Текст книги "За все надо платить (СИ)"
Автор книги: Наталья Чеботок
сообщить о нарушении
Текущая страница: 40 (всего у книги 47 страниц)
Глава 45
Анне Набутовой казалось, что последние дни она живет в каком-то фильме ужасов. После того, как её перевели в следственный изолятор, куда вместе с ней отправили и Зайцеву с тремя подружками, Аня поняла, что её несчастья на этом не закончились. В камере, где их разместили, уже находились пятеро заключенных, внешний вид которых говорил о том, что они находятся здесь не в первый раз, а являются завсегдатаями.
Анне выделили самую крайнюю койку, недалеко от мест общего пользования. Запахи туалета вызывали постоянную тошноту, смрад в камере от немытых тел не давал дышать нормально. Анне хотелось вырваться на свободу, так не ценимую ею раньше, чтобы вдохнуть свежий глоток воздуха, но, увы, она ничего не могла изменить. Помочь ей было некому, и даже муж отказался от неё. После вчерашней встречи с адвокатом, Набутова убедилась, что к Виктору за помощью обращаться не стоит. Набутов не пожелал даже проведать жену, дав указание Иволгиной купить Анне необходимые вещи и продукты и на этом посчитал свой долг выполненным. Сидя с Иволгиной в комнате для свиданий, Анна ощутила всю безнадежность своего положения. Она осталась одна. Совсем. Муж вычеркнул её из своей жизни, а родителей ранее вычеркнула сама Анна, не поддерживая с ними никаких отношений. Да и помочь они не смогут, сами живут еле-еле сводя концы с концами. Как же ей теперь выжить в этом страшном месте?
Сокамерницы ещё постоянно делали пошлые намеки в адрес Анны и ей становилось не по себе, передергивало от отвращения, стоит ей увидеть на их лицах масляные улыбки и ощутить прикосновения влажных рук. Что она может сделать против девяти озабоченных женщин? Да ничего! Анна боялась наступления ночи, когда никто не сможет заступиться за неё. Страшно было предстать перед сокамерницами беззащитной. Всю ночь женщина старалась не спать, вздрагивая от каждого скрипа кровати и кашля сокамерниц. Сколько она ещё сможет продержаться в таком режиме? Анна не знала.
Старшие Соболевские не спали. Захарка уснул только после того, как его убедили – Геля уехала в командировку и вернется не скоро.
А вот Лиане, Матвею и Дмитрию было не до сна. Дмитрий искал в сети какую-нибудь информацию о Цветкове, стараясь переключить мозг с ужасных картин, всплывающих перед глазами. У него получалось ненадолго отвлечься, когда находил что-то интересное, вчитывался, а потом разочарованно вздыхал, понимая, что это им ничем не поможет.
Лиана вообще не могла успокоиться, с каждым часом накручивая себя все больше. Где сейчас находится её девочка, как с ней обращаются? Эти мысли ни на минуту не оставляли женщину. Страх, вполне осязаемый, липкий, мерзкий проникал в её мысли, забрался под кожу, вытесняя надежду на благополучный исход дела. И слова Матвея совсем не успокаивали, наоборот хотелось остаться в тишине, чтобы никто не отвлекал, не мешал думать о дочери. Вспоминать все свои промахи, ошибки, не внимание к Геле. Как она могла не заметить такую боль в душе дочери? Как не заметила, что с Гелей дела обстоят не так хорошо, как она думала и говорила дочь?
В отчаянии Лиана застонала. Закрывая уши руками, сильно качала головой, словно желая избавиться от множества мыслей, роящихся в голове.
– Ш-ш-ш, Лиана, тебе надо успокоиться. – Матвей был рядом и ни на секунду не покидал жену, не давая ей погрязнуть в своих страхах.
– Не могу, – тихо проговорила Лиана. – Лицо Гели так и стоит перед глазами и мне страшно за неё. Виню себя во всем.
– Что за глупости! – Матвей обнял жену за плечи, притягивая к себе. – Ты-то в чем виновата?
– Во многом, – глухо ответила Лиана, – если бы не думала о своих страданиях, не было бы всего этого. А ты помнишь меня тогда, – женщина схватила пальцами за футболку мужа, цепляясь за неё с силой, которую от себя не ожидала. – А Геля переживала одна, все в себе держала. У меня появился ты, а у Гели никого не было! И я отстранилась, получается. Оставила ребёнка наедине со всем этим кошмаром. Что я за мать после этого? – выдохнула Соболевская. Раскаяние накрыло её с головой, словно тяжелое и душное одеяло.
– Самая лучшая, – Матвей гладил жену по спине, успокаивая жену. Хотя знал, что самым действенным лекарством для жены будет возвращение Ангелины домой. Живой и невредимой. – Разве Геля когда-нибудь упрекала тебя?
Немного помолчав, Лиана отозвалась:
– Нет, никогда, но мне от этого не легче. Всегда из-за проблем между родителями страдают прежде всего дети. И сколько бы им не было лет, развод родителей не может на них не отразиться. Вот и Геля вместо того, чтобы оставить позади прошлое, решила мстить. И к чему это привело?
– А ты уверена, что Геля могла выбрать другой путь? – Матвей помнил фанатичный блеск глаз падчерицы и понял, что Геля никак не могла отказаться от мести. Она осознанно шла на это, и жена зря винит себя.
– Что ты имеешь в виду? – Лиана слегка отстранилась от мужа, быстрыми движениями вытирая щеки.
Матвей устроился удобнее на диване, притягивая жену вновь к себе.
– Иногда человеку необходимо совершить собственные ошибки, чтобы понять, что этот путь был неверным. Геля хотела отомстить, и её никто не мог отговорить от этого! – убеждал Матвей Лиану. – Я много раз говорил с ней, но Геля не желала прислушиваться к моим словам. И Димка был с ней всегда рядом. Думаешь, он не пытался повлиять на решение Ангелины?
Лиана вздохнула, соглашаясь с мужем. Ангелина всегда была упряма и не слушала никого.
– Возможно, ты и прав. Я в то время старалась с ней поговорить, объясняла, что так бывает, что люди расходятся, но никто от этого не умирал ещё. Но, видимо, я сделала слишком мало, раз не смогла достучаться до дочери, не смогла объяснить, что лучше все плохое оставить в прошлом. Я и увезла Гелю из Владивостока для того, чтобы уберечь её от встреч с отцом и его любовницей, чтобы не было лишних моральных травм. А получается, что все равно не смогла уберечь её. – Лиане нестерпимо было жаль, что не смогла она донести до дочери то, что хотелось. Что не смогла оградить её от всего этого. И в этом она винила себя.
– Сама подумай, – голос Матвея звучал тихо, – если продолжишь истязать себя, чем ты поможешь Геле?
– Ничем, – согласилась с мужем женщина. – Но я хоть так могу отвлечься от жутких картин. Могу себе представить, как обычно обращаются с похищенными… Кровь в жилах стынет! Ты сам знаешь, что могут сделать бандиты. – Лиана вновь заплакала, не выдержав напряжения.
– Лиан, не изводи себя. – В голосе Матвея появились стальные ноты. – Я обратился к Пашке Чистякову, он нам обязательно поможет.
– Ты думаешь, он сможет помочь? – Лиана заглянула в глаза мужа, ища там подтверждение слов Матвея и увидев уверенность в том, что говорил муж, выдохнула с облегчением.
– Я верю в это. – Коротко ответил Матвей. Он не любил говорить много, что попусту лить воду, не лучше ли доказать поступками, чтобы твоя женщина не сомневалась в тебе. Соболевский всегда так и делал. – Поспи немного. – Шепнул мужчина, укрывая жену покрывалом.
«Ничего интересного», – Дмитрий потер ладонями лицо, прогоняя усталость и давая глазам отдых от монитора, в который он вглядывался больше четырех часов и сделал пару движений головой, снимая напряжение с шеи.
Он так и не смог найти чего-то важного на Цветкова. Иногда встречались посты людей, недовольными политикой Цветкова, или с жалобами на «Дальстрой», но ничего конкретного у них не было, доказать свои слова они не моги. Кроме недовольства у них ничего не было. А это не поможет им прижать Цветкова. Дмитрий не был уверен, что отдав деньги похитителям, им вернут Ангелину обратно. Все это время Дмитрий старательно отгонял от себя мысли о том, как обращаются с Гелей похитители. Если он не сделает этого, рискует сойти с ума. Он не может потерять Гелю! Только не сейчас, когда они, наконец, обрели друг друга! И все это счастье оборвалось из-за Цветкова! Он был компаньоном Набутова, а значит, эти двое были связаны друг с другом. И искать компромат нужно у Виктора. У него наверняка есть необходимые документы, доказывающие общие дела. Только где Виктор хранит их? Дима решил проникнуть в компьютер Набутова.
Для Ангелины предстоящая ночь казалась бесконечной. Маруся давно уснула, а Соболевская не могла сомкнуть глаз. Усевшись на ящике и уткнувшись лицом в колени, Геля перебирала в памяти свою жизнь. Анализируя все это, девушка поняла, что, в сущности, жила хорошо. Ярких, счастливых моментов было гораздо больше, чем грустных. Тогда почему она так зациклилась на предательстве отца? Почему не оставила в прошлом отца и его любовницу? Решила мстить, сделав больно им обоим. Зачем? Господи, да эти люди не в состоянии испытывать боль, они не умеют этого, так как оба бесчувственные. Геля рисковала своим счастливым настоящим, они с Димкой только узнали радость взаимной любви… Точнее, она это наконец-то поняла, что значит любить такого человека, как Димка. Сам же Дмитрий давно её любил и просто ждал, когда это поймет и Ангелина. А теперь неизвестно, будет ли у них будущее. Что их ждет дальше? Всех их: маму, Димку, Захара, отчима. И Марусю, которую Геля считала своей сестрой. Приняла и полюбила всей душой девочку. И оказалась виновной в её похищении! Черт возьми, как же Геля была зла на себя! Не нужно было возвращаться во Владивосток, в который раз ругала себя Ангелина. Жила бы себе в Хабаровске и не знала ничего о темных делах Набутова, пусть бы варился во всем этом один!
От бессилия Геля несколько раз ударилась лбом о колени, только смысла в этом не было, назад жизнь не отмотаешь, чтобы исправить некоторые моменты. Вот что ей делать дальше? Можно попробовать бежать… «Можно было бы», – поправила себя девушка, если бы с ней не было Маруси. А оставить девочку с этими извергами она не может. Они же настоящие отморозки и могут сделать с ребенком что угодно. Так что придется смириться и постараться обезопасить сестру от этих людей. Знать бы, что им конкретно нужно, было бы гораздо легче. Скорее всего деньги. Набутов заплатит за младшую дочь, в этом Геля нисколько не сомневалась. За Гелю он и гроша ломанного не даст, это тоже было ясно, как и то, что солнце каждый день встает. А вот отчим и муж сделают все, чтобы освободить её. Значит, нужно набраться терпения и ждать…
Вот только как ждать, если каждый шорох пугает, парализуя волю и мысли. Ветер за стенами склада воет как-то по-особенному жутко. Как в фильмах ужасов, когда страх проникает в тебя с каждым глотком воздуха. Отчаянно пугает неизвестность. Что им ждать утром?
Какой-то шорох и писк отвлекли Ангелину. Девушка замерла, вслушиваясь и пытаясь понять, что это было. Вот писк раздался совсем рядом. Неужели здесь водятся крысы? Ангелина сорвалась и бросилась к спальному месту Маруси. Больше всего на свете Геля боялась крыс. Этих серых, противных грызунов с длинным хвостом, цепкими лапами и острыми зубами. Ангелина зажгла дампу, решив, что свет не позволит крысам приблизиться к пленницам близко.
Запрыгнув на ящики с ногами, Геля обхватила себя руками за плечи. Её трясло в ознобе. От страха и холода, который давно уже проник под одежду, и, казалось, заморозил все тело. Только бы не проснулась Маруся и не увидела сестру в таком плачевном состоянии. Ангелина допускала, что выглядит сейчас не лучшим образом – следы побоев на лице, бледность, приходящая вместе со страхом, растрепанные волосы, которые невозможно расчесать. Все что могла сделать Геля, это заплести косу, предварительно распутав пряди волос пальцами. Противный писк раздался снова, и девушка поежилась: быстрей бы настало утро!
Виктор проснулся от кошмара, в котором ему пришлось хоронить своих детей. Два гроба стояли в гостиной коттеджа: взрослый и детский. А в них лежали бледные Ангелина и Маруся, со сложенными на груди руками. Спокойные и умиротворенные, больше их ничего не волновало. Во сне Виктор сильно кричал, пока не охрип, его голос сорвался, горло перехватывало, слезы бежали по щетинистым щекам.
Набутов очнулся, и как помешанный шептал:
– Нет, только не это! Этого не должно произойти! Пусть они живут! Господи, помоги им! Не мне, моим девочкам нужна помощь.
Ольгу разбудили невнятные бормотания любовника, и она потянулась к выключателю, щелкнула им, и в комнате появился свет.
– Витя, что случилось? – безумные глаза Набутова напугали девушку.
Виктор не реагировал на присутствие Ольги и продолжал что-то шептать.
– Витя, – тормошила Куликова Набутова, – очнись!
– А? – мужчина перевел взгляд на девушку, которая с беспокойством смотрела на него. Осмысленное выражение вновь вернулось на лицо мужчины. – Кошмар приснился, – неохотно признался Набутов.
– Это же просто сон, – Ольга прижала к себе голову Виктора. – Нужно рассказать о нем и тогда ничего не сбудется.
– Не хочу говорить об этом. – Виктор отстранил Ольгу и поднялся с дивана. – Поеду домой, дел много.
– Хорошо. – Ольга ушла на кухню, чтобы приготовить завтрак.
Пока Набутов проводил себя в порядок, Куликова поджарила яичницу с беконом и поставила на стол кофе и тосты. Быстро позавтракав, Виктор покинул квартиру любовницы и отправился домой.
Ангелина очнулась от прикосновений Маруси, сестра сидела рядом и гладила е по голове.
– Доброе утро, – хрипло сказала Соболевская.
– Привет, – не улыбаясь, ответила девочка. – У тебя голова не болит? – с беспокойством спросила Маруся.
– Совсем чуть-чуть, – Ангелина обманула сестру, голова болела сильно, к этому добавилась тошнота и резь в глаза. Но зачем лишний раз волновать Марусю понапрасну. – Ты давно проснулась? – Геля слезла на пол, подала сестре салфетки и воду, а потом стала приводить себя в порядок.
– Только что, – Маруся сосредоточилась на умывании.
Всё сделав, сестры забрались на ящики.
– Я хочу кушать, – с грустью призналась Маруся. Ей очень хотелось домой, к папе.
– Я знаю, от вчерашнего ужина кое-что осталось, но не уверена, что это стоит есть. – Самой Геле завтракать не хотелось, тошнота так и не прошла. – Придется потерпеть, солнышко.
– Ясно, – приуныла девочка. – Я потерплю. – Храбрилась Маруся.
– Давай договоримся вот о чем. – Поморщившись, Соболевская потерла виски пальцами. – Когда придут похитители, ты будешь сидеть тихо. Чтобы они не говорили и не делали.
– Но как же… – Возразила девочка, но под строгим взглядом Гели сдалась, – хорошо.
– Ты должна меня слушаться. – Геля села прямо, делая гимнастику для шеи. – Не хочу, чтобы ты пострадала.
– А если они снова будут тебя бить? – в глазах девочки появился страх и такое знакомое Геле упрямство. Фамильная черта, черт возьми!
– Все равно ты должна оставаться на месте. – Ангелина хотела, чтобы Маруся поняла её и не рисковала собой. Что в головах у преступников, как они поведут себя в той или иной ситуации – она не могла предугадать. – Поняла меня?
– Да, – вздохнула Маруся, но из глаз упрямство никуда не делось. Она послушается сестру, но если преступники снова станут бить Гелю, Маруся не останется в стороне. Как бы ни было страшно!
– Иди ко мне, я заплету тебя. – Геля занималась прической сестры, отвлекая Марусю от грустных мыслей.
Цветков вызвал Вяткина к себе.
– Мне нужно встретиться и поговорить с пленницами.
– Вадим Игнатьевич, мы можем ехать хоть сейчас. – Вяткин подал пальто Цветкову, и они вышли из офиса.
Вскоре они подъехали к заброшенным складам, где их ожидали подручные Вяткина, Хмурый и Геннадий.
– Доброе утро, – нестройно поздоровались мужчины.
– Как пленницы? – спросил Вяткин. Цветков же хранил молчание.
– Да нормально, – пожал плечами Хмурый. – Их покормили вчера, оставили воду и все остальное, как вы и приказали.
– Сейчас проверим. – Хмыкнул Вяткин. – Давай ключи. – Протянул руку мужчина и ему вложили связку ключей.
– Геля, как думаешь, мама скучает без меня? – Маруся решила поговорить с сестрой о том, что её волнует.
– Ну, конечно же, – Геля видела, как мучается сестра от холодности и равнодушия Анны. – Как можно не любить такую девочку? Ты очень хорошая, умная, добрая. Твоя мама гордится тобой.
– Нет, ты ошибаешься, – тихо сказала Маруся. – Мама всегда меня ругала, а с папой они никогда не могли поговорить спокойно. Знаешь, как они кричали друг на друга? – пожаловалась девочка.
– Солнышко, так у всех бывает. – Геля взяла руки сестры в свои ладони. – В каждой семье случаются ссоры, недопонимания. И люди ругаются.
– Не в каждой. – Возразила Маруся и с отчаянием посмотрела на сестру. – Я видела, как относятся папы друзей к их мамам. Никто из них не кричит, не обзывается плохими словами. Они вместе проводят выходные, ездят в отпуск.
Что можно сказать, чтобы утешить Марусю? Ей не повезло с обстановкой в доме. Виктор и Анна, являющиеся родителями девочки, совершенно забыли о том, что они живут не одни.
Что их дочь как губка впитывает негативную обстановку, что, в конце концов, она ищет причину происходящего в себе, а не в родителях, которые виновны в этом. Самой Ангелине повезло гораздо больше, Виктор Набутов живя с её мамой, был совсем другим. Любящий отец, муж, который не позволял себе даже голос повысить в присутствии ребёнка, часто проводил время с семьей, баловал их. А закончив очередной проект, устраивал праздник для жены и дочери. Вспомнив все эти счастливые моменты своего детства, Геля пожалела сестру, которой так не повезло. Анна не смогла стать любящей матерью, женой. Её удел быть любовницей и только. Если бы Анна думала о дочери, обстановка в доме была бы другой, женщина прежде всего должна думать о благополучии своих детей. А Анна не справилась с этим, да и будущее женщины незавидно – изолятор, суд, колония, после которой её никто не будет ждать. Набутов устроит свою судьбу, ему не привыкать. Маруся отвыкнет за это время, а если узнает, что мать преступница, вообще может стыдиться её.
– Геля, можно я буду часто приезжать к тебе? – голос сестры отвлек Соболевскую.
– Можно, только надо будет спросить разрешения у отца. – Споткнулась девушка на последнем слове. Давно уже она не называла Набутова отцом. Даже мысленно.
Цветков вошел в склад и направился на приглушенные голоса.
– Вот вы где, – мужчина встал перед пленницами, которые обнявшись, сидели на ящиках. Дочери Набутова были невероятно похожи между собой. Вглядевшись внимательно в лицо Соболевский, мужчина заметил синяк и разбитый лоб.
– Та-а-а-а-к, – с недовольством протянул Цветков и обернулся к похитителям. – Что это такое? – грозно спросил он у них. – Я же говорил, чтобы никакого рукоприкладства. Почему вы ослушались?
Вяткин повернулся к подчиненным.
– Хмурый, в чем дело? Я же приказал не трогать их! – двинулся к ним помощник Цветкова.
– Успокойся, Костя. – Властно приказал Цветков. – Потом разберешься со своими бойцами. – Повернувшись к пленницам, мужчина продолжил. – У меня к вам серьёзный разговор, госпожа Соболевская. Давайте отойдем в сторону. – Махнул рукой в сторону Цветков, приглашая Ангелину за собой.
– Я не оставлю сестру с вашими подручными. – Смело взглянула в глаза Цветкова Ангелина.
– Они ничего больше вам не сделают. – Пообещал девушке Цветков.
– Я вам не верю. – Усмехнулась Ангелина. Эта показная смелость давалась ей не легко, внутри у Гели все дрожало от страха. – Со мной они видите, как обошлись? – девушка указала на отметины, оставленные похитителями на лице.
– Я вам обещаю, они больше никого не тронут! – Грозно рявкнул Цветков, обводя взглядом помощника и похитителей. – Идемте.
Ангелина направилась следом, с опаской глядя на троих мужчин. Отойдя на несколько метров, мужчина остановился и повернулся к пленнице, молча разглядывая ту.
– Что вам от меня нужно? – прямо спросила Ангелина. – И кто вы такой?
– Кто я – не имеет значения, – быстро ответил мужчина. – А нужны мне ваши акции, Ангелина Викторовна.
– Акции? – изумилась девушка. Она и подумать не могла, что этот человек может заинтересоваться ими. Неужели из-за них её и похитили, а Маруся просто попалась им под руку?
– Акции, акции, – Цветков был серьезен. – Не стоило вам вмешиваться в дела отца.
– И ваши тоже? – уточнила Ангелина, думая как же выпутаться из этой непростой ситуации.
– И мои тоже. – Подтвердил Цветков мысли Соболевской. Дочь Набутова не так проста, как он думал. – Мы с вашим отцом вели совместные дела, Ангелина Викторовна. И вполне успешно.
– Вы так думаете? – Ангелина прищурилась. – То-то я заметила, что у компании стала падать прибыль и уходить выгодные контракты. О каких успешных делах вы ведете речь? – девушка следила за лицом мужчины, который так и не представился. Он выглядел недовольным, слова пленницы не нравились ему.
– Это вас не должно касаться! – отрезал Цветков. Смелость этой девчонки вызывала у него злость.
– Это почему же? – справедливо удивилась Ангелина. – Часть акций принадлежит нам с мамой. Господин Набутов почему-то решил, что он единолично может распоряжаться компанией, но ошибся. А раз я в теме, то меня не может не волновать, что дела «Дальстроя» ухудшились.
– Послушайте, – раздраженно ответил Цветков, – передайте мне акции и мы разойдемся в разные стороны.
Брови Гели взметнулись вверх:
– Вы считаете меня такой наивной? С чего мне верить вам? Вы похитили нас с Марусей, чтобы добиться своего, и нет гарантии, что выпустите нас отсюда.
– Выпущу! – сквозь зубы процедил Цветков. Мысли девчонки верны, но зачем говорить об этом сейчас.
– НЕ ВЕРЮ! – заявила Геля, пряча руки в карманы куртки, чтобы не показать этому человеку, как они дрожат. От страха и холода. Она вдруг осознала, что живыми этот человек их отсюда не выпустит! – Мы с Марусей видели лица похитителей. И ваше тоже. Так с чего вы решили, что я поверю вам?
– Слушай меня, – Цветков схватил Соболевскую за волосы, – тебе лучше не спорить со мной, а то пожалеешь. Мне нужны акции и я заберу их у тебя. Любой ценой. Поняла?
Поморщившись от боли после захвата Цветковым волос, Геля прошипела.
– Поняла, но пока у меня не будет гарантии, что нас с Марусей отпустят – акций вы не увидите!
– А ты смелая, – с невольным уважением сказал Цветков, отпуская Соболевскую. Дочь оказалась гораздо отчаяннее отца. – Только зря это. Даю тебе сутки, чтобы подумать над моим предложением. А пока вы с сестрой будете моими гостьями. – С издевкой Цветков обвел взглядом помещение склада.
Геля проглотила колкий ответ, рисковать в данный момент не стоит. Этот человек очень опасен.
– Идите к сестре, скоро вам привезут завтрак. – Цветков подтолкнул пленницу в спину, направляя девушку в сторону, где осталась младшая дочь Набутова с похитителями.
Набутов решил не ехать сегодня в офис, толку от него все равно не будет. Мужчина слонялся по коттеджу, переживая о дочерях и ожидая звонков от Соболя и Цветкова. Почему они молчат, черт возьми? Матвей обещал помочь, а сам молчит!
Виктор не мог упокоиться, он перерыл всю документацию, хранящуюся у него дома в попытках найти хоть что-то, что можно использовать против Цветкова. У него есть платежки, подписанные Цветковым, но они ничего не дадут – использовать их против Вадима Игнатьевича нельзя. Вот если найти файлы, которые подтверждают причастность Цветкова к выигранным «Дальстроем» тендерам, то можно будет надавить на Вадима Игнатьевича. Ему такая огласка только повредит, наоборот Цветкову нужно, чтобы об его участии никто не знал, иначе это грозит уголовным преследованием.
Набутов щелкал мышкой по папкам, отыскивая нужные файлы, но под руку попадались только платежные документы. Где же он хранит их? Напрягая память, Виктор вспомнил о последних сделках, но необходимых документов в его ноутбуке не было.
Цветков остановился около помощника, наблюдая за пленницами. Соболевская села так, что загородила своим телом сестру от похитителей. Занимательная картина, подумал про себя Цветков. Нужно использовать это в своих интересах. Надавить на Соболевскую, дав ей понять, что в результате её упрямства может пострадать младшая сестра. Судя по всему, Соболевская очень трепетно относится к девочке, хотя они и не родные друг другу, а значит, совесть не позволит ей, чтобы из-за нее пострадал ребёнок.
Цветков довольно улыбнулся и вытащил мобильный телефон из кармана. Набрав нужный номер, он сказал:
– Витя, доброе утро. Хочешь поговорить со своими детьми?
Спокойный голос Цветкова и его предложение поговорить с девочками, отвлекли Набутов от поиска компромата.
– Конечно, хочу! – сразу отозвался Виктор, не став здороваться с Цветковым.
Вадим Игнатьевич протянул трубку Марусе.
– Поговори с отцом, только недолго. – Приказал Цветков девочке.
Маруся схватила телефон:
– Папа, папочка! – громко крикнула она в трубку.
– Ласточка, как ты там? – с болью проговорил Виктор. В голосе дочери мужчина услышал страх и панику.
– Мне страшно, папочка! – дрожащим голосом призналась девочка. – Плохие дядьки забрали нас с Гелей с улицы и привезли куда-то.
– Ты не пострадала? Вас кормят? Вода есть? – забрасывал дочь вопросами Набутов.
– Все есть. – Успокоила его дочь. – Я не пострадала, а вот Гелю уже два раза избили. – Голос Маруси сорвался.
– Что-о-о-о-о? – выдохнул Виктор. Цветков позволил своим шестеркам избить его дочь??? Он убьет их всех!!!
Цветков вырвал телефон из рук младшей дочери Набутова и сказал в трубку.
– Ты слышал свою дочь, Витя. Она жива и здорова.
– Дай трубку Ангелине! – заорал Набутов на Цветкова. – Мне нужно услышать голос старшей дочери! – Все внутри клокотало от ярости, хотелось разорвать обидчиков голыми руками!
– Не смей на меня орать! – холодно отозвался Цветков. – Ты поговорил с младшей дочерью, этого достаточно.
– Нет, не достаточно! – возразил Набутов. – Маруся сказала, что твои люди избили Ангелину. Дай ей трубку!
– Ну, хорошо. – Пошел на уступки Цветков и протянул телефон Соболевской. В конце концов, что такого может быть в разговоре Набутова со старшей дочерью?
– Алло, – раздался голос Ангелины и Набутов с облегчением выдохнул.
– Ангел, ты в порядке?
Уловив в тоне Набутова беспокойство, Геля удивленно отозвалась:
– Да, со мной все хорошо.
– Маруся сказала, что тебя избили. – Виктор произнес это, сжимая левую руку в кулак. Черт-черт, черт, только бы у него была возможность добраться до Цветкова.
– Она немного преувеличила. – Осторожно ответила Геля, не понимая смысла разговора с Набутовым. Что они могут сказать друг другу?
– Тебя били? – прямо задал вопрос Виктор, желающий получить ответ на волнующую его тему. Маруся бы не стала придумывать то, чего не было.
– Не совсем. – Уклонилась от ответа Ангелина, не желая обсуждать с Набутовым эту тему.
– Геля, ответь мне: тебя били или нет? – настойчиво расспрашивал Виктор дочь. Ангелина в своем репертуаре, снова упрямится!
– Да, били! – резко ответила Соболевская. – Вам стало легче, Виктор Владимирович от этих сведений? – Геля разозлилась и не могла остановиться. – Порадуйтесь, что ваша обидчица пострадала! – девушка замолчала, досадуя на себя за эту вспышку. Можно было промолчать, зачем вступила в ненужный спор?
Поймав удивленный взгляд Маруси, Ангелина выругалась про себя: какая же она идиотка! Когда уже научится держать язык за зубами! Столько лет, а все как ребёнок заводится с пол оборота, не контролируя свои эмоции.
– Ты все не так поняла, Геля. Я волнуюсь за тебя… – Начал Набутов, но Ангелина перебила его.
– Не стоит, Виктор Владимирович. – Верить в то, что в Набутове вдруг проснулся любящий и заботливый отец – не хотелось. Да, когда-то он был таким, но последние семь лет они вообще не общались, и обсуждать им по большому счету нечего.
– Геля, пожалуйста, хотя бы раз выслушай меня без неприязни. – Просящие нотки в голосе Набутова царапали Гелю, задевая за живое, доставая из глубины души когда-то теплые чувства к отцу. Можно было в очередной раз отмахнуться, но она не смогла. Уступила.
– Говорите. – Выдохнула Ангелина.
– Пожалуйста, не спорь с похитителями, не старайся пойти против них. Эти люди ни перед чем не остановятся, поверь мне. А мне очень бы не хотелось, чтобы ты пострадала. – Услышав септическое хмыканье дочери, Виктор закончил. – Я очень люблю тебя, Ангел. Береги себя. Пожалуйста.
Слова Набутова вызвали боль в сердце, комок подкатил к горлу, мешая сделать глоток воздуха. Геля не могла ничего ответить Набутову. Никакой колкости, иронии, или обидной реплики. Вообще ничего. Не то, чтобы она верила его словам – она не настолько наивна. Но то, что не осталась равнодушной – это точно. Ей стоит подумать об этом позже.
– Спасибо, что выслушала. Передай Марусе, что я вас люблю и вытащу оттуда. – Попросил Набутов Ангелину.
– Хорошо. – Ангелина еле выдавила из себя единственное слово и отдала трубку главному похитителю.
– Геля, что тебе сказал папа? – дернула Соболевскую за рукав Маруся.
– Что любит тебя и скоро вытащит нас. – Машинально ответила Ангелина, её голова сейчас была занята другими мыслями.
– Пообщался с дочерьми, Витя? – насмешливо спросил Цветков.
– Да, – с трудом сдерживая себя, ответил Набутов. Ему ни в коем случае нельзя срываться, пока девочки находятся у Цветкова. – Что мне делать дальше?
– Какой ты умный, – довольный Цветков похвалил Виктора. – После обеда я пришлю тебе номера счетов и суммы, которые нужно будет на них перевести. Как только ты все выполнишь, младшую дочь я тебе верну.
– А как же Геля? – вскинулся Набутов. Что ещё нужно Цветкову от них?
– А Ангелина Викторовна задержится ещё у меня. У нас с ней свои дела. – Ответил Цветков и отключился.
– Какие такие дела? – но в ухо Набутова неслись короткие гудки. Цветков обманул его! Он обещал вернуть обеих дочерей, а не одну!!!
– Я оставляю вас, – Цветков обратился к пленницам. Подумайте о моем предложении, Ангелина Викторовна. – Напомнил девушке Цветков. – Вскоре вам привезут завтрак. Хорошего дня. – Поклонившись, мужчина покинул склад.
Издевается он, что ли? Ангелина кусала губы от бессилия. Они снова остались с Марусей на этом складе. Холод, крысы по соседству – картина ужасная. И когда их освободят – неизвестно. Стоит ли ей соглашаться с предложением главаря похитителей или нет? Отпустит ли он ее, заполучив акции – большой вопрос. А ждать помощи и ничего не делать – тоже не лучший способ. Ангелина не знала, что ей делать. Она чувствовала себя загнанной в угол и выхода из него не видела. Очень хотелось домой, прижаться к Димке, вдохнуть его такой любимый и неповторимый запах, обнять маму, брата, отчима…. Хотелось, чтобы этот кошмар скорее закончился. Господи, помоги им выбраться из этой ситуации с наименьшими потерями!
