Текст книги "Стратегия для России - Повестка дня для Президента-2000"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

24. Для России чрезвычайно важно заимствование некоторых "правил игры", которым следует большинство цивилизованных стран мира. Осознанная ориентация на создание открытой экономики означает следование правилам, которые накладывает членство в различных международных организациях. Участие в работе этих организаций – основа равноправного сотрудничества страны в рамках мировой экономической системы. Участие в международных организациях должно строиться так, чтобы способствовать расширению экспортных возможностей для российских товаров, стимулировать производство и инвестиции.

25. Мировой опыт экономического развития показывает, что наиболее успешно развиваются те страны, в которых создается что-то новое, появляются новые производства. Среди десятка крупнейших компаний мира более половины принадлежат тем новым секторам экономики, которых по сути не было еще три-четыре десятка лет назад. Это телекоммуникации, компьютерные технологии и т. п. Магистральный путь развития России – не эксплуатация ее природных ресурсов и существующих основных фондов, а инновации. Создание для этого соответствующих условий, устранение ряда барьеров для выхода нового бизнеса на рынки – на первом месте в повестке дня в новом тысячелетии.

26. Практическая реализация названных выше условий, обеспечивающих стабильность, прозрачность и понятность "правил игры", поможет в среднесрочной перспективе восстановить доверие к государству и власти и тем самым будет способствовать возращению в Россию вывезенного из страны национального капитала и аккумулированию инвестиций. На этой базе станет возможным достижение реального экономического роста в долгосрочной перспективе.

27. Решение обозначенных выше проблем, предсказуемая и последовательная экономическая политика будут способствовать и решению проблемы внешнего долга. Его объем в настоящее время практически сравнялся с объемом ВВП. В результате ежегодно в ближайшие 10 лет страна должна выплачивать от 15 до 20 миллиардов долларов своим кредиторам. Ключевое значение имеет достижение договоренностей о долгосрочной реструктуризации долга. Добиться этого необходимо, не принося в жертву коренные внешнеполитические интересы страны.

28. В кардинальном реформировании нуждается банковская система страны, и прежде всего Центральный банк. В настоящее время он выполняет разнообразные функции, что порождает конфликт интересов. Задачи проведения монетарной политики государства далеко не в полной мере согласуются с задачами надзора за коммерческими банками и зачастую вступают в прямое противоречие с интересами, порождаемыми участием Центробанка в предпринимательской деятельности.

Самостоятельность Центробанка как эмиссионного центра должна быть сохранена, но при этом его следует освободить от всех иных функций, в том числе связанных с участием в предпринимательской деятельности, и финансировать его внутренние нужды за счет федерального бюджета на основе сметы, полностью зачисляя в бюджет доходы от эмиссии.

Контроль за кредитными учреждениями следует, видимо, передать специальной Федеральной комиссии, члены которой должны назначаться и освобождаться от должности в порядке, гарантирующем их независимость от Правительства и руководства Центробанка.

Следовало бы также создать государственно-общественную Федеральную ассоциацию по страхованию вкладов, членство в которой будет добровольным и обусловленным взносами. Вместе с тем потенциальным клиентам кредитных учреждений будут разъясняться преимущества обращения к членам ассоциации.

Выполнение расчетно-кассовой функции также должно быть отделено от ЦБ. Что же касается функции Центробанка как холдинга, владеющего рядом коммерческих банков, она должна быть упразднена либо на основе продуманной и экономически выгодной для государства приватизации, либо посредством передачи соответствующих функций Мингосимуществу.

29. В отношении коммерческих банков необходимо существенно повысить требования к минимальной сумме собственных средств. Формальное ограничение на долю акций банка, находящихся в собственности одного лица, легко обходится, Вместо него следует ввести подлинную прозрачность и принцип субсидиарной ответственности реальных владельцев кредитного учреждения. Сложившиеся формы интеграции банков с промышленными предприятиями и государственными структурами постоянно порождают конфликты интересов и неоправданные риски для вкладчиков. Необходимо разделить коммерческие и инвестиционные банки и резко усилить контроль за сделками с аффилированными лицами.

Необходимы энергичные усилия по реструктуризации банковской системы. Вместе с тем для восстановления доверия населения и предприятий к кредитной системе и повышения ее устойчивости необходимо стимулировать приход в Россию крупнейших банков-нерезидентов.

Оздоровление кредитной системы, если оно будет происходить одновременно с оздоровлением государства, приведет к восстановлению доверия к организованным сбережениям, что является необходимым условием экономического роста. Этой цели может способствовать также государственная поддержка кредитных союзов и других институтов взаимного кредитования граждан и организаций.

30. В нынешних условиях вновь актуальной становится задача оживления финансовых рынков (как рынка государственных долговых обязательств, так и рынка корпоративных ценных бумаг), без которых вряд ли можно представить нормально работающую рыночную экономику. Более того, учитывая значительные объемы рублевых денежных средств, по сути, замороженных на различных счетах, эти ресурсы можно было бы вовлечь в оборот, в том числе использовать их при необходимости как заемные средства для финансирования дефицита бюджета.

Возрождение финансовых рынков важно еще и потому, что они должны функционировать на постоянной основе, перераспределяя свободные ресурсы между секторами экономики. В период экономического подъема в случае потенциально возможного притока иностранной валюты (в результате прекращения вывоза капитала или притока иностранных инвестиций) перед денежными властями встанет задача стерилизации этого потока путем выпуска финансовых инструментов Центрального банка.

31. В сфере социальной политики главная проблема состоит в том, чтобы преодолеть хроническую несостоятельность государства, обусловленную огромным разрывом между его законодательно закрепленными социальными обязательствами и возможностями финансирования. Решение проблемы не может быть односторонним: кратное повышение социальных расходов невозможно, отказ от активной социальной политики недопустим.

Необходимо на деле сосредоточить имеющиеся бюджетные ресурсы на решении первоочередных социальных задач. Для этого следует резко усилить нормативное начало в бюджетном планировании и наложить мораторий на финансирование за счет государственных средств престижного строительства и других амбициозных проектов.

В то же время некоторые из накопившихся за десятилетия социальных обязательств государства неизбежно придется упразднить. Это должно, однако, сопровождаться, во-первых, введением предельно конкретных, пусть и ограниченных, социальных гарантий на ближайшую перспективу и, во-вторых, принятием программы поэтапного воссоздания и повышения качества социальных гарантий на долгосрочную перспективу. В краткосрочном плане приоритетами являются обеспечение прожиточного минимума для всех слоев населения, поощрение максимальной занятости, в том числе за счет упрощения трудового законодательства, и содействие населению в самостоятельных усилиях по повышению уровня жизни (освобождение от налогов мельчайшего бизнеса, дополнительная раздача садово-огородных участков и т. п.).

32. Учреждениям социально-культурного комплекса (здравоохранения, образования, науки, культуры), которые хронически недофинансируются государством, должны быть предоставлены широкие возможности привлечения дополнительных средств, в том числе за счет снятия неоправданных ограничений на их предпринимательскую деятельность и введения дополнительных налоговых льгот. В то же время необходимо упорядочить использование внебюджетных средств этих учреждений, обеспечив их максимальную прозрачность и эффективность. Необходимо обеспечить действенный контроль за качеством предоставляемых ими услуг.

В распределении бюджетных средств между учреждениями следует перейти от принципа равномерного финансирования сложившейся сети к принципу финансового обеспечения максимальной результативности, который даст преимущества эффективно работающим звеньям социально-культурного комплекса и, главное, потребителям услуг.

33. В решительном упорядочении нуждаются межбюджетные отношения. Назрел переход от формального бюджетного федерализма к реальному, при котором подлинная бюджетная самостоятельность субъектов Федерации и муниципальных образований сочеталась бы с подлинной ответственностью их властей перед избирателями за состояние дел в сферах их ведения, в том числе совместного с Федерацией. Необходимо сознавать, что этого нельзя достичь без некоторого ограничения перераспределительной активности федеральных властей и соответствующего усиления акцента на самообеспечение большинства территорий в сочетании с расширением их налоговых прав.

Финансовая поддержка регионов со стороны федерального бюджета правомерна только при наличии четко сформулированных оснований и на основе сугубо объективных критериев.

Разумеется, переход регионов, а в дальнейшем и муниципальных образований к самостоятельному хозяйствованию должен происходить постепенно, в меру экономических и социальных возможностей, и сопровождаться продуманным политическим обеспечением.

Реальный бюджетный федерализм обеспечит предсказуемость в сфере бюджетной политики, создаст предпосылки для кардинального повышения заинтересованности органов власти всех уровней в рациональном использовании имеющихся возможностей и сформирует основу для выработки долгосрочных стратегий эффективного развития регионов. Кроме того, он предотвратит эскалацию неосуществимых перераспределительных требований к Федерации, чреватую межрегиональным политическим противостоянием, а в конечном счете сепаратизмом.

34. Рассматривая укрепление государства в качестве решающей предпосылки выхода из кризиса, следует вместе с тем своевременно и последовательно заботиться о создании ему необходимого партнера и противовеса в лице постепенно формирующегося в России гражданского общества. Слабость гражданского общества – одна из главных причин неуважения к закону, бесконтрольности хозяйственных структур и коррупции, разъедающей государственный аппарат.

С точки зрения экономической политики, забота о развитии гражданского общества должна выразиться в бюджетной поддержке средств массовой информации, обеспечивающей их независимость и плюрализм, укреплении доходной базы органов местного самоуправления и предоставлении льгот негосударственным некоммерческим организациям при условии ужесточения требований к их хозяйственной деятельности.

ГЛАВА 4

ВОЕННАЯ ПОЛИТИКА

И ВОЕННОЕ СТРОИТЕЛЬСТВО *

ВВЕДЕНИЕ

После 1991 г. в России и окружающем мире произошли существенные перемены, которые, однако, почти не затронули то главное, на что в последние 70 лет направлялись основные ресурсы СССР – его оборонный комплекс. Правда, с середины 1997 гг., после пяти лет топтания на месте и спонтанной деградации старой советской оборонной системы, предпринимаются попытки ее реформирования, а вернее – оптимизации численности, структуры и состава ВС, многочисленных других войск, призванные приспособить их и военно-промышленный комплекс к новой ситуации.

Труднейшие проблемы оборонной политики стали частью наследия нового руководства страны. Очередные издания концепции национальной безопасности и военной доктрины, вышедшие в свет в начале 2000 г., намечают разумные подходы к решению этих проблем, но в основном лишь в самом общем плане, обходя наиболее острые углы.

Авторский коллектив настоящей главы не ставил перед собой цель ни развивать эти разумные подходы, ни полемизировать с этими документами. Пользуясь независимым общественным статусом СВОП, авторы попытались выделить самые крупные, наименее раскрытые публично и, как нам представляется, наиболее противоречивые проблемы военной безопасности России, с тем, чтобы стимулировать общественную дискуссию вокруг вопросов военной политики.

1. ПРОБЛЕМЫ УПРАВЛЕНИЯ ВОЕННЫМ СТРОИТЕЛЬСТВОМ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

1.1. Основной проблемой военного строительства, на наш взгляд, остается его оторванность от глубоких перемен в стране, произошедших за истекшее десятилетие. Давно назрела необходимость переноса акцентов в оборонной политике с содержания многочисленной армии мирного времени и огромной, но не загруженной кадровой специализированной военной промышленности на развитие высокотехнологичных секторов гражданской экономики, функционирующей по законам рынка (добровольность участия предприятий в военном производстве и мобилизационной подготовке, полная оплата со стороны военного ведомства за все поставки и услуги и т. д.). Эта задача требует от Минобороны и других силовых структур гораздо более активного и квалифицированного участия в жизни страны.

1.2. Другим обстоятельством, осложняющим военное строительство, является несформированность системы государственного управления в военной сфере. Запад еще в 60-70-х г. заимствовал у Советского Союза методы государственного планирования и управления военным строительством, адаптировав их для условий демократического общества. Россия же до сих пор не смогла наладить четкой системы государственного управления с использованием методов программно-целевого планирования. В этом суть парадоксальной ситуации: в условиях жестких ресурсных ограничений военного строительства не применяются те методы, которые позволяют эффективно использовать эти ресурсы.

1.3. Попытки совмещения столь различных по своему характеру обязанностей, как руководство таким сложнейшим субъектом экономической деятельности, каковым является Минобороны в условиях рынка, с непосредственным управлением войсками неизбежно приводят к неэффективному управлению, сопровождаясь дисквалификацией высших военных кадров как военных профессионалов. Это является результатом отсутствия четкого разделения административной и оперативной функций управления обороной страны, сложившегося в условиях сверхцентрализованной советской системы, для которой подобное разделение было несвойственно.

1.4. В связи с этим, чем дальше будет откладываться по внутриполитическим резонам создание гражданского Министерства обороны с резким расширением его прав и ответственности в сфере экономики, тем больше будут издержки в развитии военной организации государства.

Учитывая российские традиции и морально-психологическую атмосферу в армии, переход к гражданскому министерству можно было бы начать, введя правило, по которому назначаемый на пост главы Минобороны военачальник (если не будет принято решение о назначении на эту должность гражданского лица) должен при назначении уходить в отставку. В дальнейшем временной интервал между отставкой военачальника и его возможным назначением на пост министра обороны должен постепенно увеличиваться, скажем, до 3-5 лет.

Необходимость разделения административного и оперативного управления Вооруженными Силами, реализации принципов построения гражданского общества влекут за собой сокращение в административных звеньях управления количества должностей, замещаемых военнослужащими, и увеличение должностей, замещаемых гражданским персоналом (вплоть до должностей министров силовых ведомств). В свою очередь, это требует соответствующей подготовки гражданского персонала из числа руководящих кадров или из числа военнослужащих, закончивших военную службу, но желающих и продолжающих трудиться в административных органах военного управления. В Академии Генерального Штаба ВС СССР ранее существовали специальные курсы для руководящего состава партийных, государственных и военных органов управления. Фактически возникла необходимость с учетом новых условий и на новом содержательном и качественном уровне возродить хотя бы то, что было.

1.5. Большое значение имеет отработка механизма гражданского контроля военного строительства со стороны органов законодательной власти. Пока что в работе по формированию военного бюджета парламент наталкивается на целый ряд значительных трудностей. В полной мере сохраняются, а в последнее время даже усиливаются худшие советские традиции тотального засекречивания в процессе представления в Госдуму информации по военным вопросам.

Так, правительственные проекты военного бюджета на 1998, 1999 и 2000 гг. включали всего три позиции: "содержание ВС", "мобилизационная подготовка" и "программа Минатома". Представляемая Минобороны и другими силовыми ведомствами информация настолько агрегирована, что реальная роль Думы сводится к лоббированию интересов ведомств с целью повышения их общего бюджета, а не к серьезному разбирательству, каким образом наиболее рационально потратить эти большие по стандартам российского федерального бюджета (15-20% от его расходной части) средства.

2. НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ ВОЕННОЙ ДОКТРИНЫ

2.1. Война в Югославии 1999 г., помимо всего прочего, заставила задуматься о вероятности такой акции против России и о доступных ей мерах предотвращения или отражения агрессии подобного рода. Такая новая угроза "балканского типа" сегодня представляется маловероятной, но для того, чтобы она такой и оставалась, нужно создать адекватную политическую, материальную и концептуальную базу ее сдерживания. При этом новая угроза еще более обостряет проблему распределения ограниченных ресурсов, выделяемых на национальную оборону, которые и без того крайне напряжены задачами поддержания достаточного потенциала стратегического ядерного сдерживания и проведения операций в локальных конфликтах, включая миротворческие функции.

С 1993 г., как известно, в российской официальной военной доктрине предусматривается возможность использования ядерного оружия первыми – в противоположность обязательству СССР от 1982 г. никогда и ни при каких условиях не инициировать применение такого оружия.

Операция НАТО на Балканах против Югославии вызвала в России рефлексивную реакцию в виде призыва бросить средства на неядерное высокоточное оружие (ВТО), чтобы не отстать от НАТО в том классе вооружений, который со столь устрашающей эффективностью был продемонстрирован в Югославии. В то же время известно, что ВТО – это ныне самое дорогостоящее средство войны.

Помимо технической изощренности самого оружия, оно требует высочайшей эффективности систем управления и информационного обеспечения, по которым Россия дальше всего отстала от Запада еще в советские времена. Гонка вооружений в этой области совершенно не по силам России с ее военным бюджетом, на порядок уступающим бюджету США.

Пустившись в масштабную гонку вооружений по новому направлению, Россия может утратить потенциалы и стратегического сдерживания и ведения локальных операций – но все равно даже не приблизиться к НАТО по самым совершенным видам сил и средств общего назначения, сконцентрированным вокруг ВТО.

2.2. Говоря об особенностях ядерной политики, следует отметить, что принятые в последней доктрине положения вносят дополнительную ясность в вопросы возможного применения Россией ядерного оружия, сохраняя при этом необходимый уровень неопределенности в отношении конкретных условий и вариантов применения ядерного оружия. Ведь чем больше такой неопределенности относительно конкретных условий возможного применения ядерного оружия, тем выше сдерживающая роль ядерного оружия.

2.3. Вместе с тем достаточно очевидно, что вопросы строительства ядерных сил, роли ядерного оружия в современном мире требуют нового осмысления и уточнения в российской военно-политической и внешнеполитической стратегии. СВОП планирует инициировать общественную и экспертную дискуссию по этому вопросу, а затем подготовить и опубликовать соответствующий доклад.

2.4. Труднейшая дилемма, стоящая на стыке внутренней и внешней безопасности России – это использование вооруженных сил для борьбы с внутренними угрозами в виде терроризма, этнического сепаратизма и религиозного экстремизма, прежде всего – исламского на Северном Кавказе.

Как показали война в Чечне 1994-1996 гг., бои в Дагестане в 1999 г. и вторая кампания в Чечне в 1999-2000 гг., масштабы незаконных вооруженных формирований, их подготовка и вооружение (в том числе, при поддержке из-за рубежа) превышают возможности только внутренних войск МВД по подавлению таких выступлений. С другой стороны, использование армии противоречит Федеральному закону РФ "Об обороне" и действующему пока Закону РСФСР "О чрезвычайном положении".

Закон "О борьбе с терроризмом", принятый в 1999 г., допускает большую свободу использования любых силовых структур внутри страны для решения таких задач, и поэтому широкомасштабная войсковая операция в Чечне в 1999-2000 гг. именовалась "антитеррористической". Однако именно эта подмена понятий подорвала доверие к федеральной власти за рубежом и внутри страны, когда операция обернулась большими потерями правительственных войск, разрушениями и жертвами среди мирного населения Чечни. К тому же этот закон, развязывая руки властям, не решает проблем четкого законодательного определения правового статуса проводимой операции, допустимых действий войск, географической зоны и режима района боевых действий, социальной защищенности и льгот участникам боевых действий со стороны федеральной власти.

Массированное применение силы внутри страны разрешается в исключительных случаях только по закону "О чрезвычайном положении". А чтобы он вступил в действие на территории РФ или в отдельных ее местностях, Президент должен по статье 88 Конституции ввести такое чрезвычайное положение и получить утверждение его со стороны Совета Федерации (ст.102).

Никаким иным законным образом нельзя использовать вооруженные силы (ВС) внутри страны. Ссылки на статью 78 (о властных полномочиях президента на всей территории РФ), как и на то, что чеченское руководство нелегитимно, что оно нарушило Конституцию и попирало законность, ни в коей мере не оправдывают массированное применение федеральной авиации, артиллерии и танков без введения чрезвычайного положения.

Правда, Федеральный закон "Об обороне" определяет предназначение вооруженных сил только как защиту страны от агрессии извне, а для использования этих сил не по предназначению делается отсылка к другому федеральному закону. В ныне действующем Законе РСФСР "О чрезвычайном положении" от 1991 г. использование армии внутри страны допускается только при стихийных бедствиях, эпидемиях и пр., но не для подавления вооруженного сепаратизма, с которым, по идее, должны были справляться внутренние войска МВД.

3. СООТНОШЕНИЕ РАЗМЕРОВ ВОЕННОЙ ОРГАНИЗАЦИИ И РЕСУРСОВ СТРАНЫ

3.1. Коренное изменение экономической и общественно-политической системы России, затяжной финансово-экономический кризис 90-х гг., глубокая трансформация ее внешнеполитических интересов и военных потребностей с особой остротой поставили вопрос соотношения нужд обороны и наличных экономических и демографических ресурсов страны. России нужна такая оборона, которая, с одной стороны, соответствует ее экономическим возможностям, а с другой – в максимальной возможной мере обеспечивает ее военную безопасность. В ином случае перегрузка ресурсной базы военным бременем неминуемо подорвет экономику, гражданские функции государства и в конечном итоге – саму обороноспособность.

3.2. Россия в 2000 г. имеет официальный ВВП менее чем в 200 млрд. долларов по текущим ценам (или примерно 400 млрд. долларов по паритету покупательной способности валют – ППС) и стоит в этом отношении ближе к концу второй десятки стран мира. При сохранении курса на рост благосостояния россиян, модернизацию экономики и для этого – на участие в международном разделении труда она просто не в состоянии обеспечивать всем необходимым третью по численности армию в мире (после Китая и США), многочисленные другие войска, воинские формирования и органы, а также содержать огромную военную промышленность с двумя миллионами полностью или частично занятых (что превышает число занятых в военной промышленности США).

3.3. Официальный бюджет российского Министерства обороны (6-7 млрд. долларов по текущему курсу или 12-14 млрд. долларов по ППС) позволяет тратить на одного военнослужащего не более 10 тыс. долларов в год по ППС (5 тыс. долларов по текущему валютному курсу), в то время как один американский солдат обходится примерно в 180 тыс. долларов, английский – в 150, французский и немецкий – в 100, турецкий – в 15 тыс. долларов. Нетрудно подсчитать, что если бы РФ стала оснащать, оплачивать и – главное – обучать российского солдата так, как это делают страны НАТО, то могла бы позволить себе иметь по американской модели армию в 100 тыс. человек, по английской – 120, немецкой или французской – 170, турецкой – 800 тыс. человек. И это при том что российское Министерство обороны тратит гораздо меньше средств на своих гражданских служащих, чем большинство стран НАТО.

3.4. С другой стороны, если бы Россия попыталась поднять уровень расходов на одного военнослужащего до вышеназванных западных стандартов при сохранении нынешней численности армии в 1,2 млн. человек, то для содержания вооруженных сил по американскому образцу ей понадобился бы ежегодно военный бюджет в размере 216 млрд. долларов (по ППС), по английскому– 144 млрд. долларов (по ППС), по французскому или немецкому – 120 млрд. долларов (по ППС), по турецкому образцу – 18 млрд. долларов (по ППС).

3.5. Принимая во внимание, что в 1999 г. вся расходная часть бюджета составила 686 млрд. руб. (50 млрд. долларов по ППС и 24 млрд. долларов по текущему обменному курсу), а доходная – и того меньше – 598,4 млрд. руб. (соответственно 44 и 21 млрд. долларов), можно утверждать, что России пришлось бы тратить на свои вооруженные силы (без МВД, ФПС и других силовых структур) 4,3 годовых бюджета страны по американской модели, 2,8 бюджета – по английской, 2,2 – по германско-французской и 36% бюджета – по турецкой (на 1999 г. на национальную оборону РФ выделено менее 16% федерального бюджета). Перспективы исполнения бюджета 2000 г. пока не ясны, но очевидно, что он не изменит картину кардинальным образом, хотя военные расходы и гособоронзаказ в нем несколько повышены по сравнению с 1999 г.

3.6. Ни одна ценящая жизнь солдата страна не экономит на боевой подготовке, хотя стоит последняя не намного дешевле, чем денежное содержание самой высокооплачиваемой добровольческой армии. По этому критерию российская армия наверняка находится на последнем месте среди передовых армий мира, несмотря на свою многочисленность и все еще огромные арсеналы оружия, тратя в последние годы на боевую подготовку всего 1% военного бюджета. За рубежом специалисты по военным финансам считают расходы на боевую подготовку и материально-техническое обеспечение войск (МТО) наиболее надежным денежным критерием боевых возможностей армии.

Это понятно, ибо чем больше в армии солдат, ракет, танков, самолетов и кораблей, тем больше денег она должна тратить на боеприпасы, горючее, запчасти, ремонтные работы и т. п.

3.7. Очевидно, что для достижения хотя бы турецкого удельного уровня финансовой обеспеченности вооруженных сил (не говоря уже о европейском или американском) зияющий разрыв между размером армии и объемом ее финансирования невозможно преодолеть одним махом ни путем линейного сокращения вооруженных сил, ни посредством пропорционального увеличения военного бюджета.

3.8. Несоответствие размеров военной организации государства его экономическим возможностям уже давно перестало быть откровением. Еще в 1996 г. некоторыми членами СВОП были опубликованы подробные и доказательные расчеты относительно размеров военной организации, сопоставимой с возможностями государства по ее содержанию, но соответствующих решений не последовало: такой шаг требовал проявления политической воли, ибо являлся слишком кардинальным по сути. В ином случае перегрузка ресурсной базы военным бременем неминуемо подорвет экономику, гражданские функции государства и в конечном итоге – саму обороноспособность.

4. РАСПРЕДЕЛЕНИЕ РЕСУРСОВ МЕЖДУ ЯДЕРНЫМИ СИЛАМИ И СИЛАМИ ОБЩЕГО НАЗНАЧЕНИЯ

4.1. Располагая примерно 50% экономического потенциала США, Советский Союз создал самую большую в мире армию, сопоставимую в техническом отношении вооруженные силы США, а по многим параметрам – и превосходящую, их. Причем, по некоторым количественным характеристикам советские вооруженные силы превосходили армии всех стран НАТО, Японии и Китая вместе взятые (бронетанковая техника, ствольная артиллерия, ракеты и авиация ПВО, подводные лодки, баллистические ракеты межконтинентальной, средней и малой дальности, антиракеты ПРО, оперативно-тактические ядерные боеприпасы и пр.). То же относилось к ежегодному производству основных классов вооружений и боевой техники, где СССР уступал Западу лишь по строительству крупных кораблей.

4.2. Очевидно, что то время ушло безвозвратно. При сохранении существующей структуры военного бюджета в части соотношения средств, идущих на содержание ВС и на инвестиции (примерно 65 : 35), а также по уровню инвестиционных затрат на СЯС, направление дрейфа очевидно. К 2010 г. российские стратегические ядерные силы уменьшатся до уровня примерно 500 боеголовок, а силы общего назначения будут располагать приблизительно 40 дивизионными эквивалентами Сухопутных войск, ВВС и ВМФ (т. е. около 20 сухопутных дивизий и приблизительно 1500-2000 боевых самолетов и 100-150 крупных кораблей и подлодок), оснащенными в основном устаревшими вооружениями и техникой, не обеспеченными горючим, ремонтом и запчастями, с низким уровнем боевой подготовки и некомплектом личного состава.

Таким образом, российские вооруженные силы будут опускаться к модели китайской армии 70-х гг.

4.3. Подобный дрейф неприемлем для России ни с точки зрения внутренней стабильности, ни в плане обеспечения ее обороноспособности, ни в смысле поддержания достойных политических отношений с США и другими странами. Россия тогда в значительной мере утратит потенциал ядерного сдерживания, но все равно не будет иметь достаточно сил общего назначения для отражения крупных вероятных угроз по основным стратегическим направлениям на западе, юге или востоке.