Текст книги "О дружбе (СИ)"

Автор книги: Наталья Ткаченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Тиля только надулась и вернулась к книге.

– Ну почему, вполне возможно, – пожал плечами Радег. – У дяди был друг, который…

Неожиданно по краю фургона стукнули, и раздался голос Цедарга:

– Радег, потом будешь с ней миловаться! Вылезай, ты тут нужен.

– Он ни с кем не милуется! – возмутилась Тхар и пнула промолчавшего парня здоровой ногой: – Иди давай. Бросай меня тут одну!

– Да, сидение на месте явно не идёт на пользу твоему характеру, – вздохнул Радег, нехотя покидая фургон.

– Не хочешь со мной посидеть и развлечь рассказом о друге дяди, ну и не надо! – обиженно заявила Тхар.

Радег замер, разрываясь между таким долгожданным предложением побыть с ней вместе и необходимостью пойти выяснить, что произошло, но Тхар неожиданно сама разрешила его сомнения.

– Да иди уже, я понимаю, что тебе надо заботиться о нас всех, – устало сказала она.

Радег задумался на секунду и, резко развернувшись, заскочил обратно в фургон. Нежно обнял удивлённо глядящую на него девушку, мягко поцеловал в висок (да, хотелось в губы, но это было бы уже слишком) и успокаивающе сказал:

– Милая моя, потерпи немного. Вечером мы ночуем в городе, ты сможешь проехаться немного верхом и потом болтать со своими эльфами хоть до утра. Ну, или со мной, если захочешь. Ну что, потерпишь?

– Гхм, – неопределённо отозвалась Тхар и слегка ткнула орка в грудь, отталкивая. Она запоздало сообразила, что тот снова принял простое дружеское расположение за амурные авансы.

Радег послушно отпустил её и спрыгнул на землю:

– Я приду, как только смогу.

– Можешь не торопиться, – заметила Тхар сердитым голосом.

Радег только усмехнулся ей на прощание и поспешил к Цедаргу.

Неожиданно Тиля, не отрываясь от книги, совершенно спокойным голосом сказала:

– Думаю, тебе надо с ним поцеловаться.

– Чего-оо? – возмутилась Тхар. – С какой радости?!

– Поймёшь, что ты к нему чувствуешь, – пояснила Тиля, переворачивая страницу.

– Ничего я к нему не чувствую, – отрезала Тхар. – И целовать я его не хочу!

– А вдруг тебе понравится, – пробормотала Тиля, снова погружаясь в перипетии сюжета.

– Он меня уже целовал, и ты прекрасно знаешь, что мне не понравилось! – заметила Тхар и ехидно добавила: – Что, главный герой всё же воскрес, да?

Тиля предпочла промолчать, и Тхар засмеялась:

– Ага!

Тиля снова сделала вид, что не слышит.

Тхар только покачала головой и потянулась за другой книгой. Она понимала логику Тили, но не разделяла её. Радег был ей симпатичен, но только как друг. При желании, конечно, в статном мускулистом орке с приятными чертами лица и довольно обаятельной улыбкой легко можно было увидеть мужчину, но у Тхар такого желания не возникало. "Хватило с меня одного орка, – думала она, машинально скользя глазами по строчкам. – Да и вообще, от него одни неприятности. Вечно лапы тянет меня обнять-поцеловать… И называет это любовью. Дурак! Любовь – это совсем другое. Любовь – это когда ты без своей второй половинки жить не можешь, скучаешь, когда её нет рядом и безумно рад, когда она есть. И когда через всё – и плохое, и хорошее, проходишь вместе. Когда уважаешь другого и не решаешь за него. Когда безумно хорошо на душе, когда сделаешь что-то для него, и он рад…"

Тхар вздохнула. Она считала, и не без оснований, что любовь делает её слишком доверчивой, застилает глаза и убивает всякую гордость. А ещё прочно привязывает к объекту чувств, а быть к кому-то привязанной свободолюбивая Тхар совершенно не желала. "И потом, даже если предположить, что мы поженимся, мы же каждый день ругаться станем. Я Радега знаю, он из тех, кто обожает фразы вроде: "Ты моя жена и должна меня слушаться!" Должна! Никому я ничего не должна! Тьфу! О чём я вообще думаю?! Никогда мы с ним вместе не будем, просто потому, что я его не люблю! И хватит думать об этом… орке. Вечно он мне настроение портит…"

В испорченном настроении Тхар и пробыла до вечера, пока Радег, который не смог отлучиться раньше – за ними явно следили, измотав все нервы, но так и не напав – не вынул её из фургона, не донёс до Дружка и не посадил в седло. Так что в город Тхар всё же въехала, гордо оглядываясь.

Серые Сосны – а именно так назывался последний на пути к Заречному город – девушке не понравились. Может, оттого, что она видела городок в сумерках, и красотами, если они были, насладиться не удалось, а может, оттого, что у неё снова разболелась нога, и девушка с тревогой думала о своём здоровье. Вдобавок, в гостинице Риан осмотрел её ногу и имел глупость сказать, что в общем она зажила, но ногти, скорее всего, придётся вырвать, чтобы смогли отрасти новые.

– Как вырвать? – побелела Тхар.

– Не знаю, я такого никогда не делал, но читал, – задумчиво ответил Риан, всё ещё не замечая её панического состояния, так как разглядывал пальцы на ноге, которую Тхар ужасно хотелось выдернуть из его рук и срочно спрятать. – Собственно, у тебя пальцы болят оттого, что ногти отходят. Вот, сравни с правой ногой, видишь, как они сжались с боков?

Тхар только что-то жалко промычала, и Риан продолжил:

– В принципе, должны отрасти новые.

– Что значит, в принципе? – шёпотом переспросила Тхар.

– Ложе ногтей было сильно травмировано ударом. Могут и не вырасти, – машинально ответил эльф и тут же прикусил язык. – То есть, давай надеяться на лучшее, – усугубил он положение, глянул на девушку и понял, что она вот-вот расплачется. – Тхар, я постараюсь сделать всё, что смогу, но рану залечить – это одно, а заставить что-то вырасти – это уже не в моих силах… Создатель! – запаниковал эльф, видя: что бы он ни говорил, Тхар лучше от его слов не становится. – Тиля! Тиля!

– А, ты здесь, а я тебя там ищу, – отозвалась девушка, выходя из стены.

– Утешь, пожалуйста, Тхар, – попросил Странник и стрелой вылетел в коридор.

– Ты чего плачешь? – встревожилась Тиля, присаживаясь рядом с подругой.

Тхар, всхлипывая и шмыгая носом, рассказала Тиле, в чём дело. Та отнеслась к проблеме с пониманием, и к появлению Ллио Тхар уже была успокоена многословным описанием того, какой Риан хороший лекарь. Затем последовал рассказ о том, как сама Тиля однажды прищемила палец на руке дверью, и ноготь слез, но потом благополучно вырос новый (чистой воды враньё, но Тиля считала, что знать об этом Тхар не обязательно). И наконец, Тиля уверенно заявила, что ничего страшного, если всё-таки парочка ногтей так и не вырастет – нога не рука.

Тхар уже не порывалась зарыдать, но Ллио всё равно заметил заплаканные глаза и покрасневший нос подруги. Юноша решил внести свою лепту в утешения и честно сказал, что без ногтей – это, наверно, некрасиво, но кто будет заглядывать Тхар в сапоги? За что мгновенно был обвинён в чёрствости и бессердечии, а также в непонимании тонкостей женских отношений с внешностью. Опешивший эльф с удивлением понял, что совершенно не задумывался о том, что Тхар может беспокоить её внешность с точки зрения привлекательности, а не только маскировки или чистоты. Ллио слишком привык воспринимать девушку как друга, и друга непритязательного, и не сообразил вовремя, что может обидеть её.

– Мне жаль, что я тебя расстроил, – извинился он. – Я просто думаю, что ты всё равно будешь самой чудесной девушкой на свете, сколько бы у тебя ни было ногтей на ногах. Давай я принесу тебе булочек, и мы забудем об этом до тех пор, пока они не вырастут… ну или наоборот.

Тхар засмеялась:

– Спасибо, Ллио, ты чудо! С удовольствием слопаю штук пять! На обратном пути позови Дирелла, я обожаю чай, который он заваривает.

– Договорились, – улыбнулся Ллио, обрадованный тем, что Тхар больше не расстроена, и встал. – Я быстро.

Но увы, быстро не получилось – хозяйка гостиницы объявила, что у неё нет теста для булочек, а замешивать долго. Но зато рассказала, как пройти к ближайшей булочной. Там пришлось отстоять очередь, но наконец Ллио стал счастливым обладателем объёмистого свёртка с двумя десятками булочек. А на выходе его перехватил старичок с просьбой помочь донести корзину с покупками до дома. Ллио не мог отказать пожилому немощному человеку и, про себя немного сердясь, что Тхар будет его ждать, последовал за ним, в одной руке держа действительно тяжёлую корзину, в другой – свёрток с булочками.

– Мы почти пришли, – тараторил старик, открывая дверь добротного деревянного дома и заискивающе заглянул юноше в глаза: – Не будете ли вы так добры спустить корзину в погреб? Там довольно крутая лестница, а мои бедные ноги, увы, уже не очень хорошо сгибаются…

– Конечно, – тут же согласился Ллио.

"Всё-таки грустно, что люди живут так мало, и у них такая тяжёлая старость. А проводить её в одиночестве – ещё более тяжело, – думал он, следуя за хозяином внутрь дома. – Нам несказанно повезло, что мы живём так долго – рядом всегда есть кто-то из семьи, чтобы поддержать. Впрочем, и старости как таковой у нас нет. А этот бедный человек совсем один, даже жалко, что мы завтра уезжаем. Надо спросить, может, ему чем-то можно помочь, что-нибудь починить, например, – предположил Ллио, наклоняясь, чтобы не задеть притолоку гостеприимно распахнутой двери погреба, и делая первый шаг по лестнице. – Как хорошо, что Тхар ещё очень молода, и мы с ней…" Додумать мысль эльф не успел: что-то тяжёлое с размаху опустилось на его голову, затылок взорвался болью, в глазах разлетелись фейерверки, и, потеряв сознание, юноша покатился вниз по ступенькам.

– Что-то долго его нет, – сказала Тхар после пяти минут ожидания.

– Вот все они, мужчины, такие – пообещают, а потом забудут, – поддержала её Тиля на пятнадцатой минуте.

– Вдруг что-то случилось, – встревожилась Тхар к концу получаса.

Ещё некоторое время потребовалось, чтобы принять решение бежать искать потерявшегося эльфа. Девушка сползла с кровати и осторожно натянула новые, на размер больше, сапоги.

– Пойду спрошу Дирелла, не видел ли он брата. А ты посиди здесь и задержи его, если появится.

Дирелл встретил её вопрос недоумённым взглядом, и они уже вдвоём поспешили к Риану. Странник удивился ещё больше, и все трое спустились вниз – узнать у хозяйки гостиницы, не выходил ли молодой эльф на улицу. Тут их перехватил Радег, удивлённый переполохом – к Тхар ещё в начале часа заходила Мирела, которая побежала за помощью к Гаисхашу, а тот решил, что новость об исчезновении эльфа должна порадовать друга. Вопреки его ожиданиям, Радег тоже встревожился: как бы ни раздражал его вечно крутящийся вокруг Тхар эльф, парень понимал, что если с Ллио что-то случится, это расстроит девушку. Поэтому к булочной направились втроём, отослав Тхар обратно наверх волшебными словами: тебе пока вредно много ходить. Тхар попыталась поспорить, но Риан настоял, и девушка грустно побрела в свою комнату.

У булочной пришлось задержаться – Ллио там не было. Булочница, конечно, запомнила эльфа, но, по её словам, он уже почти час как покинул её лавку. Эльфам и полуорку только и оставалось, что расспрашивать соседей и прохожих, пока наконец кто-то не вспомнил, что видел, как высокий светловолосый эльф шёл вместе с местным магом вниз по улице. Как дойти до дома волшебника, тоже объяснили, и вскоре все трое стояли перед массивной дверью.

– Сейкальский дуб, – присвистнул Радег. – Хорошо маг зарабатывает.

Странник позвонил в колокольчик, но никто не откликнулся. Он снова дёрнул за верёвочку, а Дирелл распластался по двери, закрывая глаза.

– Ллио внутри, я его чувствую, – через минуту сказал он, открывая глаза и отклоняясь.

Риан замер на пару секунд и кивнул:

– Я тоже.

– Ну, молодец! – хмыкнул Радег. – Там его Тхар ждёт, волнуется, а он тут торчит.

– Наверно, они из подвала не слышат звонок, – предположил Дирелл.

– Что-то здесь не так, – Странник внимательно рассматривал дверь, словно пытаясь проникнуть взглядом за неё. – Вы оба знаете, как Ллио привязан к Тхар. Чтобы он позабыл о том, что девушка его ждёт? Очень сомневаюсь.

– С ним что-то случилось? – испуганно воскликнул Дирелл и тут же принялся отчаянно дёргать ручку двери во все стороны.

– Отойди, – отпихнул его в сторону Радег, вытаскивая нож и наклоняясь. От волнения Дирелл даже не огрызнулся и безропотно уступил место. Но через несколько минут орк был вынужден признать своё поражение.

– Лезь через изгородь и ищи открытые окна, – скомандовал Радег, и эльф поспешил исполнить приказ.

– Интересно, где ты этому научился, – как бы про себя заметил Странник, не глядя на Радега. Тот только хмыкнул неопределённо: посвящать эльфа в подробности своего бурного детства он был не намерен.

Перепуганный Дирелл вернулся бегом:

– Ллио плохо! Открытых окон нет!

Радег, ни слова не говоря, перемахнул через изгородь и поспешил к дому. Зайдя за угол, он скинул куртку, обмотал её вокруг левой руки, отвернулся, чтобы осколки не поцарапали лицо, и ударил по стеклу. Как только он вынул самые крупные обломки, внутрь заскочил Дирелл, безжалостно порвав зацепившуюся за один из них тунику. Эльф сразу бросился вглубь дома, и когда Странник с Радегом его нагнали, Дирелл уже пытался открыть дверь в подвал. На этот раз Радегу потребовалось меньше минуты, чтобы справиться с засовом, но не успел он толкнуть дверь, как эльф проскользнул у него под рукой и слетел вниз по ступенькам. Через секунду до них донёсся полный ярости и отчаяния вопль, свист рассекающего воздух меча и глухой звук падающего тела. К тому времени Риан и Радег уже были внизу, а Дирелл бросил меч и метнулся к распростёртому на полу брату, пытаясь развязать стягивающие его верёвки.

– Пережмите ему запястье и щиколотки! – крикнул Странник, опускаясь на колени рядом с Ллио и сжимая ближнее запястье. Радег быстро перетянул оторванными от рубашки полосами щиколотки эльфа, а Дирелл судорожно сжал другое запястье.

Пока Странник, закрыв глаза, останавливал кровь, а бледный Дирелл, трясясь, не сводил глаз с Ллио, Радег огляделся. Они оказались в тесном подвале с низким потолком. Освещалось помещение лишь несколькими свечами, расставленными вокруг лежащего на полу эльфа. Руки и ноги Ллио были растянуты в стороны и крепко привязаны к вбитым в камни железным кольцам. Выше верёвок кровоточили аккуратные глубокие порезы, из которых кровь стекала в выточенные в камне желобки, образующие неровный круг. Обнажённое тело юноши было всё разрисовано непонятными символами, а на животе виделся росчерк ножа – на счастье, неглубокий и угрозы жизни не представляющий. Радег догадался, что Дирелл убил мага, как раз когда тот примерялся перерезать эльфу брюшную артерию. Следующим этапом, очевидно, было горло, так что они подоспели как нельзя вовремя. Риан перешёл к другому запястью, а Радег повернул голову и окинул коротким взглядом обезглавленное тело мага, отрешённо размышляя, зачем же тому понадобился эльф. Причём именно этот эльф, который дорог его Тхар! И приходится спасать это недоразумение…

Ллио попытался заговорить, но Риан приказал молчать. Тем не менее, когда юношу подняли с пола и завернули в плащ Странника, он с трудом выговорил:

– Булочки…

– Будут тебе и булочки, и ватрушки, и всё, что захочешь! – тут же пообещал Дирелл, бережно неся брата к лестнице.

– Для Тхар… – настоял тот.

– И для Тхар тоже, – мгновенно согласился эльф.

– Нет… свёрток…

– Я его найду, – успокоил юношу Странник. – Радег, помоги им выйти.

Орк уже наверху понял, что эльф зачем-то их услал прочь, поэтому выпустил Дирелла из дома с наказом идти в гостиницу, а сам вернулся.

Ванеллириан хмуро поливал керосином небольшую кучу книг и вещей.

– Надо будет сообщить страже, что здесь произошло. Но я не могу допустить, чтобы это попало кому-то в руки. Мало ли безумцев среди людей…

– О чём ты? – не понял орк. – И что хотел этот маг от Ллио?

– Вечную молодость, – коротко ответил Странник, бросая на влажно блестящие вещи горящую спичку. – Ничего бы у него не вышло, он просто убил бы мальчика. И я не желаю оставлять кому-то возможность повторить его опыт.

Дирелла они нагнали с трудом и только благодаря тому, что ноша всё же была нелёгкой. Радег отобрал Ллио и остаток пути нёс юношу на руках – в конце концов, Тхар же должна увидеть, что он принимал самое непосредственное участие в спасении её драгоценного эльфа. Так и вошёл с ним в гостиницу, где их тут же встретила взволнованная подруга.

– Ллио! – испуганно воскликнула девушка, подбегая к эльфу, осторожно поддержала голову юноши. – Что с тобой? Нет, всё потом, – тут же не дала ответить, потянула Радега. – Неси его наверх, положим в постель. Риан?

– Я залечил порезы, но Ллио потерял много крови. Жизни его ничто не угрожает, просто надо отлежаться, – успокоил её Странник, вручил одежду эльфа и свёрток со злополучными булочками и повернул к кухне: – Я приготовлю отвар для восстановления крови, скоро принесу.

– Спасибо, – девушка заторопилась вслед за Диреллом и Радегом.

Ллио уложили в постель, укрыли одеялом, и Тхар подошла, отпихнула толчком бедра Дирелла и пристроилась на его место. Возмущённый эльф фыркнул, но сгонять её не стал.

– Ладно, я пойду, – буркнул Радег, видя, что весь мир для Тхар сейчас заключается в лежащем без движения бледном до прозрачности эльфе, и отчаянно ревнуя. Тхар ответила нетерпеливым мычанием, мол, никто тебя не держит, и Радег вышел, с трудом поборов желание как следует шибануть дверью по косяку.

– Дирелл, сходи к Риану, спроси, всё ли у него есть для отвара, – попросила девушка. И беспокоящийся о здоровье брата эльф, поколебавшись, вышел.

А Тхар наклонилась к Ллио, взяла его лицо в ладони, закрыла глаза и прижалась своим лбом к его. Мягко потёрлась кончиком носа о его и тихо попросила:

– Ты больше меня так не пугай, непутёвый ты мой братишка.

– Не буду, – так же тихо пообещал эльф. – И, Тхар… ты всегда останешься самой замечательной девушкой на свете. Даже когда постареешь… и у тебя будут морщины… и волосы поседеют… и…

Тхар распрямилась и потрогала, хмурясь, лоб Ллио:

– Ты это к чему? – она растопырила два пальца: – Сколько пальцев видишь?

– Я не брежу, – успокоил её Ллио. – Маг хотел вернуть себе молодость. Он рассказал мне, когда я пришёл в себя… Кровь юного невинного эльфа…

– Так, хватит болтать, – оборвала его девушка, чувствуя, что другу всё труднее говорить. – Помолчи, потом расскажешь. И не волнуйся, я стареть начну только лет через сорок, вон сколько у меня времени ещё впереди!

Ллио только слабо улыбнулся и закрыл глаза. Сквозь полудрёму он чувствовал, как девушка медленно гладит его по волосам, и эти размеренные, успокаивающие движения были сейчас для него дороже всего на свете.

Радег мрачно валялся в постели, рассеянно гладя пристроившуюся на груди кошку, пока она не куснула его.

– Женщины, – буркнул орк, спихивая капризную оккупантку. – К вам со всей лаской, а вы кусаться.

Кошка с видом оскорблённого достоинства улеглась рядом, поджав под себя передние лапы. Радег только хотел развить мысль о непредсказуемости женского характера, как в дверь постучали. Орк со вздохом встал, натянул сапоги и открыл дверь.

– Спасибо тебе за Ллио, – сказала Тхар, привстала на цыпочки, обняла его за шею, крепко прижавшись на несколько секунд горячими губами к щеке, и всем тёплым мягким телом – к его телу. – Большое спасибо, – тихо поблагодарила она, отпуская его, развернулась и пошла прочь по коридору. Радег почувствовал, как горят на коже поцелуй и следы её рук, обнимавших его и скользнувших по груди, когда она отстранилась, и как нестерпимо холодно оттого, что её больше нет рядом, и окликнул её:

– Тхар…

Девушка обернулась

– Выходи за меня замуж.

Тхар только бросила на него укоризненный взгляд и скрылась в своей комнате.

Радег захлопнул дверь и со стоном стукнулся о неё лбом, потом ещё раз.

– Нельзя её касаться, я так с ума сойду, – пробормотал он и развернулся, прислоняясь спиной к двери. Посмотрел на следящую за ним кошку и спросил: – Ну подскажи мне, как женщина, что мне с ней делать?

Кошка соскочила с кровати, подошла к своей пустой миске и вопросительно подняла на Радега слегка укоризненный взгляд зелёных глаз.

– Тьфу, – возмутился орк. – Я тут страдаю, а тебе лишь бы пожрать! До чего дошёл – с кошкой разговариваю!

Радег подхватил с пола посудину и вышел, мрачно думая, что раньше он бы нашёл с кем поговорить в гостинице, где такие симпатичные служанки. Но увы, как отрезало – женщина ему теперь нужна была одна-единственная. Вредная, своевольная, упрямая… надёжная, честная и весёлая. Интересно, побежала бы она его встречать, так, как Ллио, если б его ранили? Сидела бы у его постели? Сидела бы. Может, даже поцеловала бы. Если долго упрашивать. Из жалости.

Радег возвращался из кухни, когда у лестницы неожиданно услышал:

– Вижу, гложет тебя тоска по деве, любовь неразделённая душу тебе терзает, – звучал низкий, хрипловатый женский голос, плавно тёк в уши. – Дева твоя – тёмная волосом, а ликом светлая. Красивая да непокорная. И стоит меж вами разлучник: молодой да статный, волос светлый, голос звонкий…

Радег обернулся, почти завороженный, увидел смуглую женщину в яркой цветастой одежде и рявкнул:

– Пошла прочь!

Сахези только усмехнулась:

– Что, скажешь, неправда?

– И так всё понятно, стоит на нас посмотреть, никакого волшебства, – прошипел сквозь зубы Радег. – И если не уйдёшь, вышвырну – не люблю я вашу сестру…

Он отвернулся и стал подниматься по лестнице, но сахези неожиданно смело нагнала его:

– А что обидел ты её, а она простить не хочет, это тоже я, поглядев на тебя, поняла?

Радег невольно остановился.

– А хочешь, я помогу тебе? – продолжила вкрадчиво женщина. – И увидит она, что лучше тебя никого ей не найти, что готов ты её на руках носить, что жизнь твоя – в её жизни?

Орк в сомнениях смотрел в непонятного цвета глаза незнакомки. С одной стороны, после происшествия с порчей его трясло от ярости при виде сахези, с другой – ему очень хотелось именно того, о чём говорила проницательная женщина. Чтобы Тхар наконец поняла и оценила…

– Я дам тебе цветок, – тем временем говорила сахези. – Как вдохнёт она его аромат, так откроются её глаза, почувствует она всё силу твоей любви, увидит, какой мужчина хочет быть с ней рядом. А ты не плошай, лови удачу, убеди её быть твоей. И будет вам счастье…

Радег молча сверлил взглядом загадочно улыбающуюся сахези, потом спросил:

– И что ты за это хочешь?

– О, не могу смотреть на твои страдания, – закатила глаза женщина. – Два кружка, всего два кружка, и помогу тебе.

Цена за какой-то цветок, пусть и магический, в две крупных серебряных монеты, была явно завышена, но Радег буркнул:

– Согласен.

Сахези только усмехнулась, будто и не ожидала от него другого ответа.

Глава третья. О тонкостях волшебства сахези и о неопределённости планов на будущее

Волшебный цветок оказался обычной розой. Тёмно-бардовой, почти чёрной в сердцевине. Бутон к вечеру следующего дня наполовину распустился и выглядел невероятно соблазнительно. Любая девушка была бы очарована и обязательно захотела бы вдохнуть свежий сладковатый аромат. В конце концов, что может быть проще, чем вызвать Тхар на минутку из комнаты эльфа, завести к себе, подарить цветок, а если она вдруг не додумается его понюхать, небрежно подсказать…

Но Радега мучили сомнения. Он решил, что обоз остаётся ещё на сутки не только из-за эльфа, который быстро шёл на поправку, и даже не из-за городской стражи, которая неожиданно заявила, что не всё в этом деле ясно, и лучше бы обозу задержаться. Главная причина была в другом: в случае чего Радег хотел иметь возможность отловить ведьму и заставить всё исправить. Воспоминания о порче были слишком живы, и сейчас Радег разрывался между желанием наконец обрести любовь Тхар и боязнью причинить девушке ещё больший вред. И, где-то в глубине души, он был совсем не уверен, что ему стоит воспользоваться розой. Потому что на его прямой вопрос о том, будут ли чувства Тхар естественными, сахези ответила весьма обтекаемо:

– Она увидит тебя настоящего, роза пробудит в её спящем сердце способность любить. Но её обновлённый взгляд обратится на того, кто будет рядом. Позаботься о том, чтобы соперник не встал между вами снова.

И Радег не мог отделаться от сомнений: не будет ли "прозрение" Тхар, наоборот, ослеплением? Влюбится она в него, а потом действие магии кончится, и она, чего доброго, не только перестанет его любить, так ещё и возненавидит за то, что он сделал.

"Всё-таки подавлять её волю волшебством – последнее дело, – решил Радег, вставая, и выдернул розу из бутылки, в горлышко которой вставил её накануне. – Мужчина я или кто?! Сам добьюсь её любви. Выкину эту магическую дрянь к Хазгуду…"

Он распахнул дверь и нос к носу столкнулся с Тхар.

– Ой, какая красивая! – восхитилась девушка и протянула руку. Орк машинально отдёрнул свою, Тхар понимающе протянула: – А, это не мне…

– Тебе, – вырвалось у Радега, испугавшегося, что девушка о нём плохо подумает. Мол, ухаживает за ней, а сам цветы другой дарит.

– Ну так мне можно её понюхать? – приподняла бровь Тхар и снова потянулась к цветку.

– Эээ, – Радег помедлил секунду и спрятал розу за спину. – Знаешь, она уже завяла. Давай я тебе другую куплю. А лучше три. Или семь.

– Я хочу эту, – насупилась Тхар. – Тебе, что, одну розу для меня жалко? И если оборвать лепестки по краям, она будет как новенькая.

Секунду они мерились взглядами, и Тхар заявила:

– Спорим, ты нёс её не мне, а той кудрявой красотке с кухни, с которой весь обед перемигивался, да? Ну ладно, – девушка хмыкнула и развернулась уходить.

– Тхар, погоди, – попытался задержать её Радег, который совершенно не помнил, чтобы он с кем-то перемигивался.

Девушка неожиданно развернулась и выхватила у него цветок:

– Ага! – она отскочила к противоположной стене коридора. – Так я и знала, роза свеженькая и очень красивая. Так я отнесу её той девушке с приветом от тебя? Только сначала…

– Нет! – одним прыжком Радег оказался рядом, но было уже поздно – Тхар уткнула нос в лепестки и закрыла глаза, вдыхая цветочный аромат. Радегу только и оставалось, что наблюдать за её лицом, но ничего, кроме удовольствия от приятного запаха он там не увидел. Через пару секунд, растянувшихся для орка до невозможности, девушка подняла на него глаза и улыбнулась:

– Чудесно пахнет.

Радег кривовато улыбнулся в ответ. Выходит, не подействовало? Тем лучше. Пусть сахези подавится своими кружками, главное, чтобы вреда от этого не было.

– Тхар, как ты себя чувствуешь? – встревожился он.

– Прекрасно, – пожала плечами девушка, по-прежнему улыбаясь. Радег подумал, что она ему так долго никогда не улыбалась. А дальше произошло нечто и вовсе невероятное: Тхар шагнула к нему, обвила шею руками и потянула вниз. Орк уже почти коснулся её губ, как его словно ударило: да чтоб Тхар вот так его домогалась?!

– Погоди, – придержал он девушку, отклоняясь. На её лице блуждала всё та же безмятежная улыбка. – Тхар… ты уверена?

– В чём? – не выказала девушка неудовольствия.

– В том… что хочешь меня поцеловать? Что любишь меня? – настойчиво потребовал ответа орк.

По лицу Тхар на секунду словно пробежала тень, но девушка ответила:

– Главное, что ты меня любишь. Ты ведь меня любишь? – она заглянула Радегу в глаза.

– Да, всем сердцем, – выдохнул орк. – Но мне важно знать, ты меня любишь?

– Конечно, – спокойно ответила Тхар. – У меня словно открылись глаза. Я поняла, какой ты чудесный мужчина, красивый, сильный и… ласковый, – девушка теснее придвинулась к нему, всё с той же неизменной улыбкой положила руку ему на грудь. – Ты, наверно, хочешь, чтобы я доказала тебе свою любовь? Пойдём ко мне.

Нет. Это было сейчас последним, чего хотел Радег. Заколдованная Тхар была какой-то ненастоящей, кукольной, говорила и действовала так, словно магия сахези дёргала за ниточки её безвольное тело. А он хотел видеть рядом с собой живую девушку, хотел, чтобы она любила его безо всякой магии, и уж точно, чтобы она стала его по собственной воле и желанию, а не под воздействием проклятой розы.

А Тхар тем временем мягко, но настойчиво тянула его в сторону своей комнаты, всё так же отрешённо улыбаясь.

– Тхар, погоди, – остановил её Радег. – Не так… погоди. Давай так: если завтра ты не передумаешь…

– Неужели ты не хочешь быть со мной? – спросила девушка. – Ведь совсем недавно ты рад был уложить меня в постель.

– Да чтоб меня! – рявкнул Радег. – Ты теперь думаешь, что мне от тебя только это и нужно?! Я тебя люблю, люблю, понимаешь? Хочу, чтобы ты была со мной, улыбалась мне, только не этой жуткой улыбкой! Хочу, чтобы ты радовалась моему приходу, чтобы ты сама хотела меня целовать, чтобы ты вышла за меня замуж и родила мне детей! Хочу, чтобы ты меня любила, сама, своим сердцем, а не… – орк запнулся, и девушка снова невозмутимо потянула его к своей двери:

– Пойдём.

– Нет, – орк попытался выдернуть руку, но девушка вцепилась в неё изо всех сил.

– Радег, пожалуйста, пойдём.

– Нет, я не могу.

– Я обещаю, что не буду к тебе приставать, – немного раздражённо заметила Тхар.

Радег пригляделся внимательнее: с любимого лица на него смотрели знакомо сердитые глаза, а странноватой улыбки не было и в помине – губы Тхар были сурово сжаты. Орк шумно выдохнул: прошло!

– Ну?! – дёрнула его Тхар.

Радег широко ей улыбнулся и обнял за плечи.

– Пойдём. Ты нормально себя чувствуешь? Ничего не болит?

– Нога, но я уже привыкла, – откликнулась Тхар, распахивая дверь. Радег машинально шагнул внутрь и застыл, так что Тхар пришлось подтолкнуть его в спину. Девушка закрыла за ними дверь и прислонилась к ней спиной. Радег перевёл взгляд с неё на насмешливо улыбающуюся сахези, сидящую у окна, потом обратно, вздохнул и с размаху сел на постель Тхар.

– Что, примериваешься, как бы удобнее… – усмехаясь, начала Тхар, и орк вскочил как ошпаренный.

Женщины засмеялись, а Радег рявкнул:

– Повеселились?!

– Заметь, – подняла вверх указательный палец Тхар. – Я об этом ничего не знала до сегодняшнего утра. Риаци, принеся тебе цветок, зашла и рассказала мне о своём великолепном плане. Не то, чтобы я очень обрадовалась вмешательству в свою жизнь, – девушка покосилась неодобрительно на сахези, та пожала плечами:

– Ты просила совета. Но я предпочитаю выяснять всё делом. Он поддался?

– Не-а, – поджала губы Тхар, одарив Радега странным взглядом – то ли одобрительным, то ли раздражённым.

– Значит, ты не была заколдована? – уточнил парень.

– Конечно, нет, – усмехнулась сахези. – Стану я заколдовывать подругу!

– Была уже одна такая, – буркнул Радег.

– Это Риаци помогла избавиться от порчи, – заметила Тхар. – Так что скажи ей спасибо.

– Спасибо, – машинально повторил за ней Радег и снова перевёл взгляд на Тхар. – Значит, то, что ты там говорила и делала – просто игра?

– Да, – кивнула Тхар. – Я хотела узнать, как далеко ты зайдёшь в своём желании заполучить меня во что бы то ни стало.