Текст книги "Шерлок Холмс в Петербурге"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Глава III
Кто был преступник?

– Итак, – сказал лорд Спенсер, британский посол в Санкт-Петербурге, Шерлоку Холмсу, представившемуся в качестве атташе Бертона, – теперь вам известна вся необыкновенная история, произошедшая с принцем Шунги.

– Вы сообщили мне только то, что мне уже рассказал в Лондоне товарищ статс-секретаря, лорд Примроз. Я надеялся получить от вас более подробные сведения относительно причин исчезновения принца. Известно ли вам, например, что принц Шунги вел знакомство с одной дамой?

– Нет, мистер Бертон, не только я не знаю ничего подобного, но даже, вообще, сомневаюсь, чтобы принц имел знакомства среди дам в Петербурге.

– А между тем, это именно так. Известно ли вам имя маркизы Сенца-ди-Борго?

Посол, подумав немного, отрицательно покачал головой.

– Нет, я не могу припомнить подобной фамилии.

– Это очень странно. Маркиза, по-видимому, вращается в высших кругах петербургского большого света.

Лорд Спенсер подошел к шкафу с книгами и снял с полки небольшой, но объемистый томик.

Он стал торопливо перелистывать страницы, затем передал книгу сыщику.

– Коли хотите, можете сами проверить мои слова. В списке титулованных фамилий Готского календаря, среди дворянства Франции, Англии, Австрии, Германии, Италии и Испании, нет ни маркиза, ни маркизы Сенца-ди-Борго. Вы, вероятно, перепутали фамилию.

Странная улыбка скользнула по тонким губам Шерлока Холмса.

– Однако, милорд, я представлю вам доказательство, что я не ошибся. Имя маркизы Сенца-ди-Борго должно быть хорошо известно здесь, в посольстве!

Несколько высокомерная фигура лорда Спенсера выпрямилась еще больше.

– Это невозможно, – воскликнул он, – я принужден повторить вам, мистер Бертон, что вы ошиблись!

Сыщик вынул две визитных карточки из своего бумажника; одну из них он передал лорду.

– Маркиза Анна-Мария Сенца-ди-Борго, – прочел вслух лорд Спенсер. На озабоченном лице его отразилось живейшее изумление.

– Вы удивитесь, милорд, когда я вам сообщу, где я нашел эту визитную карточку.

– Будьте любезны, скажите, сэр Эдуард Бертон, – сказал посол.

– Эту визитную карту я нашел, милорд, четверть часа тому назад в вазе для визитных карт, которая стоить в вашей приемной. Не объясните ли вы мне этот факт?

Посол с изумлением посмотрел на загадочную визитную карточку.

– Я не могу понять, как это случилось, – взволнованно заметил он. – Будьте уверены, что имя этой дамы совершенно незнакомо, как мне и членам моей семьи, так и служащим в посольстве.

– Простите меня, милорд, если я позволю себе усомниться в этом.

Лорд Спенсер бросил раздраженный взор на своего мнимого атташе.

– Мне кажется, что вы слишком упорствуете в своих предвзятых предположениях, – произнес он недовольным тоном.

Сыщик невозмутимо протянул ему вторую визитную карту.

– Еще одна карточка этой самозваной маркизы, – с изумлением воскликнул он. – Неужели и ее вы нашли в моей приемной?

– Нет, милорд, я нашел ее сегодня ночью в корзине для бумаг у принца Шунги, в его квартире на Фурштадтской улице.

Лорд Спенсер невольно отступил на шаг от сыщика. Лицо его побелело. Рука, продолжавшая держать визитную карточку, нервно дрожала.

– Если бы лорд Примроз не отрекомендовал мне вас столь настойчиво и если бы я не знал, что вы пользуетесь всемирной известностью, как самый даровитый агент сыскной полиции, я подумал бы, что у вас слишком разыгралось воображение. Вы рассказываете мне о какой-то несуществующей маркизе, о находке, которую будто бы сделали минувшей ночью в квартире принца Шунги... Но как же вы в нее попали?

– Очень просто, милорд. Я нанял комнату рядом с его помещением, чтобы производить розыски без помехи. И, как видите, я явился не преждевременно.

– Вы превосходный человек, – сказал, успокоившись, лорд Спенсер, – но, признаюсь, после этого дело представляется мне еще более опасным. По-видимому, принц сделался жертвой преступления, в котором принимала участие эта загадочная маркиза. Излишне напоминать вам о том, что здесь мое положение сделается невыносимым, если я в самом непродолжительном времени не получу обратно похищенных важных документов. Этого мало, – я должен удостовериться, что в промежуток бумаги не побывали в руках лиц, которые могли бы причинить вред Великобритании, ознакомившись с нашими тайными переговорами. Мы подвергаемся огромной опасности: через неделю может последовать объявление войны.

– Я сделаю, милорд, все, что от меня зависит, чтобы предотвратить катастрофу. Но я еще не покончил с моими сообщениями и открытиями...

– Рассказывайте, рассказывайте, – любезно поощрил его посол, – вы можете быть уверены, что впредь я не проявлю ни малейшего недоверия к вашим словам.

Шерлок Холмс сосредоточенно опустил глаза. Затем он произнес:

– Известно ли вам, милорд, что в Петербурге, помимо принца Шунги, имеются еще индусы?

– Индусы? – переспросил лорд Спенсер, – нет, я уверен, что, кроме принца, никого из индусов здесь нет. Я знал бы об этом, потому что в качестве британских подданных, индусы непременно отметились бы в английском посольстве, чтобы, в случае надобности, воспользоваться моим заступничеством.

– Быть может, принц Шунги держал при себе индийского слугу?

– Нет, такого слуги у него никогда не было, – ответил лорд Спенсер.

– А, между тем, прошлой ночью я встретился с несомненным индусом.

– Это очень странно, – лорд Спенсер, пристально посмотрел на сыщика.– При каких же условиях произошла эта встреча?

– Ночью, вскоре после того, как я тайно посетил помещение принца.

– Я был прав, предположив, что против злополучного принца ведется дьявольская интрига. Быть может, им завладели, чтобы тем удобнее ограбить квартиру в его отсутствие.

– Ваше предположение, милорд, по-видимому, основательно. Я убедился, что вор украл все драгоценности и очень большую сумму наличных денег, которые я видел незадолго до похищения.

– Значит, всякая надежда на возвращение документов исчезла, – простонал он. – Я все еще надеялся, что принц Шунги вернется... Но теперь об этом нечего и думать, его убили.

– Нельзя сказать, чтобы это было невозможным, милорд. Но будущее, все-таки, не представляется мне столь мрачным.

– Вы хотели рассказать о воре, мистер Хол... Бертон, – поправился лорд.

– Да, милорд. Я выбежал на балкон в рубашке и увидел преступника, стоявшего на расстоянии всего полутора аршин от меня; он находился на смежном балконе, принадлежащем к помещению принца Шунги. Вы знаете, милорд, что я прожил много лет в Индии и хорошо изучил там тип туземцев...

– Не может быть, – с изумлением перебил Шерлока Холмса посол, – вы ошиблись: в Петербурге, кроме принца, нет ни одного индуса.

– Ошибки с моей стороны в данном случае быть не могло. Индус, по-видимому, чувствовал себя в квартире принца, как дома. Все замки сложной конструкции были тщательно открыты и вновь заперты, точно преступник располагал всеми ключами владельца. Он не задел и не сдвинул с места ни одного стула, хота ни разу не зажег огня. Вор был одет самым жалким образом: на нем были жокейская фуражка, старый пиджак, рваные брюки, – вы видите, милорд, что я рассмотрел его весьма тщательно. Мне удалось, кроме того, уловить весьма необыкновенную примету. Вор опирался руками о перила балкона, так что они были ярко освещены луной. Его левая рука находилась совсем рядом со мной, и, вот, я увидел на ней большой, своеобразно очерченный рубец... Что испугало вас так, милорд?

– Рубец, рубец, – волнуясь, произнес лорд, – не имел ли он формы раскрытого снизу треугольника?

– Да, шрам был именно таким, как вы говорите, милорд. Он, вероятно, остался после ужасной раны, нанесенной индусу при каких-нибудь исключительных обстоятельствах.

– Это следы от укуса тигра, – пояснил лорд Спенсер.

– Значит, индус знаком вашей светлости? – изумился,в свою очередь, Шерлок Холмс.

– Да, человек, которого вы считаете вором, был никто иной, как сам принц Шунги.

Шерлок Холмс хотел, было, что-то возразить, но сконфузился и погрузился в размышление.

– Подыскали вы объяснение этому странному факту? – спросил лорд.

– Подождите минутку, милорд. Этот человек быль вором, нет никакого сомнения. Он захватил с собой все, что представляло какую-нибудь ценность. Он проник в квартиру тайком; кроме того, у него был сообщник, так как я слышал внизу, в саду, громкий свист; после этого сигнала вор исчез за перилами балкона. Вы полагаете, что это был принц Шунги; следовательно, он сам себя обокрал? Но разве не проще и, в особенности, не безопаснее ли для него было бы вернуться днем в свою квартиру и захватить с собой, что ему понадобилось?

– Все, что вы говорите, совершенно верно. Трудно представить себе, что вор был принцем Шунги, – но необычайный шрам на руке является этому неопровержимым доказательством.

– Я нашел в саду одну вещь, которую, быть может, вы также знаете, милорд?

Шерлок Холмс показал послу индийский кинжал.

– Он принадлежит принцу, я отлично узнаю его, – ответил лорд Спенсер. – Принц всегда носил при себе оружие. Это обстоятельство еще более подтверждает, что мнимый грабитель был никто иной, как он сам.

Шерлок Холмс точно остолбенел от изумления. Взор его, не замечая посла, устремился в пространство; дыхание было едва заметно...

– Да, милорд, противоречивые, по-видимому, факты допускают лишь одно объяснение. Прошу вас, в интересах разоблачения дела, не расспрашивать меня более об этом. Я полагаю, что положение далеко не так безнадежно, как я опасался сначала. Не потрудитесь ли вы сообщить мне, милорд, какую сумму уполномочен я предлагать третьим лицам за возвращение похищенных документов?

– Сколько хотите, хоть целое состояние, мистер Бертон! – живо воскликнул посол.

– Хорошо, определим вознаграждение хоть в десять тысяч? – улыбаясь предложил Шерлок Холмс.

– Вы уполномочены обещать от моего имени, сколько бы ни нашли нужным. Когда я вспоминаю ваш рассказ о событиях минувшей ночи, мне кажется, что все это произошло во сне. Как жаль, что я не могу поступить, подобно тому, как обыкновенно делал злополучный принц Шунги, когда с ним приключалось что-нибудь особенное: он всегда отправлялся к одной гадалке, предсказывавшей ему будущее. Вы знаете, что у индусов вера в сверхъестественное укоренилась в крови.

Сыщик, подумав немного, произнес с расстановкой:

– Во всяком случае, я думаю, что все уладится, как я предполагаю.

Он хотел уже взять свою шляпу и откланяться, как вдруг открылась смежная дверь и в кабинет вошла дама, поразившая сыщика своей величественной красотой. Ей, вероятно, уже перевалило за сорок, но время как бы остановилось в нерешительности перед обаянием этой женщины.

– Дорогая Марго, – обратился посол к этой даме, – позволь тебе представить моего нового атташе, сэра Эдуарда Бертона, присланного, по моей просьбе, из Лондона, вследствие происшествия с принцем Шунги. Сэр Эдуард Бертон – моя супруга.

Шерлок Холмс почтительно поклонился и вторично взялся за шляпу.

– Еще минуточку, – сказал посол, – дорогая Марго, не известна ли тебе случайно маркиза Сенца-ди-Борго?

Не ошибся ли сыщик? Не набежало ли облачко на солнце? Ему показалось, что леди Спенсер побледнела, когда муж произнес это имя.

– Нет, – ответила дама едва слышным голосом, – я... не знаю. Почему ты спросил меня об этом?

– Я обратился к тебе с этим вопросом, – пояснил лорд, – только потому, что визитная карточка этой маркизы оказалась на столе в нашей приемной. Обстоятельство это, впрочем, не имеет никакого особенного значения. Прощайте, мистер Бертон, до свиданья!

Когда Шерлок Холмс вышел из посольства и направился к Летнему саду, он тяжело вздохнул и подумал:

– Предстоит трудная работа, только одна особа могла бы облегчить ее: леди Спенсер.

Глава IV
У гадалки

– Итак, любезный Гарри, – произнес сыщик, удобно усаживаясь в кресло и закуривая трубку, – рассказывай, что узнал ты за эти два дня в здании нашего посольства. Тебе удалось завязать знакомства со служащими?

– Да, я не стал утаивать, что состою слугой при новом атташе, сэре Эдуарде Бертоне, и имею намерение повидаться с земляками.

– Отлично, Гарри. И к тебе отнеслись дружелюбно?

– Весьма любезно, в особенности камеристка леди Спенсер, – смеясь, ответил Гарри Таксон.

– Ты избрал правильный путь, – одобрил Шерлок Холмс, – а теперь продолжай.

– Миледи совершенно недоступна, нет и тени каких-либо интриг или интимностей с мужчинами; хотя за ней усиленно ухаживают, однако, никому не удалось похвастаться хотя бы малейшим признаком предпочтения.

– Очень жаль, – произнес Шерлок Холмс шутливо, – как легко было бы вывести самые ясные заключения, если бы она состояла в тайной связи с каким-нибудь иностранным посланником или членом посольства; последний мог бы узнать о существовании важных документов и выкрасть их, при помощи своей любовницы, у несчастного принца. Но я и раньше был уверен, что на соучастие миледи рассчитывать нечего: дело не так просто. Что же ты узнал еще?

– Не могу похвастать обилием сведений, мистер Холмс. Слуги никогда не входят в канцелярию посольства, поэтому они не могли иметь никакого отношения к похищению документов. Кроме того, принц Шунги имел обыкновение брать к себе на дом важные бумаги. У лорда и леди Спенсер только двое детей, – сын и дочь. Последней всего семнадцать лет; ее недавно начали вывозить в свет, так что в данном деле ее нечего принимать в соображение. Сыну посла, лорду Роберту, – девятнадцать лет. Он, вообще, нисколько не интересуется делами посольства и находится в Петербурге всего несколько месяцев. Отец, не скупясь, снабжает его деньгами: лорд Роберт поэтому занимает видное место среди богатой, веселящейся молодежи. Говорят, он замечательный красавец, обожаемый всеми слугами, в особенности женского пола. Он много выезжает и ведет рассеянный образ жизни.

– Не узнал ли ты, был ли лорд Роберт дружен с принцем Шунги?

– Об этом я не мог узнать ничего определенного. Их никогда не видели вместе.

– Я тоже не предполагаю, что документы украл лорд Роберт, – засмеялся Шерлок Холмс, – но сын посла мог сыграть иную роль в этом происшествии. Навел ли ты справки о маркизе Сенца-ди-Борго?

– Никто не знает ее, – даже камердинер посла, знающий все знатные фамилии в Петербурге.

– Это удивительно, – задумчиво сказал Шерлок Холмс, – я нашел две визитные карточки маркизы, одну из них даже в приемной у самого лорда Спенсера, а, между тем, никто ее не знает. Но, черт возьми, должна же она существовать на свете! Какие же еще сведения собрал ты?

– Я слышал еще, что принц Шунги очень суеверен и часто ходил к старой гадалке, живущей на 7-й линии Васильевского острова. Трудно представить себе, каких только тайн не открыла принцу эта гадалка. Она рассказала ему обо всем его прошлом, открыла будущее, словом, совершенно завладела воображением принца, слепо верящего предсказаниям старухи.

– От кого получил ты эти интересные сведения, сын мой?

– От камеристки молодой леди; ей рассказала дочь посла, которая узнала об этом от брата, молодого лорда Роберта, в свою очередь получившего сведения из первоисточника, то есть, от самого принца Шунги.

– И каждая инстанция усугубляла ореол таинственности, присочиняя кое-что от себя, – улыбаясь, заметил сыщик.

– Мистер Холмс, – серьезным тоном возразил молодой человек, – на этот раз вы ошибаетесь. Я за последнее время побывал во многих пивных, ресторанах и трактирах, которыми изобилует эта местность Васильевского острова. Мне привелось слышать, как об этой гадалке говорили даже студенты. Все изумляются ее проницательности и ясновидению. Она, несомненно, располагает сведениями о многих лицах, которые ее посещают. Вот одна из ее карточек, которые раздаются клиентам гадалки.

Сыщик взглянул на карточку.

– Эта реклама мне уже знакома. Я нашел такую же карточку в корзине под письменным столом принца. Когда она принимает посетителей ?

– От двух до шести часов пополудни.

– Отлично, теперь как раз удобное время, чтобы наведаться к ней, – сказал Шерлок Холмс. – Ты можешь сопровождать меня. Пока я буду проверять всеведение гадалки, разоблачать ее проделки в приемной, постарайся проникнуть в остальные комнаты. Обрати внимание, кто живет, кроме старухи, в квартире; поищи, нет ли фотографических карточек принца или предметов, принадлежащих ему. Вот фотография принца, которую дал мне посол, чтобы облегчить розыски.

Гарри Таксон рассматривал портрет с озабоченным лицом.

– Тебе не нравится наружность принца?

– Нет, против фотографии я ничего сказать не могу...

– Тебя смущает мое поручение? – внушительно спросил сыщик.

– Выполнить его, в самом деле, не легко. Меня могут накрыть в квартире гадалки!

– Кто слишком много думает о препятствиях, никогда не достигает своей цели. Это поручение должно быть исполнено во что бы то ни стало! Чрезвычайно важно разоблачить тайны этой старухи. Но, довольно говорить, приступим к делу!

– Хотелось бы мне когда-нибудь еще повидать Лондон, – сумрачно думал Гарри Таксон, спускаясь вслед за своим патроном, по лестнице. – Меня мучит предчувствие, что сегодня не все сойдет с рук благополучно.

Когда оба англичанина подъехали к Николаевскому мосту, Шерлок Холмс передал помощнику связку своих удивительных отмычек.

– Вот тебе самое лучшее, что может оказать содействие в подобных случаях. Я всегда беру с собой эти инструменты, когда исполняю такую работу, – сказал сыщик.

Счастье благоприятствовало ему. Когда горничная ввела его в приемную, там никого не было. Шерлок Холмс мог надеяться, что гадалка скоро примет его.

Ему пришлось, однако, прождать около четверти часа.

При этом он ощущал, что за ним откуда-то наблюдают.

Сыщик стал осматривать все четыре стены приемной, стараясь обнаружить потайное окошко или отверстие для наблюдения, но поиски его не привели ни к чему.

Чтобы как-нибудь сократить томительность ожидания, сыщик стал перелистывать свою записную книжку и всматриваться в фотографический портрет принца.

Наконец, дверь в следующую комнату распахнулась; горничная движением руки пригласила его войти.

Шерлок Холмс погрузился почти в совершенную темноту; комнату слабо озаряла лишь темно-красная лампада. Насколько различал глаз, стены были оклеены почти черными обоями.

Помещение было украшено чучелами птиц, скелетами пресмыкающихся, картинами святых мучеников. Большая сова сидела на спинке стула. Два крупных серых кота бродили, неслышно ступая мягкими лапами.

У противоположной стены он увидел стол, покрытый черным бархатом. Когда глаз Шерлока Холмса освоился с темнотой, царившей в комнате, он различил за столом старую женщину.

Ей, вероятно, было уже очень много лет. Все лицо старухи было изборождено бесчисленными морщинами; седая голова ее тряслась от дряхлости. Тонко очерченный нос и небольшие уши свидетельствовали о былой красоте гадалки.

Она предложила сесть Шерлоку Холмсу. Его отделяло от старухи все пространство комнаты, так как единственный стул находился около той двери, в которую только что вошел сыщик.

– Чем могу служить вам? – слабым голосом спросила гадалка.

– Я слышал, что вы узнаете прошлое, настоящее и будущее ваших посетителей. Чтобы я поверил вашим словам, угадайте сами, чего я хочу.

Легкая усмешка скользнула по лицу старухи.

– Я не всеведущая, – сказала она тем же тихим, усталым голосом, – полагаю, что вы этого не ожидали от меня.

«Она неглупая женщина, – подумал Шерлок Холмс, – мне не придется быть свидетелем нелепостей, которых я опасался».

– Однако, быть может, вам что-нибудь все-таки известно обо мне, – произнес он вслух, вспомнив рассказ Гарри Таксона.

– Я попробую исполнить ваше желание, – ответила гадалка.

Она взяла в руки колоду карт и стала тасовать ее с изумительным проворством. Разложив три пачки, она положила остаток колоды в виде веера. Вынув несколько карт снизу, она произнесла уверенным голосом:

– Вы – англичанин!

– Ну, это узнать нетрудно и без всякого колдовства: вы узнали мою национальность по выговору, – улыбаясь, заметил Шерлок Холмс.

– Мой слух не настолько чуток, чтобы улавливать такие различия, – качая головой, возразила гадалка.

Она разложила всё карты в восемь рядов и углубилась в рассматривание их.

– Вы отыскиваете одно близкое вам лицо.

Шерлок Холмс несколько удивился.

– Я, действительно, ищу одно лицо, – медленно произнес он, – но оно вовсе не может быть названо близким мне.

Гадалка сделала вид, точно всматривается в карты.

– Я назвала это лицо близким вам не в родственном смысле, а в служебном или, быть может, в деловом отношении.

– В этом есть доля истины, – согласился сыщик, – не дадите ли вы мне совета, как мне найти исчезнувшее лицо?

Старуха вновь углубилась в рассматривание карт.

– Эта особа далеко. Путь к ней продолжителен. Вам надо запастись терпением.

– Можете ли вы мне сказать, какого пола лицо, которое я отыскиваю?

– Несомненно, мужского.

– Молод он или стар?

– По-видимому, еще молод.

– К какому сословию принадлежит он? – продолжал допытываться изумленный сыщик.

– Это лицо занимает высокий пост и весьма знатно. Быть может, это даже какой-нибудь принц.

Шерлок Холмс от удивления вскочил со стула.

– И это говорят вам карты? – воскликнул он, делая вид, точно хочет подойти к столу.

– Продолжайте сидеть, – настойчиво потребовала старуха, – вы спутаете мои карты.

Сыщик невольно присел, подчиняясь властному окрику.

Гадалка вновь смешала, стасовала и разложила карты.

– Карты предсказывают, что вы не скоро найдете исчезнувшего. Сомнительно даже, чтобы вы, вообще, когда-нибудь вновь увиделись с ним.

– Говорят, – заметил Шерлок Холмс, – что вы также можете вызывать духов? Не можете ли вы вызвать духа, которого я хотел бы видеть?

Гадалка отложила в сторону карты и покачала головой.

– Духи не являются по приказанию, – возразила она, – при том же я не имею власти над всеми духами. Являются только те, которые чувствуют ко мне влечение.

– Я щедро вознагражу вас, если увижу того, о ком думаю.

Гадалка качала годовой, как бы обдумывая, что ей делать.

– Вы должны мне откровенно сказать, о ком думаете?

– Хорошо. Я думаю об исчезнувшем, который, как я полагаю, уже покончил все свои расчеты со здешним миром.

– Это очень утомит меня, – со вздохом сказала старуха. – Вы видите, как я стара; но, в действительности, я еще старше, чем выгляжу.

Вместо ответа Шерлок Холмс вынул из бумажника сторублевую ассигнацию.

Пока он медленно приближался к столу гадалки, в комнате все более темнело. Подойдя к старухе, он едва мог различить ее очертания.

Сыщик положил кредитный билет на стол и вернулся на свое прежнее место.

В комнате тотчас же сделалось так же светло, как было раньше.

– Удовлетворились ли вы моей платой? – спросил он, уловив шелест складываемой ассигнации.

– Я сделаю все, что могу. Прошу вас только не проявлять ни малейшим звуком своего удивления, что бы вы ни увидели.

Старуха с трудом поднялась и отступила на шаг. В то же мгновение она исчезла.

Сыщику показалось, что она скрылась за раздвинувшейся черной завесой.

Он хотел было воспользоваться отсутствием старухи, чтобы убедиться, не снабжен ли стол каким-нибудь механизмом, посредством которого гадалка может сноситься с окружающими. Но сова, севшая на спинку кресла своей хозяйки, нацелилась на него с таким видом, что он предпочел вернуться на свое место.

Едва присев на стул, он снова увидел за столом смутные очертания старческой женской фигуры.

– Я попытаюсь исполнить ваше желание, – произнесла старуха слабым голосом, – если мне не удастся, вы не должны сердиться.

– Прошу вас сосредоточить все свои помыслы на образе разыскиваемого нами лица, – сказала старуха, – без этого не удастся явление духа, если только, конечно, это лицо уже умерло.

«Само собой разумеется, – подумал сыщик, – она подыскала наилучшую отговорку, чтобы объяснить неудачу опыта. Если дух не явится, значит, разыскиваемое лицо вовсе не умерло».

– Что бы, вообще, ни произошло, – предупредила гадалка, – не двигайтесь с места и не издавайте никакого звука.

Комната погрузилась в невозмутимое безмолвие. Шерлоку Холмсу казалось, что глаза старухи пристально смотрят в его глаза, хотя он не мог видеть их.

Несмотря на это, он чувствовал, что какая-то непреодолимая сила заставляет его смотреть в лицо гадалки.

С полу, как ему стало казаться, начали подниматься облачные клубы, заволакивая туманом пространство между ним и загадочной старухой. Дымчатая завеса становилась все гуще, так что гадалки уже почти не было видно. Послышалась издалека тихая, меланхолическая музыка, похожая на звуки играющих часов или музыкального ящика.

Туманные испарения наполняли воздух странным благоуханием.

Вдруг над головой старухи осветилась часть стены; обои в этом месте, на протяжении, приблизительно, полутора аршин, как бы раздвинулись. Светлое пятно заволакивалось облачками, точно солнце в пасмурную погоду.

Шерлоку Холмсу почудилось, что в этом сиянии мелькнул чей-то облик. Мгновение спустя видение исчезло. Затем это явление стало повторяться все чаще: облик то появлялся, то исчезал. Зрение сыщика утомилось; он досадливо взмахнул рукой и сделал вид, точно хочет встать со стула.

Белые облака стали клубиться еще гуще, музыка зазвучала громче, перейдя в торжественный хоральный напев. Послышался тихий крик совы. Светлое пятно на противоположной стене увеличилось: на нем отчетливо и определенно обрисовалось человеческое лицо…

– Принц Шунги, – воскликнул Шерлок Холмс, не будучи в силах преодолеть свое волнение.

В то же мгновение он услышал, что гадалка громко простонала. Световое пятно с человеческим обликом исчезло. В комнате водворилась полная темнота. Сова кружилась, крича и хлопая крыльями. Шерлок Холмс направился к выходу.

Чья-то мягкая рука схватила его за палец. Он почувствовал, что его ведут. Распахнулась дверь, – и миг спустя, он очутился на площадке лестницы.

«По чести сказать, – размышлял он, направляясь пешком к Андреевскому рынку, – ничего подобного ни видывал я ни в Англии, ни в Индии, хотя факиры и там поражали меня своими фокусами.

Я видел лицо принца Шунги, в этом не может быть никакого сомнения, но как догадалась показать мне именно это лицо старая ведьма, которая вовсе не могла знать, кто я и что мне здесь нужно?»

Шерлок Холмс, волнуясь, шел дальше, то и дело сталкиваясь с прохожими.

«Она не знает меня, во всяком случае, она не знает моей настоящей профессии, не то она, наверное, назвала бы мое имя, чтобы поразить своим всеведением. Ей известно, однако, что я ищу принца Шунги. Проделка с явлением духа – сущая нелепость; такую штуку можно без всякого труда проделать при помощи простого волшебного фонаря. Истинно загадочным является для меня лишь одно обстоятельство: как могла она угадать мои намерения, когда я всего два часа тому назад решился посетить ее?»