Текст книги "Имя убийцы"

Автор книги: Ник Кварри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

Глава 9

Бэньон стоял на каменной ступеньке перед домом, подняв воротник плаща, чтобы защититься от дождя.

– Я хотел бы поговорить с вашим сыном Эштоном.

– Его нет. Раньше семи его не бывает. Что вы от него хотите? У него опять будут неприятности?

– Нет, ни в коем случае. Я бы охотно с ним побеседовал.

– Вы ведь из полиции, правда?

– Нет, – он впервые отвечал так.

Женщина еще колебалась, быстро поглядела в одну сторону улицы, потом в другую.

– Пройдите в дом и ждите его там.

– Спасибо.

Дом был трехэтажный, но в нем имелось всего три комнаты, одна над другой, а кухня – в подвале. Обстановка выглядела очень бедно, но в комнате царили идеальный порядок и чистота. Женщина извинилась – ее ждут дела на кухне – и исчезла.

Снизу доносился запах варева.

Дэву не пришлось долго ждать, пока появился молодой парень в кожаной куртке. Это был Эштон Уильямс, тот самый молодой негр, которого две недели назад Бурке арестовал по подозрению в убийстве.

Он остановился, как вкопанный, и, совершенно растерявшись, испуганно оглядывался, словно попал в чужую квартиру.

– Что вам здесь нужно? – тихо спросил он.

– Несколько дней назад была убита моя жена. Может быть, ты читал об этом. Кто-то подложил бомбу в машину. Теперь я ищу человека, который это сделал.

Негр в нерешительности переступил с ноги на ногу.

– А почему вы обратились именно ко мне?

– Потому что ты работал во многих гаражах. Ты понимаешь, что автомобильные бомбы не купишь в лавках дешевой распродажи. Их нужно сконструировать, изготовить: нужно приделать взрыватель, который соединяется с зажиганием, и вмонтировать кусочек динамита. Честные механики бомб не изготовляют, значит, тот человек был преступником. Его-то я и ищу, Эштон!

– Чем же я могу вам помочь? – спросил неф. – У меня будет куча неприятностей, если я стану помогать полицейским.

– Я больше не полицейский, – перебил его Бэньон. – Я ушел из полиции. Так что ты вполне можешь послать меня ко всем чертям.

– Да, так было бы лучше всего, – смущенно улыбнулся негр.

– Это твой ответ?

– Нет! Вы обошлись со мной хорошо. Почему, я не знаю, но так было. Так что я должен делать?

– Ты знаешь механиков и автослесарей, которые когда-либо прежде сидели в тюрьме?

Эштон наморщил лоб, потер себя по щеке.

– Прямо сейчас не могу вам сказать. Я как-то слышал, что один парень из Джермантоуна сидел восемь лет в Холмесбурге. Правда ли это, я не знаю. Есть еще один, в Западной Филадельфии, он мне сам говорил, что он «человек». Это ведь воровской жаргон?

– Верно, Эштон, – кивнул Бэньон. – Послушай, я вот что тебе скажу: встанешь завтра и попробуй на свежую голову вспомнить всех, кто хоть немного кажется тебе подозрительным. Но будь осторожен, Эштон! – предупредил Бэньон.

Он пожал юноше руку, сел в автобус и отправился в гостиницу. Было уже поздно ехать к Эллу и Маргарет, у которых жила Бриджит.

Портье подал ему толстое письмо, и Дэв сразу увидел, что оно от Бурке. На листе бумаги были написаны фамилии и адреса всех механиков, техников и автослесарей, имевших в прошлом тюремные наказания.

Бэньону понадобилось пять дней, чтобы обойти все указанные адреса, но все было безрезультатно.

Пришло еще одно письмо от Бурке, с тремя новыми фамилиями: в конце письма была приписка «Резервуар опустошен». Эштон доставил ему фамилии четырех механиков. Две из них имелись и у Бурке. Дэв тщательно разобрался в каждом из подозреваемых, и опять неудача. Он посетил почти все гаражи и ремонтные мастерские, обстоятельно беседовал со всеми и ровно ничего не достиг. Неудача не обескуражила его. Он знал, его час придет. Преступник всегда оставляет след, и Бэньон найдет этот след!

Несколько вечеров он провел у Элла и Маргарет, играл с Бриджит. Девочка ни о чем не спрашивала. У сестры Кэт было двое детей, чуть постарше Бриджит, и девочка была просто счастлива, что нашла себе товарищей для игр. Она не задавала вопросов и не жаловалась, только по ночам просыпалась в слезах и просилась к матери.

И Элл и Маргарет убеждали Дэва: пусть не беспокоится, девочка может оставаться у них на какой угодно срок. Элл, работавший инспектором на газопроводе, даже предложил свояку тысячу долларов, если они ему нужны. Они делали, что было в их силах, эти добрые люди, но Дэв сознавал, что надолго обременять их нельзя. Как только он найдет убийцу, нужно забрать девчонку от родственников и подыскать женщину, которая взяла бы на себя воспитание Бриджит.

Однажды утром зазвонил телефон. Говорил Эштон:

– Я узнал еще об одном человеке, мистер Бэньон. Его как будто зовут Слим, другого имени я не знаю. Последние два месяца работал на автомобильном кладбище, а сейчас куда-то исчез.

– Спасибо, Эштон! Попробую его найти.

Кладбище автомобилей находилось за чертой города, в западной части Филадельфии. Оно представляло собой грандиозную свалку, большинство машин давно покрылось ржавчиной, а от других остались только коробки. Среди этого хлама виднелись девять-пятнадцать времянок. Торговцы покупали старые машины, механики разбирали их, сортировали детали, которые потом продавались мелким гаражам и водителям, ремонтировавшим свои машины лично.

Здесь Бэньон провел целый день.

Первые сведения ему удалось получить перед самым уходом. На времянке висела табличка: «Смитти. Самые низкие цены!». Хозяин будки был рослый и массивный, удивительно даже, как он вообще помещался в такой халупе. Он сидел за столом и что-то подсчитывал с карандашом в руках. На его лице, давно не знавшем бритвы, выделялись светлые проницательные глаза. На вопрос Бэньона он ответил:

– Да, парень по имени Слим у меня работал. А что с ним?

– Вы не знаете, где бы я мог его увидеть?

– Вы из полиции?

– Нет.

– Частный детектив? Агент по страхованию?

– Нет, ни то и ни другое. Но мне нужен человек по имени Слим.

– Слушайте, у меня нет оснований скрывать, где он находится, но у меня нет ни времени, ни желания отвечать на подобные вопросы. Если бы вы были из полиции, я должен был бы отвечать, но для частных дел у меня нет времени.

– Я могу объясниться коротко, – сказал Бэньон.

– Вы уже слышали, что я сказал, – проговорил торговец. – Я вам не справочное бюро.

– Вы не очень-то любезны, – пророкотал Бэньон и засунул руки в карманы. Пальто и пиджак были распахнуты, и торговец заметил рукоятку пистолета. Глаза его забегали. Смитти был начеку.

– Вот видите, теперь вы стали немного дружелюбнее, – ухмыльнулся Дэв.

– Да, конечно. Отчего не помочь человеку, если это в твоих силах?

– Правильно. Вы просто были расстроены своими подсчетами, когда я вошел.

– Да. Проклятое налоговое управление, – Смитти облизнул губы.

– Тоже правильно. Теперь у вас выпала свободная минутка! Мы как-нибудь поймем друг друга. Когда Слим ушел от вас?

– Неделю назад.

– Что же он здесь делал?

– Все, что придется. Разбирал машины и все такое...

– И ничего больше?

– По крайней мере для меня. Но незадолго до своего ухода он занимался еще какой-то побочной работой.

– Что за работа?

Торговец взглянул на лицо Бэньона, и у него сразу пересохло в горле.

– Это я не знаю, мистер, действительно не знаю. Он попросил у меня один внеочередной выходной день.

– И потом попросил расчет?

– Да, потом он ушел.

– Куда?

– Не имею представления. Правда, как-то он говорил, будто сам он из Честера, но вернулся ли он туда, мне не известно.

«Ушел восемь дней назад», – пробормотал Дэв Бэньон. По времени все совпадало.

– Кто был тот человек, для которого работал Слим?

Торговец пожал плечами.

– Да, знаете ли, я его даже не видел. Он остановился на шоссе и дал несколько гудков; Слим подошел к нему, и они о чем-то говорили. Видно, Слим знал его раньше.

– А что за машина?

– "Бьюик". Новый. Голубая спортивная модель.

– Большое спасибо, Смитти, – сказал Бэньон.

– Не за что. Мне было приятно помочь вам...

Когда Бэньон пошел к машине Бурке, Смитти сел к столу, и ему понадобилось истратить три спички, чтобы прикурить. Потом он встал и бросил лопату угля в пылающую печь: ему вдруг показалось, что в его времянке чертовски холодно.

– Сыро и холодно, как в могиле, – пробормотал он себе под нос.

* * *

Бэньон отправился в Честер.

Уже стемнело, когда он остановился перед зданием честерской полиции. Двухэтажное здание из красного кирпича было покрыто копотью, десятки лет подряд выбрасываемой в небо трубами близлежащих заводов. Бэньон был здесь не впервые. Он не раз появлялся в Честере по делам службы и знал многих чиновников из здешнего управления.

В непривычно высокой комнате – так строили в начале века – сидели три крепких, упитанных полисмена.

Один из них, детектив по фамилии Сулковский, знавший Дэва, направился к нему, чтобы поздороваться. Оставшиеся двое заинтересованно оглянулись, услышав слова Сулковского: «Дэв Бэньон! Мне жаль, я очень сожалею, эта история с твоей женой...». А то, что ты ушел, я очень понимаю, – я, наверное, и сам ушел бы. И нашел бы этого парня, можешь на меня положиться! Удовольствия разделаться с ним я бы никому не уступил.

– Поэтому-то я и здесь, – сказал Дэв. – Знаешь ли ты в округе человека, которого звали бы Слим? Он как будто автослесарь или что-то в этом роде.

– Слим Лоури, – сказал Сулковский, после чего наступило молчание.

Бэньон заметил, как два других полисмена обменялись многозначительными взглядами.

– Тут что-то не так? – спросил он.

– Со Слимом мы очень хорошо знакомы! – ответил Сулковский, – Он больше сидел по тюрьмам, чем ходил на свободе. – Лицо его сделалось очень серьезным. – Только видишь ли, в чем дело: он болел туберкулезом и позавчера умер. Дэв, это чертовское невезение! Ты подозревал его?

– Да, я уверен, что убийцей был он. В его смерти не было ничего подозрительного?

– Нет, он умер своей смертью. Единственное, что нам показалось странным, – у него при себе было пятьсот долларов и последние дни он жил у довольно темных субъектов со Второй стрит.

«Пятьсот долларов! – подумал Дэв. – За пятьсот долларов была убита Кэт, столько стоил я сам!».

– Он умер у этих людей? – спросил Бэньон.

– Нет, в госпитале. Его хозяева позвонили к нам, а мы вызвали больничную карету. Через несколько часов он умер.

– Где он жил?

– Постараюсь узнать все, что тебе нужно, – сказал Сулковский.

Бэньон взял адрес, пожал всем троим руки и сел за руль. Проехал торговые кварталы, начинался район трущоб. Пустынные улицы, грязные, запущенные дома!

Негритянские дети играли на тротуаре, резко и громко крича друг на друга. Дэв с трудом нашел нужный дом. Услышал шаги, звук отодвигаемого засова, и перед ним предстала высокая женщина с платком на плечах. Она глядела на Бэньона своими близко посаженными грустными глазами.

– Прошу вас уделить мне несколько минут, – проговорил он, снимая шляпу. – Я хотел бы узнать... О человеке по имени Слим Лоури.

– Он умер.

– Слышал. Можно мне войти?

– Ладно уж, входите, – и пошла по длинному, тускло освещенному коридору в комнату, где стояла печка, такая же раскаленная, как и во времянке Смитти.

Женщина села на шатающийся стул подле печки и бросила на Бэньона оценивающий взгляд.

– Вы сыщик?

– Нет, я сам по себе. Почему Слим Лоури жил у вас?

– Он говорил, что здесь ему легче дышать. Зачем ему снимать комнату в гостинице, когда у нас гораздо дешевле.

– На прошлой неделе убили мою жену, ее разорвало в куски взрывом бомбы, которую кто-то подложил в машину, сейчас я ищу убийцу. Вы могли бы мне помочь, если бы захотели...

Женщина долго молчала.

– Гм, мне жаль, мистер, – сказала она уже совершенно другим тоном. – Слим пришел сюда, потому что он квартировал здесь и раньше, когда это был район только для белых. Он был болен, это я заметила, и что у него не все в порядке – это я заметила тоже. Но он был так угнетен, что я оставила его здесь.

– Приходил к нему кто-нибудь?

– Нет. Правда, он все время повторял, что кто-то должен его навестить и тогда он докажет, что не по его вине все провалилось.

Дэв Бэньон сжал челюсти.

– Звонил он по телефону?

– Нет.

– А ему.

– Да, однажды. Это было в тот вечер, когда он умер. Я уже позвонила в полицию насчет «скорой помощи», и в это время его попросили к телефону. Какой-то мужчина во что бы то ни стало хотел поговорить со Слимом.

– Вы знаете, кто просил его к телефону?

– Знаю, он мне сказал свою фамилию. Я объяснила ему, что Слим не может подняться с постели, тогда он начал ужасно ругаться и кричать: «Скажи ему, это Ларри Смит!». Я ответила, что Слим опасно болен и к телефону подойти не может. Тогда он повесил трубку. Послушайте, что с вами? Вы бледны, как смерть. Странные люди эти белые!

– Ларри Смит... – пробормотал Бэньон.

Узел может быть запутан до чрезвычайности, но стоит потянуть за нужную нитку, и все распутается. Теперь эта нить у него в руках.

Глава 10

Ларри Смит сел в свой синий спортивный «бьюик», кивнул полицейскому, стоявшему на углу, тот щелкнул каблуками и взял под козырек. Ларри дал газ, он уже опаздывал; у него была договоренность на восемь вечера с Максом Стоуном, а было как раз восемь. Он должен был захватить Стоуна из автомобильного магазина и поехать с ним на его квартиру, где их ждал Лагана. Стоун сказал ему по телефону, что Лагана чем-то страшно обеспокоен: скорее всего это из-за Бэньона. Ну что же, без промахов обойтись трудно, но теперь нужно сделать все, чтобы операция прошла, как по маслу.

Он остановился перед автомагазином Макса Стоуна, тот его уже ждал. Он стоял перед своим огромным предприятием, над которым мерцали неоновые огни. Да, он достиг многого, это нужно признать! Удачливый делец, легальный и нелегальный, он стоял перед своим предприятием, и улыбка освещала его свежерозове лицо с маленькими глазками, шныряющими по сторонам. Стоун был в пальто с начесом, которое могло стоить все двести долларов.

Ларри открыл дверцу машины, и Макс Стоун сел радом с ним.

– Ты опоздал! – не здороваясь, проворчал он.

Машина стремительно неслась по улице.

– Ты что, с ума сошел? Это тебе не гоночный трек «Индианаполис»! – Стоун вытащил из кармана сигару.

– Я думал, ты спешишь, – ухмыльнулся Ларри.

Стоун пробормотал что-то, закурил сигару от золотой зажигалки.

Пешеход на тротуаре отскочил назад – так резко повернул Ларри на перекрестке. В ярости мужчина погрозил кулаком удалявшейся машине.

– Не сходи с ума, – посоветовал Стоун Ларри. Последние дни он стал особенно раздражителен.

– Что нужно от нас Лагане? – спросил Ларри.

– Недоволен фиаско с Бэньоном, – ответил Стоун. – Для тебя будет лучше, если говорить с ним буду я.

– Нет необходимости. Я и сам постою за себя, твоя помощь мне не нужна. Что он себе думает, собственно говоря? Что, я должен мухобойкой ухлопать человека?

– Проклятье, – проворчал Стоун. – Все дело в том, что тебе не удалось убрать его. Об этом нет смысла и говорить, подождем, что скажет он. – Стоун перекатил сигару в другой угол рта. Беспредметные размышления не интересовали его, он был человеком дела. Но Лагана сказал «нет». Возможно, у него есть свои соображения, а может быть, он стал стар и у него сдали нервы.

Ларри остановился перед домом Стоуна на Вельнут-стрит. Он оставил ключи в машине и велел управляющему присмотреть за ней. Стоун уже шагал по залу, устланному коврами, своей характерной походкой: быстро, смотря прямо перед собой, слегка выдвинув вперед голову и плечи, точно приближаясь к противнику. Он занимал в доме два верхних этажа, в каждом из которых было по семь комнат. Верхний этаж был отведен под служебные помещения и для приема посетителей, в нижнем находились жилые комнаты.

Стоун и Ларри поднялись на лифте. Алекс, тень и слуга Макса, принял их шляпы и пальто.

– Ко мне придут двое для игры в покер, Алекс, – сказал Стоун и провел рукой по редеющим волосам. – У нас дома достаточно выпивки?

– Да, конечно!

– Я спрашиваю о французском коньяке. Будет судья Мак-Гроу, а он ничего другого не пьет, ты ведь знаешь, – он бросил нервный взгляд на часы. – Майк опаздывает! Мы рискуем головой, чтобы прибыть сюда вовремя, а он опаздывает!

– Что ты будешь пить? – спросил Ларри, который привык играть здесь роль хозяина.

– Виски с содовой, мне нужно поднять настроение, – Стоун подошел к стеклянным дверям, выходившим на террасу. Отсюда открывался вид на город с его лабиринтом улиц и шумным движением, город, который он держал в железных тисках.

– Это ты, Макс? – спросил высокий голос из соседней комнаты.

– Да, со мной Ларри.

Из столовой вышла девушка, она улыбнулась Ларри и поцеловала Макса в щеку. Он обнял ее и спросил:

– Ну что ты делала весь день?

– Ездила за покупками.

С неестественной озабоченностью Стоун приложил руку ко лбу.

– За покупками! – произнес он.

– Ну и скряга же ты! – засмеялась Дебби.

Дебби была необыкновенно привлекательной.

У нее были по-детски округлый лоб и голубые глаза. Она была высокого роста, и ее тело было безупречно красиво и тщательно ухожено.

Стоун отпил глоток, наблюдая за ней полузакрытыми глазами. В ней было что-то такое, что вселяло в него неуверенность и заставляло колебаться. На ней было платье золотистого цвета, цвета ее волос, и золотые босоножки на высоких каблучках.

Непринужденность и хорошее настроение делали ее еще более привлекательной. Да и почему бы у нее быть плохому настроению? Разве она могла жить лучше? Она имела все, что ей хотелось. Дебби неглупа. В течение десяти лет она сама зарабатывала себе на хлеб: была горничной, официанткой, танцовщицей, натурщицей и работала в баре. Приходилось трудиться дни и ночи напролет, времени для сна оставалось очень мало, как бы смертельно она ни уставала. Вечная борьба с квартплатой, одеждой, две новые шляпки в год, чулки со спустившимися петлями...

Время от времени в ее жизни появлялись мужчины, потом они оставляли ее. И тут на ее горизонте появился такой мужчина, как Макс Стоун. Что же удивительного, если она пошла к нему!

Глухо прозвучал звонок. Стоун пошел сам открывать дверь. Это был Лагана, как всегда безупречно одетый, за ним его телохранитель. Майк Лагана расстегнул пальто и потер руки. Огляделся, улыбнулся Ларри и Дебби.

– Как дела? – спросил он. – Холодно сегодня вечером.

– К сожалению, я несколько запоздал, – начал он разговор. – Моя дочь собралась на танцы, и рапа должен был сказать свое «добро» ее новому платью. Правда, я ей говорил, что мои советы не должны для нее ничего значить, пусть-ка она лучше потрясет своим видом всех этих футболистов или боксеров, которые оплачивают ее развлечения. – Он улыбнулся Дебби. – Разве мой совет был плох, Дебби?

– Не знаю, иногда пожилой человек смыслит больше, чем футболист, – ответила Дебби, которая прекрасно знала, что Лагана без ума от своей дочери. – Футболисты и кинозвезды приходят и уходят, а старик-то остается!

Лагана довольно улыбнулся. Стоун осушил свой бокал и протянул его Ларри.

– Налей мне еще, ладно? – болтовня Лаганы о своей семье действовала ему на нервы: если он начинал с этого, то пахло крупной неприятностью.

– Майк, сними же пальто, – сказал он.

– Нет, Макс, благодарю, я к тебе ненадолго. Я жду гостей. Ничего особенного, несколько соседей, но мне необходимо быть дома, а то все обидятся на негостеприимного хозяина.

– Ну, тогда давай приступим к делу. Дебби, тебе лучше пойти вниз и приготовить нам что-нибудь закусить. К нам еще придут гости, будем играть в покер. Жаркое было бы неплохой идеей.

– Я скажу Алексу, он все приготовит.

Лагана сделал несколько шагов по направлению к Ларри Смиту.

– В деле с Бэньоном ты здорово промахнулся, – произнес он, и его тон гармонировал с бесстрастной невыразительностью его глаз. – Грандиозная шумиха в газетах, а поймать не поймали. Сработано на «отлично». Ларри, что скажешь?

Лицо Ларри залилось краской.

– Подобная ошибка у меня больше не повторится, – пробормотал он мрачно. – Я был твердо уверен, что все получится. Все делалось, как надо. Я следил целую неделю.

– Тебе нужно было подумать о том, – прервал его Лагана, – что бомба в машине сразу же бросит подозрение на нас, что газеты подхватят это как находку.

– Ну, в следующий раз я проведу дело тихо и незаметно, – ответил Ларри спокойно, хотя в нем кипела злоба.

– Нечего стараться, ты и так отстранен! – затем, обратившись к Стоуну: – Макс, ты позаботился о том парне?

– Конечно. Он из Чикаго. По слухам, он то, что надо.

– Значит, я отстранен? – спросил Ларри Смит.

– Ну, а как же иначе, – сказал Лагана, холодно глядя на него стеклянными глазами. – Выставили тебя, ты вне игры, вот и все. Бэньон уже не твое дело. Макс достал надежного парня со стороны.

– Ты мог по крайней мере сказать мне об этом, Макс, – проговорил он.

– Тебе нужно еще кое-чему поучиться, Ларри, – продолжал с издевкой Лагана. – Бэньон неглуп. Он здорово наступил нам на хвост. Я доверил вам два дела, мои парни в центре и на северо-востоке чересчур заняты, а что вы? Вы завалили оба дела! Разве ты еще не понял, Макс, что времена переменились? Как вы могли выбросить девчонку из автомашины? – он обратился к Ларри.

Лагана вздохнул:

– Заметьте себе оба, пожалуйста: ничего не должно всплыть до выборов в следующем месяце. Я больше не намерен давать газетам пищу для выступлений. Исключение составляет лишь дело Бэньона, понятно, Макс?

Стоун кивнул и отпил из своего бокала.

Лагана застегнул пальто и посмотрел на часы.

– Хорошо, мне пора, – сказал он.