Текст книги "Сила магии"

Автор книги: Наталья Панина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 39 страниц)

– Или через пять минут этот живчик на полу в колодках, или через десять вы строем на порку. Время пошло.

На раздумья у стражников ушло не больше минуты. Еще пару минут они потратили на разбор деревянной рухляди в углу камеры и засовывание в эту кучу хлама меня, а потом все было так, как приказал Арси: на полу, в колодках, со спущенными до колен джинсами, в полной готовности к воспитанию. Местные умельцы хлеб свой ели не зря! Отверстия для шеи, щиколоток и запястий были рассчитаны филигранно: вывернуться невозможно, зато трепыхаться – сколько угодно. Не успев сразу осознать этот факт, я, к великой радости советника, задергался, как оса, прилипшая к варенью, в бесполезной надежде вырваться. Получив пяток заноз, лошадиное ржание стражи и сознание собственного бессилия, перестал метаться в своих деревянных оковах.

– Тебе удобно, дорогой, нигде не жмет? – ехидно осведомился советник, убедившись, что я притих и успокоился. – Если что, говори, не стесняйся.

Я закрыл глаза и промолчал.

– Итак, сначала, – без признаков раздражения начал с нуля советник. – Как сейчас выглядят твои приятели, и где ты их прячешь?

– Не знаю, – сказал я чистую правду, но Арси моих откровений не оценил и так съездил мне сапогом под дых, что я чуть не задохнулся от боли.

– Куда ты забросил мальчишку и дочь Локи? – как ни в чем не бывало, продолжал он, с интересом наблюдая, как я лихорадочно хватаю ртом воздух.

– Никого я никуда не девал, – огрызнулся я, с трудом отдышавшись. – Сами проворонили, а я виноват.

– Две дюжины ударов по пяткам за наглую ложь, – распорядился он ровным, ничего не выражающим голосом, – а потом сечь так, чтоб его крик услышали на базарной площади. Приступайте.

Пока стража возилась с приготовлениями, советник продолжил:

– Разве тебя Локи не учил, что врать нехорошо? Странно, известная истина, даже младенцы знают, а ты уже взрослый мальчик, правда? Настоящий волшебник, вон как хорошо владеешь самоизлечением, и следа не осталось от прошлой порки, как новенький, хотя воспитывал тебя Магистр по первому классу, сам видел. Мне, конечно, мастерством с Властелином не тягаться, но тебя обслужат по высшему разряду, не беспокойся.

Я и не беспокоился, но все равно дернулся так, что колодки затрещали. Бедные мои пятки! Какой там ходить, я и встать-то не смогу без посторонней помощи. Странное дело, бьют по ногам, а отдается в голове, так, будто я ей о стенку колочусь. Теперь я понимаю, почему пробка вылетает из бутылки, если хорошенько стукнуть по донышку. Еще пара ударов по пяткам, и у меня последние мозги выпрыгнут. Господи, неужто этот ужас закончился, и я не умер? Ног не чувствую, но хоть нет больше этих жутких ударов. Боль зверская, но от сознания того, что все кончилось, чуточку легче.

За что мне все это? Локи утверждает, что все мои беды из-за девиц. Варвара или Катарина? А, может, из-за паршивца Ронни? Ну, во-первых, он не девица, а, во-вторых, я и врезал-то ему всего один раз. Мне, что, теперь всю жизнь эту скалку отрабатывать?

Вот и обещанные водные процедуры. Ведро ледяной воды заставило меня вздрогнуть от неожиданности, но уже через секунду я начисто забыл о холодном душе, забившись в колодках под ударами плети. Черт бы побрал Арсика с его массажно-воспитательной работой! Эти проклятые колодки сделают меня инвалидом. Еще чуть-чуть – и я сам себе руки-ноги переломаю, а заодно и шею, если буду так метаться. Спокойно. Взять себя в руки, пока они еще целы, и прекратить дергаться. Легко сказать, трудно сделать, я сейчас рехнусь от боли и злости. Представить только, я, дипломированный Волшебник, я, выигравший бой у Таура, я, Наследник магической Школы Скорпиона, уже час перевоспитываюсь в средневековых колодках посреди Ваурии, а негодяй-советник наслаждается созерцанием моего унижения, как завзятый меломан классической оперой. Да кончится это когда-нибудь? Даже любовь с Айкой мне обошлась дешевле, чем победа над Магистром, хотя тогда, помнится, я неделю спал на животе, а сидел на коленях.

Что ж я такое сделал, что меня здесь бьют с утра до ночи? Не успел на землю Альвара ступить, как все плети в Ваурии на меня слетаются, как мухи на мед! Будто плюнул кто в мою сторону.

Ну, все, больше никому не сопротивляюсь, лежу тихо, как мумия. Молчу, как египетская пирамида. Пока я не выберусь из этого кошмара, никаких эксцессов. Если выберусь. Узнаю, кто мне это устроил – верну в тройном размере. Если, конечно, после сегодняшней экзекуции встану, в чем совершенно не уверен.

Видимо, я все-таки где-то отключился, потому что в реальность меня вернул голос Арси:

– Что разлегся, вставай! Или тебе так понравилось, что еще желаешь?

Колодок уже нет. Валяюсь на полу, как мешок с мусором. Усилием воли соскреб себя с пола и кое-как поднялся на ноги. Чуть не взвыл от боли в воспитанных пятках и стал быстро натягивать штаны. Узкие джинсы моей опухшей личности комфорта не добавляли. Знал бы, что так обернется, оделся бы в стиле унисекс. Да нет, знал бы, вообще в Альвар не сунулся.

– Очень хорошо, – Арси улыбнулся. – Начнем сначала. Твои юные друзья выскользнули прямо из-под ловушки и исчезли. Даже суперчеловек не обладает такой быстротой реакции и скоростью перемещения. Выходит, их чудесное исчезновение – твоих рук дело. Ты был так занят их спасением, что не успел выбросить из зоны опасности себя. Где они, куда ты их спрятал? Все равно я докопаюсь до правды, и ты мне в этом поможешь.

– Я? – удивился я его уверенности.

– А кто ж еще? – искренне удивился советник. – Совесть твоя может быть спокойна. Я не желаю им зла, я только хочу, чтоб они ушли.

– Вот и скажи им это, я-то здесь причем?

– Ты поможешь мне найти их и уговоришь покинуть Ваурию. За это я облегчу твою участь.

– Едва ли я смогу быть Вам полезен, господин советник, – констатировал я. – Они оба взрослые люди и вполне в состоянии самостоятельно решать, где и с кем они будут находиться.

– Я дам тебе два дня, – чуть помедлив, сказал Арси. – Если за это время их не найдут, а твой ответ будет отрицательным, тебя высекут так, что тебе понадобится новая кожа.

– А если найдут ребят, пороть будут их? – не удержался я с вопросом.

– Девчонку никто не тронет, – успокоил советник. – А твой приятель будет наказан только за побег. Потом они оба смогут покинуть Запределье.

Я представил себе щуплого Ронни в руках Арсиковых головорезов, и у меня снова застучало в висках. Рональд, конечно, редкий разгильдяй, но такого будущего и врагу не пожелаешь.

– Знаешь, Арси, я скорее добровольно лягу под плеть, чем поверю в чистоту твоих намерений. Отвяжись ты от меня. Не знаю я, где эти якобы мои приятели.

– Грубиян, – равнодушно сказал советник. – Мне нужны эти люди, и я их найду. С твоей помощью или нет – от этого зависит только твоя участь, но не результат поисков. Рано или поздно эта парочка все равно попадется. Но ты-то уже здесь, правда? – Он поднес к моим глазам фасонистый хлыст, плетенный из тоненьких ремешков. – Нравится?

Убил бы гада, так он меня достал. Но на сегодня приключений достаточно. Не сопротивляюсь, не возражаю, не огрызаюсь. Терпи, дурак. Не умеешь сражаться до полной победы, в плен не попадать и от плеточных проклятий как следует защищаться, значит, терпи, заработал.

– Сейчас тебя отведут в Башню. У тебя есть два дня. – Арси связал мне запястья и легонько подтолкнул в спину. – Иди, отдыхай.

Глава 42

– Лора, пригласи господина Корна, – Велес жестом отпустил секретаршу, – и позаботься, чтобы в ближайшие полчаса я никого не видел и не слышал.

– Да, господин председатель, – прелестная шатенка ящерицей выскользнула из кабинета, и почти тут же появился Корн.

– К тебе прорваться, как в магистральную лотерею выиграть, – немедленно разворчался он, усаживаясь в кресло у стола Велеса. «Хитрый старый черт, – думал Корн, приветливо улыбаясь, – что-то он задумал. Зачем я ему понадобился ни свет, ни заря? От дорогого компаньона только и жди гадостей. Определенно, сейчас свинью подложит, по роже его любезной видно».

– Извини, бестолковая Лора вечно что-то перепутает. Еще вчера велел ей пригласить тебя в первую очередь, но у девчонки сплошной сквозняк в голове .

«Так я тебе и поверил, – Корн имел редкое чутье на неприятности и был уверен, что встреча не принесет ничего хорошего. – Твоя Лора скорее собственное имя забудет, чем твои распоряжения. Ты велел ей промариновать меня в приемной, она так и сделала, нечего валить с больной головы на исполнительную».

– Пустяки, ВВ, – Корн махнул рукой, – сам был молодым, понимаю. Так в чем дело, почему такая спешка?

– Спешка? – удивился Велес. – Что ты! Просто появилась необходимость обсудить наши дальнейшие планы, вот я и попросил тебя придти. Компаньоны должны хоть иногда общаться, ты не находишь?

– Нет возражений.

– Отлично, – Велес извлек из стола папку с какими-то бумагами. – Надеюсь, ты читал отчет о работе «Пегаса» за последние два месяца, который я тебе отправил?

– Отчет? – переспросил Корн, выигрывая время. Он не знал, что выгоднее в данной ситуации – «да» или «нет».

Велес покосился на собеседника. «Не читал он, как же, – Великолепный не один год знал компаньона. – Каждую цифру, уверен, под лупой рассматривал. Отчет я сам составлял. Не документ, а финансовая поэма, не подкопаешься».

– Да, я просмотрел бумаги, – осторожно сказал Корн. «Что же этот хищник задумал? – он тоже превосходно изучил партнера по бизнесу. – Судя по вылизанному отчету, гадость ожидается фантастических размеров».

– Ты обратил внимание, что мы несем колоссальные убытки?

– Не преувеличивай, это временные трудности.

– Нет ничего более постоянного, чем временные сложности. За последние дни мы потеряли почти два миллиона мерлинов на отказных билетах. Еще месяц таких временных трудностей – и мы банкроты.

– Едва ли. Кризисы бывают в любом бизнесе. А недельный спад – это даже не кризис, так, неприятность.

– Из-за этой неприятности наши акции упали на тридцать пунктов. На сегодняшний день стоимость компании уменьшилась почти на треть, и по оценке независимых экспертов мы сейчас стоим не больше двадцати миллионов мерлинов.

– Во-первых, я не собираюсь продавать акции «Пегаса», – спокойно сказал Корн, хотя его внутренний голос просто кричал о надвигающейся опасности. – Во-вторых, ты, думаю, лучше меня знаешь, что девяносто девятью процентами убытков мы обязаны не обстоятельствам, а господину Локи, на весь Эйр кричащему, что наши перелеты над Запредельем не безопасны, и обвиняющему нас в том, что из-за ошибки нашего оператора провел в Ваурии почти год.

– В его утверждениях есть хоть капля правды?

– Откуда мне знать? Я там не был и билет на перемещение ему не продавал. Кроме того, он первый и единственный, кто ухитрился: а) сгинуть в Ваурии, б) оттуда вернуться. Его словам нечего противопоставить.

– Так ли? – усомнился Велес. – А твоя дочь? Разве она не была в Альваре по делам службы?

– Она и сейчас там. Но услугами нашей компании для возвращения на Эйр пользоваться вряд ли станет, – осторожно сказал Корн.

– Да, я знаю, – Великолепный украдкой покосился на компаньона, – служебные перемещения гарантирует Коллегия Высшего суда. Но ведь это только в том случае, когда полностью выполняются условия контракта, а Айка немного отступила от исполнения обязанностей. По личным мотивам, я полагаю.

– О чем это ты? – насторожился Корн.

– Может быть, ты не знаешь… Она должна была общаться с Посланником лично, а не через посредников.

– Я не интересуюсь работой Высшего суда и его сотрудников.

– А зря. У твоей Айки могут быть большие неприятности, – словно между делом бросил Велес, – если о ее недоработке станет известно коллегии.

– Я не спрашиваю об источниках твоей информации, – Корн почувствовал, что задыхается в своем элегантном галстуке, и распустив немного узел, расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке, – все равно не скажешь… Но хоть намекни, кто собирается дезинформировать коллегию о промахах Айки.

– Сам не догадываешься?

– Нет, конечно. Неужто вездесущий Локи?

– Нет. Допускаю, что Локи в курсе происходящего, но пока он этого не озвучивал.

– Итак, господин Велес, кто?

– Я ничего не утверждаю, но об этом знал только один. Наблюдатель.

– И он сообщил все это тебе, а не независимой комиссии? – не поверил Корн своим ушам. – Но почему?

– Это лишь мои предположения, насчет Наблюдателя. Ко мне обратился анонимный доброжелатель. Если хочешь знать мое мнение – это посредник.

– Но если это правда, чего я даже в мыслях не допускаю, откуда такая секретность? Обратились бы прямиком к Высшему, если жаждут справедливости, или ко мне – если хотят денег.

– Мне кажется, хотят того и другого, но очень боятся.

– Ничего удивительного, шантаж – бизнес трусов, – Корн был вне себя от злости. В глубине души он вполне допускал справедливость обвинений в адрес дочери.

– Да, но на сей раз, похоже, боятся не тебя, не меня и не магистральной полиции.

– А кого? – огрызнулся Корн. – Тени Великого Мерлина?

– Не знаю, что произошло в Запределье, но это что-то, кажется, серьезно ущемило интересы Школы Скорпиона, – помолчав, ответил Велес. – Требуя с тебя деньги за молчание, он или она до смерти боится, что об этой сделке прознает Черный Локи. Отсюда и длинная цепочка посредников. Мне информацию передала Лора.

– А как она ее получила?

– Голубиной почтой. Письмо без подписи, почерк не определить – постоянно изменяется.

– И сколько этот аноним хочет за обоюдное соблюдение тайны?

– Семь миллионов мерлинов.

– То есть ровно столько, сколько стоит сегодня моя доля акций «Пегаса», – прищурился Корн. – Неплохая осведомленность.

– Три дня назад твои акции стоили десять миллионов, – напомнил Великолепный, – но цифра семь была названа уже тогда.

– То есть, три дня ты знал и молчал? Ну, знаешь, это уж слишком. Мог бы и раньше сообщить!.

– Меня об этом никто не просил.

– А сам ты, конечно, не догадался…

– Я не настолько прозорлив, – Велес бросил на стол небольшой свиток. – Вот. То самое послание. Читай.

Корн с опаской взял письмо в руки. Тончайшей выделки пергамент, на мерцающей серебристой поверхности – единственное предложение. Семь слов. Буквы постоянно меняют очертания, наползают друг на друга, рассыпаются в беспорядке и вновь складываются в слова.

– «Молчание о Ваурии стоит семь миллионов монет», – растерянно прочитал Корн. – И что?

– И все. До сегодняшнего утра я считал это чьим-то розыгрышем.

– А сегодня утром тебя осенило, – мрачно сказал Корн.

– Нет, сегодня пришло продолжение. – Велес выложил на стол второй свиток.

– «Айка намеренно прищемила хвост Скорпиона в Ваурии. Сколько за эту информацию заплатит Локи?» Черт побери, – Корн швырнул письмо на стол. – Спасибо и на том, что ты решил выяснить это у меня, а не у Черного Локи.

– Я все-таки твой компаньон, а не его, – обиделся Велес.

– Ладно, – взял себя в руки Корн, – передай своему шантажисту, что я не могу дать ответ немедленно. Это очень большие деньги. Мне нужно подумать. Кроме того, я ни мерлина не дам без доказательств.

– Не думаю, что он, или она снова обратится ко мне, – пожал плечами Велес. – Он хочет сохранить инкогнито, а при подобном способе общения это невозможно. На его месте я бы вел переговоры с заинтересованными лицами тет-а-тет.

– То есть со мной, – пробормотал Корн, – и без свидетелей.

– Или с Локи, – напомнил Велес. – Знаешь, это не мое дело, но… я бы не тянул с этим. Если Локи продолжит кампанию по нашей дискредитации, через несколько дней твоя доля будет стоить много дешевле.

– Я сказал, что подумаю о деньгах, – не глядя на компаньона, ответил Корн, – нопри этом и в мыслях не держал продажу акций «Пегаса». Я в состоянии изыскать такую сумму, не трогая основной капитал. Кстати, прежде чем принять решение, я хотел бы встретиться с этим… будущим миллионером лично.

– Если ко мне обратятся, я передам твои пожелания, – без всякого выражения сообщил Велес, – но в ближайшие дни, думаю, встреча вряд ли состоится.

– Почему?

– Наблюдатель еще в Ваурии. Если, конечно, это он – шантажист.

– А-а-а… – протянул Корн, думая о чем-то своем. – Не важно, я не спешу. Послушай, у тебя ведь были каналы в Высшем. Попытайся узнать, кто был Наблюдателем.

– Уже пробовал. Пока ничего. Или не знают, или боятся. Ты же знаешь, что у них там за гадюшник. С утра до вечера друг друга подсиживают.

– Плохо, – Корн был явно выбит из колеи. – Ладно, наша деловая встреча ограничивается предложением продажи моей доли акций, или есть что-то еще, о чем стоит поговорить?

– Есть. Нам нужно срочно попытаться договориться с Локи. Он сознательно играет на понижение. В силу обстоятельств, я не могу взять на себя эти переговоры, так что придется тебе.

– Мне?! Самое время.

– Если бы Локи… нет, не знал, а только заподозрил Айку, скандал бы уже разразился, – успокоил Великолепный. – Ты ничем не рискуешь, кроме нашихубытков.

– А ты-то что с ним не поделил, бизнес или что-то личное? – поинтересовался Корн.

– Если бы бизнес… – буркнул Велес. – Дела семейные.

– Дела с семьей Локи? – Корн так удивился, что даже неприятности с Айкой и финансовые передряги с «Пегасом» отошли на второй план. – Это что-то совсем новенькое. Нельзя ли поподробнее?

– Ничего интересного, – Великолепный уже пожалел о своей откровенности. – Школа Дев и раньше была не в лучших отношениях со Школой Скорпиона, а теперь конфликт между нашими учениками вот-вот дойдет до суда. Не думаю, что моя встреча с досточтимым Локи принесет хоть какую-то пользу нашему бизнесу. Более того, я уверен в обратном.

– И что же не поделила молодежь? Да, с каких это пор беспредельщик Локи стал таскаться по судам?!

– Я толком и не знаю, – не моргнув глазом, солгал Велес, – что-то из области волшебства.… Может, попробуешь побеседовать с ним по-соседски, пока и ты в число его врагов не попал.

– Даже не знаю. Сосед-то он сосед, но не близкий друг. Здороваемся при встрече – и ладно. Сам не пойму, чего он так на нас взъелся? Действительно злится за провал в Ваурию, или умело использует сложившиеся обстоятельства, чтобы отомстить без вмешательства судейских?

– Кто ж его знает, Локи господин загадочный.

– Мало мне своих проблем, – проворчал Корн. – Семь миллионов мерлинов! Форменный грабеж!

– Локи – тоже твоя проблема, или судьба «Пегаса» тебя уже не волнует?

– Меня очень многое на сегодняшний день волнует, – Корн взглянул на часы и встал из-за стола. – Я попробую поговорить с Локи, но ни за что не ручаюсь. Он непредсказуем. – Корн подошел к двери, обернулся у самого порога. – А знаешь, что волнует меня больше всего? Очень хочется знать, почему все-таки шантажист обратился к тебе, а не ко мне. Ты не находишь это странным?

– Он обратился не лично ко мне, а в офис «Пегаса», – уточнил Великолепный. – Если бы ты не темнил, что Айка в Ваурии, информация нашла бы тебя быстрее.

– Напомни Лоре, пусть попытается определить отправителя.

– А ты постарайся пообщаться с Локи, пока он нас окончательно не разорил.

– Тебя, – ровным голосом уточнил Корн. – Ты сам сказал, что Локи не знает об Айке, значит, убытки, что мы уже понесли, – это твои проблемы, Велес. Может, ты решил покрыть их, присоединившись к таинственному доброжелателю? Сколькотыхочешь за молчание, компаньон?

* * *

Лестница вверх, коридор направо, налево, снова ступеньки вверх. Походка у меня и впрямь стала почти балетная, на пятки не наступить, зато па-де-де танцевать – в самый раз. Господи, ну сколько же можно ходить! Еще чуть-чуть – и рухну прямо на ступеньки, ноги подкашиваются. Вот, наконец, и дверь. Массивная, высоченная, обитая металлическими пластинами.

Охрана загремела засовами и втолкнула меня в темноту Башни. Я ухнул в пустоту. В последние дни я так налетался, что новому полету ни испугался, ни удивился. И напрасно. В Башне энергия в минусе, а волшебство на нуле. Если б грохнулся, костей бы не собрал. Но конструкция оказалась на высоте, появление новой жертвы не проморгала и мой свободный полет прервала, притянув к стене. Если не считать, что в плечах что– то хрустнуло, а веревка резанула запястья, обошлось без жертв.

Где-то в темноте подвала нудно капала вода, долбя по моим и без того измученным нервам. Ну, бардак, толпа работничков, никто кран починить не может! А императорского водопроводчика советник выпороть не желает за преступное безделье? Уплывут ведь когда-нибудь с Башней своей паскудной…

Что ж со мной все-таки приключилось, что меня таким склерозом пробрало? Вряд ли это парализатор, пусть мне его и в лошадиной дозе вкатили. Ну-с, как говорит Арси, начнем с нуля. Что я наверняка помню? Мирна и Ронни. Что я с ними сделал? Пальцы связанных рук непроизвольно шевельнулись в знаке перемещения. Так. Значит, я их, и правда, куда-то забросил. Куда, зачем? Ну, раз советник их по всей Ваурии с фонарями разыскивает, значит, не зря забросил и, похоже, далеко. И на том спасибо. А может, я и ни при чем вовсе, они ребята самостоятельные, могли и своими силами смыться. Нет. Пальцы шевельнулись, значит, помнят действие. Ладно, теперь шаг назад. Что было?

Ох, задолбала эта вода по мозгам стучать, и так ничего не соображаю! Вот гадство, теперь еще и бок заболел… Э-э, в боку-то у меня, помнится, копье торчало. Ну да, очень даже помню, торчало и таяло. Стоп, с него-то все и началось, оно меня сегодняшним склерозом заразило, не таращиться на него надо было, а выдирать двумя руками. Ага, а до копья что было? Как я его вообще поймал? Вспоминай, пока хоть какие-то силы остались!

Битва с Магистром встала перед глазами вполне отчетливо. Я несколько раз проиграл ее в памяти, но так и не смог понять, как Таур ухитрился промазать решающим ударом. Мистика какая-то. Его ледяная стрела летела мне в сердце, я видел это своими глазами. Готов поклясться, что увернуться я не успел. Время летело назад и изменить что-то я был бессилен, так как не владею обратным шагом. Магистр смог сломать ход времени, но не смог скорректировать полет своего копья. Не смог или не захотел? А что он захотел, умереть от руки безродного Волшебника? Слабо верится. Не для того он двух Посланников угрохал, чтобы мне без боя сдаться. Да нет, не сдавался он, а очень даже активно меня прикончить пытался. Выбить-то я его из Ваурии выбил, но вместо лаврового венка и всенародной любви в награду получил Арси, розги и Черную Башню. Еще не известно, кому повезло больше: мне здесь или Магистру там. Сдается мне, в этой битве вообще не сложилось победителя. Проигравших целых двое, а победителей ноль. Странная арифметика.

Меня ударило горячей пульсирующей болью, ломая и разрывая сознание, окатило ледяной волной ужаса и безысходности. Когда я смог выскочить из этого кошмара, сил у меня убавилось наполовину. Уж лучше бы Таур меня в бою прикончил, чем вот так, капля по капле, подыхать в этой дыре! Это ж ясно, что живым меня Арси не выпустит. Я тряхнул головой, пытаясь отогнать крамольные мысли о легкой смерти.

Эта вода проклятая когда-нибудь, наконец, вытечет?! Я от этой капели скоро с ума сойду! И какого черта Магистр промахнулся? А может, он как раз в цель и попал? Может, именно такую смерть он мне изначально приготовил? С него станется, законник чертов. Чего меня убивать-то, я и без посторонней помощи умру от такой жизни.

Нет, стоп. Я же своими глазами видел смерть Таура. Это сейчас я законченный псих, а тогда-то я еще в здравом уме существовал и убил Магистра. Или не убил? Да нет, орал он весьма натурально, когда мой клинок пронзил его сущность. Если это притворство, он – талантливый симулянт. Но все осталось на местах, выходит, Битва не кончилась. Просто декорации поменялись, и в основном составе произошла замена. С кем воевать-то теперь, с Арси? Арсик в весе короля! Обхохочешься. Только зачем советник со мной возится? Добил бы по-тихому в ратуше и объявил себя главным по Ваурии. А что? Арси – властелин Запределья, звучит. Надо будет при встрече посоветовать. При условии, что я до этой встречи доживу, конечно.

Да почините вы свою проклятую воду, в конце концов! У меня уже в голове помутилось от ее монотонного капанья! Ну, точно, должок из прошлой жизни. Сколько раз Алеида просила заняться кранами в кухне? Если ее слова на капли перевести, ручей получится, а может, и речка накапает, на Рио-Гранде потянет. Чем революции вершить, лучше бы по хозяйству отдохнул, краны починил. А еще лучше было не выпендриваться, и с Чинчиной оставаться: ни кранов, ни Боливии, ни революции, ни Таура. Во дворцах краны не текут… Сидел бы сейчас в Кордове, пил русскую водку с тинто и наслаждался жизнью с любимой женщиной в окружении детей, внуков, правнуков и десятка миллионов долларов… Ага, в семьдесят лет, самое наслаждение. Ну, дорогой, или в семьдесят как человек в Кордове с Чинчиной, или в двадцать пять в Альваре до синевы отполированный семихвосткой… Сам выбирал, претензии не принимаются…

Чертов колодец опять за меня взялся, и я временно про краны и Чинчину забыл. Меня очень уж сильно затянуло в Запредельную реальность и так закрутило, что я без подсказок понял, что умираю.

Сознание снова начало выкидывать неожиданности. Мир вдруг померк, и я кубарем покатился по зеркальному коридору. Я отлетал миллионом отражений от стен, пола и потолка, сломя голову несся вперед, пока сам не стал зеркальным шаром. Ударился о стену, рассыпался тысячей осколков, стал облаком световых отблесков и рванулся вверх, закручиваясь в бесконечную мерцающую спираль и ввинчиваясь в черноту ночи. Разлетевшись по ней миллиардами брызг, восстал радугой и завис над миром.

Где-то далеко, в прошлой жизни, остались тревоги, сомнения и боль. В моем счастливом сегодня было место только любви и радости созидания. Но наступило завтра, и неведомая сила швырнула меня на площадь Альвара. Народ Ваурии опять жаждал моей смерти, и, привязав меня к золотому столбу, в упор расстреливал картонными стрелами. Толпу возглавляли Ронни с Мирной, они размахивали большими скалками и требовали немедленно утопить меня в бочке эйрского светлого, толпа их поддерживала, но огромный щит посреди базара на всех языках мира сообщал: «Пива нет». Я им даже посочувствовал, но тут появилась Альвертина и, собрав валяющиеся по всей площади картонные стрелы, предложила меня просто сжечь. Добрый ребенок, я всегда в нее верил. Костер запылал как газовый факел, но боли не было. Я становился светом и с легким сердцем уходил высоко в поднебесье, где нет места страданию.

Я снова ощутил свое тело. Его хлестал ледяной дождь, и пронзали тысячи молний, а я не мог ничего сделать. Я был уже не совсем я, а только отражение в разбившемся у меня под ногами зеркале. Мое живое «я» пыталось соединиться с моим «я» отраженным, но тонкая грань разбитого зеркала не давала нам такой возможности, и это меня расстраивало почти до слез. Душа металась над осколками и рвалась в царство добра и света.

Оба моих «я» сошлись в поединке. Черный рыцарь и белый рыцарь. И черный победил. Мне до одури было жалко белого – он был весь в крови и над ним рыдала Алиса. А черное «я» праздновало победу и требовало, чтобы Алиса отдала ему розу победителя. Зачем мне понадобился этот цветок, ума не приложу. Может, просто хотелось досадить белому. Но ему было уже все равно, он умирал на руках Алисы, а я оставался здесь. Со мной оставались ужас и боль, а он уходил к счастью и радости. И хоть я отвоевал билет в царство света, а он свою битву проиграл, нельзя было понять, кто победитель, а кто побежденный. И не было справедливости ни в каком мире – ни в реальном, ни в отраженном. Все смешалось, и распутать невозможно. Ничего удивительного… Ну не починил я в свое время краны на собственной кухне, что ж мне теперь, этой водой захлебнуться? А у него цветок на плаще… у него или у меня?

Альвар, Аргентина, Боливия, Город… Не дождетесь, я жил, жив и буду жить… Так решил. Так хочу… Потому, что моя реальность сильнее вашей карусели условностей.