Текст книги "Дом на сваях(СИ)"

Автор книги: Наталья Лобачева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 26 страниц)

Глава 4.

Первое горе.

Какое горе может быть у ребёнка? Только болезнь, но не его, а одного из родителей. Своя болезнь не осязаема ребёнком, какой бы ужасной она не была. Перед восьмым марта мама поехала в Шахты, а зимы тогда были суровые, снежные. Она попала в метель, и автобус не приехал. В то время, как впрочем и по сей день, там нет помещения для ожидания, а зайти в соседний магазинчик не получалось, так как магазины были редкостью, а расстояние между ними могло достигать полкилометра. Она перемёрзла, и дома никак не могла согреться около грубки. Грубка – это тыльная часть печи, на которую можно облокотиться, и погреть полностью спину. Наша печь топилось углём, и была облицована кафелем. Папе пришлось вызывать скорую помощь и маму положили в больницу, а меня отправили к бабушке.

У бабушки был небольшой флигель, а на потолке выступали балки, отчего потолок казался ниже. От этого было страшно, и попросила не выключать лампочку. Лампочка была одна и тусклая, от этого в комнате было просто темно. Бабушка экономила свет, который стоил 2 копейки за киловатт, у неё была пенсия 28 рублей.

– Ещё чего! Свет будет ночью гореть, мотать, ложись спать! – с этими словами она выключила свет и темнота стала совсем страшной.

По-моему, я укуталась с головой, оставив крохотную щель для воздуха. Согрелась и уснула, как все дети безмятежным сном. После мне было не так страшно, а бабушка вечерами читала свои стихи. Она закончила два класса школы, а потом у неё не было обуви ходить по снегу. Она сама научилась читать и писать почерком первоклассницы, но творчество говорило само за себя. Во время революции ей было восемь лет.

Маму лечили от воспаления лёгких, а оказалось, что у неё туберкулёзный менингит и ей делала врач Сидорова 7 пункций. Это когда закипает спинномозговая жидкость и врач вводит иглу между дисков, чтобы убрать давление. Опустить иглу вниз – парализовать тело ниже пояса, а поднять вверх – парализовать верхнюю часть тела. Мы с бабушкой ходили проведывать маму в больницу всего пару раз, когда ей стало лучше. Она сильно похудела, почти наполовину, весила чуть больше сорока килограмм и лежала в палате на кровати посередине окна.

Через полгода она впервые начала ходить, держась за стенку. Я понимала, что каждый шаг даётся с трудом и поэтому ходила за ней, и каждому встречному больному говорила, немного стесняясь своей радости, что моя мамочка ножками ходит. Почему-то все начинали плакать, а мне хотелось улыбаться, для меня это было счастье. Чем быстрее она выздоровеет, тем быстрее я вернусь домой. Дома мы спали в одной спальне на разных кроватях, поэтому я ждала маму. Я была эгоисткой и делить маму ни с кем не хотела, даже с больницей, где её лечили.

Конечно, папа в выходные дни брал меня в город, водил в кафе и покупал молочный коктейль, сделал моё фото в фотоателье. Я была ему не в тягость, но слишком мала, чтобы поспевать за ним, он держал меня за руку и не отпускал. Папа был заботливым, красивым, любимым папой, но не любимой мамой.

Глава 5.

Как прокормить себя в детстве.

Прокормить себя в детстве это что-то поймать на обед или завтрак было возможно, попытавшись ловить рыбу в реке. Рыбу ловить на удочку любила, и ради этого было не лень встать рано утром.

Самоловка – это полулитровая или семьсот граммовая банка с капроновой крышкой, в которой была небольшая круглая дыра. Туда клали кусочки хлеба или булочек, чтобы потом опустить в реку. Обычно, привязывали веревку за банку и осторожно опускали под корягу. Через пару часов надо было стремительно вытянуть банку, в которой было не меньше десятка бубырей. Мама жарила их на сковороде, забивала яйцами и это была самая вкусная еда.

Удочкой ловила рыбу с шести лет, а самоловкой с семи лет. Смотреть на воду и видеть, как рыба нагло плавает около твоего крючка, отщипывает червяка неприятно, поэтому приходилось что-то выдумывать. Ловили на хлеб и на вишню.

На мелководье мы ловили рыбу с помощью ведра. Ведро опускали в воду, вытаскивали и сливали воду, набирали горсть муки и обсыпали ведро. Затем, медленно опускали его в воду. Течение реки толкалось в дно ведра, выбивая его из рук, но здесь надо было иметь терпение. Мука смешивалась с водой, а белое облако распространялось по течению реки, и рыба сама заплывала в ведро. Оставалось только подсечь и отнести добычу в другое ведро. Вода осторожно сливалась, и тогда можно было свободно брать добычу рукой.

В самоловке рыбы были крупнее, поэтому разнообразие в ловле приносило необходимый эффект и приятное времяпровождение. Жить на берегу реки и не ловить рыбу, было кощунством в наше время. Все мальчишки ловили рыбу с детства, и это было занятие, за которое родители никогда не поругают, а наоборот похвалят. А кто откажется от похвалы, только ленивый. В наше время ленивых не любили, не жаловали, но они были во все времена, и мы их называли "городские".

Глава 6.

Бабушка.

Между бабушкой и папой были натянутые отношения, в которые меня не посвящали, но я чувствовала, что между ними пробежала кошка. Конечно, я знала это и то, что спрашивать у взрослых об этом нельзя, это их взволнует, а волновать родителей и бабушку не могла. Возможно, это была интуиция, и обидеть близких людей не могла, как, впрочем, и сейчас. Оказывается, бабушка была тёщей для папы, а он был для неё зятем. Именно эти новые названия образа для того и иного человека были разными. Анекдоты мне в то время не рассказывали, но если бы и рассказали, то я бы большую часть не поняла. Просто, для меня папа и бабушка была самыми близкими и родными, любимыми и любящими. Бабушке не нравился зять, то есть мой папа, и она это показывала всем видом, не особо церемонясь. Того оскорбляла такая неприкрытая, голая правда недовольства, которое уже ничем не изменить. Я тактично молчала, не вмешиваясь в немую размолвку взрослых.

Иерархия взрослых отношений была далека от меня, но я кожей чувствовала, что здесь, что-то не так. Это значительно позже узнала от мамы, что она собиралась выйти замуж, но не за папу, а за другого парня и они подали заявление в ЗАГС. Тогда давали на какие-то раздумья два месяца. Мама работала в магазине продавцом, а папа водителем. Как-то раз он зашёл в магазин и увидел её и влюбился. Их любовь была взаимной и настоящей. Это могу сказать спустя столько лет, оглядываясь назад. На тот период мама была беременная, и она сделал аборт. В СССР тогда был самый обычный и самый простой способ прерывания беременности, почти как вырвать зуб. После этого она долго лечилась, постоянно ездила в санатории, но когда смогла вновь забеременеть, семья стала давать трещину. Любому мужу жена нужна здоровая, а не больная. Мама сделала второй аборт, и после этого не смогла, да и не хотела рожать ребёнка от изрядно выпивающего и ревнивого мужа. Мои родители были самой красивой парой в городе. Моя бабушка знала всю эту неприятную историю и поэтому холодно относилась к зятю и с прохладцей ко мне. Это были корни трагедии, которая в большой или малой степени есть в каждой семье. Это один шаг, поступок, который кардинально меняет судьбу двух или более людей.

Оказывается, бабушкин муж, которого она ждала с войны, принёс какое-то венерическое заболевание и не мог исполнять свой супружеский долг ввиду болезни. Бабушка была строгих правил, и она не пустила отца своих детей в дом и тот жил два года на полатях. Потом он уехал к себе домой, долго не женился. У него появилась вторая семья, и мама ездила проведывать его, привозила гостинцы где-то в конце 60-х. Её брат по отцу объелся шоколадных конфет, которые ел впервые. Ему было плохо, и он кричал, что конфеты отравленные. Моя бабушка замуж второй раз замуж не выходила, и кроме законного мужа Николая у неё не было мужчин. Строгое воспитание разрешало только всё по закону, а наличие двух дочерей не позволило ей даже посмотреть на другого мужчину. Бабушкин сын умер во время войны от простуды.

Бабушка работала ночным сторожем в больнице, а потом последние три года без выходных и от этого у неё был ранний склероз. Поэтому мы не ходили часто в больницу к маме, она забывала дорогу, а я помнила всегда от автобусной остановки. Она стеснялась этого, притворяясь не местной.

Бабушка обожала цветы и у неё был самый красивый и ухоженный цветник. Белая роза и красная вьющаяся роза были украшением цветника. Дельфиниум, пионы, львиный зев, циннии, астры, ромашки, купальница, тюльпаны цвели казалось всё лето. Вероятно, поэтому я тоже люблю цветы, но кто же их не любит?

Она писала стихи, чтобы привить разные положительные качества. Чтобы утром умывались и чистили зубы, чтобы хорошо учились, чтобы помогали по дому. Это писалось мне и моей старшей двоюродной сестре. Лето мы проводили вместе, играли на одной улице. Я любила бабушку Марфу Павловну Богучарскую и всегда слушалась её и с удовольствием слушала её рассказы о том времени, когда она была маленькой.

Глава 7.

Скелет в шкафу.

В любой семье есть такой скелет, некая тайна, которую хотят сохранить, но не у всех это получается. Мне было 6 лет, когда соседская девочка сказала, что я не родная. Конечно, это было обидно, но тогда не совсем понимала это слово "неродная". Она уточнила, что меня взяли из больницы, где меня бросили. Слово "бросили" понимала потому, что бывало бросить мяч или игрушку, провинившуюся с моей точки зрения можно. Естественно, я не могла вот так посередине игры бросить всё и побежать жаловаться маме, которая была у своей мамы на соседней улице. Бабушку Марфу я любила, какой странной она не была. Может быть слово "странная" не про неё, но я тогда не знала слова "суровая", но то, что написала выше, оправдывает её поведение, поступки, характер. Вероятно, нельзя было так поступать с мужем-фронтовиком, но если уже сделано, то последствия всегда будут. Бабушка никогда не выходила замуж, воспитывала двух дочерей, похоронив во время войны своего шестилетнего сына, умершего от скарлатины.

Выждав пять минут, отправилась к бабушке, чтобы задать им вопрос и поднять испорченное настроение. Конечно, мама и бабушка переглянулись, объяснив, что всё это ерунда, зависть и что-то ещё, что меня не волновало. Мама не могла мне соврать, искренне расстроившись такому известию. Казалось, что история закончилась, но папа не оставил это дело просто так. Если обсуждали тайну усыновления, а тогда с этим было строго, то закон действовал мгновенно. Маму соседи оштрафовали на 60 рублей, а это была месячная зарплата. Соседская девчонка получила ремня от мамы, и всё затихло, можно сказать, растворилось и забылось. Больше никто не проговорился при мне, что я не родная.

Никогда в жизни у меня не возникло даже одного мгновения, что меня не любят и родители действительно не родные. Лучших родителей у меня просто быть не могло, и я благодарна Судьбе, Вселенной, Богу, женщине, которая меня родила и оставила, буквально вдвойне благодарна. Я не искала свою биологическую мать, она для меня чужой человек. Подруга сказала, что в интернете есть всё и можно найти свою биологическую мать. Поддавшись соблазну, открыла интернет, но он завис, и я не смогла неделю попасть в интернет. Это восприняла, как знак и больше не пыталась искать биологическую мать, которая раньше родила сына и оставила его, как потом и меня. Мама рассказала мне об этом и добавила, что она хотела забрать меня, но задумавшись, попала под трамвай. Правда или нет, но на этом точка.

Может, я это повторяю, но я себе не устаю повторять эти слова, как молитву, как и благодарность от души и сердца. Иногда, я говорила себе эти слова благодарности вслух, потому что было надо их произнести. Это, как знак свыше, а в такие знаки я верю, они не просто появляются в нашей жизни в преддверии какого-то события. Может быть, глобального события, круто изменяющего твою размеренную жизнь, а может быть, просто подсказка, чтобы оглянулась назад и что-то такое поняла, не знаю. Наверно, как прочтёшь этот знак, и как отреагирует твоя душа. Душа, у которой кошки внутри скребут или наоборот, ты в какой-то эйфории от крохотного события. События, которое стало, превратилось в некий знак.

Глава 8.

Папа.

Для меня он был и будет самым лучшим папой в мире. В моём понятии и констатации фактов, оглядывания назад, поняла, что он настоящий мужчина во всех смыслах и тайных намёков. Сейчас это редко можно сказать, даже чётко дать определение, но об этом чуть ниже.

Именно папа помогал мне всегда на каком-то уровне, что возникает между родителем и ребёнком. Вероятно, это любовь, вечно живущая, будучи рождённой один раз. Раз и навсегда. Это могу говорить постоянно своему лучшему папе в мире! Мой папа самый лучший папа в мире!

В пять лет он научил меня играть в домино, в карты, шашки, а позже и в шахматы. Мир игр научил меня анализу ситуации, некому азарту, приятному времяпровождению и привычке чему-то учиться постоянно. Конечно, папа обожал мухлевать, и мне было смешно и приятно захватить его на месте преступление. Он делал специально, чтобы я не просто так стучала костями домино или кидала карту на стол, а для того, чтобы принимала настоящее участие в игре, училась всегда совершенствоваться. Он сам давал мне время для своего совершенствования, а не навязывания его мнения правильного или не правильного, не мне решать и утверждать. С ним было интересно, весело, легко и хорошо!

Он брал меня с собой в Ростов-на-Дону, и мы выезжали в шесть утра, но встать надо было в пять часов утра. Я всю ночь ждала утра, боялась проспать, чтобы меня мама не пожалела и не оставила спать. К счастью, ни разу не проспала, проснувшись, буквально за пять минут до пробуждения.

– Ну, что отец, будить её или пусть спит? – она спрашивала у него, заглядывая в спальню, отодвинув штору.

В этот момент я честно делала вид, что сплю, даже ресницы не дрожали, но надолго меня не хватало, и поэтому радостно кричала только одно слово "Будить!"

Ехали в Ростов, а я считала машины, которые папа обгонял, их было 26. Сейчас, это звучит глупо, потому что именно столько машин на нашей улице сегодня, а тогда было всего две! Он был лихач и мне это нравилось. Я просила обогнать ту машину, и эту, но он, выполняя моё желание, обгонял аккуратно и не создавал аварийные ситуации на узкой дороге. В то время машин на трассе было мало, в основном грузовые и легковые "Волги", как двадцать первые, так и двадцать четвёртые, на которых ездило всё советское начальство.

Сколько себя помню, то у папы были самые чистые и нежные руки, не водительские, а какого-то начальника. Машины всегда чистые и вымытые внутри и снаружи, и он позволял мне прокачивать тормоза. Папа следил за машиной, любил свою работу, и у него не было аварий. Он первый учил меня ездить за рулём, научил заводить самосвал, поэтому у меня хорошая зрительная память, и я хорошо ориентируюсь на местности.

Ещё папа научил меня где-то 11-12 лет удлинять шнуры, ремонтировать розетки, паять и рубить дрова. Честно признаюсь, что для меня легче и приятнее рубить дрова, чем мыть посуду. Посуду я мою, но без огонька, это мытьё не доставляет такой радости, приятной боли в мышцах, какая бывает при взмахах топора. У меня был свой маленький топор, и он нелепо смотрелся в моих худых руках, но я умела и умею пользоваться им по полной программе. Папа привозил машину чурок, которые надо было разрубить на четыре части, а потом сложить поленницу из дров в сарае. Сейчас я понимаю, что где-то в глубине души он хотел сына, но был рад, что у него дочь, а чем отличаются подростки? Только желанием помочь родителю, который для них всё!

Папа зарабатывал деньги для семьи, "калымил" по 5 копеек на автобусе, всегда все заработанные деньги приносил в семью и не пропил одного рубля. Он содержал семью, он любил семью, он нас баловал, и вместе мы были счастливы.

Когда он приходил с работы, то всегда приносил воды из колодца, набирал угля из сарая, а если стояли вёдра с мыльной водой, то выносил её. За это время мама разогревала ужин, а я ждала, когда смогу посидеть с ним перед телевизором.

Иногда, по воскресеньям мы ходили в город в кинотеатр "Комсомолец", чтобы посмотреть новый фильм, потом сходить в "Пельменную" и поесть там пельменей. Там пельмени делали сами, но это было для нас, советской семьи, как ресторан. Готовили вкусно и просто, как говорили раньше дёшево и сердито. Семья могла погулять на 5 рублей, а сейчас? Кстати, однажды вместо сметаны мне положили кусочек масла и с тех пор пельмени ем только со сливочным маслом. Папа любил пельмени с уксусом, а я до сих пор не понимала, как он ест эту кислую гадость. Потом мы заходили в открытое кафе "Медвежонок", где я лакомилась шариками мороженого с крошкой из шоколада наверху.

Конечно, на юге стреляли в тире, это было самое прекрасное и интересное занятие. Пулька стоила 3 копейки, если мне не изменяет память. Стреляли по ми-шеням и по фитилям зажженных свечей. В школе любила стрелять, а в техникуме участвовала в соревнованиях. Если бы со мной занимались, то вероятность стать спортсменом была велика. Этого не произошло и это единственное, о чём сожалею.

Вообще, папа иногда готовил. Раньше готовил яичницу на сале и мясо с луком. Свинина режется по 1 см, солится, перчится, засыпается слоем лука (кольцами), заливается холодной водой, накрывается крышкой и через 35 минут всё готово. Это наш семейный фирменный рецепт.

Настоящий мужчина должен, обязан содержать семью, заботиться о ней, любить её, а семья, это жена и дети отвечать взаимностью. Он глава семьи и его слово закон потому, что он справедлив и мудр, а не деспот и тиран. Это разные вещи.

Любви нельзя научить, её можно дать, показать, одарить ею от души и сердца. Именно там она живёт и здравствует, а от обилия любви можно сказать, что у него большое сердце и огромная душа. По-другому, она не меряется. В ней нет граммов, шкалы, длины и ширины, она безразмерная и бесконечная, растянутая на годы и десятилетия.

Эта любовь дарит мне все воспоминания о папе, словно он рядом, помощь его чувствуется, хотя он ушёл в свои 63 больше двадцати лет назад.

Глава 9.

Мама.

Для меня она была и будет самой лучшей мамой в мире. Её любовь светилась в глазах всегда, как бы тяжело ей не было. Она сама шила, и мы всегда ходили в одинаковых платьях и сарафанах. Она любила фотографировать меня и вдвоём, поэтому у нас два альбома с фотографиями. Фотографироваться я любила с одной стороны, а с другой стороны терпеть не могла и всё потому, что мне надо было переодеваться. Мама купила много капроновых лент, и их надо было заплести в косу, завязать бант, в тон платью.

Первая кошка Чебурок появилась у нас где-то в мои пять лет, чтобы у меня не было аллергии (совет врача), и с тех пор они постоянно жили в нашем доме, ловя мышей и крыс. Мама никогда не заставляла что-то читать особенное, я читала всё подряд. Непонятные слова и обороты я расспрашивала у неё, а она мне доходчиво объясняла. Она помнила все стихи из школьной программы, грамотно писала и всегда проверяла уроки. Хотя, проверять ей особо не приходилось, у меня были только "пятерки" и "четверки"

Она меня баловала, как могла и как хотела, но всё было экономно и по делу. Меня не особо баловали игрушками или нарядами, но всё, что папа мог достать по блату, он доставал. Он привозил по несколько отрезов ситца, бязи по смешной цене от 80 копеек до 1 рубля. Мама шила наряды, халаты, сарафаны, как и многие мамы в другой семье. Это было дешевле, да и купить что-то приличное в магазине "Детский мир" было невозможно. Поэтому, я ходила в 9 классе на курсы кройки и шитья, хотя хотелось научиться танцевать.

Родители купили мне фотоаппарат "Смена" и я ходила в фото кружок. Мне до сих пор нравится фотографировать всё красивое и прекрасное, что окружает нас. Люблю фотографировать берёзы в инее, когда солнце нежно просвечивается через зимнее кружево, а ты не можешь оторвать глаз. Люблю всё красивое.

Ещё мы все вместе ходили на бугор и устраивали там пикник. Почему-то на пикнике всегда были самые вкусные бутерброды с колбасой и помидорами, варёные яйца и какао в термосе. Мы вместе собирали грибы, лекарственные травы, сочетая полезное с приятным занятием. До сих пор семейный отдых вспоминаю с теплом. Могу добавить, что из мамы вышел бы отличный посол, она умела вложить свою идею в головы папы, которая зрела там. Получалось, что мамина идея только была мыслью папы. У меня виртуозного лавирования от цели и до признания цели нет и не будет, не люблю юлить, выкручиваться и что-то придумывать, хотя когда мне надо, то могу. Я всегда с восхищением смотрела на её ходы, но этот метод мне не нравился. Но если папа позволял своей шее, в лице мамы, поворачиваться в любую сторону, то допускаю снисхождения, разрешение править и принимать решения. Он просто снял с себя ответственность, которая тяготила его в тот момент.

Пока папа отдыхал на юге, мы с мамой белили стены, красили полы, делали ремонт в доме, стараясь успеть до его прибытия. После болезни мама стала инвалидом 2-ой группы и считала своим долгом делать в доме самой, пока кормилец работает или отдыхает.

Её мама оставила приданное: икона, горка, комод, стол, зеркало, эухарис (цветок). Странно звучит, но таково моё наследство плюс память, от которой всегда улыбаюсь. У меня было самое счастливое детство, настоящее и правильное. Можно сказать советское детство, а это забота государства о новорожденных, о детях, о школьниках, о подростках и их семьях. Эта забота и участие со стороны государство чувствовалось, как и стабильность, без которой в семье планов не построишь.