Текст книги "В предчувствии атаки (СИ)"

Автор книги: Ника Иванова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

Глава третья

«Вот как, скажите на милость, из нормальных добрых мальчиков вырастают тираны? Рецепт прост: сначала нужно дать ему построить толпу нянечек, потом потретировать учителей, потом позволить потренировать до полусмерти группу ни в чём неповинных курсантов, а затем дать порулить огромной империей! В итоге, получим самого жесткого диктатора, которому некому дать по шее. Чтоб ты был здоров, Дмитрий свет Павлович!!! Задолбало», − подумал я в очередной раз за последнюю неделю, пытаясь сохранить размеренное дыхание и не сбиться с темпа. Последний километр нашего сумасшедшего кросса давался с трудом даже мне, сто лет назад привыкшего к подобным нагрузкам. Да и в прошлой жизни не раз довелось наматывать километраж в полной боевой выкладке как во время учёбы, так и во время службы.

Не останавливаясь и не теряя темпа движения, я крутанулся, бросая быстрый обеспокоенный взгляд на едва плетущихся в конце Наташу Золотову и Игоря Ланского. Никита был немного впереди них, с упрямым выражением на лице старался не оказаться последним. Младшему Логинову трудно было втянуться в жесткий режим тренировок. Оно и понятно, ведь бегать, сохраняя на теле духовный доспех и таща при этом ещё и рюкзак с кирпичами на спине дело тяжелое. Это не музыку сочинять в уютной тишине собственной студии. Хорошо, что Игнат Данилович, несмотря на мягкое отношение к отпрыскам, всё же заставлял их тренироваться не только в работе с даром, но и чисто физически. Иначе Никита не выдержал бы темпа, который с первой тренировки задал нам Дмитрий. Жанка оказалась более выносливой, как, впрочем, и Ольга. Девчонки, несмотря на внешнюю хрупкость и изящество, держались в середине строя. А Игорёк? Лодырь он! Может выкладываться, но до последнего тянет!

− Всё норм, Кот. Пока успеваем, − прошипел сквозь зубы мой заместитель Олег Елагин. Крепкий парень среднего роста с отлично развитой мускулатурой и редким упорством во всём, касаемо учёбы или тренировок. К тому же, трудяга, умник и просто симпатяга.

Он и Давид стали моими заместителями после того, как кое-кто назначил меня командиром отделения. Только я не понял, Дмитрий хотел меня наградить за моё редчайшее обаяние, наказать за такую же наглость или просто в своё удовольствие помучить? Я не догадался, а он только довольно прищурился, как тигр и промолчал на мой возмущённый вопль. Командирства мне хватило и в собственном уже далёком прошлом, теперь вот хотел отлинять да не дали. Из-за непонятного решения Дмитрия на меня до сих пор волком поглядывает Сергей Волконский. По фамилии сразу понятно, что из той самой семьи. В здешнем мире род Волконских − профессиональные военные с большим перечнем заслуг перед государством. Только здесь предок и тёзка Сергея не вляпался ни в какие заговоры против императора даже с благими намерениями. Соответственно не стал декабристом и не отправился в сибирские рудники. Имея такую отличную родословную и ранг на пике паладина, можно сказать уже в одном крохотном шаге от повелителя, этот парень явно надеялся получить хороший старт в Академии, но появился такой вот красивый я и… увёл первую должность, несмотря на то что являюсь только паладином средней ступени. Да, да, я прогрессирую и весьма быстро. Дед сказал, что это нормально.

Нормально относительно нашей ситуации. Оригинальный Константин Разумовский прошёл свою первую инициацию как большинство юных наследников в возрасте пяти лет. Мария, будучи видящей Деда, оценила его потенциал как весьма неплохой и перспективный. В конечном итоге Костя мог стать сильным повелителем огня. Но случилось то, что случилось. Когда появился я, то инициация произошла ещё раз. Этот феномен потряс Деда и Марию. Особенно то, что не только прибавилась ментальная составляющая дара, которая изначально спала в генах мальчика, но и сохранилась врождённая огненная способность. Хотя наследование дара со стороны обоих родителей случается, хоть и редко, но вот именно так, как произошло со мной можно считать уникальным явлением. Дед впоследствии допустил, что случилось это из-за моего личного дара, связанного с душой, а не с физическим телом. Дар Знающего, который можно считать сокровищем этого мира. Возможно, для кого-то и сокровище, но спустя столько лет я так и не уверен, хочу ли его иметь. Тяжело видеть тех, кто потерял свою жизнь, чувствовать их горести и боль потерь. Всё это невольно проходит мою собственную душу, конечно же, оставляя свой пусть крохотный, но всё же след.

− Оля с Жанеттой дотянут, а вот Наташа может норматив и не сдать. – Дава, орлиным зорким взглядом следивший за стараниями девчонок, резанул мне по сердцу. Наташа была хрупкой изящной девочкой с водным даром. Её достоинствами были скорость и гибкость, а с тренировками на выносливость была просто беда. Слишком лелеяли девочку в семье, жалели, не особо гоняли.

− Если что, я её на руках донесу до финиша, но ещё один круг бегать не хочу. Сдохну, − проворчал у меня за спиной сиплый от бега голос Миши Строганова.

− Наш диктатор не оценит, − фыркнул я, заметив впереди статную высокую фигуру Дмитрия и строгое выражение его лица. – Думаю, сегодня она дотянет. Крепче стала наша Русалочка. Должна справиться.

− Угу, − послышалось угрюмое мычание позади меня, вызывая желание посмеяться.

Хорошие парни собрались в нашей десятке. Даже Волконский был не плох, несмотря на недружелюбие ко мне, которое он пытался подавить. Да, моё неожиданное лидерство ему не нравилось, но палки в колёса не ставил. Временами мне везло даже ловить его удивлённые взгляды, в которых сквозило одобрение моим решениям и методам. Ну прости, парень, не я себя выбирал, а наш царевич ненаглядный. Я бы может и предпочёл пару лет ещё посидеть в теньке да не отсвечивать лишний раз, но Дмитрий меня не спросил, когда выбирал командира отделения. А мне что? Мне не привыкать. Волконского можно понять. Видимо, парень мечтает о карьере военного, а тут я, всего то родственник семьи Логиновых, которая, даже несмотря на свою известность в подмётки не годится гордящимся своей древней историей Волконским. В отличии от Сергея, я в этой жизни военным стать не мечтал, находясь в поисках нового пути. Да и проблемы рода Разумовских не предрасполагали к постройке этой самой карьеры, завалы проблем бы разгрести и чёртовых охотников найти.

− Э-эх, − выдохнул Миша и не раздумывая подхватил на руки пискнувшую Наташу. Подхватил, нежно так, и попёр к финишу под слегка обалдевшим взором нашего дорогого куратора.

− Ребята, поднажмём! Секунды тикают, − бросил я назад. Оттуда громко засопели и затопали быстрее кросовками.

«Хвост» нашей десятки, видимо, представив все последствия, если не уложимся в отведённое время, нашёл в заначке второе дыхание. Успели на последних секундах. Я, пытаясь отдышаться на финише и следя глазами за остальными добегающими ребятами, даже умудрился поймать лёгкую довольную ухмылку Дмитрия. Уникальное зрелище, честно скажу. Хвалит этот парень редко, но, как говорится, метко и только за дело.

− Итак, отделение, поговорим о результатах. – Его Императорское Высочество Дмитрий окинул взглядом нашу шеренгу. – Сегодня вы, что удивительно, таки вложились в отведённое время. Но! Кадет Строганов, вы всех неуспевающих будете на руках дотягивать, или только избранных? Если всех, то боюсь, что кадета Логинова или Донаури вы точно не дотащите. Ну, может Ланского ещё донесёте, он немного мельче.

− Эти бугаи сами догребут, − тихо проворчал Мишка, слегка покраснев. Его Императорское Высочество бросил на него строгий взгляд, типа «цыц, я сказал». Мишка быстро поджал губы, но всё же тихонько проворчал: − Ланского есть кому тащить и без меня.

− Строганов, вам влепить наряд вне очереди? – Дмитрий продемонстрировал, что со слухом у него всё в порядке. − Вот и молчите! Кадет Золотова, я понимаю, о том, чтобы парни носили на руках мечтают все девушки, но неужели вы думаете, что во время сражения они тоже должны это делать? Их руки предназначены для другого!

− Я… исправлюсь! – Наташа покраснела как маков цвет, бросила на Строганова смущённый взгляд и вытянулась в струнку.

− Ради ваших же товарищей, надеюсь, вы сдержите обещание. Все свободны на сегодня. Ланской, понимаю, что ваша стратегия – это до последнего беречь силы, а потом делать рывок. Но! Хватит дурака валять! Выкладываться нужно всегда и на полную катушку.

− Так точно, − с трудом вытянулся запыхавшийся Игорь, получив втык.

− Свободны, − кивком головы разогнал моих бедолаг царевич.

Ребята сразу же шумно загалдели, словно гора у них с плеч свалилась. Молодость! Только ведь ноги волочили. Как по мановению волшебной палочки тут же появилась колоритная парочка – близнецы Заварзины собственной персоной. Александр и Алексия. Оба целители с хорошим потенциалом, сейчас были уже в ранге паладинов средней ступени.

− А вот и нянька нашего Игорька, − широко ухмыляясь, произнёс Елагин. Я бросил на Олега взгляд и сам усмехнулся.

− Будешь так смотреть, прожжешь дыры на платье Алексии, особенно, в районе груди.

− Ну так красивая же, − мечтательно вздохнул Олег, лаская взглядом точёную фигурку блондинки среднего роста. Я не стал уточнять он имел в виду только грудь или всю девушку в целом.

Да, девочка действительно хороша. Одни большие глазищи цвета небесной синевы чего стоили, а пышная коса… Бедняга Елагин стоило ей появиться, принимал стойку охотничьей собаки и нагло капал слюной. Алексия, конечно, всё замечала и смотрела на парня с озорством в глазах. Кажется, интерес был взаимным.

А нянькой мой заместитель называл её старшего брата, ага, аж на целых три минуты старшего. И выше только на пару сантиметров. Симпатичный стройный парень, такой же светловолосый и с такими же красивыми глазами. Даже я сам иногда засматривался на него, правда, без всяких там задних мыслей. Притягательно красивый, особенно, когда занимается любимым делом. Лекарь он одарённый. Прямо лечит и сияет, как ясно солнышко.

Они с Игорем Ланским близкие друзья. Познакомил он нас с парочкой Заварзиных почти сразу после поступления. И так удачно получилось: Заварзины тренировались на нас, а мы быстро избавлялись от синяков и ушибов. Так сказать, бартерный обмен. Ну мы очень даже не против были стать подопытными кроликами, особенно после тренировок с нашим дорогим куратором. Дмитрий иногда зверствовал от всей души. Оправданием ему служило только то, что хотел он как лучше. К тому же, тренировался он вместе с нами, на равных потея и зарабатывая синяки.

Иногда после тренировок, пока мы немного отдыхали, Дмитрий подходил к Саше Заварзину и о чём-то разговаривал. Тихо так, словно государственную тайну обсуждал. При этом я временами ловил задумчивый взгляд Саши на собственной персоне. Однажды даже попытался мягко выспросить, о чём они там секретничали, но Саша только лукаво улыбнулся. Короче, очень вежливо и молчаливо послал меня вместе с моим любопытством в долгое путешествие.

Заварзин с Ланским часто уходили вместе. Глядя на них можно было подумать, что родные братья. Саша каким-то непостижимым образом, казалось, понимал Игоря без слов. К примеру, Ланской ещё только мог подумать о том, что хочет пить, а Саша уже протягивал ему прохладную запотевшую бутылку из своей сумки. Вот и сейчас, наш отрядный целитель успел быстренько осмотреть всех, подбодрить волной своей силы и, вытащив свежую булку из сумки, уже кормил вечно голодного Игоря. Заодно, правда, досталось и всем остальным. Отказались только мы с Дмитрием.

Отправив уставших ребят на отдых, Дмитрий погрузился в изучение своего навороченного коммуникатора в виде широкого браслета на левой руке. Я же уходить не спешил. Присел на ограждение тренировочной площадки, закрыл глаза и решил понежиться на осеннем солнышке. Мне хотелось поговорить с Дмитрием, хотя… Может, пока и не стоило. Меня тревожило его отношение к моей скромной персоне и слишком пристальное внимание. Ко-то может заметить это и начать копать под меня, а мне это не нужно. Хотя у меня железобетонная легенда, но всё же… Через время послышался тяжкий вздох, и кое-кто присел рядом.

− Что? Думаешь, я садист и просто так докапываюсь к красивой девушке?

− Да понимаю я всё, − усмехнулся, приоткрыл один глаз и глянул на Дмитрия. – Только жестковато ты действуешь. Мягче бы немного.

− У вас на втором курсе будет практика. Думаешь, там будут с вами нянчиться? Там реальные боевые условия. Обычно группы курсантов, отличившихся в подготовке, направляют в места, где происходят боевые действия. Считай это боевым крещением. Да, вас не будут бросать в самое пекло, но и того, что будет, вполне хватит, чтобы разбить иллюзии вот таких нежных девочек. Думаешь, она будет счастлива, если вздыхающий по ней Строганов получит ранение, спасая её красивую задницу?

− Заметил?

− Слепой бы не заметил, − проворчал Дмитрий. – Её плюсы: скорость реакции и действия. Она гибкая, как лоза. Только выносливости нет совсем. И это нужно исправлять как можно быстрее. Тебе надо это объяснять? В отличие от неё, ты сражался в реальном бою.

− Я знаю. Просто говорю о том, что нужны немного другие методы.

− Хорошо. Ты командир отделения, тебе и карты в руки. Подбери для каждого кадета индивидуальный метод тренировки. У тебя месяц, а потом будет по-моему. – Дмитрий кинул на меня испытующий взгляд. Пару минут молча бодались, кто кого переглядит. Ничья. Если думал, что не приму вызов, то зря. У меня опыт, мальчик! Я выиграю.

− Хорошо, − по моим губам скользнула нахальная улыбка. – А как же твои нормативы?

− Месяц подождут, − ухмыльнулся в ответ Дмитрий. – А потом я своё наверстаю. Учти, поблажек вам не будет. Я же не могу уронить свой престиж и воспитать посредственную группу кадетов.

− Мелкий диктатор, − фыркнул я.

− Наглый котяра, − послышалось в ответ. Дмитрий резко встал, поправил и так идеально сидящий мундир и ушёл по своим царственным делам.

Подобное неформальное общение мы позволяли себе только наедине и без посторонних ушей. Так сложилось с самого начала. Эта лёгкость общения удивляла меня самого. Несмотря на его титул, Дмитрий не создавал чувства превосходства, не страдал повышенным высокомерием и беспричинным снобизмом. Честный, требовательный не только к подчинённым, но и к себе самому. Он импонировал мне, но и оставлял кучу вопросов. Его расположение ко мне, обычному мелкому дворянину каким меня знали все вокруг, было непонятным. О моём титуле князя я никому, в том числе и Дмитрию, пока говорить не собирался. Так решили мы с Дедом. Хватит и того, что в курсе все Логиновы и Дава. Исполнится мне двадцать годков, вступлю в права наследства, вот тогда и начнём кардинальные военные действия. А сейчас лучше более-менее спокойно отучиться и завести друзей, стараясь не привлечь к себе излишнего внимания.

И всё же… Почему Дмитрий ко мне так относится? Я ни в коем случае не собираюсь себя любимого принижать. Чего скрывать-то? Умён, красив и до безумия талантлив. Ладно, если без шуток, то у нас в данный момент разное социальное положение, как говорится, кто я и кто Дмитрий. Моё резкое вхождение в ближний круг друзей царевича удивило многих в Академии, так как попасть туда на самом деле весьма трудно. Моё чутьё старого разведчика подсказывало, что стоит мне копнуть глубже и я найду нечто интересное. Вот мне ни разу не верилось, что дело было только в моих дружеских отношениях с братом и сестрой Браницкими. Я часто вспоминал наше совместное путешествие в Петербург и то, как доверчиво-спокойно он спал в машине рядом с совершенно незнакомым парнем. Почему он мне настолько доверяет? Опять же командирство над отделением. По логике вещей, отдать его Волконскому было уместнее, но… Вопросы копились, вот только повода их задать всё не возникало. Не пятиминутный он, этот разговор.

Глава четвёртая

Днём я получил сообщение от Дмитрия и направился в сторону кабинета многоуважаемого ректора. Наш куратор как раз зависал там, потому и встречу назначил в приёмной. Не успел я подойти к высоким дверям из красного дерева, как они открылись, выпуская знакомую худощавую фигуру Ильи Разумовского. Он быстро и цепко окинул меня взглядом и на его лице расцвела дружеская улыбка. А мне почему-то стало неуютно.

− Добрый день, курсант Логинов.

− И вам здравствовать, Илья Петрович. Не знаете часом, Его Императорское Высочество скоро закончит встречу с ректором? – Илья, несмотря на ответственную должность в Академии, был гражданским лицом и потому обращались к нему обычно по имени и отчеству.

− Минут через пять, я думаю, он освободится. Вас можно поздравить, курсант Логинов, царевич не ко всем так благоволит. Видимо, вы чем-то сумели заинтересовать его, так что постарайтесь не потерять оказанное вам доверие. – Илья произнёс своё напутствие благожелательным тоном, всё так же сверля меня испытующим взглядом. Наверное, ему, как и многим, были интересны причины. Впрочем, как и мне самому, но что я мог ему ответить? Осталось только нацепить смущённую улыбку и покивать головой, выражая полнейшее согласие.

− Постараюсь изо всех сил, Илья Петрович.

− Замечательно. Ну что же, ждите. – Илья сделал было шаг в сторону, но вдруг остановился и вновь вперил в меня взгляд. – Скажите, а вы давно знакомы с курсантом Донаури?

− А…

− Осторожно, − вдруг предупредил меня обретающийся, как обычно, рядом Дед. – У Ильи хоть и слабый ментальный дар, но ложь он легко почувствует!

− Я не так давно прибыл в Санкт-Петербург, друзей, впрочем, как и хороших знакомых у меня здесь пока нет. А с Давидом мы свели знакомство незадолго до начала занятий благодаря его невесте Ольге Браницкой. А что?

− Странно, − задумчиво усмехнулся Разумовский. В принципе, лжи как таковой в моих словах не было. Ведь настоящий я действительно не был знаком именно с этим Давидом Донаури, его знал прежний владелец тела Костик Разумовский, который был его другом детства. Наше же новое знакомство состоялось именно тогда, когда этот ревнивец заявился в дом Логиновых. Так что лжи в моих словах всё-таки не было. – Глядя на вас, у меня сложилось впечатление, что вы давно знакомы.

− Вы же знаете, как оно бывает. Встречаешь человека, пара слов ни о чём, и вдруг возникает чувство, что вы с ним сто лет знакомы. У нас оказалось много общих интересов. Как-то так, − как бы равнодушно пожал я плечами, а сам задумался о том, почему вдруг моего дальнего родственничка заинтересовали мои отношения с Давой. Мы что, единственные курсанты Академии, у кого завязались дружеские отношения?

− Я рад, что вы так быстро заводите хорошие связи, курсант Логинов. Это отличное качество. Но… будьте осторожны, курсант Донаури сейчас не лучший выбор. Вам, наверное, известно о том, что происходит в его роду. Смена власти в крупном богатом княжестве влечёт за собой проблемы для многих людей. Не окажитесь, Константин, на линии чужого огня.

− Давид является моим другом. Это самое главное для меня. Я не из трусливых и выбираю друзей не по статусу. Но спасибо за предупреждение, Илья Петрович.

− Не стоит благодарить меня. Вы довольно перспективный молодой человек, из которого выйдет толковый офицер. К тому же, входите в близкое окружение наследника престола. Просто будьте аккуратнее в выборе друзей и знакомых.

− Скользкий как угорь, − выражая недовольство пробормотал я, глядя в след секретарю генерала Панкратова. Непонятный разговор, странные предупреждения.

− Похоже, либо я его не знал хорошо, либо мальчик сильно изменился за последние годы. – Дед, стоя рядом со мной, так же задумчиво смотрел на мелькающую среди курсантов худую спину младшего Разумовского. – Нужно выжать из Ланского всё, что он знает про Илью. Возможно, это окажется достаточно важной информацией.

− Хм, − вырвался у меня смешок, и я мысленно ответил: − Ланской не так прост, каким кажется на первый взгляд. Он болтает, но только о том, о чём хочет. О том, что не принесёт ему проблем. А выжать из него нужные сведения на самом деле не так просто. Нужно время, чтобы заслужить его доверие. Но ты прав, семья Ланских обладает информационной сетью не хуже спецслужб. Они менее ограничены в средствах, и я не имею ввиду деньги.

Прошёл не один месяц, пока Ланской стал мне хорошим приятелем. Мы о многом болтали, легко сменяя одну тему другой. Игорь оказался отличным парнем, вот только всё время делал вид, что не понимает моего интереса к Разумовскому. Ловко уходил от темы, и мне ничего не оставалось, как ждать. Придёт время, и я точно узнаю, откуда же растут ноги вражды к доброму и благонравному господину секретарю ректора. Я же в свою очередь старался избегать родственника, который проявлял ко мне странный интерес, периодически отлавливая в коридорах Академии и ненавязчиво интересуясь перепетиями моей курсантской жизни. Впрочем, он говорил не только со мной. Вообще, Илья умудрялся, казалось, знать обо всём и обо всех здесь. Его считали самым всезнающим человеком в Академии, даже сам генерал Панкратов не мог сравниться с ним в информированности, за что и ценил. Вот только лично меня этот интерес сильно напрягал. Узнать меня он мог, если бы в своё время часто общался с маленьким Костей Разумовским, вот только это было не так. Они виделись от силы один-два раза очень-очень давно.

Илья в то время был редким гостем в главной резиденции, так как отношения его отца и моего Деда особо дружескими не были. Дед особо не привечал Петра, больше был сосредоточен на проблемах рода, стараясь найти того, кто приложил руку к истреблению его близких. Ведь до того, как погибли родители Кости, странными смертями, а главное, неожиданными, умерли многие более близкие люди, чем Пётр Разумовский. К тому времени, как убили Деда, эти двое неожиданно остались единственными претендентами на титул князя и весьма солидное состояние. Хотя Дед и был уверен, что талантов Петра не хватило бы замутить такую грандиозную интригу, да и характера не хватило бы пролить столько родной крови, я был уверен, что хоть краем, но они причастны. Это можно назвать чутьём, или разыгравшейся паранойей. Как угодно. Но всегда спокойное и сдержанное выражение лица Ильи Разумовского вызывало во мне чувство фальши, оно напоминало мне лицемерную маску. Его кто-то мог бы назвать бесхребетным и мягким, но змеи ведь тоже не обладают жестким костяком, но хоть кто-то рискнёт назвать их безобидными? Ни в коем разе. Вот поэтому я и проявлял чудеса изобретательности, уходя от Ильи Разумовского. Береженого Бог бережёт.

Чего не хватает взрослым парням, на долгое время изолированным от гражданской жизни? Риторический вопрос. Конечно же, алкоголя и девушек! В Академии последних было много, некоторые из них были вовсе не прочь хорошо повести время, так что как раз с интимом проблем не было. А вот с алкоголем… Правила Академии запрещали не только распивать оный на данной территории, но и даже проносить на оную. Короче, полнейший сухой закон. А вечерами, да после изнурительных тренировок и монотонных занятий, душе так хотелось расслабиться. Не напиться в стельку, а именно расслабиться. Но, чего не было, того не было. Каждый год, изобретательные курсанты-первогодки, так и норовили после выходных протащить пару-другую бутылок, но всё оказывалось зря. Опытная охрана бдила, а хитрый молодняк получал взыскания. Старшие курсанты только вздыхали да посмеивались, вспоминая свой собственный опыт. Мне вот тоже было скучно и…

Тонкой струйкой прозрачная и чистейшая как слеза младенца жидкость наполняла ёмкость, радуя нас запахом крепчайшего самогона. Мы с Давидом и Мишкой Строгановым наблюдали за процессом, как опытные химики. Не хватало только белых халатов, шапочек и перчаток. Где мы раздобыли самогонный аппарат? Сделали! Благо Строганов у нас отлично владел своим даром и умело работал почти с любым металлом, лучше любого сварочного аппарата. Конечно, пронести в Академию алкоголь было никак нельзя, но кто сказал, что невозможно пронести составляющие по отдельности? Вот так, потихоньку мы и стащили всё необходимое. Схему всего процесса и чертёж нехитрого аппарата я знал ещё с тех времён, когда был молод и любопытен. Да и опыт тоже был, так что дело мы быстро наладили. К тому же, при наличии на территории Академии огромной оранжереи с круглогодичным набором сладких фруктов, проблем с рецептурой не возникало. Продукт нашего производства с моей лёгкой руки окрестили «Ликёр-шасси», в честь изобретательных героев одного из любимых фильмов моего родного отца. Почему-то среди множества фильмов о войне и военных, он любил только два. «Хроники пикирующего бомбардировщика» с ещё молодым Олегом Далем и «Белорусский вокзал», наполненный ностальгией и песнями Булата Окуджавы. Я в детстве, если отец был дома, часто сидел с ним рядом и смотрел его любимые фильмы. И кто знает почему, но мне наша проделка напомнила тот великолепный экипаж из фильма. Просто вспомнил и в сердце вспыхнуло тёплое чувство.

Мы банальным бутлегерством, как знаменитые гангстеры Америки времён сухого закона, не занимались. Денег не зарабатывали, распространяли запросто так, организовав целую нелегальную сеть. Забавно, но никто никого не сдал. Охрана искала, но… Всё впустую! Как говорится, партизаны своих не сдают. Да и нас отыскать было не просто. После долгих мытарств мы нашли великолепное местечко для своей шалости. На самом верху одного из старых корпусов, где изредка целители проводили практические занятия. Здание стояло немного на отшибе, дожидалось реконструкции. Вот там мы и обосновались, накинув благодаря небольшому артефакту, созданному хитрым дядькой Нестором, качественную постоянную иллюзию. К тому же, он вплёл туда что-то ещё, помогающее рассеивать запах. Иначе аромат браги нас точно выдал бы. Хороший он, дядька Нестор, отлично понимающий нужды юных душ.

Мы так увлеклись процессом, что не услышали осторожных шагов, пока тяжёлая дверь не отворилась и не раздался тихий такой, до жути вкрадчивый голос:

− Ах вы, мелкие… засранцы! Мы ищем нарушителей, а это мой командир отделения и иже с ним. Это самогон?

− Первачка хочешь? – Дмитрий удивлённо хлопнул длинными, как у девчонки ресницами, рассматривая мою наглую физиономию. А что ещё я мог сказать, будучи так неожиданно пойманным.

− Прости, шеф, увлёкся. – Дава виновато шепнул мне в ухо, застыв за спиной. Между прочим, на стрёме должен был стоять, а не совать свой орлиный нос поближе к продукту. Расслабили булки, мать твою.

− Между прочим, непорядок, курсанты. – Меньшиков вышел из-за спины Дмитрия, подошёл поближе к нашему агрегату, с любопытством всё обнюхал и изрёк: − Почему мы должны как ищейки разыскивать сей нектар? Мы вам чужие, что ли? Между прочим, как ваши кураторы, мы должны были первыми пробу снять!

− Лёшка, − шикнул на довольно ухмыляющегося друга Дмитрий, растеряно оглядывая наше логово.

− Не будь занудой, − фыркнул в ответ Меньшиков. – Тебе же тоже понравилось! А они молодцы. Затихарились так, что не найдёшь. Иллюзию навесили. Мы их нашли только благодаря твоему феноменальному чутью. Даже мой папенька искал бы дольше. А может, и не искал бы вовсе. Он ведь тоже в своё время был курсантом и страдал, как все мы. Им медаль надо дать за изобретательность.

− Ректор и даст, − рыкнул Дмитрий, подходя ко мне. Через миг мне прилетел хороший подзатыльник, от которого я даже не стал благоразумно уклоняться. Царевич был сердит, чуть искры из глаз не летели и только от него зависело, попадёт наша весёлая компания в карцер или нет. Лучше было помолчать. – Если найдёт.

− Спасибо, − тихо произнёс я, глядя в глаза нашего строгого куратора. Дмитрий хмыкнул.

− Учтите, химики-любители, если нашли мы, найдут и другие. Так что закругляйтесь. Повеселились и хватит.

− Так точно, − тихо рявкнула наша троица, вытянувшись по струнке.

− А куда продукт девать? Жалко же выливать, − проворчал Мишка Строганов.

− Не надо выливать, − мигом запротестовал Меньшиков, блестящими глазами поглядывая на полную ёмкость. – Такой продукт надо употребить. Выливать просто кощунство.

− В последний раз, − горестно выдохнул, явно сдаваясь, Дмитрий. – И чтобы все следы замели!

− Дед, ты то чего не предупредил? Только не говори, что тебя как Даву запах приманил. – Дед только засмеялся в ответ на волну моего праведного ментального возмущения. Ну точно, специально позволил Дмитрию нас отыскать. Вот же…