Текст книги "Газета "Своими Именами" №16 от 07.12.2010"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

Через 20 минут пришла медсестра, отдала мне мои документы и впервые поглядела на ногу. Смотрела она секунд 20 и потом сделала открытие: “колено распухло немного и отличается от колена на другой ноге”. Ясен пень, распухло. Это было видно невооруженным глазом. В очередной раз сказал медсестре, что, скорее всего, я потянул связки. Может, порвал. Затем я и пришел сюда, что хотел проверить, не порвал ли. Она со скучным видом прослушала меня и спросила, насколько сильно болит колено (по шкале от 1 до 10)? Я сказал что болит, конечно, но терпеть можно (4). Она посоветовала не волновалться, и пообещала, что прежде чем меня отсюда выпустят, мне выпишут обезболивающие таблетки. Сказала она это с таким энтузиазмом, как будто явно ожидала мою восторженную реакцию. К ее большому удивлению, от таблеток я отказался. Тетя так удивилась, что даже переспросила, почему я не хочу таблетки брать? – Не нужны мне ваши таблетки. Лучше посмотрите, в чем проблема с ногой. Я же сказал, что болит терпимо. Вообще, в Америке какой-то нездоровый ажиотаж вокруг обезболивающих. Большинство подобных таблеток просто так в аптеке купить нельзя. Они продаются только по рецепту врача. Поэтому, видимо, у многих менталитет такой, раз подвернулась возможность разжиться обезболивающими таблетками – надо брать. А тут какой-то глупый иностранец отказывается.

Медсестра закончила свой 45-секундный осмотр и решила направить меня на рентген, чтобы посмотреть, что там с коленом. Сказала, чтобы я сидел на кушетке и ждал. За мной должны придти и повезти на рентген. Медсестра ушла, и я еще минут 20 ждал, когда ко мне кто-нибудь придет. Вот, кстати, я много раз слышал, что отношение к пациенту в «скорой» заметно меняется, когда выясняется, что у него есть страховка. Оно и понятно. Если есть страховка, то на таком пациенте можно заработать (страховка заплатит сполна за все). Я все ждал, когда же отношение медперсонала ко мне поменяется. Но отношение не менялось. Оно у них было стабильно равнодушное и пофигистское ко всем.

Через 20 минут пришли 2 практиканта и покатили меня на каталке, на которой сидел, на рентген. Если бы мне сказали, где это, я бы и сам мог пройти 10 метров. Но должны же были чем-то ребят на практике занять? На рентгене тоже работала девочка-студентка. Сделали несколько снимков, практиканты укатили меня обратно – ждать результатов. Ждать пришлось полчаса.

Через 30 минут зашла медсестра и сообщила, что у нее хорошие новости: она посмотрела все снимки и может однозначно сказать, что все кости целы и не сломаны. Открытие сделала! Я и без нее знал, что ничего там не сломано – сам приехал на машине в больницу. Если бы был перелом в колене, я очень сомневаюсь, что смог бы ногами на педали нажимать. Но меня больше интересовало состояние связок. Медсестра пояснила, что на рентгене связки не видны, только кости. А чтобы посмотреть связки, нужно томограмму делать, но у них оборудования такого нет. «Б...!» – сорвалось у меня неприличное слово. Какого хрена надо тогда было вообще этот рентген делать, если я сразу сказал, что меня интересуют именно связки? Но пациент-то он, понятное дело, лох. Зачем вообще слушать, что он говорит?

Медсестра предупредила, что сейчас мне наложат шину на ногу и отпустят домой. Ну и еще выпишут направление к врачу-специалисту, к которому мне надо будет пойти примерно через неделю. После чего откланялась и больше я ее никогда не видел. Еще минут через 20 пришел очередной студент, принес шину-лангетку для ноги. Представляла она собой обычный плотный поролон с продольными металлическими прутьями для жесткости. Поролон наматывается на ногу и затягивается ремнями на липучках – металлические прутья не дают ноге гнуться. Все это надевается прямо поверх одежды и покрывает всю ногу от основания до середины голени. Выглядит весьма зловеще, почти как протез.

Студент помог мне надеть эту шину, принес костыли. Долго показывал, как пользоваться костылями. Я сказал, что понял и вообще разберусь. Он же продолжал мне парить мозги своими занудными объяснениями: держать костыли надо вот так, опираться на них надо вот так, потом закидываешь их вперед, опираешься и шагаешь вперёд и т.д. Видимо, все инструкции рассчитаны на дегенератов. Я объяснил, что не дегенерат и уже все понял (не то чтобы там что-то очень сложное было). Когда же он попросил меня показать ему, как я буду пользоваться костылями (ну чтобы удостовериться, что я все правильно понял), то тут уже я не выдержал и послал товарища в заслуженном направлении. Взял костыли в руки и пошел. Практикант с умным видом сказал, что мне ни в коем случае нельзя наступать на ногу, чтобы ее ненароком сильнее не повредить, а нужно непременно идти на костылях. Да-да, на машине я тоже на костылях поеду, ответил я ему и поковылял прочь.

Перед уходом мне вручили стопку всяких бумаг, содержащих описание процедур, сделанных в «скорой», направление к специалисту, кучу бумажек с информацией о похожих травмах (для общего развития) и т.д. Заставили подписать какие-то бумажки и отпустили. На вопрос о сумме счёта за услуги никто внятно мне ответить не смог. Пока, мол, не знают, не посчитали еще. Но «ты, мол, не волнуйся, чуть позже посчитаем и пришлем счет по почте, в котором будет все расписано». Уж они-то насчитают, в этом я не сомневался. На выходе я проходил через то же помещение для ожидания. К тому времени в помещение для ожидания уже набилось народу, как селедки в бочку. Там просто сумасшествие какое-то творилось. С такой скоростью обслуживания эти люди там будут сидеть всю ночь. Но меня это уже не касалось.

Когда доковылял до машины, то выяснилось, что с негнущейся ногой я не только не смогу на педали нажимать, но и вообще даже залезть в машину. Поэтому шину-лангетку с ноги пришлось снять, по крайней мере, пока не доехал до дома.

Итог

Подведём итог похода в скорую. Провел я там больше 4 часов, ничего определенного мне не сказали, что со связками никто не знает, посоветовали идти к доктору. А я к кому, к ветеринарам ходил, что ли? Короче, бесполезная трата времени и денег. Кстати о деньгах. Вот я часто слышу, что одна из основных причин дороговизны медицины в Америке связана с тем, что люди чаще, чем необходимо, обращаются за экстренной помощью (т.е. в «скорую») вместо простого визита к врачу. Считается, что экстренная медицина обходится намного дороже и для самого пациента, и для налогоплательщиков в целом. Поэтому одним из способов снижения цены медицинских услуг является повышение доступности не экстренной медицины. Это чтобы люди чаще шли к доктору, а не в «скорую», которая, по определению, намного дороже.

С одной стороны, рациональное зерно в таких рассуждениях присутствует. С другой же – я, хоть убей, не понимаю, почему эта экстренная медицина так дорого стоит? В моем случае, например, самым квалифицированным медработником в «скорой» была медсестра. Все остальные – это студенты-практиканты, причем, студенты даже не мединститута, а медучилища. Уверен, что им либо совсем ничего не платят за практику, либо платят копейки. Из относительно дорогостоящего оборудования у них был только рентген. Причем был я не в сельском медпункте, а в одной из трех крупнейших больниц большого города. Конечно, чем богаче больница, тем больше и новее будет оборудование. Но все равно, лучшие доктора в «скорой» не работают и новейшее оборудование там встречается нечасто. Поэтому понять, почему такие медицинские услуги так дорого стоят, мне не удается. Видимо, так работают эффективные рыночные механизмы.

Последующий визит к врачу

С шиной проходил я неделю без каких-либо улучшений. Через неделю пошел к специалисту, как и направляли в «скорой». Несмотря на то, что записан был на конкретное время, ждал я доктора около часа. Я где-то слышал, что в Америке при планировании своего рабочего времени доктор исходит из норматива 7-8 минут на пациента. Если на какого-то пациента доктор тратит больше времени, то всех последующих пациентов, записанных на прием, сдвигают назад. Не знаю, правда это или нет, но очень похоже.

Прием у врача выглядит как сеанс одновременной игры в шахматы. Пациенты ждут в разных кабинетах, а доктор ходит из кабинета в кабинет от одного пациента к другому и раздает задания медсестрам. Мол, этому укол сделайте, этому назначьте физиотерапию и т.д. Всё делают медсестры: заполняют документы, проводят первичный осмотр пациентов, ставят диагноз и назначают лечение. Доктор же заходит на несколько минут в кабинет, осматривает пациента, выслушивает заключения медсестер и говорит, согласен он с их выводами или нет, ну и раздает указания. И получает в 3-4 раза больше денег, чем медсестры. Специализация по-американски.

После часа ожидания в кабинете я все-таки увидел доктора. Доктор основательно помял мою ногу в суставе и сказал, что, скорее всего, связки не порваны, а просто растянуты. Я спросил, может, сделать томограмму, чтобы на снимке четко просмотреть? Он сказал, что в этом нет необходимости, он и так видит, что все в порядке. В глаза бросалось, что, в отличие от работников скорой, этот доктор реально знал, что он делал. Перед тем как уйти, он еще выкачал шприцем воспалительную жидкость, которая скопилась в колене. Процедура втыкания огромной иглы (сантиметров 15) под коленную чашечку выглядела довольно страшно для нетренированного глаза (моего) и ощущение было не из приятных, хотя и не очень больно. В общей сложности доктор провел со мной минут 3-5. После чего поручил медсестре перевязать ногу, выписать мне рецепт на обезболивающие (и тут с этими обезболивающими), попрощался и ушел. И еще сказал, чтобы я пришел через месяц на прием, чтобы посмотреть, как нога заживает.

Второй визит к врачу (через месяц) был примерно такой же, как и первый: час ожидания и потом 2 минуты общения с врачом.

Цены медицинских услуг

Где-то через 3-4 недели пришел счет за услуги. За визит в «скорую»: $1300. Я чуть не подавился печенюшкой. За рентген и шину $1300? Плюс больше 4 часов бесполезно потраченного времени. М-да. За визит к врачу: около $300 за каждый визит, всего около $600. Столько стоят 3 минуты времени врача. Обалдеть можно! Итого, общий счёт почти $2000. Понятное дело, что основную часть счета оплатила потом страховка. Я заплатил из кармана только $100 ($50 за «скорую» и по $25 за каждый последующий визит к врачу). Но это потому, что у меня была хорошая страховка.

Вообще, интересно заметить, что качество услуг явно не соответствовало тем деньгам, которых они стоили (особенно это касалось «скорой помощи»). Известный принцип, что цена является показателем качества, к медицинским услугам (как и во многих других сферах) совершенно неприменим. Но на уроках экономики почему-то об этом не говорят. Там все чаще про невидимую руку рынка или про неэффективность социалистической системы хозяйствования любят чесать.

Месяца три спустя пришло мне письмо из страховки с уведомлением о том, что они отказываются оплачивать стоимость костылей, потому что компания-производитель костылей не находится в их сети (т.е. с этой компанией у страховки нет договора). Т.е. я еще должен был поинтересоваться, какой фирмы мне костыли дают в «скорой», и находится ли эта фирма в страховой сети. Позвонил в страховку, поругался на эту тему. В итоге страховка все-таки согласилась все оплатить, но в разговорах по телефону провел я минут 45, прежде чем разрулил все.

Послесловие

Думаю, из моего рассказа понятно, что система медицинского обслуживания в США поставлена с ног на голову и абсолютно неэффективна. В связи с чем медицинские услуги неимоверно дороги при весьма посредственном качестве. Решение относительно лечения пациента принимает не доктор, а страховая компания. На каждую мелочь приходится исспрашивать разрешения у страховой компании. Постоянно нужно доказывать, что ты не верблюд (как в истории с костылями). По каждой ерунде, которая не может ждать несколько дней, приходится обращаться в «скорую помощь», потому что к специалисту просто так не попасть. В «скорой помощи», в среднем, приходится ждать помощи 3-4 часа, это в порядке вещей. Чтобы попасть на прием к врачу, нужно часами стоять в очереди, даже если пришел по предварительной записи. Даже если и попал к врачу, то самого врача видишь несколько минут. В основном все делают медсестры. Врач подключается (очень ненадолго) только на самых ответственных участках. При этом цена услуг запредельно высокая. Цена медицинской страховки тоже далеко не всем работающим по карману. Про безработных и социально незащищенных вообще молчу.

Я не знаю, можно ли эту систему реформировать, как предлагает Обама, или, может, нужно всю систему полностью менять? Одно очевидно: менять что-то просто необходимо, потому как худшую систему здравоохранения, чем сейчас в Америке, придумать, наверное, просто невозможно. Самое интересное, что при любом предложении реформировать систему в сторону большей роли государства в оказании услуг американцев начинают пугать социализмом и очередями. Как будто бы при нынешней системе нет очередей.

Вот так вот страховая медицина работает в самой рыночной стране в мире. И именно такую систему в рамках рыночных реформ на протяжении многих лет проталкивают и в России. Все идет к тому, что завтра всё, описанное здесь мной будет реалиями нашей российской медицины. Всем нам стоит серьезно задуматься об этом уже сейчас, потому что когда это произойдет, будет слишком поздно. Останется только ругать социализм и лично Сталина, которые во всем виноваты.

http://travel.oper.ru/news/read.php?t=1051606144

ФАКУЛЬТЕТ НАЦИОНАЛЬНЫХ ОТНОШЕНИЙ

ПУЧИНА АРХАИЗАЦИИ

Современный Северный Кавказ в целом и Дагестан в частности с начала 90-х годов провалился в пучину архаизации. На сегодняшний день может даже показаться, что процесс стремительного возрождения самых архаичных и потому примитивных форм социальных отношений (вплоть до рабовладения и работорговли), быстрой культурной деградации и одичания целых народов стал необратимым и все новости, которых в ближайшие десятилетия стоит ожидать из этого региона, будут сводиться лишь к следующему: убили, взорвали, обстреляли и затем торжественно открыли новую мечеть.

Увы, надо признать, что в условиях господствующего ныне в России социального строя эта опасность более чем реальна. Хуже того, без кардинального изменения данного строя ничего иного, в принципе, для Дагестана и не просматривается, и потому в XXI веке нам суждено иметь дело с массами взращенных за эти годы религиозных фанатиков с едва ли не средневековым сознанием. Которое тотально отрицает не просто всё светское, но и вообще любые начатки цивилизации и потому толкает их на такие вещи, как организация взрывов на махачкалинском городском пляже, в результате которых этим летом уже получили тяжёлые ранения несколько человек. Мотивировка для подобных терактов у фундаменталистов ”железная”: мужчины в плавках и женщины в купальниках – это ”не по исламу”. А раз так, то в их глазах они, по сути, не имеют права на жизнь. Я понимаю, что подрыв на городском пляже женщин, одетых в купальники, для всей России выглядит проявлением средневековой дикости. Но в Дагестане подобное уже давно воспринимается едва ли не как норма. Во всяком случае никакого удивления, а тем более решительного протеста со стороны большей части общества такие деяния не вызывают.

О происходящих здесь социальных процессах мы беседуем с Заслуженным деятелем науки РФ и РД, лауреатом Государственной премии СССР и РД по науке лауреатом премии Н.И. Пирогова, экспертом ЮНЕСКО по биоэтике, Народным и Заслуженным врачом РД, членом Союза писателей России, доктором медицинских наук, профессором Ибрагимом Шамовым.

Шамов – это известнейший во всей стране специалист, заведующий кафедрой пропедевтики внутренних болезней Дагестанской государственной медицинской академии, автор множества научных работ в области медицины. Он – яркий представитель плеяды выдающихся советских учёных, получивших качественное фундаментальное образование в стране, давшей им – миллионам детей рабочих и крестьян – ”путёвку в жизнь”. Той самой стране, на которую сегодня едва ли не во всех СМИ ежедневно выливают ушаты помоев. Но именно та, уже практически утраченная сегодня, система народного просвещения советского общества могла породить настоящих учёных-энциклопедистов, чьи знания не ограничивались одной лишь узкой специализацией, как теперь, а простирались значительно шире, были по-настоящему академическими, всеобъемлющими.

В современном деградирующем и дичающем на глазах Дагестане Ибрагим Шамов остался одним из немногих, кто сохранил по-прежнему ясный, научный склад ума. При этом он обладает ещё и незаурядным гражданским мужеством, уже многие годы решительно выступая против насаждения в обществе религиозного мракобесия. Скажу без всякой доли преувеличения: сегодня в Дагестане открытое выступление в защиту светскости, публичная полемика со сторонниками шариатского государства – это действительно акт личного мужества. В полном смысле этого слова.

Игорь Бойков: Ибрагим Ахмедханович, по Вашему мнению, распространение религиозного мракобесия, рост приверженцев фундаменталистских, антинаучных взглядов – это действительно серьёзный вызов нашему обществу?

Ибрагим Шамов: Не просто серьёзный, а очень серьёзный! И вот вам наглядная иллюстрация: бывший президент Дагестана, образованный человек Муху Алиев (руководил с февраля 2006 г. по февраль 2010 г. – И.Б.), бывший коммунист, кстати говоря, все последние годы хвалился тем, что наша республика – самая исламизированная на всём Северном Кавказе. Что у нас сто тринадцать или даже сто семнадцать медресе, семнадцать исламских университетов, а тысяча шестьсот дагестанцев обучается в арабских странах в религиозных заведениях. И это в XXI веке, когда без овладения всем комплексом современных научных знаний в самых широких областях ни о каком настоящем развитии и речи вести невозможно! Простой пример – Индия, которая на сегодняшний день даёт 15% всех специалистов-программистов в Соединённые Штаты. 15%! В США! И это Индия – ещё совсем недавно являвшаяся страной третьего мира! В этом государстве правительство чётко понимает, что нужно стране, по какому пути следует вести развитие. При этом никто там религию не отрицает, но возводить её в какой-то культ никому не приходит в голову. А сколько, к примеру, дагестанцев обучаются сегодня в иностранных вузах на программистов, на физиков? Ни одного! И это уже само по себе говорит о том, что мы отстаём и будем отставать, и дальнейшая исламизация – очень серьёзная угроза нашему развитию, нашей системе образования.

И.Б.: Вы хотите сказать, что ислам плохо сочетаем с развитием, с организацией системы подлинного народного просвещения?

И.Ш.: Сейчас вообще модно говорить: “ислам”! “исламская цивилизация”! А вот взять, к примеру, профессора Магомеда Абдуллаева, исследовавшего большой пласт мусульманской культуры в Дагестане с XIII и до начала XX века. За всё это время он открыл для потомков имена максимум пятидесяти человек, которых теперь многие именуют дагестанскими учёными. Но что это за учёные? Всё это богословы. И среди них нет ни одного человека, который внёс бы действительно что-то существенное хотя бы в одну область науки.

И.Б.: А правомочно ли вообще употребление по отношению к богословам термина ”учёные”? На мой взгляд, наука и богословие – принципиально разные вещи.

И.Ш.: Абсолютно разные! Наука – явление категорически противоположное богословию.

И.Б.: То есть, когда все эти религиозные деятели заявляют о так называемых ”исламских учёных”, надо понимать, что в данном случае речь идёт об откровенной подмене понятий?

И.Ш.: И не только о подмене. Подмена понятий действительно имеет место. Но какого плана? Когда все эти религиозные деятели спорят со мной, то без конца повторяют: мол, наука, наука, в Коране 800 раз сказано про необходимость развития науки. Я им в ответ привожу простой пример. Вот открыли недавно в Дагестане очередной исламский университет. Я специально пошёл туда, взял их учебную программу. Да, в списке дисциплин действительно фигурирует наука. Но какая? Оказывается, наука изучения Корана. Вот о чём речь идёт. То есть, опять теология, опять эти пустые разговоры. И ни о какой подлинной науке в действительности говорить не приходится. Поэтому ещё раз повторю: современная исламизация несёт в себе очень серьезную угрозу тому высокому уровню образования, который Дагестан действительно получил за годы Советской власти.

К примеру, мы – кубачинцы (сам я кубачинец), в 1306 году приняли ислам, и, в основном, процесс исламизации народов Дагестана был завершён к концу XIV века. C XV века эта религия уже прочно господствовала среди горцев. И что сделано за эти пять долгих веков? Где исламские достижения, покажите их мне? А за каких-нибудь пятьдесят лет Советской власти в Дагестане все стали абсолютно грамотными, появилось множество образованных людей, учёных. Вот это я понимаю, это действительно наглядное доказательство развития науки. Скажем, метод определения древности горных пород, предложенный в своё время Хабибулой Амирхановым, председателем президиума Дагестанского филиала Академии Наук СССР, стал общепризнанным, вошёл в мировую практику. И подобных примеров в тот период было немало. Поэтому я утверждаю, что советский период как для Дагестана, так и для всей нашей страны был наивысшим пиком развития, и сегодня есть большая опасность того, что мы утратим все его плоды.

И.Б.: К сожалению, подобные мрачные прогнозы всё чаще сбываются – деградация идёт по всем направлениям.

И.Ш.: Наших детей загоняют в XV век! Хотя нам и пытаются говорить, что, мол, ваше светское образование ниже всякой критики, вы готовите плохих врачей и т.д. Но какие ещё в массе могут получиться врачи из нынешних студентов Дагестанской медакадемии, если все они в своих сёлах ходили всё больше в медресе и параллельно кое-как окончили общеобразовательную школу? И свои аттестаты по большей части попросту купили за деньги. Они же разговаривать элементарно не умеют. Вот вчера мне молодая врач принесла выписку из истории болезни, так на двух страницах я более ста грамматических ошибок нашёл. И это врач! Такова цена нашего нынешнего образования. Ещё раз повторяю: сегодня наших детей насильно загоняют в XV век.

И.Б.: А кто, по Вашему мнению, стоит за этим процессом?

И.Ш.: За этим стоит простая вещь. В исламе есть так называемое понятие джихада, которое включает в себя несколько толкований этого явления, в том числе и самосовершенствование…

И.Б.: Но главное и основное – это война против “неверных”?

И.Ш.: К сожалению, да. Что означает, что любое ближайшее к миру ислама немусульманское государство должно быть захвачено. Это у них ”Дар аль-Харб” называется.

И.Б.: То есть, ”земля войны”.

И.Ш.: Да, та территория, которую необходимо захватить. Ими движет идея всемирного распространения ислама, идея создания всемирной мусульманской уммы.

И.Б.: От подобных идей и дагестанские ваххабиты отталкиваются. Это для них руководство к действию.

И.Ш.: Здесь я с Вами не соглашусь. Вообще, эти разговоры о ”плохих ваххабитах” – это просто попытка переложить всё с больной головы на здоровую, попытка найти виновного. На самом же деле мы имеем дело с настоящей исламской идеологией. В Коране есть сура и аяты о шахидизме. Ведь кто все эти так называемые террористы? Чего они хотят? Разве они выходят на площади, внятно требуют чего-то, скажем, политических свобод или отделения Дагестана от России? Ведь ничего подобного нет. Потому никакие это не террористы. Это самые настоящие религиозные фанатики. И их готовят не ваххабиты, а люди ислама. В исламе всё это заложено. Я ведь говорил, что в Коране есть сура о шахидизме. И потом, я никогда не поверю, что в 1999 году банды Басаева и Хаттаба вторглись на нашу землю по приглашению именно ваххабитов. Да ничего подобного! Наши исламисты им сказали: вы приходите, а мы восстанем.

И.Б.: То есть, Вы считаете, что в данном случае мы имеем дело с самой сутью исламской религии? Что всё это предопределено изначально?

И.Ш.: Совершенно верно. Это действительно предопределено самой её сутью.

И.Б.: Следовательно, по Вашему мнению, никакой принципиальной разницы между теми, кто сейчас бегает по лесам, и теми, кто считается ”традиционными мусульманами”, не существует?

И.Ш.: Абсолютно никакой разницы, хоть это и прозвучит несколько резко. Хотя даже если принципиальные различия и имеют место быть, то важны не они, а принципиальные сходства. Ведь все те, кто бегает сейчас по лесам, воспитаны теми, кто сидит здесь, в городах. Вот в чём вся беда. В Коране есть огромное количество сур и аятов, которые проповедуют ненависть к представителям других религий.

И.Б.: Там есть одно часто повторяющееся пожелание: ”О вы, которые не уверовали, да будет вам наказание мучительное”!

И.Ш.: Да это проходит красной нитью через весь Коран! При этом мне пытаются возражать: мол, там такого нет. Как же нет? Вы его прочтите сначала от и до! Хотя мои оппоненты мне говорят: мол, в переводе Коран вообще нельзя читать, его надо читать исключительно в подлиннике, на арабском. И утверждают это люди, которые, дожив до пятидесяти – шестидесяти лет, даже толком по-русски не научились говорить, но утверждают при этом, будто умеют читать Коран на староарабском! Я изучал его в самом лучшем переводе Нури Османова, профессора, сотрудника института востоковедения, известного на весь мир человека. Я считаю, что это вообще лучший перевод на русский язык из всех существующих.

К сожалению, подобные явления распространены не только у нас. Приведу один пример. Прочёл недавно в газетах, что некий имам Омар, сидя в Лондоне, в мечети, которую ему позволили построить там толерантные и либеральные англичане, проповедует буквально следующее: мол, эти англичане здесь временные жители, мы – мусульмане – должны захватить эту страну, мы должны обратить её в ислам. Вот и вся их идеология – создать всемирную умму!

И.Б.: То есть речь идёт о борьбе за мировое господство?

И.Ш.: Да, речь идёт именно об этом. А если возвращаться к Дагестану, то у всех у них в мыслях присутствует одно – создание шариатского государства. Вот что самое страшное.

И.Б.: Сторонники шариатского государства – это ведь не только те, кто сейчас бегает с оружием по лесам. Выразителей подобных идей хватает и на улицах дагестанских городов.

И.Ш.: Абсолютно верно. Именно об этом я и говорю. Всех, кто бегает по лесам, обучили те, кто сидит здесь, в городах – в мечетях, медресе, религиозных университетах.

Подобная идея опасна ещё и вот чем. Давайте обратимся к истории. Арабы в VII веке пришли в Дагестан с мечом и кровью. И продолжали вторгаться сюда многократно вплоть до XI века…

И.Б.: Зато сейчас практически во всех местных СМИ упорно пишут о будто бы имевшем место сугубо мирном распространении ислама в Дагестане.

И.Ш.: Да какое мирное распространение?! Ведь в арабских источниках тех лет прямо говорится: убили правителя Кумуха и всех неверных, разделили имущество тех, кто им покорился; убили правителя Кайтага и т.д. Это было настоящее завоевание. К XI веку арабам удалось покорить примерно 1/5 территории современного Дагестана, в основном его низменную, приморскую часть. И чтобы удержать эту завоёванную территорию, они начали массовое переселение сюда мусульман. Так, например, двадцать тысяч человек переселили из Сирии в Дербент, ещё несколько десятков тысяч на земли табасаранцев. После этого ислам начал своё проникновение дальше в горы, и к XIV – XV векам Дагестан сделался мусульманским. К 1917 году ислам прочно господствовал здесь уже на протяжении пяти веков.

И вот за эти пятьсот лет Дагестан превратился в вымирающую страну, по-настоящему вымирающую. К моменту Октябрьской революции мы имели огромное количество сёл, чьё население было поголовно больно туберкулёзом, поголовно больно сифилисом. Огромное распространение получила проказа, появилось множество слепых вследствие перенесённой трахомы. Люди тысячами страдали от кожных болезней, их ежегодно косила малярия. Причём тогда, к 1917 году, нас – дагестанцев – было всего 400 тысяч человек. И мы даже не могли прокормить самих себя, хотя каждый клочок земли в горах тогда был обработан. Дагестанцы вообще-то очень трудолюбивый народ. Когда недавно фашист Жириновский в Думе заявил, что кавказцы якобы изначально, по своей природе ленивы и не любят трудиться…

И.Б.: Ну какой Жириновский фашист? Он просто популист, беспринципный политик.

И.Ш.: Он – пешка, говорит то, что от него требуют. Я выступил тогда в печати с развёрнутым ответом на его нападки…

Так вот, тогда в Дагестане в горах был возделан каждый клочок земли, было очень развито террасное земледелие. То количество труда, которое дагестанцы затратили, годами обрабатывая каменистую, плохо пригодную для пахоты землю, можно сопоставить с теми усилиями, которые прикладывали древние египтяне при строительстве своих пирамид. И всё равно к началу XX века мы не могли сами себя прокормить. До 40% наших людей занималось отходничеством, то есть ездило на заработки в Баку, в другие города. А сегодня они хотят создавать шариатское государство! Они что, с ума сошли? Да у нас население выросло до двух с половиной миллионов, при том, что наш республиканский бюджет на 80% состоит из российских дотаций. А что начнётся в случае установления шариатского режима? Да здесь уже через год начнётся голодный мор и кровавая бойня, мы вымрем полностью! Вот в чём главная опасность всех этих идей о шариатском государстве.

И второй момент. Люди любят говорить о том, что ислам подразумевает под собой высокую духовность…

И.Б.: А в чём конкретно она выражена?

И.Ш.: Здесь я хочу коснуться вопроса религии вообще. Об этом же теперь говорят и православные, и католики, и представители всех прочих религий и конфессий. Но вот приведём простой пример. С 1990 года, то есть уже двадцать лет, в России люди почти все сплошь называют себя православными, ходят с крестами на шеях, а в Дагестане, соответственно, все стали мусульманами. И как при всём этом у нас обстоит дело с общественной моралью?

И.Б.: Здесь тенденция прослеживается чётко: чем больше мечетей и церквей – тем больше того же пьянства, наркотиков, разврата, тем сильнее моральная деградация общества.

И.Ш.: А вы посмотрите, какая в нашей стране коррупция! Ведь ни одно дело невозможно сделать без взятки, ни одно! Посмотрите, что творится с образованием! Образование становится платным, становится элитным.