Текст книги "Эльфы и их хобби (сборник)"

Автор книги: Наталья Щерба

Соавторы: Олег Дивов,Шимун Врочек,Юрий Погуляй,Никита Аверин,Максим Дубровин,Вячеслав Шторм,Владимир Данихнов,Владимир Васильев,Анна Игнатенко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 33 страниц)

«А если не истратит?», – молнией промелькнуло у меня в голове. Или заметит меня… услышит… почувствует? Ну что за дурацкий план, только человек мог придумать подобную глупость!

– Хорошо! – удивительно, но мой голос почти не дрожал. – Так и сделаем!

К счастью, убегавшие оставили заднюю дверь настежь распахнутой – иначе пролезть в дом бесшумно я смогла бы, разве что устроив подкоп. Впрочем, темный и узкий коридор и без того напоминал «тропу ловушек». Опрокинутое ведро я заметила, ночной горшок – учуяла, как и валявшуюся на боку медную купель, а вот закрывавшую вход в коридор занавеску почти нащупала, едва не попытавшись пройти насквозь сгусток неожиданно плотной темноты. Хорошая шерстяная ткань, плотная… наверняка краденая.

А за ней был свет.

Тонкий язычок огня в масляной плошке предательски дернулся, когда следом за мной в комнату проскользнул холодный ветерок. Я скорчилась за перевернутым столом, чувствуя, как буравит полумрак злой напряженный взгляд. Наконец давящее ощущение пропало, и я решилась выглянуть из-за укрытия.

Судя по запаху от разбросанных одеял и прочего тряпья, здесь ночевали трое или четверо: на кровати, на сдвинутых лавках у окна и просто на полу. Спали… а потом вскочили, заметались, обезумев от страха, натыкаясь друг на друга, ломая и снося все, на своем пути к спасению – и, наконец, вырвались и бросились бежать, подгоняемые слепым ужасом. Интересно, кого же они такбоялись – и почему, подумала я, уже знаю, где найду ответ.

Вдоль дальней от печи стены выстроились продолговатые ящики, отчетливо пахнущие сталью, маслом… и рыбой. Один ящик был вскрыт, в темной глубине поблескивало что-то металлическое, продолговатое…

…очень похожее на револьверную винтовку в руках человека у входа. Он привалился к стене, на белой ночной сорочке мокро поблескивало темное пятно. Шипящее, сквозь сжатые зубы, дыханье то и дело перебивалось невнятной скороговоркой, то ли молитвой, то ли богохульствами.

Я перестала быть. От инспектора полиции осталась лишь ушастая тень, плавно и беззвучно перетекавшая от одного укрытия к другому. Вот она прильнула к печи… осторожно подняла из россыпи на полу длинное полено. Примерилась и размахнувшись, ударила. В последний миг человек все же успел дернуться – то ли заметил движение, то ли ощутил колыхание воздуха – но слишком поздно. Удар пришелся точно по пальцам, незадачливый грабитель взвыл, уронил винтовку, попытался схватиться здоровой рукой за пострадавшую конечность, но снова не успел. Фрайм уже ворвался в дом, ревя, словно раненый носорог… и не только ревя – таранным ударом в исполнении констебля мог бы заслуженно гордиться любой корабль флота Ее Величества. Грабитель отлетел на добрых три фута, упал, Фрайм бросился за ним, споткнулся, и рычащий клубок покатился от стены к печке, старательно перемалывая по дороге останки мебели. Я прыгала рядом с поленом наготове, но скорость вращения была слишком высока: каска полицейского, рыжие космы, снова каска, снова Смейзи, ох, едва не ударила по лысой макушке, но это просто констебль потерял каску. Опять Смейзи, опять констебль опять… бац!

Клубок замер. Оказавшийся сверху грабитель медленно, словно играя для взыскательной публики, отвалился на бок. Фрайм несколько секунд продолжал лежать, затем сел и принялся старательно растирать горло.

– Шуть не придушил, шкотина! – доверительно поведал он. – Шамую капельку. Шпашибо, мишш иншпектор!

– Угу.

Прокашлявшись, констебль неуклюже встал и, шатаясь, прошел к ящикам вдоль стены.

– Вот, знашит, как. Интерешные… кружева.

– Там еще и динамит, – указала я на один из нижних ящиков. – Полный джентльменский набор. Страшно подумать, что могло бы случиться, попади этот груз… по назначению. Этой ночью, констебль, вы спасли не один десяток жизней. Да-да-да. Вы, – закончила я, – вели себя как настоящий герой.

– Будет вам, инспектор, – явно смутившись, буркнул Фрайм. – Ну какой из меня герой. Я всего лишь обычный человек, работу свою сполняю…

«Обычный человек», – эхом отозвалось у меня в сознании – и память услужливо дополнила фразу на свой лад. «Обычный человек соткан из пороков и недостатков», – написал однажды великий эльфийский философ. Он, конечно же, был не прав, но…

Взгляд словно бы сам по себе опустился, скользнув по мокрому, в белесых потеках известки форменному плащу – и замер, уцепившись за полированный изгиб торчащей из кармана рукояти. «Рут» сорок первого калибра, не самая удачная модель, их не делают больше – но пять лет назад тогдашний комиссар столичный полиции, соблазнившись дешевизной, закупил несколько сотен штук. «Для особых обстоятельств» – по правилам стражникам положена лишь дубинка, чтобы хоть на пару дней взять из хранилища оружие посерьезней, нужно состряпать оченьубедительную бумагу. Наверняка констеблю было совсем непросто заполучить револьвер… так пригодившийся нам этой ночью.

Догадки возникали одна за другой, тихо щелкая, словно прокручиваемый барабан.

Мог ли констебль знать о «рыбной» контрабанде? Опытный служака, почти десяток лет «опекающий» этот участок… почти наверняка он был в курсе происходящего. И, скорее всего, не бескорыстно. В конце концов, что такого уж страшного в том, что несколько белошвеек сэкономят пару монет! А уж знатному щеголю тем более не важно, есть ли на его кружевах акцизные печати. Но запах денег кружит голову и вызывает жажду. Настал день, когда контрабандистам захотелось большего…

Другие деньги – другой риск. Оружие и взрывчатка нужны тем, кто стреляет и взрывает, то есть анархистам и прочим «борцам за свободу». Это уже политика, это «высшая измена», меньше, чем на жизнь, в эту игру не играют. Но просто сдать «рыбаков» нельзя, им ведь тоже найдется, что рассказать про констебля Фрайма. Действовать надо иначе, тоньше… по-эльфийски, мысленно восхитилась я. Там словечко, сям слушок, тут – сплетня… умные в грабители не идут, а из жадных дураков рано или поздно кто-нибудь клюнет на приманку. И тогда останется лишь обеспечить себе надежное алиби. А для этого лучше взять кого-то наивного, неопытного, совсем ничего не понимающего в тонкостях людских дел.

Наклонившись, констебль поднял оброненную Смейзи винтовку и большим пальцем чуть отжал курок.

– Так и думал, что сберег он один выстрел! Хитрый гаденыш-то… ну ничего, уж теперь он попляшет. Кайлу́-то все равно, хитрый ты или не очень, оно тюк да тюк.

А если с алиби выйдет заминка, то свидетеля можно и сбросить с игровой доски, холодея, осознала я.

– Вы уж простите, инспектор, что так вышло…

Тусклый масляный блеск отраженного света на кружке дульного среза был похож на отблеск змеиной чешуи. Словно кролик, я глядела на черноту, из которой в любой миг могла выпорхнуть смерть. Яркая, красивая, с пышным хвостом полыхающих искр…

…моя смерть.

– …и в мыслях не было, что дело такобернется!

Люди плохо видят в полутьме, а запахов почти не различают. Уверена, Фрайм так никогда и не узнал о моем страхе.

– Все в порядке, констебль! – для человека мой голос должен был казаться веселым и беззаботным. – Я… люблю разгадывать загадки по ночам.

Анна Игнатенко.The smart, the stupid and the dead

– Нет, сэр, вы не можете объявить это имущество своим.

– Но почему?! – юное дарование отчаянно взмахнуло руками. – Хозяин его бросил!

Я тяжело вздохнул.

– Потому что хозяин против.

– Но он мертв! Разве это не делает данную вещь ничейной?

Странная конструкция в углу кабинета слегка пошевелилась.

– А чего это вы решили, что я мертв?

Кладоискатель даже задохнулся от возмущения:

– Да вы… да я… только посмотрите на себя! Кости и… кости! И железяки торчат! Чтобы кости не распадались.

– Ну и что?

Юноша молитвенно протянул ко мне руки:

– А никак нельзя доказать, что он мертв? Может, пусть врач его освидетельствует?

Это становилось скучным.

– Сэр, по законам этого штата подобная процедура не возможна при прямом отказе пациента. А я думаю, что он откажет. Да, мистер Рольфо?

Конструкция слегка кивнула. Что-то скрипнуло.

– Откажу. Не хочу осмотра у врача. Не нужен мне врач.

Я развел руками:

– Увы. Если вы, сэр, не собираетесь начать карьеру вора, то все найденное вам лучше оставить здесь.

На юношу было жалко смотреть, но я действительно ничем не мог ему помочь. Разве что дотащить имущество нежелающего успокаиваться мистера Рольфа до кладовой.

На прощанье кладоискатель нежно погладил бок старого сундука, выкопанного им в заветной лощине, и отправился ловить попутку до границы. С этим у нас проблем обычно нет.

А вот с мистером Рольфо проблемы намечались. Так как грешный сундук притаскивали ко мне седьмой раз, я решил больше не отдавать его законному владельцу.

Владелец был обескуражен.

– Что? – внутри мертвеца все хрипело и скрипело – но, это – мое!

– У вас есть подтверждающий документ?

– Это перешло мне по наследству от… от…

– От мисс Эмилии? – я решил помочь забывчивому собеседнику.

– Да! И было оглашение завещания, и…

Договорить мистер мертвец не успел. Дверь кабинета распахнулась (в который раз за день!), и нашу компанию пополнила дама средних лет весьма примечательно наружности.

– Здравствуй, дорогой Ричард! – нежное воркование предназначалось мне. – И ты… наследничек!

Вторая фраза касалась моего собеседника.

– Мисс Эмилия! – я бодренько подскочил и придвинул даме стул. – А мы тут как раз обсуждали судьбу сундука.

– Моего сундука? – делано удивилась дама. – А что его обсуждать? Несите в гостиницу, к Мери, я там остановилась.

Мистер Рольфо заскулил:

– Но тетя! Вы же оставили это мне!

Дама рассмеялась. Если бы у меня в кабинете были колокольчики, они бы сдохли от зависти.

– После моей смерти, наследничек. После моей смерти.

– Но разве вы не?..

Договаривать мистер Рольфо почему-то не стал.

Проводив веселое семейство до двери вместе с пресловутым сундуком (хоть что они там хранят? За одиннадцать лет так и не удосужился посмотреть), я закрыл офис и отправился обедать.

Последние полгода лучше всего кормили у малыша Юлиуса – младшего из удушенных сыновей семейства Джани. Малыш хорошо сохранился, даже язык ему неплохо прооперировали – обычно-то повешенные не могут потом разговаривать, но тут эльфы расстарались. Впрочем, с такими деньгами, которые водились у семейства Джани, даже тролли запоют. Так что, принимая заказ, Юлиус улыбался мне, как живой. Его благодарность за быстрое раскрытие тогодела не уменьшалась. И то, что убийца братьев Джани так и не доехал до тюрьмы – не моя вина. Я прилагал все усилия! Разве что не стал ему родной мамой! Впрочем, именно родная мама его и достала. У нее всегда был хороший глаз. И лучшие патроны. И, после того как она, по милости родного сына, пролежала полгода на чердаке, никакие сантименты не могли ей помешать.

Как только принесли заказанное, я очертил вокруг столика круг и почти успел его замкнуть. Почти… Ах, как хотелось спокойно пообедать! Но нет. Всегда найдется кто-то готовый испортить обед помощнику шерифа. В этот раз это были двое живых и некто, умерший настолько давно, что от него осталось одно приведение. Я с интересом рассматривал облачко, из которого иногда выныривал улыбающийся череп. Если и такие начнут утверждать свои права на прижизненное имущество… А я тогда буду просить их расписываться в протоколах. Распишешься – бери свое. Не смог – не бери.

– Господа, у меня обед.

Живые, кажется, смутились. Им что, действительно в голову не пришло, что я не захочу говорить о работе здесь? Смешные!

– Мы зашли в ваш офис, там никого не оказалось. Какая-то дама подсказала, где вас можно найти…

Я приятно улыбнулся.

– В офисе. Меня можно найти там. Через полтора часа. Разрешите…

Я легонько пихнул назойливого просителя и одним движениям замкнул круг. А вот вам! Обед – это святое!

Живые растерянно топтались за границей круга и, кажется, что-то говорили. Даже махали руками. Я принялся за первое, но не перестал за ними наблюдать. Признаться, мне было интересно – что же они теперь будут делать? Разумнее всего было бы отложить дела и пообедать. Ведь наверняка… что это они делают? От удивления я даже отставил тарелку.

Облачко, бывшее когда-то человеком, «уселось» на руки живому и принялось странно елозить и будто даже подпрыгивать. Потом вдруг накренилось и резко взмыло вверх.

В руках у живого остался череп и какая-то кость. А освобожденное от остатков плоти сознание (или как это сейчас называется?) поплыло в мою сторону, легко пересекло границу отчуждения, и едва не приземлилось в салат. Впрочем, вовремя свернуло в сторону вазы с цветами.

– Приятного аппетита.

Я не нашелся, что ответить. Ругаться уже не было смысла, да, и, скажем честно, когда мертвый по собственной воле расстается с остатками плоти – значит, дело серьезное. Ради простого права собственности на это никто не пойдет.

– И вам доброго дня. Как цветы?

Облачко повозилось и чуть вольготнее раскинулось на букете.

– Пахнут, – голос привидения оказался на редкость писклявым. То ли модель неправильно подобрали, то ли на обслуживания поскупились. Вообще-то эльфы качественно оживляют. Если руки – то руки. Если голос – то голос, а не этот мышиный писк.

Я вернулся к супу. Задавать вопросы не хотелось. И так все расскажут. И наверняка не один раз.

– Господин шериф, нам нужна ваша помощь…

Пришлось отложить ложку.

– Я не шериф. Я помощник шерифа.

Мертвый будто вздохнул:

– А где мы можем найти шерифа?

– Нигде. Он еще в пятьдесят седьмом в Альвхейм отправился. Налаживать работу таможенной службы.

Привидение пригорюнилось. Мда, раз обязательно шерифа хотели, значит, точно дело серьезное. И о наших порядках явно не знают. Что ж, пойду на встречу.

– Но у меня есть письменный приказ, который дает мне массу полномочий. Что у вас случилось?

– У нас объявились наследники Вильгельма Глупого…

Я подавился булочкой. Вот и проявляй внимание к проблемам приезжих! Кто меня за язык тянул насчет полномочий? Но, может, все не так страшно, и я зря драматизирую?

– И что они хотят? Наследники?

Привидение покачалось на букете.

– Корону, конечно. Мою Корону хотят.

А я то думал, что сюрпризы закончились.

– А, вы простите, кто?

Облачко чуть приподнялось и будто даже приосанилось:

– Вильгельм Глупый. Последний Император Атлантиды.

Я слегка кивнул и молча вернулся к еде. Итак, что я знаю об этом пресловутом монархе? Родился, воцарился, правил, отказался от монархии, передал власть парламенту, был прирезан кем-то из наследников. В промежутке между отречением и смертью успел припрятать Императорскую Корону, артефакт, якобы отвечающий за верность подданных ее владельцу.

Надо сказать, что было это все почти семьсот лет назад, когда никаких эльфов с их послежизнью и в помине не было. Так что, судя по состоянию тела, дядю благополучно похоронили, он пролежал в земле, сколько дали, потом пришла Волна, и Атлантиды не стало, потом пришли эльфы, и кто-то притащил им его старые кости.

– Господин Император, а кто эти люди? – я кивнул в сторону живых. По-хорошему уже давно стоило пустить их в круг, но я надеялся сначала немножко разобраться с проблемой.

Облачко покружилось на месте.

– Мои… наследники. Кто-то там.

– Но это не они хотят вашу Корону?

– Нет! Они хотят чтобы ее не нашли их… родственники.

– Тоже ваши наследники?

– Да. Тоже мои наследники. Более… ранние. Они еще Волну помнят.

Я прикинул. Лет триста старичкам, не меньше. Наверняка росли на легендах о Великой Атлантиде, мечтали о восстановлении справедливости.

Ох уж мне эти мертвые! Почему им кажется, что послежизнь лучшее время для исполнения самых тайных желаний?!

– Господин Император, а вы знаете, где Корона?

Облачко смутилось.

– Думаю, что знаю. Все… так изменилось!

Я кивнул. Ну да, «изменилось», это он очень мягко сказал. По современным меркам Атлантида не была таким уж большим государством, так, пару штатов, и Волна по ней хорошо прошлась. Где-то в этом месте была столица – небольшой городишко, в половину того, что есть сейчас. Хотя тот, что сейчас, совсем молодой – сто лет назад тут еще ничего не было. Разве что болото. Оно и сейчас недалеко – город в него разве что не погружается. А в период летних ливней – так и погружается.

– И теперь вы хотите эту корону найти раньше наследников?

Облачко покивало.

– А они знают, где искать?

– Да. Я… карту нарисовал… Тогда еще.

Я хмыкнул. Карта – это хорошо. В каком-нибудь другом месте. Там, где не было огромной «Волны из воды, земли, пространства и самого времени», если цитировать учебники наших остроухих друзей.

– А где они ее нашли?

– У меня под головой.

– А как они вас нашли?

– Они помнили…

Я рассеяно кивнул. Могила Последнего Императора – легко запомнить. Ладно, обед это хорошо, но, похоже, пришло время с живыми поговорить. Потому что полагаться на слова того, кого при жизни глупым прозвали, как-то… неумно.

Разорвав круг, я вежливо поклонился новым знакомым. Все-таки наследники Императора, кто знает, как оно дальше сложится.

– Хороший день, господа. Предлагаю вернуться в офис шерифа и обговорить вашу проблему.

По дороге я внимательно разглядывал живых. Совсем молодые, похоже, брат и сестра. Он постарше, она – почти девочка. Зовут Антуан и Вильгельмина. Казалось бы, никаких вопросов, если бы не одно «но»: ушки. У девочки одно ухо было острым. Сразу это было не заметить – вьющиеся волосы и не такое могут скрыть, но я все же не зря свою работу получил. А острое ухо, даже одно, означает эльфов. Или что посерьезнее. Кто-то у них в предках неоднозначный был. Стоп, но ведь одного из их предков я как раз сейчас вижу!

– Господин Император, можно вопрос… интимного характера?

Облачко, удобно устроившееся на плече юноши, благосклонно покивало. Кажется, мое обращение призраку очень льстило. Наследники, как я успел уже услышать, называли его просто Вильгельмом.

– А вы при жизни кем были? Человеком?

Император задумался.

– Даже не знаю. С вашей точки зрения, наверное, нет. Я, видите ли… летать умел.

Я чуть не споткнулся о порог своего кабинета.

– Как?!

– На крыльях – мертвый был совершенно спокоен. – Правда, они не очень хорошо смотрелись – рябые какие-то, перья мелкие. Я помнится, даже покрасить их хотел…

Угу. Покрасить. Крылья. И, действительно, – почему бы не покрасить? В благородный пурпур, к примеру. Он же у нас императорский цвет!

Что ж. Эльфы-серафиды. Мифические почти-демоны. Которых – если верить ученым двух миров – никогда не было, потому что быть не могло.

Мы расположились в моем маленьком кабинете, и я вопросительно уставился на живых.

– Итак, господа. Вы пришли ко мне за разрешением на поиски?

Брат с сестрой переглянулись.

– Да. Мы хотим помочь своему родственнику обрести утраченную собственность.

Я кивнул. Что ж, это хорошее начало. Будем заполнять бланки.

– Господин Император, скажите, при жизни вы кому-нибудь передавали Корону?

– Нет.

– А в вашем завещании она фигурировала?

– Нет.

– И никаких документов, подтверждающих обратное, не найдется?

– Нет. – Облачко отвечало на мои вопросы спокойно и очень уверенно. – Я даже на карте написал «собственность Вильгельма Глупого».

Я поразмыслил.

– Как вы считаете, ваше дело очень важное?

– Да! – это вмешалась юная живая. – Вы не представляете, какой стервой умеет быть леди Эльза! Если только Корона попадет к ней, она самолично обойдет все города и фермы, каждому ткнет Корону в нос и потребует верности! Я читала ее дневники! Она… нехорошая!

Я поразмыслил еще немножко. Выкапывать древние артефакты – плохая идея. С некоторых пор все они оказываются рабочими, даже те, которые раньше были бессмысленными безделушками. Когда эльфы пересекли границу, они принесли в этот мир не только технологии, но и законы своего старого мира.

И множество «якобы волшебных артефактов» оказались на самом деле волшебными.

А если у нехорошей леди, опьяненной возможностью послежизни, хватит сил обойти континент, – что же, каждый будет вынужден принести ей клятву верности? И что будет потом?

– Господин Император, если вы считаете, что ваше дело того стоит, вы можете попросить содействия помощника шерифа, – я поощрительно улыбнулся. – И тогда я смогу оказывать вам поддержку не только…

Договорить я не успел. В наружную дверь сильно постучали. Приложив палец к губам, я нашарил под столом активатор перископа. Интуиция подсказывала, что прежде чем открывать дверь хорошо бы осмотреться.

Двое довольно древних мертвецов топтались на крыльце, и то, что когда-то было небольшого роста леди, сейчас отчаянно колотило в мою дверь клюкой. Я жестом подозвал девушку и уступил ей место возле трубы.

– Это и есть ваши родственники?

– Да! Это Эльза и Марикий Снорлдинсонс! Они заявились в наш дом полгода назад, опротестовали завещание, опротестовали все договора аренды, опротестовали все, до чего дотянулись! Теперь наш дом непонятно чей, мы там жить не можем, впрочем, и они тоже. А потом они ограбили библиотеку и раскопали старый склеп!

– В котором нашли вас? – я вопросительно посмотрел на Вильгельма.

Привидение важно кивнуло:

– И карту!

В это время леди опять постучала в дверь. Как бы мне этого ни хотелось, предстоял не очень приятный разговор.

Я закрыл посетителей в своем кабинете, приоткрыл дверь и пустил мертвецов в офис.

– Нам нужен шериф Атлантиды!

Я поморщился. Какой умник придумал этому городку такое название?

– Мэм, простите, но не могли бы вы представиться?

– Нет, нам нужен шериф Атлантиды!

– Мэм, проблема в том, что его нет на месте…

– А вы кто?

– О, я помощник, и если вам что-то нужно…

– Да, нам нужен шериф!

– Сегодня он в офис не вернется.

– Прекрасно! Мы придем завтра!

Я, кланяясь, проводил гостей к двери. Завтра? Приходите, конечно! Никаких проблем!

Иногда и с помощниками нужно быть вежливыми.

Вернувшись в свой кабинет, я еще раз предложил Последнему Императору обратиться за помощью к помощнику шерифа.

Стоит ли удивляться, что он согласился?

* * *

На поиски Короны мы отправились с утра и на лодке. И, конечно же, в болото!

Атлантида только просыпалась, когда мы четверо погрузились в старую плоскодонку, украшенную знаком шерифа, и, отталкиваясь баграми, отправились в глубь болот. Именно там, среди миль жидкой грязи и острого тростника, покоилась древняя Атлантида – столица государства, последним Императором которого был Вильгельм Глупый. Который сейчас неплохо устроился на тюках с вещами и с интересом изучал самую подробную карту местности, какую я только смог найти за один вечер.

– Друг мой, – обратился он к своему дальнему потомку. – Друг мой Антуан, не могли бы вы объяснить мне вот эти надписи?

Юноша внимательно вгляделся в карту.

– Мокрая пустыня. Это осушенная часть, которая была затоплена одним из летних паводков. Там ничего нет, только лужи.

Привидение задумалось.

– А когда ее осушали, там не нашли каких-нибудь развалин? Мне, кажется, что именно там мог располагаться мой летний дворец.

Брат и сестра переглянулись.

– Мы никогда не интересовались историей…

Вильгельм пригорюнился. Что ж, я подозревал, что наши шансы не так уж и велики. Семейство Снорлдинсонс наверняка подготовилось к своей экспедиции. То есть нашло специалиста, который смог приложить старую карту к новым реалиям. А мы… что ж. Развалины говорите? Древние? Сколько угодно!

Я прочистил горло:

– Что ж, пожалуй, я знаю парочку интересных мест, которые могут оказаться древними развалинами…

Болото – странное место. Пока ты находишься снаружи, оно кажется тебе чем-то зыбким и неинтересным. Но, когда ты оказываешь посреди бесчисленных островков, зарослей тростника, маленьких озер, ям с грязью, то вдруг понимаешь, что вот здесь и сосредоточена жизнь. Та самая – настоящая. Не нуждающаяся ни в какой послежизни, принесенной добрыми эльфами.

Я никогда не был философом, но сутки на болоте – самое то для просветления. Солнце уже приближалось к закату, так что надежды осмотреть развалины сегодня почти не оставалось. Антуан и Вильгельмина аккуратно гребли в указанном направлении, а я улегся посреди вещей и предавался бессмысленному созерцанию. Хорошо все-таки, что шериф отравился в Путешествие! И хорошо, что он там все еще жив, так что его приказы все еще имеют силу. А то, что возвращаться не хочет, – ну так мало ли тех, кто уплыл на родину эльфов и решил там остаться? Это только эльфам кажется, что там стало «ужасно грустно», а обычным людям вполне сойдет. Особенно, если в качестве альтернативы тебе светит исключительно работа шерифа забытой богом Атлантиды. Хотя мне вот светит исключительно работа помощника шерифа этой самой Атлантиды, а я ж никуда не уезжаю…

– Вряд ли это когда-то было дворцом.

Голос Антуана вырвал меня из раздумий. Я внимательно вгляделся в груду камней.

– Почему же. Вон там ворота, там вход в здание, вот эти линии – остатки стены… внутренней похоже. Господин Император, вы ничего не вспомина…

Вильгельм с диким криком сорвался с места, и ринулся к острову, не обращая внимания на нас внимания.

– О мой свет, о мой дом! – вопил мертвый Император.

Мы, воодушевленные, двинулись следом.

– Господин Император, это ваш дворец? – я с интересом смотрел на устроившееся на колоне облачко.

– Да. Это он. Как хорошо! – Вильгельм Глупый гордо оглядел развалины.

– Летний дворец? – с надеждой спросила Вильгельмина.

Облачко будто сдулось:

– Нет. Это главный.

– Тогда чего вы там радуетесь? На столбе?

– Это не столб! Это мой трон. Видели бы вы, как я на него… воспарял.

Мы почтительно помолчали. Император смутился.

– Может, тут поискать? Не Корону, так что-то другое.

Антуан с интересом огляделся.

– Сокровищница? Она же была здесь?

Следующие несколько часов я с интересом наблюдал, как будущие спасители мира от злобной тетушки превращались в обычных искателей сокровищ. Правда, стоит признать, искателей веселых и честных. Все найденные предметы (два возможно драгоценных камня и кусок цепочки с обломком амулета) были разделены «по справедливости», то есть отданы мертвому Императору. Он притрагивался к ним костью и что-то мурлыкал себе под нос.

Так мы и уснули – под мурлыканье мертвого Императора. Охрану я решил не ставить – воровать у нас было откровенно нечего, да и смысла в воровстве давно нет.

* * *

Наутро мы развернули карту и попробовали сличить две реальности – ту, что была до Волны, и окружающую нас сейчас.

Казалось бы, что проще – там, где мы находимся сейчас, когда-то был Главный дворец. Осталось только определить, где относительно него находился дворец Летний и…

Вот только наш главный специалист по древности имел очень смутное представление о дороге из одного своего дворца в другой.

– Полтора дня! Обычно мы ехали полтора дня!

Я терпеливо улыбался.

– Хорошо, господин Император, хорошо. На чем вы ехали?

– На мамонтах, конечно. Приличный Император обязательно должен был уметь оседлать мамонта!

Призрак даже как-то снисходительно покивал черепом.

Наследники переглянулись.

– Мамонты? Они же медленные, как люди! Разве у вас не было динозавров?

– На динозавра только простолюдин сядет!

– Мамонты теплые!

– Динозавры быстрые!

Не слушая странную перепалку, я углубился в карту. Попробуем пойти от простого. После Волны южный полюс уплыл на тридцать четыре градуса на восток. А восток при этом почти поменялся местами с западом, но Отлив потянул его обратно. Правда, не дотянул.

Итак, если вокруг нас столица, а мамонты движутся со скоростью пешехода, но не нуждаются в отдыхе…

– В какое время суток вы обычно выезжали из дворца?

Бесцеремонно перебитый Император вдруг стал почти прозрачным.

– На закате. Мы ехали прямо в черный диск Солнца!

Вильгельмина хмыкнула:

– Черное? Солнце же было синим! Это все знают!

Призрак отмолчался. Он вообще далеко не так много рассказывал о допотопном времени, как я ожидал. То ли наговорился раньше, то ли, столкнувшись несколько раз с классическим «это все знают», перестал пытаться что-то доказывать.

Наследница же не успокаивалась.

– Ведь синим же! Правда, Ричард? Так во всех книгах написано!

Меня открыто втягивали в семейные разборки. Обычно я не велся на подобные маневры, но с некоторых пор понял, что именно простые вопросы больше всего нуждаются в ответах.

– Книги изменились.

– Что?

– После Волны все изменилось. В том числе книги. Ты не знаешь, что было написано в них раньше.

– Но мемуары переживших…

– Память изменилась.

Но девушка не хотела сдаваться.

– Так, может, это его память изменилась! – торжествующе предположила она.

– Нет. Он умер до Волны. Он ее не пережил. Он помнит все, как было, – я еще раз внимательно просмотрел пометки на карте. – Я вижу два места, хоть как-то похожие на развалины дворца. И еще одно, точно являющееся остатками небольшого поселка. Господин Император, выберите две точки из эти трех, пожалуйста.

Растерянный Император аккуратно коснулся костью карты.

– Вот эта и эта. А зачем…

– Значит, поселок. С него и начнем.

Развалин нам предстояло достичь через сутки. В этой части Болота присутствовали течения, так что время от времени я забирал у Антуана шест и прокладывал дорогу. Мы почти уже продрались сквозь линию камышей, когда я увидел его.

Некто, очень похожий на непричесанного кота, сидел прямо на воде и играл на флейте, придерживая инструмент кончиками крыльев.

Музыку я еще не услышал, но прекрасно оценил происходящее – эльфийский вестник просто так никогда не появляется. Кому-то из нас предстояло услышать новости из Альвхейма. Других эти странные создания не приносят.

Я чуть изменил направление и поплыл в сторону музыканта. Мои спутники мирно спали. Даже император тихонечко посапывал на тюке. Что ж, похоже вестник приплыл именно ко мне.

Насладиться музыкой не довелось – водный кот опустил флейту в воду, достал уже в виде развернутого свитка и голосом шерифа произнес.

– Света тебе, Ричард!

Это было первое письмо, полученное мной от начальника за все время его отсутствия. Стало понятно, почему был выбран такой способ связи.

– Вижу, у тебя все хорошо. У меня тоже неплохо – последние несколько месяцев таможне просто нечем заняться. Никто ничего не вывозит, а завозят то, что декларируют.

Я машинально кивнул. Эльфы в наш мир отправляются с пустыми руками – только так у них выходит пересечь границу.

В обратную сторону везти можно все, но мало что человеческое может пригодиться в мире эльфов.

Единственное, зачем вообще нужна таможня – багаж людей, возвращающихся домой. Вот они могли провезти ВСЕ. И везли. Но, видно, шериф вполне справился с этой проблемой.

– Так я о чем. Не нужна ли тебе моя помощь?

Времени на раздумье было не так много. Паузы в разговоре вестник держать не умел.

– Нужна – решился я. – Шеф, что вы знаете о серафидах?

– Они противные – спокойно ответил шериф. – Любят сидеть на шкафах и устраивать сквозняк.

– Но разве они существуют?! – я буквально кричал. Будь этот разговор настоящим, мои спутники с гарантией проснулись бы.