Текст книги "Метель"

Автор книги: Наталья Андреева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Маша на какое-то время крепко задумалась. Дорога ее успокаивала, этот отрезок жизни был посвящен только езде, пока она не кончится, эта дорога, делать ничего не надо. Надо просто ехать. Ехать и думать…

Через какое-то время она достала из сумочки мобильный телефон и увидела, что все в порядке, сеть есть. Тут же набрала номер брата и с удивлением услышала «абонент временно недоступен». Если два дня назад это еще можно было как-то объяснить, то сейчас…

Она поспешно набрала номер Нади. Все то же. В трубке длинные гудки. Надя доступна, но на звонок не отвечает. Что случилось? Маша стала мысленно перебирать различные варианты. Потерял телефон… Украли… Надя занята на работе и не может подойти… Еще раз набрала номер брата. Потом Надин. Результат тот же.

«Я все узнаю, как только приеду в Москву, не надо паниковать», – успокаивала себе Маша. Ну что может случиться? Игорь не ребенок, он взрослый мужчина, который отвечает не только за себя, но и за двух женщин, сестру и невесту. Он надежный, рассудительный, никогда не теряющий головы, за ним, как за каменной стеной. С ним и сейчас все в порядке. Брат просто дает ей время насладиться семейным счастьем, он еще не знает о Машиных проблемах. О том, что она рассталась с Володей и с горя выскочила замуж за первого встречного.

За всеми этими волнениями она как-то позабыла о муже. Славный парень Жора Бурмин остался там, в Грибове, и, слава Богу! Теперь надо думать о себе, о том, что же ей делать? Искать новую работу? А ребенок? Хорошо, конечно, что сын теперь родится в законном браке, и в родном городке, где так любят сплетничать, всегда можно сказать, что муж есть, но он в Москве, занят на работе, но ведь столько всего нужно! Коляска, памперсы, ползунки… А вдруг после всех этих переживаний у нее не будет молока? Еще и детское питание! Сколько же все это стоит?!

Маша невольно вздрогнула: зазвонил ее мобильный телефон. «Слава Богу! Игорь! Или Надя!» Она схватила трубку и глянула на дисплей. Это был Володя!

– Маша? Это ты?

– А кого бы ты хотел услышать?

– Ты где сейчас? – спросил он после паузы.

– Еду домой.

– С тобой все в порядке?

– Абсолютно!

– Ты в мотеле ночевала?

– Да, – соврала она. – В мотеле.

– Сколько тебе еще ехать?

– Слушай, ты зачем звонишь? И с чего вдруг такая забота?

– И все-таки, где ты? – настойчиво спросил он. Маша увидела за окном указатель и сказала:

– От Воронежа километрах в ста. Думаю, вечером буду в Москве, если ничего не случится. Часов в девять.

– Позвони мне, как только приедешь.

– Послушай… Ты можешь мне объяснить, что происходит? Позавчера ты на меня орал, грозился уволить… Сказал, что мы расстаемся… Довел меня до слез. Ты вообще помнишь, что мне сказал?

– Извини, я погорячился.

– Так выходить мне на работу или не выходить?

– Позвони, как только приедешь в Москву.

– А что произошло с номером для новобрачных? Почему ты вдруг передумал? И почему если ты передумал, ты мне сейчас звонишь?

– Я тебе все объясню, как только ты приедешь, – поспешно сказал он. – Позвони.

– Хорошо.

Он дал отбой. Маша всерьез задумалась. Ни «целую», ни «Чижик, любимый». Она была в недоумении. Что вообще происходит? Ее сердце тревожно забилось. Надо ехать быстрее, надо в Москву. Там она все узнает. И она ехала, пока не почувствовала голод.

Остановилась у избушки с заманчивой надписью «Горячие обеды». У девушки за стойкой, мельком глянув в меню, попросила суп, порцию шашлыка и чай с лимоном. Все было такое вкусное, что она ела, словно голодный зверь, не останавливаясь ни на секунду, пока не насытилась. Невольно улыбнулась: «Вот что значит, беременная!» Мысль о ребенке согрела, успокоила. Она погладила себя по животу: «мой мальчик…» Ей почему-то страстно хотелось сына. Она подсознательно нуждалась в защите. В мужчине.

– Что-нибудь еще? – спросила девушка-официантка, без стеснения ее разглядывая.

Маша невольно поправила прическу, тронула бриллиантовую сережку в ухе, подарок Володи на день рождения.

– Нет, спасибо.

– Вы ведь в Москву едете?

– В Москву.

– Ну и как там, в Москве? – с придыханием спросила девушка. И замерла.

– Да, ничего. В смысле, нормально.

– У вас что-то случилось? – в голосе официантки сочувствие.

– Я еще не знаю, – честно ответила Маша. – Может быть, и случилось.

– С мужем? – девушка взглядом указала на ее правую руку.

Маша поняла: кольцо. Обручальное кольцо. Господи, она ж замужем!

– Нет, я думаю, с мужем все в порядке. У вас все такое вкусно! Спасибо!

– Не за что.

– Мне ехать надо, – она вздохнула и поднялась.

– Счастливого пути, – грустно улыбнулась официантка и тихо добавила: – И удачи.

«Да, она мне сегодня понадобится».

Было воскресенье, телефон Игоря перестал отвечать в пятницу вечером. Маша вспомнила, как позвонила ему, добравшись до отеля в Туапсинском районе. «И не беспокой меня по пустякам в мою медовую неделю», – сказала она тогда. С тех пор, кажется, прошла целая вечность. Неделя и в самом деле вышла медовая, но только по названию. Муж остался за тысячу километров от Москвы, и видеть его у Маши нет ни малейшего желания.

… В половине девятого она, наконец, добралась до дома. Припарковалась у самого подъезда. Было темно, но ярко горели фонари, и Маша все пыталась найти во дворе машину Игоря, вернее свою. Но старенькой иномарки не было там, где она обычное ее оставляла.

«Где же он? Неужели его нет дома»? Она подняла глаза и увидела в окне своей квартиры свет. В большой комнате, где жил брат. «Слава Богу! Он дома! Значит, с ним все в порядке!» Она влетела в подъезд. Ехала в лифте, разглядывая в мутном зеркале свое усталое лицо. Сейчас старший брат будет ее ругать. И правильно! То, что она натворила, не поддается никакой критике! Сначала она выслушает брата, поплачет у него на плече, попросит прощения, а потом позвонит Володе. Но сначала…

Двери лифта открылись. Маша вздрогнула. Первое, что она увидела, выйдя из лифта, была крышка гроба. Ноги подкосились. «Свадьбу вижу… Церковь вижу… гроб вижу! Гроб посреди церкви!», – тут же вспомнила она. Это не церковь, это подъезд жилого дома. Но у двери ее квартиры стоит крышка гроба. Маша не могла отвести глаза от черного креста на ней. Черный крест на алом бархате. Она словно приросла к полу, не могла сделать ни шагу. Сердце бешено колотилось в груди, во рту стало сухо. Она испугалась.

«Этот гроб не имеет ко мне никакого отношения, – уговаривала себя Маша. – Все это бред. Нельзя верить гадалкам. Перестань паниковать, возьми себя в руки. И войди в квартиру! Ну же!!!»

Она достала из сумочки ключи, дрожащими руками открыла дверь. В прихожей было темно, свет пробивался из большой комнаты. Маша, замирая, вошла. На диване неподвижно сидела Надя в черном платье с глухим воротом. Руки сложены на коленях, плечи опущены. Она, пугаясь своих мыслей, увидела Надино постаревшее лицо, седую прядь на виске. Одними губами спросила:

– Что случилось?

Надя подняла на нее глаза. В них не было слез, они походили на два колодца, в которых застыло горе. Дна Маша не увидела, и ей стало так страшно…

– Я не хотела тебя беспокоить, – Надя говорила спокойно. – Я знаю, ты мне звонила. Не хотелось говорить об этом по телефону. Извини, я не могла…

– Игорь?

Надя молча кивнула.

– Что с ним?

Невеста ее брата молча указала глазами на пустой гроб, стоящий в углу комнаты.

– Но… где он? – хрипло спросила Маша.

– В морге, – спокойно ответила Надя. – Мы решили похоронить его на родине. Нам надо завтра забрать тело и…

Тут силы ее оставили. Надя закусила губу и повалилась на диван, уткнулась лицом в подушку. Маша в растерянности стояла посреди комнаты. Потом без сил присела в ногах у Нади. Обе молчали. Прошло минут пять. Наконец, Надя подняла голову.

– Я обо всем уже договорилась, – почти спокойно сказала та. – Завтра приедет машина. Мы повезем его поездом. Я отдала все свои деньги, чтобы…

– А как же я? – спросила Маша.

– Я позвонила бы тебе завтра.

– Но… Это же мой брат!

– Как твои дела? – тускло спросила Надя. – Ты счастлива?

– Да как я могу быть счастлива!

Она вдруг кинулась Наде на шею, крепко ее обняла. И, слившись в одно целое, они, наконец, принялись взахлеб рыдать. И им стало легче.

– Прости меня, прости, – горячо шептала Надя. – Я эгоистка… Мне хотелось самой… Чтобы это было мое… Только мое… Мое горе… Раз уж оно на нас свалилось…

– Как? – только и смогла выговорить она. – Как это случилось?

– Автокатастрофа. В пятницу вечером. Он ехал домой с работы, и у машины вдруг отказали тормоза. Сказали, что она была неисправна.

– Но я ведь только что поменяла тормозные колодки!

– Я же не эксперт, – тихо сказала Надя. – Машина была старая, ты это знаешь.

– Господи, зачем мы только поменялись!

И тут вдруг до нее дошло! Странный звонок Володи сегодня днем, его срыв в субботу вечером… Его удивление… Номер для новобрачных, который он на самом деле не забронировал… Володя и не собирался его бронировать… Он вообще не собирался к ней ехать… Потому что…

– Нет! Не может быть! – жалобно вскрикнула Маша.

– Не может быть чего? – отстранившись, в упор посмотрела на нее Надя.

– Ведь он умер вместо меня! Боже, какая подлость!

– Ты о чем?

– Как ты не понимаешь! – она больно сжала Надину руку, но та даже не поморщилась. – Вон он, оказывается, что задумал! Ведь он испортил тормоза в моей машине! Я же должна была разбиться по пути на юг! Или на горной дороге! Там уж наверняка! Вот почему он так удивился! Удивился, что я жива! Он же не знал, что мы поменялись машинами!

– Да кто он?

– Володя!

– Опомнись! Как так можно? Ведь это ж убийство!

– Ну, конечно! Он хотел убить меня! Меня и моего ребенка! А получилось…

Маша вскочила.

– Надо идти в милицию, – решительно сказала она.

– Ты уверена? – тихо спросила Надя.

– Уверена в чем?

– В том, что он действительно хотел тебя убить?

– А вот мы сейчас это проверим!

Она торопливо достала из сумочки мобильный телефон. Надя молча следила за ее действиями. Машу била нервная дрожь, она была возбуждена. О! Как она его сейчас ненавидела! Это даже была не ненависть! Ненависть – это слабо сказано! Ей овладело страшное чувство не имеющее названия. Стереть с лица земли! Уничтожить! Причинить такую же невыносимую боль!

– Да. Я слушаю, – раздался в трубке его голос.

– Ты хорошо меня слышишь? – еле сдерживаясь, спросила она. – Так вот: слушай и запоминай! Я все знаю. О том, что ты хотел меня убить. Меня и моего ребенка. Но мы с братом поменялись машинами. Он хотел, чтобы у меня на дороге не возникло проблем. Я все поняла. И твои звонки, и твою злость. Ведь твой план не удался! Я жива! И все еще жива! На моей машине разбился брат! – теперь она кричала. – Он умер, ты слышишь? И я иду в милицию! Ты сядешь в тюрьму! Я сделаю все, чтобы ты сел туда надолго! И чтобы твоя жена выгнала тебя из дома! И чтобы твой богатый тесть перестал давать тебе деньги! Тебе конец, слышишь? Конец!

– Маша… – похоже, он сильно испугался. Таким его голос еще не был ни разу. – Машенька, я все тебе объясню…

– Я иду в милицию! – решительно сказала она и дала отбой.

Торжествующе посмотрела на Надю:

– Ты все слышала? Он признался! Он боится! Идем в милицию! Почему ты сидишь?

Зазвонил мобильный телефон. Маше не надо было смотреть на дисплей, чтобы узнать кто это. Разумеется, Володя! Зря старается!

– Возьми трубку, – тихо сказала Надя.

– Что?

– Возьми трубку. Надо ответить.

– Я не понимаю…

– Поймешь… Все поймешь, девочка, – Надя вздохнула и мягко добавила: – Тебе надо ответить на звонок.

Повинуясь ее взгляду, Маша взяла телефон. В трубке раздался умоляющий голос Володи:

– Машенька, я тебя прошу… Не ходи в милицию. Я сделаю все, что ты хочешь…

– Даже женишься на мне? – мстительно спросила она.

– Тебе надо успокоиться…

– Успокоиться?!! Если бы ты знал, как я тебя ненавижу!

Она хотела отшвырнуть телефон, но Надя взглядом ее остановила.

– Нам надо встретиться, – лепетал перепуганный Володя. – Я тебе все объясню…

«Трус! Какой же он трус! Ведь у меня нет доказательств!»

– Машенька… Чижик… Ну, пожалуйста! «Сволочь!»

– Я подумаю.

– Хочешь, я приеду?

– Куда?

– К тебе.

– Здесь стоит гроб, – продолжала пугать его она.

– Хорошо, давай встретимся в другом месте, – поспешно сказал Володя.

– Как ты сам понимаешь, я сейчас не могу. У меня похороны.

– Как только ты будешь свободна…

– Я подумаю.

– Только не ходи в милицию!

– Кто испортил тормоза? Ты? Не верю! Ты же трус! Нанял кого-нибудь? И сколько заплатил? А? Сколько? Ничего… В милиции все узнают. Вот когда тебя вызовут к следователю…

– Маша! – по-бабьи взвизгнул он.

– … И когда об этом узнает твоя жена…

– Маша, я тебя умоляю!

– А не надо меня умолять. Какой же ты… Все. Не хочу больше с тобой говорить!

На этот раз она была тверда и дала отбой. А потом и вовсе отключила мобильный телефон, который продолжал звонить.

– Почему я должна с ним разговаривать? – спросила она у Нади.

– Потому что ты ждешь ребенка.

– Ну и что?

– А он его отец.

– Он, прежде всего, убийца. Ты же еще ничего не знаешь! Я, как дура, приехала в отель, а номер-то не забронирован! Он и не собирался туда приезжать! Он думал, что я разобьюсь по дороге! Из-за него погиб мой брат! Ты думаешь, я смогу жить с таким человеком?

– Он должен позаботиться о ребенке.

– Надя! Опомнись! Игорь мертв! Наш Игорь! Твой Игорь! Его убили!

– А мы живы. И нам надо как-то жить дальше.

– Правильно. Нам надо отомстить.

– А дальше что? Ты живешь на съемной квартире, ты потеряла работу. Я отдала все наши сбережения. Не только свои, но и все, что было у вас с Игорем. Надеюсь, ты меня за это не осуждаешь?

– Нет, конечно! Его надо отвезти на родину! И достойно похоронить!

– Но что дальше? Что теперь будешь делать ты? Кто тебя возьмет на работу в твоем положении? Кто оплатит декрет? Или… ты теперь сделаешь аборт?

– Нет, – она вздрогнула. – Нет, никогда!

– Но ведь это решает проблему.

– Игорь хотел, чтобы этот ребенок родился.

– Вот и сделай так, как хотел Игорь.

– Надя… Постой… ты хочешь, чтобы я взяла у этого мерзавца деньги?! У этого ублюдка?!! У убийцы?!! Чтобы я с ним торговалась?!!

– Моя жизнь кончена, – мертвым голосом сказала Надя. – Похоже, у меня не будет ни мужа, ни детей… Я слишком сильно его любила, – она посмотрела на пустой гроб. – Я хочу быть при вас. Это не только твой ребенок. Это теперь наш ребенок. Наш с тобой. Если ты, конечно, хочешь, чтобы я была твоей семьей. Вместо Игоря…

– Конечно, хочу!

– Тогда мы вместе должны позаботиться о твоем сыне. Я тебе говорю, как надо поступить.

– Яне знала, что ты такая! Я думала, что мы должны потребовать, чтобы свершилось правосудие!

– Ты еще веришь в справедливость, глупая моя девочка? – Надя вздохнула. – В правосудие? Да оно же продажное насквозь! В худшем случае, если мы каким-то чудом доведем дело до суда, твой Володя получит три года условно. У него столько денег, что…

– Нет! Не верю!

– Да он уже звонит своему адвокату!

– Я тебе не верю.

– Ты можешь делать все, что хочешь, – спокойно сказала Надя. – Я не буду тебя останавливать. И я буду делать все, что ты скажешь. Пойду к следователю, дам показания, какие ты хочешь. Если дойдет до суда, я выступлю и на суде. Но инициатором этого не буду. Как ты скажешь, так и случится. Тяжело принимать такие решения в девятнадцать лет, я понимаю. Но что делать?

– Но тебе же не девятнадцать! Почему ты перекладываешь это на меня?

– Потому что мне все равно. Я его не верну, что бы ни делала. Ну, сядет в тюрьму твой Володя. Разве моя жизнь от этого изменится?

– Изменятся твои мысли. Ты будешь знать, что Игорь отомщен.

– У меня что, от этого появятся дети? А вот у твоего ребенка не будет отца.

– Ошибаешься. Я, видишь ли, замужем. У меня даже есть свидетельство о браке.

– Что?!

– Я тебе потом все объясню. Я хотела рассказать все Игорю, но…

– Вот что, девочка. Сейчас мы займемся похоронами. Завтра вечером наш поезд, надо везти гроб. А когда ты вернешься…

– Я тут же пойду в милицию.

– Хорошо. Ты пойдешь в милицию.

…Поезд отправлялся вечером, в девять. Надо было забрать тело из морга, отвезти на вокзал, но все это не раньше семи. Маша просто места себя не находила. Как убить время? Чем заняться, если все валится из рук, и все мысли об одном? Получается, что она убила брата! Ведь это из-за нее! Она – жертва! Она, а вовсе не Игорь! Произошла ошибка, стоившая ему жизни! И как ей теперь с этим жить?!

Включила мобильный телефон, и звонок не заставил себя ждать. После небольших колебаний она взяла трубку:

– Да, я тебя слушаю.

– Маша… Когда мы сможем встретиться?

– Не знаю. Я занята. Я должна похоронить своего брата.

– Я все понимаю.

– Да что ты можешь понимать?! – сорвалась она. – Мое горе? Мои чувства? Как ты можешь это понимать, если ты сам не чувствуешь вообще ничего? И что же это за человек такой, если он готов убить собственного ребенка?

– Какого ребенка? – растерялся Володя.

– Которым я беременна!

– Не кричи так.

– Что, твоя жена рядом?

– Ее нет. То есть, она далеко. Я звоню с работы.

– Ах, да! У тебя новая секретарша? А она часом не подслушивает?

– Я с мобильного звоню.

– Ну, за дверью подслушивает. Скоро весь офис будет знать, что их хозяин – убийца!

– Ты ведешь себя, как ребенок.

– Зачем ты звонишь?

– Нам надо поговорить.

– О чем?

– Я не могу об этом по телефону.

Она посмотрела на часы. До поезда еще уйма времени. А неплохо было бы посмотреть ему в глаза!

– Хорошо, – сказала она. – Но учти: у меня мало времени.

– Где тебе будет удобно? – обрадовался он.

– В «Макдоналдсе».

– Глупые шутки.

– Ага. Детские.

– Это серьезный разговор, я хочу, чтобы он состоялся в отдельном кабинете.

– Я же сказала, что у меня мало времени.

– Я знаю, где ты живешь. Поблизости есть неплохой ресторан, я сейчас позвоню туда и закажу столик. Сколько тебе надо времени, чтобы собраться?

– Не знаю.

– Я думаю, полчаса, не больше. И десять минут, чтобы дойти. Короче, я тебя жду. Я сам тут же выезжаю. Запоминай адрес…

Теперь он говорил тоном делового человека, он вновь принялся считать. Мозг-калькулятор перешел в привычный режим работы и теперь выдавал правильные цифры и графики. Бизнесмен Владимир Васильевич готовился заключить очередную выгодную сделку. Она знала, что таким тоном шеф разговаривал, когда собирался на деловую встречу. Маше стало тоскливо: назначено не свидание, переговоры. Она машинально запомнила адрес ресторана, где они должны были встретиться через сорок минут.

«Он торопится. Он слишком торопится. Я посажу его в тюрьму. У него ничего не выйдет. Никаких денег я не возьму».

– До встречи, – услышала она. Отбой.

«У него все равно ничего не выйдет…», – подумала Маша и начала собираться. Скромное темное платье, гладкая прическа, полное отсутствие макияжа, обувь на удобном низком каблуке. Это не свидание, это деловая встреча. Так думает он. Ей же просто хочется посмотреть ему в глаза. Что там? Что чувствует убийца? Страх, что его разоблачат и посадят в тюрьму? И все? Ей было и противно и… любопытно. Словно чертик внутри сидел, вот-вот выскочит, ляпнет глупость, или же глупость сделает. И она боялась этого. Ей не хватало уверенности, а, главное, жизненного опыта.

Минут через сорок она вошла в отдельный кабинет, где для них был приготовлен столик. Он уже был там. Поднялся, вышел ей навстречу. Спросил мягко:

– Как ты?

Маша оторопела. Вот это оборотень! Будто и не он хотел ее убить! Какой-то другой человек. У нее просто не было слов. Только и смогла выговорить:

– Я в порядке.

Он отодвинул стул, усадил ее, заботливо спросил:

– Ты голодна? Мне кажется, ты похудела.

– Я…

– Давай сначала сделаем заказ.

– Я ничего не хочу.

Не слушая ее, он подозвал официанта. Заказал ее любимые блюда, гораздо больше, чем она могла съесть, а под конец сказал:

– И бутылочку красного вина. Лучшее, что у вас есть.

– Я не буду пить.

– Напитки сразу, остальное минут через десять, – по-прежнему не слушал ее Володя.

Официант ушел.

– Ты что, не слышал? Я не буду пить! И есть я тоже не буду!

– Тебе надо успокоиться. Как ребенок? Как ты себя чувствуешь?

– Ушам своим не верю! По-моему, больше всего на свете ты хочешь, чтобы я умерла! Настолько плохо я себя не чувствую!

– Я понимаю, что тебя захлестывают эмоции. Да, нехорошо получилось.

– Нехорошо?!!

– У тебя богатая фантазия, Машенька. Разумеется, ничего такого я не делал.

– Какого такого?

– Всего, что ты себе напридумывала.

– Ты думаешь, у меня в сумочке диктофон? – расхохоталась она.

– Я ничего не думаю.

– Нет, ты думаешь… Ты думаешь, что я пришла тебя шантажировать.

– Я знаю, что ты хорошая, чистая девочка. И думаю, что мы с тобой договоримся. Разве не так?

– Хорошо, что ты предлагаешь?

Принесли сок и вино. Сомелье открыл бутылку, показал пропитанную вином пробку и наполнил на треть оба бокала. Они какое-то время молчали. Когда опять остались одни, Володя сказал:

– Тебе надо выпить. Ты очень устала, это заметно.

– Я тебе в третий раз говорю: я не буду пить.

– Ребенку это не повредит.

– А вдруг ты решил меня отравить? Раз с автокатастрофой ничего не вышло.

– Не говори ерунды, – поморщился он. – Бутылку открывали при тебе.

– Значит, была такая мысль?

– О, Господи! Я же говорю, что это все – твои фантазии! Никто на тебя не покушался! Ну? Возьми бокал.

– Ну, хорошо. Я сделаю глоток, так и быть. Не пропадать же добру? Ведь это стоит безумных денег. Я вижу, теперь ты решил не скупиться. Интересно, а, сколько взял киллер за то, что испортил тормоза у моей машины?

Он попытался дотронуться своим бокалом до бокала, который она держала в руке, Маша поспешно отстранилась. Глоток вина она сделала, как и обещала. Он выпил все. «Нервничает, – догадалась она. Он нервничает! Похоже, боится. Сейчас начнется».

– Я не хочу, чтобы вы с ребенком в чем-то нуждались, – он кашлянул, прочищая горло. – Раз уж ты решила рожать. Я предлагаю купить на твое имя квартиру и положить в банк деньги на твой счет. Ну, скажем, по пятьсот долларов в месяц вплоть до совершеннолетия твоего ребенка. Либо ты можешь взять всю сумму сразу и вложить в бизнес.

– В какой бизнес?

– Я же не знаю твоих дальнейших планов.

– То есть, у тебя я больше не работаю?

– Если ты хочешь вложить деньги в мой бизнес…

– Нет, я просто хотела уточнить.

– Ты бы все равно ушла в декрет. Мне в любом случае пришлось бы искать замену. Кстати, ты была у врача?

– Нет еще. Сам понимаешь, мне сейчас не до того.

– Не надо думать, что я плохой отец, – важно сказал он.

Если бы Маше не было так горько, она бы рассмеялась. Но она спросила только:

– А если бы Игорь не погиб, я могла бы рассчитывать на эти деньги? И на квартиру?

– Эти два события никак не связаны, – поспешно сказал Володя.

– Значит, я могу получить все, что ты мне обещал и все-таки отнести заявление в милицию?

– Но ведь это же будет несправедливо!

– Как-как?

– Я вовсе не обязан вас содержать.

– А если я подам в суд? Потребую генетической экспертизы?

– Я никогда не соглашусь.

– А куда ты денешься?

Он сам налил вина, и, против всех правил этикета, чуть ли не полный бокал, залпом выпил. Внимательно следя за его нервными, торопливыми жестами, она медленно произнесла:

– Вот почему ты хотел от меня избавиться. Разумеется, тебе не нужен скандал. И жена не должна знать. А если я ей все расскажу?

– Ты ничего не выгадаешь. Она-то уж точно тебя содержать не будет. Ни тебя, ни твоего ребенка.

Она вздохнула и сказала:

– Я, в общем-то, не за тем пришла.

– А зачем? – удивился он.

– Мне просто хотелось узнать: что ты чувствуешь? Вот как ты можешь жить после этого? Ты убил человека…

– Я уже сказал, что это плод твоего больного воображения.

– Это не плод. Я должна была разбиться на горной дороге, а погиб Игорь. Было скользко, он не вписался в поворот, затормозить не смог… И ты спокойно пьешь вино, у тебя не пропал аппетит.

Словно в ответ на ее слова принесли горячее. Под ее взглядом он взял нож и вилку и принялся резать сочный кусок мяса, говоря при этом:

– С тобой трудно иметь дело. То, что раньше меня в тебе так привлекало, твоя наивность, романтизм, провинциальная чистота, – все это теперь начинает раздражать. Я, впрочем, знал, что быстро остыну. Любовь провинциальной девочки – это блюдо для гурманов. Но ведь оно в меню не единственное.

– Сволочь.

– А ты-то кто? А? Как ты сама думаешь? Когда ты возьмешь мои деньги…

– Нет.

– … когда ты возьмешь мои деньги, ты станешь цыпочкой, которая ловко развела на бабки крутого бизнесмена. Залетела от него против его желания, заметь, и заставила заплатить. Так что ты в белое-то не рядись. Ты сама дрянь, каких мало.

Она встала:

– Мне не надо твоих денег.

– Сядь, – спокойно сказал он. – Поешь. Возьмешь, куда ты денешься. А нет, так лопай свое правосудие. Смотри только, не подавись.

Она без сил опустилась на стул.

– Ну, что ты молчишь? – спросил он, проглотив очередной кусок мяса. – Я тебе сделал деловое предложение.

– Я ответила.

– А меня твой ответ не устраивает. Любые переговоры надо доводить до конца, в этом успех любого бизнеса.

– Скажи… Нет, мне просто интересно. Ты что, вообще ничего не чувствуешь? Ведь это, как-никак твой ребенок!

– Но пока я вижу перед собой не его, а упрямую бабу, я начинаю ее ненавидеть, и все, что с ней связано, в том числе то, что в ней живет. Ты это-то хоть понимаешь?

– Я… Мне надо идти. У меня поезд.

– Ты еще и плохая мать, – усмехнулся он. – Назло кондуктору пойду пешком, так что ли? Ты и его кормить не будешь? – кивнул он на ее живот.

Она взяла вилку и нож. Молча ела. Потом сказала:

– Мне и в самом деле надо идти.

– В общем, так. – Он откинулся на спинку стула. – Подведем итог. Надолго ты уезжаешь?

– Думаю, на неделю, на две. Не больше. Побуду с мамой, попытаюсь ее успокоить, насколько это возможно. А потом вернусь в Москву.

– Приедешь – позвони. И… подумай, как следует. Это хорошее предложение. Денег у тебя, как я понимаю, нет совсем… Кстати, почему ты мне не сказала? О том, что вы поменялись машинами?

– Я не думала, что это важно.

– Мне ведь даже в голову не пришел такой расклад.

– Значит, ты признаешь, что спланировал мое убийство?

– Это был несчастный случай. С твоим братом. У старой машины отказали тормоза. Они вообще были неисправны.

– Откуда ты знаешь о тормозах?

– Поймала, да? – усмехнулся он. – Об этом было в газетах. Авария на Ленинградском шоссе. Это на случай, если у тебя в сумочке все-таки лежит диктофон. Ты не забывай, с кем имеешь дело. Я тебе не мальчишка какой-нибудь, я деловой человек. Ты жива? Жива. А с твоим братом мы были едва знакомы. Мне в его смерти не было интереса. Так что, это был несчастный случай. Тебе даже не удастся добиться возбуждения уголовного дела. А моя жена не будет с тобой разговаривать. Если ты хочешь подловить ее где-нибудь на улице, то учти: она ходит с охраной.

– А Надя была права. Она сказала, что после нашего вчерашнего разговора ты кинулся звонить своему адвокату.

– Надя, это кто? – слегка напрягся он.

– Невеста моего брата… Мне пора.

– Ну, так я жду твоего звонка.

Она встала, кивнула и направилась к выходу. В зале невольно поморщилась: здесь было накурено. Маша почувствовала, что ее мутит. Разговор был тяжелый и крайне неприятный для нее. Поспешно вышла на воздух, и тошнота прошла. До поезда еще целых четыре часа. И на раздумье еще целая неделя. Хотя, о чем тут думать? Надо сделать все возможное, чтобы он ответил за содеянное. Никаких компромиссов!

Неделю спустя

Это было тяжелее, чем она предполагала. Маша даже подумала, что ей придется переехать из Москвы сюда, в родной город, так плохо было маме. Но через две недели та сама сказала:

– Езжай. Я же вижу, что тебе надо туда. В Москву, – и мама тяжело вздохнула.

– А как же ты?

– Я с ней побуду какое-то время, – вызвалась Надя. – Я уволилась с работы.

– Да ты что? – ахнула Маша.

– Мне предлагают место в клинике гематологии. Я ведь собиралась писать диссертацию о болезнях крови. Думаю, там я буду полезнее, чем в районной поликлинике. Вакансия открывается через месяц, они даже предоставляют служебное жилье. Комнату в общежитии, но мне хватит. Так что, я не буду тебя обременять.

– Да ты вовсе меня не обременяешь! Наоборот! Я думала, что ты мне поможешь!

– Помогать буду. Но лучше иметь свое жилье.

– Мы могли бы жить в этой же квартире. Я в своей комнате, ты – в комнате Игоря.

– Думаешь, я смогу там жить? – тихо спросила Надя.

– Мы можем снять другую квартиру!

– Ты все еще хочешь возбудить уголовное дело?

– Да! Конечно!

– А он что тебе предложил? – Маша поняла, что это о Володе.

– Квартиру в Москве и пятьсот долларов ежемесячно. Алименты вплоть до совершеннолетия нашего сына. Или все деньги сразу.

– Значит, сильно ты его напугала… Если честно, я не хочу отпускать тебя в Москву. Наделаешь глупостей.

– Не беспокойся за меня. Я теперь сильная!

…Москва встретила ее дождем. Маша даже подумала: «На удачу». Началась весна, и сразу с оттепели. Месячные опять не пришли, теперь ей даже не надо было делать тест, чтобы убедиться в своей беременности. Она решила пойти к врачу, как только найдется свободное время. Надя обещала подключить свои связи и устроить Машу к хорошему гинекологу, в ту поликлинику, где сама раньше работала.

Этот вариант устраивал, поэтому до приезда Нади она решила ничего не предпринимать, но это касалось только медицины.

Что до остального, то первое, что Маша сделала по приезде в Москву, все-таки пошла в милицию. По месту жительства.

Ее принял оперуполномоченный, угрюмый, плохо выбритый, он очень уж долго разглядывал ее паспорт, после чего сказал:

– Регистрация-то временная.

– Ну и что?

– И чего вы хотите?

– Моего брата убили.

Он поморщился, словно проглотил лимон. Кисло спросил:

– Когда, где?

– В автокатастрофе. Он погиб в автокатастрофе, – тут же поправилась она.

– А-а-а… – лицо оперуполномоченного тут же разгладилось. Видать, отлегло.

– У моей машины испортили тормоза. И я знаю, кто это сделал.

– И кто? – с любопытством спросил он.

– Мой бывший любовник.

– О, как! – теперь оперуполномоченный смотрел на нее с интересом.

– Видите ли, я работала секретаршей в крупной компании. И мой шеф…

– Ну-ну, – он подался вперед, весь, превратившись вслух.

Маша порозовела.

– В общем, я жду от него ребенка. Оперуполномоченный окинул взглядом ее фигуру.

– Срок небольшой, – поспешно сказала Маша. – Но дело в том, что…

Открылась дверь, лохматый парень, просунув в нее голову, крикнул:

– Миха! То есть, Михаил Алексеевич, ты в морг-то поедешь? Двигай, не тяни, а то все покойники разбегутся!

– Закрой дверь с той стороны! Не мешай работать! – рявкнул ее собеседник. – Девушка, продолжайте.

Парень окинул взглядом Машу, хмыкнул, и дверь закрылась. Она заговорила вновь:

– … дело в том, что мой шеф… хозяин фирмы… он женат.

– Ну, разумеется! Дома законная, значит, жена, а на работе хорошенькая любовница! Умеют они устраиваться, а? – подмигнул ей оперуполномоченный.