Текст книги "История не для прессы"

Автор книги: Наташа Окли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Только она не блондинка. Хотя и не шатенка. Для первой цвет волос слишком насыщенный, для второй – недостаточно темный. Нечто среднее…

– Я не верю ни единому вашему слову! – (Он вскинул глаза.) – Нет, я согласна, что Венди не любит, когда нарушаются ее планы. Я сама такая. – (Их взгляды встретились.) – Но вам от нее не попадет. Не забывайте, вчера я имела возможность убедиться, как вы друг к другу относитесь.

– Если в вашей книге будет хоть слово клеветы, я вчиню вам судебный иск!

Лидия даже не моргнула.

– Авторизованная биография – это все-таки авторизованная биография. – Потом ее лицо немного смягчилось. Она вытащила руки из карманов жакета и уперлась в край стола. – Послушайте, Ник, вы можете мне доверять. Я никогда не сделаю ничего, что могло бы повредить Венди. Куда мне привезти этого злосчастного кота? У вас есть кто-нибудь, кто приглядит за ним?

Ник продолжал сомневаться. Стоит оставить ее одну, как она тут же примется шарить по дому, заглядывать в шкафы и под кровати.

Хотя Венди нечего скрывать. Так что пусть дамочка старается сколько угодно.

– Мою экономку зовут Кристина Перман. – Ник выговорил это словно через силу. – Надеюсь, вы достаточно хорошо порылись в моей биографии и успели выяснить, где я живу? – Он тут же пожалел о своей грубости. Предложение Лидии очень хорошее. Даже если сделано из корыстных побуждений.

– Ваша личность не настолько меня заинтересовала. Хотя, если угодно играть в игры, мне достаточно сделать пару звонков.

Что ж, отповедь заслуженная. Ник вытащил из кармана визитку.

– Это всего в десяти-пятнадцати минутах езды отсюда. Я предупрежу Кристину, чтобы вас встретили. Нужно только позвонить от ворот, и вам откроют. И еще. Пожалуйста, свяжитесь с моим секретарем, если кот так и не найдется. Тогда я вернусь сюда вечером. И… большое вам спасибо.

– Всегда пожалуйста. – Ее глаза блеснули.

– Я закрою парадный вход. Вас не затруднит выйти через заднюю дверь и оставить ключ под кашпо?

– Никаких проблем.

Ник медлил. Не хотелось оставлять Лидию в доме Венди. Или дело в удивительной ауре, окружающей эту женщину? Какая сила таится под хрупкой оболочкой, стремясь вырваться наружу?

– Передайте Венди, что я… – «Люблю ее», мысленно закончил Ник, но Лидия сказала: – Что я желаю ей скорейшего выздоровления. Может, она позвонит мне через некоторое время?

– Обязательно передам. – Ник поправил узел галстука, вдруг показавшийся слишком тугим. – Еще раз спасибо.

Она слышала, как он прошел через холл, как захлопнул дверь и повернул ключ, и устало опустилась прямо на металлическую крышку бака. Потом осмотрелась, ища глазами кружку для кофе. Что она здесь делает? А главное, зачем? Она сказала Николасу Реган-Филиппу правду – у нее сейчас отпуск. Но это не повод безо всякого приглашения хвататься за решение чужих проблем. Внутренний голос еле слышно прошептал, что, кажется, Ник Реган может превратиться в ее личную проблему.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Решения, принятые под воздействием порыва, редко доводят до добра. Лидия имела возможность убедится в этом, на протяжении нескольких часов разглядывая пустой ящик для перевозки животных, словно сила мысли могла заставить Нимрода волшебным образом оказаться внутри.

Порой она с иронией думала, что вправе гордиться собой: провести лучшую часть дня в запущенном мрачном коттедже Венди – настоящая жертва. Порой начинала поглядывать на мобильник, втайне желая, чтобы ей позвонил главный редактор и вызвал в Лондон по какому-нибудь срочному делу. Но тщетно. В результате Лидия полдня просидела на старой полуразвалившейся тахте с ноутбуком на коленях, развлекаясь поисками дополнительной информации о Нике Регане. Здесь ее тоже ждала неудача. Жизнь этого загадочного человека осталась окутанной плотной завесой тайны.

Когда кот наконец объявился, Лидия решила, что возможность собственными глазами взглянуть на дом Ника будет вполне заслуженной наградой. Почти с нежностью она установила переноску с Нимродом на заднее сиденье и выехала на шоссе.

Дорога до Фентон-холла, как называлась вилла Ника, заняла около пятнадцати минут. Действительно, этот человек тщательно охранял от посторонних свою частную жизнь. Виллу окружал высокий каменный забор с глухими металлическими воротами. Лидия нашла в кармане визитку и набрала номер. Через секунду ей ответил озабоченный женский голос.

– Здравствуйте, я хотела бы поговорить… – она замешкалась, припоминая имя экономки, – с Кристиной Перман. Я привезла кота мисс Беннингтон. Мистер Реган-Филипп должен был вас предупредить.

– Да-да, конечно, он звонил, я сейчас открою. – В голосе женщины слышалась необъяснимая тревога. – Будьте добры, когда заедете на территорию, внимательно посмотрите, нет ли кого-нибудь поблизости.

Странная просьба! Лидия въехала в ворота и огляделась по сторонам.

– Я никого не вижу.

– Совсем никого?! – Теперь голос звучал почти трагически.

Лидия недоуменно пожала плечами и по прекрасной аллее, с двух сторон обсаженной цветущими камелиями, направилась к дому. И не была разочарована. Перед ней предстал великолепный старинный особняк, видимо, недавно отреставрированный, с огромным крыльцом, ступени которого полукругом спускались в сад. Стоимость – чуть больше двух миллионов фунтов, вспомнила она одну из статей в Интернете. Да, Нимроду здесь будет вольготно. Интересно, почему же Ник Реган позволяет своей горячо любимой крестной жить в том захолустье?

На крыльце появилась женщина и замерла, судорожно сжав ладони. Испытывая все возрастающее чувство неловкости, Лидия выбралась из машины и принялась вытаскивать ящик с Нимродом.

– Я Лидия Стгжфорд, а это… – Она осторожно опустила ящик на ступени. – Это Нимрод.

– Да, мистер Реган-Филипп звонил. – Женщина едва взглянула на Лидию и принялась тщательно изучать камелии, словно старалась разглядеть затаившихся в них террористов. Позади раздался шум подъезжающего автомобиля, и Кристина опрометью бросилась вниз по ступеням. – Слава богу, вы приехали! Мы думали, она спит!

Лидия обернулась. Из уже знакомого темно-зеленого «ягуара» выходил Ник Реган. Все такой же красивый, спокойный и уверенный в себе. Казалось, возбуждение экономки оставило его равнодушным. Он посмотрел на Лидию, как бы проверяя ее реакцию на непонятную сцену. Их взгляды встретились.

– Речь идет о моей дочери, – спокойно пояснил он. – Она потерялась. Но я уверен, все в порядке. Такое уже случалось раньше.

– Сколько ей лет? – Лидия опять быстро прокрутила в голове все сведения, почерпнутые в Интернете. Кажется, дочь Реган-Филиппов была совсем маленькой, когда родители разошлись. Но Ник говорит словно о тинейджере.

– Пять.

Ничего себе! Интересно, что сказала бы мать девочки в ответ на такую невозмутимость со стороны отца, объясняемую лишь тем, что подобное уже случалось?

– Сколько времени Рози отсутствует? – спросил Ник у экономки.

– Не больше сорока минут. София уложила ее в постель и спустилась вниз выпить чаю, потом поднялась проверить, все ли хорошо… – заторопилась Кристина. – Мы обыскали весь дом. Артур с Томом осмотрели берег озера. Господи! – Женщина в отчаянии заломила руки. – На этот раз она собрала вещи! Даже зубную щетку унесла!

Сомнений не оставалось. Пятилетняя дочь Ника Регана решила сбежать, потому что была несчастна в отцовском доме.

Острое чувство неловкости заставило Лидию отвести глаза. По-видимому, Ник это понял, в его взгляде мелькнула растерянность. Присутствие при семейной сцене постороннего, тем более журналиста, было ему явно неприятно. Он уверен, что теперь она обязательно раструбит об этом по всему свету. Ей стало обидно. Конечно, репутация хорошего отца оказалась подмоченной, но разве Лидия имеет право причинять боль ребенку?

– К сожалению, мне пора уезжать, – заторопилась она. – Надеюсь, все закончится хорошо. Я буду очень признательна, если вы попросите Венди позвонить мне после выздоровления. – Лидия уловила едва слышный вздох облегчения и пожала протянутую руку. Рукопожатие Ника оказалось крепким и искренним. И тем обиднее было недоверие, в котором чувствовалось что-то личное, направленное именно против нее. Чем же она успела так ему насолить? Ведь знакомство состоялось только вчера.

– Спасибо за Нимрода. Позвоните у ворот, и Кристина вам откроет.

Лидия медленно ехала по аллее. Визит к Нику оставил чувство разочарования. Жаль, не удалось попасть в дом. Интересно, в каком стиле оформлен интерьер? Наверняка в классическом. Там полно старинной мебели и антиквариата… Все очень дорогое, но лишенное и намека на индивидуальность, ведь Николас Реган-Филипп так старается скрыть свои эмоции. Забавно было бы заглянуть под эту маску.

Среди зарослей мелькнуло красное платье. Рози? Лидия остановилась, в раздумье помедлила и вышла из машины. Происходящее в доме Ника Регана совершенно ее не касалось, только разве Лидию останавливали когда-нибудь подобные доводы? Она громко позвала девочку. Никакого ответа. Или Лидия ошиблась, или Рози не желала, чтобы ее нашли. Лидия колебалась. Вряд ли Ник обрадуется, если именно она обнаружит его дочь. С другой стороны, девочка может выбраться на шоссе, когда Кристина откроет ворота. Лидия обошла большой куст камелии. Никого! Должно быть, ей показалось. Она уже собиралась вернуться к машине, когда вновь заметила мелькнувший подол красного платья и быстро раздвинула ветви.

Прямо перед ней в высокой траве стояла маленькая девочка. Белые туфельки, красный сарафан и белый жакет делали ее похожей на куклу, а прямая спинка и неподвижные черты лица только усиливали подобное впечатление. В прямом взгляде темных глаз Лидия не заметила испуга – только печаль, странную для пятилетнего ребенка.

– Меня зовут Лидия Стэнфорд, – сказала она, осторожно касаясь волос девочки. – Тебя повсюду ищут. Ты ведь Рози, верно?

Девочка продолжала молча смотреть на Лидию. От этого взгляда становилось не по себе. И тут Лидия заметила маленькие приборы за ушами Рози, почти не видные в густых волосах. У нее замерло сердце. Рози Реган-Филипп была глухонемой.

Теперь становилось понятным столь сильное беспокойство экономки. В этом огромном парке ребенка, который не слышит, можно искать часами. Лидия присела перед Рози на корточки и сложила пальцы в знак, на языке жестов означающий «глухой». Рози медленно кивнула, потом приложила руку сначала к своему уху, затем к груди.

Давно, очень давно Лидии не приходилось разговаривать на языке жестов. И хотя многое стерлось из памяти, кое-что она еще помнила – ведь так общалась с ней мама. Слова пришли в жизнь Лидии позже, когда она стала играть со сверстниками, смотреть телевизор, гулять по улицам.

Сейчас она опустилась на траву, внимательно следя, чтобы Рози хорошо видела ее губы, и, букву за буквой, показала пальцами: «Л-и-д-и-я». Пальцы девочки зашевелились в ответ. Лидия напряженно следила за ее движениями, но сказывалось долгое отсутствие практики. Она не понимала малышку. Напрягая память, Лидия постаралась объяснить, что приехал отец и ждет Рози. Та отрицательно помотала головой.

Почему? Лидия сделала жест правой рукой в сторону от груди. Рози быстро «заговорила», но на этот раз Лидия поняла ее гораздо лучше. Девочка не хотела идти домой, пока Лидия не согласится объяснить ее отцу, почему она убежала. Рози не любит няню Софию. Няня София ругается и наказывает. Поэтому Рози собрала сумку и поехала к бабушке. Лидия должна сказать папе – пусть София уйдет.

Лидия незаметно вздохнула. В жизни детей все так просто. Разве может понять Рози, как нелепо будет выглядеть посторонняя женщина, пытающаяся объяснить Николасу Реган-Филиппу, почему его пятилетняя дочь не хочет жить у него! Но Рози всего лишь ребенок, и ей требуется помощь. Лидия не могла отказать. Пусть ей предстоят несколько минут неприятного разговора с Ником, однако девочка вернется в дом. Она кивнула в знак согласия, подняла с земли рюкзачок Рози и тут же почувствовала, как детские пальчики доверчиво сжали ее ладонь.

Ник жестом заставил замолчать двух наперебой тараторящих женщин. Черт побери, в конце концов, за что он платит им деньги, если они не в состоянии уследить за пятилетней девочкой?!

– Сейчас главное понять, куда могла подеваться Рози. Кто-нибудь догадался посмотреть в летнем домике?

– Я сама все проверила, – горячо заявила Кристина. – Богом клянусь, там никого нет.

Ник молча кивнул. Из двух женщин экономка была ему наиболее симпатична. Она всерьез расстроилась и совершенно ясно чувствовала свою вину.

Другое дело – няня София. Девушка стояла позади Кристины, всем видом демонстрируя обиду и возмущение безответственным поступком воспитанницы. В ней не было ни капли раскаяния. Похоже, им придется расстаться. Конечно, найти человека со специальным образованием, позволяющим работать с глухонемым ребенком, довольно сложно. Однако у Софии, несмотря на прекрасный диплом, есть один очень существенный недостаток – она не любит детей. И Рози отвечает ей тем же. Ник вздохнул.

– Давайте внесем ясность. Почему вы уложили Рози спать так рано?

– В воспитательных целях, – отрезала София. – Я сказала, что единственная причина, которая хоть в какой-то мере может объяснить ее недопустимое озорство в течение всего дня, – это усталость.

– А сами отправились пить чай? – Ник запустил руку в свою густую шевелюру.

– Рози должна была побыть одна и подумать о своем поведении.

– И никто из вас не слышал, как она спустилась по лестнице?

Женщины не успели ответить. Во входную дверь постучали. Опередив их, Ник сам распахнул дверь и замер на пороге. Перед ним стояла Лидия, одной рукой сжимая ладошку Рози и подняв другую, готовая постучать еще раз. Секунду все молчали, потом Лидия улыбнулась.

– Я встретила Рози, когда ехала к воротам…

– Слава богу, вы ее нашли! – Кристина бросилась к Рози и судорожно прижала девочку к себе. – Милая моя, как мы все волновались!

Рози стояла, прямая как струнка, ее лицо оставалась неподвижным. Лидия заметила, что в порыве искренних чувств женщина не задумалась о том, видит ли девочка ее губы. Слова Кристины едва ли достигли слуховых аппаратов. Если от последних была хоть какая-то польза.

– Я заметила красное платье в зарослях камелии и решила произвести разведку. – Лидия посмотрела на Ника.

– Спасибо. Огромное спасибо.

В его словах звучала неподдельная благодарность. Еще бы! Ведь Рози все-таки его дочь. Тут нечему удивляться.

Он провел девочку в комнату, посадил на софу и сел так, чтобы их лица оказались на одном уровне.

– Мы очень беспокоились о тебе. – Ник говорил, тщательно произнося каждый слог. – Ты не должна уходить, не предупредив.

Однако он даже не попытался обнять дочь, или взять ее руки в свои, или просто сказать, что любит ее. Лидия испытала острое желание вмешаться. Он все делал не так. Разве может пятилетняя девочка, одинокая и обиженная, понять, как дорога отцу, только по его взгляду?! Но Лидия не имела на это права. У нее не было никакого опыта семейных отношений, а сама она решила навсегда отказаться от материнства, опасаясь произвести на свет ребенка, подобного Рози.

Девочка отвернулась. Попытка Ника установить контакт с дочерью потерпела крах. Только он, кажется, этого не понял. Господи, как непросто иногда приходится детям богатых родителей! Как часто с детства они лишены главного – родительской любви и заботы. Мама с папой отдают все свое время решению гораздо более важных задач, чем воспитание ребенка. А на долю малыша остаются няни, гувернантки, закрытые школы и чувство глубокого одиночества.

Лидия не могла больше сдерживаться. Она села рядом с Рози и взяла ее ручку в свою. У этой девочки все обстоит еще сложнее. Много лет назад мама объяснила Лидии, каково родиться глухой в семье слышащих родителей.

Рози попросила Лидию поговорить с отцом. Что ж, она заставит Ника выслушать ее, более того, заставит принять решение, которое облегчит жизнь девочки.

– Рози просила меня сказать вам, что она чувствует себя несчастной.

Ник вздрогнул, как от удара, и замер, выпрямившись. В комнате повисла тишина.

– Надеюсь, она может объяснить, почему? – наконец сказал он.

– Не сомневаюсь, что все дело в моей персоне! – истерически выкрикнула София.

Ник повернулся с таким видом, что девушка осеклась и замолчала. Она приблизилась, собираясь увести Рози в детскую, но Ник жестом остановил ее.

– Не надо, я сам уложу дочку спать. Все объяснения мы оставим до завтрашнего утра. На сегодня уже достаточно стрессов. – Ласковым жестом он коснулся волос дочери. Это было первым проявлением любви с его стороны за весь вечер. В ответ Рози импульсивно прижалась лбом к руке отца. На глаза Лидии навернулись слезы. София лишь раздраженно вздохнула. Она явно принадлежала к тому разряду женщин, которые считают, что только им известно, как следует воспитывать детей. К сожалению, даже самые современные методики не заменят ребенку обычной доброты и внимания.

– Когда мне подавать ужин, господин Реган-Филипп? – тихо спросила Кристина.

– Позже, после того, как Рози заснет.

Обе женщины расценили это как приказ выйти из комнаты. Их присутствие раздражало Ника. Они молча удалились. Странно, но на этот раз обостренное чутье Лидии не уловило неприязни к ней. Сейчас на диване сидел человек, который был рад любому, кто мог бы помочь разобраться в запутавшихся отношениях между ним и дочерью. Обычный отец, глубоко опечаленный тем, что совсем не понимает своего ребенка.

Лидия видела, как тяжело у Ника на душе. Вчера – страшное происшествие с Венди, сегодня – Рози.

– Рози сказала мне, что она не любит Софию.

– Сказала? – тихо переспросил он, делая акцент на значении этого слова.

– Да.

– Вы понимаете язык жестов?!

Она быстро вскинула на него взгляд, пораженная внезапной догадкой.

– А вы что – нет?!

Лидия поняла, каких усилий стоило Нику не отвести глаза. Он судорожно сглотнул.

Он действительно не умел говорить на языке жестов. Для отца пятилетней глухонемой девочки это недопустимо. Почти преступно. Лидия не могла в это поверить.

– Что еще она просила сказать мне? – ровным голосом спросил Ник.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Ник задыхался от чувства вины. Рози уже пять. Прошло четыре года с тех пор, как врачи поставили окончательный диагноз – девочка родилась абсолютно глухой. Целых четыре года он находил множество уважительных причин, по которым не имел возможности выучить язык жестов. Но сейчас, под осуждающим взглядом Лидии, ни одна из них уже не казалась столь важной.

Получается, он попросту отвернулся от дочери, лишив ее права говорить о самых простых желаниях, вплоть до того, что она любит на завтрак. Все их общение свелось к двум жестам. Он считал достаточным кивок с ее стороны в случае согласия и отрицательное мотание головой при отказе. Бедной Рози пришлось обратиться к первой встречной, чтобы передать отцу, как плохо к ней относится няня.

Самым ужасным было то, что он давно обо всем догадывался, но гнал прочь неприятные мысли. Молчание Рози делало жизнь удобной.

Казалось совершенно естественным пригласить Софию переехать к нему вместе с дочерью – при девочке оставалась няня, жившая с ней в доме матери.

Пристальный взгляд светло-карих глаз Лидии легко объяснил ему все его просчеты и ошибки.

– Рози прекрасно изъясняется на языке жестов. Нет сомнения, ее учили этому с самого рождения.

– Да, а еще она очень хорошо читает по губам.

– Я видела. Однако этого достаточно только для того, чтобы она поняла вас. Но вы-то ее совершенно не понимаете. Послушайте, вы отвечаете за свою дочь…

– Я прекрасно знаю, за кого и за что отвечаю! – перебил он резче, чем собирался. Просто чувство вины в этот момент сделалось совершенно непереносимым. Минуту они в упор смотрели друг на друга. Лидия отвела взгляд первой.

– Вы правы, не мое дело учить вас воспитывать дочь, но…

– Совершенно верно.

– Но, – продолжала она, словно не услышав замечания, – я дала обещание Рози поговорить с вами и намерена сдержать его. – Лидия медленно опустилась перед девочкой на колени и посмотрела в широко распахнутые полные доверия глаза. Сердце Ника сжалось от боли. Было невыносимо видеть, с какой надеждой глядит его дочь в лицо этой Лидии Стэнфорд.

Ник пребывал в полной растерянности. То, что он знал о Лидии, и то, что видел сейчас, совершенно не укладывалось в голове. Сомнений не было – Лидия уничтожила злосчастного Стивена Дейли. Но одновременно сделала достоянием общественности неудачную попытку самоубийства собственной сестры. Подробности судебного процесса смаковались прессой на протяжении многих дней. Можно представить, как чувствовала себя несчастная молодая женщина, личная жизнь которой стала доступна любому. Ник помнил фотографии, которыми пестрели тогда газеты: спокойная самоуверенная Лидия и совершенно измученная Иззи с полными слез глазами. Ничто на свете не могло убедить Ника, что Лидия в тот период действовала в интересах родной сестры.

Поэтому он пришел в ужас, когда Венди пригласила ее в соавторы своей автобиографической книги. Из всего, что ему удалось узнать об этой женщине, следовало – единственная биография, которая всерьез интересует Лидию Стэнфорд, – ее собственная.

Но их встреча все изменила. Она казалась совсем не такой, как он ожидал. Спокойной, доброжелательной, излучающей тепло и заботу о других. Интересно, как сложились бы их отношения, если бы они познакомились при других обстоятельствах, на какой-нибудь вечеринке, например? И он ничего не знал бы о ее прошлом? Наверное, получилась бы совсем иная история. Ник был бы очарован лукавым взглядом и копной роскошных волос. Попросил бы телефон и с трудом дождался следующего вечера, чтобы пригласить ее на ужин…

Слава богу, роковой ошибки удалось избежать. Лидия Стэнфорд – расчетливая карьеристка, способная нести окружающим только боль.

Он смотрел, как она разговаривает с его дочерью. Красивые руки с холеными ногтями плавно двигались, напоминая двух бабочек. На запястье алела свежая царапина. Судя по всему, Нимрод не сдался без боя.

Лидия замерла. Теперь маленькие ладошки Рози замелькали в воздухе, и Ник испытал новый приступ боли. Господи, впервые за долгие недели, с тех пор как девочка поселилась в его доме, она имела возможность сказать ему, что ее беспокоит! Лицо дочери исказилось, она готова была заплакать. Неожиданно для себя Ник стремительно шагнул вперед и судорожно прижал малышку к себе, гладя ее волосы.

– Что она говорит?

– Это трудно объяснить, – мягко ответила Лидия, подняв на него лучистые глаза, полные нежности и сочувствия к Рози.

– Постарайтесь. – Внезапно Нику стало совершенно все равно, что на самом деле представляет собой Лидия Стэнфорд. Главное сейчас – это Рози, которая замерла, прижавшись к отцу всем телом, а он стоял, не в силах пошевелиться от нахлынувшей любви к дочери.

Лидия смотрела на них, с трудом подыскивая слова. И хотя облекать мысли в слова – ее профессия, впервые со времени учебы она колебалась, не зная, с чего начать. Не хотелось причинять Нику боль. Пусть он не выучил язык жестов, но искренняя и глубокая привязанность к дочери больше не вызывала сомнений. Она тихонько откашлялась.

– Рози понимает, почему пришлось переехать к вам. – Лидия замялась, потом продолжила: – Или ей кажется, что понимает. Мама не любит ее, потому что она глухая. А вы слишком заняты. – По лицу Ника прошла судорога, но Лидия твердо решила договорить. – София ругает и бьет девочку. Поэтому Рози хочет уехать к бабушке. – Лидия отвела взгляд, не в силах больше видеть лицо Ника, искаженное гримасой боли. – Мне очень жаль. Простите.

Ник молча наклонился и прикоснулся губами к затылку дочери. Потом посмотрел на Лидию.

– Как будет на языке жестов: «Я прошу прощения»?

Лидия проглотила застрявший в горле комок.

– Надо мизинцем указать на то, за что вы хотите извиниться. – Она выставила мизинец и обвела им круг на уровне груди. – Вот так.

Ник присел перед дочерью и повторил жест. Медленно и с трудом, но Рози поняла отца. Она схватила его ладонь, словно хотела остановить, и крепко обняла за шею.

– Она поняла. – Голос Ника дрогнул. – Скажите, я больше не позволю Софии жить в нашем доме. И я не хочу отпускать Рози к маме или бабушке. Я сам буду заботиться о ней.

Понимал ли этот человек, какую ответственность взваливает на свои плечи? Сколько труда, терпения и заботы предстоит ему потратить на эту маленькую девочку? Лидия сомневалась. Выросшая в семье глухонемых родителей, она сознательно отказалась от мысли когда-нибудь завести собственного ребенка, потому что не была уверена, сможет ли уделить ему столько внимания, сколько он потребует. Но Ник был счастлив в своем неведении, в его голосе звучала абсолютная убежденность. Дай бог, чтобы она не изменила ему на том тяжелом пути, который предстояло пройти.

Рози подняла к ней лицо. Спокойно и твердо Лидия повторила ей слова отца. Он кивком подтверждал каждый жест. Глаза девочки засияли. Она поверила. Пусть же никогда не обманется в своих надеждах!

Отец и дочь смотрели друг на друга. И опять, как тогда, в доме Венди, Лидия почувствовала себя лишней. Она сделала все, что могла. Настало время уходить. И чем скорее, тем лучше.

Лидия жестом показала Рози, что ей пора домой. В ответ девочка отчаянно затрясла головой.

– Мне кажется, она вас так легко не отпустит, – с растерянной улыбкой сказал Ник. – Вы хотите есть?

– Что? – Переход к прозе жизни был настолько неожиданным, что Лидия не сразу поняла вопрос.

– После всего, что вы для меня сделали, я просто обязан накормить вас ужином.

– Не знаю, удобно ли это, – замялась Лидия. Завтраку Иззи был очень плотным, но с того времени прошло уже больше восьми часов. – Кристина, наверное, приготовила ужин только на одну персону.

– Одна из обязанностей мисс Перман – быть готовой ко всяким неожиданностям. – В голосе Ника прозвучала та надменность, которую Лидия терпеть не могла. Похоже, по мнению Николаса Реган-Филиппа, готовые блюда появлялись на столе по мановению волшебной палочки. Но тут она вспомнила свой совершенно пустой холодильник и засомневалась еще больше. А нежное движение, которым Рози взяла ее за руку, окончательно сломило сопротивление.

– Я с удовольствием поужинаю с вами.

– Вот и отлично. Я уложу Рози спать, а потом мы сможем… поговорить.

Поговорить? Как странно он произнес это слово. Лидия смотрела на его губы. Какая тонкая, прихотливая линия изгиба. Чувственная и сексуальная. Интересно, знает ли он об этом? Наверное, его поцелуй должен быть таким же нежным и волнующим, как описывают в любовных романах. Она заставила себя отвести взгляд.

– У вас ведь есть опыт общения с глухонемыми? Я очень хочу послушать ваши советы, – пояснил Ник. – Вы можете подождать на террасе, вечер сегодня просто чудесный, и Кристина принесет вам что-нибудь выпить.

– Конечно. – Лидия посмотрела в широко распахнутые грустные глаза Рози. Как, должно быть, она одинока. Если в ее силах хоть немного облегчить жизнь девочки, Лидия сделает это с удовольствием. Она проследила, как отец и дочь вышли из комнаты – сильный мужчина и ребенок, доверчиво вложивший ладошку в крепкую руку взрослого. Идиллическая картина, просто рекламный плакат. Наверное, мать Рози очень красива, если у девочки такие тонкие черты лица и выразительные глаза.

Лидия оглядела комнату, надеясь сверить догадку с какой-нибудь семейной фотографией, которые обычно ставят в гостиных, но безрезультатно. Тут нечему удивляться. Люди, подобные Нику Регану, не склонны к сентиментальности. Странно, что он вообще когда-то женился. Интересно, кто эта женщина?

Ее раздумья прервала внезапно распахнувшаяся дверь. На пороге стояла Рози. Вопрос замер на губах Лидии, когда девочка стремительно бросилась вперед и обняла ее обеими руками. Лидия наклонилась и нежно поцеловала ее в щеку. Может быть, решение никогда не иметь детей было ошибочным? – впервые подумала она и тут же отогнала мысль прочь. Детей не заводят из-за эгоистической потребности хоть в чьей-то любви. Тогда уж лучше купить собаку. Но в жизни Лидии не было места даже для домашнего животного.

Она присела перед девочкой и знаком сказала: «Спокойной ночи». Как делала когда-то ее мама. Сколько лет прошло, а воспоминания все еще заставляют грустить. Зато лицо Рози осветилось радостью. Она вприпрыжку вернулась к двери и помахала оттуда рукой. Слава богу, срок детских печалей недолог. Нику достаточно было выслушать дочь, для того чтобы сделать ее счастливой. Хотя и взрослым бывает достаточно для счастья именно этого.

Лидия вышла на террасу, села в удобное кресло и замерла, пораженная внезапной догадкой. Иззи! Как она могла забыть! Сестра работает учителем в школе для детей, имеющих проблемы со здоровьем. Вот кто сумеет подыскать новую няню для Рози.

Лидия спустилась по ступенькам на ухоженную лужайку, подумав вскользь, сколько часов в день тратит садовник на то, чтобы поддерживать сад в таком прекрасном состоянии, достала мобильник и набрала номер. Через мгновение она услышала в трубке радостный голос.

– Лидия! Ты где? Я звоню тебе на протяжении нескольких часов…

– Мой телефон был отключен.

– Почему?

– Неважно. Ты только послушай, что со мной приключилось!

Ник сидел на краешке кровати Рози, ласково склонившись к лицу дочери. Она зажмуривалась, честно стараясь заснуть, но поминутно открывала глаза, словно боялась, что отец исчезнет. И раз за разом с нежной улыбкой Ник прикрывал ее веки ладонью, стараясь прогнать страх прочь.

Она была такой хорошенькой, его маленькая девочка. Хотелось надеяться, достаточно маленькой, чтобы не понять того, что произошло в их семье. Хотя от грусти, затаившейся в самой глубине ее глаз, Нику делалось не по себе.

Ану нельзя назвать плохим человеком. У нее и в мыслях не было причинить дочери боль. Просто она всегда исходила только из своего удобства. Поэтому, наверное, и не сказала Рози, что ее бабушка умерла. Решила, что слишком сложно объяснить это маленькой девочке. И, как всегда, ошиблась. Рози хватило ума понять, что отец вечно занят, а мама не любит ее за глухоту.

Ник тряхнул головой, отгоняя мрачные мысли, и испуганно посмотрел на Рози – не разбудил ли ее неосторожным движением. Но девочка мирно спала. Какие сны снятся сейчас дочери? Он осторожно поправил непослушный локон – с сегодняшней ночи она будет видеть только счастливые сны.

Ник тихо поднялся с кровати и вышел, оставив ночник включенным. До этого момента ему не приходило в голову, как страшно должно быть в полной темноте пятилетнему ребенку, лишенному возможности слышать. Он устало потер шею. Слишком многое не приходило ему в голову до сего дня. Например, то, что мир, в котором живет Рози, совершенно не похож на мир других людей. Ему предстояло многому научиться и многое постигнуть. Хватит ли сил стать хорошим отцом? Ник улыбнулся. Венди пришла бы в негодование, застань она крестника в таком упадочном состоянии духа. Этой женщине неведомы колебания и сомнения.