Текст книги "Зимняя сказка для Лета (СИ)"
Автор книги: Ника Каирами
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)
Архип
– Нет, – отозвался я отрешённо.
Просчитался. Ушел буквально на пару минут за сигаретами. Вернулся, а Веры уже нет.
– А так сразу и не скажешь, – отозвалась Лета, сжав голову. – Бьёт сильно.
В голове вертелись одни маты. В этот момент мне хотелось только одного – придушить Веру. Но я не мог оставить Лету одну. Судя по её состоянию, этот удар не прошёл для неё бесследно.
Через минуту пискнул телефон. Пришло сообщение от таксиста.
В больнице сегодня был самый настоящий наплыв болезных. Нам было не протолкнуться – у всех срочность и важность.
Набрав в грудь больше воздуха, понёс Лету вперёд, надеясь на то, что мать сегодня на дежурстве. Пройдя через блок неотложки, толкнул дверь. Миновав коридор, вышел к отделению хирургии.
В нужном кабинете приглушённо горела настольная лампа.
Я вошёл внутрь с Летой на руках и застал мать, склонившуюся над какими-то бумагами.
– Дима? – удивилась она, завидев нас. Перевела взгляд на Лету с марлей на лбу. – Что случилось?
– Невестка твоя постаралась, – выдавил сквозь зубы, желая не сорваться вновь.
– Вера? Что она сделала?
– Ударила Лету головой о стену.
– Господи, – всплеснула руками мать, – с ума сошла! Ложи её, – кивнула на кушетку, быстро натягивая на руки перчатки. – Как ты себя чувствуешь, девочка?
– Нормально, – вяло отозвалась соседка.
– Голова кружится?
– Да.
– Болит?
– Немного.
– Тошнота, рвота?
– Есть.
– Смотри на ручку, – приказала девушке, водя ручку из стороны в сторону перед её глазами. – Больно глазам?
– Немного.
– Поднимай, – обратилась ко мне, стягивая перчатки. – Пошли.
Взяв Лету на руки, двинулся за ней. Мы вновь вышли к неотложке. Мать заглянула в кабинет МРТ, переговорила с врачом и махнула мне рукой.
Честь переодевать Лету выпала мне. Всучив халат, мать отправила нас за ширму.
– Лежи спокойно, – тихо проговорил я, увидев, как девушка залилась краской, когда я начал расстегивать её джинсы.
Она прочистила горло и уставилась в потолок с каменным выражением лица. Ей явно было неудобно передо мной. И чтобы не смущать её еще больше, я всё сделал быстро, честно стараясь не задерживать надолго взгляд на её полуобнаженном теле. Лифчик снял с неё не стягивая футболки.
После МРТ, не говоря ни слова, мать повела Лету на электроэнцефалограмму.
Воспользовавшись свободным моментом, достал телефон и позвонил Вере.
– Да, Дим.
– Я предупреждал тебя, Вера, – напомнил я.
– Дим... Она сама виновата!
– Виновата в чём? В том, что находится рядом со мной?
– Она сказала... Сказала, что ты... проводишь с ней последние дни своей жизни.
– Тебя задело, что не с тобой? – прямо спросил я.
– Какие последние дни, Дим? – эмоционально проговорила Вера. – Ты не умрёшь!
Я лишь устало выдохнул.
– Ещё раз подойдешь к ней, я придушу тебя своими руками. Ты поняла меня, Вера? Я не шучу!
– Ты хочешь сказать, что у тебя с ней действительно всё серьёзно?
– Я хочу сказать, что хочу прибить тебя прямо сейчас. Но, твое счастье, что тебя нет рядом. Повзрослей уже, королева. Я не твоя игрушка и моя жизнь тоже.
– Дим...
– Прощай, Вера.
Мать вернулась через полчаса.
– Ну, что?
– Ничего серьёзного. Легенькое сотрясеньице. Постельный режим, никаких нагрузок. Бананы, орехи...
– Я знаю.
Она внимательно посмотрела на меня поверх очков.
– Сам давно свою голову проверял?
– Давно.
– Стоило бы почаще.
– Не начинай.
– Я выпишу лёгкое успокоительное. Пойдём. Лета в моем кабинете.
Я взял вещи девушки и последовал за матерью.
– Что произошло? Почему Вера это сделала?
– Потому, что она дура, – безразлично отозвался я.
– Андрей знает?
– Знает.
– Связал же его чёрт какой-то с ней, – прошептала сокрушенно, словно этим чёртом был кто-то третий.
– А ты этому не способствовала, да?
– И я очень об этом сожалею, – ответила она, не оборачиваясь.
– Как мало на свете того, о чем ты сожалеешь, мама, – серьёзно заметил я.
– Я сожалею о том, что позволила Андрею забрать её у тебя, – поправилась тут же.
– Да, брось. Ты прекрасно знала, что делаешь. Видела, что Андрей сох по ней ещге со школы. А тут такой удобный случай – Дима в армию ушёл. Все было как на операции, да, мам? Хладнокровный расчёт. Чтобы спасти жизнь пациенту, нужно вырезать кисту. Я и был этой кистой.
– Дим... Я очень виновата перед тобой, я знаю. Ты скажи мне, что я могу сделать, чтобы искупить свою вину? Я сделаю.
– Ничего уже не надо, – отозвался я, толкая дверь её кабинета. Лета сидела в материном кресле, откинувшись на спинку.
– Как ты? – Спросил я, подходя ближе.
– Нормально, – вяло ответила девушка. – Ты принёс мои вещи?
– Да. Давай помогу, – предложил я, присев возле неё на корточки. Засунул её ноги в джинсы и натянул их на талию. Застегнул пуговицу и ширинку. Она стянула с себя халат, я надел ей куртку. Лифчик всё это время продолжал торчать из кармана моей ветровки. Заметив его, Лета покраснела и быстро перенесла его в свой карман.
Мать выписала рецепт и я, взяв Лету на руки, ушёл не попрощавшись.
Дома девушка практически сразу провалилась в сон, даже не став сопротивляться тому, что ночевать ей предстояло в моей спальне.
Я принял душ, надел чистые трико и улёгся рядом с ней.
Лежал, прислушиваясь к её дыханию и пытался нагнать сон.
Примерно через час, когда я уже стал погружаться в дрёму, почувствовал, как Лета, перекочевав на мою сторону, прижалась ко мне. Горячая ладошка опустилась на мой живот, голова уютно устроилась на груди.
– Лет...
Даже не шевельнулась.
– Лета.
Снова тишина.
– Что ж ты делаешь, девочка? – тихо спросил я.
Вытащил руку из-под головы и перенёс на её спину, прижав девушку к себе.
Сон испарился, словно ветром сдуло. Как нормальный, здоровый мужик я старался не думать о том, что прижимаю к себе девушку, на которой из одежды одна только футболка и трусики. Только в дешёвых романчиках парень может спокойно уснуть в одной постели с девушкой, не задумываясь о сексе.
Всё мое нутро достаточно явно протестовало против сна и спокойствия. Лишь усилием воли я заставил свою руку не спускаться ниже её поясницы.
– О чём я только думал? – прошептал я, когда стало совсем невыносимо.
Аккуратно высвободив свою руку, сполз с кровати, заменив себя подушкой. Лета что-то недовольно пробурчала и вновь спокойно засопела.
Простояв минут пять под ледяной водой в душе, обтёрся, оделся и вышел покурить.
Лета, Лета...
Как бы не хотелось поддаться соблазну, я был вынужден себя контролировать. Меня убьют, а она останется одна. В моей квартире, где всё будет напоминать ей о моем опрометчивом шаге. Всё-таки я никогда не был эгоистом. Таким, как Андрей.
Зато рядом с ней я наконец понял, что Вера уже давно была для меня лишь фантомной любовью. Фантомной болью, как от отрубленной ноги.
Я понял, что любил ту девушку, которая осталась в моем прошлом. А ту, которой она является сейчас, я попросту не знал. Это уже была не моя любовь, а чужая судьба.
Лета была иной. Я уже сбился со счету, сравнивая их между собой.
Чистая наивность, искренняя забота, тепло и доброта спящей в моей спальни девушки, шла в противовес холодности, жёсткости, упрямству и эгоизму Веры.
Лучшим вариантом для меня было оставить всё, как есть сейчас. Невзирая даже на то, что саму Лету тоже тянет ко мне, хотя она и боится себе в этом признаться.
И почему я не встретил её раньше? Хотя бы после дембеля. Не связался бы вновь с Рустемом и жил бы спокойной, размеренной жизнью. Не было бы этих боёв на выживание, этой жестокости и ощущения полнейшей прострации от понимания, что твоя жизнь, как таковая, тебе не принадлежит.
Докурив, всё же вернулся в комнату.
Скинув на пол возле неё вторую подушку, накрылся пледом и заснул, отвернувшись к окну.
Встал рано. Лета ещё спала, зато Машка бодрствовала во всю, пялясь в зале в телик и смачно жуя яблоко.
– Ты, смотрю, внял моему совету, – весело отозвалась она, увидев меня.
– В смысле?
– Ну ты же с Летой спал?
– Голову бы тебе оторвать, чтоб похабщина всякая в неё не лезла.
– Кто тогда с вашими детьми сидеть будет? – Разумно осведомилась девчонка.
– Какие... дети?
– Ваши.
Я кисло глянул на неё и вышел из зала.
Лета поднялась как раз к завтраку. Вяло поздоровавшись с нами, устало опустилась на стул и потянулась к моему чаю. Перехватив её руку, подставил ей бокал с минеральной водой.
– Нельзя чай, – пояснил свой порыв. – Как себя чувствуешь?
– Нормально. Голова только болит немого.
– Пить меньше надо, – задорно проговорила Маша. Лета состроила ей кислое лицо, но промолчала.
– Кушать подано, – сказал я, поставив перед девчонками тарелки с творогом, бананом и грецкими орехами.
– М, нас сегодня балуют, – восторженно потёрла девчонка руками.
– Мне что-то не охота, – проговорила Лета.
– Ешь. Надо, – жёстко ответил я.
Она честно съела половину, запив это минеральной водой.
– Курить хочу, – поделилась после.
– Нельзя.
– О, как! Одна ночь вместе, а уже это нельзя, то нельзя, – весело пролепетала Машка. Мы одновременно уставились на неё. – Всё, молчу!
– Иди-ка ты, Мария, чемодан свой собери, – сказал я.
– Я – Марьяна. Но, так уж и быть, я удаляюсь, – согласилась она и, подхватив банан, вышла из кухни.
– А где мы будем жить в Ташкенте? – Поинтересовалась Лета.
– У моей бабушки, – не задумываясь ответил я.
– У тебя бабушка есть? – Удивилась девушка.
– Что тебя так удивляет? Представь себе, у бандитов тоже бабушки бывают.
– Да причем тут?.. Дим!
– Да нормально всё. Утренний юмор, не обращай внимания.
– А ты бабушку предупредил?
– Нет.
– Позвони. Вдруг мы её в неудобное положение поставим.
– Не поставим. Она будет рада.
– Всё равно позвони.
– Хорошо, – согласился я. – Иди полежи.
– Мне надо к экзамену готовиться.
– Лет, тебе отдыхать нужно.
– Мне нужно экзамен сдать, чтобы без проблем получить летом диплом.
– И какой экзамен?
– Мировая экономика.
– И ты не готова? – Спросил я.
– Готова. Нужно повторить.
– Давай так. Ты сегодня будешь отдыхать, а я приготовлю обед и приберусь. Договор? – протянул ей руку.
На следующее утро, оставив Машку упаковывать сумки, я повёз Лету на экзамен. Её одногруппники были удивлены моему присутствию, но особо ничего не говорили. Только девки по-тихому шептались за нашей спиной, да Матвеев вновь выказывал мне свое презрение.
Лета доверчиво прислонилась спиной к моей груди и повторяла заученные билеты, ожидая очереди. Ирка кидала на нас весёлые взгляды, но тоже молчала.
– Переживаешь? – Тихо спросил я.
– Немного, – отозвалась Лета, не отрывая глаз от билетов.
– Не бойся, сдашь.
– Какие планы на вечер? – Поинтересовалась одна из девчонок, шушукающихся за нашими спинами. – Есть предложение отметить сдачу экзамена в клубе. Вы тоже приходите, – обратилась ко мне.
– Нет, спасибо, – ответила Лета, не поднимая глаз от тетради, – это без нас.
– Что так? – поинтересовался Матвеев, прилипший к стене напротив нас. – Господин провожатый не разрешает?
– Господин провожатый обещал мне новогоднюю сказку и сегодня вечером мы улетаем, – в тон ему ответила Лета, подняв наконец на него взгляд.
– Надо же, – хмыкнул Игорёк, засунув руки в карманы. Я заметил, как он пытался сжать их в кулаки. – Господин провожатый до сих пор не усвоил одну простую истину? Перед смертью не надышишься.
Я придержал за талию направившуюся было к нему Лету. Она зло засопела, но осталась стоять на месте.
– Не скалься, Матвеев, – посоветовал я ему. – Оскал тебе не к лицу.
– Оскал только твоей волчьей морде к лицу, – отозвался тот. – Но и волки не всесильны. Ведь, идет охота на волков, идет охота, – протянул он.
– Заткнись, – Выплюнула Лета.
Дальнейшего диалога не состоялось. Из аудитории вышло три человека. Подошла её очередь.
– Иди, и не думай ни о чем, – прошептал ей в макушку и поцеловал в висок. – На удачу, – пояснил я. Она благодарно улыбнулась и шмыгнула в аудиторию вместе с Иркой. Матвеев показал мне средний палец и зашёл следом.
Прошло около часа. Девушка всё ещё не спешила выходить. Освободившаяся Ирка сразу же подошла ко мне.
– Не знаю, что у вас происходит и какое к этому имеет отношение Матвеев, – зашептала она, – но Лета там в такой прострации сидит, что наверняка завалит экзамен.
Появившийся следом за ней Игорёк попал сразу под горячую руку. Схватив за шкиряк, я выволок его к лестнице.
– Тише, тише, – глумливо ухмыльнулся он, подняв вверх ладони. – Ручки от меня убери, костюмчик помнёшь.
– Я тебе морду помну сейчас, – предупредил я. – Что ты та ещё тварь, Матвеев, я уже давно понял. Но чтоб вот так откровенно гадить своей ... кхм... подруге. Это чистое паскудство.
– Я лишь пытаюсь открыть ей глаза. Ты сдохнешь, а она останется здесь.
– Даже если я и сдохну, не надейся, что ты останешься с ней. Я тебя с собой заберу, – спокойно пообещал и резким выпадом ударил его запястьем в нос. Он изошёлся на змеиное шипение, зажав нос рукой. На белую рубашку капнула кровь.
Отряхнув руки, вернулся обратно. Лета вышла минут через пятнадцать.
– Ну как? – Спросил я.
– Зачёт, – вяло отозвалась она.
– Плохо тебе? – с беспокойством вгляделся в её бледноватое лицо.
– Нормально. Пойдём домой?
– Пошли. Меня как раз Макс ждёт уже, – отозвалась Ирка, взглянув на свои часики.
Мы направились к лестнице. Увидев утирающего кровь Игорька, Лета перевела на меня вопросительный взгляд. Я приобнял её и повёл вниз.
– Комарова, – громко окликнул Игорёк. Лета нехотя обернулась. – Не натвори глупостей, Комарова. Он сдохнет скоро, а ты останешься тут разгребать одна всё это дерьмо. Слышишь меня? Он не жилец!
В глазах девушки я увидел откровенный, ничем не прикрытый страх. И мне захотелось размазать Игорька по стене.
– Не слушай его, – обратился я к ней, сдержав порыв ярости.
– Матвеев, ты бы лучше за свой зад переживал, – недвусмысленно ответила ему Ирка с воинственным видом. Мне показалось, что она знает о нём достаточно, чтобы кидать ему в лицо такие предупреждения. Видимо, Макс поделился с ней своими познаниями.
– Ветрова, – зло сплюнул парень. – Думай, кому и что ты говоришь.
– Оставь свои угрозы при себе, – равнодушно отозвалась девушка и, взяв ничего непонимающую Лету под руку, спокойно пошла вниз. Я бросил последний взгляд на Игоря и поплёлся следом.
Ирка всю дорогу расспрашивала нас о планах на поездку. Делилась своими планами на Новый Год и ни словом не заикалась о Матвееве. Я был благодарен ей за то, что она хоть немного вдохнула жизнь в Лету.
Притормозив у подъезда, вышел из машины и попросил Лету идти домой без меня, сославшись на важный разговор с Максом. Она кивнула и осталась на крыльце с подружкой. Они вроде как обменивались пожеланиями на грядущий год.
– Ты Ирке про Матвеева говорил? – Сходу поинтересовался я, пожав другу руку.
– Мимоходом обронил. А что?
– Осторожней будь, – предупредил я.
– Мне плевать на него. Я постоять за неё сумею.
– Тем не менее.
– Побоится лишний раз тронуть. Что там с Алиевым? Без изменений?
– Склонен думать, что Игорёк тоже приложил к этому руку, – поделился я своими соображениями. – Очень уж недвусмысленно он намекал мне на скорую кончину.
– Лета вкурсе?
– Да.
– Слушай, Димон, – начал друг, тяжело вздохнув и протянул мне пачку сигарет. Я с благодарностью вытянул одну и прикурил. – Я не хочу об этом говорить. Новый год, праздник и всё такое, но... Я присмотрю за ней. Помнишь, в армии на крови клялись, что друг за друга горой.
– Помню, – ответил, без особой радости слушая речь Макса.
– Будь спокоен, друг. Свои друг друга на войне не бросают. Не знаю, как у нас с Иркой сложится, но я Лету без внимания не оставлю.
– Спасибо.
– О чём шепчетесь? – бестактно осведомилась подошедшая из-за спины Ирка.
– О девчонках, – задорно отозвался Макс.
– Какие ещё девчонки? – насупилась девушка.
– Ладно, господа хорошие. Пора отчаливать.
– Ни пуха, ни пера, что ли?
– К черту, Макс. Всё к черту.
Перед тем, как зайти в квартиру, набрал номер ещё одного друга.
Юра ответил с третьего гудка.
– Что случилось? – сразу же поинтересовался он.
– Пока ничего, – ответил я. Юрка выдохнул.
– Чего тогда звонишь? Я на работе сейчас.
– Всё в силе? – осведомился я.
– Да. Когда улетаете?
– Через два часа.
– Я подготовил документы. Всё в порядке. Когда у тебя... м-м-м... соревнование?
– Седьмого.
– Ты уверен, что это твой последний выход?
– Нет, не уверен, – честно ответил я ему.
– Может сделаем так, как я предложил? Сдай его Матвееву.
– Юрец, ты вроде умный человек, а предлагаешь такую ерунду. Я не могу так рисковать. Помимо меня, он уберет и всю мою семью, вместе с девчонками. Ты хоть вникаешь в масштабы его власти? У него здесь целая империя.
– А Вардан что?
– Что Вардан? В последнюю нашу встречу он совсем недвусмысленно намекнул, что Рустем зарывается. Появится повод – будет война. А оно мне надо? Последствия будут ещё плачевнее.
– Да понимаю я, – тихо отозвался друг. – Просто стрёмно это как-то. Сижу тут, оформляю последнюю волю друга, пока он ещё ходит по земле.
– Не утрируй, Юрец. Не порть мне праздничное настроение, – попросил я.
– Да всё, молчу. Ладно, братишка, с наступающим. У меня клиент.
– Давай. Спасибо ещё раз.
– Без проблем. Когда обратно?
– Шестого ночью прилетаем.
– Ладно. Ещё встретимся, – сказал парень и отключился.
Положив телефон в карман, зашёл в квартиру. Лета металась туда-сюда в одной лёгкой тунике, не достающей даже до колен, с одним накрашеным глазом и в одном носке.
– Успокойся, – проговорил я весело, придержав её за талию. – Что за паника?
– Лешего куда? Мы же про него совсем забыли.
– Я позвоню Максу, он заберёт его.
– А бабушке ты позвонил? Она ждёт нас вообще?
– Позвонил. Ждёт. Лет, всё будет хорошо. У меня мировая бабушка, – честно проговорил я. Она уткнулась носом в мою грудь, безвольно опустив руки вниз. Обнял её одной рукой.
– Я что-то всё равно переживаю, – призналась Лета. – Надо сумки перепроверить.
– Соберись нормально. Я сам перепроверю.
– Хорошо.
Я честно пересмотрел всё содержимое их сумок. Ненадолго задержал взгляд на нижнем кружевном белье Леты, представил его на ней и резко застегнул молнию, чтобы не искушать себя лишний раз.
Макс с Иркой заявились практически перед нашим выходом. Лета вручила подруге кота, большую пачку корма и наполнитель для лотка. Взяла с неё обещание добросовестно ухаживать за Лешим, почесала ему за ухом, поцеловала Ирку, обняла Макса. Пожелала им счастливого праздника и мы наконец вышли из квартиры.
– Ой, подожди! – Крикнула Лета, когда я закрывал замок. – Я конфеты забыла!
– Какие конфеты?
– Мы же не заявимся с пустыми руками в гости, – наставительно произнесла она и повернула ключ в замке в обратную сторону. Выбежала через минуту с тремя коробками конфет. – Всё, можешь закрывать.
В аэропорту её стало мандражировать. Она нервно теребила часики на запястье, учащённо дыша. Машка глазела по сторонам и выглядела относительно спокойной.
Я порадовался тому, что успокаивать мне предстоит не двух девчонок сразу. А одну успокоить было проще простого. Я просто прижал её к себе посильнее и она сразу же затихла. Сделала три глубоких вдоха и успокоилась, положив ладонь на мою грудь. Так мы и просидели до начала регистрации.
Потом я позвонил бабушке, предупредил, что мы вылетаем. Она сообщила, что уже начинает делать манты и ждёт нас прямиком к столу.
В самолете я предложил Лете немного поспать. Она положила голову на моё плечо и задремала. Машка, встретившись со мной взглядом, одобрительно кивнула мне, подмигнула и уставилась в окно.
Чтобы отогнать от себя навеяную Юрцом тоску, я прикрыл глаза и стал обдумывать куда повести девчонок на праздник, как и где его провести и что им вообще стоит показать, чтобы от этой поездки у них остались только приятные впечатления.
Для себя я уже решил, что эти полторы недели должны стать для меня самыми лучшими за последние годы. Оставалось надеяться, что и Лете они подарят лишь хорошие эмоции и она наконец выкинет из головы все эти мысли про мою смерть.
Лета
Выйдя из аэропорта в сумеречный город чужой страны, я мысленно поразилась тому, как здесь было тепло. Относительно, кончено. После промёрзлой насквозь России, Узбекистан показался мне Африкой. У выхода нас оккупировали таксисты, наперебой предлагающие свои услуги.
– Эу, Архипов! – громко окликнули моего соседа.
Мы поглядели в сторону. Возле небольшой барной стойки уличного кафе стоял какой-то паренек, перепрыгивающий с ноги на ногу. Архип ухмыльнулся и направился к нему, таща в руках наши сумки.
– Здорово, братишка, – поприветствовал он парня, похлопав того по плечу.
– Здорово, здорово. Вы чего так долго? – Недовольно пробурчал он, забирая половину сумок у соседа, попутно кивая нам в знак приветствия. – Бабка там себе сейчас последние волосы вырвет от волнения, – поделился он. Архип залепил ему затрещину.
– Не бабка, а бабушка. Когда ты уже повзрослеешь?
– Ой, ты только меня не лечи, а! Я тут замерз, как собака, – протянул он, ведя нас на стоянку.
– Отогреешься, – произнес Архип. – Знакомьтесь, кстати, – обернулся он к нам. – Это Ванька, мой младшенький братик, – глумливо представил парня, потрепав того по макушке. – А это Лета и Маша, мои… м-м… друзья.
– Угу, друзья, я понял, – отозвался Ванька, посмотрев на нас с хитринкой. – Будем знакомы, друзья.
– Будем, – Улыбнулась я.
– Прошу, – произнес он, указав на черный блестящий Спарк. Архип открыл мне переднюю дверь. Маньку посадил возле себя сзади. Туда же закинул и наши сумки.
Через двадцать минут мы уже были на месте. Остановившись во дворе, Ванька вышел из машины. Я вылезла следом за Манькой и Архипом. Парень вместе с братишкой взяли сумки, сосед одной рукой притянул меня поближе к себе и направился к одному из четырехэтажных домов. Ванька обошел нас и быстро поднялся на второй этаж. Толкнув дверь внутрь, с порога заорал:
– Приехали!
– Ой, да ты что? – Раздался взволнованный голос. – Что ж так долго?
Когда мы поднялись, нас уже на пороге встречала взбитенькая бабуля в цветастом платье и фартуке с изображением тела голой девушки. Я весело улыбнулась, увидев эту картинку. Во истину, мировая бабушка.
– Димочка! – Воскликнула она, притянув внука к себе. – Внучочек, – слезливо изрекла она, расцеловывая внука.
– Привет, ба, – тепло отозвался Архип, похлопав бабушку по спине. – Чего плачешь-то? Все живы, здоровы.
– От радости плачу, малохольный. От радости. – Оторвавшись от парня, поглядела в нашу сторону. – Ты, должно быть, Лета? – Спросила она у меня. Я кивнула. – А я баба Саша, – представилась она, чмокнув меня в щеку и прижав к своей груди.
– Очень приятно, – Улыбнулась я. – Это Маруся, моя сестренка, – представила я Маньку, со смешинками в глазах смотрящую на бабушкин фартук.
– Ага, знаю, – отозвалась она, тоже приобняв мою сестренку. – Заходите, девоньки, заходите. Чего в пороге топтаться?
Мы разулись и во главе с Архипом прошли в сторону зала. На пороге столкнулись с мужчиной, очень похожим на повзрослевшего соседа.
– Здорово, пап, – поприветствовал парень, протянув отцу руку.
– Ну, здравствуй, сын, – тепло улыбнулся мужчина, пожав руку в ответ. – Наконец-то ты решил познакомить нас со своей девушкой, – заметил он, поглядев на меня. Я чуть сквозь землю не провалилась от смущения. Дима, заметив это, притянул меня к себе и представил нас с Манькой теперь уже отцу и женщине, стоящей рядом с мужчиной. Как я поняла, назвавшая себя Дашей, была женой его отца и матерью того самого Ваньки.
Из комнаты к нам вышла девчонка, не многим старше Маньки. Представилась нам Таней. За вечер с Манькой они основательно сдружились. Мы поели манты, мои, к слову, первые в жизни. Все, конечно, долго смеялись надо мной, когда я попросила для них вилку…Потом попили чай и отец со своей семьей удалились. Мы остались вчетвером. Бабушка Саша долго распрашивала Архипа о его жизни. Он неизменно отвечал, что у него все хорошо. Спрашивала о матери, Андрее и его семье. Сосед сделал вид, что ему эта тема не безразлична и поведал бабушке о том, что мать работает. Вера с Андреем живут мирно, растят сына. Когда баба Саша ушла ставить чайник для новой порции чая, я тихо обратилась к Архипу.
– Я не могу уже, у меня уши горят. Курить хочу! Можно выйти в подъезд?
– Иди на балкон, – сказал он и вытащил мне из кармана свои сигареты.
– А бабушка? Не удобно как-то перед ней, – честно ответила я.
– Да ну, брось, – отозвался парень. – Ты еще плохо её знаешь, – туманно сказал он. – Пошли, – потянул меня за руку.
– Вы куда это? – Уперев руки в бока поинтересовалась вернувшаяся бабушка.
– Мы – курить.
– Ты тоже куришь? – спросила она у меня. – Не увлекайся, деточка, – наставительно произнесла она. – Мне правнуки здоровые нужны.
– Ба, – молодой человек укоряюще посмотрел на женщину.
– Да идите, чего уж, – махнула она на нас рукой. – Могу трубку дать.
– Спасибо, ба, мы махру не курим, – со смешком поблагодарил он, затянув меня на веранду.
– Тоже мне, фифы российские. Махру они не курят, – пробурчала она нам вслед. – А я вот курю!
– Что такое махра?
– Махорка. Дешевый табак. Подожди, она как засмолит, – многообещающе протянул Архип. – Из дому побежишь.
– Веселая бабушка, – со смешком Прокомментировала я.
– Угу. Со своей сталинской трубкой. Лет шесть назад она с ней вообще не раставалась. Сейчас меньше курить начала.
Покурив, мы потом еще долго общались с бабой Сашей. Она узнала всю нашу с Манькой подноготную, поспрашивала внучка о его делах с тату-салоном, показала нам свою олд-скульную татуировку, рассказала о своих делах и наконец отправила нас спать. Нам с Архипом она предложила отдельную комнату, но парень отказался. Поэтому спали мы с Манькой в личных апартаментах, а он в зале. В первое же утро я узнала, что такое будильник по-Ташкентски…Чуть не свалилась с кровати, услышав под окном протяжное:
– Млако-о-о! Свежее млако-о-о! К-а-аты-ы-ык!
– Кого убивают? – Сонно проворчала Манька.
– По всей видимости, молоко продают, – хрипло отозвалась я.
– Оригинально, – буркнула она и снова уснула.
Я посмотрела на часы. Уже начало девятого. Пора подниматься. Посетив уборную, умылась и пошла на кухню. Баба Саша заканчивала печь блинчики.
– Уже поднялись?
– Ага. Доброе утро.
– Доброе, милочка, доброе. Сейчас чай пить будем. Димка спит еще, – поделилась она. Сняла последний блин, положила на стопку таких же, щедро обмазала маслом и удовлетворденно кивнула. – Пойдем, что ли, покурим?
– Идемте, – согласно кивнула я. Мы вышли на веранду. Шикарно обустроеную, к слову, веранду. Застекленную от пола до потолка. С плетеным столиком и двумя креслами в центре, всю в цветах и с огромным стеллажем с книгами. Вчера этого всего я не особо заметила, было темно.
Баб Саша уселась в кресло, достала с полочки трубку и банку с табаком, профессионально забила её и вставила в рот.
– Хочешь попробовать? – Поинтересовалась она, увидев мой заинтересованный взгляд. Я неуверенно пожала плечами, так как такого в своей жизни я ещё не пробовала. Женщина вздохнула и достала с полки ещё одну трубку, практически точную копию своей собственной. Утрамбовала туда чуть меньше табака и протянула мне.
– Сядь поэлегантнее, – наставительно произнесла она.
– Зачем? – искренне удивилась я, принимая трубку.
– Деточка, – протянула она, закинув ногу на ногу и вальяжно откинувшись назад, – мы – женщины. Нам необходимо уметь подавать себя. А то, что это? Сейчас всё на бегу, да как мужики смолят. Нет уже той культуры, что была раньше. Ведь посмотри советские фильмы, как красиво умели женщины курить, что даже отвращения не вызывало.
Я ещё раз поразилась тому, какая классная у Архипа бабушка и максимально повторила её позу.
– Вы чего это? – изумленно поинтересовался вошедший на веранду парень.
– Мы – курим, – с достоинством отозвалась бабушка.
– Видишь ли, Дима, – с теми же интонациями проговорила я, – мы – женщины и курить нам полагается элегантно и утонченно.
Баба Саша согласно качнула головой, плавно поднеся зажжёную спичку к трубке.
– Элегантно и утонченно курить махру? – уточнил он, привалившись к косяку и сложив руки на обнаженной груди. – Я, конечно, многое в жизни видел, но такого… Позволите, я понаблюдаю?
– Наблюдай, – снисходительно разрешила я и поднесла спичку к табаку. В глазах соседа появились смешинки, губы дрогнули, но он сделал над собой усилие и принял беспристрастный вид.
Втянув в себя дым, я охренела. Легкие охренели вместе со мной, сжавшись в комок. Это сколько ж крепости в этой шутке?
Кашляла я долго и сильно, глаза слезились от едкого дыма.
– Слабаки, – протянула женщина, со смаком потягивая трубку.
– Твой юмор, бабушка, однажды кого-нибудь прикончит, – заявил сосед, с весельем поглядывая на меня. – Иди водички попей, – посоветовал он, выбивая из моей трубки табак в пепельницу. Потом достал свои сигареты и закурил. Я с завистью посмотрела на него, подумав, что курить не смогу еще долго.
После плотного завтрака, какой обычно бывает только у бабушек, Дима решил вытащить нас с Манькой на улицу. Уже обуваясь в коридоре, я заметила, что парень опять был без шапки. Благо, хоть в поездку он взял с собою пальто, а не свою ветровку…
– Готовы? – Осведомился парень, обувая высокие кроссовки.
– Подожди, – попросила я и полезла в свою сумку с ручной поклажей, в которой лежали подарки на Новый Год. Вытащила оттуда шапку и шарф, которые вязали по моему личному заказу. Шапка была самой обычной, а вот на шарфе была вывязана его фамилия. Я поднялась на цыпочки и аккуратно обмотала этим шарфом его шею. Она была горячей и это невольное прикосновение к его обнаженной коже ударило разрядом по сердцу. Я сглотнула и отступила на шаг, протянув ему и шапку.
Сосед принял её и помял в руке. Я подняла на него глаза и встретилась с таким нежным, проникновенным взглядом, который он сразу же задавил. Уставившись в зеркало, натянул шапку, прочел надпись на шарфе и ухмыльнулся.
– Спасибо, – просто поблагодарил меня Архип.
– Это подарок на праздник, – пояснила я. – Но он нужнее тебе сейчас.
Он кивнул и вышел за дверь. Мы немножко посланялись по занесенным снегом улочкам, про каждую из которых у него были смешные истории из детства, потом он поймал такси и мы поехали на сквер.
Там было довольно оживленно, несмотря даже на снегопад. Мы побродили среди картин и всякой ерунды, вроде браслетов-оберегов и талисманов. Потом набрели на музыкантов. Я вытащила телефон, чтобы снять на память их импровизацию. В камеру попал и Архип. Он помахал рукой и послал воздушный поцелуй. Я улыбнулась. На душе стало как-то так тепло и приятно. Особенно, от осознания того, что здесь с ним нахожусь я, а не эта грёбанная Вера…
Дослушав импровизацию до конца, парень направился к музыкантам. Выпросил там гитару, о чем-то с ними переговорил и обернулся ко мне.
– Снимаешь? – Спросил он. Я кивнула. – Эта песня для тебя. Слышишь?
