Текст книги "Накануне солнечного затмения"

Автор книги: Наталья Андреева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

– А если бы в такой момент она пропустила бы ощутимый удар? – спросила Жанна. – Ну, как боксер на ринге. Один точный удар еще не нокаут, но если за ним последовал второй, потом третий… Что тогда?

– Тогда? – оживился вдруг Семен Васильевич. – Тогда провал. Госпитализация, таблетки, уколы. Но я не представляю себе, что бы это могло быть! Какие такие удары? Во всем, что касается творчества, она была непотопляема. Уверена в том, что все делает, как надо. Ее уверенность в собственной гениальности была безгранична. Но если бы ее предал кто-то из близких… Знаете, талантливые люди беззащитны в мелочах. В быту. И очень доверчивы… Так как же ее убили? И кто?

– Близкий ей человек, – вздохнула Жанна. – Тот, кто знал об особенностях ее психики. Воспользовался… А как Олег Николаевич отреагировал на смерть Сабины? Я ведь понятия не имела, что они были так близки! Он же ни разу об этом не упоминал! А почему?

Семен Васильевич невольно поморщился.

– Его шантажировали. Какими-то фотографиями. Я так понял, что у Сабины было много денег. И семья всерьез верила в ее бредовые идеи… Словом, в то, что она раздаст эти деньги. Подарит, перечислит детскому дому. Но это были фантазии, не более. Одна из форм тирании. Держать близких людей в полной финансовой зависимости. Кто-то решил, что это всерьез, и попросил Олега, чтобы он надавил на меня. Ведь совершенно понятно, что я не в силах был отказать. О чем бы он ни попросил.

– И что он от вас хотел? – спросил Игорь.

Жанна молчала, потому что начинала понимать, как все случилось.

Психоаналитик продолжал оправдываться:

– Да Олег был честнейшим человеком! Благороднейшим. Это все Лола. Лолита Георгиевна. Ну зачем? Зачем он позволил ей сделать из себя подкаблучника? Ведь она бы ни за что не поверила, что фотографии – фальшивка. Его семейная жизнь и так была не сладкой, а узнай Лола о его наклонностях, превратилась бы в ад. Он очень мучился. С одной стороны, для Сабины Олег был лучшим другом. Она ему не просто доверяла. Держалась за него. Правильно вы сказали, держалась, как за спасательный круг. Отпусти – и утонешь. И он не мог ее предать. С другой стороны, кто-то хотел, чтобы Олег надавил на меня и Сабину признали сумасшедшей, упрятали в клинику. Он вроде бы и заговаривал со мной, но потом сразу пугался. Когда я начинал спрашивать, не обратиться ли к кому-нибудь из коллег, не собрать ли консилиум, словом, способы были, она ведь и в самом деле была больна, Олег тут же пугался и начинал махать на меня руками: «Что ты, что ты, Семен Васильевич! Ты лучше меня знаешь, что она не сумасшедшая!» Это правда. Не настолько все было плохо. Но поступки человека, который немного не в себе, можно истолковать так, что признают – ему необходимо срочное лечение. У Сабины странностей хватало. И если бы тот же Олег убедил ее в том, что надо лечь на обследование… При такой мнительности, как у Сабины… Знаете, надавив, из нее можно было сделать настоящую сумасшедшую! И Олег страшно боялся. Соблазна. Когда с Сабиной случилось это несчастье, он, конечно, расстроился, но с другой стороны, вздохнул с облегчением. Знаете, что Олег мне тогда сказал?

– Что? – в один голос спросили Игорь и Жанна.

– Он сказал: «Нашелся, значит, другой способ завладеть ее деньгами. Я виноват. Языком надо было поменьше болтать». Олег мучился этим и потому предпочитал о Сабине не упоминать. Как не было ничего. – Семен Васильевич тяжело вздохнул. – Вот, собственно, и все. Вся история. Что вышло, то вышло.

– Спасибо вам, – сказала Жанна. – Многое прояснилось. Правда ведь Игорь?

Тот молча кивнул. Психоаналитик вскоре уехал, а Игорь и Жанна посидели еще немного, потом, не сговариваясь, поднялись и пошли к воротам кладбища, где оставили машину. Жанна открыла дверцу, но в машину не села. Как начать разговор? Поехать к нему? Или решить все здесь же? Игорь не выдержал первым:

– Не тяни. Что еще?

– Скажи честно, ты всерьез делал мне предложение?

– Какое предложение? – Он притворился, что не понял.

– Выйти за тебя замуж. Мне почему-то кажется, что я делаю тебе больно. И тогда, и сейчас.

– Сейчас ты просто тянешь время, – буркнул он.

– Насчет Сабурова… – начала было Жанна и вновь замолчала. Как ему это сказать?

– Насчет Сабурова… – эхом откликнулся Ангел огня. – Знаешь, Олег, царствие ему небесное, любил философствовать. Все говорил, что у каждого свой крест. Считал, что его крест – это Лола. Пытался себя обмануть. А я себя не обманываю. Похоже, что мой крест – несчастная любовь. Как она меня находит, удивляюсь! И рад бы в рай, да… Нет, не грехи не пускают. Грехи-то как раз отмолить можно. А судьбу? Смешно как получается: ты не виновата, я не виноват, он не виноват. Никто не виноват, а мне опять себя жалко… Так что насчет Сабурова? Что я ему еще должен?

– Ничего, – растерялась она. – Ничего не должен. Только сходи, пожалуйста, со мной к следователю.

– Это еще зачем?

– Скажи, что когда поднялся наверх, то увидел там Олега. Потом туда поднялся Сабуров.

– Кто же тогда столкнул с лестницы Лару? – усмехнулся Игорь.

– Только не Сабуров. Я тоже это скажу.

– Так. Хорошо. Я прекрасно тебя понял. Я должен дать честные и правдивые показания. Следовательно, уважаемого Сергея Васильевича выпустят из тюрьмы. Очень хорошо. Следующий этап, как я понимаю, ваша с ним свадьба?

– С ума сошел? – испугалась Жанна. – Какая еще свадьба?

– Ах, да! Извини. Это не модно. Так станете жить. Гражданским браком. А у меня есть шанс остаться при этом твоим любовником?

– Нет, – честно ответила она.

– Замечательно. Одна маленькая неувязка: зачем тогда мне это нужно?

– Просто так.

– Еще лучше. Просто так спасти от тюрьмы господина, к которому собирается уйти моя девушка. Думаешь, я благородный? – задумчиво спросил Игорь.

– Ты милый, – нежно посмотрела на него Жанна. – И ты настоящий друг.

– Это что, комплимент? Друг! Ха! Слушай, я всегда считал себя циником. Я столько совершил гадких, отвратительных поступков, что подумать страшно! Из последних – не пришел в ЗАГС на бракосочетание. Обманул честную девушку. Это еще самое невинное! И вот некая особа называет меня милым и просит пойти к следователю кого-то там спасти. Неужели куплюсь на такую дешевую штуку? Может, я заболел? А? – с надеждой спросил Ангел огня.

– Так ты приедешь?

– Не знаю, -ответил Игорь. – Вообще-то у меня даже повестка есть на понедельник. То есть на завтра.

– Вот видишь, – обрадовалась Жанна. – Во сколько ты должен прийти?

– В два часа.

– Там и встретимся.

– Ты так уверена, что я приду? А я в курсе, что это не обязательно. Подумаешь, повестка! Че-пу-ха!

– Честное-пречестное слово: между мной и Сабуровым ничего нет, – молитвенно сложила руки Жанна. Это была правда. Какая может быть любовь без взаимности? Сабуров смотрит на нее, как на ребенка! Ни слова, ни взгляда. Как она ни ждала, как ни просила мысленно. Она не выдержала и вздохнула: – Ничего.

– Это вы с ним так считаете, – зло посмотрел на нее Игорь. – В отличие от всех окружающих. Удивительное упрямство! Ладно, садись в машину.

Жанна поспешно шмыгнула в салон. Что бы ему такое пообещать, чтобы не злился? Может, заехать к нему? Нет, нельзя. Именно так поступала Сабина, и она его к этому приучила. Это она его испортила! Сколько же глупостей натворила эта умная талантливая женщина. А как хотелось быть на нее похожей! Даже волосы красила в темно-русый цвет! И повторила все ее ошибки, включая главную: Влада. Не дай бог, повторить еще и Сабурова.

Домой она приехала поздно. Высадив ее у проходной, Игорь уехал, так и не сказав, встретятся они завтра в кабинете у следователя или нет. Но Жанна решила, что все равно поедет туда. Ее показания теперь важны. Что же касается работы… Жанна вспомнила, что в офисе остались кое-какие ее вещи и позвонила Вене. Сначала она решила, что трубку взяла подруга, но это оказалась ее мать. Голоса были удивительно похожи! Наконец женщина подозвала к телефону дочь. В трубке раздалось:

– Я слушаю.

– Веня? Ты дома? – спросила она с некоторой долей иронии.

– А где я должна быть? – почему-то обиделась та. – Кто это?

– Жанна. Тебе шеф не звонил?

– А почему он должен мне звонить?

– Слушай, кончай так отвечать. Если хочешь иметь мальчика, никогда не начинай разговор с наезда.

– Учить меня будешь! – фыркнула Веня.

– Больше не буду. Слушай, сделай последнее одолжение. У меня в офисе остались туфли, а я девушка небогатая. И косметика в столе. Опять же – дорого как память. Эта помада склеивала наши губы так, что разлепить их потом было трудно. Догадываешься, о ком я? – В трубке раздалось сопение. – Словом, собери-ка завтра мои вещички.

– А ты? – насторожилась Веня.

– У меня с Владиславом Арнольдовичем возникли разногласия по поводу бюджета, принятого Госдумой на следующий год. Я считаю, что на культуру выделено мало средств, а он, что достаточно. Нечего, мол, бездельников кормить. Мы разошлись в политических взглядах. Как в море корабли.

– Значит, тебя уволили? – откровенно обрадовалась Веня.

Жанна тоже порадовалась. Ее чувству юмора.

– Да, меня уволили, – весело сказала она. – Так как насчет моих вещей? Я завтра утром подойду к офису. Ровно в полдень. Помнишь тот скверик? Метрах в пятидесяти? Погода хорошая. Я буду смиренно сидеть на первой лавочке. Идет?

Жанне хотелось вернуть Владу подарок: золотые серьги. Но встречаться с ним она не хотела. Да и туфли, действительно, были не лишними. Веня, подумав, сказала:

– Ладно.

– Ну пока.

Жанна понимала, что, положив трубку, Веня сейчас же позвонит шефу. Ну и пусть! Самое страшное уже позади, всерьез полагала она.

Ночью долго не могла уснуть, проговаривая про себя все, что завтра надо сказать следователю. До мелочей. Ничего не забыть, быть предельно собранной и осторожной. Утром же проспала. Детей проводила в школу Матрена Архиповна. Жанна со стыдом подумала о том, что совсем мало ей помогает по хозяйству. Но что ж делать? Надо, чтобы Сабуров вернулся как можно скорее, и тогда все будет хорошо.

В полдень она сидела в скверике, ела мороженое и смотрела, как люди входят в здание и выходят оттуда. Ничего не изменилось. Ничего. Жизнь не замерла, Земля не перестала вращаться вокруг своей оси. Интересно, видит ее Влад из окна своего кабинета? Да станет он смотреть в окно! Искать ее взглядом! Много чести! Наконец из дверей вышла Веня. И направилась к скверику. Жанна сидела, ждала. Толстый, глупый ребенок со слоновьей грацией помахивал пакетом. Жанна невольно улыбнулась. Веня тоже улыбалась. Но по другой причине.

– Привет! – выдохнула она, плюхнувшись на скамейку рядом с бывшей подругой. За ее пухлой щекой перекатывался очередной леденец. – На!

Жанна взяла у Вени пакет.

– Посмотри хоть. Все? – спросила та.

– Я тебе верю. А почему ты такая счастливая?

– Не знаю.

– Радуешься, что меня уволили?

– Что ты, что ты! – зарумянилась Веня, и Жанна поняла, что попала в точку.

– Он ничего не велел мне передать? – внимательно глянула она на Веню. А вдруг? Последнее прости?

– Знаешь, сколько у него было таких? Не надейся. Не заплачет.

– Не сомневаюсь. И все-таки?

Веня замялась, потом достала из своей сумочки плотный белый конверт. Тот был распечатан.

– На!

Жанна открыла, вытащила несколько листков, исписанных знакомым почерком. «Мой муж, Сергей Сабуров…» – прочитала она первые слова. Влад отдал ей то, что взял из сейфа Сабины! Но почему? Видимо, прочитал бумаги и не нашел в них ничего интересного. Но отдать? Это на него не похоже. До конца ли она разобралась в этом человеке?

Веня посмотрела на подругу с любопытством.

– Что это?

– Ты же читала? – усмехнулась Жанна.

Веня вновь слегка зарумянилась и с вызовом спросила:

– Что? Нельзя? Я думала, может, это он писал? Про любовь, – немного виновато добавила она.

– А если бы он? И про любовь? Не отдала бы?

– Там чепуха какая-то. Я ничего не поняла. И почерк не его. Бери, не жалко.

Жанна достала бархатную коробочку и протянула Вене:

– Передай своему любимому. Подарки, которыми, по вашему мнению, он меня засыпал, возвращаю. Может, тебе достанется по наследству. Как переходящий приз. Только передай, пожалуйста. Я проверю.

– Что это? – с любопытством спросила Веня, тут же открыла коробочку и громко ахнула: – Супер! Чего ж ни разу не надела?

– У меня уши не проколоты.

Веня смотрела на серьги, словно бы мысленно их примеряя. Потом со вздохом закрыла коробочку, видимо, собираясь уходить. Жанна неожиданно спросила:

– Послушай, а почему он сразу не назвал тебе номер машины Сабурова? Ведь он же его знал? И марку? Почему не в тот же день?

И тут Веня просто побагровела.

– Ах ты, дрянь! – не удержалась Жанна. – Все ты знаешь! Всю правду! – Она цепко схватила Веню за руку.

– Пусти! – взвизгнула Веня.

– Сидеть! Значит, кое о чем вы договорились? Дрянь!

– Каждый за себя!

– Да не нужна ты ему! И никто не нужен! Он же просто тебя использует! Как и меня! Как и всех!

– Ну и пусть!

– Какая ж ты дура!

– Сама дура! Отпусти меня!

– Дура! – в сердцах повторила Жанна и разжала пальцы. Все равно ей не выдержать давления следователя. Слишком глупа. Чуть надавить – и сломается. Где любовь без принципов, там и предательство без проблем. Напоследок она сказала: – Твоя проблема не во внешности.

– А в чем? – с интересом спросила Веня, держась от бывшей подруги на расстоянии.

– Сама догадайся. Иначе так и будешь всю жизнь ждать своего мальчика. Девочка, – не удержалась Жанна.

– Вредная! – выкрикнула Веня и почти побежала к офису. Докладывать.

Жанна осталась на скамейке одна. Надо ехать к следователю. Путь неблизкий, но за час она управится. Есть еще минут десять. Как хорошо здесь. Тепло. Она осторожно открыла конверт, достала исписанный лист и стала читать.

«Мой муж, Сергей Сабуров – самый замечательный на свете человек! Стоит столько лет гоняться за тенью, чтобы найти наконец своего героя! Любить собственного мужа мне, великой певице, имеющей толпы поклонников, – как смешно! Это не модно и почему-то стыдно. Любить мужа… И какого мужа? Не знаменитость, не умницу и далеко не красавца. Человека без особых талантов и видимых достоинств. Мне всю жизнь казалось, что его не за что любить, я и не любила. Он все время был рядом, с самого утра, так же, как свежая газета за завтраком. Открыл, почитал за чашкой кофе и успокоился. Его маленькие новости, то есть маленькие проблемы, просмотрены наспех и забыты. До следующего утра. Потому что потом уже не до него. Куда он денется, в самом деле?

Должно быть, сознательно я заперла его дома, в четырех стенах. Чтобы никому не достался. И посадила на иглу материальной зависимости. Я покупала ему дорогие вещи, для того чтобы потом он захотел новых дорогих вещей. И при этом не переставала искать своего героя. Вернее, гоняться за ним повсюду. Увы, даже неглупые женщины делают глупейшие ошибки. Подавай нам луну с неба, когда такая же, даже еще лучше, есть на земле! Под боком. В собственном доме. В собственной постели. Несчастная любовь – это сказка для тех, кто не хочет замечать собственного счастья.

Но – свершилось. После пятнадцати лет совместной жизни я всерьез задумалась о наших отношениях. А ведь мы любим друг друга! И он вполне самостоятелен, вполне способен прожить и без моих денег. А живет со мной просто потому, что меня любит. Только в отличие от меня прекрасно это осознает. А что мы делаем, когда признаем наконец свои ошибки? Пытаемся их исправить. Глупая девочка Маша выросла и решила все начать сначала. Я все ему скажу. Есть прекрасный способ: поехать куда-нибудь на природу, запереться вдвоем в номере с видом на озеро. В моем браке всю жизнь не хватало романтики. По моей собственной вине, между прочим.

Я все исправлю. Я буду доброй и нежной. Я верну ему все те медовые месяцы и недели, которые до сих пор должна. А главное – покой. Пятнадцать лет жизни со мной – это пытка. Я стала его палачом, втайне мечтая быть ангелом-хранителем. А ведь все мои песни посвящены ему! Я сама этого не понимала! Но пела только о нем и любила только его. Придуманного, вместо того чтобы любить настоящего.

Но теперь все будет по-другому. С мнимой любовью покончено, как с мнимой болезнью. Я не просто здорова, я готова с этим здоровьем жить. Через несколько дней мы уедем, и это будет наше первое свадебное путешествие…»

Жанна вздохнула:

– Ну вот! Все встало на свои места! Последний штрих. – Она убрала листки обратно в конверт, посмотрела на часы и решила, что теперь по-настоящему пора.

…В коридоре, у кабинета следователя, Игоря не было. Она отнеслась к этому спокойно. Ну и пусть. Друзья тоже предают, к этому надо привыкать. Он не струсил, просто поступил так, как ему выгодно. Жанна думала, что он лучше. Но раз так вышло, значит, надо отнестись к этому с пониманием.

Она постучалась и, услышав «войдите», без колебаний открыла дверь.

– А… – протянул следователь. – Вы… Вообще-то я вызывал на два часа Игоря Глинского.

– Он не придет. А у меня есть важная информация.

– Ну хорошо. Присаживайтесь.

Когда Жанна села напротив, следователь поинтересовался:

– Почему Глинский не придет?

В этот момент дверь кабинета открылась. Влетевший в нее Ангел огня был слегка растрепан, полы светлого плаща развевались за спиной, словно крылья.

– Извини. Пробки, – буркнул он, обращаясь к Жанне, и положил на стол повестку.

– Присаживайтесь и вы, – вздохнул следователь. – Интересная получается история! Тут еще Сабуров на допрос рвется. Чистосердечное признание делать.

– Какое еще признание? – охнула Жанна. – Он же ни в чем не виноват! Он что, с ума сошел?!

– Его уже привезли. – Следователь потянулся к телефону. Обменявшись с кем-то парой коротких фраз, с усмешкой обратился к Жанне: – Ну, встречайте «жениха»!

Дверь открылась, и Жанна увидела его. Сердце в ее груди подпрыгнуло: наконец-то!

– Присаживайтесь и вы, Сергей Васильевич, – пригласил следователь.

Но садиться Сабуров не стал, остановился посреди комнаты, словно на лобном месте, и громко, отчетливо сказал:

– Я убил свою жену.

Следователь не удержался и вздохнул:

– Так. Продолжайте, Сергей Васильевич. Только присядьте сначала. В ногах правды нет.

Сабуров уселся и все так же решительно сказал:

– Мне нечего продолжать. Я убил свою жену.

И тут Жанна не выдержала.

– Да не слушайте вы его! – крикнула она. – Я сама видела!

– Что вы видели? – спокойно поинтересовался следователь.

– Она сама выбросилась из машины. На переезде.

– Значит, это был несчастный случай?

– Я соврала. Тогда. Что Сергей вытолкнул ее из машины. Мне надо было выбраться оттуда. Вы понимаете? – Жанна по очереди посмотрела на мужчин. – Понимаете вы или нет? Единственный мой шанс. Никого он не убивал! Но и несчастного случая не было.

– Что же тогда было? – спросил следователь.

– Ее убили.

– Но ведь в машине их было только двое: Сабуров и его жена, – откровенно удивился следователь. – О каком же убийстве вы тогда толкуете? Поясните.

Жанна заговорила сбивчиво, глотая слова:

– Сабину довели до самоубийства. Очень расчетливо. Воспользовавшись ее болезнью. Это ведь тоже убийство! У нее были приступы. Депрессия. Она боялась предательства. И вот из дома пришло письмо. От матери. Что Александра Антоновна, женщина, которая жила в доме, – это не Александра Антоновна. Не ее родственница. И Сабина сразу занервничала. Она начала следить за своей домработницей и узнала, что деньги, полученные якобы на лечение внучки, идут на наркотики опустившемуся подонку. И на казино, которые сама она терпеть не могла! Сабина поехала в это казино. Игорь знает, что там было. Вовочка при нем рассказывал.

– Какой еще Вовочка? – внимательно посмотрел на нее следователь.

– Сын Александры Антоновны. Вернее, женщины, выдававшей себя за нее. Сабина очень расстроилась. У нее началась депрессия. И тут еще разговор с Ниной Васильевной. Женой ее… любовника. Она не любила его, нет! – крикнула Жанна, заметив отчаянный взгляд Сабурова. – У меня есть… Вот!

Она выхватила из сумочки конверт, хотела было положить на стол следователю, но передумала и, привстав, протянула Сабурову.

– Это его. Сабина узнала, что человеку, которого, как она считала, любила всю жизнь, нужны только ее деньги и, наконец, разобралась в нем и в своих чувствах. Решила начать все сначала. Сказать своему мужу, что любит его. Придумала эту поездку в санаторий, а с ними поехала Лара. Сначала она хотела упрятать подругу в сумасшедший дом, чтобы завладеть ее деньгами, но потом решила, что проще дождаться очередного приступа и добить. И вот они втроем едут в санаторий. Там Сабина рассказывает близкой подруге о том, что с ней стряслось. О предательстве близкого человека, о женщине, которую привыкла видеть рядом с собой и считать родственницей, о ее мерзком сынке. О сцене в казино. Потом про Влада. Все-таки много лет Сабина считала, что любит его. Она хотела, чтобы Лара посоветовала, как быть с Александрой Антоновной. Потом о Сабурове… Она не знала о его связи с Ларой. Нет, не знала. И Сабина говорит подруге о своей вновь открытой любви. Лара сразу же поняла – пора! Пришел момент покончить с великой подругой! Они же с Сабуровым любовники! Нет, нет! – опять жалобно вскрикнула она, заметив, как вздрогнул Сабуров. – Сабина сама виновата! Во всем! Она слишком поздно поняла… Поздно решила покаяться. Пока она приводила себя в соответствующий для романтической сцены вид, Лара увела Сабурова на прогулку. Сабина пошла его искать и, видимо, наткнулась на… Вы ведь целовались? – в упор спросила она.

Сабуров с сожалением покачал головой.

– Да, что-то такое было. Тоскливо мне было. Но все немного не так. Приехали туда, и вдруг ни с того ни с сего непонятная нежность. Просто лавина! Я подумал, что потом будет буря, и поутру решил спрятаться в лесу. Там меня нашла Лара. Да, мы целовались. Потом присели на траву… Неужели она видела?!

– Конечно, видела! – сказала Жанна. – Лара специально это устроила. А потом они с Сабиной пошли объясняться. И Лара сказала подруге, что столь горячо любимый муж вот уже полгода как ее любовник! Прозевала, проворонила? Сабуров, мол, полюбил другую. И Сабина уцепилась за последнее, что у нее было: за тех двоих, что были ей так близки! За Игоря, который всегда говорил, что любит ее. И за Олега Николаевича, за свой спасательный круг. И тут Лара ее добила. Она достала фотографии. Вы помните эти фотографии? Игорь, ты себе льстил. Лара собирала свою коллекцию не потому, что хотела тебе отомстить. У нее были другие планы.

Ангел огня сидел бледный и молчал. Сабуров вдруг вспомнил:

– Да-да. Когда я вошел, то увидел в руках у жены какие-то снимки. Тогда я еще не знал, что это такое. Да и потом как-то в голову не пришло… Маша очень уж быстро кинула их обратно Ларе, прямо на колени, а потом пробежала к двери. Мимо меня.

– Представляете, что с ней было? – спросила Жанна. – В один день столько ударов! Измена мужа, Игорь и Олег Николаевич состоят в интимных отношениях! Это был последний удар! Она подумала, что Игорь ее использует, так же как и все, а Олег Николаевич… Словом, она этого не перенесла…

– Да, я был очень зол на нее, – вспомнил Сабуров. – Когда пришел в наш номер, она была какая-то странная. Как мертвая. Сказала: «Мы срочно уезжаем». Я не выдержал и кинул ей ключи. Приехали – и тут же уезжать… Сначала непонятная нежность, потом такая же непонятная ненависть. Мы ехали и ругались.

– Она подумала, что ты не хочешь уезжать из санатория, потому что там Лара. А та благоразумно с вами не поехала, – сказала Жанна. – Она свое дело сделала.

– Мы ехали и ругались, – повторил Сабуров. – Но последний удар остался за мной. Если бы я знал!

Возникла долгая пауза. Все молчали. И Жанна вдруг заторопилась:

– Она все решила еще в санатории! Хотела доехать до дома и там, видимо, принять лекарство. Смертельную дозу снотворного. Или что там у нее было? А тут ссора в машине. Последняя капля. И она не дождалась…

– Да-да, – перебил ее Сабуров. – Я как-то значения не придал. Из-за ерунды, из-за мелочей ссорились! И этот ее вопрос: «Ты меня так сильно ненавидишь?» Наверное, в этот момент она и посмотрела впервые на ручку дверцы. Захотела открыть. А тут еще этот проклятый переезд! Поезд. Все одно к одному. И эта моя дурацкая фраза в ответ на ее стон: «Как я попала в этот мир?» Знаете, что я ей ответил? – Он схватился руками за голову. – Я ответил: «Ну и убирайся отсюда!» И она прыгнула. Я даже среагировать не успел. Все-таки я сказал правду: это я ее убил.

– Добили, Сергей Васильевич, – вставил наконец слово и следователь. – Но по неведению, не сознательно. Если, конечно, не врете. А что же случилось с Ларисой Михайловной? Решили отомстить за смерть жены, а?

Жанна испугалась, что Сабуров опять влезет со своими признаниями, будь они неладны и поспешила с объяснениями:

– Это не он! Влад. Владислав Арнольдович. Цветков. Он пришел за завещанием, думая, что Сабина оставила ему все деньги. Она сказала Владу, что положила завещание в сейф, и сама дала ключ. А я его впустила в дом. Тайно.

Ты?! Впустила?! – выкрикнул Сабуров. И уже тише: – Зачем, Жанна?

– Я думала, что люблю его. Так же, как Сабина. Я специально устроила так, чтобы мы все собрались на кухне. Чтобы лестница не просматривалась. И оставила ключ под ковриком. Но Олег Николаевич, который очень переживал из-за фотографий, решил поговорить с Ларой. Она пошла к нему, но вдруг услышала шум наверху, в кабинете Сабины. Схватила пистолет, оттолкнула Олега Николаевича и кинулась туда. Он ничего не понял. Но Лару почему-то не остановил. Может, хотел забрать фотографии, которые были у нее в комнате? А она рванулась туда, к кабинету Сабины. У нее-то ключа от сейфа не было! Она так боялась, что завещание существует! Накануне они с Владом крупно поговорили, но так и не договорились. И тут он в кабинете Сабины! И сейф открыт! Лара кинулась на него, угрожая пистолетом. Он стал отнимать. Все произошло в считанные секунды. Умышленно или нет, он столкнул Лару вниз. Олег Николаевич это видел. И Влада, у которого в руке остался пистолет, тоже. Влад испугался и сразу же кинулся обратно в кабинет, затаился там, а тут и Игорь поднялся наверх. Увидел своего друга, внизу Лару и, конечно, подумал, что это Олег Николаевич. Тем более, было за что. Игорь сказал, чтобы тот немедленно шел вниз, как будто его здесь не было, и уже в это время поднялся Сабуров. А потом я. Сабуров, конечно, подумал на Игоря, ведь больше никого на лестнице он не видел. А я просто не знала, на кого думать. Мелькнула даже мысль, что это сделал Сергей. Но разбираться в этом не хотелось. Я так ненавидела Лару! Все ненавидели, потому и молчали. Несчастный случай устраивал всех. – Она перевела дух.

Следователь что-то быстро писал. Потом посмотрел на Игоря:

– А вы, Глинский, подтверждаете, что Сабуров поднялся наверх уже после вас?

Жанна невольно сжалась – ну же, не молчи! – и посмотрела на Ангела огня с мольбой. Тот кивнул:

– Да, подтверждаю. Более того, когда меня стали шантажировать, Олег рассказал мне всю правду. О том, что он видел наверху человека, который убил Лару. И описал его мне. Я видел фотографии Цветкова. У Сабины. Без сомнения, это был он.

– А кто вас стал шантажировать? – поинтересовался следователь.

– Брат Лары.

– И вы заплатили?

– Заплатил, – равнодушно ответил Игорь.

– А почему?

– Потому. Ради спокойствия Олега. Жанна права: несчастный случай устраивал всех. Именно поэтому я заплатил шантажисту, а Олег не стал заявлять в милицию.

– Но зато Влад перестал спать спокойно, – опять не выдержала Жанна. – Игорь прав. Это дело так и осталось бы несчастным случаем, если бы… Опять-таки, если бы не я! – Она чуть не расплакалась, осознав только теперь, что из-за нее погиб Олег Николаевич. Из-за ее детской глупости и упрямства!

– Я пошла к Цветкову работать, а потом… Как-то само собой получилось…

– Так, – сказал следователь. – И ваши мужчины кинулись вас защищать.

– Я не кинулся, – сказал Игорь. – Потому что всегда думал… Не важно, что я думал.

– Значит, это были Василевский и Сабуров. Решили девочку защитить.

– Да, – сказала Жанна. – Я сама пожаловалась Олегу Николаевичу. И он решил Влада припугнуть. Мол, если тот не оставит меня в покое, пойдет к следователю. Владу не нужен был свидетель. А что касается пистолета…

– Да, главная улика, – кивнул следователь.

Жанна вздохнула.

– Он исчез в тот день, когда убили Лару. Его взял Влад. После звонка Олега Николаевича ему в голову пришла идея разом избавиться от обоих. Это он убил Олега как свидетеля, ставшего вдруг опасным. И подставил Сабурова. А Веня – влюбленная дурочка. Он велел вызвать милицию, но насчет остального пока помалкивать. До его звонка.

– Да какого звонка? – насторожился следователь.

– А пистолет? Надо же было его в наш дом подбросить! Сабурову. Влад приехал за мной, якобы сильно соскучился, отвлек мое внимание и оставил вдоме пистолет. Когда мы приехали на частную квартиру, он тут же позвонил Вене и сказал: «Давай, действуй!» Я сегодня сообразила, зачем он велел Вене подождать. Почему тянул. Надо было пистолет подбросить! Вы спросите у Вени.

– Веня, Веня… Кто такой Веня? – недоуменно спросил Сабуров.

– Венера. Подруга моя. Та, что в машине сидела. Ну как? Все прояснилось? – Жанна просительно посмотрела на следователя.

– Вообще-то я вызвал Сергея Васильевича не для того, чтобы его признания выслушивать, – сказал тот. – Которые, кстати, ничего не меняют. Дело о смерти Сабины Сабуровой давно закрыто. Что касается убийства Василевского… Сегодня утром, господин Сабуров, вынесено решение об освобождении вас под залог. На пистолете не обнаружено ваших отпечатков пальцев. Вполне возможно, что вам его и подбросили. Что касается свидетелей… Эта девушка так горячо выступает в вашу защиту… Словом, пока вы свободны.

– Свободен? – удивился Сабуров.

– Идите, улаживайте ваши семейные дела. Вас ждет адвокат. Хороший адвокат. Но дорого берет! Я тут подготовил пропуск…

Жанна чуть не заплакала. Даже не верилось, что они выйдут отсюда вместе! Уже в коридоре она со слезами в голосе сказала:

– Вот видишь, Сережа! Хорошо, что у нас есть ее деньги! Придется, видимо, все отдать!

– Но разве я могу…

– Почитай, что она пишет. Тебе станет легче.

Сабуров присел на стул, достал из конверта исписанные листки. Глядя, как меняется его лицо, Жанна поняла: эта женщина всегда будет стоять между ними. Никуда она не исчезнет. Вернее, ее тень. И ничего с этим не поделаешь.

Кто-то тронул ее за рукав. Она обернулась: Игорь.

– Ну как ты, родная? – участливо спросил тот.

– Ты еще здесь? – удивилась Жанна.

– Надеюсь, что ты передумаешь, – тихо шепнул он. – Поедем со мной?

– Я сейчас с ним поеду, – покачала головой Жанна. – Разве не понятно?