Текст книги "За все надо платить (СИ)"
Автор книги: Наталья Чеботок
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 47 страниц)
У Лианы не было сил спорить с дочерью, и она сказал прямо:
– Я хочу побыть одна.
– Ну, хорошо, – надулась девушка. – Тогда я поехала.
Поцеловав маму, Ангелина вышла из палаты. Девушка решила отправиться домой, хотя ей этого совершенно не хотелось делать. Теперь этот коттедж не ассоциировался у Ангелины с домом, где тебя любят и ждут. Счастье давно покинуло семью Набутовых. Теперь они с мамой и малышом остались одни, у отца будет другая семья, Бровкина обязательно женит его на себе. А потом, возможно, у них родятся парочка деток.
И ладно, им с Матвейкой всё равно такой отец не нужен!
Мобильный телефон вновь зазвонил: на дисплее номер отца. Нет, не станет она отвечать ему. Слышать его голос не желает. Набутов не успокаивался, звонил, а потом прислал сообщение: «Геля, как там мама? Ответь мне, прошу тебя».
«Ага, сейчас, разбежалась», – язвила девушка про себя. «А ничего у тебя не треснет?». Только полный игнор отца. Этого и заслуживает Набутов.
Виктор всё утро звонил и писал на мобильные телефоны жены и дочери. Его злило, что Лиана и Ангелина игнорируют его. Неужели сложно ответить? Он же волнуется о состоянии Лианы! Трудно это понять, что ли? И даже то, что Аня крутится вокруг него, злило Набутова безмерно. Вместо того, чтобы работать, он вынужден обрывать телефоны жены и дочери.
Отправив очередное сообщение Лиане, он получил ответ.
«Что тебе нужно?». – Жена ответила, пусть и грубо, видимо он всё-таки достал её.
«Волнуюсь. Как ты себя чувствуешь?». – Странно, что ему приходится объяснять жене такие вещи. Раньше Лиана никогда не была такой глупой. Она же не чужая ему.
«Всё хорошо, можешь напрасно не волноваться». – И это всё??? Чёрт возьми, слова Лианы взбесили его!
«Не верю. Я сейчас приеду к вам». – Виктор отправил сообщение, рассеянно улыбнулся Анне, неподалёку расположившейся от него в кабинете, и уставился в окно. Чтобы успокоить себя, нужно съездить к жене и дочке.
«Не нужно, я не дома». – Это встревожило Виктора. Где жена?
«А где ты, чёрт возьми?». – Нельзя всё сразу объяснить?
«Я в больнице». – Ответ Лианы заставил Виктора выругаться сквозь зубы. Жена в больнице, а ему никто об этом не сообщил. Это и его ребёнок, между прочим, если Лиана с Гелей забыли об этом, Виктор им напомнит.
«Я всё равно приеду. Что говорят врачи?». – Набутов решил поговорить с Аней и поехать к Лиане. Хватит уже этих тайн, она носит его ребёнка. Наследника рода Набутовых.
«Оставь нас в покое, Витя. Ты вчера всё сказал. Будь счастлив, а к нам не лезь». – Виктор несколько раз перечитал сообщение Лианы. Чёрт возьми, снова у неё гордость на первом месте. К чему всё это? Можно же остаться в хороших отношениях после развода. Зачем враждовать? У них двое детей и им придётся общаться. Ради благополучия Гели и сына. Но нет, и здесь Лиана демонстрирует свой характер.
Мужчина набрал номер жены – недоступно. Отбросив телефон, Виктор сжал голову руками. Что ему сейчас делать? Он даже не знает, в какой больнице Лиана.
– Витюша, что случилось? Ты сам на себя не похож, – голос Анны отвлёк Виктора.
Повернувшись к девушке, Виктор моргнул несколько раз, а потом ответил:
– Лиана попала в больницу, – сквозь зубы цедил слова Набутов.
Анна вскипела: «Лиана Германовна пытается таким способом вернуть мужа в семью. Вот овца». Но вслух по понятным причинам девушка ничего не сказала, не стоило злить Виктора.
Вот что надо сделать – поехать в больницу к Лиане и самой убедиться, что самочувствие жены Набутова правильно внушает всем опасение. Жалости к Лиане Анна, естественно, не испытывала, а вот разговор, поставивший бы окончательную точку в отношениях этой семьи, не мешает.
– Витюша, мне нужно съездить по делам.
Бровкина быстро собралась и покинула кабинет шефа, где она провела всё утро. Виктор не задавал ей вопросов, что было к лучшему, она так и не придумала по каким делам ей нужно уехать.
Ангелина побыла дома совсем недолго, какое-то необъяснимое чувство гнало её обратно в больницу к матери. Тревога поселилась в душе девушки и Геля не могла понять, откуда же она взялась.
Анна добралась до пятого роддома, куда обычно госпитализировали женщин, имеющих проблемы с беременностью, и расплатилась с таксистом. В приёмном покое Бровкина узнала номер палаты Лианы Набутовой и поднялась на нужный этаж. Постучав в дверь, Анна, не дожидаясь ответа, вошла. Жена любовника лежала на кровати. Вид у Лианы был, мягко говоря, не очень хороший. Увидев посетительницу, Набутова привстала на локтях.
– Что вы здесь делаете? – в голосе женщины было удивление.
Аня смело дошла до кровати и остановилась.
– Здравствуйте, Лиана Германовна. Я приехала поговорить с вами.
Лиану так изумила наглость секретарши мужа:
– А разве у нас с вами есть темы для разговора?
Бровкина довольно усмехнулась: соперница растеряна. Ане это только на руку.
– Конечно, есть. Это ваш бывший муж.
Лиана, со спокойствием, которого от себя не ожидала, ответила девушке:
– Виктор ПОКА ещё мой муж. Приставку экс он получит после развода.
Бровкина бросила сумочку на стул и распахнула куртку: в палате было жарко. В голосе молодой девушке была ирония.
– Мы с вами знаем, что ваш развод – всего лишь дело времени. Так что не рекомендую придираться к моим словам, Лиана Германовна. – На лице Бровкиной была довольная улыбка, глаза переполняло превосходство. – Вы не в том положении.
– А в каком я положении? – быстро спросила Лиана.
Аня громко засмеялась:
– Простите за каламбур, но вы в данный момент в положении. А вчера от вас ушёл муж. Ко мне. И эту ночь мы провели вместе, наслаждаясь столь долгожданной свободой. – Аня врала, но разве Лиана может знать, что они с Виктором только спали рядом? Он был слишком расстроен, чтобы отвлечься от своих дум.
Лиана сцепила руки на животе, отчаянно желая, чтобы у неё хватило сил не вцепиться ногтями в лицо Анны, оставлял на нём кровавые узоры. Женщина не ожидала от себя таких стремлений, но слушать, как соперница радуется уходу Виктора из семьи – было выше её сил.
– Что вам от меня нужно?
Анна смотрела на поверженную соперницу и торжествовала. Вот эта серая мышь и есть Набутова? Да на неё же без слёз смотреть нельзя: круги под глазами, бледная, с морщинами в уголках глаз, скорбными складками около рта.
– Я уже сказала вам: надо поговорить.
– Мне не о чем с вами говорить, девушка. – Лиана повернула голову в сторону окна, смотреть на молодую любовницу мужа не было желания.
– А мне есть, – помолчав немного, сказала Бровкина. – Витюша вчера ушёл от вас, а уже сегодня вы оказываетесь в больнице. Какое совпадение, правда? Вы манипулируете им, пытаясь через ребёнка надавить на мужа, чтобы он вернулся к вам.
– Витюша? – брови Лианы взметнулись вверх. – А кто это?
Аня скривила губы:
– Не стройте из себя дурочку, Лиана Германовна. Перестаньте удерживать мужа при себе чувством вины.
– И когда же я это делала? – Лиану удивляло собственное спокойствие, с которым она слушает любовницу мужа. Может, это действие лекарств, которые дают врачи? Не может же она так невозмутимо смотреть на человека, который сделал все, чтобы разрушить совместную жизнь Лианы с Виктором.
– Вы специально устроили так, чтобы лечь в больницу. Не знаю, с кем вы договаривались, но как итог – теперь Витюша знает, что вы здесь, волнуется за вас и ребёнка. Вы думаете, он вернётся к вам? Чувство вины, на которое вы давите, может и поможет вам, только ненадолго. Он всё равно не сможет жить с вами. Муж давно вас не любит, как вы не можете понять такие простые истины? Он изменял вам со мной долгое время, а вы всё никак не хотите смириться с тем, что вас оставили.
Лиана следила за лицом соперницы. Надо же, в общем-то, симпатичное лицо Анны, искаженное сейчас злобой, было отвратительным и хищным, напоминая морду животного. Голос Анны, её нервный и визгливый смех делали девушку похожей на гиену. Появление Анны в палате вполне объяснимо. Девушке просто необходимо порвать любую связь, соединяющую Виктора и Лиану. Связь, которая, если еще и осталась, то очень тонкая и почти невидимая.
– Вы ошибаетесь, Анна. Вчера Виктор сделал свой выбор – ушёл к вам. Я его не держала и не держу.
Презрительно фыркнув в ответ на слова Лианы, Аня повысила голос:
– Я не наивная девочка, чтобы верить в это. Если бы вы отпустили мужа, не стали бы сообщать о том, где вы сейчас находитесь.
«Да уж, ты, наверное, никогда наивной и не была», – подумала про себя Лиана, но вслух сказала другое.
– Как вы себе это представляете? Я беременна ЕГО ребёнком, если вы забыли. И Виктор имеет право знать, что с ним и со мной происходит.
Аня не желала слушать это.
– Да вы не понимаете, что ли ничего? Виктору этот ребёнок не нужен!
– Об этом он вам сказал?
– Нет, – смутилась ненадолго Анна, – такого разговора у нас не было. Но это и так понятно. Если бы Виктор хотел от вас ребёнка, он бы не ушёл ко мне. А для него важнее оказались МЫ.
– МЫ??? – о ком это говорит Бровкина?
Аня приосанилась и довольно улыбнулась. Её распирало от собственного превосходства над женой любовника.
– МЫ – это я и наш малыш.
– Вы беременны? – потрясение Лианы было сильным. Виктор не просто ушёл к другой женщине, у них будет ребёнок! Боже, она думала, что больнее, чем вчера не может быть, но видимо, ошибалась. Известие о ребёнке Виктора и Анны подкосило Лиану. Сердце глухо стучало в груди, почему-то заболела и спина. Так, дыши, вдох – выдох – вдох – выдох, нужно думать о себе и ребёнке. Только это сейчас имеет значение, неважно, что сердце от боли готово разорваться.
– Да, Лиана Германовна, я беременна. – Аня сияла от счастья. Лицо соперницы искажено болью, Набутова сильно побледнела, закусила губу. Так ей и надо! Глупая клуша, теперь она уже не станет лезть к ним. – Сами понимаете, Виктор расставил приоритеты. Вы, Ангелина и ваш ребёнок ему не нужны.
– Я бы на вашем месте не стала делать таких далеко идущих выводом. – Слова дались Лиане тяжело: в голове шумело, болела поясница, и тянуло низ живота. Ей совсем нельзя расстраиваться!
Аня рассердилась на слова Набутовой:
– Вы такая глупая, – девушка дёрнула рукой. – Вроде взрослая женщина, а ничего не понимаете в жизни. Витюша будет жить со мной, вскоре родится наш малыш, которому потребуется всё внимание мамы и папы.
– Аня, о чём вы сейчас говорите? – потерев висок, Лиана закрыла глаза, боль усиливалась с каждой минутой.
– О, Господи, какая вы оказывается тупая! – не сдержалась Бровкина. Как Витюша жил с той дурой: бедный он бедный. – Я сделаю ВСЁ, чтобы на вашего ребёнка у Виктора не осталось ни времени, ни сил. Я загружу его так, что он и не вспомнит о вас.
– Вы мне угрожаете? – Лиана открыла глаза и отшатнулась. Лицо Бровкиной было искажено дикой ненавистью.
– Предупреждаю, – Аня подошла ближе к кровати и наклонилась к лицу Лианы. – Отстаньте от моего любимого мужчины, уясните уже, что вы ему не нужны. Он вас не любит уже давно, жил только из жалости рядом. Сами подумайте, зачем вы ему нужны, когда у него есть я?
Ангелина подошла к палате мамы и остановилась перевести дух, когда услышала голос Бровкиной. Эта тварь здесь??? Да Геля сейчас вцепится ей в наглую рожу. Надо же быть такой гадиной, а? Как вообще эта дрянь осмелилась появиться в больнице у её мамы?
Аня продолжила свою речь, выплёскивая слова в лицо Лиане:
– Если вы не перестанете преследовать Витюшу, я испорчу вам жизнь!
Лиана с удивлением глянула в лицо Анны.
– Куда уж больше! Вы уже это сделали, Аня. Муж долго убеждал меня в ваших высоких моральных принципах: вы с женатыми мужчинами не спите. А в итоге выяснилось, что понятие морали вам вообще не знакомо.
– Замолчите! – сквозь зубы проговорила Анна. – Мы не виноваты с Витюшей, что полюбили друг друга. Вы достали мужа, понимаете? Он бежал из дома на работу, ко мне. Видеть меня, обнимать, целовать – это стало ему необходимо. Ему хотелось жить, дышать свободно, а я давала ему всё это. А жить с вами стало скучно. Что вы вообще могли ему дать?
– Любовь, поддержку. – Вставила Лиана, шокированная словами Бровкиной. Та говорила с такой уверенностью, неужели они с Виктором обсуждали её, Лиану? Как же мерзко на душе!
– Какая любовь? Не смешите, ни любви, на страсти. Вы с ним давно уже не спали, а со мной он забывал обо всём. Мы бросались друг на друга с такой страстью, о какой вы даже не смеете подозревать. Мы любили друг друга в таких местах, о каких вы со своей ханжеской моралью даже и не догадывались! На столе, на подоконнике, у стены, у двери, на полу. Уверена, вы даже не знаете, что такое страсть. Да вы вообще не знаете, что нужно вашему мужу! – продолжила обличать жену любовника Анна.
– А вы знаете? – Лиана увидела на пороге палаты дочь и глазами запретила заходить Геле внутрь. Не нужно, чтобы дочь слышала все эти гадости.
– Знаю, – улыбалась Бровкина. – Во время поездок с ним, когда вы думали, что муж в командировке, мы сутками не вылезали из постели. Пока вы ждали Виктора домой, и готовили вкусный ужин, он доводил меня до оргазма раз за разом. Я захлёбывалась криком от удовольствия, а потом ублажала его ТАК, что уже кричал он. Вы в курсе, что ваш муж любит оральный секс? А сами хоть раз делали ему приятное? Внезапно, когда он не ожидает этого, когда читает документы или просто сидит с закрытыми глазами, размышляя о чём-то? Нет, я уверена. Такие как вы зажаты в постели, занимаются сексом исключительно под одеялом, чтобы никто не увидел. Не мудрено, что ваш муж захотел почувствовать себя желанным мужчиной. А я ему всё это давала. А вот вы… Вы не способны сделать мужчину счастливым, вы вообще ни на что не способны, только печь пироги, да воспитывать детей. Такие, как вы, относятся к разряду скучных и глупых жён, от которых успешные мужья уходят к молодым, ласковым и готовым на всё, чтобы сделать своего мужчину счастливым. – Аня видела, как от каждого слова вздрагивает Набутова. И это доставляло ей радость.
Лиане было больно. И физически, и душевно. Она с трудом дышала, каждое откровение Бровкиной убивало её. Неужели она была настолько глупой и наивной, что совсем не понимала мужа? Виктор высказался вчера предельно откровенно, ему нужна была страсть. А о какой страсти можно говорить, если ты с человеком двадцать лет вместе? Вся страсть уже давно утихла, превратившись из шторма, сметающего всё на своё пути, в штиль, когда на воде лишь время от времени возникает рябь. Близость между ними была, но это давно уже не напоминало всепоглощающую страсть первых лет. До появления Анны в жизни Виктора, супруг не жаловался, что ему чего-то не хватает. Да и невозможно думать, что интимная жизнь супругов всегда будет такой бурной, как в первые годы. Да так у всех пар бывает, неужели для подпитки чувств мужчинам необходима другая женщина? Которая даст новые эмоции, ощущения, возродит страсть? А как же жёны, разве им ничего не надо? Лиана тоже не всегда была довольна мужем. Виктор не был человеком без недостатков. Однако Лиана не бежала за утешением к другому мужчине. Ей никто не был нужен, кроме Виктора, а вот ему для счастья жены было мало. Понадобилась молодая, наглая и вульгарная секретарша, которая сейчас с садистким удовольствием посвящает беременную жену любовника в подробности их связи. Как ей жить теперь после этих откровений? Перед глазами вставали картины: Виктор и его секретарша, рычащие, безумно ласкающие друг друга. Как грязно и мерзко! Она беззвучно плакала, не в силах успокоиться. Да и кто смог бы после таких грязных откровений?
Лиана судорожно вздохнула. Каждое движение давалось ей с болью. Казалось, что она оказалась на пути катка, укладывающего асфальт на дорогах. Вчера своими оскорблениями и унижением её растоптал муж. Сегодня все это превосходно довершила его любовница.
Бровкина стояла над Лианой и видела неестественную бледность лица женщины. Значит, все правильно – все те слова, которые с таким удовольствием выплевывала Анна, до Лианы дошли и были восприняты ею именно так, как и предполагалось. «Надеюсь», – думала Анна, – «после всего того, что она тут наговорила, у Лианы больше никогда не возникнет желания общаться с Виктором».
– Что же вы молчите? Сказать нечего? – Анна хотела убедиться, что её словами Лиана окончательно раздавлена.
– Что вы хотите от меня услышать? – ответила Бровкиной Лиана. Низ живота свело судорогой, и женщина не могла пошевелиться, хотелось только одного – забиться куда-нибудь и скрыться с глаз Анны. Господи, чем она заслужила всё это?
– Лиана Германовна, надеюсь, мы с вами поняли друг друга. Виктор любит меня…
Ангелина послушалась маму и осталась стоять в коридоре. Голос Бровкиной звучал то глухо, когда она понижала голос и Геля не слышала, что же секретарша говорит маме, то громко, когда Анна повышала тон. Девушка сжимала кулаки, но взгляд мамы запрещал Геле заходить в палату. Лиана ясно дала понять, что этот разговор касается только её и Анны, но Геля была не согласна с решением мамы. Ведь ей плохо, Геля видела, как хрипло дышит мама, как её пальцы комкают одеяло. Нет, ей требуется помощь! Геля бросилась на поиск врача, а с Бровкиной она разберётся позже.
– Я поняла вас, не нужно повторять. – Лиана накрыла рукой живот, мысленно уговаривая малыша потерпеть, скоро эта ужасная женщина уйдёт и оставит их в покое. Но боль не утихала. – Вы высказались предельно ясно об отношениях с моим мужем. – Губы женщины скривились.
Аня с насмешкой парировала.
– Мне нужно, чтобы вы уяснили одно: Виктор к вам не вернётся.
– Его никто обратно и не примет, – ответила Лиана и вскрикнула от судорог, пробегавших по телу. Между ног стало мокро. ЧТО это?
– О, какие мы гордые, – иронизировала Бровкина. Эта дура думает, что Аня поверит этим жалким лепетаниям брошенной женщины?
– Уйдите, Анна, я больше не желаю вас видеть! – сказала Лиана, слушать Бровкину она больше не хотела.
– Я уйду, но вы помните, Виктор МОЙ и вскоре мы будем растить нашего ребёнка вместе. – Задрав нос, Аня оглядела брезгливым взглядом Лиану и схватила сумку со стула.
– Бог в помощь, – не удержалась Лиана. Когда же эта женщина покинет палату?
– Идиотка, – огрызнулась Анна. – Не стоило со мной так говорить. Я сделаю ВСЁ, чтобы вам плохо жилось, слышите?
В палату ворвались врачи и медсестры.
– Посторонним покинуть палату!
Бровкина одарила всех злым взглядом и вышла.
Лиану увезли в операционную. Ангелине ничего не объяснили, и девушка осталась одна. Изнутри девушку разъедала ненависть. К отцу и его шлюхе. За всё, что они натворили, хотелось уничтожить обоих. Они не достойны жить после тех унижений, которым подвергли маму. Разве Геля когда-нибудь могла подумать о том, что в их жизни может произойти подобное? Нет, и в страшном сне не могло такое привидеться. Господи, пусть с мамой и малышом всё будет в порядке! «Спаси и сохрани их!», – молилась про себя Ангелина. После тревожных взглядов врачей, она опасалась самого худшего. Девушка ругала себя за то, что послушалась маму и осталась стоять в коридоре, вместо того, чтобы ворваться в плату и вытолкать взашей эту дрянь!
В операционной, куда доставили Лиану, царило страшное волнение. Врачи, привыкшие спасать жизнь пациентам, пытались сделать всё возможное, чтобы и мать и ребёнок не пострадали, но проведя нужные обследования, стало ясно, что плацента отошла на треть, открылось кровотечение, что, несомненно, грозило гибелью ребёнка в утробе матери. Для предотвращения гибели плода от прогрессирующей гипоксии решено было провести кесарево сечение. При сроке семь с половиной месяцев шанс выжить у малыша был.
Но, проведя операцию, врачи извлекли из матери мёртвого ребёнка. Мальчик погиб сразу, как только произошла отслойка плаценты.
Лиану Набутову оставили в реанимации. Врач с тяжёлым сердцем рассказала всё дочери пациентки. Девочка отчаянно рыдала, услышав, что произошло. Пришлось сделать укол, чтобы успокоить её. Доктор пыталась уговорить девушку остаться в палате, чтобы лекарство подействовало, но дочь пациентки как безумная выскочила из палаты, не став ничего слушать. Ангелина знала, куда она направляется, Бровкиной сегодня не поздоровится!
Глава 25
В здание компании «Дальстрой» влетела взъерошенная молодая девушка. У Ангелины Набутовой горели глаза от злости, в голове пульсировала лишь одна мысль: вцепиться в волосы любовнице отца, и оттаскать по всему кабинету. И плевать на последствия, и его реакцию. Если он вмешается, то сам получит свою порцию тумаков. Они оба заслужили это, за то, что сделали с её матерью.
Ангелина вызвала лифт, одёрнула джинсовые шорты, заправила майку, расправила полы куртки цвета хаки, готовясь к бою. Нетерпеливо постукивая сумочкой по ноге, девушка кусала нижнюю губу, мысленно выстраивая план драки, если можно было это так назвать. Она до мелочей обдумывала, что скажет и сделает Анне Бровкиной.
В итоге, когда она добралась до приёмной генерального директора строительной компании, девушка была на грани срыва. А увидев спокойную секретаршу, моментально выплеснула на неё свою агрессию.
– Ах ты, дрянь! – Геля молниеносно бросилась к любовнице отца, и нанесла той удар сумочкой по голове.
Не ожидавшая нападения секретарша, испуганно вскрикнула:
– Ты, что, с ума сошла, Геля?
– Да, сошла! – шипела девушка, продолжая избивать секретаршу, наотмашь ударяя её по лицу. – Как ты посмела явиться в больницу к моей матери, и наговорить ей гадостей? Кто дал тебе такое право?
Анна Бровкина защищалась от лавины ударов, сыпавшихся на её голову, но на стороне девушки был эффект неожиданности и фора в несколько секунд, плюс недюжинная сила, появившаяся у Гели в результате злости. Девушка отбросила сумочку, и вцепилась секретарше в волосы.
– Я убью тебя, гадина! – кричала Геля, распаляясь с каждой минутой всё больше. – Ты не будешь жить после того, что совершила! – Геля дёрнула Анну за волосы, и припечатала лицом о крышку стола.
– Перестань, – закричала Бровкина, тщетно пытаясь освободиться. – Мне же больно!
Эти слова стали последней каплей, и девушка яростней дёрнула Анну за волосы, выдирая клок.
– Больно, говоришь? А моей матери не было больно, когда ты ей в подробностях рассказывала, как отец и ты её обманывали? Как трахались, пока она вынашивала его сына, и пекла пироги для встречи мужа? – девушка выплёвывала слова в разбитое лицо секретарши. – Мама после твоих откровений потеряла ребёнка, мразь! Я тебя убью, ты не достойна жить после всего!
Девушка била руками по лицу Анну, ногами пинала её, ругаясь при этом, совершенно потеряв контроль над собой. За всем этим шумом Геля не услышала, что в приёмной они уже не одни. Виктор Набутов, отец Гели, и любовник секретарши в растерянности застыл посередине кабинета.
– Что здесь происходит? – громко крикнул он, привлекая к себе внимание. – Геля, Аня, успокойтесь сейчас же, – мужчина бросился в центр драки, и развёл девушек по разные стороны стола.
Секретарша размазывала слёзы и кровь по лицу, жалуясь любовнику.
– Витюша, я сидела тут спокойно, а твоя дочь ворвалась, набросилась, и стала меня избивать. – Повышала голос секретарша, чтобы любовник ещё больше разозлился на Гелю.
Набутов со злостью в глазах повернулся к дрожащей от ярости дочери.
– Что на тебя нашло? Почему ты избила Аню? – крикнул мужчина, тряся Ангелину за плечи. Агрессия дочери была неожиданностью для мужчины, раньше Геля никогда так себя не вела. Даже застав их с Аней ранее, она не бросалась с кулаками, лишь презрительно плюнула в сторону отца, и ушла.
Геля сжав кулаки, подняла глаза к потолку.
– Эта тварь явилась в палату к маме, и с садистким удовольствием поведала ей о ваших развлечениях. Сколько минетов тебе сделали, как ты довёл секретаршу до оргазмов, а она орала как ненормальная при этом.
Брови мужчины поползли вверх, слова дочери шокировали его.
– Ты ничего не перепутала? Аня не могла так поступить.
Ангелина чуть не взвыла от злости: отец верит этой суке, а не своей дочери. Какой же он… Трусливый, жалкий и мерзкий человечишка. С брезгливостью оглядев Набутова, девушка сказала.
– Могла, и поступила. Откуда же мне знать о внеплановых минетах, криков до хрипоты при оргазмах, а, папочка? Я была ТАМ, и своими ушами слышала всю эту гадость. КАЖДОЕ слово, произнёсенное твоей шлюхой, отпечаталось в моей памяти. Маме стало плохо, и позже она потеряла ребёнка из-за неё. И тебя, с твоей кобелиной сущностью! – не сдержавшись, девушка заплакала. Она не смогла быть невозмутимой, потому что до сих пор оплакивала своего брата, которого они так ждали с мамой. А по милости этого предателя и его подстилки они лишились ребёнка. Девушке хотелось избить секретаршу до полусмерти, чтобы она каждой клеточкой своего грязного тела почувствовала, как бывает больно. Чтобы душа её долго не знала покоя, чтобы она шугалась собственной тени, и понимала, что влезать в чужие отношения нельзя. И отца тоже хотелось избить, какой же он подлый и двуличный человек. Предатель!!!
Бровкина придвинулась к любовнику, и жалобным тоном жаловалась ему.
– Всё было совсем не так. Витюша, я лишь хотела поговорить с Лианой, решить все недоразумения между нами. Сказать, что я не стану возражать против твоего общения с детьми. Многие сейчас разводятся, не вы первые и последние. Пора бы ей отпустить тебя, и не удерживать с помощью ребёнка, манипулируя им.
Услышав это, Геля кинулась к секретарше, успев ударить ту в плечо, но тут отец остановил её, закрыв телом Анну.
– Успокойся, хватит уже размахивать кулаками. Выпустила пар, заступилась за мать, но сейчас убери свои руки от Ани. Это моя жизнь и я сам разберусь, кто и в чём виноват перед твоей матерью. Твоё мнение я выслушал, отношение ко всему ты высказала.
Девушка потрясённо застыла на месте.
– Хватит??? Она убила моего брата, с твоей же подачи! Ты, что совсем ничего не понимаешь, любовная дурь в башку ударила? – презрительно бросила она отцу.
Как он может быть спокоен, зная, что причастен к гибели ребёнка? С его подачи она влезла в семью, разрушила тот мир, который они долгие годы строили, и лишила её мать возможности родить долгожданного сына. Девушка ахнула, прикрыв рот ладонью, поняв вдруг, что смерть малыша была на руку этим двоим. Теперь им никто не помешает быть вместе.
– Сволочи, какие же вы сволочи! Вы это специально задумали, решили убить брата, чтобы никто не помешал вам жить вместе. Устранили жену, убили ребёнка. – Зашипев от бессильной ярости, девушка бросилась на отца, вцепившись ногтями тому в лицо.
Набутов встрянул дочь за плечи, приводя её в себя.
– Да ты не в себе, что ли? Ты обвиняешь меня в смерти ребёнка?
– ДА! – выкрикнула Геля. – Теперь ты можешь уйти к своей шалаве, и трахать её во всех трудно доступных местах, и во все места тоже, – истерично рассмеялась девушка.
В ту же секунду удар обжёг щёку Ангелины. Это отец одним движением сделал выбор в пользу своей девки, а не в пользу дочери. Схватившись за щёку, Геля тихо проговорила.
– Ненавижу тебя! Ты предатель!
– Геля, – повысив голос, обратился Набутов к дочери. – Когда ты успокоишься, и придёшь в себя, мы поговорим.
– Нам не о чем разговаривать. Мой отец сегодня умер, а с предателями я не общаюсь, – в глазах Гели было столько ненависти, что Набутов поёжился. Никогда Виктор не видел дочь такой.
Геля ещё раз яростно взглянула на секретаршу, и буквально выплюнула следующие слова:
– А ты милочка, бойся ходить по улице теперь. А то ненароком под машину попадёшь, или нападёт кто-нибудь, – с кривой усмешкой закончила девушка, растирая щёку, так и саднившую после удара.
Сегодня она лишилась брата, отца, и осталась с матерью вдвоём. Нет у них больше семьи.
Набутов подошёл к дочери, и слегка приобняв за плечи, сказал.
– Геля, послушай меня внимательно. Ты ничего не сделаешь Ане, она беременна.
Ангелина застыла на месте: внутри бушевала ярость. Хотелось разорвать отца и эту подстилку голыми руками.
– Так вот почему ты убила моего брата – тебе самой хотелось родить наследника, чтобы удержать любовника. Какие же вы суки. Оба!!! – выплёвывала слова девушка, корчась внутри от боли. Ей казалось, что больнее не может быть, ошибалась, может. – Ничего, я вам отомщу. Наслаждайтесь жизнью. Пока. Недолго вам осталось.
– Ангелина, – прикрикнул Набутов на дочь. – Возьми себя в руки.
– Нет, папочка, не возьму. Ты думаешь, я пошутила? НЕТ! Я отомщу тебе, и этой гадине. Вы оба лишитесь того, чем дорожите больше всего. Не прощу вам смерти брата, слёз и боли моей матери. Предательство ко мне и матери. Живи, и оглядывайся на каждую тень, Виктор Владимирович. Расплата обязательно будет. За всё в жизни приходится платить! – Ангелина направилась к выходу.
Здесь ей больше нечего делать. Она ничуть не лукавила, теперь все свои силы девушка бросит на осуществлении мести отцу его и его любовнице. Они за всё ответят. За каждую слезинку матери, за утраченный шанс на жизнь её маленького брата. Твари! Они нелюди!
– Ангелина, давай поговорим как взрослые люди, – взывал Набутов к чувствам дочери, но она остановилась в дверях, так и не повернувшись к отцу-предателю.
– Поговорили уже, хватит. Шли бы вы оба… В преисподнюю, там вам самое место.
– Геля, перестань. Не надо драматизировать – начал Набутов, и вздрогнул от неожиданности, так как Геля подпрыгнула на месте.
– Не драматизировать??? Не пойму, у тебя мозг совсем в область ширинки стёк, что ли? Умер твой ребёнок. ТВОЙ! – она сжала переносицу пальцами, останавливая поток слёз. – Ну да, как я могла забыть, тебе твоя подстилка обещала родить нового малыша. Будешь воспитывать такое же отродье, как и его мать – Ангелина замолчала.
Девушка не понимала, в голове не укладывалось, как это могло случиться с их семьёй. Почему отец разлюбил мать? И ради своей молоденькой секретарши готов переступить через всех. Что он за человек, и был ли вообще когда-нибудь хорошим, или только притворялся?
Набутов подошёл к дочери.
– Я понимаю, тебе сейчас больно, но не надо оскорблять Аню и нашего ребёнка.
Девушка подняла глаза, и устало ответила.
– Чтоб они сдохли. Слышишь? И ты вместе с ними тоже!!! Потому что если вы всё же останетесь жить, ответите сполна за всё, что совершили.
– Геля, приди в себя! – снова Набутов встряхнул дочь. – ЧТО ты говоришь, ты разве не понимаешь? Ты проклинаешь всех нас.
– Да всё я отлично понимаю. Как и вы понимали, до какой низости сегодня опустились. Но пока живите со своей совестью, если она вас не сгрызёт. Правда, думаю, что у вас её просто нет. Счастливы вы всё равно не будете, а я потом предъявлю вам огромный счёт к оплате. Ожидайте, ублюдки, – девушка вышла, хлопнув дверью.
Ангелина всё для себя решила, а теперь и враги знали о её планах. Пусть теперь живут в ожидании. Женщины не прощают предательства. Это стоило бы помнить мужчинам, но влекомые новой юбкой, они как самец, бегущий за течной сукой, забывают об обязательствах, порядочности. О том, кто рядом с ними. И не умеют решать вопросы, расставаясь по-человечески, им проще не думать о чувствах других, переступить через близкого человека. Зато потом, спохватившись, оказываются ни с чем, не нужные ни там, куда так рвались, и где было не так уж хорошо, как мечталось рядом с постылой женой. Ни здесь, где оставленная жена живёт счастливо, не вспоминая о предателе. И дети отворачиваются раз и навсегда, не прощая предательство и унижений матери.
