Текст книги "Малахитовый хитрец (СИ)"

Автор книги: Наталья Патрацкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 27 страниц)

   В холле стоял небольшой телевизор, они сели на диван, еду поставили на столик. Поели. И потянулись друг к другу со всей страстью оторванных от окружающих людей. Свобода на звуки и чувства – главное достоинство дач. Тая встрепенулась, спросила про душ. Оказалось, что душ есть, надо только включить водогрейку. После водных процедур они разместились на диване в холе, постелили белье, лежащее в шкафу.

   Родион уткнулся в шею Таи, чувствуя ее запахи, потом обнял тело жены. Она запустила руки в его шевелюру, она путешествовала в его волосах, потом поцеловала шею. Он подключился к поцелуям и перехватил ее губы губами. Она приникла своим телом к его телу с упоительной для мужа нежностью. Тела их пришли в движение. Ненасытность от ощущений поглотила их полностью. То он был наездником, то она становилась лягушкой, то они превращались в иероглиф, похожий на ножницы. Устав от наслаждения они уснули.

   Утром страх от преследования прошел. Тая позвонила по сотовому телефону Анфисе, та взяла сотовый телефон со столика, посмотрела на имя «Тая», вращающиеся на экране.

   – Анфиса, со мной все нормально. А вы как? Все здоровы?

   – Тая, у нас все хорошо, есть предложение: поживи в квартире своей матери или в моей квартире.

   – Я могу вернуться в свою квартиру, но тогда мне будет далеко ездить на учебу.

   – Тебя переведут.

   Тая вытерла набежавшую слезу. Это заметил Родион.

   – Тая, что случилось?

   – Анфиса предлагает вернуться туда, откуда я пришла, – и она залилась слезами. И, всхлипывая, добавила, – но я привыкла жить с тобой и нашими детьми! А дома я буду одна!

   – А я? Ты меня в расчет не берешь? – спросил Родион.

   – Родион, ты сам живешь то со мной, то в своей семье, вас и без меня много! Встречаемся с тобой на даче твоего брата!

   – А мы будем жить одни. Тебя это устроит?

   Тая вытерла слезы, глаза заблестели, появилась улыбка. Она прильнула к Родиону, и они вновь повалились на диван, довольные жизнью. За окном таял снег, вода текла из-под снега на асфальт и утекала по наклонной плоскости.

   Тая шла по строящейся улице, с одной стороны дома стояли лет 9, а с другой на месте снесенных деревянных домов возводили новые дома, с более дорогим фасадом. И это правильно, она, как будущий строитель всматривалась в технологию строительного процесса. Ей было все интересно, и как получаются панели, прямо на стройке, и как облицуют дом кирпичами. Она шла медленно и разглядывала кирпичи, а на нее сверху смотрели строители.

   Один молодой строитель стал перед ней на пятом этаже фортели выкидывать, она испугалась за него и пошла быстрее. Под ногами у нее хлюпала вода, тихо лежал снег, покрытый свежее выпавшей крупой. Низкое небо с проблесками голубизны внушало ощущение весны. Чувства уныния у нее не было, свежий почти весенний воздух радовал. Закрытые в честь воскресения магазины не удручали. Поток машин и автобусов не раздражал, он был значительно меньше, чем в рабочий день. Плакаты приглашали на выборы.

   Рядом с Таей шел Родион и не замечал ее наблюдений за окружающим миром. Он просто перепрыгивал через лужи в снегу или обходил их по тающим сугробам. Его сиреневый плащ вместо рюкзака висел за спиной. Один из рабочих, тот, что загляделся на Таю, оступился и полетел вниз, мимо металлических стоек, окружавших место работы строителей.

   Родион шестым чувством почувствовал неприятность, нажал на сиреневую кнопку, падение строителя замедлилось, а за спиной у Родиона развернулись сиреневые крылья, и он в долю секунды подхватил на уровне второго этажа, падающего человека. Строители со всех домов смотрели на сиреневую птицу, которая подхватила парня строителя и поставила его на землю, и тут же исчезла.

   Тая с восторгом наблюдала за подвигом любимого человека, который уже стоял рядом с ней, а сиреневый плащ исчезал за его спиной медленно, но верно. Она трогательно поцеловала спасателя, и они через два шага сели в проходящий автобус.

   Они приехали в квартиру Родиона, так как он решил, что некоторое время они поживут с его родственниками. Оксана Васильевна искренне обрадовалась возвращению сына и его жены, она была рада их союзу. А Таю мучило новое желание, она захотела плащ сиреневый в личное пользование. Ей не хотелось ни с кем общаться. Она мысленно повторила ситуацию, когда Родион был Сиреневой птицей. Она поняла, что у него остался Сиреневый плащ, действующий по воскресеньям.

   Тая поднялась по лестнице в комнату Родиона, где уже лежал сиреневый плащ. Она пыталась взять его в руки, но плащ, словно мяч, подпрыгнул, и лег на шкаф. Это ее заинтересовало, но не отпугнуло. Она села на постель и стала смотреть на плащ. А плащ от ее внимания стал излучать семь цветов радуги по очереди. Над шкафом засеяла радуга.

   Красный луч попал в глаз Таи, и она медленно, но верно превратилась в диву в сиреневой мантии. Она сидела по центу постели, скрестив ноги и выставив руки по типу тюльпана. Радуга над шкафом исчезла, в комнате царил сиреневый цвет.

   В комнату зашла мать Родиона, она посмотрела на Таю и не очень удивилась:

   – Тая, ты Сиреневая Птица Вечерней Зари?

   – Я – Сиреневая Богиня Солнца!

   – Завернула, важно выйти из этой ситуации без потерь. У нас есть морская соль, можно полежать в ванне и немного прийти в себя.

   – Служите мне, и я тебя отблагодарю! – величественно произнесла Тая.

   – Да уж ладно, налью я для тебя воду в ванну и насыплю морскую соль.

   Тая вошла в ванную комнату, повесила мантию, разделась и легла в ванну с морской пеной. Она лежала за сиреневой занавеской и крутила ногой с маникюром, соль действительно ее немного успокоила, и утвердила ее веру в то, что она Сиреневая Богиня. Мыслей в голове практически не было, она расслабилась. Странное облачко закрутилось перед ее лицом, она встала и почувствовала необыкновенную легкость, вода с ее тела испарилась, она надела на голое тело сиреневую мантию вместо халата и вышла из ванной комнаты.

   Она несла в себе божественную красоту. Отец и мать Родиона, сидевшие в общей комнате у телевизора, удивленно посмотрели на Таю и почтительно наклонили голову, когда она мимо них прошла к лестнице на второй этаж. Отец Родиона и слова не мог вымолвить, он только схватил руку Оксаны Васильевны и сжал ее.

   Родион лежал на своей постели в полудреме. От теплого свечения, исходящего от Таи, он приоткрыл глаза. Перед ним стояла божественная девушка, в сиреневом халате, облегающем ее фигуру, без признаков выступов от нижнего белья. Он откинул одеяло, приглашая Таю к себе. Она не двинулась с места. Глаза ее блуждали по телу Родиона в полоске одежды:

   – Нет, мне нужно сиреневое, атласное постельное белье.

   Родион помнил, что родителям подарили комплект именно такого постельного белья, и оно лежит у них в шкафу. Он встал и пошел за бельем. Тая села в сиреневое кресло, которое до ее похода в ванную комнату, отсутствовало, эта родители Родиона предусмотрительно принесли его из своей комнаты, а теперь они стояли на пороге, они видели, что Родион из комнаты вышел.

   – Оксана Васильевна, Родион сегодня спас строителя.

   – Он это может. А с тобой, что произошло?

   – Мне в глаз попал луч со шкафа, где лежит сиреневая мантия.

   – Это опасно, ты можешь зазнаться, и ничего хорошего из этого не будет.

   – Я была немного готова к этому. Что мне делать? Мне очень хочется повелевать вами, я еле сдерживаюсь.

   – Родиона ты уже послала за сиреневым постельным бельем. Он принесет белье, ты его заставишь надеть сиреневую пижаму.

   – Откуда вы все знаете? Бред какой-то.

   – Я живу в этой квартире.

   – Чем все кончится?

   – Этого никто не знает, но быть твоей слугой мне не хочется, можешь пойти другим путем и делать добро людям сама. У тебя есть сиреневая мантия, она обладает одной возможностью: по понедельникам ты можешь совершать одно доброе дело, пожалуй и все. Но можешь войти в раж. Кстати, привези нам нашу внучку от своих родителей.

  Но просьбу Оксаны Васильевны Тая уже не слышала, она уснула.

  Мать Родиона и Эдгара звали Оксана Васильевна. Это была невысокая женщина с умными глазами, но с редкими волосами. Женщина она была хозяйственная, всегда делала зимние заготовки, которые хранила на антресоли. Кухню она украшала поделками собственного воображения.

   По двери били кулаком и ногами, шум стоял отчаянный. Тая и ее друг Эдгар лежали в уютной постели, и выходить на стук в дверь им явно не хотелось. Били в дверь минут десять и ушли. Окна в квартире так расположены, что в окно не видно, кто вышел из подъезда. Тая встала и пошла на кухню, на глаза попался складной нож приличных размеров на стиральной машине – автомате.

   Жизнь для Таи принимала интересный оборот, вполне возможно, что по двери бил ее законный муж. Она исподволь, но чаще и чаще стала уходить из дома, и ни куда – то, а сюда, в эту однокомнатную квартиру давно знакомого холостяка Эдгара. Здесь не было особой радости, но дома, с давно известным мужем ей было намного хуже. Муж, вероятно, проследил, куда она ушла в темноте зимнего вечера. Жизнь шла обычным чередом в маленькой квартире, а в однокомнатной у холостяка Эдгара, все было чисто, красиво и немного пустынно. Тае немного было здесь прохладно из-за того, что Эдгар курил, и открывал для проветривания окна. Не все ей нравилось в Эдгаре, но он был ее спасенье в этот период ее жизни.

   И все бы ничего, но ее муж решил уехать. Перед отъездом муж Родион сказал Тае:

   – Молчи о том, куда и когда я еду, не говори никому!

  Все прекрасно знали, что Родион уезжает постоянно в командировки.

  Муж уехал, Тая спокойно продолжала ходить к Эдгару, один раз пробыла два дня подряд, а Родиона в эти дни и не было дома. Проходит месяц появляется рассерженный муж:

   – Тая, ты кому говорила о моей поездке, мне так повредили все коммуникации, что от ядовитых веществ я ослеп на пару дней и ничего совсем не видел.

   – Никому не говорила, – разве она скажет мужу, что проболталась другу Эдгару, куда он уехал.

   Тая примолкла, чаще была дома. Ходила на работу и не думала о муже и Эдгаре. Муж готовился к новой поездке. Эдгар часто не бывал дома, объясняя торговыми делами, и Тая не особо настаивала на встречах. Муж в очередной раз собрался уезжать с новыми приборами. Сборы были основательными и серьезными: приборы надо было проверить на работоспособность. Весь дом был покрыт проводами и деталями приборов, легкими сумками и палаткой. Просьба была одна:

   – Молчи о Нетронутом острове.

   Муж уехал. Его не было долго. Она его и не вспоминала и не искала, так он ее приучил. Встречи с другом потеряли свой смысл, ей и так дома было хорошо. Однажды Эдгар позвонил и сказал:

   – Меня преследуют товарищи из милиции, постоянно спрашивают, а нет ли у меня ножа складного с бороздкой по лезвию.

  Тая вспомнила про нож, лежащий на стиральной машинке, и к Эдгару совсем расхотелось ходить. Мужа все не было. Отпуск его прошел, на работе стали спрашивать, где он. Просили написать бумаги на отпуск без содержания. Жизнь принимала таинственный оборот. В милиции сказали, что разыскивать мужа не могут, так как он уехал на поезде, и факт этот известный, искать от вокзала отбытия.

   В милиции на вокзале, в архивах нашли, что в поезде, о котором спрашивала Тая, был убит мужчина без документов, раны ножевые, убийство не раскрыто, убитый не опознан. И тут Тая вспомнила, что со злости назвала Эдгару номер поезда и время отправления мужа в экспедицию... Кто же выходил с вопросами о ноже? Ответа на вопрос нет, почему не тронули Эдгара? Может это совпадение и муж жив, а убили кого-то другого? Тогда почему его нет? Объявили мужа в розыск. Розыск длился ровно месяц.

  Звонок из милиции:

   – Мы сделали все запросы, его нигде нет, и среди мертвых не числится, закрывайте розыск.

  Тая осталась одна, без мужчин. Эдгар затаился. Муж не появился.

  Женщины бывают разные, а молодая женщина Тая, была влюблена в незабвенного друга Эдгара.

   Эдгар с Таей вспомнили о себе и решили вновь встретиться. Дом Таи к этому времени имела весьма приличный вид. Эдгар не был сексуально голоден, ему хотелось поразвлечься, а лучшей партнерши, чем Тая не найти.

   Тая молодая женщина, среднего мужского роста, со средней женской фигурой, и целым каскадом светлых кудряшек на голове была живым и жизнерадостным существом. Она росла с отцом, которого все боялись, и в тени его могущества могла позволить себе не бояться за себя.

   Пара сильно не готовилась к встрече, им хватило шампанского курицы в вакуумной упаковке и конфет с виноградом. Жизнь для них смеялась их же улыбками. Подкрепившись и выпив вина, молодые люди расшалились в меру своих сил. Вечернее солнце светило в окна в доме напротив, и отражаясь от стекол светило в их окна.

   В Эдгаре была какая-то лень, которой совсем не было в Тае, вероятно, поэтому она взяла на себя инициативу в любви, но одностороннее движение на шоссе любви к столкновению не приводит. Эдгар стал уклоняться от ласк Таи. Может, мало выпил шампанского? Но он не из тех, кого для любви надо поить, совесть в нем заговорила или что другое, но Тае сразу не удалось его совратить с пути истинного. Эдгар – это не человек, а монстр натуральный. Любитель темных камней типа гранатовых браслетов или черного жемчуга.

   – Эдгар, ты чего, как не родной? Что ли я тебе не нравлюсь?

   – Тая, ты прекрасна, сама знаешь, подожди, не торопись, давай фильм посмотрим.

   – У меня от фильмов оскомина, – недовольно ответила Тая.

   – А я всегда кино готов смотреть. Ты зачем меня к себе пригласила?

  Мне что у тебя здесь делать? Я думал, что мы сексом займемся, но расхотелось, а ты не даешь фильм смотреть. Тая, это я тебе семейную жизнь демонстрирую! Ты, что думаешь, что мы с тобой любовью будем заниматься все время? Совсем нет. Просто мы не мешаем друг другу.

   – Здравствуйте, пожалуйста! Ты совсем того, ненормальный.

   – Тая, спасибо за быстрый ужин! Можешь чай принести?!

   – Я тебе, что прислуга? Пришла с тобой сюда, покормила тебя и домой? Не, мне так не нравиться!

   – Чего ты хочешь, моя радость?

   – Любви, мой козлик, самой простой любви!

   – А если у меня на любовь лимит? Ну, нет во мне желания! Не разбудила ты меня!

   – Чем тебя будить? Водой из чайника?

   – Собой, ласточка, собой милая.

   – Тебе стриптиз показать?

   – Давай, дерзай, можно под музыку. Покажи танец живота, изобрази танцовщицу из гарема, давно я там не был.

   – Ах, вон оно что! Ты и в гареме был?!

   – Был, не каюсь, был по делам службы, на меня все жены шейха глаза открыли, чтобы потом у них желание к шейху проснулось.

   – Вот ты какой! А теперь и на меня сил нет!

   – Ложись рядом и смотри кино.

   – Ладно, на тебе верхом, как на ослике из гарема.

   – Что ж ты такая непокорная?

   – Скажи еще необъезженная...

   – И то верно.

   Эдгар замолчал, перепалка его утомила, и он просто уснул, повернулся и уснул. Тая посмотрела на спящего мужчину, легла рядом, не касаясь его, и тоже уснула.

   Ночью Эдгар проснулся, посмотрел, а рядом спит кудрявое, симпатичное создание, которое от него не дождалось любви. Он обнял спящую Таю, стал целовать ее тело, лицо, зарылся к ней в волосы. Он ее, хотел!

  Глава 12

   Тая проснулась и сразу обняла Эдгара, прижалась к нему всем своим существом любящей женщины. Они слились в едином страстном порыве, двух отдохнувших людей. Ночь за окном светила звездами, и звезды им желали любви и счастья на двоих в эту тихую летнюю ночь.

   Жизнь Таи шла вперед с долей грусти, страха, отчаяния, с постоянной борьбой за спокойствие, хотя бы внешнее. Нельзя реветь. Нельзя много говорить. Жизнь ее состояла из сплошных запретов и практически бесплатной работы. Есть люди, кто работает за деньги, а она всю жизнь работала за спортивный интерес. А человек без денег – всегда не прав, всегда всем должен, всегда обязан обслуживать тех, кто с деньгами, кто сильнее физически, или наглее по человеческой природе.

   Пару дней не меньше...

   Еще более сложным явлением в жизни оказалось отсутствие кухни.

  К Тае приехала мать Родиона, Оксана Васильевна. Одной ей стало скучно жить. На кухне всегда была свекровь, и зайти на нее Тая не могла, она боялась криков и скандалов на пустом месте, на святой женской территории хозяйки этого дома.

   Связанная по рукам и ногам, отсутствием свободы перемещения, Тая сидела в кресле и не двигалась, двигалась свекровь. Слезы готовы были показаться на ее глаза. Свекровь сновала из комнаты в кухню, а Тая сидела... Утром все домочадцы остались в доме, она взяла свою многострадальную сумку и пошла на работу.

   Тая задыхалась от безысходности, она просто разболелась, пока сама себя за волосы не вытащила из болота страданий. Так, где начинается выдумка, а где эта выдумка является жизнью? Так-то! Долгая дорога успокаивала, как из-под земли рядом возник Эдгар, он заметил Таю и догнал. Они пошли вместе в квартиру Эдгара...

   У Анфисы вообще появилось ощущение, что она не человек, а большие уши, на которые все вешают лапшу своей жизни. Мужики ее не любят, но спрашивают:

   – Анфиса, извини, а у тебя давно мужчины не было?

   У нее что, на лбу написано, что ее муж нашел женщину толще ее?

   Такие ей вопросы мужики задают:

   – Анфиса, а у тебя есть мужчина?

   Никаких оттенков серого цвета. Хотя иногда спрашивают:

   – Анфиса, а ты читала книгу «Все оттенки серого цвета»?

   – Читала, – отвечала она.

   Что в этой книге такого, что все ее прочитали? Книга полна текстов из переписки героев и очень много повторений. А любви там мало, больше интриги закрытого помещения, вызывающего жуть. Анфиса один раз попала в западню сама. Тогда она была одна, правда, у нее зарождался флирт с одним молодым человеком.

   Парень был хороший: высокий блондин с гибкой фигурой. Она и сама была хороша, вес не больше 60 килограмм при среднем мужском росте. На ней был легкий брючный костюм, босоножки и еще две одежки. Волосы до лопаток переливались чистотой. У них намечалась деловая встреча. Она должна была зайти к нему по делу. И зашла. И тут ее охватила страсть при виде блондина, которая, судя по всему, охватила и его. Они забыли, зачем встретились. Одежки с них слетали только так. Все оттенки бежевого цвета и серого цвета летели во все стороны. Бывает такое, но редко или никогда. Не любовь, а страсть в чистом виде. Больше они не встречались, как будто расцвела однодневная роза и завяла.

  Дома она решила снять показания счетчика воды, но счетчик горячей воды купался в каплях воды и цифры не показывал. Пришлось использовать телефон для наведения мостов с людьми компетентными в этом вопросе, которые ей сказали, что надо было взять фен и посушить его. Она посмотрела на свои волосы и решила не сушить их больше феном для волос, раз он предназначен для сушки счетчиков горячей воды.

  Дома Эллу встретила моложавая мать мужа, еще вполне интересная женщина! Элла была молодой девушкой, она отражалось во всех зеркалах квартиры. Она стала соображать какой это год ее жизни, чтобы не ошибиться в поступках и словах, обращенных к матери мужа.

   Пройдя по квартире, она поняла, что живет в этой квартире с мужем Эдгаром и его матерью, судя по всему, институт она еще не окончила и недавно стала работать. Элла пошла в ванну, в зеркале посмотрела на свое подтянутое, молодое тело. Она вся была молодая! В ванне она полежала от души, потому что в далеком прошлом было трудно с горячей водой и моющими средствами, уж очень они были неудобные для употребления.

   Элла нежилась в пене, она налила шампунь на волосы, которые были достаточны длинные и даже неокрашенные, взяла мочалку из морских водорослей и смыла с себя историческую грязь. Она на самом деле вернулась в свое время с некоторой ошибкой во времени. Элла напрягла память, но память не пускала в ее родное, уже однажды прожитое будущее. Она помнила, что первой женщиной ее мужа, была Тая, и это ее иногда напрягало.

   У Эллы появилась новая любовь. Он южанин, уроженец деревни с минеральными источниками. На его родине тепло, и он здесь плохо себя чувствует, хотя живет здесь совсем недавно. В ее квартире ему понравилось все сразу, как будто он попал в другой мир.

   Элле исполнилось двадцать лет, ее заботами наполнен дом. День рождения в этом году отметили в тесном кругу родственников, было всего девять человек. А к Элле придут человек тридцать девять. Она общительная, у нее тьма друзей, подруг, приятелей. В этом плане мать и дочь две противоположности.

   Галина Григорьевна на брутальный праздник даже не пойдет, но руку к наряду она уже приложила. Она укрепила искусственные камни на платье Эллы, пришила пуговицы, похожие на камни. Нормально получилось. И с прическами у них разная ситуация, Галина Григорьевна все сама норовит сделать, а Элле сделают прическу одноразовую по цене, которой бы хватило на прическу длительного пользования, месяца на три.

   Мать и дочь, вообще, разные дамы. Элла уже сдала на права, будет водить машину. А ее мать пешеход автобусный. Мать развлекается, готовит для Эллы праздник, оплачивает ресторан, готовит конкурсы, подарки. Фотоальбомы и видео подбираются тщательно для праздника. Хотя в этом что-то есть, если Элле исполняется 20 лет, то ее мама тоже становится свободным человеком. Она уже может выдать дочь замуж. Да, пожалуй, это их общий праздник. Нет, Элла не собирается изменять мужчине, ей с ним комфортно.

  Вспомнила Элла молодость...

   На фирму Анфисы постоянно приходила проверка из налоговой, они рыли все и вся, пытаясь найти деньги за последние лет шесть. Они постоянно спрашивали, почему маленькие зарплаты, почему маленькие отчисления налогов. Так длилось три года, и фирма элементарно рассыпалась на три части. Уволили всех от 55 лет и старше. Чувство внутренней обиды на это увольнение так и осталось у Анфисы. Виновато ли руководство фирмы? Только в том, что работали на самую богатую отрасль, а по сути, весьма бедную. Так и осталось желание у конструкторов разработать еще приборы, но им не дали. Теперь приборы делали молодые и сделали, что-то сильно примитивное, можно было бы лучше.

  По понедельникам у Эллы и Анфисы был отдых. Вечером в воскресенье они пили шампанское или шли в лучший ресторан округа. Они сидели в ресторане за столиком и медленно пили тягучие крепкие напитки. Дамы мало ели и много танцевали. Это у них был своеобразный тренинг для похудения. Домой возвращались к семи утра, когда народ просыпался дабы идти на работу.

   Самое обидное, что мужчины их не особо интересовали, они веселились сами по себе, этому способствовали современные танцы, абсолютно лишенные половых признаков: толпа топчется на месте, каждый в своем ритме. Блондинка и брюнетка с фигурой типа амфоры были слишком ленивы для интимных отношений. В их кругу платонической любовью не страдали. Любовь за большие деньги с одним партнером им тоже приелась.

   Надо сказать по молодости, или точнее юности, они впадали в грех по наивности и еще живой чувственности. Это некая аномалия общества, где женщины себя сами обеспечивают и не хотят взваливать на себя мужские запросы, ревности и драки. Элла однажды прожила с одним молодым человеком почти год, все закончилось постригом, но не в монахи. Она постригла всю его одежду на полоски, так душевно освободившись от нервной напряженности взаимного существования.

   Молодая женщина с фигурой амфоры, по имени Элла обладала властным характером и любила менять парики с длинными волосами. Анфиса ее просто сопровождала, и потакали ее прихотям в дни отдыха. У Эллы было свойство делать больно всем, кто находился рядом с ней с наибольшей неожиданностью. Для нанесения психологических ударов она изучала психологию. Благодаря знанию этой науки она могла легко и легально извлекать деньги из людей и наносить удары тем, кто не платит ей за свое спокойствие.

   В то же время Анфиса не предала никого. В ранней юности она была высока и фигуриста, определить возраст по ее внешности было весьма затруднительно. Она и повелась на вспыхнувшие к ней чувства в мужчине старше ее в два раза. Она была несовершеннолетней, неопытной и страстной.

   Мужчина предлагала пожениться, она отказалась. Отец Анфисы готов был смести с лица земли первопроходца. В результате жизнь смела с лица земли ее отца. Итак, вокруг Эллы всегда вились женщины селенами, что их привлекало в ней – непонятно. Мужчины для нее существовали где-то за горизонтом общения и понимания.

   Амфора фигуры Эллы заключалась в перепаде размеров между талией и бедрами, этот размер был сантиметров сорок не меньше. Достаточно тонкая верхняя часть тела, узкая талия с мягким переходом на бедра, более женственной фигуры и представить трудно. Анфиса с Эллой не спорила и держала по возможности нейтралитет, она думала, что у них один отец их детей. И, вот пробежали года.

   В это время переключил телевизор некий Валера каналы телевизора. Он нашел передачу о городе, который располагался на горном острове, жизнь в нем кипела в средние века. Жить в нем было очень удобно, море служило для города остроконечным забором. Шли века, и город после подводных толчков разделился на две части. Люди покинули город, но жаждущие экстрима путешественники всегда готовы были его посетить. Еще бы, вроде городу тьма веков, а он еще возвышается над землей, хотя море постоянно затягивает его вниз.

   Валера очень любил экстрим и уху. Он по своей натуре рыбный человек, любил купаться в море и питаться морскими продуктами. Он любил посещать острова, расположенные на реке, море или в океане. Нет, он не был богатым человеком, он был натуральным трактористом и жил на деревне. Деревня состояла из обычных пятиэтажных домов. Был в свое время в этих местах богатый совхоз, в котором имелся скотный двор, поля и теплицы. Неплохо люди жили, работали и получали оплату натуральными продуктами и деньгами. А рядом был город, в котором все произведенные совхозом продукты, легко продавались.

   Бабка Валеры держала огород, удобренный навозом из коровника. На нем все росло только так. Она постоянно продавала на рынке в городе зелень с огорода, и первая поставила себе многофункциональные пластиковые окна.

   Жизнь на деревне била ключом. Но нашлись люди и купили совхоз с потрохами. Стало лучше? Коровы исчезли. Теплицы потеряли стекла и превратились в пустые грядки. Правление совхоза затянуло травой, точнее борщевиком. На время деревня стала бесхозной. По огородам поползли с палец толщиной упыри и на корню съедали всю зелень. Огороды пришли в упадок вслед за совхозными полями, которые быстро поросли огромным борщевиком, из которого борщ не сваришь.

   Колхозники остались без дела. Валера выкупил трактор и стал помогать частным владельцам, иногда и ночью работал, так он тоже заработал на пластиковые окна. Его бабка Даша стонала от нашествия коричневых вампиров на огороде, и только издали на него поглядывала.

   Но в это время ее дочка Тамара пошла в финансовую гору, она открыла мясные лавки и неплохо зарабатывала на продаже мяса. А это происходило тогда, когда уничтожали колхозных здоровых коров, вот они их и продавали. И на мясе построили себе по современному дворцу и прилегающему поместью. Мать к ним не ездила, только по праздникам.

   Валере мясо не досталось, а только трактор. Он его держал у себя во дворе. Не все остались жить в пятиэтажках, умеющие делать деньги, купили себе участки земли и построили на них дома, получились мини совхозы. Его бабка Даша повадилась ездить в санатории, дочь Тамара ей давала деньги, и она ехала в южные горы отдыхать. Раз 12 ездила.

   И стало Валере завидно, что старая бабка Даша в горах отдыхает. Но он был упрямым и все делал наоборот. Он поехал на остров, расположенный на Ладожском озере. Взял ял и с друзьями и катался вокруг острова. А там такие ветры! А волны! А он в лодке с парусом плыл, словно это был трактор, рассекал волны, как поле. Жизнь! Страшно, а приятно. И недорого.

   После этого он работал и на своем тракторе, и на бульдозерах в городе по расчистке снега на улицах. Получился из него неплохой дворник. У него был друг по совхозной работе, который тоже пришел работать в городе на машине по уборке улиц. Его друг с годами располнел, чаще за сердце держался. Но своей гражданской жене, бывшей доярке, ничего не говорил о боли в сердце. Он вообще по жизни был молчуном, поэтому легко на небольшом тракторе с метлами чистил асфальтированные дороги в городском лесу.

   Однажды он потно пообедал на домашнем празднике, надо сказать, что его жена была девушка размера 66. Крупная и красивая, иногда сварливая, но готовила отменно. Она лет 10 продавала в городе молоко из цистерны, промерзла на всю жизнь, но пила молоко только из цистерн. Она всегда выходила из дома, когда приезжала цистерна, и шла покупать молоко в стеклянные трехлитровые банки, пластиковые бутылки и бидоны она не признавала.

   Короче, друг Валеры, переел. На работе смену отработал, ему стало плохо, но врача не вызвал, а стал мыть свой трактор. Вымыл трактор, сел в него и помер. Так его гражданская жена его не дождалась. По слухам у нее было человек пять обожателей, но все по живой очереди. Любят иногда мужики крупных и приятных дам. Но всякие очереди подходят к концу, после тракториста у бывшей доярки больше никого и не было.

   Валера остался без друга. Бабка Даша осталась без огорода, ее дочка Тамара закрыла мясную лавку. Жизнь шла своим чередом. А Валера смотрел в окно и думал о море после уборки городских улиц. Бывают многодетные отцы, а у него детей не было. У него был казус в жизни, если его друг переел, то он однажды перепил и подрался неудачно. Его сослали в места более отдаленные, чем его бывший совхоз. Мать Тамара к нему ездила, привозила посылки и теплые вещи. Подпортил парень себе биографию, но выстоял. Первое время по возвращению домой боялся на улицу выходить, в глаза людям смотреть. Но народ без него в той драке разобрался и по-своему осудил участников. Короче, Валеру люди не осуждали, а считали, что он за правое дело пострадал.

   И потянуло Валеру на креветки да на морскую капусту. Мать в ужасе, сын борщ не ест, подавай ему рыбу! Стала мать в город ездить, да обрезки рыбные покупать, чтобы сварить Валере уху вместо борща. А его тянуло море, захотелось ему морской простор увидеть! Бабка Даша у него бывшая доярка и овощевод, в деревне почти все женщины работали доярками или овощеводами в теплицах. После развала совхоза работала продавцом то там, то здесь. Она была среднего роста, с правильными чертами лица. Общительная и привлекательная, но неуступчивая. Ее муж пролежал дома 15 лет парализованным, денег особых дома не было.