Текст книги "Война чувств"
Автор книги: Наташа Колесникова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
«БМВ» остановилась у парка Горького. Травников вышел из машины, обошел ее сзади, открыл дверцу со стороны Людмилы, подал ей руку, помогая выйти из машины. Потом сказал водителю:
– Миша, дуй назад, я на такси вернусь в офис.
Миша согласно кивнул, и скоро черная иномарка исчезла в потоке машин. А Стас и Людмила, взявшись за руки, словно влюбленные подростки, пошли в парк.
Там было пустынно и грустно. Голые деревья, влажные аллеи, мертвые аттракционы, застывшие, словно памятники бывшему веселью… Словно памятники их прошлой любви. Но она ведь не прошла! Людмила знала об этом точно, и Стас говорил то же самое. Значит… Она взяла его под руку, шагая по влажной аллее, а он, наклонившись к ее плечу, целовал светлые локоны и розовую мочку уха. Помнил о том, что мочка уха была сильной эротической зоной Людмилы, она заводилась буквально с пол-оборота. С тех пор прошло немало времени, и теперь Людмила совершенно спокойно относилась к поцелуям мочки уха. Но все равно было приятно.
– Люси, я хочу тебя, – сказал Травников. – Хочу снова испытать то, что было между нами. Это просто… фантастика. Ничего подобного у меня больше не было. Никогда и ни с кем.
– У меня тоже, – шепотом сказала Людмила. – Но это было давно, теперь все изменилось.
– Я хочу это возвратить, Люси.
– Думаешь, можно? – кокетничала Людмила.
– Если мы вместе этого захотим – да. Знаешь, ты мне часто снишься… такой, какая была в квартире твоих родителей. Помнишь, мы говорили бабушке, что будем заниматься, а она хитро улыбалась в ответ?
– Бабушка умерла два года назад.
– Царство ей небесное. Люси, где мы можем встретиться, чтобы снова быть вместе, быть единым целым, как тогда? У меня дома нельзя, жена там, придумай что-нибудь.
– У меня дома тоже… – пробормотала Людмила.
– Я понимаю. Люси, театры и мюзиклы, самые дорогие магазины и рестораны будут у твоих ног, но это все мелочи, дела житейские, так сказать… А главное – я хочу увидеть ту Люси, которая подарила мне невероятное наслаждение, счастье, понимаешь? Я хочу, чтобы мы снова стали… как раньше.
Людмила тоже хотела этого, но теперь боялась. Дмитрий – это не родители, он и вправду может убить. Но Стас хочет, чтобы она сама выбрала место их настоящей встречи…
– Ну, Люси? Ты можешь что-нибудь придумать?
– Я попробую поговорить… с Лерой. Может, у нее встретимся. Ты помнишь Лерку?
– Да, конечно. Красивая девушка была, откуда-то из Сибири, кажется…
– Из Оренбурга. У нее муж бизнесмен, все время на работе, может быть, она согласится…
– Люси… я уже просто не могу, я сгораю от страсти. Хочешь убедиться?
Он взял ее ладонь, но Людмила испуганно отдернула ее:
– Не надо, Стас…
– Мы встретимся с тобой у Леры? А потом я разведусь с женой, разменяю квартиру, нет, куплю другую, и никто нас не разлучит, да, Люси?
– Да, Стас…
– Я тебя люблю еще больше, чем тогда… Позвони мне вечером, лады? Телефон помнишь. Я буду ждать, буду о тебе думать. А сейчас… пора возвращаться. Работа есть работа.
– Я понимаю.
Они вышли из парка в обнимку, тесно прижимаясь друг к другу, и Людмила думала только об одном – как убедить Леру позволить им встретиться хоть на час в ее квартире, пока Епифанов руководит своими магазинами.
Травников поднял руку и на удивление быстро остановил зеленый «форд». Распахнул заднюю дверцу, даже не спросив у водителя, согласен ли тот подвезти даму, потом сунул водителю пятьсот рублей, царственно помахал Людмиле и пошел к Крымскому мосту. Высокий, импозантный, уверенный в себе мужчина. Боже, как он нравился в этот миг Людмиле!
– Куда ехать-то? – озадаченно спросил водитель «форда».
– На набережную… – машинально пробормотала Людмила и тут же вспомнила, что оставила свою машину в Столешниковом переулке. – Ой, нет, пожалуйста, на Тверскую, к Столешникову. Тут совсем недалеко…
– Нет проблем, – согласился водитель и добавил, когда машина промчалась мимо Травникова, с важным видом шагающего по Крымскому мосту: – Солидный мужчина, денег ради дамы не жалеет. – Он достал из кармана кожаной куртки портмоне, отсчитал четыре сотенные купюры, протянул Людмиле.
– Что это? – насторожилась она.
– Туда ехать – максимум стольник. Мне чужих денег не надо, слава Богу, свои есть. Мог бы и бесплатно подбросить, да мне совсем в другую сторону. Так что стольник – это нормально. Возьмите сдачу.
Людмила неуверенно взяла деньги, сунула их в сумочку и снова подумала, какой же он необыкновенный мужчина, этот Стас! Даже водители стараются выглядеть порядочными, пообщавшись с ним. Ну разве можно сравнить с Дмитрием? Ну разве можно не влюбиться в такого мужчину?
Глава 5
Между тем импозантный мужчина Стас Травников с важным видом прошагал по Крымскому мосту, спустился в метро на станции «Парк культуры» и поехал на юго-запад Москвы, к станции с таким же названием.
Ему не нужно было спешить на службу в фирму, ибо фирма разорилась минувшей весной и Травников остался без работы. Фирма была далеко не самая известная в Москве, но держалась на плаву до тех пор, пока Травников не убедил руководство пойти на рисковый многоступенчатый обмен, в результате которого полностью высвобождалась четырехкомнатная квартира на Гоголевском бульваре стоимостью в сто двадцать тысяч долларов, поскольку была в трех минутах ходьбы от Нового и Старого Арбата. Он должен был получить двадцать процентов, значит, двадцать четыре тысячи долларов. Приличный гонорар, если учесть, что в последнее время он зарабатывал полторы-две тысячи долларов в месяц. Не бедствовал, но, поскольку привык жить на широкую ногу, этот заработок давно уже не устраивал риэлтера. Вся эта операция закончилась в суде, который признал все сделки недействительными и постановил, что все должны вернуться в свои прежние квартиры, а фирма обязана выплатить компенсации десяти участникам обмена.
Таких денег у фирмы не было, и она объявила себя банкротом, но прежде руководство принудило Травникова выплатить часть денег, поскольку он был главным виновником краха. Пришлось ему продать свой «мерседес», заработанный еще до кризиса, когда в Москве царил квартирный бум и фирма процветала, позволяя своим сотрудникам зарабатывать большие деньги. Пришлось и личные запасы пошерстить, чтобы не быть убитым в подъезде своего дома. Теперь Травников был, по его понятиям, «на нуле». Пока еще на еду хватало (тысяч десять долларов он все-таки сохранил), но жить, экономя на всем, было хуже пытки. А устроиться на приличную работу не получалось, ибо в риэлтерских кругах знали, что он виновен в крахе фирмы, – кто же захочет взять такого сотрудника?
Ситуация была кризисной, семейная жизнь трещала по швам, жена требовала, чтобы он немедленно шел работать, а Травников не понимал, почему не может выпить бокал виски «Джонни Уокер» с содовой, когда этого хочется? Казалось, что выхода нет, но однажды, возвращаясь с очередного неудачного собеседования, он столкнулся с Людкой, которая выходила из модного бутика. Разговорились, он узнал, что она теперь замужем за солидным бизнесменом, живет в квартире площадью триста квадратных метров, имеет домработницу, но мужа не любит, а по-прежнему… Она так смотрела на него, что решение пришло мгновенно.
На станции «Юго-Западная» Травников вышел из вагона и зашагал вверх, к улице 26 Бакинских комиссаров, где у него была двухкомнатная квартира в старой девятиэтажке. Три года назад сумел провести обмен так, что квартира досталась ему практически бесплатно. Надеялся, что зимний обмен тоже получится, уже думал о том, чтобы перебраться в более просторную квартиру, но весной суд перечеркнул все его радужные планы.
Во дворе девятиэтажного панельного дома у черной «БМВ» стоял «его водитель» Миша.
– Стас, ты меня уже достал своими просьбами, – сказал он. – Ладно еще смотаться по делу, но быть твоим водителем – это уж слишком, понял? Ну на хрена мне это нужно?
– А на хрена мне было нужно бесплатно консультировать тебя, как выгодно поменять квартиру?
– Я что, не расплатился с тобой? Если что надо – всегда был готов, но у меня тоже работа.
– Дурак ты, Миха, – мрачно сказал Травников. – При чем тут расплатился? Мы друзья или нет? Сколько литров водки выпили вместе? Сегодня меня шандарахнуло, завтра – тебя, с твоими аптечными киосками. А я к тому времени выкарабкаюсь… Глядишь, и пригожусь еще, а?
– Да не, Стас, я не про то. Водителем быть… не в кайф мне такие дела.
– А мне в кайф? Кстати, как тебе телка?
– Так себе, с твоей Дашкой не сравнить. Я б на твоем месте не шутил так с Дашкой – кинет.
– Это верно, баба так себе. Но жутко богатая, квартира триста метров, можешь себе представить?
– Ни хрена себе!
– Вот именно. Муж у нее бизнесмен, весь в делах, в работе. Бабок не считает. Возьму кредит, открою свою собственную контору, еще посмотрим!
– Ее муж даст тебе кредит?! – изумился Миша.
– Куда он, на хрен, денется. Телка в отпаде от меня, остальное – дело техники. Ты сегодня вечером свободен? Подскакивай ко мне, пузырь, как и обещал, поставлю.
– Часов в девять годится?
– Вполне. Ну, до встречи. И спасибо тебе, Миха.
Травников поднялся на лифте на восьмой этаж позвонил в дверь своей квартиры. Она тотчас же открылась. На пороге стояла красивая стройная брюнетка лет двадцати двух в черных колготках, надетых на белые трусики: Это была вторая жена Травникова. Первая, ради которой он бросил Людмилу, была дочерью солидных родителей и обеспечила ему московскую прописку в просторной квартире неподалеку от Старого Арбата. Но когда он тайком купил эту квартиру, надобность в жене и ее солидных родителях отпала, поскольку Травников уже год как встречался с Дашей и хозяйкой в своей собственной квартире хотел видеть именно ее. Он быстро развелся, быстро женился и внес юную красавицу на руках в свой дом. И намеревался бросить мир к ее ногам, но вышло так, что мир бросил к своим ногам его.
– Ну, что скажешь, придурок? – грозно спросила Даша, в упор глядя на мужа.
– Ты классная девушка, – усмехнулся Травников. – И тебе идет вид повелительницы.
– Да? Но ты же встречался с какой-то коровой! Она уже затащила тебя к себе, раздвинула ноги пошире? А может, и губы раскрыла пошире?
Травников уже много раз пожалел о том, что поделился с Дашей своими планами. Хотелось четко и конкретно доказать ей, что скоро будут деньги, большие деньги, и все будет замечательно. А то ведь уйдет… Но каждый раз выслушивать ее гневные тирады – не самое большое удовольствие.
– Даш, мы просто гуляли в парке Горького, и все.
– Да? Если она «запала» на тебя, то…
– Не веришь, спроси у Мишки, он вечером придет.
– Не верю! Я уже ни единому твоему слову не верю! Господи, и почему я так долго терплю этого идиота?
– Ну так не терпи! – сорвался Травников. – Я ради себя встречаюсь с этой коровой, да? Я хочу, чтобы все у нас было нормально, чтобы ты имела возможность жить по-человечески! Это, между прочим, опасная операция! Но я пошел на нее ради тебя, дура!
– И ты думаешь, она даст деньги?
– Пойдем в комнату, я тебе на пальцах все объясню.
– Как это?
– А так, пойдем.
Травников обнял жену, другой рукой подхватил черный дипломат с декоративными стеклянными «шляпками» по углам. Он привел жену в спальню, поставил дипломат на тумбочку, опустился на колени, обнял упругие ягодицы Даши.
– Что ты делаешь? – с удивлением спросила она.
– Молчи и не мешай мне доказывать тебе правильность моей гениальной идеи…
– Вот это и есть идея? Стасик, я не понимаю, что ты мне доказываешь?
– Скоро поймешь.
Он медленно потянул вниз резинку трусиков вместе с колготками. Даша напряглась, но не противилась. Обнажив ее лобок, Травников жадно припал к нему губами. Даша охнула, положила правую ладонь на его жесткую рыжую шевелюру, машинально облизнула внезапно пересохшие губы.
– Стас… что ты делаешь?
– Я же сказал – не мешай.
– Не понимаю… Ох… Ста-ас…
Он внезапно выпрямился, старательно поддернул вверх трусики с колготками.
– Не-ет! – замотала головой Даша. – Продолжай!
– Успокойся, продолжу ночью, в постели.
– Я хочу сейчас!
– А сейчас ты посмотришь, что тут было. Травников включил телевизор, видеомагнитофон под ним, потом раскрыл дипломат, соединил его проводами с видеомагнитофоном. Даша, тяжело дыша, поправила то, что было на ней, и с неприязнью наблюдала за приготовлениями мужа.
– Смотри, – сказал Травников, падая на кровать. На экране «Панасоника» возникло мельтешение, а потом появились очертания спальни в черно-белом варианте. Вот она стоит и смотрит, вот он опускается на колени, стягивает вниз трусы с колготками, вот… Какое же глупое у нее выражение лица, просто ужас! А теперь… да она гримасничает, как самая последняя идиотка!
– Стас, у нас ведь есть записи наших секс-игр, я не возражала и там выглядела вполне нормально, а это… Ты бы хоть предупредил меня.
– Дашка, нормальная ты здесь, а там играла. Но дело не в этом. Я хочу показать тебе, как она заплатит мне большие деньги. В дипломате – две видеокамеры и магнитофон. Я запишу сцену любви, якобы любви…
– Ты будешь целовать ее там, где только что… где и меня?! – ужаснулась Даша.
– Да на хрен она мне нужна! Я просто раздену ее, доведу дело до полной убедительности, а потом извинюсь и уйду. А потом… она заплатит мне за это.
– Стас, но если у нее муж солидный бизнесмен, он может убить тебя.
– В том-то и фокус, что мужу об этом она никогда не скажет. Она боится его, понимаешь, говорила мне, что если узнает – убьет ее в первую очередь. А раз так – сделает все, чтобы он никогда не увидел эту запись. Но опасность, конечно, есть. Поэтому я и… разозлился, извини, дорогая.
– Но это же подло, Стас…
– А не подло, что какие-то хмыри, их тупые телки – миллионеры, а мы на всем экономим? Она без ума от меня, ну вот и пусть платит за возможность пообщаться с приличным человеком, а не только с дебильным мужем! Нам платит!
– Я даже не знаю, что и думать…
– А я знаю. К черту эту видеозапись, я просто хочу тебя сейчас и здесь.
Травников подхватил жену на руки, бережно уложил на кровать и стал страстно целовать ее податливые губы. Даша сама хотела этого, кому интересно останавливаться на полпути?
Если он такой солидный и красивый, если даже иномарки тут же останавливаются перед ним, а водители потом добровольно отказываются от слишком больших денег и дают сдачу, значит, нужно срочно решать проблему, где встретиться так, чтобы снова испытать чувства, которые не забыть никогда. И решить, что они будут навсегда вместе. Она разведется, он тоже, и все будет… как она и хотела. Но это может случиться, когда они снова будут вместе без свидетелей, когда… Она так сильно хотела его, что даже о Дмитрии не думала всерьез. Разведется, скажет, что не любит его, и все. Что он может сделать? Ничего! Нельзя человека заставить любить силой. Конечно, будет угрожать, может, и ударит, ну и пусть! Она все стерпит.
Так думала Людмила, когда шла к своей «шкоде». Машина стояла там, где Людмила оставила ее. Не сперли, не покорежили, и за то спасибо. Прежде она никогда не оставляла свою машину без присмотра больше чем на десять минут.
На Тверской Людмила остановилась, забежала в магазин, купила бутылку джина «Гордонс», тоник и, вернувшись в машину, позвонила по мобильнику Лере.
– Привет, Лерка, как дела в школе?
– Нормально. Как у тебя?
– Сегодня виделась со Стасом. Ну полный отпад!
– В смысле?
– Приеду – расскажу. Ты мне должна помочь, Лерка. Кстати, он и тебя помнит. Ну какой мужик!
– В чем помочь? – с напряжением в голосе спросила Лера.
– Приеду – расскажу! Все, с этим придурком Дмитрием покончено, Лерка! Я так счастлива, ты себе представить не можешь! Я прыгаю от счастья!
– Ну хоть намекни.
– Приеду – расскажу! Это не телефонный разговор. Через полчаса я у тебя. Жди!
* * *
К трем часам пополудни Епифанов уже пообедал (Ирина Матвеевна позаботилась, чтобы обеспечить босса супом из кубиков и горячей котлетой из полуфабрикатов, которые продавались в магазине на первом этаже их здания). Предстояли еще три деловые встречи, в которых (в отличие от встречи с Максом) Епифанов сам был заинтересован. Но уже не хотелось ни с кем встречаться, и запас жесткости, деловой активности был почти исчерпан. Теперь бы махнуть домой, подурачиться с красавицей-умницей женой, побыть хоть немного нормальным мужиком, нежным и ласковым, и почувствовать ласку женщины, да нельзя. Люди приедут важные и нужные, от переговоров зависит судьба крупных поставок и колбасных цехов. С мини – пивзаводами вроде бы решено, и СЭС дала добро, и окружные начальники не против, чтобы он производил пиво местного масштаба. Им это тоже выгодно, а если учесть, что дадено «на лапу», так и вдвойне выгодно.
Выпив третью после обеда чашку кофе, заботливо приготовленного Ириной Матвеевной, Епифанов тяжело вздохнул и позвонил домой. Лера уже должна вернуться из школы.
Черт бы побрал этого Макса, что он наговорил тут! Теперь мысли о жене не покидали голову Епифанова. И какие мысли! Что она делает, когда его нет дома, а его нет практически весь световой день, почему думает о других мужиках? Если спрашивает, значит, по меньшей мере думает. И что делать ему в этой ситуации? Следить за Лерой? Но это же глупо. Попытаться в разговоре выяснить, что она имела в виду, когда спрашивала, как он отнесется к ее измене? Не скажет. Если изменяет – не скажет, одна замужняя подруга (было это еще до женитьбы) поведала, что главный принцип женщины, которая изменила мужу, – всегда говорить «нет, ничего не было». Какие бы доводы он ни приводил – нет, и все тут. Всегда – нет. И пусть обманутый муж думает что хочет, доказать факт измены очень сложно, у постели со свечкой даже сыщики стоять не всегда могут, в смысле установить камеры наблюдения в квартирах, и, пока она говорит «нет, ничего не было», муж беспомощен что-либо предпринять.
Значит, если изменяет, не скажет, сделает вид, что оскорблена его подозрениями, если нет – действительно оскорбится, что он мог подумать такое. В любом случае он оказывается в проигрыше и ничего не узнает о своей жене.
Чушь какая-то! Он все о ней знает: она любит его, ждет с работы, кормит вкусным ужином, она… его вторая половина! Но червь сомнения уже закрался в душу и сожрал прежние представления о счастливой семейной жизни.
С тяжелым вздохом Епифанов взял трубку, набрал свой домашний номер:
– Але, Лера? Ты дома?
– Да… А что?
– Да так, ничего. У меня тут еще несколько важных встреч, так что вернусь часам к восьми.
– Да, Жора, я буду ждать тебя.
– Чем ты сейчас занимаешься?
– Я? Ничем… А что тебя интересует?
– Лера, ты почему такая заторможенная? Что с тобой?
– Со мной? Ничего, все нормально. А почему ты об этом спрашиваешь?
– Я спросил, чем ты занимаешься сейчас.
– Готовлю ужин… Людка обещала подъехать, поболтаем… А что?
– Лера, я просто звоню тебе, чтобы услышать… Ты чем-то недовольна? Что с тобой?
– Да все нормально, Жора. Я жду тебя, пожалуйста, приезжай поскорее.
Но это было сказано таким чужим, официальным тоном, что Епифанов понял: она не очень-то хочет, чтобы он приехал пораньше.
– Ладно, до встречи, Лера.
Епифанов положил трубку и призадумался. После этого разговора вопросов к жене стало больше. Вот только станет ли она отвечать на них?
Глава 6
Что едят дома те, кто ездит по Москве на сверкающих лаком иномарках, сидит в современных офисах с дорогой мебелью и мощными компьютерами, распекает подчиненных за слишком частые (по их мнению) болезни и недостаточное усердие в работе по увеличению прибыли фирмы? Да то же, что и обычные москвичи, которые отовариваются в недорогих магазинах и на рынках столицы. Правда, живут они в престижных районах и отовариваются (не сами, разумеется) в дорогих магазинах, надеясь, что минеральная вода чем-то отличается от воды из-под крана, а говядина чем-то лучше той, что в три раза дешевле стоит на рынке. Бывает, и не надеются на это, но положение, как говорится, обязывает. А часто они перекусывают вечером пельменями из морозилки или наспех сваренными сосисками с макаронами, даже без кетчупа, который не всегда имеется в холодильнике. Почему так? Да по той причине, что у сильных мира сего жены – красавицы и рождены не для стояния у плиты, а для поддержания нужного имиджа, дабы в случае проблем у этого мужа благополучно перейти к другому, такому же состоятельному и солидному, как и предыдущий.
В этом плане Георгий Епифанов выгодно отличался от собратьев по бизнесу. Его Лера не только следила за собой, но и умела, а главное – любила готовить. И что бы там ни говорили, никакая наемная повариха не приготовит ужин вкуснее, чем любимая жена.
В этот вечер Лера не стала ничего выдумывать, приготовила азу по-татарски с солеными огурцами. И вправду, что может быть проще? Нужно порезать ломтиками кусок говяжьей вырезки, обжарить в масле, сложить в кастрюльку, залить кипятком, добавить томат-пасту, перец горошком и тушить час. Потом поджарить лук с мукой, добавить в мясо, после этого – соленые огурцы, лавровый лист, зелень и тушить еще минут пять. Ну а сварить макароны на гарнир – это совсем просто.
Но Лера, занимаясь азу, не думала об этом. Ее волновал последний телефонный разговор с мужем. Что-то странное возникло в их отношениях, какое-то недопонимание. А все из-за Людки! Черт ее дернул встретить Стаса, а теперь еще и просить о какой-то помощи. Чем она может помочь ей? И так уже в семье проблемы возникли из-за ее любовных приключений!
Услышав звонок в дверь, Лера со злостью швырнула черпак на стол рядом с плитой, пошла в прихожую.
– Лерка! Я так счастлива! – закричала Людмила, обнимая и целуя подругу. – Ты себе и представить не можешь!
– Могу представить, чем все это кончится, – недовольно сказала Лера, возвращаясь на кухню.
Избавившись от верхней одежды, Людмила вприпрыжку помчалась за ней.
– Лерка! Это вполне серьезно, понимаешь? Смотри, я джин купила, истинный «Гордонс», королева английская попивала его, и тоник. Давай-ка и мы попробуем!
– Ты думаешь, я способна каждый день пить спиртное?
– Это не каждый день, такое раз в жизни случается, понимаешь? Давай что-нибудь закусить и бокалы, я все тебе расскажу. Абсолютно все! Ты меня поймешь.
– Сомневаюсь, Люда.
– Поймешь-поймешь! – не замечая тона хозяйки, сказала Людмила. – Потому что я тебе все расскажу!
– Ну давай, рассказывай.
Лера принесла бокалы, достала из холодильника нарезки шейки и буженины, выложила на тарелку. Угощать подругу азу по-татарски она не собиралась, тем более что еще макароны не сварились. Но Людмила и без азу казалась вполне счастливой. Они выпили по бокалу самого знаменитого джина, который и вправду оказался вполне ничего.
– Он просто обалденный мужик, – затараторила Людмила, забыв закусить. – Ну ты помнишь, высокий, красивый, прямо Ален Делон…
– А что, Ален Делон стал рыжим? – ехидно спросила Лера.
– Ну это… Пьер Ришар, тоже с юмором, и вообще полный отпад. Ты только представь – поднял руку, и тут же иномарка тормозит. Сажает меня в машину, дает водиле пятьсот рублей, и тот готов хоть на край света меня везти. Но это еще не все! Водила отсчитывает четыреста, дает мне сдачу, когда уже поехали. И говорит, что ехать недалеко, сотня – самое то. Ну скажи, ты когда-нибудь видела такое, а?
Такого Лера и вправду не видела, ибо давно уже не ловила машину на улице. Если нужно было куда-то съездить, а Жорка не мог – вызывала такси, домой или к Людмиле. Но чаще всего ездила по делам и магазинам с мужем в его (и своей тоже) синей «вольво». А в бассейн и фитнес-клуб – на красной «шкоде-фелиции» Людмилы.
– Ну и что? – спросила Лера. – Попался совестливый водитель, вернул лишние деньги. Что тут особо удивительного, я не совсем, честно говоря, понимаю.
– В том и удивительное, Лерка! – почти закричала Людмила, прижимая ладони к груди. – Если бы я с Дмитрием стояла и ловила машину, никто бы даже не остановился! А тут сразу – куда изволите, и лишние деньги вернул, так зауважал Стаса. Ох, Господи, ну как тебе это объяснить? Они просто небо и земля, понимаешь? Стас – красивый, умный, интеллигентный, обеспеченный, а Дмитрий…
На самом деле Лера кое-что понимала, хотя Стас ей откровенно не нравился, но помнила, как Людка убивалась после того, как он бросил ее. Теперь встретила и «поплыла», тут вопросов нет. Но что она дальше думает делать? Неужто хочет рога наставить Дмитрию или, того хуже, уйти от него к Травникову? Да она хоть понимает, что из этого получится? Хотела спросить, но Людмила затараторила еще быстрее:
– Я чуть со стыда не сгорела, когда он стал звонить вам, это же… позор! Все звонит, вынюхивает, где была, куда ездила, что делала! Я не рабыня! А как разговаривает! Не знаю, как в глаза Жорке смотреть после этого! – Она всхлипнула, торопливо наполнила фужеры по новой. – А со мной? «Быстро в ванную, а потом – в койку!» А в койке – сунул-вынул и захрапел! Больше не могу я этого терпеть, Лера, не могу! Стас – это судьба, я всегда знала, что мы встретимся и снова будем вместе. Знала, понимаешь, и не могу упустить свой главный шанс. Я же не совсем дура, верно?
«Да кто его знает», – машинально подумала Лера, но вслух, разумеется, не сказала этого. Зачем огорчать подругу, та и без этого вот-вот разрыдается.
– Давай-ка выпьем, – сказала она, забыв о том, что десять минут назад не хотела пить, ну разве с Жоркой по рюмочке за ужином. – Ты, главное, успокойся, Людка.
Они снова выпили, нехотя закусили тонкими пластинками нарезки. И неловкая пауза повисла в воздухе. Лера напряженно думала, зачем подруга пришла к ней со своими проблемами, что хочет, а Людмила соображала, как сказать о своей просьбе. Чувствовала, что Лера не одобряет ее поведения, тихо злилась и молчала. С таким мужем, как Жорка, можно осуждать других, а пожила бы она с Дмитрием! Неизвестно, как бы запела! Но разве можно сказать об этом? А по-умному не получалось, ни одной толковой мысли в голове, прямо беда, да и только.
– Лер, я чувствую, ты не одобряешь меня, да? – тихо спросила она.
– А тебе нужно мое одобрение?
– Но ты считаешь меня дурой?
– Это твои личные дела, Люда, что я могу сказать? Димка тебя любит, он, конечно, своеобразный мужчина, но… любит и ничего для тебя не жалеет. Стоит ли рисковать этим? Стас ведь однажды показал, на что способен.
– Я так и думала. А мне – плевать! – решилась Людмила. – Хоть кроху своего счастья, да урву. Лерка, нам со Стасом нужно встретиться, но негде, понимаешь? Он с женой разводится, у меня дома нельзя, сама понимаешь, чем это может кончиться. Помоги, прошу тебя.
– То есть?.. – растерянно спросила Лера.
– Мы можем встретиться со Стасом у тебя, когда Жорка будет на работе? Час, ну хоть полчаса нам нужно побыть вместе, понять все до конца, и тогда я сама все решу и скажу Дмитрию.
Лера посмотрела на свой фужер, поднесла его к губам и замерла. Она хочет встречаться с любовником здесь, в ее квартире? Поначалу негодование когтистой лапой царапнуло душу: да как она смеет просить об этом? У нее тут что, публичный дом?! Потом страх кубиками льда посыпался в грудь. А если Дмитрий узнает об этом – неприятности будут и у нее, ходи в школу и оглядывайся, и у Жорки, весь бизнес полетит к чертям собачьим, если на них озлобится этот странный Дмитрий, специалист по «деликатным вопросам»!
– Ты хоть понимаешь, что говоришь? – спросила Лера, держа фужер с джином у губ.
– Никто не узнает, Лерка, – с жаром затараторила Людмила. – Только один раз, только раз. Ну пойми же ты – нам просто необходимо побыть вместе, почувствовать друг друга, а потом… Все станет понятно. Лера, один раз, умоляю тебя!
– А если он просто хочет трахнуть тебя и смыться? Ты хоть адрес его знаешь?
– Переживу. По крайней мере буду знать, на что рассчитывать. Лерка, ты ведь ничем не рискуешь. Один только раз, никто не узнает, ни Жорка, ни мой придурок, полчаса, ну?
– А нельзя ли подождать, пока он разведется с женой? Тогда и разберетесь в своих чувствах, – попыталась возразить Лера, хотя уже понимала – возражать бесполезно. Людмила загорелась идеей этой встречи, ей плевать на все, только бы Стас был рядом.
– Он разведется, но, понимаешь… мне самой нужно понять, что у нас может, а что не может быть. Это нужно больше мне, как тест, понимаешь? Или я посылаю Дмитрия открыто, или терплю его, но… Или со Стасом все покончено.
– Что «но»?
– Да ничего.
Лера пожала плечами, не зная, что ответить. Но и отказать решительно не могла, жалко было подругу. И хотелось сказать ей – дура, забудь ты этого Стаса, он уже предал тебя однажды, предаст и второй раз, но язык не поворачивался. Понимала – не поверит Людка, зациклилась на этом Стасе.
– Я очень не хочу быть причастной к этому, Люда… – тихо сказала Лера.
– Понимаю, все понимаю, поэтому – умоляю – дай нам полчаса побыть вместе. Ну что тебе стоит, Лера? Полчаса, и я решу, как быть дальше.
«Ничего ты не решишь, – подумала Лера. – Он тебе навесит лапши на уши, горы золотые наобещает, а потом кто виноват будет? Подруга?»
Людмила как будто угадала ее мысли.
– Лера, только полчаса, ну, может, час. Я твоя должница навек. А что будет потом – это мои проблемы, только мои. Никто не узнает. Ты поможешь мне?
– Не знаю, нужно подумать, – сказала Лера и теперь только выпила джин, сколько можно держать руку на весу? – Завтра позвони, ладно?
– Спасибо тебе, Лерка! – обрадованно крикнула Людмила. – Я так и знала, что ты поможешь подруге, я только на тебя и надеялась. Ты – прелесть!
Лере совсем не хотелось быть такой «прелестью», но что поделаешь, если вынуждают?
– Я не сказала «да», нужно подумать, посоветоваться с Жоркой, – осторожно сказала она.
– А вот этого не надо. – Людмила наполнила свой фужер, залпом опорожнила его, похоже, уже перестала бояться гаишников, сумасшедше блеснула глазами. – У мужиков свои дела, у нас свои. Зачем напрягать Жорку, ставить его в дурацкое положение, если Дмитрий опять позвонит? Никто ничего не должен знать. Завтра, ладно? Я тебе звякну, и ты скажешь когда. Мне уже не терпится поскорее решить эту проблему.
– А точнее – избавиться от Дмитрия?
– Точно! Только если не получится, я от него не стану избавляться, еще пригодится, горилла хренова!
– Зря ты так, Людка…
– Нет, не зря! Ох, Лерка, дай-ка я тебя расцелую! Мы не были подругами в институте, но теперь… Я просто благодарю Бога, что он свел нас вместе и ты…
– Я не знаю, что скажу, – пробормотала Лера, чувствуя, что не в силах устоять перед напором подруги.
Но и соглашаться с ней не хотелось. И как тут быть? Вот ведь вопрос… Не было, как говорится, печали… Людмила посчитала, что добилась нужного результата, все-таки чмокнула подругу в щеку, торопливо попрощалась, ссылаясь на то, что Дмитрий жутко ревнив, будет опять допытываться, где была, если задержится, и убежала. Лера осталась в расстроенных чувствах на кухне перед бутылкой джина «Гордонс», долго смотрела на нее, а потом взяла и поставила в бар. Еще чего не хватало – пить в одиночку, да и толку от этого никакого, такие вопросы на трезвую голову следует решать. Да и то вряд ли получится, ведь как ни реши, все отвратительно получается. Позволить Людке встречаться в ее квартире со Стасом – значит оскорбить свое уютное жилье, свой дом. Не позволить – оставить подругу с ее проблемами один на один. Бог весть на какие дела может решиться Людка, у нее же прямо-таки крыша поехала! А ведь есть еще непредсказуемый Дмитрий, если он узнает, что Людка встречалась тут с любовником… страшно даже подумать, что может сделать. И Жорка, он-то что может подумать? Нет, эта Людка просто хамка! Ну зачем она втягивает ее, порядочную женщину, нежно любящую своего мужа, в какие-то грязные игры?! Это же просто некрасиво, неприлично!
