Текст книги "Объятия времени. Амнезия (СИ)"

Автор книги: Найк Гончаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

– А зачем тогда берут заказы на этих тварей?

– Ради их крови и частей тела, за которые ученые заплатят тебе такие деньги, что хватит на основание собственного поселения под ключ.

– То есть их кровь уникальна?

– Не только кровь. Поэтому обязательно приносить свежие запчасти, не утерявшие своих свойств. На основе ДНК этих мутантов, ученые создают новые препараты, и даже оружие. Вообще можно получить деньги за любого мутанта, но за низших платят очень мало. Только ради пополнения запасов их ДНК.

– То есть пятый уровень…

– Пятый уровень – это твари, созданные до войны в пробирках. Опаснейшие существа, что вырвались на свободу из своих клеток, начали питаться и развиваться, разоряя целые аванпосты. Поверь мне на слово: первое время от них было очень много неприятностей. Сейчас эти твари нашли себе по одному ореолу обитания, не вылезая из своих охотничьих угодий. Их местоположение можно купить у ученых, а уж я бы тебе посоветовал это сделать сразу! Ни одного из них еще убито на моей памяти не было. Ну, либо до меня слух не дошел. Извиняй уж, что не стал нагружать твой мозг всей этой информацией раньше. Смысла не видел.

– Я понимаю. Так, а откуда появились первые низшие? – спросил я, занося все данные в блокнот.

– После аварии, наружу вырвались не только мутанты, но и странные вещества, которые заражали животных, людей, птиц и насекомых, превращая поселения в гнезда мутантов, что зверели, дичали и разбредались, превращаясь в неразумных тварей. Не все, есть некоторые исключения и лучше тебе с ними не сталкиваться.

– Почему? – поинтересовался я у старика, – Если они разумны, возможно, было бы вполне реально завести с ними беседу?

– Некоторые, говорят, безобидны, но их найти сложно. А вот остальные создали колонии. Торгуют, развиваюся, как отдельная ступень эволюции. Кто знает, какие опыты они ставят на нашем брате?

– Последний вопрос. Если людей так мало, животных и того меньше, а у мутантов не в моде быть веганами, то кого они тогда едят?

– Хороший и интересный вопрос, на который я не знаю точного ответа. Нет, я знаю, что есть мутанты травоядные, но они не так часто встречаются. На всех точно не хватит.

Он замолчал. Я записал последние данные и подкинул ручку, поигрывая ею. Много моментов для размышления. Прямо-таки ролевая игра какая-то…

– Так. С этими вопросами мы разобрались. Теперь о проблеме?

– Да… – Фил опустил голову, – ликан – это мутант третьего уровня. Сейчас не важно, откуда он мутировал. Важно то, что он – очень опасная тварь. От его пасти погибло множество моих друзей и просто хороших людей. А сейчас он, хоть и спас тебе жизнь, но захватил наш аванпост, переполненный оружия, припасов и годного снаряжения. Я не сомневаюсь, что он уйдет через несколько дней, но потом там поселятся низшие, поедая останки тех, кого не сожрал ликан. Кроме того, я бы хотел отомстить за смерть товарищей. Я спрашиваю тебя и никого другого: пойдем ли мы на охоту? Дело рисковое, не скрою. Вероятность удачи очень мала. И прошу тебя сразу, как друга и напарника: если силы перевесят в его сторону, а мы будем на грани смерти – беги. Я заслуживаю этой смерти, а ты еще получишь шанс стать сильнее и столкнуться с ним в другой раз. Просто попробуй помочь мне. Ибо мне помочь тебе уже нечем, за исключением просто хорошей компании и справочника. Что скажешь?

Я крепко задумался. Ситуация не из простых. Действительно, если верить словам старика, у нас крайне мало шансов. Он, конечно, свое дело знает, но я… меня даже новичком назвать трудно. В открытом бою против мутанта, что положил на своем пути множество хороших солдат – дело почти невыполнимое. Но Фил в отчаянии. Да и снаряжение там действительно хорошее. Нужно соглашаться. Не хочется, но нужно.

– Какой план?

– Тварь будет в лагере, окруженном стенами. В этом я уверен, ведь там трупов больше всего и он стащит их в кучу. Мы с тобой подойдем на расстояние, примерно в три сотни метров, и запустим несколько гранат прямо в лагерь, хотя бы рядом с ликаном. Это его не убьет, но дезориентирует. Может, напугает. У нас будет примерно минуты три, чтобы разбежаться в разные стороны. Я стреляю в него из винтовки, привлекая внимание, и отхожу по дороге, разбросав несколько связок динамита. Твоя задача – проникнуть в лагерь, как он кинется за мной, и сразу пальнуть из миномета по дороге. Взрыв должен, как минимум, оторвать твари конечность. Может даже пару. Дальше наша задача проста: добивать его из огнестрельного, осторожно приближаясь. Вот и все.

– А если что пойдет не так?

– Импровизируем. Но не должно, я все рассчитал.

– Эх, пожалею я об этом! Точно пожалею!

– Это еще не все, друг. Будь все так просто – я бы не сильно волновался.

– А что не так? – начал я подозревать неладное.

– Мы идем ночью.

* * *

Нет, спорили мы долго, это понятно. Причина ночного выхода была проста: нас сложнее заметить и есть большая вероятность, что монстр будет спать. Он не боялся света, скорее наоборот: не любил ночь и отсыпался в темное время суток. Почему я не рассказал про наш разговор более детально? Просто не стану же я описывать вам все матерные комбинации, которые составлял на ходу в этот момент. А уж жестикуляция моя точно была похлеще, чем у Фюрера.

Днем мы пообедали, как следует, и начали готовить снаряжение. Я взял свой ПП, хорошенько прочистив его, подготовил одежду, пришив к мощному свитеру, что валялся в шкафу, внутрь пластинки из вываренной кожи, что я вырезал из кожаной куртки бывших хозяев. Фил тоже ковырялся с одеждой и позаимствовал несколько громких фраз из моих «объяснений» ему, что он не прав в утренний разговор. В общем и целом, подготовка шла отлично. Уже к вечеру мы сложили полностью готовое оружие и дополнительные боеприпасы. Даже для моего автомата нашелся дополнительный рожок с патронами в закромах Фила. Это не могло не радовать. Облачившись в свою обновленную броню, мы легли спать, установив будильник на двадцать три часа.

* * *

Прозвучал роковой писк, после чего мы вскочили, быстро обмундировались и перекусили. Рюкзак я взял с собой. Не знаю зачем, просто чуял, что он будет необходим. Фил вкратце объяснил принцип работы миномета, подвесил мне на плечо ручной однозарядный гранатомет и несколько гранат, мол, он слишком стар, чтоб таскать такие тяжести. Стрелять нужно недалеко, но шанс промахнуться и попасть в напарника или даже рядом с ним, очень велик.

Мы открыли дверь и медленно вышли наружу. Ночной воздух попадал в легкие, словно прохладный пар. Я аккуратно осмотрелся: ничего и никого. Фил запер дверь и направился к забору. Следую за ним. За забором звучали странные звуки. Одни похожи на утробное рычание, другие на бульканье в легких, третьи на сиплый свист. Действительно жутко. Описать это ощущение очень сложно: мы будто сидели на часовой бомбе. Каждое движение, создававшее чуть больше шума, заставляло останавливаться и прислушиваться, не идет ли кто в нашу сторону.

– Большинство из них не видит в темноте, но под этими вспышками мы как на ладони, – прошептал Фил мне в ухо, – держись рядом. Самое главное – это попасть в лес, а там двинем по безопасной тропе. Твари охотятся на опушке, знают, что в лес никто не полезет.

Тишину нарушил очень низкий рык, исходивший, будто, из под земли. Мы остановились и прислушались. Громкий топот шагов некоторое время звучал в паре метрах от нас, а потом и вовсе затих. Мы встали, как вкопанные. Пара минут нам потребовалась на то, чтобы прийти в себя и снова двинуться в путь. Фил объяснял на ходу.

– Не знаю, кто это, но пока мы не замечены. Когда перелезем через забор – следуй точно за мной. Я стою – ты стоишь. Я ложусь – ты лежишь. Я исполняю лебединое озеро – ты тоже пляшешь. Понял?

Я кивнул.

Темная ночь скрывала наши силуеты в пелене изумрудного пламени небес. Постоянные вспышки открывали нас обзору, но для видящих в темноте, они наоборот были ослепительны. Те же, кто мог нас увидеть, могли принять нас за других мутантов. Все равно мне было нереально страшно. Даже описать то, насколько тряслись у меня коленки, сложно. А ведь одна из явных проблем заключалась в том, что мутанты находились буквально в паре метров, а я их даже не видел. Фил быстро и шумно запрыгнул на забор и спрыгнул с противоположной стороны, стараясь уже там приземлиться тише. Я тут же повторил маневр. Старик поднял камень с земли и бросил на территорию дома. Звон камня о металл прозвучал громким эхом на многие километры вокруг… ну, мне так показалось. Сложно особо детально рассмотреть, но я чувствовал, как десятки глаз устремились в сторону упавшего камня. Поднялся громкий и резкий шум, совместный с гулким воем, рычанием, визгом и писком. Множество существ разных цветов и размеров за долю секунды оказались неподалеку, а потом перепрыгнули, перелезли или перелетели через забор на территорию. Безумно жуткая картина. Сказать, что я обделался – ничего не сказать.

Изо рта шел пар. Какая температура? Проладно, однако.

Фил быстро, но аккуратно двинулся в лес, а я поспешил за ним. Сердце бухало удар за ударом, с неимоверной скоростью, разнося кровь по венам. Жарко, неуютно и неспокойно, не смотря на прохладу. Я вцепился одной рукой в оружие, а другой в рукоять ножа, готовясь в любой момент нанести бесполезный, на мой взгляд, удар. Фил тоже напряжен. Это видно без вооруженного взора. Да что там говорить, у меня самого сейчас, скорее всего, глаза из орбит лезут.

– Тут теперь будет проще, – чуть громче сказал старик, все еще перемещаясь осторожно, – в этих местах я каждое дерево и куст знаю наизусть. Если есть мутанты – знаю, где их искать и где могут спрятаться.

Обнадеживает, но не сильно. Страх все равно сковывал движения, будто мороз. Сверчки? Или кажется. Скорее всего, это фантомные звуки. Мое сознание восстанавливает картину ночи такой, какой я привык ее видеть.

По дороге Фил смог рассказать мне про самого ликана и его особенности. Я отложил занесение этого в блокнот до другого раза. Мутант был гибридом волка и кабана, по крайней мере, плотностью и неубиваемостью. Описать его можно разве что гигантской махиной, размерами в четыре метра. Сильными сторонами его являлась безупречная скорость и стойкость к повреждениям. Кроме того, раны ликана зарастают с неимоверной скоростью. Посему он и получил свое название. Сила, ловкость, скорость, нюх, кровожадность, регенерация и огромные когти с клыками не внушали доверия. А еще он не боялся света, что стало понятно из предыдущего разговора, но все же я решил уточнить. Фил обещал делу быть не простым.

Как он и говорил ранее – мы шли без происшествий. Дорога была долгой. Я постоянно озирался, становилось все более неуютно и некомфортно. Постоянно подтачивало ощущение, что на меня кто-то смотрит, что кто-то появляется и исчезает прямо за спиной. По хребту пробежался холодок.

– Мы на месте! – твердо сказал Фил во весь голос. Я даже немного подпрыгнул от неожиданности.

Времени на подготовку ушло немного. Чернота вокруг немного давила. Фил бросил мне флягу с просьбой глотнуть и немного разогнать кровь перед битвой.

– Готов? – спросил он с неуверенностью в голосе. Глоток настойки немного согрел и даже немного поубавилось жути, сковывающей колени.

– Готов. – с той же неуверенностью ответил я наставнику.

Зарядил оружие, подготовил гранатомет, нацелился по наказаниям напарника и, с дрожью в сердце и суставах, выстрелил. Прозвучал взрыв. Я тут же зарядил второй снаряд и снова выстрелил. Не успел он взорваться, как пусткаю в ход последний. Прозвучало два новых взрыва. Один за другим. До последнего момента я сомневался в том, что мы хоть куда попали или что там кто-то есть, но когда услышал душераздирающий вопль – понял, что ошибался. Фил поднял винтовку и выстрелил в темноту, помчавшись, перезаряжая оружие и снова выстреливая. Это был знак.

На всей скорости несу свое бренное тело к лагерю, не обращая уже внимания на свой страх. В один миг в мою кровь был впрыснут заряд адреналина, который сам нес мои ноги куда надо. Я уже не мог соображать. В один короткий момент оказался у миномета. Руки и сердце жгло. Слышу удаляющиеся выстрелы. Страх сковал жилы, но руки сами делали дело. Я до самого конца сомневался в том, что мы вытворяем. Не знаю почему, но были плохие ощущения. В некотором расстоянии от меня заметил убегающую фигуру огромной твари. Вокруг тоже были странные звуки, но я не обратил на них особого внимания.

Выстрел.

Мощный взрыв разнес не только бомбы на дороге, но еще и снес транспорт, который мы совсем забыли отметить.

Тишина.

Фил строго-настрого наказал стрелять еще и еще. Я сделал еще два выстрела подряд. Взрывы сметали все на своем пути, поразив деревья, горящие останки машин и камни с травой.

Тишина.

– Фил?! Ты в порядке?

Тишина.

– Фил!!!

Я вскочил на ноги и подбежал к пожарищу на тропе. Никого и ничего, кроме огня, не видно. Хорошенько осмотрелся, но так никого и не увидел. Очевидно, наш план рухнул. Неужели я задел наставника? Тварь не могла погибнуть от столь малых ранений. Физически не могла. Значит, нужно быть настороже. Наспех обхожу пожарище по кругу, стараясь осмотреть горящие окрестности. Видно вполне неплохо, но ни старика, ни монстра не видно. Ни с того ни с сего, я заметил движение. Что-то небольшое было сбоку. Оно точно не превышало человеческих размеров, но ни один мутант не осмелится сейчас нападать на нас. Наставник заверил меня, что они уступают ликану, зная его силу и величие. Значит, это, скорее всего, он. Прямым взгядом никого не вижу, но боковым зрением силует заметен. Что или кто это?

– Фил! Это ты? Я ничего не ви…

Меня резко рвануло вверх и ударило об землю с такой силой, что в голове помутилось. Огромная клыкастая пасть оказалась прямо перед лицом. Чудище было покрыто кровью с ног до головы. Черный густой мех четырехметрового мутанта покрывал все его тело. Не могу даже выразить, насколько это огромная и страшная тварь. Она напоминала оборотней из фильмов, но больше, гораздо больше.

Голова начала яростно соображать. Нож!

Я выхватил оружие из ножен и воткнул в лапу монстру. Тот вышвырнул меня, и громко взвыл, дернувшись в сторону. Левой ноги у твари не было, а позади него плелся кровавый след. Я вскочил и схватился за ПП. Все десять пуль влетели в морду ликана, разорвав ему челюсть и выбив глаз. Меняю обойму и вновь принимаюсь стрелять, но раны заживали на глазах. Глаз и лапа не восстанавливались, что уже давало какое-то преимущество.

Либо я его, либо он меня.

Патроны кончились, не успев начаться. Тварь скрывала другую сторону морды, чтобы спасти оставшийся глаз. Я дернулся в сторону, хотел было немного оторваться от мутанта и рыскал глазами по округе в поисках хоть какого оружия.

Ликан напал, разорвав когтями мне штаны на правой ноге. Я отскочил, по голени потекла кровь. Обхожу чудище по кругу, повторно оно нападать не спешило, смотря на меня и злобно рыча. Боится? Не может такого быть. Даже сейчас оно может разорвать меня на куски несколькими движениями. В один момент, когда я обошел его полностью, ликан странно заурчал и начал отходить, пятясь назад. Я никак не понимал его действий, но двинулся за ним. Мутант грозно рыкнул. Останавливаюсь, он снова начал отползать. Двигаюсь следом. Так повторялось несколько раз, а потом монстр зарычал очень громко, устрашающе разинув пасть. Молниеносный скачок в мою сторону и очень сильный удар.

Меня отбрасывает назад и с хрустом бьет о развалины броневика. Глаза ослепляет ненависть. Во мне вновь проснулся «кто-то». Время замедлилось. Делаю один длинный прыжок к мутанту. Он наотмашь бьет лапой. Уворачиваюсь, втыкая лезвие в лапу и дергая клинок на себя. Тварь взвыла. Делаю несколько ударов в плечо монстра, а потом полукругом обхожу его, и со всего размаха втыкаю нож в шею. Тот начинает жалобно скулить. Не обращаю внимания и продолжаю резать. Ликан пытается атаковать, с ярко выраженной яростью. Я вдруг задумываюсь на секунду: это действительно странное поведение. Мало того, что чудище не нападает в открытую, а намекает на то, чтобы я ушел. Так еще в нем чувствуется разочарованность, злость и даже какое-то отчаяние. Чуть опускаю нож и всматриваюсь, показывая нежелание нападать. Раненый хищник отползает от меня и поворачивает голову в сторону, что-то будто порыкивая. Этот тон мне знаком. Материнский рокот. Ребенок? Время восстанавливается, быстро убираю нож в ножны и поднимаю ладони. Желтый глаз ликана впивается в мой взгляд уже без признаков агрессии, а скорее с интересом. Странно. Делаю шаг назад, но чудище медленно ползет ко мне. Без резких движений. Либо нападет, либо..?

Оно вплотную подошло и впилось глазом в мой взгляд. Сознание теряется. Монстр передает в мой мозг какую-то информацию. Поддаюсь влиянию, и меня уносит куда-то далеко.

«Я вижу полную картину происходившего. Сначала множественные атаки людей на нору ликана-матери. Не вижу в ее жизни ни одного убийства человека. Не знает вкуса человеческой крови, хотя людей рядом было немало и часто. Она старается бежать. Огромный ликан-напарник уводит ее подальше. Она беременна. Каждое наступление людей будит в ней разочарование. А потом убивают ее партнера прямо у нее на глазах, но она молчит ради волчат. Люди проходят мимо ее укрытия, забирая тело любимого с собой. Того, кто пожертвовал собой, чтобы отвлечь двуногих захватчиков подальше. Немного позже она уходит подальше, в эти леса. Здесь она рожает пятерых крупных волчат. Они быстро растут, учатся. Она счастлива, что они будут тут, подальше от людей. Потом я вижу рейд. Люди нападают на ее нору, забирают малышей с собой. Они рычат, пытаются отбиться. Мать подоспевает, когда в руках людей остается последний живой малыш, а все предыдущие мертвые, в руках ученых. Она была на охоте, не подоспела вовремя. Вся эта боль ее души обрушивается на меня. Я чувствую, как нас окутывает ярость. Не ее, а нас обоих. Кровавое месиво, что устраивается в лагере полностью оправдано мамой-мутантом. После всего случившегося, она берет малыша с собой и уходит в поисках нового дома. А потом я вижу себя на снайперской позиции. Она видит меня, но не как других людей. Я расщеплен, будто внутри сразу несколько движущихся человек. Она не знает, как относиться ко мне, но я убивал тех, кто виновен в смерти ее детенышей. Рейд проводили именно они. А враг моего врага…

Они нападают, я в смертельной опасности. Мать-героиня решается помочь, может это поможет заручиться моей помощью. Убиваю сильнейшего из налетчиков, что мог бы предоставить опасность ликанше. Она принимает это за добрый знак. Уношу ноги, и она добивает оставшихся. Позже остается в лагере, чтобы дождаться: а вдруг я вернусь. Приводит волчонка, и они поселяются здесь. Хотя бы временно, пока не удостоверятся, что я не приду, что я решил оставить их или просто напугался. И вдруг нападение. Три взрыва прозвучали рядом, но не задели. Она начинает рычать и выть, отгоняя врага. Потом бежит на тропу. Очень странно, не вижу там Фила и не слышу выстрелов. Старик не прав, она не на него клюнула, а просто побежала проверить, что происходит. И тут ее подрывает несколько раз. Лапа потеряна. Потом появляюсь я. Подходит волчонок, в поисках мамы. Иду к нему, едва заметив, и кричу на него что-то. Мать нападает на меня. После старается прогнать, умоляя уйти. Наношу ей удар за ударом. Она чувствует, что моя сила растет. Просит волчонка бежать, но тот остается на месте. А потом вдруг я замираю и моя ярость затихает.»

Мир рушится. Прихожу в себя и вижу мать ликаншу с ребенком. Меня трясет от своих собственных действий. От действий людей. Я только что пережил это на своей шкуре. Как так получается? Самый опасный хищник в мире все еще человек? Неужели мы ничему так и не научились? Бросаю автомат и нож на землю, склоняясь в поклоне матери-мутанту. Она медленно кивает и разворачивается. Мне ничего не остается. Просто смотрю им в след, переполненный яростью к себе и Филу, а, кроме того, и кучей мыслей. Вот сейчас мне Фил за все ответит, если выжил.

Сильнейший взрыв слышится сзади, и меня на полной скорости несет к уходящим мутантам. По дороге сознание теряется, и я проваливаюсь в пропасть обморока. Фил доделал начатое, подумалось мне перед тем, как я проваливаюсь в пропасть сознания. "Мертв" промелькнуло вслед за этим…

4 глава «Чужое тело»

На вид он был счастлив, и вы подумали,

что боль прошла. Но она ушла вглубь.

© Грегори Хаус (Сериал «Доктор Хаус»)

Глаза меня подводили. Я пытался открыть их, но этого у меня не получалось. Странное ощущение: ни жив, ни мертв. Хотелось кричать от боли и радоваться одновременно. Почему? Не знаю. Где-то глубоко, в подкорке, я припоминал пережитую ночь. Сердце еле колотится. Очень необычное состояние.

– Кажется, он шевельнулся! – послышался женский голос откуда-то со стороны.

– Ты уверена? – кто-то оказался совсем рядом. Судя по голосу, мужчина, не пожилой. Где же Фил? Кто эти люди?

– Он дернул ногами, а потом попытался открыть глаза! Это я точно видела!

Я чуть подергал пальцами, слабо выходит. Говорить тоже не получается. Чтож за дела?

– Так, парень! Я смотрю, ты очухиваешься, – сказал мужчина, – слушай меня внимательно. Если слышишь и понимаешь меня – дерни головой.

Я напрягся со всей силы. Что-то, похоже, получилось, учитывая, что тот, кто говорил, удовлетворенно выдохнул. Я расслабился. Сейчас напрягаться – смысла нет. Если под присмотром, значит в безопасности. Или в безысходном состоянии. Суть одна.

– В первую очередь, тебе придется расслабиться и не переживать. То, что я сейчас скажу, может повергнуть тебя в шок. Информацию я буду давать порционно, чтобы не допустить паники. Для начала, вот что. Ты находишься в реабилитационном центре для раненых ветеранов группировки «Феникс». Я думаю, ты слышал о нас.

Ничего подобного. Я о группировках то пару дней назад услышал, а уж о названиях то… так, стоп, для ветеранов?

– Так вот. Ты у нас уже четыре месяца. Так! Не дергайся! Просто расслабься! Вот так… далее. Нам тебя передали мусорщики за немалую сумму, но это сейчас неважно. Они сказали, что обнаружили тебя глубоко в лесу на открытой поляне, куда ты каким-то образом направлялся долгое время, судя по длинному кровавому шлейфу, тянущемуся за тобой. Но мы считаем, что кровь принадлежит не тебе. И то, что там случилось – огромная загадка для нас. Сейчас ты в подавленном состоянии после комы. У мусорщиков ты пробыл около двух недель. Не знаю, каким чудом ты выжил, но это случилось. Теперь ты под пристальным присмотром специалистов. Мы привели тебя в порядок и теперь ждем твоего выздоровления. Боюсь, после полученных травм, тебе придется заново учиться ходить, говорить и даже есть. Но это не так страшно. Сейчас отдыхай. Мы встретимся с тобой послезавтра. Я дам тебе еще информации для размышления. Просто старайся не двигаться, хорошо? Это может плохо сказаться на… некоторых аспектах.

Мне вкололи укол и я погрузился в сон. Так продолжалось два дня. Я просыпался, лежал немного, думал, а потом мне кололи что-то в руку и я отключался. Во времена «бодрствования», мне ощущалось что-то странное. Будто какие-то потоки воздуха с разных сторон. Они переменчивые, не могут сложиться в полноценный узор. Что-то воде несобранной мозаики: вроде частей много, но картинка непонятная. Шестое чувство? Я стал экстрасенсом? Вот теперь заживем! Ох, не до шуток сейчас, Тиден, не до шуток!

И вот наступил третий день, когда пришел доктор и сел рядом. Я чувствовал его. Не знаю, как. Даже примерно понимал его внешность.

– Сегодня мы попробуем смотреть на мир глазами. Сейчас мы снимем повязки, и ты сможешь поднять веки. Осторожно, твои глаза не привыкли к свету. Могут быть зрительные галлюцинации.

Меня чуть приподняли. Кольнуло в позвоночнике. Не сильно, но неприятно. Я почувствовал грубые руки мужчины врача, что приподнимал мое тело и нежные женские руки, снимающие множество бинтов с головы. С каждым размотанным лоскутом, становилось светлее. И, наконец, бинт пропал, лицу стало свежо и приятно. Я сощурился, стараясь открыть глаза. Каждое моргание давалось тяжело. Глазницы щипало, будто неродные.

В итоге, получилось. Я распахнул веки и уставился на своих спасителей. Они же уставились на меня. Девушка, молодая, около двадцати пяти лет, рыжая с такими же рыжими глазами. По лицу можно сказать не много, но нутром чую, что тихоня. Выражение лица испуганное, с ноткой сострадания. Мужчина, около сорока лет. Седой, с короткими волосами и усами-щеткой. Глаза голубые. Уверенный в себе, самодостаточный. Точно любит и хорошо делает свою работу. Двигаться мне сложно, и каждый отдельный мимический жест дается так, будто я делаю его впервые. Но, не смотря на это, изображаю раздражение.

– Прости, просто такое не каждый день увидишь. Глаза имплантаты? – говорит девушка.

Я выпучиваю глаза в несметном ужасе. Доктор замечает это и сразу спешит успокаивать.

– Стоп-стоп! Ты хочешь сказать, что имплантатов глаз у тебя не было?

Я качаю головой, стараясь тратить на это как можно меньше сил. Доктор достает откуда-то зеркало и несет его ко мне.

– Значит, у тебя тотальные перемены в крови, дорогой. Очевидно, мы мутируем. Только не переживай, у нас тут и вирусологи и экологи и даже микробиологи есть, может, исправят, пока распространение не пошло.

Я смотрю на себя и замираю от увиденного. Мои обычные человеческие серые, когда то, глаза изменились. Белки глаз стали черные со стальным отблеском. Радужка серебристая, чуть отсвечивающая и переливающаяся. Зрачок меняет свою форму быстрее, чем я успеваю понимать. Меня трясет от ужаса. Что это и как оно таким стало? Но паниковать нет смысла, тут его правда. Я покорно прикрыл глаза и вновь открыл, смотря на доктора.

– Так, давай теперь мы познакомимся. Меня тут зовут Хирургом. Не люблю я свое имя, да и смысл в имени пропал после войны. Так что и ты меня потом так называй. Моя профессия понятна уже, я думаю. В твоем восстановлении я участия не принимал – слишком опасная работа. Кромсали тебя наши мастера. Я считаю, что именно у них ты и поинтересуешься положением дел. Это, – он указал на девушку, – наша медсестра Аля. Она ухаживала за тобой, пока ты тут лежал. Поблагодарить ее ты еще успеешь. Времени у тебя будет много, сейчас бушует ядерная зима, а это значит, что в путь по своим делам двинуться ты не сможешь. Но есть и хорошие новости: твое тело восстанавливается, показатели в норме. Секундочку, мы отойдем.

Доктор прошел в дальнюю часть палаты вместе с Алей, и они о чем то шептались. Я осмотрелся, впервые за долгое время я могу увидеть окружающий мир. Четыре месяца… кто бы мог подумать. Меня подорвало, очевидно, гранатой или из миномета. А может быть, взрыв какого компонента в груде растерзанных броневиков? Как же выжил? Ликаны помогли? В том состоянии, что была ликанша – сомневаюсь.

Палата серо-белых цветов. Что самое удивительное – в идеальном состоянии. Повсюду стояли медицинские приборы в том же отличном состоянии. Где же я? Это те самые супернавороченные люди? Или просто группировка с уклоном в медицину?

– Итак, сейчас мы попробуем тебя посадить. Предупреждаю, может быть очень больно, – сказал Хирург и подошел к моей кушетке.

– Просто постарайтесь не выгибать позвоночник, – тихонько сказала Аля, что меня удивило, – расслабьте его. Мы поместим вам за спину специальный прибор, чтобы вы могли сидеть и ложиться с помощью нажатия кнопки. Позвоночник нужно развивать, а если вы будете только лежать – то не подготовитесь к подъему.

Я еле заметно кивнул. Хирург и Аля взяли меня за руки и начали тянуть. Действительно, это оказалось почти невыносимо. С горем пополам, пыхтя и ругаясь, я оказался в положении сидя. Что то напрягло меня в моих руках. Что-то блеснуло и я делал жуткие усилия, чтобы перевести голову повыше от одеяла к своим кистям. Напрягшись до упора, я начал тянуть кисти к глазам.

– Так, видно еще кое-что открылось твоему взгляду раньше, чем следовало, – задумчиво сказал Хирург, – большинство твоих костей были переломаны, а некоторые раздроблены. Оставлять тебя в таком состоянии было бы кощунством, особенно учитывая особенности нынешнего мира. Мы собрали тебя по кусочкам. Сейчас на большей части твоего тела – экзоскелет, помогающий твоим мышцам в движении. Каркас его крепится к костям, с помощью специальных магнитных индукторов, что определяют нервные точки и соприкасаются. Не переживай, мы почти ничего не заменили. Все конечности родные, просто собранные, словно мозаика.

За спину мне положили какую-то пластинку и установили несколько амортизаторов. Их я видел краем глаза, но саму систему понял. При нажатии на рычаг возле моей руки, он складывается и раскладывается от минимума до максимума, а положение я регулирую сам. Очень удобное изобретение. Глаза остановились на кистях. Как и говорил доктор, на них странные намотки в некоторых местах соединяющихся друг с другом. В ключевых точках торчали странные гвоздики, которые, казалось, были воткнуты в кожу на очень маленькую глубину. Система простиралась к рукам и выше. Сконцентрировавшись, я почувствовал ее, полностью охватывающую тело.

– На этом я тебя и оставлю. Отдыхай, набирайся сил. В снотворном больше надобности нет. Не пытайся разговаривать – не получится. Экзоскелет скрепил челюсти. Потом будем учиться и этому. Я буду через пару дней, посмотрим, чего ты сможешь добиться. Всего доброго.

Хирург наклонил голову и ушел. Аля осталась рядом. Не знаю почему, но от нее шло странное тепло, которого я не чувствовал от доктора или даже Фила. Она очень ласково протирала мне лоб, плечи, грудь и шею влажной тряпкой.

– Не переживайте, я буду неподалеку почти всегда. Не старайтесь себе навредить и уже к Новому Году вы будете ходить. Я помогу, чем смогу. А сейчас отдыхайте. Вы потратили много сил, которых и так не хватает, – сказала девушка и ушла.

Мои глаза закрывались. Действительно, очень хотелось спать. Нащупал рукой рычаг и чуть опустился, оставаясь в положении полулежа. Спина болела, теперь я чувствовал ее ярче. Что-то в ней настораживало. Своим новым чувством я ощущал ее, будто костяной гребень со стальными вставками, но даже кости эти принадлежали не мне. На этой мысли мой мозг и отключился.

* * *

Ждать пришлось целых долгих три дня. Организм начал приходить в себя и упорно восстанавливаться, на что указывали невыносимые боли при любом движении и ноющие боли в любое время дня и ночи. Я постоянно просыпался, не мог контролировать свое тело. Что-то шло не так, как надо. Мой монстр внутри ощущал сильное желание сорвать с себя экзоскелет и вскочить. И с каждым днем это желание усиливалось. И вот, наконец, наступил тот день, когда Хирург посетил меня снова.