Текст книги "Повесть о настоящей девочке"

Автор книги: Наталья Тихомирова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Наталья Тихомирова
Повесть о настоящей девочке

Нет ничего сокровенного, что не открылось бы,

и тайного, что не было бы узнано

Евангелие от Матфея (гл.10, стр. 26)

Пандемия.

Конец марта 2020 года. В России объявляют «режим самоизоляции». Люди послушно закрылись в своих жилищах. COVID-19 гремит по миру, но еще так неведом ни Наташке, ни её окружению. Наташка с семейством самоизолировались в своей квартире. Хорошо, что работа экономиста позволяет работать в удалённом режиме. Наташка всегда мечтала о работе на удалёнке. И вот, это случилось. Как ни странно, но процесс пошёл как надо, в конторе было всё под контролем. Пару раз в месяц съездить в офис для работы с документами, но куда без этого, это необходимость.

Первые дни было в новинку, и интересно. С утра накормить всех завтраком, потом работа, параллельно старшую отправить делать уроки, сварить обед, снова работа, проверить уроки, ужин, сходить в магазин за продуктами. В промежутках развлечь младшенькую. На сон уходило часа четыре в сутки. Наташка только поняла, что она теперь работает и на своей работе, работает и учителем начальных классов, и воспитателем в детском саду, а еще и поваром, ну а уж уборщицей – это – само собой разумеется. Однажды она наткнулась на популярный в тот период мем – на фото бабулечка-божий одуванчик с безумными глазами и усталой улыбкой и подпись: «У нас все хорошо, мы дома с детьми. Альбина, 32 года». «Не превратится бы в такое же существо», – отрезвляюще подумала Наташка.

В начале апреля Наташке исполнилось сорок четыре года. И не было ни сил, ни времени поразмыслить много это или мало. День шёл за днями, все дни похожи один на другой. Постепенно стресс первых дней самоизоляции сошел на нет. Жизнь вошла в обычное русло. Только обычное стало новым. Все сидят дома, разбрелись по своим углам и занимается каждый своим делом. Благо просторная квартира семьи Наташки позволяла каждому члену семьи иметь свое собственное пространство и не особо мешать друг другу. И как-то постепенно это пространство стало заполняться какими-то вещами, разбросанными игрушками. Если дела хоть как-то делались, например, отчёты по работе к определённому сроку нужно сдать, или старшая дочь делает уроки, потому как нужно сдать дистанционные задания в обозначенное время, то домашнее пространство заполнялось без видимых причин, просто так.

Наташке вдруг захотелось навести радикальный порядок хотя бы в своих вещах, уж не до детских кругом разбросанных игрушек. Она даже изучила систему уборки Мари Кондо. Столь радикально еще не готова была к разбору всех категорий вещей, но кое-что взяла на вооружение. Например, как удобно можно расположить детские вещи и бельё в выдвижных ящиках комода. Многие вещи, не первой необходимости, так и оставались лежать в перевозочных коробках, которые она просто составила в шкаф после переезда три года назад. Наташка занялась оформлением коробок для хранения, благо Интернет пестрил всевозможными мастер-классами. Неожиданно нашлось много времени и, самое главное, желания на такую работу. Разбирая очередную коробку, она наткнулась на альбомы с фотографиями. Вот её детский альбом – черно-белые фотографии.

Фотографий было немного, несколько конца семидесятых и побольше школьных – восьмидесятые и самое начало девяностых. Годовалый пухляш с серьёзным лицом, трехлетка с огромным Карлсоном на коленях, пятилетка, играющая на тёткином баяне. А вот и первый класс – осень восемьдесят третьего. На фотографии у Наташки растрёпана прическа, она даже помнит, как её фотографировали. Они бегали со своей «бандой» в коридоре, но вышла учительница и накричала на них, чтоб шли фотографироваться немедленно, так как весь класс уже сфотографировался, одни они остались. Наташка первая быстро подбежала к фотографу. Так и осталась запечатлена с растрёпанной прической и озорным лицом, но пытающемся быть серьёзным. А потом была новая школа, фотографий тоже немного, но помнит лишь одну, восьмой класс, значит год 1990, на улице за школой выстроен на лестнице их класс. Наташка опять с растрёпанной прической, но в тот раз растрепал специально её прическу Наташкин мучитель Толиков. И Наташка на той фотографии с растрёпанной прической и очень недовольным лицом.

Вдруг подумалось, что она не помнит годы учебы ни в седьмом, ни в восьмом, ни в девятом классе, странно… Перелистнула страницу фотоальбома, вот последний звонок девятого класса. Наташке вспомнилось, как же она ждала этот последний звонок, она знала, что Толиков выпускается из школы и собирается учиться в каком-то училище. А Наташка собиралась в десятый класс. С выпускного вечера нет фотографий, да и выпускной сам плохо помнит. Но помнит, как Толиков объяснился ей в любви, а её это никак не тронуло. А ведь в следующем году будет 30 лет их выпуска из школы. Интересно, будет ли юбилейная встреча одноклассников? Вечером Наташка засела в социальные сети и стала искать своих бывших одноклассников. Кто-то из них даже был формально в друзьях в «Одноклассниках», но туда она заходила крайне редко. Поэтому ни с кем из них не переписывалась. Одноклассники знали, что она уехала из их города, и теперь живет в областном городе. Кто-то из них периодически писал сообщение, что ожидается очередная встреча одноклассников, на которую и её приглашают. Но Наташка всегда вежливо отписывалась отказом.

Стало интересно, а как же выглядит сейчас Толиков, как у него дела? Недолгий поиск и социальная сеть выдала фотографию лысого мужчины с бородой. Узнала она его только по улыбке на другой фотографии. Да, точно он. Лысый и бородатый мужик за сорок. Ну, себя-то она каждый день в зеркале видела, а тут спустя тридцать лет, конечно, же мужчина за сорок, как иначе. Но его лицо показалось очень знакомым. Она понимала, что она его где-то видела, совсем недавно… Через несколько дней она внезапно вспомнила одну историю в садоводческом магазине ее родного города и обомлела, точно, это был Толиков, а она даже и не поняла.

Года три назад Наташка с семьёй приехали к родителям в её родной город. Обычно они приезжали к родителям зимой на новогодние праздники и летом на дачу. Дачей родители называли шесть соток и небольшой садовый домик в садоводческом товариществе. В тот раз было лето. Еще по дороге к родителям Наташкиному мужу поступил звонок от потенциального клиента. Муж договорился, что подъедет через определённое время. Это был садоводческий магазин, поэтому, по приезду тёща с удовольствием поехала показать зятю дорогу до этого магазина, объявив, что магазин хороший, содержит семейная пара, ну и заодно прикупить что-нибудь необходимое. На следующий день муж предложил Наташке вместе съездить в тот магазин забрать какой-то документ. Наташка с радостью согласилась, заодно купить для мамы понравившейся всем сорт садовой клубники. А ещё и просто развеяться. Это было счастье, хоть с кем-то оставить детей и в тишине просто прокатиться по родному городу.

Наташка с мужем зашли в магазин, муж поздоровался с владельцем, Наташка тоже, и из вежливости улыбнулась ему. Но его реакция поразила Наташку, он посмотрел на неё, соскочил и резко стал искать что-то под прилавком, потом ушел вглубь комнаты. Мужчина показался Наташке не знакомым: лысая голова, борода, нет не знаком. Наташка углубилась в изучение каталога клубники в поиске нужного сорта. Она слышала только шёпот:

– А ты что такой?

– Это ОНА.

– Кто она?

– Она, ну я тебе рассказывал…

– И что?

– Придётся ехать домой, я с ней не поеду.

Вышла приятная женщина, она была слегка взволнованна, и объяснила, что нельзя сейчас купить усы клубники, так как они работают по предзаказу, для начала эти усы нужно выкопать, а уже потом к определённому времени их привезти. Наташка поняла и решила отступить, уж очень это сложный процесс для неё и пусть мама сама решает, нужно ли ей что-то покупать. Она спросила у мужа:

– Ты здесь всё?

– Нет ещё.

– А ещё долго?

– Сам не пойму.

Наташка обернулась. Лысый бородач сидел и смотрел на неё, оглядывая с ног до головы. Наташке стало не по себе. Она поняла, что, скорее всего, дело в ней. Возможно, она здесь мешает.

– Слушай, я подожду тебя в машине, – сказала она мужу и вышла из магазина.

На улице солнечно и пустынно. Только две фигуры стояли чуть в отдалении, мужчина и женщина в возрасте и о чём-то разговаривали. Мужчина не знаком Наташке, но назовём его Василием. Наташка прошлась вдоль здания, рассматривая дома на противоположной улице. До неё долетали некоторые фразы пожилых людей, к которым она не прислуживалась.

– Интересно, что это она делает в наших краях? – спрашивала женщина.

– Ну, видишь ведь, садоводческий магазин, видать по саду матери что-то покупают.

– Она ж вроде редко приезжает совсем.

– Ну да. В сад и приезжает только. Я б на ее месте не ездил бы вообще, но видать хоть немного родины посмотреть хочется, да и детей бабушки лишать не хочет. По мужу-то совсем никакой нет, – отвечал мужчина. Помолчав, он добавил:

– Эх, жалко мне его. Она его так упрашивала, так упрашивала, а он ни в какую. Воспитывать её надумал, видите ли. Вот и воспитал. Теперь ходит кругами вокруг неё, дядь Вась, помоги… А что тут сделаешь теперь. А с сыном твои она пошла от безысходности, я это точно знаю. И что же он сделал с ней такого, что её так воротит даже от воспоминаний о нём?

– Да ну уж прям, скажешь, забыла уж всё тоже, – ответила женщина.

– А ты подойди и спроси. Вон же она! Ну иди, подойди и спроси!

– Да что уж спрашивать, всё дело минувших дней. Всё у обычно было, как у всех.

– Ага боишься! Знаешь, что не рада будет. И это она не знает, что после расставания с ней он устроил. Ну да, обычно как у всех. Я своими глазами видел, как её передернуло только упоминания о первых отношениях.

– Василий, ну ты и скажешь, как ты видел-то?

– Так и видел. Он как раз телефон включил на видео. Он через коллегу разговаривал, та её показывала в тот момент как раз. Он так с ней и общается. Всегда через кого-то.

– А сам не может с ней напрямую поговорить?

– Пытался. Она его не помнит, а потом даже этот разговор с ним забывает. Несколько раз пробовал. Вот так её долбануло. Тот её сломал, а твой сын её доломал.

– Ну ладно, что вы все на него набросились? Он и так редко сюда приезжает, и каждый раз, когда приезжает, ему кто-нибудь и напомнит об этом, а он потом переживает. Ему и так сейчас плохо из-за этого развода.

– А вот не надо было влезать ему в это дело! Глядишь и ему бы повезло. А то всё же видел своими глазами. Перед ним же всё разворачивалось. Шушукались всё время с этой шмарой. Она его подначивала всё. Вот и наказал Бог их обоих. Шмару эту наказал так наказал, уж глаза бы мои её не видывали, и сыну твоему не последнее слово ещё скажет.

– Ну тебя, Василий, куда ещё хуже. Он совсем один остался, ладно пойду, я… Хотя нет, на мужа её посмотреть хочу.

– Ну смотри, вон как раз вышли, курят стоят. Ну лысый, понятно, из магазина этого. А второй её муж.

– Так и на сына моего похож, – уверенно сказала женщина.

– Ага, ростом разве что, – подъел мужчина.

– Ну да, на того похож больше, – согласилась женщина.

К Наташке подошёл муж и сказал:

– Сейчас съездим куда-то в район Пушкино.

– Пушкинский посёлок может?

– Может, я не знаю, за ним поедем.

Лысый бородач вышел из магазина, шел быстро, резко сел в машину. Тронулся дёргано, по всему видно, что он очень нервничает.

– А что он так нервничает, не знаешь?

– Не знаю, вчера, вроде, нормально разговаривали.

Наташка сидела и думала, почему опять какие-то странности? Почему в этом городе всё так странно и не понятно? Как же ей было тяжело жить в этом городе, хотя здесь прошли её детство и юность. Почему?

Подъехали к частному дому. Мужчина вышел из машины и вошёл в дом. Спустя некоторое время вышел. Муж Наташки вышел из машины, закурил. Мужчина подошёл к нему и отдал какую-то бумагу. Наташка даже и не пыталась выйти из машины, занялась изучением одного из родительских чатов в телефоне. Но лысый бородач подошёл к машине с её стороны, ей даже пришлось открыть окно, и начал говорить:

– У нас тут ремонт…

– Ну и хорошо, – Наташка подняла голову, посмотрела на мужчину, потом на дом.

– Баня ещё была, но она сгорела, – продолжал мужчина.

– Печально, – резюмировала Наташка, уже недоумевая, зачем ей это было знать? Муж сел в машину. Наташка попрощалась. Мужчина отошел. Муж спросил у Наташки:

– Ты его знаешь?

Наташка внимательно посмотрела на мужчину: лысый, бородатый, лет сорока. И очень внимательно и печально смотрел на нее сквозь лобовое стекло. Нет, она его видела впервые. И ответила:

– Нет, не знаю, в-первый раз вижу. А что?

– Да нет, просто при тебе так изменился. Ладно поехали.

Точно, это был Толиков, а она его не узнала тогда. Она даже и не подумала, что это может быть кто-то из прошлого. Интересно, Наташка тогда в детстве очень хотела ходить в школу, чтобы учится, но не хотела общаться с одноклассниками. А сейчас её одиннадцатилетняя дочь страдает от отсутствия общения с друзьями, но при этом заявив, что дома с мамой так все понятно по учебе, нежели с учительницей. Наташка задумалась, почему же она тогда в детстве не хотела общения…

Ответ пришел неожиданно и внезапно. Наташка вдруг вспомнила обморок на уроке физкультуры. А почему он случился? Так, была драка, Петров, Димка Петров, её первая школьная любовь, наподдавал-таки Толикову, её обидчику. Получается, что для Наташки это стало три года анабиоза и, потом, ещё тридцать лет амнезии. Наташка не поверила себе, конечно же. Ну не может так быть. Позвонила родной сестре Лене. Лена уже больше двух лет с семьёй жила в Германии. У них в это время был очень жёсткий локдаун. Они с семьей тоже «заперты» дома, поэтому поболтать она всегда была рада. Но тему драки, обморока и прошлого, очень неожиданно для Наташки, она даже не хотела обсуждать. Уводила тему в сторону. Наташку это очень неприятно поразило. Конечно же, она не стала настаивать, но впечатление, что сестра что-то знает, но скрывает, осталось.

Наступило лето 2020 года. Меры ограничения постепенно либо сходили на нет, либо игнорировались необязательностью их исполнения, но Наташка задумалась об отпуске. Границы между странами закрыты. Остается внутренний туризм. Питер, и без детей. Вдвоём с мужем, всё по-взрослому. Наташка ещё в далёкой юности мечтала туда переехать. И она не была там больше двадцати лет. Может с Катей сможет встретиться и пообщаться. Катя – её давнишняя подруга юности, и не виделись они как раз двадцать лет. Катина мечта сбылась. Она переехала в Питер. А была ли она когда-нибудь Наташке подругой, что произошло, почему они перестали общаться тогда, двадцать лет назад? Опять, так много вопросов и воспоминаний…

Интернет – великая вещь! Самолёт, апартаменты, аренда машины прямо в аэропорту. Муж одобрил – бронируй. И вот он – Питер. Целыми днями Наташка с мужем ездили на машине по разным местам. В это время музеи только начинали открываться после локдауна. Самые интересные для Наташки, типа Русский музей или Екатерининский дворец, работали исключительно по онлайн записи, и оказались сразу расписаны на пару недель, а то и на месяц вперед, т.к. были очень маленькие группы одновременного посещения. А вот музеи, интересные для мужа, типа Артиллерийский музей или Музей ВМФ, работали штатно. Поэтому столько оружия и военной техники Наташка в своей жизни не видела никогда. Типичная картина, предстающая перед Наташкой в этих музеях: мужчина увлечённо рассказывает своей женщине какой замечательный пищаль 17 века или какая красивая пушка, украшенная узорами и гербами, а это самолёт на котором летал сам летчик Сафонов, и ничего ты не понимаешь. Взрослым мальчикам экскурсоводы не нужны, они сами всё знают на уровне, а нюансы расписаны в описании к экспонату. Смотрители, в основном женщины средних лет, уже привыкли к такой картине, пару раз Наташке прилетала улыбка от смотрителя. И Наташка улыбалась в ответ – раз привели вот и слушаю о всей красоте оружия.

Апартаменты, где остановились Наташка с мужем, располагались на Васильевском острове, в пешей доступности до исторического центра. Вечерами Наташка ходила непременно прогуляться. Гулять и думать, любимое занятие. Наташка не сразу решилась написать Кате. Спустя пару дней всё-таки нашла её в контакте и написала, что она в Питере и предложила встретиться. Катя ответила не сразу, через пару дней, написала, что сейчас она не в городе, в отпуске, в Карелии. Из переписки стало понятно, что встретиться у них не получится по времени. Ну что ж очень жаль. Не получилось.

Десять дней пролетели незаметно. Поездка оставила очень приятные воспоминания. Но, как обычно, бочку мёда может испортить ложка дёгтя. Ложкой дёгтя оказалось происшествие в аэропорту Пулково. Объявили посадку на Челябинск через терминальный выход номер двадцать два. На контроле потребовали, чтобы пассажиры предъявляли паспорт и посадочный талон в маске и непременно в перчатках. Неподалёку заботливо приютился вендинговый аппарат по продаже масок и перчаток. Если масок в сумке Наташки была целая пачка, то наличием перчаток она не озаботилась. И не только она. Большая часть пассажиров рейса выстроились в длинную очередь к аппарату по продаже перчаток. Аппарат принимал только мелочь и купюры номиналом в сто рублей. Безналичный расчёт отсутствовал. Упаковка из двух пар перчаток стоила шестьдесят пять рублей. Последняя преграда перед посадкой создала нервную атмосферу. Люди в суете меняли деньги друг другу, делились недостающей мелочью, либо делились ненужной парой перчаток. В настоящее время редко, где встретишь такую взаимопомощь.

Перчатки добыты, следующая цель – посадка в самолёт. Но тут возникло непредвиденное препятствие. Контролер – молодой человек лет двадцати пяти – сказал:

– Зонты-трости нельзя проносить в салон самолёта.

– Но это мой сувенир из Санкт-Петербурга, – сказала Наташка. Она как раз купила в Петергофе себе прозрачный зонтик с глубоким куполом. Он стоил недорого, но был очень прикольный и много раз спасал их с мужем от внезапного дождя.

– Я понимаю, но нельзя, – категорично отрезал безразличный контролёр.

– А можно мы пронесём и сдадим стюардессам на хранение? – спросил Наташкин муж.

– Так от них мы и получаем регулярно разнос, что им зонты мешают.

Проход преграждала тётя за шестьдесят со злым лицом. Наташка еще подумала о том, что такие тёти встречаются в роддомах, детских садиках, и вот ещё, оказывается, в аэропортах. За её спиной на перилах сиротливо висел черный зонт-трость, который уже видал виды и выглядел неважно. Его не жалко было оставлять. Наташка оглянулась на соседний терминал, возле него стоит такая же тётя. Ну точно, такие тётки переместились из больниц в аэропорты. Делать нечего, Наташка со вздохом повесила зонтик возле старого черного зонта и прошла контроль. Сняла перчатки с рук, посмотрела, что вокруг нигде нет урны. Пришлось убирать перчатки в карман сумки, но вдруг там она нащупала маникюрные ножницы, которые она купила в Питере, чтоб поправить ногти, не искать же мастера в незнакомом городе. Потом так и убрала в сумку – в упаковке и с чеком. Вот уж думала, что выкинет в аэропорту, так это ножницы. Но нет, три уровня контроля пропустили ножницы, но не пропустили зонтик. Протест взыграл в Наташке, и она крикнула:

– А у меня ножницы в сумке, между прочим! – Но её крик на контроле не услышали, услышали, разве что, шедшие за ней пара пассажиров, и муж засмеялся, мол, Россия, что ты хочешь. В самолете, когда пассажиры уже расселись, Наташка уловила момент и спросила стюардессу:

– Скажите, чем вам мешают зонты-трости в салоне?

– Нам абсолютно не мешают, если пропустили на контроле, – ответила стюардесса. В общем, правда не была найдена.

Челябинск встретил жарой и, уже привычными, запахами промышленного города. Предстояло еще небольшое путешествие в родной город к родителям, чтобы забрать детей и кошку. На обратном пути решили зайти в магазинчик по дороге, чтобы купить сигарет и воды в дорогу. Магазин произвёл удручающее зрелище с полупустыми полками, создалось ощущение, что он готовится к закрытию. Это и не удивительно, если в областном Челябинске основное название маленьких магазинов и общепита стало «АРЕНДА», то что уж говорить о небольшом Златоусте. Наташка спросила интересующую её воду, услышала в ответ, что такого нет. Подняв глаза на продавца, она обомлела. Перед ней стоял Димка Петров, её первая школьная любовь. Он почти не изменился, она его, конечно же, встречала мимоходом несколько раз, когда приезжала ранее. И даже не обращала на это внимание, всегда на бегу, всегда какие-то дела. Но сейчас почему-то её тронула эта встреча. Скорее всего потому, что она совсем недавно вспомнила ту школьную драку и свой обморок. За прилавком рядом с ним сидел молодой парень. Наташка подумала, что, наверное, сын. Димка, поймал её взгляд, разглядывающего парня, как будто прочитал её мысли, и помотал отрицательно головой. Ну, значит, не сын.

Пока муж выбирал сигареты из ограниченного выбора, Наташка рассматривала Димку. Ведь ему через пару-тройку лет пятьдесят, а он почти не изменился. А она-то за эти много-много лет, наверное, изменилась сильно, он её не сразу узнал, только когда она заговорила. А почему он вздрогнул на её голос? Она же с ним почти не разговаривала? Опять какие-то странности. Смутило то, что он как-то сурово посмотрел на её мужа, типа оплачивайте и уходите. Опять мелькнула какая-то агрессия от него, Наташке захотелось поскорее выйти.

За питьевой водой решили зайти в «К&Б». Муж остался в машине, Наташка зашла в магазин, она не сразу нашла холодильник с бутылками воды, и сделала несколько кругов по магазину, обходя двух мужчин, беседующих между собой:

– А с TD она вроде как просто так была, оказывается, а любила кого-то из этих ментов.

– Так если не любила, а что тогда переживала, она ж реально переживала.

– Переживала, но по другому поводу, не помню уже по какому… Так вот, тот мент теперь живёт с её фотографиями, у него и звание и должность. Он пытался также провернуть, и также ничего не получилось, и контора, где она работает её также не сдала, и она в неведении также осталась. Только там всё жёстче было, в разы!

– Игра на увеличение?

– Точно! Мне как порассказывали, там жесть полная и несколько лет это длилось. Она то ли уже беременная была, то ли в тот период забеременела, родила ребенка и ребёнку уже сколько-то лет. Короче, это длилось не один год.

– Реально неуловимая? Сама решает с кем и когда.

– Вот и убеждаешься теперь по факту, что сила в слабости, причём силища вон какая. Все её защищают.

– А ты думаешь, она слабая? TD говорил, что у неё характер ого-го.

– Да вот и сам теперь не понимаю сильная она или слабая…

– А если какой-нибудь опальный олигарх вернётся, представляешь, начнётся третья серия, только судя по динамике на увеличение, там будет битва с привлечением армии и флота?

– Тот-то и за олигарха может сойти.

– Так он вроде всю жизнь её пасёт.

– Может, но сейчас он обозначился, все в предчувствии застыли. В общем, ещё услышим новостей, это точно!

Наташка оплатила воду и вышла из магазина.

По приезду домой мысли о Димке так и не оставляли Наташку. Больше всего её интересовал вопрос почему у них не сложилось с ним отношения в школе, а может и позже. Ей было интересно как сложилась его судьба, есть ли жена, дети… Пыталась искать в соцсетях, но Петровых в Златоусте очень много, а Димок Петровых несколько десятков. Поиск в Интернете ничего не дал. Тогда Наташка решила найти его закадычного друга. Она абсолютно не представляла, как он может выглядеть сейчас, и не вспоминала эту фамилию много лет. Однажды просто забыла и думала, что навсегда. Но сейчас, просто в браузере она набрала: «Логинов Александр». Когда-то неё эти две фамилии были сродни советскому слогану: «Говоришь Логинов – подразумеваешь Петров, подразумеваешь – Логинов, говоришь – Петров». На удивление, браузер сразу выдал много ссылок на это имя. Открыв первую, Наташка очень удивилась. Полковник МВД, руководитель какой-то службы. Даже была фотография. Лысый, выразительные карие глаза, погоны. Было даже видео интервью на местном телевидении. Он рассказывал о своём управлении, и как они тесно сотрудничают со службой участковых. Ну точно, это он – Саша Логинов.

Наташку смущало то, что она видела это лицо. Без погонов, просто в жизни. Участковый, таксист, просто прохожий во дворе, или водитель, спросивший дорогу, да и в супермаркете бывало. Она стала выделять для себя определённый тип мужчин: лысый харизматик с карими глазами.

Воспоминания полились случайно. Как будто открылась дверца из прошлого, и эпизоды один за одним стали всплывать в памяти. Примерно, как в мультфильме «Головоломка». Лежал себе шар синего цвета, никто его не помнил. И вдруг он становится цветным и катится в головной отдел. И таких шаров много, и они катятся и катятся, постепенно складываясь в картину. Странно, как она могла не замечать такие элементарные вещи, которые происходили с ней?..