Текст книги "Посланец"

Автор книги: Нэт Прикли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 21 страниц)

Советник Борк не разговаривал, а на ходу читал спутникам лекцию, в которой с понятной гордостью излагал историю своего открытия.

– Обратите внимание: в отличие от всех других зверей, у человека нет шерсти. Его ноги не приспособлены для передвижения, поскольку на них нет ни когтей, чтобы цепляться за землю, ни копыт, – у всех видов есть или то, или другое, а у двуногих нет ничего! Человеческий нюх развит плохо, а ноздри направлены вниз, хотя у всех остальных видов смотрят вперед. Его позвоночник постоянно испытывает перегрузки из-за вертикального положения тела, и в то же время именно прямохождение предусмотрено его внутренним строением! По всем признакам человек как вид не только не должен иметь разума, но и вообще не может существовать!

– Но ведь мы существуем, – напомнил Найл.

– Да, вы существуете, и это самый большой парадокс, какой только создавала природа.

Местность, по которой они двигались, постепенно понижалась. Все чаще ручейки сливались в небольшие озерца и прудки, которые местами растекались, образуя болотца. Дорожка превратилась в извилистую тропинку, никогда не знавшую о свежем песке.

– Тогда я предположил, что человечество зародилось в другом месте, не на земле, – продолжал Борк. – Но где? В общих чертах мои предположения выглядели так: разум человека мог появиться как заболевание, возникшее у двуногих животных, попавших в чуждую среду обитания. Только так недостойный разума вид мог получить зачатки интеллекта. Ты согласен, Посланник?

– Звучит до обидного логично, – вынужденно признал Найл, хотевший дослушать паука до конца, а уж потом вступать в споры.

– Истина не может быть обидной, – изрек смертоносец.

Найлу показалось, что где-то он эту фразу уже слышал.

– Предлагаю остановиться и поесть, – вывел людей на небольшую прогалину советник. – Теперь мы совсем рядом с целью нашего путешествия. Дальше Посланник пойдет со мной один.

– Пойдем сразу, – сказал Найл. – Нет у меня аппетита.

Дальше тропинки не было вообще. Правителю пришлось пробираться через кустарник, перелезать через гнилые повалившиеся стволы, проваливаться по пояс в мокрые ямы, пачкаться раскисшей глиной и вонючей ряской. Советник же без особых хлопот перебегал по натянутым между деревьями паутинкам. К счастью, смертоносец вскоре вывел правителя на скалы, и идти стало если не легче, то уж во всяком случае суше.

– Это здесь, – наконец-то сообщил Борк, когда Найл забрался на высокую, сплошь покрытую трещинами скалу. – Итак, Посланник, нам осталось ответить только на один вопрос: откуда явился на землю человек. Ответ нашелся в древней человеческой книге, обучающей искусству врачевания. Там был описан способ лечения болезней при помощи пиявок.

– Пиявки-то тут при чем? – удивился Найл.

– В этом и кроется разгадка! Помогать друг другу могут только родственные виды! Виды, долго существовавшие вместе, рядом, сумевшие приспособиться как к достоинствам друг друга, так и к недостаткам. Достаточно было вызвать слугу и внимательно на него посмотреть: широкие ступни вам нужны, чтобы не проваливаться в донный ил, ноздри направлены вниз для того, чтобы в них не заливалась вода, на теле нет шерсти потому, что оно постоянно находится в воде, а волосы на голове растут потому, что голова торчит над поверхностью. Прямохождение требуется, чтобы заходить на большую глубину, в воде все тела легче, и позвоночник не подвергается никаким нагрузкам. Вот и все. Все встало на свои места. Когда-то, очень давно, несколько человеческих экземпляров попали в тяжелые условия, которые вызвали хроническое заболевание головного мозга, ошибочно названное разумом. На самом деле никакого разума у людей нет. Посмотри вон туда…

Советник указал в сторону поросшего кустами и приземистым ивняком болота. Там правитель разглядел несколько греющихся в грязи тел и бредущую по грудь в воде женщину, за длинные волосы которой держался младенец, преспокойно плывущий позади. Время от времени женщина останавливалась, опускала руку и брала что-то из воды, немедленно отправляя находку в рот.

Сперва Найл не понял, в чем дело, потом догадался: она нащупывает добычу на дне ногой, захватывает, приподнимает, потом берет рукой и спокойно ест. Он даже разглядел, что – ракушек. Младенец цепко держался, временами подтягиваясь повыше, отпуская одной рукой волосы и начиная бить ладошкой по воде.

– Несколько поколений назад, – сообщил Борк, – я собрал у матерей детишек, еще не успевших заразиться, и выпустил их в это болото. Они благополучно размножились, живут и процветают. В естественной среде обитания у них нет никаких заболеваний и никаких признаков вырождения. Ты хотел знать истину, Посланник? Она перед тобой.

– Не может быть… – только и прошептал правитель.

– В тебе говорит гордыня, Посланник, – укоризненно посетовал паук. – Вы слишком долго размножались, господствуя над всеми остальными видами, чтобы признать очевидный факт. Но, согласись, поведение людей никогда не отличалось разумностью. Вам всегда было мало просто солнца и воздуха, вы придумали сперва набедренные повязки, потом туники, потом платья, потом сложные многослойные костюмы. Вам мало рук – вы хотите ножей, топоров, копий. Вас не устраивают уютные ложбинки и пещеры – вы строите дома, дворцы, города, роете подземелья. За бесконечное число веков вам так и не пришла в голову мысль, что это именно вы не приспособлены к окружающему миру. Наоборот: вы все время пытались приспособить мир к себе.

– Однако живешь ты, советник Борк, в доме, построенном людьми.

– Чем тут гордиться? Уголок себе и детям стремится выкроить каждый. Но проходят считанные месяцы, и ветшает гнездо листорезки, осыпается нора тарантула, улетает паутина смертоносца. И только заброшенный человеческий дом уродует землю больше тысячи лет… Скажи, Посланник, неужели ты действительно хочешь, чтобы ваша болезнь опять захлестнула землю? Чтобы вы снова творили что хотели, выворачивая наружу недра, насыпая горы, засоряя даже небо! Тебе покажется, будто я говорю странные вещи, но древние манускрипты утверждают, что высоко над нами летают огромные куски мертвого металла, заброшенные двуногими на очень большую высоту.

– Я знаю, – кивнул Найл, – это называется «спутниками».

Мимолетное замешательство показало правителю, что Борк так и не поверил в столь невероятную возможность.

– А взгляни на смертоносцев, – продолжил советник. – За тысячу лет своего владычества мы не совершили ничего, что может повредить окружающему миру.

– Я так понимаю, ты хочешь всех нас загнать в болото?

– Но ведь вы не умеете останавливаться, человек! Получив малую толику инструментов, оружия, жилья, знаний, пищи, вы хотите еще и еще! Пора признать, что теперь на планете появился настоящий разум! Время болезни прошло! Вам пора вернуться на свое место, Посланник, начать жить в гармонии с окружающим миром. Вы должны пойти назад, к природе, жить чистой и естественной жизнью, не загрязняя все вокруг. Ты должен признать эту истину, человек. Все остальные пути ведут вас в тупик, и никакие копья и доспехи не смогут опрокинуть фундаментальных законов. Вернитесь к природе. Ваше место – там.

* * *

Про жутковатое открытие советника Борка Найл не сказал никому. На все вопросы Симеона он угрюмо отмалчивался, пил светлое кислое вино и смотрел на море. А в голове упрямо свербило: «гармония с окружающим миром…», «вернуться назад, к природе…», «ваш разум – это болезнь…»

Вдобавок каждый вечер на холме начали устраивать репетиции.

Тантон выводил живущих в замке молодых людей, выстраивал их вокруг поставленной на траву скамейки, начинал что-то объяснять, кружиться, отбегать, падать на колени, широко расставив руки. Потом вставал, садился на скамейку и начинал отбивать ритм.

Его подопечные пытались повторять, крутились, бегали, падали на колени, но толстяку не нравилось. Он вставал, объяснял снова – оживленно жестикулируя, подпрыгивая на месте и дергая самых непонятливых за руки или подолы туник.

Зрелище было любопытным, и большинство гостей выбиралось на свежий воздух понаблюдать за странным действом. Тантон не только не протестовал, но и приглашал всех желающих принять участие. Некоторые женщины соглашались. Из присутствующих только Найл понимал, к чему все они готовятся, и настроения ему это знание не улучшало. Легче на душе становилось только после нескольких глотков вина или на циновке, рядом с ласковой Савитрой.

В один прекрасный день, после завтрака, к правителю приблизился, сжав на груди кулачки, Тантон и с заискивающей улыбкой передал:

– Сегодня вечером Великий Хоу приглашает вас на праздник, Посланник.

Найл чувствовал, что толстячок сильно волнуется, но не мог понять почему.

– Скажи, Тантон, а часто у вас эти праздники?

– Каждый месяц, Посланник, – склонил голову толстяк.

– Неужели я нахожусь здесь так долго?

– Нет, Посланник, последний праздник был внеурочным. Сливались совсем неподготовленные ребята. Сегодня зрелище будет намного красочнее.

– А не могу ли я отказаться от приглашения?

– Не знаю, Посланник, – пожал плечами Тантон. – До сих пор такого не случалось.

Найл надолго задумался.

Ему отнюдь не улыбалось снова участвовать в кровавой вакханалии, но он не знал, как отреагируют на это здешние правители. Что, если они обидятся? Обиды смертоносцев чаще всего отливаются для людей очень и очень большой кровью. А изгнанников и так осталось слишком мало.

– Хорошо, я приду.

На этот раз его не смогла успокоить даже счастливая улыбка девушки.

– Савитра, у тебя нет фляги?

– Нет.

– Сходи к Симеону, возьми у него… Нет, постой. Сразу наполни ее вином.

Возможно, выглядел он на празднике не самым лучшим образом, но зато все происходящее мирно проплыло мимо сознания.

Следующим утром, с первыми лучами солнца, прибежал Тантон. Он долго мялся, ломая на груди руки, но в конце концов решился и заискивающе спросил:

– Не сочтите за оскорбление, Посланник, но вы общаетесь с советником Борком?

– Да, – удивился все еще не протрезвевший к этому времени Найл. – Уж тебе ли этого не знать?!

– Не сочтите за грубость, уважаемый Посланник, но не могли бы вы попросить, чтобы меня тоже избрали…

– Избрали куда? – не понял правитель.

– Ну, избрали, – тихо уточнил Тантон, и тут его словно прорвало: – Я уже почти двадцать лет в замке живу, на меня скоро смотреть никто не захочет… Я тут, в замке, а избирают не меня… А я тоже хочу… Не хочу, как старый земледелец, гнить, почему не я…

– Куда избирают?! – замотал головой ничего не понимающий Найл.

– Хоть куда! – с готовностью воскликнул Тантон. – Я понимаю, на торжества я не гожусь, но пусть хоть на посты отправят, в детский дом, к матерям…

– Постой, – начал сознавать суть просьбы правитель. – Ты хочешь, чтобы тебя съели?..

Толстяк с готовностью, часто-часто закивал.

– Ты хочешь умереть? – все еще не мог поверить Найл.

– Умирают все. Так уж лучше слиться с ними, стать единым целым с повелителями, чем гнить, как кухонные отбросы. – Тантон опустился на колени. – Умоляю, Посланник, пусть меня изберут.

– Хорошо, – кивнул правитель, выпроводил толстяка со смотровой площадки и отправился искать Симеона.

Медик сидел на корточках перед молодым кустом акации и внимательно разглядывал листья.

– Чего ты тут нашел? – Правитель присел рядом.

– Как думаешь, колючий куст в Дельте мог развиться из акации?

– С чего ты решил?

– Листья похожи. Колючки.

– У акации стручки, а на колючем кустарнике – плоды. Посмотри уж лучше на шиповник.

– Смотрел. Не похоже.

Они встали.

– Ты представляешь, – начал Найл, – там… Тантон… Он просит, чтобы его съели!

– Нашел чем удивить, – пожал плечами медик. – Ты просто не жил тут вместе с местными, которых для танцев на холме собирали. «Лучше слиться с высшими существами, чем гнить на помойке»; «нет большего счастья, чем стать их плотью»; «это возвышение до повелителей мира»… Мы за прошедшие дни уже наслушались такого. Они тут все с колыбели мечтают попасть к смертоносцам в желудки. Берегут здоровье, блюдут чистоту. Кто доживает до солидного возраста, становится изгоем. Таких уже точно никогда не изберут, и после смерти им предстоит пойти на удобрение. Если они и не вешаются, то потому только, что еще надеются на чудо и пытаются оттянуть момент, когда и вправду гнить начнут.

– Не может быть!

– А ты сходи к Борку, тебя ведь просили.

* * *

Советника Борка правитель застал на крыше, куда прямо из комнаты вело пробитое в потолке отверстие.

– Рад видеть тебя, Посланник, – не выразил никакого удивления по поводу нежданного визита смертоносец. – Как ты себя чувствуешь?

– Спасибо, неплохо, – кратко поблагодарил Найл и сразу перешел к делу: – Ты знаешь, советник, там Тантон просит, чтобы его съели.

– Нет, Посланник, – невозмутимо отказал советник. – Он тут больше двадцати лет заботится о порядке, о продовольствии, чистоте, красоту хорошо чувствует. Что я, мяса другого не найду? Нет, пусть живет.

– Какого мяса? – насторожился Найл.

– Неужели ты не замечал, Посланник, – со странной усталостью сказал Борк, – что в нашем мире всем нужна еда? Вы едите гусениц и мотыльков, смертоносцы – вас, безжалостное время и недобитые хищники несут гибель нам. Этого не избежать. Зато мне удалось добиться, чтобы здесь, в Провинции, смерть сопровождалась не болью, а радостью. Помнишь, чему я учил Шабра? Семейное воспитание и кропотливая, постоянная, умная корректировка в нужном направлении. Вот и все. Кто смог добиться большего – я со своим тихим старанием или Смертоносец-Повелитель со своей грубой силой и запугиванием? Богиня дала нам интеллект для того, чтобы мы умели мирно уживаться друг с другом. В Провинции люди не прячутся, не убегают, не сопротивляются и не устраивают бунтов. Они сами приходят и просят, чтобы их съели. Вот так. Не смертельные схватки друг с другом, которые столь часто сопровождали человеческую цивилизацию, а радость самопожертвования на пользу ближнего своего. Теперь ты понял, что такое истинный разум, Посланник?

* * *

Спустившись, Найл встретился взглядом с Тантоном и отрицательно покачал головой. Толстяк поник и побрел к воротам.

– Ну как? – спросил Симеон.

– Все хорошо. Все счастливы. Люди счастливы, что их едят, смертоносцы счастливы, что сыты, а все остальные счастливы, что попали в естественную среду обитания. Вот только мне от этого всеобщего благоденствия почему-то муторно на душе.

– Если хочешь устанавливать свои порядки, – раздался от стены голос принцессы, – нужно править в собственной стране, а не пристраиваться к чужим.

– Мерлью! – Правитель быстро подошел к ее топчану, присел. – Я тебя целую вечность не видел.

– А когда тебе? Ты или с девицей своей спишь, или вино пьешь. Откуда у тебя свободное время?

– Я хотел дать людям отдохнуть, пожить спокойно.

– Нагулять жирок…

– Слушай, – проглотил откровенное оскорбление Найл. – Давай уйдем из этого болотного рая? Пропади они пропадом с таким счастьем!

– Знаешь, Найл, – призналась девушка, – последнее время ты стал довольно неприятен…

– Ты хочешь остаться?

– Ну уж нет, – сверкнула глазами девушка. – Я все-таки принцесса, а не овца.

– Симеон, – выпрямился правитель, – завтра утром мы уходим. Ты с нами?

– Ну, не оставлять же вас без медика!

– А ты, Нефтис?

– Да, господин мой, – выпрямилась во весь рост стражница.

Найл заметил, как одна из служанок попыталась спрятаться в ее тень, и сделал шаг вперед:

– Джарита?

– Опять, господин мой?..

– Что «опять», Джарита? – Найл подошел к служанке.

– Зачем нам уходить, господин мой?.. – прошептала женщина. – Здесь хорошо. Кормят… – Она говорила все тише и тише. – Я не хочу больше голодать… мерзнуть… бояться… Может, нас еще и не изберут…

– А если изберут?

– Все лучше… – служанка отвернулась, – чем в пустыне гнить…

Вокруг все притихли. Правитель скрипнул зубами.

Больше года он пытался научить бывших слуг смертоносцев свободе, научить самих делать выбор, избавиться от слепой покорности. И вот наконец его главная служанка решилась на самостоятельное решение.

«Она хочет быть рабыней!»

После короткого спора между свободой и сытым брюхом – победило брюхо.

Спрашивать еще кого-либо правителю расхотелось.

– Выступаем завтра утром, – коротко сообщил Найл, вышел в коридор и поднялся к себе.

Море хмурилось. Крупные серые волны разгонялись на бескрайнем просторе и злобно набрасывались на берег… И бессильно шипели, уходя в песок, а на их место тут же вставали другие, продолжая бесплодные атаки.

Позади послышались тихие шаги.

– Иди сюда, Савитра, – позвал Найл.

– Хоть бы оглянулся, – обиженно ответила принцесса.

Найл резко повернулся, Мерлью демонстративно отступила.

– Я хочу узнать, – сурово сказала она, – куда ты собираешься идти дальше.

– А ты куда предлагаешь? – появилась в проеме голова Симеона.

– Ну, в Дельте нам делать нечего… Можно пойти на солеварню, там Найла любят. – принцесса стрельнула в правителя коротким злым взглядом.

– Или в Диру. Город небольшой, сможем справиться.

– Откуда ты знаешь? Может, там захватчиков больше, чем в Дельте вампиров!

– Зато я все ходы и выходы знаю, – парировала девушка.

– Ты забываешь еще одно направление, – напомнил Найл.

– Какое?

Правитель кивнул на гору за замком.

– Но ведь там владения Мага!

– Если его владения здесь, то почему злых божков он подбрасывал в Дельту?

– Подожди, Найл, – выступил на стороне девушки Симеон, – ведь именно здесь было уничтожено войско Касиба Воителя.

– Да, – согласился Найл. – Но оно погибло не в сражении, его заманили в ловушку. Дерзкой хитростью Маг выманил тысячи пауков и подставил под удар стихии. Это вовсе не значит, что его обитель находится тут. Скорее наоборот – доказывает, что Мага здесь быть не может. Какой смысл заманивать сильного и опасного врага в собственное логово? Нет, он отсиживался где-то в другом месте, и очень может быть, что в Дельте.

– Ты уверен?

Вместо ответа Найл мысленно позвал Дравига и попросил повторить, что нашли смертоносцы за все время полетов над здешними горами.

– Ничего, – ответил старый паук. – Отпущенные пленники рассказывали об озерах и селениях, но с воздушных шаров ни один разведчик ничего не увидел.

– А ты пойдешь с нами? – внезапно спросила принцесса.

– Я – да, – четко ответил смертоносец.

– Подождите, – вмешался Симеон. – Какие пленники?

Найл вспомнил, что медик не присутствовал при его разговоре с великим Кизибом и ничего не знал о тех далеких событиях.

– Дело в том, Симеон, что несколько веков назад в этих местах начали пропадать отряды – и человеческие, и паучьи. Некоторые из пропавших людей вернулись и рассказали о виденных здесь поселениях, озерах, о могучем Маге, оскорбительно отзывающемся о Смертоносце-Повелителе. Одновременно в соседних селениях стали пропадать слуги пауков и стражники. Тогда ими еще были мужчины. Все происходило с таким явным вызовом, что смертоносцы не могли долго терпеть надругательства над своей честью. В те времена пауки находились на вершине могущества. Они в считанные дни собрали огромную армию и двинулись в горы. Где-то здесь, в одном из ущелий, войска попали в бурю, а на следующий день всю гигантскую армию в один миг смыло потоками воды.

– После этого по приказу Кизиба вдоль границы владений Смертоносца-Повелителя и Мага люди построили защитную стену, – добавил Дравиг, подбежавший к смотровой площадке прямо по стене.

– Значит, – подвел итог медик, – ты намерен вторгнуться во владения властелина, шутя разгромившего огромную армию.

– Разгромил армию не Маг, а буря. Скорее всего, Мага беспокоило возросшее могущество пауков. Зная о надвигающемся бедствии, он специально раздразнил смертоносцев, чтобы те бросили все силы под удар безжалостной стихии. Жить здесь для этого вовсе не обязательно.

– А как же нападения на слуг и стражников? Ты ведь сам об этом говорил!

– Ни один из стражников не погиб. Они исчезли. Ты помнишь, как Маг оживил в моем доме труп с оторванной головой? Неужели, обладая такими способностями, он не смог бы просто замутить разум нескольким людям и заставить их уйти куда глаза глядят? Да запросто!

– И все-таки он для нас слишком могучий противник.

– Не настолько, как пытается казаться, – криво усмехнулся Найл. – Будь у него сила, он показал бы ее, а не подсылал лазутчиков. Думаю, явиться к нему без приглашения куда менее опасно, чем ждать от него очередных пакостей или поддаться на провокацию, как Касиб Воитель.

– Хватит спорить, – остановила их принцесса. – Надеюсь, отряд смелых людей и смертоносцев сможет, по крайней мере, в целости и сохранности отступить, если станет слишком опасно.

– Мне не хочется тебя огорчать, Посланник, – уважительно сказал Дравиг, – но смертоносцев в твоем отряде не будет.

– И ты тоже?.. – только и мог выдавить огорошенный правитель.

– Я пойду с тобой, Посланник, – твердо заявил старый смертоносец. – Ты обещал, что мы освободим нашу память, замурованную под Черной Башней, и я верю, что ты сдержишь слово.

– Тогда почему меня бросают остальные смертоносцы?

– Они не бросают тебя, Посланник. Просто все мы привыкли верить решению нашего общего, единого сознания. Пока мы были одни – в пустыне, в Дельте, у моря, это сознание полностью поддерживало все твои поступки, но здесь, в Провинции… Здесь другой общий разум, и мы влились в него как малая частица. Прости, Посланник, но смертоносцы больше не считают себя твоими подданными. Теперь они обитатели Провинции, и Великий Хоу – их повелитель.

– А ты?

– Мне и раньше приходилось совершать поступки, не совсем совпадающие с решением общего сознания. К тому же единый разум ничего не запрещает входящим в него паукам-частицам. Обычно мы искренне считаем общие решения своими. Но сейчас мое мнение отличается слишком сильно, чтобы я смог принять общее решение за свое.

– Ну что ж, – принял неизбежное Найл. – Я рад, когда ты рядом со мной. Мы выступаем завтра.

– Я тоже приду! – прозвучал в мозгу знакомый голос.

– Шабр? – вскинул голову правитель.

– Разреши мне быть с тобой, Посланник, – попросил ученый паук. – Все, что я смог создать за свою судьбу, это вы. Без вас мне тут нечего делать.

– Вы поняли? – Найл поочередно посмотрел на медика и принцессу. – С нами уходит вдвое больше смертоносцев.

– Теперь я точно уверена, – кивнула Мерлью, – мы победим. Вот только не знаю кого…

* * *

Из людей отправиться вместе с правителем решилось всего полсотни. Все служанки, большинство охранниц, часть стражниц и гужевые предпочли остаться в сытости, безопасности и покое.

Зато смертоносцев, вопреки ожиданиям Дравига, собралось больше шестидесяти. Покинуть скучную Провинцию захотели все дети – и двуногие, и восьмилапые, а с ними – и молодые пауки, так и не научившиеся смотреть на людей как на говорящую еду.

Все они собрались на холме перед замком, ожидая Посланника, – малая толика тех, кто покинул город. Изгнанников осталось совсем мало, но, как ни странно, проигравшим Найл себя не ощущал. Их стало меньше, но они накопили в себе силу.

– Позвольте отвлечь вас, Посланник, – поднялся на смотровую площадку толстяк. – Советник Борк просил вас посетить его перед уходом.

– Хорошо, я поднимусь.

– Благодарю вас, Посланник, – поклонился толстяк и собрался убежать, но Найл поймал его за подол туники:

– Постой, Тантон. Ты действительно хочешь быть избранным?

– Да, Посланник, – закивал тот.

– Тогда слушай: здесь остается девушка, ее зовут Джарита. Она очень хорошая хозяйка. Если ты ее обучишь всем своим обязанностям и советник убедится, что она легко справится одна, то ты сможешь еще раз обратиться к нему со своей просьбой.

– Благодарю, Посланник! – радостно вскрикнул толстяк и побежал к замку.

Найл проводил его взглядом и улыбнулся. Похоже, он избавил свою бывшую служанку от угрозы быть съеденной, а заодно осчастливил этого смешного человечка. Хоть один достойный поступок за последние дни. Теперь можно сходить попрощаться с мудрым Борком.

Советник ждал Найла в своей комнате.

– Рад видеть тебя, Посланник. Я слышал, ты решил уйти из Провинции во владения Мага?

– Да, советник.

– Я отдал приказ проводить тебя до перевала. Паук-проводник подойдет через несколько минут.

– Благодарю тебя, советник.

– К сожалению, не могу снабдить тебя провизией. Наша Провинция слишком мала, а вас пришло довольно много.

– Ничего страшного, советник, – холодно успокоил его правитель. – Мы умеем добывать пищу.

– Мне кажется, ты испытываешь ко мне недобрые чувства, Посланник, – как бы вздохнул советник. – Тебе не нравятся взращенные здесь обычаи. Но признай, ведь в моих владениях все счастливы!

– Я знаю, советник Борк, – кивнул Найл, – и не питаю к тебе вражды. Просто я и мои подданные… Наверное, мы не умеем быть счастливыми.

– Ты пытаешься отделаться общими фразами, Посланник. – В мыслях паука появилась интонация, напоминающая просительную. – А мне очень важно получить твой ответ. Я много лет пытался сделать счастливыми обитателей этих земель и с гордостью считал, что смог добиться полной гармонии между всеми. И вдруг отсюда уходит сразу столько людей и пауков! Почему? Чего вам не хватает? У вас есть пища, одежда и жилье, никто и никогда не станет вас поедать без вашего личного желания. Зачем вам уходить? В чем я ошибся?

– Скажи, Борк, – не утерпел Найл, – так кто у вас тут правит – ты или Великий Хоу?

– Конечно Великий Хоу, ведь именно он является устами единого разума. А я так, занимаюсь всеми остальными мелочами.

– Я понял тебя, Борк, – саркастически улыбнулся Найл.

– Ты мне ответишь? – вернулся к своему вопросу советник.

– Попробую, – кивнул правитель. – Помнишь, несколько дней назад ты сам говорил мне, что человек не умеет останавливаться? Так вот. Человек не должен останавливаться. Иначе его место – в болоте.

– Ты сделал странный вывод из моего открытия, Посланник, – несколько озадаченно произнес Борк. – Мне будет над чем подумать ближайшие годы. Никогда не предполагал, что двуногий сможет меня оспорить. Надеюсь, мы еще увидимся.