Текст книги "Все не так, как кажется (СИ)"
Автор книги: Наталья Юнина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)
Глава 10
Артем
Проснулся ночью сам, как будто кто-то в нос дал. Ах да точно, мне и дали. На часах оказывается почти семь утра. Нехило я решил полежать. Прикасаюсь к носу и понимаю, что мне реально фигово. Нос жутко болит, и, кажется, он свистит. Аккуратно поднимаюсь с кровати, в надежде не разбудить Иру. Забираю с прикроватной тумбочки разморозившуюся вонючку и выхожу из комнаты. На ощупь дохожу до кухни и кидаю “любимый” продукт обратно в морозилку. Все, спать больше не хочется. Захожу в ванную и тут меня как током шибануло, стоило только увидеть свою морду в отражении зеркала. Нет, я, конечно, всякое повидал в жизни, но такого точно не ожидал. Передо мной стоит пропитоха с отекшим носом и фингалами под глазами. Кажется, я и есть тот местный алкаш, выкручивающий лампочки. Екарный бабай….. И это сделала хрупкая девушка, куда катится мир. Вот тебе, Ириша, скоро будет ходячая сирень, ну хоть на цветах сэкономлю.
Сна теперь ни в одном глазу. Как я вообще появлюсь на работе с такой мордой? Может это и вправду перелом.… Иду в коридор, беру сотовый и звоню тому, кто уже точно не спит.
– Сережа, привет. У меня деликатная проблема.
– Привет. Все деликатные проблемы к венерологу. Что там у тебя, сифилис?
– Гонорея. Не беси. Можешь после работы подъехать в свою клинику?
– Ты меня заинтриговал. Могу пораньше, в пять устроит?
– Да. Спасибо.
Пока на улице мало народа, выношу живность. Но как оказалось в такую рань достаточно собаководов, косятся на меня примерно, так как и ожидал. Попросту, алкаш украл двух маленьких породистых собачек. Ну и ладно, главное сделать морду кирпичом и все в порядке. Заношу мелочь домой и иду готовить завтрак. Хотел ребенку сделать что-то вкусненькое, но настроение улетучилось примерно туда, куда утекла моя первая положительная. Быстро готовлю куриный суп для Иры и гренки для Антона. Иду будить ребенка.
– Антош, просыпаемся. – Ребенок подтягивается, зевает, а потом долго смотрит на меня испуганным взглядом. Черт, забыл.
– Ты упал?
– Да, вчера вечером, когда гулял с собачками, споткнулся, а сегодня вот синяки, ну ты не пугайся.
– Не буду. Больно, да?
– Не очень. Давай быстренько умывайся, одевайся и завтракать. Я пока к нашей маме схожу.
– Ага.
Моя носоубийца спит сладким сном, и будить не хочется, но температуру измерить надо. Стоило мне только прикоснуться рукой к лицу, Ира тут же просыпается. Вот тебе и крепкий сон.
– Прости. Не хотел тебя будить. Но уже утро, давай температуру посмотрим, и дальше будешь спать.
– О Боже, что я наделала?!
– Давай без Боже, я еще не умер. Все не так страшно, Ириша. Это всего лишь отек и гематома, они скоро спадут. – Осталось только самому в это поверить и все будет пучком. – Ир, ты чего плакать собралась? Прекрати, это всего лишь ушиб. Успокаиваемся и измеряй температуру. – Даю Ире градусник, а сам ухожу на кухню.
Через несколько минут возвращаюсь с наполненным стаканом и таблетками.
– Ну как?
– Тридцать восемь.
– Уже лучше. Держи таблетки. Я там суп тебе сварил, и морс пей, пожалуйста. Антон сейчас завтракает, живность выгулял, так что все у нас нормально. Ни о чем не волнуйся, договорились?
– Прости меня, пожалуйста.
– Ир, ну хватит. Все, спи и набирайся сил, вечером ты должна быть уже полу – огурцом.
– Я постараюсь.
Выхожу из комнаты и направляюсь на кухню, Антон вовсю лопает гренки, запивая их чаем.
– Вкусно, спасибо. А ты не будешь?
– Не хочется. Ты доедай, и я отвезу тебя в садик. Вечером заберу, но сегодня попозже.
– Ага.
Отвожу ребенка в садик, сам не захожу, иначе точно подумают, что я какой-то маньяк, убивший мать Антона.
Заезжаю домой, чтобы покормить и потискать кошку, ну и конечно найти очки. Не могу же я с такой мордой расхаживать на людях. Даже Пуша на меня странно покосилась, но все равно подошла. Закрыл глаза солнцезащитными очками и отправился на работу.
Как только зашел в кабинет, начал разгребать свои завалы. Не заметил, как в помещение вошла причитающая старушка. Быстро натянул очки и уткнулся лицом в бумаги. Вот на тебе, беда не приходит одна.
– А чей-то вы в очках?
– А я вампир, сегодня солнце яркое. Мойте пол, Мария Ивановна, не отвлекайтесь.
– А с носом что у вас?
– Землю рыл.
– Носом?
– Ну а чем еще? Очень эффективно. – Бабка выжидающе на меня смотрит, а потом и вовсе подходит вплотную ко мне.
– Что вы на меня так смотрите?
– А нос то опух и красный весь. – Тянет свои руки ко мне и снимает очки.
– Вы что себе позволяете? Отдайте.
– Ай-ай-ай где ж вас так приложило?
– Девушку спасал от хулигана.
– И побили, да? Ну, этого стоило ожидать, вы вон какой хиленький.
– Хиленький?
– Конечно. Сверху какой-то щупленький, снизу, правда, не знаю. Но думаю тоже не дубинка.
– И не узнаете! И к вашему сведению у меня и сверху и снизу все в порядке. Просто исключительно не для ваших габаритов.
– Может быть, может быть. Но с моей дочкой и внучкой я бы вас не познакомила.
– Слава Богу, хоть одна хорошая новость за сегодня.
– Ладно, не серчайте. Я вам завтра принесу средство от синяков, быстро все пройдет, обещаю.
– Меховые трусы на лицо я не надену.
– Ой, скажите тоже. Это другое средство.
– Ага. Буду с нетерпением ждать.
– Пыль вам протереть?
– Если пыль на мне, то не надо, а вокруг можно.
– Как хотите.
К пяти кое-как справился с работой и отправился в клинику. Прошмыгнул мимо людей, в надежде не встретить Алину, как-то неловко после ее дня рождения.
– Привет. Что с носом? – на пороге меня встречает Стрельников.
– Сам же сказал сифилис.
– Ну ты запустил, друг мой. Пойдем.
Мы проходим в какой-то кабинет, явно не предназначенный для осмотра.
– Может ты уже снимешь очки?
– Да, пожалуйста. – Как только я снимаю очки, Сережа начинает откровенно ржать.
– Ты все-таки вставил ей в задницу свечку, и она одарила тебя мощнейшим ударом руки?
– Нет. Она двинула мне ногой, когда я пытался надеть на нее носок.
– Ясно.
– Ничего не ясно. У меня нос болит. Не дышит и свистит, про фингалы вообще молчу.
– Давай посмотрим, болезный. – Сергей подходит ко мне и начинает ощупывать нос.
– Больно!
– Терпи, а то, как девка. Пойдем снимок делать.
– Ну что там?
– Я конечно не травматолог, но перелома у тебя нет. Ушиб, да. В общем, купи эти мази и капли. – Сергей что-то пишет на листе и подает его мне. – Пойдем в кабинет, кофе попьем. А чего ты так странно ходишь?
– Да ногу что-то свело.
– Аааа так все-таки запустил, вон уже сифилитические артралгии.
– Ой, иди в задницу.
– Все заканчиваю, прости. Но вид у тебя просто шикарный. Ладно, тебе кофе с килограммом сахара и сливками, как обычно?
– Нет, полкило. Слушай, за что мне это все?
– За беспорядочные половые связи.
– У меня с ними полный порядок. Всех помню, ну разве что последнюю нет, но я на утро ее имя узнал. И вообще я уже почти два месяца монах.
– Бедняжечка. Рукой пока поработай.
– И поработаю, блин.
– А вообще ты молодец, Тихомиров. Не ожидал от тебя. И вправду втрескался?
– Ага. Только что-то подхода к ней все никак не найду.
– Ну, все впереди.
– Слушай, она ведь целоваться даже не умеет. Иногда мне кажется, что она ребенок, а потом вспоминаю, что у нее есть сын и как-то не сходится это все у меня в голове.
– Сын?
– Ага. Ему пять лет. Честно, ума не приложу, как она его родила. Странно она как-то себя ведет. Я к ней притронусь, а она как вскочит, то кофе перевернет, то нос сломает.
– Ну, значит у тебя травмированный тяжелый случай.
– Ты тоже об этом подумал? И что мне делать так и спросить ”Ира, а твой сын получился в результате изнасилования”
– Если ты так спросишь, тебе сломают не только нос. Здесь нужна просто выжидательная тактика. Захочет, сама расскажет. Терпи, а пока ручными методами справляйся.
– Учту.
Забрал Антона с детского сада и мы отправились домой.
– А может купим маме булочек?
– Ей такое, наверное, сейчас не надо. Хотя давай купим, сами, если что съедим.
– Точно!
Покупаем сладкую выпечку, заодно прихватив с собой улитки с мясом и пирог с сыром и зеленью. Вот тебе и ужин готов.
– Только маме не говори, она не одобрит это.
– Не скажу.
– Иди пока ешь, я с собаками погуляю.
– Ага. Сними очки, там все равно темно.
Быстро сделав все домашние дела, отправляюсь к Ире.
– Привет. Как ты себя чувствуешь? – Снегурка лежит на спине, но не спит.
– Нормально. Спасибо за все.
– Ир, почему на меня не смотришь?
– Страшно увидеть то, что я натворила.
– Да ладно тебе, ты, кажется, говорила, что я красивый.
– Очень красивый.
– Я тебе даже сирень сейчас покупать не буду, скоро моя рожа приобретет сиреневый оттенок, на цветах сэкономлю.
– Это не смешно. Очень больно?
– Терпимо. Может ты вкусненького хочешь? Мы булочки с корицей купили.
– Нет. Мне хватило супа. Артем…
– Что?
– Полежи со мной рядом, пожалуйста.
– Конечно, только не дергай конечностями. Да я шучу, не пессимизди. Ир, а почему ты спишь со светом?
– Я темноты боюсь. Мама работала по ночам, а я оставалась одна, страшно было. Сначала свет включала, а потом она запретила.
– А почему она тебя выгнала из дома?
– Потому что я приставала к ее мужчине, разве ты не слышал?
– Я хочу услышать тебя, а не ее. – Ложусь рядом с Ирой.
– Да, в общем-то, так и есть. Ну, в смысле она так думала. Она же много не видела или не хотела замечать.
– Он к тебе приставал?
– Да.
– И все, только приставал?
– В день, когда мама меня выгнала, он хотел меня изнасиловать.… Но она помешала. Только мне не поверила.
– И что, вот так выгнала и ты пошла на вокзал?
– Нет. Сначала пошла к папе. Но оказалось, что он умер. Мама мне тогда ничего не сказала, а с отцом мы давно не общались. Он ушел к другой семье, когда мне было десять лет. Потом пошла на вокзал, ну и встретила Свету.
– Ясно. “Хорошая” у тебя родня конечно.
– Мама не всегда была такой. Когда я была маленькой, мне казалось, что она меня любила. Мне даже жаль ее…. иногда.
– Не жалей, целее будешь.
– А ты, правда, по образованию врач?
– Да. Хотел нашкодить отцу и наперекор ему не идти туда, куда он меня пихал. Правда, уже на третьем курсе понял, что заниматься медициной не буду. Но лопухнуться перед отцом не хотелось. Закончил до конца кое-как. На четвертом курсе я уже безбожно прогуливал и хватался за любые дела, никак не относящиеся к медицине.
– А почему сантехника?
– А мне было без разницы что. Мебель, сантехника, какая, в общем-то, разница. Это просто бизнес, приносящий деньги. А для души можно купить все за эти самые деньги.
– Интересно, может это и правильно. – Ира поворачивается ко мне, долго смотрит, а потом чуть ли не плачет.
– Ну что опять?
– Ничего, просто у тебя так нос распух и глаза синие.
– Так они у меня всегда синие, голубые точнее.
– Нет, не глаза синие, а под ними синие.
– Ну прости. Мне тональником фингалы замазать?
– Нет. У меня его все равно нет. Просто не могу смотреть на тебя, это же, наверное, так больно.
– А ты поцелуй и сразу пройдет.
– Фингалы?
– Губы!
– А как? Мой нос же соприкоснется с твоим и тебе будет больно.
– Как как, как обычно. Ты вообще сколько раз в жизни целовалась?
– Три.
– Я так и подумал. Все за тебя нужно делать. Давай учиться. Хотя нет, сейчас не будем. Как спадет температура, буду обучать, договорились?
– Посмотрим.
– Никакого посмотрим. Все, спи, а я пойду продолжать в домохозяина играть.
– Спокойной ночи.
– Сладких снов.
Ирина
Просыпаюсь от стойкого ощущения, что на меня что-то давит. Только как оказалось ничто, и никто на меня не давит, это всего лишь рука Артема, которая лежит на моей талии. Мне даже не надо оборачиваться, чтобы понять, что это он. Странно, с учетом того, что он точно покидал спальню. А еще более странно то, что мне не хочется его оттолкнуть. Наверное, мне даже приятно. На часах шесть утра, будить мне его совершенно не хочется. Я аккуратно убираю его руку и переворачиваюсь на другой бок. Артем крепко спит и даже ничем не прикрыт. Почему-то захотелось его накрыть и потрогать…. Сама не осознаю, что делаю. Просто касаюсь пальцами его щеки и начинаю немного поглаживать. Колючий. Сама себе усмехаюсь, ну конечно у него нет здесь бритвы, а с учетом хлопот, свалившихся на его плечи, следить за бритьем ему некогда. Да и стоит признать, что никакая щетина его не портит. Он непозволительно красив и хорош. Смотрю на него и не верю, что он реальный. Мужчина, лежащий со мной в кровати реальный…. Могла ли я когда-нибудь подумать, что я приведу в дом мужчину и влюблюсь в него? Однозначно нет. Продолжаю гладить его лицо и легонько касаюсь губ. У него наверняка были сотни девушек, а я даже не умею целоваться. Стыдоба! Именно эта мысль меня отрезвляет.
Встаю с кровати и иду в ванную. Тело уже не ломит, температуры по ощущению нет, осталась только дикая слабость. Аккуратно прохожу мимо сына и захожу в ванную. В зеркале на меня смотрит бледная моль с растрепанными волосами. Как бы сказала Света – это полутихий ужас. Знаю, что мыть голову не стоит, но не могу отказать себе в этом желании. Наспех принимаю душ и чищу зубы. Выхожу из ванной и подхожу к Антону, который в позе звезды спит вместе со Жракой. Хочется лечь рядом и обнять сына, но голос разума запрещает мне это делать. Не хватало еше, чтобы и Антон слег. Прохожу в спальню, ложусь рядом с Артемом и продолжаю свои гляделки. В душе разливается какое-то чувство эйфории, сама не понимаю от чего.
– Тебе нравится то, что ты видишь? – Артем резко открывает глаза и смотрит на меня с улыбкой.
– Нет. Все же синяки никого не украшают.
– Вот ты врушка. Я же чувствую, что ты мной любовалась.
– Может быть, но точно не синяками.
– Ты что мыла голову?
– Ага. Знаю, что не нужно было, но там такое гнездо хотело образоваться.
– Ну, главное не вши, Ириша. Как ты себя чувствуешь?
– Нормально.
– А температура?
– Не знаю, но мне кажется, ее нет. В общем, мы можем начинать наши уроки.
– Ну, слава Богу, надо свечку поставить.
– Куда?
– Ну не в жопу же, в церковь, Ириша, в церковь. Не каждый день мне разрешает девушка себя целовать. – Артем резко вскакивает с кровати и идет в сторону выхода.
– А сейчас ты куда?
– Не бойся, я вернусь. Только пасту зубную пожру и зубы почищу.
Артем уходит, а меня начинают поглощать сомнения. Я вроде и не хочу думать, что это неправильно, но другая половина меня отчетливо дает понять, что это лишь счастливые мгновения, а потом все закончится…
– Я ушел всего на пару минут, что у тебя с лицом? Тебя по ходу вообще нельзя оставлять одну.
– Нет… просто….
– Просто думать надо меньше и все действительно будет проще. Ириш, улыбнись, а? Иначе я тебе буду делать ректальный массаж.
– Договорились, не буду много думать.
– Вот и правильно. – Артем садится рядом со мной на кровать и склоняется надо мной. А мне становится смешно, я точно чокнутая.
– Мне, конечно, нравится, что ты улыбаешься, но надеюсь это не от моей рожи? А то, знаешь ли, так и до развития комплексов недалеко.
– Нет. Я просто чокнутая.
– А ну тогда ладно. Это мне знакомо. – На этом наши разговоры заканчиваются. Артем берет мои руки и закидывает их себе на плечи. Наклоняется ко мне и накрывает мои губы своими. Я крепко стискиваю его плечи, а потом зарываюсь руками в его волосы. Сама приоткрываю губы и позволяю откровенно себя целовать. Артем всасывает мои губы, продолжая играть с языком, а я не против, сама тянусь к нему еще ближе. На секунды он отстраняется, и долго смотрит на меня с улыбкой. Берет мои ладони и поочередно целует. А потом отстраняется от меня, отсаживается немного назад и резко притягивает мои ноги. Я ахаю от неожиданности.
– Цыц. На уроке молчат. – Я лежу распластанная на кровати и мне не страшно, скорее просто неловко. Я даже не знаю, куда положить руки. Но Артем сам решает за меня эту проблему. Он берет мои ладони, сцепляет их над головой, сам же удерживает их одной рукой. Не сильно, но ощутимо.
– А это точно целовальный урок? – тяжело дыша, спрашиваю я.
– Определенно. Для начинающих учениц: целовать можно не только губы. Сказал, но вновь потянулся к губам. Мне казалось, что на сегодня урок несколько растянулся, мне уже не хватало дыхания, когда Артем все же выпустил из плена мои губы. Но все же урок действительно продолжился.
– Артем…
– За лишние слова бьют указкой, имей в виду. – Вновь наклоняется и прокладывает дорожку поцелуев к шее, всасывая легонько кожу. Продолжая держать меня одной рукой, второй задирает майку и начинает поглаживать живот.
– Тихо, ничего такого я не делаю, это все еще детские уроки. – Наклоняется к животу и начинает его целовать, все выше и выше. Вот уже майка задирается еще выше, открывая вид на мою обнаженную грудь. А вот это совсем не входило в мои планы. Начинаю нервничать, и видимо Артем это чувствует. Отстраняется от меня, отпускает руки и вновь целует в губы, сам же опускает майку вниз.
– Ладно, на сегодня все, не буду тебя мучать, а точнее себя.
– Ты обижаешься, да? Прости. – Артем начинает тихо смеяться.
– Какой же ты еще ребенок. Я не обижаюсь, Ириша. Просто не привык приручать женщин, ты уж извини, они сами всегда ко мне попадали в руки. И знаешь ли, для меня это тоже в новинку. Ну, ничего, будем учиться вместе.
– Ага.
– Ир, а как ты ребенка родила? Нет, процесс родов мне рассказывать не надо, упаси Боже, хватило пару раз на практике увидеть, как приснится, так чуть с обоссанными штанами не просыпаюсь. Просто как ты…. ну, в общем…
– Ну, чтобы рожать детей не обязательно уметь целоваться.
– Твоя правда. – Мне бы правду рассказать, как появился Антон, и жить бы стало проще и все бы встало на свои места, но я почему-то продолжаю молчать. – Ладно, пойду будить Антона и делать всем завтрак. К выходным ты должна быть полностью здоровой.
– Да я уже почти здорова.
– Это так кажется. Сегодня еще однозначно лежишь, и высуши волосы, пожалуйста.
Артем
И все-таки прекрасное утро. За три дня я на удивление привык справляться со всеми обязанностями. Только надо признать, как тяжела жизнь домохозяйки, куда проще свинтить на работу и за тебя все сделают, а ты добытчик, деньги принес и как бы на этом миссия исполнена. Правду говорят, надо побывать во всех шкурах, чтобы понять другого. Сегодня я уже не чурался своих синяков и даже не захотел надевать очки. Пришел на работу ближе к десяти, работал без перерыва вплоть до самого вечера. Уже на самом выходе меня поймала моя любимая старушка.
– Мария Ивановна, я спешу, мне у собачки швы надо снимать.
– Так я только вам мазь передать. Намажете под глазами, и все пройдет за пару дней, эта мазь правда чудодейственная.
– И в чем подвох? Ее нужно наносить только в комплекте с меховыми трусами?
– Да никакого подвоха, правда, запах у нее не очень вкусный, но на этом все недостатки.
– Ясно, вонючка значит. – Открываю банку и начинаю нюхать. – Странно, Мария Ивановна, даже не воняет.
– Тем более. Берите, завтра расскажете. Эффект почти сразу.
– Ладно, так уж и быть поверю. До свидания.
Заезжаю за Антоном, отвожу его домой и начинаю заниматься живностью. Сначала съездил в страдальческую обитель и Жраке сняли швы. Потом заехал в магазин и снова накупил всякой вкусной дряни. А закончилось тем, что я заехал в цветочный магазин и купил в очередной раз белые розы. Выхожу из машины, отпускаю Жраку на снег, та быстро делает свои дела. Беру собаку на руки, забираю с машины пакет, цветы и захожу в подъезд. На пороге квартиры меня встречает Ира.
– Ты же сказал, что сэкономишь на цветах, тем более на лице ходячая сирень?
– Ну, я решил восполнить твои пробелы с отсутствием цветов за все двадцать три года и к тому же белые розы оттеняют мое прекрасное лицо.
– Понятно. Спасибо. – Сама тянется ко мне и целует в щеку.
– А ты почему не в кровати?
– А я уже выздоровела, мы с Антоном даже ужин приготовили. И Антон уже вывел Офелию на улицу.
– Ты выпускаешь его одного?
– Ну, он сам настоял погулять под окнами. Я за ним смотрела.
– Привет. Я уже не маленький. А что в пакете, можно?
– Нужно, можешь разбирать.
Целых два часа укокошил на эту дурацкую трубу. Слава Богу, хоть починил, а не устроил потоп. Спасибо интернету за помощь. Быстро принял душ, нанес мазь на гематомы, а вот дальше передо мной стала дилемма. Где и с кем спать? Ну, ясен пень, что хочу я спать с Ирой, но проблема в том, что она и вправду почти выздоровела и в постель меня вряд ли пустит. Пойти к ней снова, когда заснет? Маньячина прям, какая-то вырисовывается. Выхожу из ванной и понимаю, что решать мне ничего не придется. Ира, судя по всему, перестилает диван для себя, а Антона вновь вернула в спальню.
– Тебе помочь?
– Нет, я уже сама.
– Ир, а можно я буду спать вместе с тобой на диване, а не на кресле?
– Можно, но под разными одеялами.
– Само собой. Терпеть не могу, когда забирают одеяло.
– Сейчас мелодрама начнется, посмотрим или спать?
– Конечно, посмотрим. Обожаю мелодрамы.
– Да? – недоверчиво спрашивает Ира.
– Ага. Я и сериалы обожаю. Иден, Сиси, Круз… Мои любимые сериальные мужики.
– Иден это женщина.
– Да? А Сиси?
– А Сиси на удивление мужчина. – И все, на этой фразе мы с Ирой начинаем ухохатываться.
– Ладно, я не смотрел его. Просто слышал частенько эти имена, когда бабушка смотрела эту муть. Ты что тоже смотрела?
– Нет. Но, как и все слышала.
Мы ложимся на диван и начинаем смотреть какую-то мелодраму. Где-то через полчаса, лежать становится невыносимо и это отнюдь не из-за неудобной позы, просто в комнате жутко воняет канализацией. Я то и дело слегка кошусь на Иру. Нет, я, конечно, не имею ничего против, но хотелось бы, чтобы мы начали пердеть друг при друге хотя бы через пару месяцев. Сначала романтика, а потом уже газы. Но видимо Ира считает иначе. Ну и ладно, хотя окно хотелось бы открыть.
– Что? – Ира так подозрительно на меня смотрит, можно подумать это я здесь не контролирую свои сфинктеры.
– Может, откроем окно и быстро проветрим?
– Да! Я только за. Душно здесь как-то. – Подхожу к окну, а в голове так и крутится музыка из “Cанта Барбары”– там та да тааааамм та да та татам…. Когда я открываю окно, ощущаю себя буквально героем и песенка прям в тему. Ух, морозный воздух приятно освежает забитые газами ноздри. Но рано или поздно окошко приходится закрывать. Ложусь обратно на диван, но через мгновение в носу снова запах канализации.
– Артем, а можно не пускать газы. Нет, я не против, правда. Это нормальная физиология, но уж очень воняет.
– С чего ты взяла, что это я? Я был уверен, что это ты пускаешь шептунов!
– Я этого не делала! Может это собака? Хотя….
– Что?
– Воняет от тебя. – Ира приближается ко мне и морщит свой курносый носик.
– Ну, спасибо. – Черт, с этой девчонкой у меня и вправду комплексы разовьются.
– Артем, а, правда, это от тебя. У тебя лицо попахивает.
– Думаешь, у меня уже сгнил нос?!
– Ну, не обижайся, пожалуйста.
– Не обижаюсь.
– Может это действительно Жрака.
– Ага…. Твою мать! Это мазь!
– Что?
– Это мазь, которую мне дала наша уборщица. Вот же коза!
Иду в ванную и начинаю тереть под глазами. Вот же гадство! Вонь несусветная. Похоже, эта дрянь начинает вонять после соприкосновения с кожей. Намыливаю лицо и начинаю смывать. Через минут десять активного умывания, выхожу из ванной. Ира смотрит на меня, не скрывая улыбки.
– Ну что, Ириша, смешно?
– Если честно да.
– Я рад продлить тебе жизнь. Слушай, что ни день, то я какой-то вонючка. То в дерьмо вляпаюсь, то в блевотину, сейчас еще и это. Ты что вообще обо мне думаешь?
– Что ты самый лучший из мужчин.
– Ну, если так, то я готов нести этот крест и продолжать вступать во всякие какашки.
– Ну, можно и не вступать.
– Договорились.
