Текст книги "Осколки памяти (СИ)"

Автор книги: Наталья Ефремова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

– Крис, может, не стоит так мучиться? Чего ты ждешь, а? Когда совсем с катушек слетишь? И так на тебя смотреть тошно.

– Тогда не смотри, – вяло ответила Кристина. – Я, между прочим, ничего и не жду. А ты о чем вообще?

– Не о чем, а о ком, – Миранда выразительно ткнула пальцем в Вуда, который как раз в этот момент подлетел к корзине и забросил великолепный мяч. – И не притворяйся, что у тебя все в порядке и он здесь ни при чем.

– А если даже и так? Если не все в прядке? Кому какое дело? – тем же тоном продолжила Кристина, глядя как Ник подает.

– Мне есть дело! – возмущенно заявила Миранда и потянула подругу за рукав футболки, заставляя оторвать взгляд от баскетбольной площадки и обратить на себя внимание. – Мне! Мне небезразлично, хорошо тебе или плохо, ведь ты моя подруга и ты мне дорога. Сейчас я прекрасно вижу, что тебе плохо. И причину знаю с вероятностью девяносто девять процентов.

– Да? – Кристина моргнула. – Что ж, да здравствует статистика. И в чем, по-твоему, причина?

– Не в чем, а в ком, – повторила Миранда. – Не делай из меня дурочку. Или, может, мне его имя громко назвать? Так это запросто!

– Не надо никого называть, – сдалась Кристина, испугавшись, что Миранда осуществит свою угрозу. – Ладно… Допустим, ты права. И что теперь?

– Теперь надо не вздыхать в углу, а действовать. А то страшно подумать, во что ты превратишься такими темпами. Вон у тебя какие круги под глазами – жуть! И глаза красные все время. Эх, и я хороша! Надо же мне было тебе тогда фотографию его подсунуть!

Она с досадой хлопнула себя по голой коленке и ойкнула.

– А что, есть какие-то идеи? – равнодушно спросила Кристина и спрятала лицо в ладонях.

Если бы дело было в фотографии!

– Да подойди ты к нему сама! Придумай что-нибудь! – в сердцах выпалила Миранда, потирая покрасневшую коленку.

Кристина только отрицательно замотала головой.

– А что в этом такого? Привет, я Кристина. Классный у тебя мотоцикл… Это же просто – главное, разговор завести.

– Ага, и выставить себя полной дурой! Мотоцикл… подумать только, – хмыкнула Кристина себе в ладони.

– Хорошо, пусть не про мотоцикл, про что там еще…

– Нет уж, не стану я к нему подходить и нести чепуху всякую. Это штучки в стиле МакАдамс.

– То есть?

– То и есть… Прилипать к парню, пользуясь идиотскими предлогами, лишь бы внимание обратил. Нет, спасибо. Я еще себя уважаю. Пока.

– Ну, если так, – озадаченно откликнулась Миранда, покусывая палец, – тогда, конечно, с мотоциклом не надо. А может, подойдешь к нему и спросишь что-нибудь по истории? Многие так делают, тут ничего такого. И уж точно не в стиле Валерии.

– Нет, – отрезала Кристина, – подходить к нему первой я не собираюсь. Чтоб потом вся школа, а затем и весь Хиллвуд за моей спиной трепались, что я клеюсь к Вуду? Нет уж, спасибо! И давай тему закроем, хорошо? Очень тебя прошу. Чтобы не поссориться.

Больше они о Нике не разговаривали. Кристина молчала о нем, даже находясь в одиночестве у себя в комнате, опасаясь, что ее могут подслушать, а Миранда, подувшись на подругу полдня, сдалась и с того дня тщательно следила за собой, чтобы ненароком не заговорить о Нике вновь.

За какой-то месяц Кристина изменилась настолько, что даже ее родители стали подмечать постоянную грусть дочери, ее немногословность и замкнутость. По выходным она неприкаянно бродила по дому и саду, чего раньше с ней никогда не случалось, пыталась читать, но ее больше не увлекали рыцарские поединки и книжные герои. Ей нужен был один, настоящий, но сблизиться с ним было невозможно.

Могла ли она раньше предположить, что Ник появится в ее жизни и займет все мысли? В туманных девичьих планах «на потом» ее потенциальный молодой человек рисовался ей успешным студентом колледжа. А еще он был из состоятельной семьи. Водил серебристый седан. И жил в каком-нибудь крупном мегаполисе.

О том, чтобы встретить парня своей мечты в заспанном городишке, подобном Хиллвуду, Кристина даже в шутку представить себе не могла. Провинциальные ребята всегда виделись ей в поношенных джинсах, клетчатых ковбойских рубашках и с неопрятными волосами. Они были грубоватыми и не очень умными. Как же так случилось, что именно в забытом Богом лесном захолустье оказался Ник Вуд, так разительно отличающийся от образа, который она себе предвзято нарисовала?

Он не был похож ни на ее идеального жениха, к созданию довольно четкого представления о котором немало усилий приложила и Оливия, ни на простоватого парня из глубинки, к которым Кристина всегда относилась с легким презрением.

Ник появился в прямом и переносном смысле из-за угла и одним махом перечеркнул все ее стереотипы, которыми она так дорожила. Своей внешностью, умом и поведением он совершенно не вписывался ни в этот заштатный городок, ни в ее мечты о будущем.

Но как же так вышло, что отныне она не мыслит себя без него?

Теперь Кристина точно знала, была уверена, что полюбила. До слез, до дрожи в руках, до помешательства… Она сама, здравомыслящая, амбициозная (в меру, конечно), скептического склада ума современная девушка, добровольно поставила себя в полную зависимость, но от кого? Того, кто смотрит сквозь нее и даже не делает вид, что она ему интересна хоть чем-то? От того, с кем у нее просто нет никакого будущего?

И надежды на будущее нет.

И вообще ничего нет…

Что у нее, в сущности, было? Одна маленькая потрепанная фотография, случайные встречи и кошмарные сны. И ничего больше.

День ото дня Кристина все глубже погружалась в бездну отчаяния, даже не пытаясь что-то предпринять, за что-то зацепиться, как-то выкарабкаться. На плаву ее держал только дневник. Стихов стало много. Все они кричали от безысходности и боли. Кроме стихов, других записей в дневнике почти не было. Последняя обрывалась в тот день, когда Кристина говорила о Нике с Мирандой в спортзале:

«Ты сумел стать моей тоской, Ник Вуд.

Однажды я стану твоей.

Твоей тоской.

Твоей болью…»

* * *

Как-то спустя почти месяц после случая у бакалейного магазина, Кристина снова наблюдала за Ником на уроке истории. Вуд делал вид, что слушает рассказ преподавателя, откинувшись назад и беззвучно постукивая пальцами по столу. Как она уже успела понять, это означало, что ему неинтересно, и он нетерпеливо ожидает смены темы или окончания занятия. Так бывало, когда рассказ шел о том, что Ник знал лучше мистера Коллинза. Благодаря своему увлечению историей, Ник много читал и зачастую дополнял лекции интересными фактами, почерпнутыми из литературы, или поправлял преподавателя, когда тот с присущей всем пожилым холостякам-ученым рассеянностью путал фамилии политиков или исторические даты.

Сегодняшняя тема, судя по всему, опять мало интересовала Вуда, поскольку его красивое лицо выражало вежливую скуку, а длинные пальцы ни на секунду не переставали барабанить по пластиковой поверхности стола. Кристина потерянно следила за их однообразными движениями, как вдруг Ник повернулся и посмотрел прямо на нее. От неожиданности она замерла и вздрогнула лишь тогда, когда над ее головой раздался поскрипывающий, как старая дверь, голос мистера Коллинза:

– Мисс Риверс, будьте любезны, напомните нам, пожалуйста, как в настоящее время называется город, на месте которого в конце семнадцатого века находилась маленькая деревушка Салем, где появились девочки, якобы одержимые дьяволом?

Кристина с трудом смогла сфокусироваться на стоявшем рядом с ней преподавателе истории, не говоря уже о том, что заданный им вопрос повис в воздухе, так и не достигнув не то что ее сознания, но даже ушей.

– Простите, мистер Коллинз, что вы сказали? – выдавила она, чувствуя, как заливается краской.

Еще ни разу не случалось такого, чтобы Кристина Риверс не ответила на вопрос преподавателя, поэтому все в классе затихли и повернулись к ней, с интересом ожидая, что будет дальше.

Какой кошмар!

Кристина старалась не обращать внимания на притихший класс, но буквально всей кожей ощущала на себе взгляды мистера Коллинза и Ника Вуда. И если первый был откровенно осуждающим, то характер второго она не бралась определить, поскольку не смела повернуть голову в сторону окна.

Она готова была сползти под стол, или, еще лучше, провалиться сквозь землю, только бы не чувствовать осуждение старого преподавателя, которого она уважала.

– Я задал вам вопрос, мисс Риверс, – сухо повторил он. – Какое же название сейчас носит упомянутый мной населенный пункт, столь печально известный три столетия назад?

Какой населенный пункт? О чем он вообще говорит?

Стыд жег ей щеки. Кристина ощутила в пальцах колючие иголочки пробежавшего тока и сжала взмокшие от волнения ладони. Она уже была готова признать свою нерадивость и невнимательность, как вдруг в тишине класса негромко, но очень четко прозвучал хрипловатый голос:

– Позвольте, мистер Коллинз, я отвечу. Это Дэнверс, штат Массачусетс.

– Благодарю вас, мистер Вуд. Действительно, это Дэнверс, – не поворачиваясь к нему, сказал преподаватель. Затем он печально вздохнул и добавил, обращаясь к Кристине, окаменевшей под его суровым взглядом: – А вам, мисс Риверс, я бы порекомендовал быть чуточку внимательнее на моих занятиях и проявлять уважение если не ко мне, то хотя бы к истории своей страны.

Мистер Коллинз развернулся и, чуть заметно прихрамывая, направился к своей кафедре. Вслед за ним, потеряв к происходящему интерес, один за другим от Кристины стали отворачиваться остальные присутствующие в классе.

Сгорая от стыда, она все-таки нашла в себе мужество вновь посмотреть на Ника. Он сидел в пол-оборота к ней и даже не думал отворачиваться. Как ей показалось, серые глаза смотрели на нее с жалостью. Опасаясь, что сейчас от досады прокусит губу, Кристина чуть заметно кивнула ему, благодаря за помощь, и увидела, как в ответ по его непроницаемому лицу скользнула тень неровной улыбки.

Боже, наверняка Ник ее презирает… Что ж, поделом. Хотя презрение – это уже что-то. По крайней мере, наконец-то он ее заметил! А радоваться ей или огорчаться причине его внимания, она потом решит. Сейчас она просто смотрела Нику в глаза и таяла, как весенний снег.

В эту минуту прозвенел звонок и заставил их обоих обратить внимание на учителя. Тот шумно захлопнул книгу и, убирая очки в золоченой оправе в потертый кожаный чехол, устало произнес:

– Ну что ж, дорогие мои, на сегодня все. Не забудьте, на следующей неделе, во вторник, у нас семинар, подготовьтесь к обсуждению, темы я вам уже раздал. Надеюсь, список литературы записали все. И еще, – он медленно обвел класс взглядом, словно подсчитывая количество присутствующих, – настоятельно рекомендую заниматься парами. Это дает мне призрачную надежду, что хотя бы у половины будущих вершителей истории останется в голове что-то существенное и из прошлого.

Кристина дождалась, пока класс опустеет, и только тогда поднялась из-за стола. Миранда, пританцовывая от нетерпения, ждала ее в коридоре у двери.

Выходить туда и встречаться с одноклассниками не хотелось, поэтому Кристина медлила. Собирая свои вещи, она уронила ручку на пол, потому что никак не могла успокоиться после неприятного инцидента. Она оглядела проход между рядами, заглянула под стол, но ручка как сквозь землю провалилась.

Пришлось присесть.

Куда же она укатилась? И почему всегда маленькие, но нужные вещи так паршиво себя ведут? Оторвавшаяся пуговица, например. Заколка-невидимка. Или ручка…

– Тебе помочь?

Кристина посмотрела вверх и остолбенела: рядом с ней стоял Ник Вуд. Хороша же она, должно быть… Второй раз с ним сталкивается (причем первый раз буквально и оба раза чувствует себя не в своей тарелке. Он решит, что она неуклюжая и вечно с ней что-нибудь случается. А тут еще этот простецкий вопрос, на который она не сумела ответить на уроке…

Из-за него, между прочим!

– Что? – одними губами ответила она.

Наверное, это сон – Ник Вуд стоит рядом и разговаривает с ней. Кристина на миг зажмурилась. Сейчас она откроет глаза, и его, разумеется, не будет. А ей останется поздравить себя с переходом на новый уровень галлюцинаций.

Она чуть не засмеялась – все, дожили – и подняла голову.

В этот раз перейти на новый уровень не вышло: Ник Вуд и не думал никуда пропадать.

– Я могу тебе помочь? – повторил он, словно не замечая ее состояния. – Ты, кажется, что-то ищешь?

Кристина неловко выпрямилась, одернула юбку и нервно улыбнулась:

– А… нет… ерунда, я ручку потеряла.

Ник внимательно оглядел пол и через мгновение сделал шаг в сторону.

– Вот она, держи. Откатилась к окну.

Он протянул ей ручку и тут только обратил внимание на этот небольшой предмет, так некстати блеснувший золотым пером.

– Надо же, «Паркер». А ты говоришь – ерунда!

– Это подарок отца, – быстро проговорила Кристина, забирая у него ручку и засовывая ее в сумку. – Большое спасибо.

Она в который раз за сегодняшний день прикусила от досады губу и поморщилась от неожиданной боли. Предупреждала же ее Миранда о том, что она во всем слишком выделяется. Сейчас вот эта несчастная ручка… Ну что ей стоило уронить простой карандаш?

Вспомнив, однако, что карандаш у нее далеко не такой простой, как ей бы хотелось, Кристина невольно покачала головой. Нет, его тоже не стоит ронять, терять и вообще демонстрировать окружающим. А может, Миранда права, и надо стараться быть такой, как все?

Она опустила глаза. Джинсовая юбка и темно-синий, под цвет глаз, шерстяной джемпер. Замшевые закрытые туфли на среднем каблучке. Ну, хоть внешний вид вполне заурядный. По крайней мере, фирменные бирки с запредельными ценниками на одежде не висят, поэтому все может сойти за наряд из обычного магазина.

Наверное.

О чем она думает, Господи? Ведь рядом с ней стоит он! Нет, это какой-то обман. Этого просто не может быть…

А Ник, между тем, не растворялся в воздухе и не уходил. Наоборот, он протянул ей руку и сказал:

– Здравствуй! Я Ник Вуд.

– Привет, а я Кристина Риверс.

Она лишь слегка коснулась его теплой ладони своей ледяной от волнения рукой и тут же спрятала ее за спину, чтобы Ник не заметил, что она дрожит.

– Я знаю, ты новенькая.

Я тут всю жизнь для всех буду новенькой…

– Да, я тебя тоже знаю, – Кристина произнесла это и тут же пожалела.

Светлые брови взлетели вверх.

– А, прости, тогда в коридоре нехорошо получилось, – ответил Ник с виноватой улыбкой. – Я спешил, вот и толкнул тебя. Прости, пожалуйста.

– Ничего, все в порядке, – изо всех сил стараясь держаться естественно, что удавалось ей с большим трудом, Кристина надела ремень сумки на плечо, чтобы хоть чем-то занять руки. Но в груди разлилось тепло – значит, он все-таки помнит ее!

– Ты не переживай из-за мистера Коллинза. Он всегда очень трепетно относится к цифрам и фактам и расстраивается, когда кто-то не проявляет такого же интереса. На следующем занятии он даже и не вспомнит про Дэнверс.

– Хорошо бы, – кисло улыбнулась Кристина. – Проблема даже не в нем, а в том, что помнить буду я… На самом деле я знала ответ, просто… просто…

– Просто прослушала вопрос, бывает, – легко закончил деликатную тему Ник и присел на край ее стола.

– Да, наверное, – Кристина мяла ремень сумки, чувствуя, как у нее немеют и буквально подкашиваются ноги.

– Знаешь, я хотел тебя спросить… Как насчет вместе готовиться к семинару? – Вуд кивнул головой в сторону опустевшей кафедры. – Мы с тобой могли бы позаниматься в библиотеке, когда тебе удобно. Если ты, конечно, не против.

Сердце у Кристины подпрыгнуло, а во рту мгновенно пересохло.

Кто против, она?!

– Хочешь, чтобы я помогла тебе испортить доклад?

– Я уверен, что ты на это не способна.

– Это было бы здорово, но – при мысли о том, что Миранда может обидеться на такое своеобразное предательство, Кристина погрустнела, – я уже пообещала подруге. Мы…

Словно по волшебству за спиной Ника в дверном проеме возникла Миранда и начала делать отчаянные знаки руками, сопровождая их смешными гримасами. Скорее всего, она слышала предложение Ника и великодушно уступала ему свое место в паре с Кристиной.

Заметив, что Кристина смотрит ему за плечо, Ник обернулся, но Миранда шустро скрылась в коридоре.

– Ну что ж, – он пожал плечами, – жаль, конечно, что ты не можешь.

– Могу! – вдруг выпалила Кристина и уже немного спокойнее добавила: – То есть, я думаю, что Миранда не обидится, если я… если мы… в общем, я согласна.

Даже если она неверно истолковала пантомиму подруги, возможность поближе познакомиться с Ником Вудом была очень заманчивой. Нет, это не то слово. Потрясающей!

Ладно, она разберется после, если что. Миранда поймет.

Ник улыбнулся, вставая:

– Хорошо, договорились. Можешь задержаться сегодня после занятий или завтра?

– Сегодня я не могу: у меня урок французского дома, преподаватель будет ждать. А вот завтра вполне.

– О! Французского, – Ник качнул головой, отчего прядь светлых волос упала ему на лоб. – Это причина. Ясно. Тогда до завтра.

Он кивнул ей на прощание и вышел из класса. Кристина смотрела ему вслед. От волнения у нее все еще покалывало в кончиках пальцев. Так всегда случалось, когда она приходила в восторг или, наоборот, в ужас.

Сейчас налицо был первый случай.

Или все-таки второй?

* * *

На следующий день Ник не пришел в школу.

Напрасно Кристина ждала с утра на парковке, а после искала его в холле перед началом занятий. Услышав звонок, она грустно пошла в кабинет математики. Может, он просто опоздал?

Но когда Ник не появился ни после первого, ни после второго урока, она всерьез забеспокоилась, а к обеду уже совсем упала духом. Ей так хотелось увидеться с ним! Миранда уже договорилась заниматься в паре с Сесилией Торн, Кристина предупредила родителей, что машину присылать за ней сегодня не нужно, и на тебе – все планы рушились.

Однако спускаясь по лестнице в конце учебного дня, она увидела Ника, который ждал ее в холле. На душе у нее мгновенно прояснилось.

– Я думала, ты не придешь, – сказала она, подходя к нему.

– Я же обещал тебе, – Ник серьезно и, как ей показалось, с упреком посмотрел на нее. – Мы ведь договорились, так? Как я мог не прийти? А занятия пришлось пропустить, потому что утром я… был занят. Потом объясню. Ну что, пойдем?

Заниматься с ним было настоящим удовольствием. Устроившись в читальном зале за самым дальним столом, скрытым от посторонних взглядов высоким металлическим стеллажом с журналами, они обложились книжками, и время потекло стремительно и плодотворно.

Ник действительно разбирался в истории и несколько раз, отвлекаясь от темы, которая им досталась, рассказывал Кристине случаи из жизни французских королей, испанских завоевателей и американских президентов. Он оказался весьма и весьма начитанным, поэтому она слушала его, открыв рот от удивления. Ник умел так интересно, так увлекательно описать банальное событие типа затянувшегося суда над каким-нибудь придворным Людовика XIV, что она живо представляла себе происходящее и с неохотой возвращалась в реальность, когда Ник умолкал.

Чтобы послушать еще одну занимательную историю, она специально находила повод задать ему очередной вопрос. Он говорил шепотом, чтобы не мешать остальным посетителям библиотеки, и этот шепот безумно нравился Кристине. Ей казалось, что она слышит шелест листвы. Когда Ник наклонялся к ней совсем близко, она ощущала, как от тепла его дыхания у нее по спине бегут мурашки.

Для нее все происходящее больше походило на сон.

Они закончили подготовку к семинару, когда на город опустились блеклые осенние сумерки. Пока Ник возвращал книги библиотекарю, Кристина ждала его у входа в читальный зал. Настроение у нее было чудесным, несмотря на то, что приближалось время расставания.

– Ты на машине? – спросил Ник, когда они вышли во двор.

– Нет, то есть да, у меня есть машина, но я на ней не езжу. Меня возит в школу Патрик.

– А кто это?

– Наш водитель. Ммм… То есть папин. Ну, в общем, вот… – она окончательно смутилась и умолкла.

– Хочешь, я тебя подвезу? Только я сегодня на мотоцикле, и ты можешь замерзнуть, так что…

– Нет, все в порядке, я одета тепло.

Поехать с Ником на мотоцикле? Даже если бы сейчас стоял мороз, она все равно бы согласилась. А Патрика она перехватит дома, время еще есть.

Кристина знала, что Ник прекрасно водит мотоцикл. И вот теперь она сидела у него за спиной, едва переводя дыхание от счастья и стараясь справиться с крупной дрожью, в последние дни ставшей для нее привычной. Она обнимала его за пояс, и ей казалось, что он вот-вот остановится и спросит о том, что так ритмично бьет его в спину. А это стучало ее сердце, восторженно и гулко.

Впервые за все время Кристина искренне пожалела о том, что Хиллвуд – такой маленький город. Они добрались до ее дома очень быстро, буквально за несколько минут. Или это ей просто показалось?

– Значит, тебя возит в школу водитель? – переспросил Ник, забирая у Кристины шлем, когда они стояли на подъездной дорожке ее дома.

– Да, мы так привыкли, еще с первого класса. До школы было далеко, а папа не мог меня подвозить. Не всегда мог.

– А где ты родилась? – поинтересовался Вуд, к удовольствию Кристины не торопясь прощаться.

– В Ройал Палм Бич, это на восточном побережье Флориды. Правда, мы жили там недолго. Когда мне исполнилось четыре, мы переехали в Калифорнию, потом в Мичиган, Луизиану, Нью-Йорк…

– Ничего себе! – восхитился он. – А почему вы так часто переезжали?

– Папа владеет строительной компанией и предпочитает лично контролировать все крупные объекты. Мы с мамой ездим с ним, потому что она считает это правильным. А моего мнения никто никогда не спрашивал.

– И это тебя расстраивает?

– В общем-то, нет. Не каждой девчонке удается повидать столько мест за семнадцать лет, так что я не расстраиваюсь, просто… неважно.

– Ясно. А я еще никуда не выезжал из Хиллвуда. Повода не было… Где тебе больше понравилось жить? Наверное, во Флориде?

– Да, там было хорошо. Я, правда, плохо помню, маленькая была. Но самым ярким впечатлением из детства для меня остался дом. Он был большой, белый, открытый и всегда залитый солнцем. Еще речка неподалеку была, и маленькие крокодилы, которые прятались в воде неподалеку.

Кристина невольно улыбнулась своим детским воспоминаниям.

– А как же Нью-Йорк? – продолжал расспрашивать Ник.

– Там мне нравилось больше всего.

– Надо же, – задумчиво протянул он, глядя куда-то вдаль.

– В Нью-Йорке было людно и… холодно, не то что в Калифорнии. Но я почти поселилась в публичной библиотеке, там погода значения не имела. А вечерами меня забирал домой папа, у него тогда был офис на Манхэттене.

– Это он? – вдруг кивнул Ник в сторону дома.

– Кто? Где? – Кристина совсем забыла о времени.

На веранде стоял ее отец и вглядывался в темноту, запахивая теплую домашнюю кофту: вечер выдался почти по-зимнему холодным.

– Папа, я здесь! – она выглянула из-за створки ворот и помахала рукой. – Я уже вернулась, скажи Патрику, пожалуйста. Со мной все в порядке, я сейчас приду.

Отец некоторое время молча рассматривал Ника и его мотоцикл, а потом кивнул и вошел в дом.

– Мне, пожалуй, пора, – с сожалением засобиралась Кристина, – а то сейчас выйдет мама и тогда уже точно придется вступать с ней в переговоры на высшем уровне.

– На высшем? – Ник смерил одобрительно-оценивающим взглядом ее маленькую фигурку. В его глазах плясали чертики. – А ты, оказывается, и съязвить можешь, маленькая тихоня.

Кристина сделала вид, что обиделась, и протянула, задрав нос:

– Ну-у, во-первых, я не такая уж тихоня, это все для отвода глаз. Мне просто так удобно. Во-вторых, да, могу и похулиганить иногда, бывает, но в целом я хорошая, – она изо всех сил старалась удержать на лице маску уязвленного самолюбия, но чувствовала, что вот-вот сорвется и заулыбается. – А в-третьих, я не такая уж и маленькая, во мне целых 158 сантиметров.

– Да, – глубокомысленно произнес Ник, передразнивая ее интонации, – эта цифра в корне меняет дело!

Они весело рассмеялись, и вдруг Ник совершенно неожиданно подхватил Кристину за талию и закружил прямо посередине темной улицы, едва освещенной редкими тусклыми фонарями.

Она взвизгнула, крепко обхватила его за шею и зажмурилась. Ей казалось, она летит, летит над землей неведомо куда, и в целом мире нет ничего лучше, чем сильные руки Ника, его мягкие волосы, которые щекотали ей лицо, и волшебное ощущение начала сказки, самого-самого начала, когда еще не знаешь, что будет, но обязательно ждешь чего-то прекрасного, до этого неизведанного, от чего захватывает дух и сладко щемит сердце.