Текст книги "Жестокие игры, или Этот огонь убьёт тебя (СИ)"
Автор книги: Нэтти Ноэль
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)
17. Разрушающая стену
Не ждите спасения от чего-то одного —
от человека, или машины, или библиотеки.
Сами создавайте то, что может спасти мир, —
и если утонете по дороге,
так хоть будете знать, что плыли к берегу.
Рэй Брэдбери
Кэт
Вспышка! Мучительный фейерверк! Тело пронизывает слепящая боль, разрывая меня на кусочки и нанизывая нежную плоть на шампур. Почему так больно? Перед глазами плывет, окутывая в серость и превращая все вокруг в гнетущую черноту, а мозг вот-вот сожмется или вовсе выскочит из головы…
Люцифер смотрит на меня как-то странно. Неужели напуган? Я с трудом слышу его голос, будто из-под воды. Что со мной, черт возьми?
– Как так? – читаю по губам демона, лицо которого выражает глубочайшую растерянность.
Из каждого уголка просачивается темная дымка мрака, обхватывая меня в свою тонкую занозистую сетку, оставляющую красными змейками ожоги на коже, но даже сквозь чернильную темноту комнаты вижу алое пламя крыльев Люцифера, которое огненным маяком освещает мрак.
– Нефилим! – почти рычит Люцифер, и я с опаской озираюсь по сторонам, приготавливаясь бежать, невзирая на черноту перед глазами.
Но демон смотрит только на меня, его кулаки сжимаются, и складывается впечатление, что он пребывает в нерешительности: подходить ко мне или нет. Это пугает и отрезвляет одновременно.
Знойная мгла охватывает естество, и, не в силах устоять, я падаю на колени. Закрываю веки. Перед глазами лопаются сотни шаров, пульс в висках отбивает барабанной дробью, а желудок скручивает от накатившей тошноты.
В памяти пролетают лица ангелов и демонов, с которыми довелось общаться, и Сатана… Его черты лица, его коварная улыбка, а его слова: «Я просто не смог отказать себе в удовольствии насладиться тобой…» – снова становятся давно забытым комом в горле.
Неведомая всепоглощающая сила овладевает моими мыслями и разумом, да такая, которой я не могу противиться, а хочу ли?
Она копотью проходится по душе, оставляя черную сажу на ее стенках и наполняя меня небывалой энергией, которая чернилами растекается по венам, вытесняя все сомнения. Может, я всегда была такой?
«Молодец», – шепчет чей-то голос в моей голове.
Молодец – повторяю про себя, как мантру, и, слегка пошатываясь от нескончаемого головокружения, встаю с колен.
– Сначала я поквитаюсь с твоим папочкой, – рычу в ответ, чувствуя, как слова срываются из уст против воли.
– Он в бездне, – возражает Люцифер, но уверенность на его лице стремительно тает, как мороженое на солнце.
– Ну уж нет, крошка Люци, – протягиваю его имя на последнем слоге, – твой отец был здесь. Он пробудил меня ото сна, – злорадно смеюсь и наблюдаю, как удивленное лицо демона заостряется на скулах, а рубиновый цвет разливается по белкам, заполняя багрянцем весь глаз. Пока он не понимает, что к чему, силой мысли призываю портал и тут же прыгаю в него.
Я знаю, где искать Сатану, ноне знаю, что управляет мной.
Люци
С изумлением наблюдаю, как Земная скрывается в тоннеле, сверкая дьявольским и небесным светом глаз. Не могу поверить, что чудовище завладел ею. Мысли салютами взрываются в голове, оставляя после себя лишь горстку дымки. Как она могла стать нефилимом? Милая Кэтрин…
Дьявол! Какая к черту «милая»? Почему она так сильно поработила мои эмоции, что я готов бежать за ней цепным псом?! Как разум нефилима оказался в Земной и где теперь их искать? Где?
Рык безнадежности раскатывается по стенам, и я не сразу понимаю, что он принадлежит мне…
В недоумении смотрю на место, куда прыгнула Вейлт, и чувствую, как кровь в венах поднимается пеной от яростного коктейля эмоций.
Старик обвел меня вокруг пальца! Конечно, разве стоило верить тому, что он действительно отправится в бездну? Тогда он не был бы Сатаной! А я так быстро принялся играть его роль, даже мысли не допуская о том, что он жив, как и вообще старался о нем не думать, удушая в себе любые проявления скорби. Выходит, не стóило.
Смеряю быстрыми шагами мраморный пол. Думай, Люцифер, думай, как найти отца. За спиной раздается скрип двери, и в комнату входит мать Кэтрин. Опрометью подлетаю к ней и судорожно встряхиваю ее за плечи.
– Нефилим… – говорю на выдохе, внутри зарождается липкое чувство обречения, и я морщусь, отгоняя его. Глаза Архангела наливаются холодом, она резко сбрасывает мои руки и цепляется пальцами в мою шею, впиваясь острыми ногтями.
– Как ты мог отпустить Кэтрин с ним? – шипит она, метая гром и молнии на меня, ее руки сжимают пульсирующую венку и вдруг обессиленно падают. – Как ты мог? – уже спокойнее вторит она бесцветным голосом.
Как я мог? Что мне ей сказать? Что я стоял и смотрел болваном на все происходящее, что боялся нанести вред ее дочери? Что я…
– Он не с ней, он в ней, – растерянно отвечаю, и Андреа поднимает на меня совсем стеклянные глаза.
– Ритуал диббук… – с внезапно появившейся надеждой в голосе, шепчет она. – Цель, мне нужна цель, – словно погружаясь в прострацию, повторяет она. – Пока цель жива, с Кэтрин будет все в порядке, но что нужно нефилиму? – она вопросительно смотрит на меня, ее лицо становится совсем безумным.
– Я знаю цель, но я не знаю, как найти его, – с размаху бью кулаком в стену, оставляя несколько мелких трещинок в ней.
– Сатана, – то ли вопросом, то ли утверждением говорит Архангел. – Бедная моя девочка! Где он может быть?
– Это тот дом, но я не могу его найти…
– Ясно, заклятие прозрачных врат, – уже спокойнее говорит она, вновь превращаясь в сдержанного Архангела.
– Призрачные врата?
– Завеса, – объясняет она, пренебрежительно дергая плечом, словно разговаривает с глупым неотесанным демоном, и я посильней стискиваю челюсти, чтобы не тратить времени на ненужные препирательства. – Ты просто не видел дом за хорошо созданной иллюзией, а он стоит на месте, нужно всего лишь сделать шаг.
– Тогда чего бы ждем?
Кэт
Портал выбрасывает меня в небо, и я едва успеваю раскрыть крылья, чтобы не полететь камнем вниз.
«Здесь, – шепчет голос в голове, – я ощущаю его чувства. Лети вперед».
И я лечу.
Внезапно все тело пронзает резкая боль, и я зажмуриваю глаза, смахивая подбежавшие слезы. Плоть пронизывают миллиарды иголочек тока, возрождая во мне волну ненависти. Ненавижу! Отомщу за все!
Необычное ощущение внутренней силы балансирует со слабостью.
«Открой глаза!» – недовольно шипит голос, и я очередной раз повинуюсь.
Взору открывается маленький дом, который словно висит отдельным облаком. Чем ближе я подлетаю к таинственному строению, тем больше во мне обуревает злоба, но какой-то страх теплится червячком, по кусочкам разъедая уверенность. А если я неправильно поступаю?
«Он использовал тебя, он играл тобою и просто хотел досадить твоей матери…» – вещает мой несменный напарник, и я ускоряю взмахи крыльев, не обращая внимания на боль в спине.
Наконец вхожу в дом. Окидываю взглядом свое отражение в зеркале и едва сдерживаю крик ужаса – лицо покрыто паутиной капилляров, а из зеркала на меня взирает один глаз голубого цвета, один – красного, но, не обращая внимания на весь этот ужас, передо мной стоит уверенная в себе девушка, которая способна уничтожить одним только взмахом ресниц.
«Ты прекрасна! – напонимает о себе голос, и мои глаза тут же загораются ярче. – Эти серые крылья тебе ни к чему. Коснись спины».
Одним хлопком бью себя между лопаток – спину разрывает от адской боли, и я снова валюсь на колени, барабаня кулаками пол от бессилия. Крылья. Опять!
Сердце стучит так, что виски, кажется, сейчас выскочат из-под кожи. Боль пластает тело, и я задыхаюсь, жадно хватая воздух губами. Что я здесь делаю? Кто завладел моим разумом? Но любые попытки сосредоточиться оборачиваются крахом.
Откуда-то сверху доносятся шорохи. Поднимаю глаза – гребаные сливочные обои. Черт! Это западня!
«Вставай!» – рычит голос, и я быстро встаю, краем глаза замечая в зеркало, что у меня выросли черно-белые крылья.
Нефилим!
В тот же миг Сатана появляется передо мною, и это отдается глухой болью в груди. Прежде всегда гладковыбритый, сейчас на его щеках виднеется черная поросль колючей щетины. Он не смог полюбить меня, он не смог защитить от нефилима, и глубоко в душе укореняется месть.
– Зачем она тебе? – сухой голос Сатаны ржавым ножом полосует воздух между нами, он осыпается грязной крошкой в глаза и оставляет невидимые царапины на коже. Пахнет раскаленным металлом, и в пересохшем горле першит от горечи. В глазах все плывет, что вот-вот упаду, но меня удерживает неведомая сила.
– Она цеплялась за жизнь так же, как и я. Мы дополняем друг друга, – отвечаю не своим голосом, прожигая взглядом демона.
– Дополняете друг друга? – дьявол раскатисто смеется, и пелена обиды застилает мои глаза. В ту же секунду подлетаю к Сатане и замахиваюсь черным крылом, покрытым стальными ножами-перьями, с ужасом понимая, что он совершенно не сопротивляется…
Удар. Демон отлетает к шкафу, а на его рубашке расползается кровавое пятно.
– Сопротивляйся! – рычит демон во мне. – Или ты боишься коснуться своей любимой?
Любимой? Мне не послышалось? Но Сатана молчит, а нефилим двигает своими рычагами, и уже мое белое крыло осыпается ледяной крошкой на Владыку.
Из глаз катятся ниточки слез, но моя воля сломлена… Как такому противостоять? Невозможно.
– Кэтрин! – за спиной раздается голос матери, и, вдруг прочувствовав ее испуг и мучения Сатаны, моя душа переполняется горечью.
Они стоят, они ничего не делают, все смотрят на меня и ждут действий.
«Чего ты медлишь? – гневно кричит по вискам нефилим. – Они все предали тебя!»
– Кэтрин, не делай этого! – голос Люцифера, появившегося из ниоткуда, почему-то нежен. Нахожу его глазами, он смотрит с грустью, но излучает тепло. К н и г о е д . н е т
«Он просто пытается сбить тебя с толку! Вспомни, как он играл тобой, а ведь если бы не он, то возможно, тебе не пришлось бы пройти через все страдания!»
А он прав!
– Не делать чего? – рычу Люциферу в ответ, понимая, что это уже мой голос. Мои желания бросает из крайности в крайность, как на гребаных крылатых качелях. Целый спектр эмоций бушует в душе, переполняя потребностью в возмездии и осушая звенящей пустотой внутри. Но как быть, если тьма застилает все помыслы?
– Не позволяй ему тобой управлять… – тихо твердит Люц.
Мама смотрит на меня полными грусти глазами, словно спрашивая: «Что же ты делаешь, дочка?» Я сама не знаю, что творю и зачем… Кулаки наливаются кровью, сейчас есть только одно желание – растоптать весь мир. Как долго это будет продолжаться и смогу ли я от этого спастись?
В голове сотый раз проносятся события после смерти: как я попала на небеса, как спустилась на первое задание, как столкнулась с Люцифером, а потом моя новая жизнь покатилась под откос, толком не начавшись.
Разве я думала тогда, чем может все обернуться? Разве думала, что буду желать убить Сатану, сдвинув этим равновесие между Раем и Адом? Нет. Будто кто-то нагло посмеялся над моей судьбой. Не смешно. Чертово равновесие. Чертовы небеса!
В оцепенении смотрю на Люцифера, который уже принял стойку готовности к атаке, однако его взгляд не дает мне покоя: багрянец дьявольских глаз тревожно сияет, подобно языкам пламени на ветру. Демон смотрит на меня как никогда прежде… И что-то щелкает в подсознании, но я не могу понять «что»…
«– Не медли, Земная! – нетерпеливо шипит нефилим, начиная мысленный диалог со мной.
– Я не знаю, я не хочу… – тихо отзывается внутренний голос, тéплясь в мыслях слабым огоньком.
– Что, жалко их стало? – смеется полудемон. Он надо мной смеется! – Понимаю, женщинам присуща сердобольность.
– Не знаю… – устало прикрываю глаза, но сосредоточиться не получается, будто пытаюсь кричать сквозь толщу льда.
– Они же тебя использовали. Будь уверена, что ты нужна была Люциферу только чтобы потешить его эго.
– О чём ты? – чувствую, как кислород покидает легкие, и в комнате становится невыносимо душно.
– Не ты ли, едва ступив за порог школы, завела дружбу с его заклятым соперником Лео? Просто сопоставь все, ты же умная девочка. Люциферу нужно было только перетянуть тебя на свою сторону, он же демон, чего ещё можно от него ожидать? А Сатана повёлся за хорошеньким задком, тут уж ничего не поделаешь, не зря же говорят: «От судьбы не уйдёшь», он хотел развлечься с молоденькой девушкой, а нарвался на куш, которым стало известие, что ты дочь неугодного Архангела, и это еще больше распалило его тщеславие. Бедная, бедная Кэтрин, ты была просто овечкой в руках двух пастухов, но кажется, они оба попали в твои сети, и теперь только тебе решать, как с ними поступить: захочешь ты их наказать или решишь всё простить. Но не забывай: в твоих руках сейчас столько силы, что тебе под силу изменить целый мир!»
Люци
Она изменилась. Это уже не та девочка, которая с глупым выражением на лице бродила по этажам в поисках кабинета Эзопа и рассматривала своими огромными глазищами институт, восхищаясь красотой архитектуры и веря в мир во всем мире.
Она уже не та девочка, которая летает в облаках, пребывая в абсолютной уверенности в том, что справедливость всегда восторжествует. Она сломлена и теперь знает, что справедливости нет. Она была би́та ещё тогда, когда я решил использовать её в своих целях, и видит Создатель, видит Сатана, как теперь я себя презираю!
Кто бы мог подумать, что какая-то девчонка, которая еще совсем недавно ходила по извращенной земле и всё, что умела – это рисковать своей жизнью, занимаясь опасным экстримом, так легко войдет в мою жизнь, въедаясь глубоко под кожу и заставляя все внутри трепетать.
Трепет…
Я – Демон, и мне чужды чувства. Я не знаю, что такое любовь, но знаю, что такое использовать. Я не знаю, что такое ценить – я знаю, что такое цинизм. Я не знаю, как принять свои чувства – я знаю, как их отрицать. Я не знаю, как признаются в любви, но знаю, как можно оттолкнуть одним лишь взглядом. Я не знал, как любить, а теперь дышу ею.
Я не должен был знать всего этого, но теперь знаю…
Смотрю на врага в её обличии, но вижу перед собой только девушку, которая перевернула мою жизнь, которая ворвалась вихрем, сметающим преграды на своём пути. Ничего не делая, она заставила думать о ней и восхищаться, видеть её и желать, хотеть оберегать и защищать…
Я – Владыка Ада, тогда почему распинаюсь, как последний романтик, когда от меня ждут действий? Почему не могу отвести глаз от её вишневых шелковых волос, что мягкими локонами ниспадают на плечи?
Почему не могу отвести взгляда от манящего тела, вспоминая каждую родинку на атласной коже? Почему не могу спокойно смотреть на то, как одна лазурная радужка окрасилась кровью? Почему задыхаюсь от мерзкого, разрушающего чувства вины, что сжимает железными тисками горло?
Я не хочу, чтобы у неё были красные глаза, не могу представить, что блеск ее очей может поглотить тьма дьявольской натуры, не могу позволить ей расплачиваться за грехи Ада и Рая, подчиняясь сумасшедшему!
Это ошибка небес, это не её ошибка!
Но я не уверен, что не причиню боли, пытаясь вытряхнуть из неё нефилима, и начинаю понимать, почему именно она стала девушкой из пророчества матери: Кэт всегда была упёртой, не было ещё ни одного Земного, который хотел бы разгадать тайну смерти больше, чем она, не было ни одного Земного, который не побоялся бы пойти поперёк системы, не было ни одной девушки, которой бы я хотел сказать «люблю»…
Но самое страшное это то, что она изначально была собой, а изменился здесь я…
Сатана
Она стоит спиной ко мне, её плечи нервно подрагивают под тяжестью новообретенных крыльев, которые она держит прямо, готовясь в любое время нанести удар, а мягкие сизые крылышки беспомощно сложены, словно показывая, что их хозяйка сдалась, но я не верю, что она хочет продолжать игру нефилима, она запуталась, я ощущаю это, как ощущает и полудемон, наседая тучей над ее разумом.
Но как теперь достучаться до неё? Как донести одну единственную истину – мою истину?
Я знал, что однажды она еще появится на небесах, но и не подозревал, насколько сильной окажется ее связь с нефилимом. Теперь корю себя за слабость, корю за то, что позволил себе предаваться самобичеванию все это время, за то, что позволил себя жалеть, за то, что позволил себе думать, будто у неё могут быть ко мне чувства, за то, что пытался этим управлять, за то, что позволил себе отступиться от любви и за то, что готов уступить ее сыну…
Слишком много я сделал зла, и от своей натуры уже не уйти.
Я – Сатана, им и останусь. Я первый, кто пошел против Создателя, и мне не искупить своих ошибок. Я уже наказан давно, ощущая холодный мрак, находясь при этом в эпицентре огня и пламени, но рядом с ней чувствую тепло, разливающееся реками в пустынной душе.
Я втянул ее в это, и всё, чего я хочу – это вытащить ее из мысленного рабства чудовища.
Кэт
Что это с Люцифером? Самоуверенность в его лице сменилась состраданием. В нем больше нет привычной колкости, во взгляде отсутствует брезгливость, скорее наоборот, от него исходит приятная нежность, обволакивающая лаской.
Смотрю на алые зеницы, впервые замечая сколько любви в них. Любви? Откуда я это вижу?
Почему ощущаю волнение мамы, которая наверняка разрывается между долгом перед Создателем и любовью к ребенку. Почему ощущаю тревогу Сатаны, который не решается действовать? Почему слышу боль нефилима, которую он тщательно скрывает за местью? Почему я чувствую переживания каждого, но ничего не могу сделать со своими?
– Кэтрин… – Люцифер медленно приближается ко мне. – Ты должна перестать слушать его.
«Вспомни, как он насмехался над тобой!» – слова нефилима подстегивают лучше любого кнута, и тьма вновь застилает глаза.
– Ага, конечно, побереги крылышки, Люцифер! – одним прыжком оказавшись возле демона и наношу ему удар.
– Он просто манипулирует тобой! – рычит демон, сжимая от ярости кулаки, но не атакует в ответ.
– Чего же ты боишься, Люци? – злобно шикаю, оставляя хлесткую пощечину на его лице.
– Кэтрин! – демон шипит, но сдерживает себя. – Да послушай же ты меня! – он перехватывает мои руки в железной хватке.
– Что тебе нужно от меня? – всхлипываю в голос, и по щеке стекает очередная непрошеная слеза.
– Хочу освободить тебя от лап чудовища, – растерянно отвечает Люцифер, смахивая соленую каплю с подбородка.
– Есть только один способ сделать это, – слышу за спиной ровный голос Сатаны, который в ту же секунду оказывается возле меня.
– Какой? – неуверенно спрашиваю, и мое тело пронзает нестерпимая боль, в сотый раз втаптывая в землю.
Когда уже это всё закончится?
Сатана
Я смотрю на свою малышку, такую ранимую, но одновременно и такую сильную. Сколько же смелости в этой хрупкой Земной? Земная – что за слово-то такое?! Она неземная, необыкновенная, признанная моего сердца! Как бы я хотел повернуть время вспять и оградить ее от всего этого дерьма!
Сколько раз я пользовался своими дарами для удовлетворения бесполезных прихотей, сколько раз использовал других в угоду своих нужд? А сейчас я готов сам лично закинуть себя в самый кипящий котел ада, лишь бы все исправить! Но вместо этого вынужден в очередной раз принести страдания.
И я вырываю боевые крылья нефилима, стараясь заглушить в себе крик боли Кэтрин.
Осматриваю спину девушки, возненавидев себя за причиненную боль. Так и хочется оставить на ранах поцелуи, чтобы остановить сочащуюся кровь, но я давно не ангел и не могу исцелять.
Руки сами тянутся обнять тонкий стан и забрать напряжение Кэтрин, но вместо этого посильнее сжимаю вырванные крылья.
– Прости… – только и могу я вымолвить, впервые не зная, что сказать. А ты теряешь хватку, Сатана.
– Что? Прости? – Кэт смотрит на меня, а ее прекрасное лицо искажается болью. Как же я хочу забрать ее боль! Но я гребаный демон, который утратил способности Серафима. Гребаный. Падший. Ангел.
– Только то, что сожалею, не надо было ввязывать тебя в свои интриги, – отвечаю я, глядя как Люцифер сжимает челюсти, понимая, что я не хочу отпускать девушку.
Как так получилось, что мы оба полюбили одну?
– Не стóит, – коротко отвечает Кэт, обжигая колючим холодом своих глаз и отрезая любые пути к прощению.
Что ж, я знал, что этим все и кончится…
Люци
Самое оригинальное решение – выдрать крылья. Ты пугаешь меня, отец! Кажется, время в изоляции не пошло тебе на пользу!
Кэтрин падает на колени, ударяя кулачками пол так, что по ровной поверхности бежит маленькая паутинка трещинок. Мать его, трещинок!
Откуда в такой маленькой девушке столько силы и неужели это все энергия нефилима? Настолько неизучен этот небожитель – серьезное упущение небес!
Гримаса боли и отчаяния отражается на лице Вейлт, и у меня самого колет на сердце, о существовании которого я и не подозревал ровно до того момента, пока не понял, что влюблен.
Да, влюблен! В такую дерзкую, такую непослушную чертовку!
Только одну ее непокорность я готов укрощать всю жизнь, заведомо зная, что это невозможно. Только от одного ее аромата уже сносит крышу, и я готов бесконечно вдыхать ее флюиды и ласкать манящее тело…
Желание охватывает естество, и в памяти невольно всплывает тот первый раз, с которого все и началось: каким податливым было соблазнительное тело, как руки касались нежной кожи, как губы скользили по гладкому шелку, а запах одурманивал…
И я ощущаю ее вкус на кончике языка. Проклятье!
Внутри разгорается нешуточный вулкан чувств, готовый вот-вот выплеснуть все эмоции наружу, но мысль о нефилиме ледяным обухом охлаждает мой пыл, концентрируя на желании выбить из миленькой головки Земной это гребаное чудовище и разобраться с ним уже по-мужски.
– Нефилим, ты уже никто! Ты утратил даже собственное тело! – громко и как можно более мерзко рычу я.
– Замолчи! – кричит Вейлт голосом ублюдка, поднимая на меня свои гетерохромные, полные ненависти глаза.
Кэт
Молча встаю с колен, утирая обжигающие слезы. Нет, это не вторая жизнь была дана мне, а наказание!
– Что будет следующим? Отрубишь мне голову? – кричу на Сатану, в чьих руках мои черно-белые крылья.
– Кэтрин… – он делает шаг навстречу, но я жестом останавливаю его. Только не нужно мне сейчас петь басни про чувства! – Лучше отойди… Лучше отойдите все! – крепко сжимаю голову, мечтая об одном – выскрести нефилима из головы.
– Отпусти меня! – кричу голосу в своей голове, пора показать ему, кто такая Кэтрин Вейлт!
«– Тряпка! В твоих руках была власть, а ты даже крылья потеряла!» – верещит нефилим, и наконец, меня осеняет идея.
– Такая ли я тряпка, если не хочу участвовать в твоей войне? Нужна ли тебе эта война вообще? Ты же ангел, ты же не такой…
– Никакой я не ангел! Они убили все ангельское, что было во мне, еще в темнице! Не пытайся повлиять на эту битву!
– Нефилим, это ведь не твоя война! Сатана не создавал тебя! Вина лежит не на его плечах!
– Не неси чепухи! Заткнись! – кричит он в истерике, отбивая молоточковой болью по вискам, и я дрожу всем телом, не зная чего еще можно от него ожидать.
– Ты же не виноват… – бросаю последнюю фразу и больно бью себя по вискам, прошибая выжигающими разрядами тока».
Падаю на холодный мрамор без сил, ощущая вибрацию во всем теле. И мама, и Люцифер, и Сатана подбегают ко мне, но они не могут помочь… Словно почувствовав что-то, мама присаживается рядом, кладет мою голову к себе на колени, и я чувствую слабое облегчение, чтобы вновь вступить в мысленный диалог.
«– Пусти меня… – молю Мальбонте. – Я устала, лучше сразу забери в бездну, но избавь от этих мучений!
– Ты устала?! А я не устал всю жизнь жить по темным углам? – рыкает он, но в его голосе уже нет прежней уверенности.
– Устал, но разве тебе нужна эта месть? Это Лилит она нужна, а миру нужно равновесие… Ты знаешь, как на земле хорошо? Что будет с людьми, если на небесах воцарится хаос? Я бы тебя сводила на американские горки или на сеанс в кинотеатре, угостила бы сладкой ватой или попкорном, будь мы на земле…
– Не заговаривай мне зубы! Ты все врешь, хочешь запутать меня!
– Нет, она права, проверь ее воспоминания, они у нее довольно разнообразные! – усмехается Сатана, проникая в мое сознание.
– Я ненавижу вас! Ненавижу Лилит!»
Режущая боль в лопатках вырывает хриплый стон беспомощности, зажмуриваю налитые кровью глаза, почти не чувствуя изнеможженного тела, алые струйки стекают с носа, но новые крылья, которые так нужны нефилиму, не отрастают.
Рык отчаяния бьет колоколами в голове, разъедая ядом органы, липкие щупальцы проходятся по моей памяти, словно просматривая фотоальбом пережитого, оставляя обжигающие полосы на листах. Последней картиной предстоит искромсанное тело, валяющееся в комнате со сливочными обоями в цветочек.
«– Ты должна встать! Ты обязана! – нефилим пытается воздействовать на разум, но я не подчиняюсь ему, чувствуя, что силы иссяки, а жизнь медленно утекает из-под пальцев, и я смиряюсь. Смиряюсь со своей участью. – Проклятье, – только хрипит ослабленный голос. – Лилит, ты была неправа, – вдруг отчетливо говорит он и под сотрясающий скрежет сирены вдруг исчезает…»
Мелкие иголочки рассыпаются по телу до оглушающего звона в ушах, пронзая и царапая кожу. Комната окутывается серой мглой, которая закручивается воронкой и вмиг рассеивается…
Крупица за крупицей боль отступает, оставляя после себя только фантомную дымку опустошения. Я свободна. Свободна?
Да, я свободна!!!
Какое сладкое слово – свобода… Но я не забуду никогда об ужасе, который мне пришлось пережить, если вообще выживу…
Проходит целая вечность или одна секунда… Не знаю, откуда беру в себе силы, но встаю и на негнущихся ногах подхожу к зеркалу, где на меня смотрят лазурные глаза, на одном из которых остались красные вкрапления, в знак напоминания о пережитом… Может быть, со временем исчезнет, уже неважно, мне все равно не забыть этот Ад.
Как просто оказалось победить нефилима, с которым обошлись несправедливо еще с рождения, и как тяжело. Неужели получилось разбудить в нем светлую сторону? Просто не верится! Главное, что все кончено, и я могу начать новую жизнь…
Пророчество Лилит обернулось против нее же, и та, которая должна была помочь нефилиму убить Сатану, спасла его…
