – Эдакие хаски-люди! Я всегда их так называю. А если серьезно, уважаемый комендант, то в момент, когда началась пурга, многие просто не успели заскочить в снегоходы. Именно поэтому я не удивлюсь, если несколько десятков гостей нас будут в самый неприятный момент.
– Может, стоит позвать подкрепление? – обеспокоенно спросил тот.
– Нет, – покачал головой капитан, – утром около сотни человек уходили с поля боя в сторону ушедшего лагеря. Забрали все что можно и стали бежать. Ими займутся каратели, никто не убежит, не волнуйтесь. Наша работа здесь, не волнуйтесь так, это просто подстраховка.
– Вам виднее, – кивнул комендант.
В это время около пятидесяти бойцов выдвинулись в сторону обледеневших останков бронетехники, через некоторое время их фигуры пропали среди огромного количества покореженных машин. Несколько минут царила полнейшая тишина, лишь изредка из капитанской кабины можно было заметить фигуры бойцов, которые квадрат за квадратом обследовали подбитые снегоходы и вездеходы. Затем раздался голос по рации:
– Холод 1. Как слышишь меня, прием. Это Орел 6. В подбитом снегоходе обнаружен человек без обозначения имперской принадлежности.
– Вы слышали приказ в отношении всех, у кого нет нашивки.
– Это девушка, – прошипела рация. – По описанию подходит. Господарь дал личное указание в отношении всех лиц женского пола…
– Ведите сюда, только аккуратно, без грубостей – проговорил капитан.
Комендант обеспокоенно спросил:
– Что еще за девушка!?
– Ничего особенного, – махнул рукой командир. – Очередная подстилка императора. Потерялась. Видать удалось выжить, в снегоход заскочила.
– А как же она… – начал комендант.
Но спросить коменданту не удалось, со стороны занесенного снегом поля боя раздался треск автоматных очередей.
Марта спотыкаясь шла за высоким офицером, который держа тяжелый автомат наперевес, неторопливо огибал все препятствия на своем пути. Она не успела уйти. Когда девушка проснулась в своем новом убежище, ее уже искали. Нашли ее почти сразу, в тот момент, солдаты стали методично осматривать все подбитые машины, Марта поняла, что ей не скрыться. Сначала девушка бросилась к техническому отсеку, в котором заперся Олег, но тот был словно запаян. Это ее и выдало – испуганная девушка начала стучать и звать воина, тогда то ее и обнаружили. Бойцы действовали быстро и профессионально, она даже ничего не успела понять, как вдруг оказалась наверху. В один миг ее вытянули из техники и в перед лицом оказалось дуло автомата. Но солдаты не выстрелили, после короткого диалога бойцов по рации, ее подчеркнуто аккуратно и вежливо стали отводить с поля боя. Рвануться и убежать шансов не было – с двух сторон ее мягко, но крепко держали солдаты, а впереди вышагивал нашедший ее офицер.
Марта шла в окружении солдат и напряженно думала, что будет дальше. Она пыталась что то придумать, что то сказать, найти любой вариант. Но только не туда. Ни за что. Бледная как снег, она проговорила:
– Я не хочу туда.
– Все будет хорошо, – вежливо ответил солдат справа. – Вы в безопасности.
– Не надо, – с мольбой в голосе сказала та, опустив голову, она сказала, – Олег. Ремм. Пожалуйста.
– Не сопр… – начал второй солдат, но фразы он не договорил и лишь цепко сжал ее локоть.
Марта почувствовала резкую боль, но солдат не собирался ее отпускать, вцепившись мертвой схваткой в ее руку, воин медленно оседал на снег. Марта даже не успела испугаться, она просто ошарашено смотрела на растекающееся алое пятно на груди солдата. Когда она повернулась что бы найти защиту у второго конвоира, тот уже лежал на снегу замертво. Девушка открыла рот, что бы закричать, как идущий впереди офицер развернулся и увидел мертвых солдат. Воин рванул руку к автомату, вдруг за его спиной молниеносно пронеслась тень.
…Автомат все таки выстрелил. Судорожно нажав на спусковой крючок, убитый воин все еще стрелял. Возвышающийся над поверженным противником старик одним махом своего страшного оружия, похожего на копье, отрубил пальцы, все еще отправляющие смертоносные пули. Подняв глаза, он ласково сказал полумертвой от страха девушке:
– Спрячься, дочка.
Марта только судорожно кивнула и бросилась прочь, запрыгнув в ближайший имперский вездеход, изнутри больше похожий на улей, девушка затаилась. Старый воин одним резким движением достал короткий пулемет и проговорил:
– Ребятки, что так долго!? Не заставляйте старого чистильщика ждать…
Бегущие на выстрелы солдаты еще не осознавали своей участи, среди кучи разбитой техники, в джунглях из покореженного металла их ждал Охотник. В прямом смысле этого слова, охотник, который уже знал, что произойдет с его добычей.
Капитан в вездеходе достал рацию и громко рыкнул:
– Орел 6!!! Орел 6!!! Ответь!! Что у вас там происходит!!! Это Холод 1!!! Отвечай!!! Командирам отрядов срочно выйти на связь!!!
– Холод 1!!! Это Ястреб 2!!! Орел 6 уничтожен! – проговорил боец. – Мы попали в засаду, сразу несколько отрядов прячутся в разбитой технике и атакуют нас попеременно, мы уже слишком далеко зашли, обратно не пройти. Выручайте!!!
– Сейчас выдвигаемся, – сказал капитан, – соединяйтесь с другими отрядами и держите круговую оборону.
– Давайте скорее!!! – ответила рация, – уже три отряда не выходят на связь. Их тут не меньше пятидесяти, ловушки стоят везде. Только техникой выручать.
Капитан тяжело вздохнул и проговорил:
– Вездеходам вперед. Вытаскивать ребят нужно, завязли они там.
– Но вездеход легко подбить с гранатомета!! Капитан Рыков!! – обратился комендант. – Авангард солдат просто приманка!!! Вы пойдете их спасать и погибнете сами!!! Этого они и хотят!!!
– Заткнись, – оборвал капитан Рыков коменданта. – Может в крепости ты что то и решаешь, но здесь я командир. Я своих людей не брошу.
Отвернувшись от него, капитан прорычал:
– Вездеходы – ход!!!
Тяжелые машины, ожидавшие команды двинулись вперед в сторону разгорающегося боя. Вездеходы рвались в бой, ощерившись дулами орудий солдаты шли спасать своих товарищей. Война шла, окруженные солдаты бились за свою жизнь, а охотники, устроившие засаду, все теснее сжимали кольцо.
Потом огонь прекратился и на поле боя стало тихо. Когда ударный корпус выехал к своим, капитан вдруг понял, что произошло. Опасности больше не было – Его убили. Одного. Когда молодой офицер прыгнул на белоснежную поверхность, старик уже бился в агонии. Схватив командира одного из отрядов, капитан Рыков прошипел:
– Это и есть засада!? Это и есть тот, кто вас в угол загнал!? Где полсотни охотников!?
– Бестолковые они у вас, – прохрипел старик, захлебываясь собственной кровью, – бестолковые… раз стрельнул, они и обделались… друг друга постреляли…помощь звали. Куда вам с чистильщиком тягаться… Привет вам из четвертого отделения…
Капитан молча поднял пистолет и выстрелил умирающему воину в голову. Помолчав, офицер сказал:
– О случившемся я сообщу Господарю. Завершайте работу, командиры уже можете готовиться к казни. Артемьев не простит. Это просто позор.
Еще раз посмотрев на тело мертвого воина, он тихо выматерился и залез в кабину своего вездехода.
Марту они не нашли, в момент общего хаоса она успела убежать. Ее по сути никто не искал и не пытался догнать. Словно ее и не было. Она просто ушла в сторону, указанную на карте. На ее плечах был небольшой рюкзак, а на ногах широкие снегоступы. Девушка шла по пути, которую ей наметил этот странный воин в маске, который сказал ей свое имя. Олег. Утром его уже не было, он словно испарился, Марте даже стало казаться, что его никогда и не было. Надев защитный шлем и облачившись в одеяние охотницы, отважная девушка шла на встречу своей судьбе. У нее не было плана пути и версий, что она будет делать, у нее была только отметка на карте и нестерпимое желание покинуть это место. Марта поправила неудобный шлем, который был ей на несколько размеров больше и весело сказала:
– Выживем.
Она шла вперед и у нее было четкое ощущение, что ее судьба в надежных руках. Словно кто то помогает ей сверху и внимательно следит. Она верила.
* * *
…В нескольких десятках километров от идущей отважной девушки, в разбитой, наспех починенной машине слышался тихий разговор:
– И как? Первая линия сразу погибла? Я думал, они еще продержались.
– Нет, они все погибли. Их просто сожгли.
– А кто вел их в бой?
– Смертоносец Ремм. Лучший воронежский охотник. Я лично видел, как его снегоход вспыхнул как спичка. Спастись было нереально.
– Ремм!? – удивленно спросил собеседник, – да… великолепный был охотник. Жалко, что погиб. Он сейчас, наверное, там, где всегда спокойно.
– А ты знаешь, как мы его звали!? – спросил рассказчик.
– Ну?
– Ангел-хранитель, – ответил собеседник, – он всегда всем помогал. Это у него в крови…наверное, даже после смерти всегда будет всем помогать… уж точно…я то его знал…
Машина снова застряла в снегу, и охотники высыпали ее вытаскивать. До нового места сбора было еще далеко…
Новая жизнь
Антон несколько раз выходил из забытья и видел только одно – согнутую фигуру Марка, который схватив длинный трос, тащил сани, на которых он лежал. У собирателя все время дико болела голова, чудовищная боль в висках долбила все сильнее, когда она становилась просто невыносимой, Антон снова терял сознание. В сознание он приходил от нее же.
Потом был свет. И тепло, в очередной раз очнувшись от невероятного удара по голове, собиратель очнулся. Когда он пришел в себя, саней и согнутой фигуры Марка не было. Открыв один глаз, собиратель измученно осматривал свое новое убежище. От открыл рот и попытался что то сказать, он хотел позвать Марка, он хотел воззвать Эрика, но из его уст раздался только тихий хрип. Но, как ни странно боли больше не было, состояние, которое он испытывал, было совершенно необычно для него. Он словно смотрел на себя со стороны, будто видел себя, раненного и полубесчувственного на продавленной кровати. Хлопнула дверь и в комнату вошла женщина, безразлично посмотрев на открывающего рот, словно рыба, Антона, она покачала головой и тихо сказала:
– Подожди, мальчик. Марк скоро придет.
– Эээ… – просипел Антон, но женщина только вытерла его лоб тряпкой и вышла, тихо закрыв за собой дверь.
Марк пришел не скоро, молодому собирателю показалось, что прошла целая вечность, прежде чем в его крохотную каморку заглянул врач. Сев рядом, воин только бросил:
– Ты в безопасности. Не бойся ничего и никого. Мы у друзей.
– Эрик… – прошептал Антон.
– Эрик пропал, – ответил Марк. – Когда я очнулся, его уже не было.
– Он погиб? – спросил Антон.
– Вот в чем я точно уверен, что он жив, – грустно проговорил Марк, – У него это врожденное, живучий как таракан.
– Живучий как кто!?
– Не знаю, – пожал плечами врач. – Просто мама всегда так говорила, слово то такое смешное "Таракан". Я уверен в одном – Эрик жив. И в этом меня никто не разубедит, я поверю, если только увижу его труп. Да и то перед этим прощупаю пульс.
– Что произошло!?
– Эрик не справился с маневром, – вздохнул собеседник раненного собирателя. – Изначально идея была плохая. Хотел по грани пройти – стрельнуть из гранатометов и обратно вернуться, не рассчитал, что у них пушки более дальнобойные, чем его торпеды на носу. Дурак. Потом нас подбили, уже не знаю почему не сожгли окончательно, может не до нашего корыта им было, может, думали, что никто не выживет после тех кульбитов, которые мы вытворяли. Как ты не пристегнутый ремнем в лепешку не разбился – ума не приложу. Когда я очнулся, Эрик пропал, нас чуть было не поймали каратели. Искать его не было времени, пришлось улепетывать от имперских карателей. Единственное, что нас спасло – это то что они двинулись за армией.
– Как за армией? – спросил Антон. – Империя победила?
– Когда я со выбитым плечом вытаскивал тебя из снегохода, почему то я не заметил нашего флага над крепостью, – проговорил Марк, только сейчас Антон заметил перемотанную область, после недолгой паузы Марк продолжил: – была метель, скорее всего поэтому наши армии и разошлись. Потери с нашей стороны были слишком большие – может поэтому лагерь снялся с места и ушел. Только такой вариант я рассматриваю, а каратели бросились догонять. Не знаю, что там произошло.
– Почему мы проиграли? – отрешенно спросил Антон. – Охотники непобедимы…
– Скажи это смолянам, – хмыкнул Марк и встал со своего места. – Отдыхай.
– Марк, это все? – со слезами на глазах проговорил Антон, глядя на понурого воина. – Все? Совсем!? МЫ же проиграли… больше ничего, охотников больше нет. Война закончилась…
– Война закончится, когда умрет последний охотник, – бросил Марк. – Или последний ледяной. Пока что ни первое, ни второе не произошло. Мы будем драться.
После этих слов охотник затворил дверь. Выйдя из комнаты, он оказался в небольшой круглой комнатке, которая и служила основным помещением, сев на крохотный стул, воин угрюмо уселся за стол, собранный из каких то железных осколков. Кроме него в комнате находились пожилой мужчина и женщина средних лет, когда Марк сел за стол, женщина подошла и поставила перед ним небольшую кружку, в которой дымился редкий по нынешним временам чай. Марк молча взял кружку и сделал глоток, пожилой мужчина спросил:
