Текст книги "Обретенная (СИ)"

Автор книги: Ниизла Холлей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 26 страниц)

Через пятнадцать минут я имела представление о месте нахождения. Действительно, это база артели. Жилые дома. Три сарая для просушки-провялки добытого сырья. Амбар, где хранится приготовленное для отправки. Избушка-погреб, с настоящим ледником. Конюшня, для верховых и тягловых животных. Летняя кухня и место приема пищи. Огромный сеновал.

Все осмотрев, направилась на поиски кладовки. Она нашлась в «нашем» доме. Покопавшись, и прикинув на сколько едоков надо готовить, быренько накидала в уме меню. Первое. Конечно хлеб. Его осталось совсем немного, всем может не хватить. Второе. То есть, по блюдам – первое. Будут щи, поскольку я пока не нашла среди овощных запасов ничего похожего на свеклу. Гарнир…. вот, судя по вчерашнему, этот сиреневый снаружи, и сливочно-желтоватый внутри овощ – полный аналог картофеля. Значит у нас на гарнир – картофель, запеченый в мясном соусе и нечто типа коричневого риса. А на горячее… отбивные, птица– табака и, если Морис успеет принести, то жареная рыба.

Поехали!!!

* * *

За растопкой печи, расстойкой опары и замесом теста, чисткой, шинковкой, приготовлением крепкого бульона незаметно пролетело время. Я нашла формы для хлебов и протвини. Забросила поднявшиеся заготовки в печь. Туда же направились три мясных и три ягодных пирога. К моменту, когда хлеб и пироги приготовились, у меня уже были готовы щи и я принялась отбивать мясо для отбивных котлет. Попробовала первую порцию отбивных… Мммммммм…. не знаю, как мужчинам, а мне ОЧЕНЬ понравилось. Еще раз пересчитала количество едоков. На столе расставила посуду… Все. Ждем «кормильцев»!

Пока же отошла недалеко от огороженного пространства, чтобы полюбоваться на природу этой симпатичной планеты. С удовольствием вдыхала густой и живительный лесной дух. У крошечного, величиной с тарелочку, ручейка, присела… отпила вкусной, ледяной водицы. Задумалась, глядя на маленькое, кристально-чистое чудо…

Из раздумий меня вырвал встревоженный голос Мориса, зовущий меня. Погладила чудо природы и поблагодарив за компанию, быстро пошла на голоса. Уже через минуту была спеленута нежными объятиями находящегося на грани трансформации Мориса. Хвар и еще два мужчины, понимающе усмехнувшись, ушли назад, оставив нас наедине.

– Госпожа! Как вы меня напугали! Не думал никогда, что можно себя не помнить от страха за Пару! – уткнувшись в живот шептал лимари, – Не делайте так, пожалуйста! Пощадите меня и этих добрых людей, давших нам кров. Я ведь мог сорваться, трансформироваться и уничтожить тут все живое, кроме вас!

Я ужаснулась. Я-ж-идиотка! В пещере же он на меня напал, потому, что находился в чужом, незнакомом месте, и потерял голову от страха за меня.

Обняла его, прижимая голову к себе:

– Прости меня, я не подумала, что могут быть такие последствия. Просто прошлась по лесочку и посидела у дивного ключа. Прости!

Горячие, нежные губы прижались к внутренней стороне запястья;

– Я люблю вас, госпожа… – сжимаясь от ожидания моего ответа, сказал Морис.

– Я тебя тоже люблю, Морис, – сразу откликнулась я, – Идем. Я кушать приготовила. Ты рыбы наловил?

– Да, моя любимая госпожа, – потершись лбом о живот и подняв слепые от обожания глаза, ответил муж.

– Идем?

– Да. Разрешите, я вас понесу? – с мольбой вглядываясь в мои глаза попросил Морис.

– Тебе можно все, что захочешь, – улыбнулась я. – А тебе не трудно будет? Ты же за день устал?!

– Быть с вами и носить вас, мне не только не трудно, но и несказанно приятно!

– Тогда неси, – я погладила мужа по идеальной скуле…

Муж подхватив на руки, принес назад, на заимку.

А там, я с тревогой увидела странно переглядывающихся, озадаченных охотников. Но Хвар не просто так был Старшим. Коротко распорядившись, он пошел нам на встречу.

– Что-то случилось, уважаемый Хвар? – осторожно спросила я, прикидывая в уме, чем могла оскорбить гостеприимных хозяев.

– Это ты одна там нахозяйничала? – поинтересовался Старший.

– Да. Я. Одна. Я что-то оскорбительное сделала? Если так, то простите меня, пожалуйста!

Хвар неожиданно рассмеялся, показав отличные, белоснежные зубы:

– Ха-ха-ха!!! Ну, насмешила! Спасибо тебе! Никого не оскорбила! Мы, возвращаясь, решали кто что готовить будет. Народу-то много! А есть то уже охота! А тут!!!! И стол накрыт! И хлеб испечен. И от еды все ломится! Наши то девки с нами не хотят почему ехать на промысел? Потому, что устают на такую прорву голодных мужиков готовить! Спасибо тебе, дочка! – Хвар склонил голову. За ним еще ниже поклонились и остальные.

– Постойте! Не надо кланяться! Мне достаточно того, чтобы вы сытыми были и чтобы вам моя стряпня понравилась! – запаниковала я.

– Дык! Где ж – достатошно? Морис нам честно все рассказал! Где ж такое видано, чтобы Правительница целой планеты и жена самого страшного змея, нам, простых охотарям готовила?! Устала поди? – сочувственно спросил он.

– Устала, но не сильно. Зато от горьких мыслей и от тревоги за мужей немного отвлеклась. И есть очень хочу!

– Ты что ж, без нас не ела?! – обалдел Хвар, – Да как же!!! Морис, срочно неси жену за стол! А ты сиди, птаха, мы сами все разложим.

Муж, не отпуская меня с рук присел за стол. Закрыв глаза, уткнулся за ухо, в волосы, почти несышно дыша, и заметно успокаиваясь.

– Госпожа, вы простите меня? Я, без вашего разрешения рассказал Хвару кто вы такая. Они честные люди. Я не хотел врать.

– Ты все правильно сделал. Спасибо! – погладила я обнимающую меня за талию руку.

– А вот и еда! – провозгласил Хвар, подходя к нам первым и наливая в миски густые, уже настоявшиеся щи.

Я попробовала слезть с колен:

– Госпожа мною все же не довольна? – удрученно спросил муж.

– Довольна. Но тебе же надо поесть, пока не остыло!

– Я накормлю вас, а потом поем сам. Позволите? – разворачивая меня ближе к столу и зачерпывая ложкой щи, спросил Морис.

– Угу… – глотая действительно вкусную похлебку, промычала я.

Супруг очень быстро скормил мне щи.

– А теперь я тебя покормлю, – на ухо шепнула я ему, стараясь абстрогироваться от понимающих усмешек активно поглощающих мою стряпню мужчин.

– Спасибо, госпожа, – в огромных, сине-серых глазах мужа плескалась щемящая душу нежность и неверие. Словно все что сейчас с ним происходит, происходит во сне, который в любое время может прерваться. По возможности аккуратно накормила супруга.

– Ох, вкусна похлебка! – отставляя ложку, довольно погладил себя по животу Мартин, – Тааак… а что там есть еще?

Он положил на тарелку пару отбивных, «картошку» и огромный кус сочного пирога:

– Хоть сегодня поем домашнего! А то Илькам достал уже своей кашей с солониной!

Остальные участники ужина поддержали мужчину довольным ворчанием, не забывая при этом активно жевать.

– А тебе понравилось? – тихонько спросила я мужа.

– Госпожа, вы божественно готовите! Никогда не думал, что женщина может уметь так много! – аккуратно захватывая с вилки кусочек отбивной, который я ему подала, ответил Морис.

– Нам тоже понравилось! – отведав котлету и пирог, вынес вердикт Хвар. – Птаха, не обидишся, ежели я к тебе по-простому?

– Нет, что вы! Какие могут быть обиды? – удивилась я.

– Ну как же. Ты же птаха высокого полета! – серьезно заметил Старшой.

– Какой такой полет! Так случайно получилось. К тому же сейчас планетой Наказующий будет заниматься. Мне бы внутри семьи разобраться! – почему-то стало неловко за не заслуженный титул.

– Да, Морис нам немного рассказал. Хорошо тебя на твоей планете воспитали. Правильно. У нас так же. Коли баба несколько мужиков открытым сердцем любит, то зачем им ссорится? Душу друг другу рвать. Вместе надо жить. Дружно! Одно плохо! Ты намного мужей моложе. А у нас баба завсегда старше должна быть. Потому как она степенность мужьям приносит. Но ты тоже ничего. И хозявственная. И аккуратная. Без ветра в голове. Хоть и молодая совсем.

– Здесь тоже у одной женщины может быть больше одного мужа. Только перед этим надо доказать, что они друг без друга жить не смогут. – пояснил мне Морис, щекотно дыша за ушком.

– ааааа… ясно… – ответила я, хоть мне совсем ничего не ясно было.

– Послезавтра к нам обоз придет. Забрать заготовленное. Привезти продукты. Я пошлю с ними весточку Окранцу, что за наш округ отвечает. О тебе с мужем. И про то, что тебе врачеватель нужон. Носить трех деток от разных мужей… это тяжко! Завсегда лучше чтобы лекарь осмотрел. Ты как, не против? Муж то твой сразу согласие дал.

– Я не против. Мне на самом деле очень страшно. Простите за слабость.

– Дык… баба, она ж и должна слабой быть! Ты чего! – удивился Старшой.

* * *

Поев и напившись отвара с ягодными пирогами, мужчины отправились приводить себя в порядок. Морис, после минутного колебания, отправился с ними. Я смирно сидела на лавочке у дома. Закрыв глаза и оперевшись затылком на нагретое солнышком бревно. Через некоторое время рядом со мной опустился на колени лимари. От него приятно веяло прохладной, чистой водой и мятным мылом. Даже не открывая глаз я его узнала.

Опустив лицо мне в колени, он неслышно выдохнул:

– Я так соскучился по вас, госпожа!

С удовольствием погладила мокрый шелк его волос:

– Я знаю…

Миг полета объяснил мне то, что меня сгребли на ручки. И понесли в дом. Там, наслышно проскользив до выделеной нам комнаты, меня бережно опустили на кровать, вытянувшись рядом и впервые самостоятельно целуя умелыми губами. Сознание поплыло, подчиняясь телу, наслаждающемуся робкой и умелой лаской осмелевшего супруга. Но дальше ласк муж заходить, судя по всему, не собирался. Он просто откровенно наслаждался прикосновениями к моему телу. Наслаждался тем, что сам выбирал, куда и как прикоснуться, погладить, поцеловать.

– Просто не верится, что я могу сам решать как мне ласкать вас, госпожа… – все сильнее и откровенее прижимаясь ко мне возбужденным органом, признался муж. – Вы не против моего самоуправства?

– Нет… я полностью тебе доверяю. – поглаживая мгновенно отзывающегося Мориса по пояснице, ответила я.

– И вы позволите мне то, что я сам захочу? – таким тоном, словно я передаю ему инструмент для создания Вселенной, спросил муж.

– Да. Потому что… потому… что… эээээ…. я сама не очень….как бы сказать… умелая и инициативная. Вот! – совсем смутилась я.

– Не знаю когда и как смогу отблагодарить вас за такой подарок. Для лимари-кор просто возможность прикоснуться к Паре – это награда! А то доверие, которое вы мне оказываете, это уже за гранью Абсолютного счастья! И еще то, что вы всегда заботитесь не только о том, чтобы получить наслаждение самой…

– Боюсь тебя разочаровать… – уже с трудом удерживала я нить разговора, – Но… мне просто нравится прикасаться к тому, кого люблю… совсем ни о чем не думая… а тебе нравятся мои… прикосновения?

– Да… они не могут не нравиться… когда самка не рычит и не отталкивает – это уже приятно. А когда принимает и отдает прикосновения, поцелуи…близость… Это счастье единения!

И снова меня унес с собой тихий шторм изысканных прикосновений, коварных поцелуев и горячих объятий…

Конечной точкой которого был потрясающий оргазм, выгнувший мое тело на встречу мужу. И его тихий стон, подтверждающий то, что не только мне восхитительно приятно.

Но тут же, на смену эйфории пришел страх боли и стеснение. До секса мы так и не дошли… а как то так… мне почему-то стыдно…

Руку только слегка закололо и обдало холодом.

А вот Морис тут же обеспокоился моим, видимо, явным смущением:

– Госпожа, что с вами? Я доставил вам неудобство? Вам неприятно? Я не должен был достигать разрядки? Прошу вас! Не молчите! И простите меня, если вам все не понравилось! – запсиховал супруг.

– Нет…. мне все понравилось… только… разве это нормально – так… ну… без секса…? И разве тебе было приятно так же, как мне? – утыкаясь мужу в ключицу, пробубнила я.

– Госпожа… как же вы юны, доверчивы и неискушены! Вы действительно госпожа-дитя! Любимая! Единственная! Есть столько способов довести пару до пика наслаждения, не занимаясь при этом сексом в его классическом понимании! И, если вы будете не против, я понемногу буду вам с ними знакомить. Вы разрешите мне это? – целуя в уголок глаза, спросил Морис.

– Да, – ну и бесстыжая же я стала!

– Очень больно от отката? – все еще не отпуская меня из объятий спросил муж.

– Щиплется и холодит, но такой адской боли, что была в прошлый раз – нет.

– Госпожа, я на несколько минут вас покину, разрешите? – нежно поглаживая затылок спросил Морис.

– Да. Конечно… а зачем? – виновато глядя на него спросила я.

– Я приведу в порядок себя и принесу воду для вас, – удивился он.

– Морис, я не инвалид. Только ребра еще капельку ноют. Идем вместе приводить себя в порядок… и, к тому же… мне не хочется оставаться одной… сегодняшний день был Очень долгим…. я оказывается сильно прикипела к вам всем… и мне тоскливо… и я по тебе соскучилась… – дальше договорить я не смогла, по причине нетерпеливо-благодарного поцелуя.

– Простите, госпожа, я не сдержался, – с усилием прерывая поцелуй, извинился супруг, – НИКОГДА, НИ ОДИН ЛИМАРИ-КОР не слышал такого о себе… Никогда госпожа не признавалась в том, что он становится частичкой её души… – обожание во взгляде и голосе мужа стало просто физически ощутимо.

– Когда я говорила, что… я тебя… люблю… я именно это и подразумевала… любить и соскучиться – разве это не одно и то же? – гладя по лицу и волосам жмурящегося от наслаждения супруга уточнила я.

– Это я виноват. Я забыл, что вы из другого мира! У нас, когда госпожа говорит, что любит – это значит то, что она берет лимари фаворитом, и он должен втройне стараться удовлетврять все ее фантазии, и угадывать невысказанные желания. Но соскучиться…. это… это значит – она признает то, что он её пара! – лизнув и прикусив слегка у меня подушечку мизинца, поведал супруг.

– Хочешь, когда нас вернут, я всем скажу, что ты моя пара? – сама не зная – почему, предложила я. – Ты мне расскажешь, какой обряд надо пройти, чтобы считаться парой? И мы его проведем!

Сказала, и сама перепугалась от фанатичного огня, вспыхнувшего в глазах всегда неуверенного в себе мужа.

Часть третья

– Госпожа… Вы, вопреки всем укладам признаете, что лимари-кор рождаются полноценными? Не просто игрушками, а разумными, которых будут оценивать не только за искусство принести наслаждение? Вы… Вы пойдете НА ЭТО?! А ваши супруги? Они согласятся, чтобы принцесса наагатскогот дома так сильно повлияла на политику? Да и Правители… они могут запретить…

– Тсссс…. – прижала я к губам мужа ладошку, заставляя его замолчать, – Я надеюсь на понимание Алара и Яссина. А так же на то, что Правитель и Император, как мужрые политики, сразу просчитают все выгоды от нашего заявления. Надо просто им все доложить. И все… Но отказываться от тебя я не буду. И обряд, если он есть – мы проведем!

Надеюсь, элегантно, а не как коряга, я вывернулась из объятий супруга и поинтересовалась:

– Мы идем искупаться?

– Да, – снова затягивая меня в плен своих глаз, улыбнулся Морис, – Все уже, наверное разошлись спать. Мы никому не помешаем… И никто не помешает нам.

Снова прижалась к телу идеального супруга, и мы неслышно выдвинулись, по сонно затихшему дому к месту купания.

Но, выйдя на улицу, под черно-звездное небо, я вдруг предложила:

– Морис, а пойдем на речку?

Поймав в ответ удивленый взгляд, меняющийся на предвкушающий:

– Идемте… я счастлив что вы так решили…

* * *

Всю дорогу до реки я так и не смогла понять смысл загадочной фразы мужа. Но спрашивать не хотелось. Во-первых, потому что кругом стояла темень – «глаз выколи». Во-вторых, потому что после моих пяти заплетающихся шагов, лимари поднял меня на руки и заскользил в только ему одному известном направлении. А мне было так приятно у него на руках. Темень вокруг. Стрекот неведанных начекомых и звуки незнакомых существ. «Ночной», непередаваемый запах древнего леса. И чувство покоя и безопасности.

Вскоре повеяло свежестью и запахом реки. Мы остановились на песчаном пляжике, образованном слабо мерцающим песком. Я в страхе прижалась к мужу.

– Госпожа, что вызвало у вас приступ панического страха? – сильнее прижимая меня к себе спросил Морис.

– Песок. Он светится. Он радиоактивный? Тогда у меня могут родиться искалеченные дети! – я уже не скрываясь паниковала.

– Нет. Это не радиация. Я никогда бы не позволил вам прийти в опасное для вас и детей место. Это просто песок. У него такой высокий коэффициент переломления, что для слабого свечения достаточно даже света спутника планеты. – спокойно отвечал супруг, поглаживая руку.

Уфффф… паникерша… Благодарно поцеловала мужа в шею, чувствуя как от невинной ласки начинает ускоряться его сердцебиение.

– Мы пришли, госпожа… Будем купаться? – явно сдерживая себя от приставаний, спросил Морис.

– Да… Идем…

Но лимари сначала опустил меня на ноги. Быстро раздел и разделся сам. Потом, подав руку, как в полонезе, торжественно повел в теплые воды реки. По лунной дорожке. Шепча неведомые слова на красивом незнакомом языке. Через несколько шагов мне стало казаться, что мы не на реке, не на неведомой планете. А в огромном древнем, давно опустевшем и заброшенном храме, который с радостью встречает своих заблудших детей. И благословляет. На семью. На счастье. На детей. На ЖИЗНЬ! Мы оказались стоящими лицом к лицу, окруженные призрачным светом луны. Вокруг нас ласкались теплые, дружелюбные волны странно-живой воды.

– Я отдаю себя вам навсегда. – уже на общем языке сказал Морис, не отпуская мой взгляд.

– Я отдаю себя тебе навсегда, – синхронно откликнулась я.

По правой руке вверх поползли шустрые ручейки воды и плети каких-то растений. Встречаясь с невесомыми завитками серебристо-синего света луны. На миг всю руку закололо… и в это время мой муж меня поцеловал, скрепляя некий завершенный обряд.

Отстранившись через несколько мгновений, и тяжело дыша, словно после немыслимо тяжелой работы, Морис прошептал:

– Теперь вы моя супруга-госпожа по древнему обряду Черной Луны!

Я только оторопело хлопнула глазами, расплываясь в счастливой улыбке:

– Я очень рада!

– У нас теперь брачные татуировки, которых не было уже несколько тысяч лет. Лимари-кор передают этот обряд из поколения в поколение. Но никогда еще Пара не изъявляла добровольного желания стать Истинной супругой. Вы не рассердились?

Я полюбовалась на прихотливые переплетения черно-зелено-серебристых линий и цветов:

– Нет. Не сержусь. Мне нравится!

– Тогда – позвольте отнести вас в кровать. Через некоторое время на нас с вами навалится усталость. Надо отдохнуть.

Снова подхватив меня на руки, супруг очень быстро вернулся в комнату. Где почти сразу мы оба провалились в умиротворенный сон.

* * *

Сон настолько глубокий и восстанавливающий, что я даже не услышала, как несколько часов спустя, трепетно коснувшись моих губ чуточку собственническим поцелуем, супруг ушел на промысел.

А разбудили меня потревожившие окрестную утреннюю тишину, звуки приближающегося каравана. Вскочив, мгновенно заправив постель и накинув одежду, я выскользнула на крыльцо.

Обоз. Во главе едет группа мужчин и одна девушка. Точнее, я бы сказала, что сурового седого мужчину и симпатичную девушку, сопровождают пять охранников.

Скорее всего это и есть Окранец. Хозяин области.

Только как он догадался сюда приехать раньше, чем Хвар ему весточку послал? И как мне с ним себя вести? Пока не совсем пробудившийся после вчерашнего обряда мозг, пытался мыслить логически, мужчина и девушка спешились, и отдав верховых животных охранникам, направились прямиком ко мне.

Я автоматически развернула плечи и спокойно следила за их приближением. Мужчина шел уверенно, без стеснения разглядывая меня. В немного капризном взгляде девушки мелькала ревнивая осторожность.

– Ясного солнца, незнакомая нэра. – слегка обозначив головой поклон, приветствовал меня мужчина, – Я Окранец. Ответ несу за весь здешний округ. А это дочь моя, Раулита.

– Доброго дня, нэр Окранец, нэра Раулита. – тоже наклонила я голову, – Мое имя Валерия Корхал Фрад. Моего супруга зовут Морис. Позовчера нас выбросило на вашу планету неуправляемым порталом. Охотники милосердно приютили нас. Мы ждали Вас не раньше, чем через три дня. Нэр Хвар еще даже известие о нас вам передать не успел.

– Да я не в обиде, нэра Фрад. Со мной связался Владетель. Поручил узнать – кого это ко мне в округ забросило. Вот и приехал.

– Вы, с дороги устали, наверное? Я вчера много пирогов и мяса наготовила. А чай с утра еще не остыл. Идемте к столу?

– Что ж. Идемте, – Окранец шагнул ко мне, и осторожно дотронувшись до кисти, склонился и поцеловал мою руку. – Ого! Нэра просто вся в брачных знаках! Сколько же супругов у вас, простите за прямоту?

– Три. – непонятно от чего краснея ответила я, благодаря Судьбу за то, что на мне маска.

– Ох, ты!!! – восхитился глава округа. – И как это – три мужа?

– Нормально, – как можно увереннее и спокойнее ответила я.

– Ежели не тайна, а кто они, мужья ваши? – продолжал допытываться дотошный глава.

– Карианец, наагат и лимари-кор. – сухо проинформировала я его.

– Змей!?! А вы смелая нэра! Умереть от яда не побоялись. – он что, меня проверить решил?

– Наверное мне повезло… потому…

Окранца снесло от меня рычащим вихрем и впечатало в бревенчатую стену. Мой супруг решил вернуться…

– Морис, отпусти нэра Окранца, – обнимая мужа за талию, попросила я.

– Простите, нэр, – супруг рывками перетек в нормальное состояние, – Оправданием мне может служить лишь то, что моя госпожа беременна и только вчера состоялся брачный обряд.

– Ничего. Это я сплоховал. Ваши два другие мужа, наверное, от меня даже костей бы не оставили… – усмехнулся порядком сбледнувший глава.

Морис повернулся ко мне, и… несколько удивленно покосился мне за спину:

– Благословенного дня, нэра.

Предчувствуя «пятой точкой» подляну, разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов, и замираю, сраженная неприятным открытием. Нэра Раулита, растекается лужицей, буквально поедая моего мужа глазами. Кляня на чем свет стоит, красоту Мориса, не удерживаюсь от ревнивого выпада:

– Нэра Раулита. Вам не говорили, что не прилично поедать глазами чужих мужей? Которые, к тому же, еще и отцы как минимум троих детей?

Помощь пришла, откуда не ждала.

– Лита. Веди себя прилично. Как подобает нэре! – негромко, но внушительно рыкнул Окранец, – Иди к столу и меня не позорь!

* * *

Девушка, злобно зыркнув на меня глазами, снова облобызала ВСЕГО Мориса жадным взглядом, и резко развернувшись, пошла к столам покачивая бедрами.

– Простите нэра за безобразное поведение дочери. Ума не приложу – что с ней такое! Она никогда сама к парням не цеплялась! А тут мужчина женатый, да с детками! – удрученно покачивая головой и потирая ушибленную грудь, извинился Окранец.

– Меня тоже простите! – склонил голову муж, – Не сдержался, когда по связи пришло чувство прикосновения к моей Паре другим мужчиной! Вы меня простите, госпожа, – опускаясь на колени и привычно утыкаясь лицом в живот, покаянно прошептал супруг.

– Прощаю, – покладисто согласилась я, прижимая к себе мужа.

Глава округа, покашливая, испарился в сторону кухни…

Потом, пока грели взвар, пироги и мясо, потом завтракали… разговорились с главой. Он оказался очень умным человеком, и выслушав суть нашей проблемы, тут же послал вестника к Владетелю. Меня к готовке больше не подпускали. Мотивируя это тем, что я еще слаба и вообще… не царское это дело!

В разговорах и хлопотах день прошел незаметно.

Вечерело. Вот и наши охотари! Радостно встречают обозников, с достоинством кланяются главе. Умываются. И все вместе мы садимся ужинать. К моему недовольству, напротив Мориса уселась Раулита. И весь ужин не сводила с мужа обожающих глаз. Чувствуя мою ревность и раздражение, супруг снова потерял даже те крохи уверенности и самоуважения, что с таким трудом мы в нем взрастили.

Он почти не ел, пердергивал плечами, словно пытался стряхнуть с себя взгляды Раулиты. Я положила ладошку ему на руку, и он тут же сгреб ее нервно вздрагивающими руками, уже не обращая внимания на удивленные и смущенные взгляды окружающих. Моя разноцветная татуировка слегка нагрелась. И я почувствовала эмоции Мориса, как свои. Ожидание невозможной боли от потери Пары, страх за меня и детей, отчаяние от того, что я могу не правильно понять его, разозлиться, приревновать… и отдать другой. И безграничную любовь ко мне и детям… И смирение перед потерей меня и последующей смертью. Не выдержав всего этого встала, извинилась перед присутствующими, и потянула мужа за собой, в дом.

Пока шли туда, просто физически чувствовала взгляд настырной девчонки и нарастающее отчаяние супруга. Едва мы вошли в комнату и прикрыли дверь, Морис снова опустился на колени, обнимая меня за талию и привычно утыкаясь лицом в живот:

– Госпожа, я знаю, что ни на что не имею права. Но молю вас, – не отдавайте меня Раулите! Лучше убейте сразу. Или позвольте совершить ритуал прощания при вас. Я все равно не смогу жить без вас. Я соскучился по вас… очень… и люблю вас и только вас. Нас связывает ритуал. И я уже никому из самочек не смогу подарить наслаждение. Только вам.

Я опустилась на колени рядом с раздавленным мужем, взяла его лицо в руки, и тихонько поцеловав в потухшие глаза, прошептала:

– Я люблю тебя. Я соскучилась по тебе. И никому тебя не отдам. Ты мой супруг, и отец моей дочери. Но, даже не будь этого, я все равно никому тебя не отдала бы. Я уже не смогу без тебя. И благодаря обряду я чувствую всю твою боль и весь негатив, что чувствуешь ты. Неужели по связи ты не чувствуешь, как я к тебе отношусь?

И взглянула прямо в серо-синие глаза, с радостью замечая как в их завораживающей глубине растет понимание, благодарность и желание жить.

Сильные руки подняли меня и уложили на кровать, куда через удар сердца лег светящийся от счастья муж.

* * *

– Мне так хорошо с тобой… Никому тебя не отдам! А ты просто, когда к тебе будут приставать другие женщины и девушки, поясни им, что они прекрасны, но ты связан обрядом и они тебе кажутся безликими… – водя носом и губами по груди едва не мурчащего от удовольствия супруга, посоветовала я.

– Я именно так и вижу всех женщин после обряда…. госпожа, неужели наша связь так быстро развивается? Вы уже неосознанно чувствуете то же что и я! Я люблю вас, госпожа! – осторожно поглаживая меня вдоль позвоночника кончиками пальцев, признался муж.

– Спасибо, мой принц. – улыбнулась я, – Я благодарна Судьбе за то, что она соизволила соединить нас. Только… – на меня накатила уже собственная тревога за нашу семью… – Морис, мне так не хватает Алара и Яссина. Очень тревожно мне за них, так хочется, чтобы нас с тобой как можно скорее нашли… А ты… ты как к ним… относишься?

– Хорошо отношусь. У нас очень дружная и любящая семья. Это такая редкость! И мне тоже тревожно. Как бы мои братья-супруги не развязали карательную операцию, накрывшую весь сектор нашего нахождения. И вам нужен самый лучший доктор. Скоро начнутся проблемы с развитием детей и их влиянием на ваше здоровье. Я не хочу чтобы вы страдали все семь месяцев беременности. И не знаю, чем могу вам помочь, кроме любви и возможности понимать нерожденных детей.

Я замерла:

– Морис, ты можешь общаться с нерожденными? Здорово! Ты у меня просто чудо дивноглазое!!!!!

Муж недоуменно выслушал мой комплимент, но сразу потянулся к губам, за поцелуем.

– Я правда чудо для вас, госпожа?

– Да, Мо. мм. м… – только и смогла промычать я, остальное выпили требовательные губы неугомонного супруга.

* * *

Мы с супругом увлеклись поцелуем, но вдруг, в дверь аккуратно постучали:

– Нэр Морис, это Костар, посыльный Окранца. Не прогневайтесь. Вас господин на пару слов просит. Выйдите, аль нет?

Мы с мужем удивленно посмотрели друг на друга.

Положа руку на сердце, могу сказать, что у нас с Морисом мозги в отпуск ушли. Поэтому, потаращившись друг на друга, решили что супруг быстренько сходит к Окранцу и обратно. Набросив рубаху, муж вышел в коридор:

– Ведите… спокойно ВЕЛЕЛ он.

– Не извольте беспокоиться. Идемте, нэр.

Тихо закрылась дверь. А меня прошила молния тревоги. Раулита!!! Гадкая девчонка!!! ЭТО ЯВНО ОНА! Небось, приказала несчастному мужику, чтобы вызвал моего мужа. А тот и отказаться не смог. Знаю я этих коз. Они уже с детства умеют людьми манипулировать. Так. Что делать?

Я Морису верю? Верю!

Он меня любит? ЛЮБИТ!

Он мне верен? Даже не сомневаюсь!

Но все же надо сходить и поставить на место одуревшую от похоти к чужому супругу девчонку!

Сопя от едва сдерживаемого раздражения встала и поплелась на выход.

О! Чудненко! На ловца и зверь бежит. Чувствуя себя сорвавшимся с тормозов экскаватором, катящимся с горочки, направилась прямиком к Окранцу, стоящему с Хваром и еще одним мужиком очень сурового вида.

– Уважаемый нэр Окранец. Простите, что вмешиваюсь в ваш разговор. Но не могли бы вы ответить, куда это ваш Костар моего мужа от вашего имени позвал?

Пару секунд несчастный глава не мог сказать ни слова. А потом выдохнул:

– Литка!!!!!!!! Дуреха! Костар! Живо сюда!

Худенький мужиченка опасливо притрусил к нам.

– Где Литка? Куда ты, пес паршивый мужа нэры повел? Говори, пока я не только тебя, но и всю семью твою не извел!

– Простите! Я вас отведу!! Идемте… отведу… – кланяясь до земли и трясясь всем телом залепетал несчастный.

– Веди… но очень тихо! Я все хочу сама увидеть! Ну!

Мы быстро направились к лесу, а там по дорожке, к реке… И прибыли к самому разгару выяснения и объяснения. На поляне, уже укрытой наступившими сумерками, стоял мой муж держа за плечи рвущуюся к нему Раулиту.

– Нэра, опомнитесь. Вы ведете себя в высшей мере безобразно! Я выслушал вас только из уважения к вашему батюшке. Смею напомнить вам, что во Вселенной для меня есть только одна женщина – моя госпожа. Все остальные – безликие тени. Вы еще молоды. Успокаивайтесь и возвращайтесь в лагерь. Меня ждет беременная Пара. Я не могу рисковать из-за причуд и капризов избалованной девчонки здоровьем обожаемой супруги.

– Нет-нет-нет!!!! Я не верю тому что ты говоришь! Ты не можешь так сильно любить эту уродину! Она же уродлива! Ужасная! Вся в шрамах… и лицо прячет наверно потому, что оно и не лицо вовсе, а морда!!!

Звук пощечины прервал её монолог…

Тело девчонки отлетело в густо растущие кусты, и отпружинив от них упало почти на четвереньки недалеко от нас. Девица ошуломленно дотронулась до лица:

– Как ты посмел! Меня! Ударить! Ты! Ты раб! Ты никто! Ты подстилка! Ты врешь что любишь эту увечную! Я сделаю так, что тебя заберут у неё и мой отец мне тебя подарит! Мне будет завидовать вся Нисгерия! Я хочу тебя в мужья и получу!!!

– Нет. Вы никогда не получите меня. Если только не попробовали занимться сексом с трупом. Некоторым леям на Меране это нравилось. Они называли это «разнообразить секс». Если бы вы вместо того, чтобы прожигать жизнь и скатываться в моральную яму, хотя бы попытались поучиться уму-разуму, как говорит моя госпожа, то знали бы, что лимари-кор, коим я являюсь, при Обретении уже никогда не сможет никому принадлежать. Кроме своей Пары. Я это сейчас вам говорю только потому, что верю в то, что такого ответственного и мудрого отца не может родиться совершенно тупая и дурная дочь. Уважайте хотя бы свою семью, если себя не уважаете.