Текст книги "Повесть о настоящей девочке"

Автор книги: Наталья Тихомирова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Часть 1. Детство.

Детский анекдот для рожденных в семидесятые: «В нашем классе все мальчики Димы, а девочки Наташи. Поэтому все обращаются друг к другу исключительно по фамилии. На втором уроке завуч приводит новенького мальчика. Учительница спрашивает: «Дима, у тебя как фамилия?» Новенький отвечает: «Я не Дима, я Саша.» «А почему ты не Дима?» – удивилась учительница. «Потому что у меня брат Дима и сестра Наташа», – ответил ученик.

История эта началась в небольшом уральском городе Златоусте. Город этот красив природой, и убог строениями, как и большинство провинциальных городов на просторах России. Улицы в городе расположены вдоль склонов гор. Одна улица выше другой. Дома не всегда располагаются по чёткой линии улиц. Чуть выше или ниже – не имеет значения – так рельеф проходит. Ориентироваться по городу можно не право или лево, а выше или ниже. И в названиях улиц часто встречаются географические ориентиры, как Нижне-Вокзальная или Верхне-Ветлужская. «Златоустье – Захолустье» поэтично описал местный поэт. Героиня наша родилась в этом городе в середине семидесятых, поэтому назовем ее Наташей. Вернее, Наташкой, потому как, скорее всего, так её все и называли. В детстве Наташка была в меру бойкая, но скромная по природе и воспитанию. Нотки озорства периодически всплёскивались в ней, привлекая к Наташке постороннего внимания. А она очень не любила внимания к себе. И чем больше она не любила внимания, тем больше привлекла его к себе.

Например, в детском саду их группу шестилетних детей посадили перед черно-белым телевизором смотреть непонятную процессию и постоянно показывали портрет дядьки с густыми бровями и отвисшей нижней губой. Наташке очень скоро стало скучно на это смотреть. Она рукой вытянула нижнюю губу и спросила у соседней девочки, кто этот дядька с такой вытянутой губой. А девочка пожаловалась воспитателю, что Наташа корчит рожу, изображая того дядьку с портрета. Воспитатель с очень строгим лицом отругала Наташку, погрозила пальцем и сказала, что нельзя Леонида Ильича Брежнева называть дядькой и так вытягивать губу, и что Наташка теперь пойдет в угол и будет там стоять, пока не закончится церемония похорон. Наташка послушно ушла в угол. Угол ее оказался у окна, поэтому она с удовольствием наблюдала как ветер гоняет по двору последнюю опадающую листву, тогда как другие дети были вынуждены были сидеть смирно и смотреть похоронную процессию по телевизору.

В первый класс Наташка пошла в обычную школу. Первая учительница оказалась девятнадцатилетняя выпускница местного педучилища. Детей она воспитывала исключительно «двойками». Наташка сдружилась с несколькими ребятами и у них образовалась интересная компания, с которой они весело проводили время. В результате такого времяпровождения частенько красовалась надпись в дневнике «Поведение 2!». Пару раз даже родителей вызывали в школу. В итоге первый класс Наташка закончила с хорошими оценками по школьным предметам, а по поведению неуд.

Все бы ничего, но родители получили квартиру в районе железнодорожного вокзала и пришлось устраивать Наташку в другую школу. Низкорослая завуч начального звена внимательно осмотрела Наташку и спросила, поджав губы:

– Второгодница, что ли?

– Нет, – ответила мама Наташки. – Просто высокая…

– А что ж она год с двойкой по поведению закончила?

– Ну, учительница молодая, неопытная у них была… Не смогла с ними справиться.

– Ну нет, в свой 2 «А» я ее не возьму. В «В» ей самое место, там одни спортсмены… – решила завуч и судьба Наташкина решилась.

В новом классе Наташку встретили настороженно. Девочки шептались на перемене, рассматривали ее, но подходить не торопились. На перемене Наташка одна стояла возле стены. Смуглый мальчишка с карими глазами подошел к Наташке и сказал:

– Новенькая голенькая, еще и очкастая! Очки-дурачки!

– Очки-дурачки!!! – радостно подхватили другие мальчишки.

Наташке стало невероятно неловко, еще и очень обидно видеть перед собой десяток мальчишек, которые дразнят ее. Она отвернулась к стене и слезы потекли из ее глаз. Кто-то из девочек пожаловался пожилой учительнице Марье Васильевне, что новенькая плачет. Марья Васильевна подошла к Наташке, обняла ее и отвела в класс. Успокоила как смогла, попросила девочек подружиться с Наташей, и не обижать ее. Девочки постарались это сделать, но Наташка так особо ни с кем не подружись. Посадили Наташку перед этим смуглым мальчишкой Димкой Невзоровым. Он периодически тыкал карандашом в спину Наташки, или линейкой пытался резать Наташкину косу. И однажды, повернувшись на очередной тычок, Наташка поняла, что ей очень этот Невзоров нравится. И, скорее всего, она ему тоже…

Подруг завести не получилось, поэтому книги стали друзьями Наташки и просто приятным времяпровождением. Читала она много, сначала записалась в библиотеку Дома Школьника, что возле её дома. Позже папа ей стал приносить из заводской библиотеки книги поинтересней, когда сам заходил туда. Наташка начинала ходить в различные кружки при том же Доме Школьника, начинала и быстро бросала. Хотелось чего-то подвижного, что-то вроде танцев, но такого там не было. Из спортивного была только лыжная секция. Туда она и записалась.

Димка Невзоров тоже ходил в лыжную секцию. Его секция была при школе и преподавал там школьный учитель физкультуры Игорь Сергеевич. Игорь Сергеевич был мужчина молодой, высокий брюнет. Но у него было косоглазие. Когда он смотрел на Наташку было не понятно куда он смотрит. И от этого взгляда, и от его команд, которые он говорил строгим голосом и интонацией, не терпящей возражения, Наташке было не по себе. В-общем, побаивалась она Игоря Сергеевича, и физкультуру не любила.

А в лыжную секцию при Доме Школьника Наташке нравилось ходить. В теплое время года, пока не было снега, занимались легкой атлетикой. Просто бегали по осеннему лесу. Когда ложился снег, бегали на лыжах. Еще раз в неделю ходили в бассейн. Рекорды ставить Наташка не стремилась. Ей просто нравилось кататься на лыжах, смотреть на деревья, покрытые снегом. Нравилось ездить по свежему снегу, или наоборот, в солнечную погоду по раскатанной лыжне, скользко, и лыжи едут сами.

Начальная школа прекрасная пора – один учитель, почти домашняя атмосфера в классе. На перемене ребята играли в сюжеты «Гостьи из будущего», фильм, впечатливший всех школьников того времени. Андрей Буланов в роли толстого пирата, Серёга Клопов в роли Коли Герасимова – самые по сходству герои, а дальше как повезет. Наташка была просто зрителем, не приглашали, да и стеснялась она…

В среднем звене стало все серьезнее, много разных преподавателей, ну и старшеклассники. Однажды, возле раздевалки несколько одноклассников Наташки забрали у нее шапку и стали кидать друг другу. Наташка сначала пыталась забрать то у одного, то у другого, но они быстрее успевали перебросить ее шапку, чем она дотянутся до кого-либо. Тогда Наташка просто встала возле скамейки, готовясь заплакать. Мимо проходили два старшеклассника – Димка Петров и Сашка Логинов. Наташке они казались самыми «крутыми», ну просто супергероями. Петров увидел эту сцену, схватил Димку Невзорова, и спросил:

– Эй, малой, а что вы ее обижаете, она ж вроде нормальная девчонка?

– А она всем пацанам в классе нравится, – весело ответил Невзоров.

Петров внимательно и оценивающе посмотрел на Наташку. Наташка обомлела, она не ожидала, того что она может нравиться мальчикам. Но больше всего на свете ее интересовало нравится ли она Невзорову. Петров как будто прочитал мысли Наташки и спросил у Невзорова:

– А тебе?

– Мне тоже, – так же весело ответил Невзоров.

– Ладно иди.

Наташке стала не интересна судьба шапки. Хотелось просто кричать: «УРА!!!» Какое это было счастье осознавать, что ты нравишься тому, кто нравится тебе. Но Невзоров больше никак не показывал свое внимание к Наташке, и сама Наташка никак не показывала своего интереса к нему, стеснялась. Да и конкуренция появлялась, не только она его интересовала, и он нравился и другим девочкам. Поэтому постепенно все забылось.

Однажды учитель истории не нашла в учительской классный журнал 5 «В». Наташка была дежурная в тот день, и ей было дано задание разыскать журнал. Она отправилась в кабинет, где у них до этого был урок математики. Поднявшись на третий этаж, в коридоре она увидела 9 «Б» в полном составе, ожидающий припоздавшего учителя химии. Боже, как же страшно проходить мимо старшеклассников, и почему-то все они, как ей казалась тогда, на нее смотрят. Она прошла мимо Петрова и Логинова, которые что-то стали говорить. Стоя спиной к толпе старшеклассников и собираясь с силой духа, чтоб зайти в незнакомый класс она услышала:

– Вот эта? В зеленых колготках? Да ладно…

– Ну так-то симпатичная.

Наташка обернулась и уткнулась в тридцать пар глаз, которые смотрели на нее. «Это всё про меня? Почему они на меня все смотрят и меня обсуждают?» – мысленно удивилась Наташка глядя на старшеклассников исподлобья, словно затравленный зверёк, переводя взгляд с одного лица на другое.

– Ой, ушастенькая какая, – сказала прыщавая девушка.

Наташка усмехнулась про себя. «Вот это неправда, уши у меня нормальные, да и посмотри на свои прыщи», – подумала Наташка. Правда для неё была важнее всего. Наташка выпрямила спину, подняла голову, встряхнула заплетёнными в косу волосами, в упор посмотрела на прыщавую девушку, та аж съежилась под ее взглядом. Затем гордо развернулась и смело вошла в класс.

– Извините, а можно журнал пятого «В»?

– Сейчас, секунду, – ответила учительница, дописывая в журнале.

– Все забирай.

– Спасибо!

И совсем не страшно. Наташка вышла с журналом и с каменным лицом пошла мимо 9 «Б».

– Я вот смотрю на неё и не пойму симпатичная она или нет…

Наташка вскинула голову и посмотрела «это кто её смеет обсуждать?!!» Петров.

– Да не, она симпатичная.

– Даже можно сказать, красивая, – ей раздавалось в след. Наташка летела как на крыльях в свой класс.

Через некоторое время в Наташкином классе состоялся первый новогодний вечер, а не утренник, как раньше. Одноклассники разбивались кто кучками, кто парами, кто-то хотел кого-то провожать, кто-то с кем-то танцевать. В воздухе витала аура влюбленности, «мур-мур-амур». Наташку это не очень интересовала, она была просто зрителем. В результате образовалось несколько пар. Одна из них это Серега Клопов и Надька Большакова. Надя подошла к Наташке и сказала:

– Слушай, ты нравишься Толикову Илье. Он тебя хочет проводить, пойдем с нами с вечера.

– Ну пойдем, – ответила Наташка. Это был комплимент, т.к. сама Надька Большакова подошла к ней. Эта девочка с короткой стрижкой и большим ртом, боевая, умела материться, «держала» весь класс. Кто не нравился Надьке, тот не нравился всему классу. Наташка не хотела попасть в опалу к Надьке, да и дружить с ней не хотела тоже. Хотелось как-то держать нейтралитет.

Вышли из школы всей толпой и пошли вдоль школьного забора, прошли больничный забор, Наташке домой идти прямо, но Толиков сказал:

– Пойдем направо со всеми.

–Зачем? Мне прямо, – сказала Наташка.

– Ну проводим Надьку Большакову сначала…

Повернули направо, шли по верхней дороге, разговаривали, кто о чём. Наташка с Ильей решили обсудить свежий американский фильм о ядерной войне. Вторая половина восьмидесятых. О чем же еще могут быть фильмы? Но к концу беседы Наташка поняла, что они обсуждают абсолютно разные фильмы. Потом мальчики стали обсуждать физиологические различия мальчиков и девочек. Девчонки смеялись. Наташке стало неловко и неприятно. Дошли до Надькиного дома. С ней распрощались. Толиков сказал:

– А вот и мой дом. Тебя ребята проводят. Ну, я пошел?

– Иди, – сказала Наташка.

Дошли по верхней дороге до спуска к Наташкиному дому. Наташка и Ленка жили в одном подъезде. Поэтому они попрощалась и вдвоём спустились к подъезду. Наташка пришла домой и подумала, что ей Толиков не очень-то нравится, с ним неинтересно, да и вообще, ходить толпой провожать исключительно Надьку, а потом одной идти домой. В общем, это больше тяготит, чем какая-то приятность, например, эфемерная дружба с Надькой…

На следующий день в классе стали рассаживаться, кто с кем дружит по партам. Наташка сидела с Ольгой Хамадеевой на первой парте, т.к. носила очки. А Олька сидела на первой парте, т.к. была очень маленькая ростом. Надька, можно сказать, дружила с Олей, вернее взяла ее под свою защиту. Любила повторять: «Кто обидит моего Хамадейчика, тот от меня получит». Наташка была спокойная, Олька вообще бесконфликтная, частенько списывала у Наташки. Поэтому они очень хорошо ладили. Надька подговорила Ольгу пересесть на другую парту. А к Наташке подсел Толиков. Наташка поежилась, но протестовать не решилась. Весь урок он шмыгал и комментировал слова учителя. Наташка даже не запомнила какой это был урок и что проходили. Хотелось только одного, чтоб скорее урок закончился.

На перемене Наташка подошла к Ольге и спросила, как ей сидится на новом месте. Олька ответила, что не очень, ей ничего не видно. Наташка предложила пересесть к ней обратно. Оля сказала, если рядом с Наташкой никого не будет, то она вернется обратно. Наташка первая зашла в класс и заняла свое место. Чуть позже подошел Толиков, но Наташка сказала ему:

– Иди на свое прежнее место.

– А чо?

– Здесь Ольга будет сидеть, это ее место.

– Почему?

– Не садись сюда, иди отсюда, – почти закричала Наташка.

Толиков ушёл обиженный. Оля с Наташкой стали снова сидеть вместе. Наташка даже и не подозревала, какую обиду затаил Толиков. При первой же возможности он мог поставить подножку Наташке. Если случайно оказывался рядом мог внезапно ударить ее. Наташка старалась как можно дальше от него держаться. На уроках сидела от него далеко, на переменах старалась уходить в противоположную сторону. Тем временем учебный год закончился, впереди лето, а лето, как поётся в песне, «это маленькая жизнь». Многое могло произойти за лето, многое могло забыться и измениться.

Новый учебный год уже 6 «В» встретил в изменённом составе. Во-первых, у 6 «В» появился новый классный руководитель – Любовь Александровна. Преподаватель изо и черчения, особа утончённая, не теряющая самообладания. Даже когда она повышала голос не создавалось впечатления, что она кричит. Внешне она напоминала Наташке Майю Плесецкую, только если подстричь чёлку, зачесав набок и волосы до плеч заколоть заколкой типа «банан».

Во-вторых, появилась новая ученица Светка Седова. Она была в очках. Наташку это сразу подкупило, теперь она не единственный очкарик в классе. Светка тоже любила читать, еще она посещала музыкальную школу, что для Наташки было тайной мечтой, т.к. ее не приняли туда, мотивируя полным отсутствием слуха. Светка для Наташки стала «лучом света в темном царстве». С ней было интересно разговаривать, есть общие темы для разговора. Теперь у Наташки появилась подруга.

Но Толиков не забыл свою обиду. Теперь помимо физических ударов на Наташку стали литься ругательства и оскорбления на словах. Однажды, в темном коридоре возле столовой он опять стал обзывать Наташку матом.

– Толиков, иди на фиг, ты достал меня уже! – крикнула Наташка.

Толиков, на это подошел и врезал со всей силы Наташке по голове портфелем. Девчонки, стоявшие рядом ахнули в унисон. Очки улетели в сторону, от удара потемнело в глазах. Было очень больно, Наташка повернулась к стене и прислонилась, чтоб не упасть. Услышала чей-то голос:

– Ни хуясе, он ей?! Эй ты, ну-ка иди сюда!

От обиды и боли у Наташки полились слезы, Светка подняла Наташкины очки. Наташка их надела и увидела, как Петров держит брыкающегося Толикова. Она поняла, что скорее всего ему прилетело от Петрова.

– И чо, ты ее обижаешь? – говорил Петров. – Чо, она тебе нравится, что ли? Говори, влюбился?

– Кто? Эта дура очкастая, да нифига она мне не нравится.

– Ты в курсе, что девочек обижать нельзя?

– А ты в курсе, что младших обижать нельзя, – Толиков покосился на стоящего рядом с Петровым Логинова, – тем более вдвоем!

Тут Логинов не выдержал:

– И кто тебя обижает?

Толиков вывернулся от Петрова и побежал, крикнув:

– Пошли на хуй, уроды!

Петров прыжком догнал Толикова, встряхнул его и сказал:

– Еще раз заденешь её, получишь по-настоящему. Понял?

Пробегая мимо Наташки Толиков крикнул ей:

– Пошла на хуй, дура очкастая!!!

Но Наташке было наплевать на слова Толикова. Ей стало так легко от того, что Толикову влетело, что ему сейчас хуже, чем ей, что есть же справедливость на свете, и что, может быть, он от нее всё-таки отстанет. Петров подошел к Наташке и сказал, глядя на неё:

– Если он тебя будет обижать, подойти ко мне и скажи. Ясно?

Наташка стояла опустив глаза, боясь посмотреть на Петрова, просто кивнула головой. Он спросил еще раз:

– Точно понятно?

– Понятно! – сказала Наташка и подняла свои зарёванные глаза. И посмотрела в его глаза. Зелёные. А он, улыбаясь, смотрел прямо в её глаза. Это как раз такой момент, когда проходит искра, сверкает молния или бросает в озноб. Для Наташки просто остановилось время, это тот самый миг, когда хочется сказать: «Остановись, мгновенье. Ты прекрасно!». В-общем, Наташка влюбилась. Петров кивнул и ушёл. А Наташка стояла и смотрела ему вслед. А девчонки-одноклассницы стояли и смотрели на Наташку.

На следующий день с Наташкой никто в классе не разговаривал. Даже Светка. Ни за кого в их классе старшеклассники не заступались. А еще обидели их одноклассника – Толикова. Одним словом, Наташке – бойкот. Наташка не знала, как поступить, поэтому тоже решила никого не замечать. Тем более, Толиков ее не замечает, уже хорошо. А уроки есть уроки, в школу ходят, чтобы учится, как говорят взрослые. Очки Наташка стала надевать только на уроке. Стеснялась своего «очкачества». На перемене она их прятала в футляр. Близорукий человек не может различать лица издалека, видит только образы, как бы в тумане. Теперь туман стал спутником Наташки на долгие годы.

Уроки в школе проходили в разных кабинетах, поэтому перемена – это движение разных классов из кабинета в кабинет. И какое счастье было для Наташки, когда 6 «В» проходит мимо 10 «Б» или наоборот 10 «Б» проходит мимо 6 «В». Если удавалось увидеть Димку Петрова, то день для Наташки прошел не зря.

А еще была лыжная секция. Наташка каталась не спеша классическим ходом. Была такая традиция, если подъезжал более сильный лыжник, он говорил: «Гоп!» и менее слабый, кого обгоняют, должен уступить лыжню, т.е. перейти на обочину. Объяснил Наташке эту традицию Сашка Логинов. Он подъехал к ней и крикнул:

– Гоп!

Наташка вздрогнула от внезапного окрика и стала пытаться ехать быстрее, чтобы через несколько метров отпрыгнуть на более удобную обочину, запуталась в ногах и палках, с трудом перешагнула на обочину.

– Ты что не знаешь, что надо уступать, если тебе говорят: «Гоп»? – остановившись, грозно спросил Логинов, глядя в глаза Наташки. Наташка же боялась слово произнести, просто молча кивнула. Но вдруг, грозное лицо Логинова стало каким-то растерянным. Он поехал дальше, продолжая смотреть на Наташку, сколько хватило поворота его головы.

В те дни, когда тренировки со старшеклассниками совпадали, Наташке то и дело приходилось прыгать на обочину. Но Димка никогда не кричал Наташке «Гоп!», он всегда её обгонял по обочине сам. Так делали только тренеры и Димка.

А еще был бассейн. Можно было встретиться в коридоре, пока Наташкина группа ещё шла к воде, а Димкина уже вышла из воды, или наоборот. Однажды Наташка вышла из воды, ей было холодно до дрожи. Она тряслась от холода и бежала к скамейке с полотенцами. Димкина группа стояла возле, ожидая сигнала занять дорожку. Димка увидел Наташку и сказал:

– Смотрите как дрожит… Замерзла? Давай быстрее закутывайся в полотенце.

Но Наташка тогда воспитывала свой характер. Она силой воли постаралась перестать дрожать, просто взяла полотенце и пошла не кутаясь в него.

В стране – разгар Перестройки. Для Наташки и ее одноклассников это стало разрешением не носить пионерские галстуки. Просто сняли галстуки и всё. Сначала самые смелые мальчишки, и ух, с ними ничего, затем и весь класс. Наташка тоже с удовольствием его сняла. Не нужно было каждый день гладить эту красную материю из искусственного шёлка, потому как, если не уследишь и не переключишь терморегулятор на утюге, то галстук морщинился и превращался в тряпочку. Приходилось его стирать, и потом уже утюгом на низкой температуре сушить. Завязывать его специальным узлом с подушечкой, после которого он снова становился мятым. Классный руководитель Любовь Александровна заметила однажды, что класс стал похож на темное пятно, что носили бы галстуки хотя бы эстетики ради, наряднее же смотритесь. Но ребята вступали в подростковый возраст, и протест в них кричал: «Нет, не будем носить галстуки!!!»

Наташка и Светка начали снова общаться. Теперь они сидели за одной партой. Постепенно и другие одноклассницы тоже начали общаться с Наташкой и у них образовалась небольшая милая компания. Наташка продолжала стесняться своих очков и высокого роста. На физкультуре, когда они были выстроены в ряд, и Игорь Сергеевич сортировал их по росту, Наташка сутулила спину и выпирала живот, чтобы казаться ниже. Но Игорь Сергеевич всегда окрикивал её, чтоб она выпрямилась и оставлял стоять первой из девочек, сразу после низкорослого мальчика.

Однажды на перемене, 6 «В» толпился возле кабинета русского языка и литературы, пытаясь разобраться кто первый зайдет в кабинет. Кабинет был первый от лестницы. Наташка, как обычно, в сторонке ожидала, когда схлынет толпа и потом спокойно зайдет в класс. Неожиданно Толиков подошел к Наташке и со всей силы ударил по её голове портфелем. Опять боль, слезы из глаз, Наташка поспешила поскорее протиснуться в класс, чтоб прореветься. Спиной слышала, как голос Петрова сказал:

– Ну-ка, ты чо, опять ее донимаешь? Саня, держи, – отдал Логинову свою сумку и поволок Толикова на лестницу. Наташка слышала крики Петрова и Толикова, возню. Кто-то крикнул:

– Дерутся!

Класс опустел. Она одна сидела и рыдала. Вдруг она услышала грозный голос Игоря Сергеевича:

– Ну, Петров, я от тебя такого не ожидал, что ты младших будешь обижать!

– Так, он девочку ударил!

– Толиков, а ты что девочек обижаешь?

– Да она ему нравится, вот и все!

– А тебе нет, что ли? – опять возня.

– Ну-ка перестали быстро! Сейчас с ней разберемся, зови.

Наташка похолодела, она представила, как она выставлена на весь её класс, и даже часть других классов. На неё все смотрят, и она даже не понимает, что она должна говорить и делать. Рыдания перешли в долгие всхлипы, подошла одноклассница Ленка и сказал:

– Там Игорь Сергеевич сказал тебе выйти.

– Сейчас, я по-про-бую… – еле выдавила Наташка, больше не смогла ничего сказать из-за рыданий, всхлипы стали такой силы, что дергался живот вверх и вниз, ноги не слушались, она не смогла даже встать. Ей стало очень страшно, она интуитивно понимала, что все это закончится очень плохо для неё, очень… Нет, она ни за что не выйдет, даже если сам Игорь Сергеевич придёт сюда. В дверях показался Логинов:

– Ну что, где она? – оглядел класс, увидел рыдающую Наташку, – Не, не выйдет, она рыдает, с ней истерика, – заключил он. Прозвенел звонок ребята начали собираться в классе.

– Какие там страсти-мордасти бушуют, – зашла Нина Павловна учитель русского и литературы. Посмотрела на Наташку жалостливо и сказала:

– Давайте уже урок начинать.

Постепенно класс заполнился. Зашел взлохмаченный и красный Толиков. Девчонки были ошеломлены, мальчишки притихшие. Начался урок, в кабинете стояла тишина, прерываемая периодическими всхлипами Наташки. Она пыталась успокоиться, но это у неё не получалось… Кто-то из мальчишек спросил тихо:

– А она-то почему плачет?

– Не знаю, – ответил другой голос. От этого шёпота слёзы снова подступили к горлу, и Наташка зарыдала пуще прежнего. Она очень хотела остановится плакать, но никак не могла.

– Ну хватит уже, – Нина Павловна начинала сама нервничать от постоянных всхлипов Наташки, – сходи и умойся! Лен, отведи её, – обратилась она к соседке Наташке.

Наташка с одноклассницей Ленкой пошли в школьный туалет. «Хорошо, что коридор пустой»: – подумала Наташка. Наташка набирала полные ладони воды и окунала туда свое лицо. И так много раз, наконец, холодная вода сделала свое дело, удалось перестать рыдать. Остались только периодические всхлипы. Наташка решила, что она сейчас подышит глубоко, и все пройдет. В туалете не было зеркала, и она спросила у Ленки:

– Я сильно страшно выгляжу?

– Ну да, – ответила та. Наташка по озабоченному лицу Ленки поняла, какое красное и опухшее её лицо, глаза с красными прожилками на белках. Наташка улыбнулась и, всхлипывая, сказала:

– Сама не знаю, что со мной. В-первый раз со мной такое. Сейчас я подышу еще немного и пойдем.

Через некоторое время они не спеша пошли в класс по пустому коридору. Зашли в кабинет русского языка, уселись на свои места. Наташка даже пыталась что-то писать, или делала вид, что пишет, но периодические всхлипы продолжались до конца урока.

Следующим уроком была физкультура. Не спеша она переоделась в белую футболку и черные шорты. Всхлипов уже не было. Пошла в спортзал. И в дверях замерла, не решаясь войти. На против входной двери у окна стоял и смотрел на неё Петров. Она тоже остановилась и не отрываясь смотрела на него. Кому-то из ребят нужно было зайти в зал и Наташку протолкнули внутрь. Ей пришлось зайти в зал. Словно на ватных ногах она прошла мимо Петрова, глядя перед собой в никуда, и села на скамейку рядом с другими девочками. Он продолжал смотреть неё. Она продолжала смотреть перед собой в никуда. Получилось так, что она села к нему боком. Её щека и ухо, обращенное к Петрову горело словно его взгляд пылал огнем. Он посмотрел на Игоря Сергеевича, Логинова, стоявшего поодаль и пошёл к выходу, кивнув другу, чтоб тот шёл за ним.

Начался урок физкультуры. Игорь Сергеевич выстроил детей. Как обычно рассчитались на «первый-второй». Игорь Сергеевич встал напротив Наташка вдоль противоположной стены упершись спиной о подоконник. Его вид был свирепее обычного. Его косые глаза смотрели на Наташку, но ей было не понятно куда они смотрят на неё или на дверь. От этого было жутко и неприятно. И вдруг он начал говорить вроде бы обычные слова, но с такой язвительной интонацией, поэтому каждое слово стучало по голове Наташки словно молоточком внутри фортепиано:

– Тут у нас некоторые возомнили о себе чёрт знает что! Считают себя избранными, если природа одарила длинными ногами, симпатичным личиком и прелестными голубыми глазками. Считают, что можно вот так просто играть чужими чувствами, перешагивать через людей. Вырастут тут под два метра, а мозгов ещё не нарастят! Зато корону отрастили такую, что теперь её и снять-то непросто, но ничего скинем насильно. Сегодня будем бегать весь урок всем классом, надеюсь после это у всех мозги встанут на место и не будет мучить парней. Да, Кокорина! Всем напрааааво!

И вдруг Наташке стало предельно ясно. Она всем мешает. Из-за неё у всех проблемы. Не будь её не дрались бы Петров с Толиковым. А сейчас из-за неё заставят бегать весь класс, а это опять бойкот и перед глазами промелькнули сцены из фильма «Чучело». Точно, она лишняя.

– Направо, Кокорина, я сказал! – кричал Игорь Сергеевич, – и все бегут, особого приглашения не будет!

Мальчишки уже начали бег. Наташка повернулась направо… и рухнула всем телом на пол. От громкого звука падающего тела начавшие бег мальчишки остановились. Последнее, что она помнила, это глаза закатились как бы ко лбу, и как бы через темечко она видела, как остановились мальчишки. Кто-то из них сказал:

– Вот оно как.

– А она не умерла? – чей-то испуганный голос. Скорее всего это был Толиков.

Очнулась Наташка уже в медкабинете, лёжа на кушетке. Медсестра водила возле носа ваткой, вдоль стены стоял бледный Игорь Сергеевич. Медсестра сказала:

– Сейчас я тебе поставлю укол. Ты захочешь спать. Потом ты пойдешь домой и будешь спать сколько хочешь, хоть весь день и всю ночь.

Наташке поставили укол в ягодицу.

– Ну что, подошла её сестра? – спросила медсестра. Зашла старшая сестра Лена. Наташке помогли встать. За руку вместе с сестрой они вышли из медкабинета. В коридоре стояли испуганные одноклассники Наташки. Она, не разбирая лиц, прошла по коридору, держась за руку сестры. Девочки принесли Наташкину одежду из раздевалки. Наташка оделась, и они с сестрой пошли домой. Наташка очень хотела спать, по дороге домой она очень часто закрывала глаза и шла с закрытыми глазами, держась за руку сестры. Дома она просто рухнула в кровать и упала в забытье до вечера.

Вечером она проснулась от того, что сестра разговаривает с Наташкиным классным руководителем, стоя в коридоре. Сестра говорила чуть громче, чем Любовь Александровна.

– Она либо спит, либо плачет.

– А она-то, кого выбирает?

– Да я тоже спросила кого она выбирает, но она ответила, что хочет сама исчезнуть.

– Так надо как-то контролировать….

– Да, я собрала все таблетки из дома и ношу с собой в школу.

Наташка подумала: «Да Димку, конечно же. И таблетки уносить не надо, не буду я их глотать…». Но очень хотелось спать, и она снова уснула. Она спала, ела таблетки и опять спала. Сколько дней прошло Наташка не помнила, но однажды подумалось, что чем же таким она болеет, что бы есть таблетки. У ней не болит горло, нет соплей, она не кашляет. Постоянно клонит в сон, но уже нет сил лежать. Она выпивала таблетку и организм как бы кричал, всё больше нет сил спать. Наташка догадалась, что сонливость из-за таблеток, которые она пьет, и просто перестала их пить. Она уже ничего не помнила, ни драку, ни физкультуру, ни обморок. Ничего. Она думала, что ее лечат от банального ОРВИ, и врачу на приеме говорила, что она не кашляет, у ней ничего не болит, и с ней всё хорошо. И очень обрадовалась, что её освободили от физкультуры не на 2 недели, как обычно, а на целый месяц.

В школе одноклассники её встретили как обычно. Подготовленные Любовь Александровной, ей никто ни о чем не напоминал. Разве что в школьных коридорах или по дороге в школу она слышала иногда шепоток: «это она», «вон она». Но Наташка не понимала, кто она такая, почему её выделяют. На уроке русского языка Нина Павловна спросила Наташку с места, не вызывая Наташку к доске:

– Расставь пропущенные знаки препинания в предложении.

Наташка встала возле парты, ведь если спрашивает учитель, положено встать.

– Да можешь не вставать, давай с места.

Но Наташка уже стояла и не знала, что отвечать. Вернее, она знала, где поставить запятые, но почему-то не могла сказать, глядя на Нину Павловну. Она стояла и молчала. В классе образовалась тишина. И этой тишины Наташка еще больше испугалась, и вообще не смогла произнести ни слова.