Текст книги "Долгая дорога к счастью 2 (СИ)"

Автор книги: Наталья Соколина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

  Энна пыталась успокоиться, взять себя в руки, решить, как она будет жить дальше. С иронией думала что, видно, придётся смириться с той жизнью, которая ей уготована Великой богиней Зареньей. Решено: ребёнка она будет защищать всеми доступными ей средствами. Она уже сейчас любила его, беззащитную кроху, которую готов убить родной отец. Она содрогнулась. Если Эйжену не нужен ребёнок, она готова переселиться в северное крыло и жить там с одной горничной. После родов Энна постарается вообще пореже попадаться ему на глаза. Она задумалась: а как, вообще, рождается ребёнок? Он заводится в животе у женщины, а как он оттуда выходит? Непонятно. И спросить не у кого. Опять накатила тоска, слёзы подступили к глазам. Муж, которого она уважала, боготворила, и, кажется, искренне любила, казался ей сейчас чужим и далёким. Снова она одна-одинёшенька, даже лекаря Врегора нет рядом. Завтра Эйжен наверняка захочет с ней поговорить. Она не знала, что ей делать. Отказаться от разговора, наверно, будет невозможно. Куда-нибудь уйти, спрятаться? Он поднимет на ноги весь замок, но найдёт. Ей не хотелось его видеть, слышать его голос. Она плакала, как будто снова вернувшись на три с половиной года назад, раздавленная безысходностью, своим бессилием, невозможностью что-либо изменить. Энна уже не обращала внимания на то, что шаги замерли под её дверью, что муж тихо постучал, затем так же тихо позвал её. Она встала и вышла в умывальню, где её тут же стало рвать. Она не ужинала, поэтому её тянуло чем-то горьким, какой-то гадостью, которая в ней была. Обессиленная, в холодном поту, Энна доползла до кровати, со стоном упала на неё, с трудом натянула одеяло. Она слышала, что он топчется под дверью, слышала тревогу в голосе, когда он звал её и просил впустить. Энна сунула голову под подушку, чтобы не слышать его. Уже засыпая, подумала, что завтра обязательно напишет письмо дедушке Врегору, расскажет обо всём и попросит совета.

  Эйжен слышал, как Энна плакала. Его сердце сжалось в тугой комок и невыносимо болело. Потом её опять вырвало, и он слышал, как медленно и с трудом она брела к кровати. Он стучал и умолял впустить его, но она не ответила. Да, он знал, что очень обидел её, но надеялся, что сможет объяснить ей всё.

  Потом она затихла, видимо, уснула, а Эйжен всё мерил спальню шагами, кляня себя за то, что не поговорил с ней раньше, что сказал ей эти жестокие слова, не задумываясь, как она их воспримет. Утро застало его сидящим за столом, невидящими глазами уставившимся в закрытую для него дверь.

  Проснулась Энна поздно. Её не беспокоили. Сквозь утренний чуткий сон она расслышала, как тихо приоткрылась дверь из гостиной в спальню, расслышала шёпот лорда Эйжена и Имры. Потом, кажется, к ним присоединилась Зелинна. Когда голоса смолкли, она открыла глаза. Дверь тут же открылась, и вошла Имра. Она раздвинула шторы, и яркое солнце залило спальню.

  – миледи, вы будете одеваться или сначала умоетесь?

  – Я сначала умоюсь. Имра, а что, времени уже много? Леди Зелинна и милорд уже позавтракали?

  – Да, леди Энна, они позавтракали. Сначала милорд хотел дождаться вас, но потом миледи его уговорила.

  – Скажи, пожалуйста, чтобы завтрак принесли мне в гостиную.

  – Хорошо, леди Энна.

  Энна умылась, с помощью Имры натянула нижние юбки, сверху надела песочного цвета утреннее платье из лёгкого полотна. Косу заплетать не стала, а попросила Имру уложить волосы в причёску. Сегодня утром её не рвало, лишь слегка подташнивало. Она мельком глянула в зеркало. Ну и видок! Бледная, красные припухшие глаза, скорбная морщинка у рта. Она постаралась через силу себе улыбнуться, получилось плохо. Энна отвернулась и вышла в гостиную. Завтрак уже принесли, тарелки и кувшин с кубком стояли на маленьком столике, прикрытые накрахмаленной полотняной салфеткой. Пахло вкусно. Она приподняла салфетку: ветчина, пышный омлет, каша с фруктами, горячие булочки, в кувшине молоко. Она вспомнила слова Зелинны.

  – Имра, лорд Эйжен ничего не подливал в кувшин, ты не знаешь?

  Горничная не успела ответить. Смертельно побледневший лорд Эйжен стоял в дверях гостиной. Энне показалось, что он покачнулся, как от удара, шагнул в комнату, прерывающимся голосом сказал:

  – Эни, как ты можешь!? Я не стал бы подливать тебе что-то тайком! Как же низко я упал в твоих глазах, Энна!

  Энна отвернулась, подошла к окну, кивком головы отпустила Имру. Аппетит пропал. Вот он, разговор, от которого ей хотелось скрыться. Собрала остатки мужества, прикусила губу и повернулась к мужу. Постаралась сдержать слёзы и говорить ровно, без дрожи в голосе. Помнила из книг, что мужчины не любят женских истерик:

  – милорд, я хочу поговорить с вами. Вернее, я хочу просить вас перенести мои покои в северное крыло замка. Там вы редко будете видеть меня, особенно, – она запнулась, – когда моя фигура станет безобразной. А после родов я постараюсь вообще нигде с вами не встречаться. И, милорд, – она разозлилась, вызывающе вздёрнула круглый подбородок, – я не позволю вам убить ребёнка! Я догадываюсь, что вчера вы ездили к рьенну Коринору за травами, поэтому я ничего не стану есть и пить из того, что вы предложите мне!

  Лорд Эйжен вспыхнул, побагровел, стиснул челюсти, но сдержался, ничего не сказал. Быстро подошёл к Энне, обнял её и крепко прижал к себе. Она яростно рванулась, но он спокойно удержал её.

  – Энна, выслушай меня. Прошу, успокойся! – Она молча, отчаянно сопротивлялась. Муж вздохнул, подхватил её на руки и, прижав к груди, понёс к дивану. Сел сам и, усадив её к себе на колени, продолжал удерживать. Наконец она затихла, понимая, что ей не справиться с ним.

  – Ты ведь знаешь, солнышко, – она опять дёрнулась, но лорд Эйжен держал крепко, – я был женат. Всего один год длилось моё супружество. Её звали Клерина, и ей было, как и тебе, 19 лет, когда она забеременела. Мы не любили друг друга, нас поженили родители, не спрашивая нашего согласия. Так было нужно и наше мнение никого не интересовало. Она была глупой девочкой, но ведь и я не очень умный. Зла в ней не было, и мы могли бы прожить вместе всю жизнь. Я очень ждал нашего ребёнка, заранее любил его. Мне было неважно, кто родится – сын или дочь. В общем, я не буду рассказывать всего, что произошло потом. Клерина постоянно чувствовала себя плохо и не выходила из спальни. Она сильно поправилась, но это, я думаю, хорошо. Хуже было бы, если бы она худела. Она никогда не любила ходить пешком, всегда предпочитала кареты. Я знал это, поэтому не требовал, чтобы она много гуляла. В общем, когда наступило время, она не смогла родить нашего малыша. Эни, я никогда не забуду её жуткий крик и её проклятья. Лекари сказали, что мой ребёнок был очень крупным, а она не позволила сделать небольшой разрез на животе, чтобы его достать. Они погибли оба. Я думал, что моя жизнь закончена, и мне никогда не забыть пережитый ужас от осознания собственного бессилия, когда на моих глазах погибала молодая красивая женщина, полная жизни и желания жить и ещё не родившийся ребёнок, а я ничем не мог им помочь. Эни, я был уничтожен, раздавлен случившимся. Ничто не радовало меня. Прошло несколько лет, прежде чем я снова мог улыбаться.

  А потом я влюбился. Солнышко моё, счастье моё, я люблю тебя больше жизни. Когда ты согласилась стать моей женой, я решил, что нам не нужны дети, мы будем жить друг для друга. Я никогда, ни за какие сокровища мира не подвергну твою жизнь такой страшной опасности, как роды.

  – Подожди, Эйжен, – прервала его Энна, давно переставшая вырываться и слушавшая, затаив дыхание, – тысячи женщин по всему миру ежедневно рожают детей. Если бы это было смертельно опасно, род человеческий давно бы вымер!

  – Ты не поняла, Эни, – нетерпеливо перебил он, – наверно, со мной что-то не так, как должно было бы быть. Лекари сказали, что мой ребёнок был очень крупный, поэтому он убил мать и погиб сам. Нет никакой гарантии, что с тобой может быть по-другому! Энна, мне не пережить, если с тобой что-то случится!

  Энна высвободилась из его рук, встала с колен, глядя на него сверху вниз, спросила:

  – зачем ты ездил к рьенну Коринору?

  Лорд Эйжен опустил голову:

  – ты правильно догадалась. Я хотел, чтобы он дал мне какой-нибудь травы, чтобы можно было безболезненно прервать беременность. Я думал, что это ещё возможно и хотел уговорить тебя не подвергать свою жизнь опасности родов. Ты напрасно подозреваешь, что я способен на такую подлость, как подлить тебе незаметно отвар.

  Он поднял голову, страдальчески посмотрел ей в глаза:

  – Энна, раз я был настолько глупым, что не подумал защитить тебя раньше, до наступления беременности, я надеялся, что ещё не поздно и сейчас. Коринор открыл мне глаза на то, кто я есть. Или стремлюсь стать.

  – И кто же?

  – Он, практически, назвал меня убийцей собственного ребёнка.

  Энна была поражена. Травник Коринор, безобиднейшее и деликатнейшее существо на свете, назвал убийцей всесильного Владетеля Теремиса. Она испугалась за него:

  – И что теперь грозит рьенну Коринору?

  Милорд снова опустил голову, сжал лицо ладонями:

  – если только ты простишь меня, я немедленно поеду к Коринору и попрошу прощения и у него.

  Энна и сама не заметила, как прошло её слезливое подавленное настроение. Оказывается, её муж также несведущ в вопросах, касающихся вынашивания и рождения детей, как и она сама.

  Она села на диван рядом с ним, задумалась. Эйжен осторожно взял её руку, поцеловал ладошку, потом погладил и тихонько поцеловал каждый пальчик.

  – Прости меня, любимая. За своё поведение, свои жестокие слова я заслужил самое строгое наказание. И, пожалуй, сегодняшняя ночь им и была. Прости, Эни.

  – Эйжен, я не знаю, что сказать. Я не буду, конечно, переезжать в северное крыло замка, но и тебе я теперь не верю. Дай мне слово, что ты не будешь подходить к тарелкам и напиткам, предназначенным мне. И я буду спать в своей спальне.

  Милорд крепко стиснул челюсти и на мгновение зажмурил глаза:

  – Энна, милостью Зареньи клянусь, я никогда не причиню вреда ни тебе, ни нашему ребёнку.

  – И не подойдёшь к моим тарелкам и напиткам, – въедливо подсказала Энна.

  – Не подойду, – послушно согласился муж.

   Глава 26. Как хорошо, что есть друзья.

  В дверь гостиной постучали, и вошедшая Имра доложила о Верейде. Лорд Эйжен спросил, можно ли ему остаться, но Энна была намерена рассказать о случившемся подруге, поэтому попросила оставить их одних. Он понял, но возражать не стал, вышел, тихо притворив дверь. Завтрак давно остыл, поэтому Энна попросила принести что-нибудь другое, но в двойном размере. По времени это был, скорее, обед, но ей не хотелось никого видеть: ни мужа, ни Зелинну. Она решила, что они с Верейдой не пойдут в обеденный зал, а перекусят в гостиной, а заодно и поговорят.

  Вошла Верейда, подруги с радостью обнялись. Энна потащила девушку за столик. Вскоре принесли тарелки, поставили супницу, блюдо с жареными колбасками в окружении гарнира из тушёных овощей. Энна отпустила Имру, быстренько разложила по тарелкам салат, разлила густой суп. Верейда придвинула тарелку к себе и призналась, что сегодня даже не успела позавтракать. Травник Коринор что-то прихворнул, жаловался на боли в сердце, поэтому ей пришлось, едва покормив его завтраком, бежать к покупателям. К Энне она собиралась с утра, но недомогание рьенна Коринора спутало все планы.

  Энна нахмурила брови. Она поняла, что именно визит Владетеля так расстроил травника. Аппетит пропал, вновь волной поднялась неприязнь к мужу. С неохотой поболтала ложкой в супе.

  – Верейда, а ты знаешь, почему у рьенна Коринора стало плохо с сердцем?

  – Знаешь, Энна, я вчера прибежала из лавки, а он на диване лежит и в гостиной валериановым корнем пахнет. Расстроился из-за чего-то сильно, но мне не сказал, как я его не допытывала.

  – Я тебе расскажу, из-за чего он расстроился.

  И Энна выложила подруге все события прошедшего дня. При этом её нисколечко не мучила совесть. Верейда была единственным человеком, с кем она могла поделиться своими бедами. Правда, совета от неё не получишь, поскольку девушка была моложе Энны на два года, да и жизненным опытом не обладала. Но Верейда всегда, как могла, поддерживала подругу и сочувствовала ей. А это тоже немало. Вот и сейчас она ахнула, прикрыв рот рукой и глядя на Энну круглыми испуганными глазами, пока та рассказывала о своей беременности и попытке мужа избавиться от ребёнка. Наконец, закончив рассказ сегодняшними событиями и готовностью Владетеля извиниться перед травником, Энна решила, что им нужно, всё же, пообедать. После обеда Верейда вспомнила о письме дедушки и подала его Энне. Та с удовольствием развернула лист серой грубой бумаги, густо заполненный чётким мелким почерком лекаря Врегора. Он подробно писал о своей жизни, о больных, которых лечил, о том, что скучает по Верейде и Энне. Просил напомнить последней об её обещании писать часто. Энна поймала себя на том, что ищет в письме упоминание о лорде Дэниаре. Опомнилась и вернула листок подруге.

  – Верейда, ты когда будешь ответ дедушке писать? Я тоже напишу ему.

  Договорились, что на следующий день, с утра, Верейда забежит в замок и заберёт письмо Энны, тем более что она всё равно пойдёт закупать продукты.

  Здоровье травника не давало Энне покоя. Ведь это из-за неё он так расстроился. Она решила, что пойдёт и успокоит его. Попросив подругу подождать, она побежала искать мужа. Лорд Эйжен сидел в библиотеке за столом, заваленным бумагами. Но лицо его было грустным, взгляд отсутствующим.

  Приоткрыв дверь, Энна осторожно спросила:

  – Эйжен, можно к тебе?

  Он встрепенулся, нерешительно улыбнулся ей:

  – ну конечно, Эни, заходи! Верейда уже ушла?

  – Нет, она меня ждёт. Эйжен, я пойду к рьенну Коринору. Он плохо чувствует себя, у него болит сердце. – Она укоризненно посмотрела на мужа.

  Тот опустил глаза, понимая, что травника расстроил их вчерашний разговор.

  – Энна, я поеду с вами. Я же хотел извиниться перед Коринором...

  – Но мы, вообще-то, намерены идти пешком.

  – Хорошо, я тоже прогуляюсь с вами.

  Но Энне совершенно не хотелось идти с мужем. Ясно же, при нём никакого разговора не будет, да и Верейда, под впечатлением рассказа подруги постарается не общаться с Владетелем. Так что, вздохнув, Энна пошла распорядиться насчёт кареты.

  К травнику поехали все аль Ирайдесы. Леди Зелинна, узнав о болезни своего друга, также решила его проведать. В карете все молчали, каждый думал о своём. У дома Верейда не дожидаясь, когда ей помогут, выскочила из кареты и побежала к травнику.

  Когда вошли остальные и, следом за Энной, прошли в гостиную, Коринор уже сидел на диване. Он попытался встать, но Владетель быстро подошёл и остановил его.

  – Коринор, прошу тебя, не вставай! Я думаю, леди не обидятся, что ты приветствуешь их сидя, а я тем более.

  Леди Зелинна и Энна также подошли и, сбросив плащи на ближайшее кресло, сели рядом с больным на диван. Энна с жалостью вгляделась в его лицо. Травник как-то сразу постарел, поник. Она взяла его за руку, осторожно пожала:

  – всё хорошо, рьенн Коринор, всё хорошо...

  Лорд Эйжен подтащил стул, сел близко к травнику, твёрдо посмотрел ему в глаза:

  – спасибо тебе, Коринор и прости, что я довёл тебя до сердечного приступа. Ты открыл мне глаза на мой мерзкий поступок, мне очень стыдно.

  Старик часто заморгал, посмотрел на Энну:

  – Эни, а ты как? Ты знаешь...?

  Снова вмешался Владетель:

  – Энна знает. Я просил у неё прощения и, надеюсь, она простила меня,– Коринор смотрел на неё. Та улыбнулась, кивнула:

  – Рьенн Коринор, Эйжен объяснил мне причину своего странного поступка. Я надеюсь, у нас всё будет хорошо.

  Лорд Эйжен подошёл к сидящей рядом с травником Энне, обнял её:

  – ты же знаешь, Коринор, как погибла Клерина. Мне даже подумать страшно, какой опасности будет подвергаться жизнь Энны во время родов!

  Травник несмело улыбнулся:

  – милорд, Энна молодая и здоровая женщина, ей ничего не угрожает. Спасибо, что приехали ко мне, теперь я спокоен за неё и за малыша.

  В гостиную вошла леди Зелинна, выходившая на кухню вместе с Верейдой:

  – Эйжен, подтащи, пожалуйста, столик поближе к дивану. Я прихватила из замка пирожные и пирожки с грибами, а у Верейды готов напиток из трав. Пожалуй, это будет у нас полдник!

  Все дружно расселись вокруг небольшого столика, уставленного тарелками и бокалами. Энна потихоньку придвинулась к Коринору, а он ласково поглядывал на неё. Лорд Эйжен старался развеселить компанию, но былая непринуждённость оставила их.

  Вскоре Владетель с семьёй засобирался домой. Коринор, успокоившись, почувствовал себя лучше. Он даже вышел на порог лавки проводить гостей. Лорд Эйжен, подсадив в карету сестру и жену, вернулся к травнику, пожал ему руку и что-то тихо сказал, от чего тот покраснел и смущённо улыбнулся.

   Глава 27. Энна.

  Вернувшись домой, Энна сразу прошла в свои покои. Подумав, она отперла дверь, соединяющую спальни её и мужа. С помощью Имры переоделась в домашнее платье из мягкой шерсти и прилегла на кровать. Дневные волнения и практически бессонная ночь изрядно вымотали её.

  Из гостиной тихо зашёл лорд Эйжен:

  – Эни, ты плохо себя чувствуешь? Может, отправить за лекарем Лиомом?

  – Спасибо, Эйжен, не надо. Я просто устала и хочу спать.

  Муж вышел, прикрыв за собой дверь. На самом деле, ей нужно было остаться одной, чтобы написать письмо лекарю Врегору. Полежав с полчасика, Энна встала и принялась за письмо. Оно получилось большим и подробным. Запечатывать его она не стала: Верейда не станет читать и отправит его завтра вместе со своим.

  Подошло время ужина. Энна спустилась в малую столовую, где нашла в одиночестве сидящую леди Зелинну. Миледи ласково улыбнулась, карие глаза смотрели мягко и внимательно:

  – Эни, я так рада, что вы помирились! Наверно, брат объяснил тебе свой странный поступок?

  Энна улыбнулась золовке:

  – не беспокойся, Зел, всё хорошо. Его страхи надуманны. Он примеряет на меня судьбу Клерины, но мы разные люди и всё у нас происходит по-разному.

  – Знаешь, Энна, – леди Зелинна смущённо улыбнулась, – я очень жду вашего ребёнка. Ты только не смейся, но я уже сейчас люблю его! Как представлю крохотные ручки, ножки, сердце так и замирает! Ты не будешь возражать, если я стану вязать для него тёплые штанишки, носочки и курточки?

  Энна обняла золовку, крепко поцеловала:

  – какая же ты хорошая, Зел! Конечно, я не буду смеяться! Наоборот, я очень рада, что ты будешь любить его и навяжешь ему тёплых вещей. Я-то не очень хорошо умею вязать.

  – Или это будет она, – улыбаясь, поправила Энну миледи.

  Дверь открылась, вошёл лорд Эйжен, весело спросил:

  – а чему это вы так радуетесь? А можно, я тоже присоединюсь к вам?

  Улыбка сползла с лица Энны, она отвернулась. Понимая, что её поведение достойно осуждения, она всё равно не могла ничего с собой поделать. Ещё сегодня утром муж хотел избавиться от ребёнка, и Энна не была готова так быстро и легко его простить. Лорд Эйжен увидел, как изменилось лицо жены, и помрачнел. Леди Зелинна переводила растерянный и расстроенный взгляд с одного на другую:

  – Понимаешь, Эйжен, мы обсуждали, кто родится и что мне надо будет связать для малыша из тёплой одежды.

  – Ну, я думаю, неважно, кто родится! – Опять постарался весело сказать милорд, – мы с Энной будем любить хоть сына, хоть дочку, да, солнышко?

  Энна неохотно перевела взгляд на мужа, через силу ответила:

  – да, конечно.

  Ей хотелось ответить колкостью, чтобы ему было так же больно, как было больно ей прошедшей ночью, но она сдержалась, кивнула слугам, чтобы подавали на стол и перевела разговор на другое.

  После ужина милорд предложил ей руку и проводил до её покоев. Она не предложила ему зайти, как он, кажется, ожидал. Сославшись на усталость, Энна ушла к себе в спальню. Там отослала Имру и, как была, в платье, легла на кровать, задумалась.

  Поверила ли она мужу, что он не будет пытаться избавиться от ребёнка? Специально не будет. Но ведь всё может произойти и случайно? Будет ли он беречь нерождённое дитя, беспокоиться о нём так же, как о ней? Уверенности у неё не было. И как быть с супружескими обязанностями? Не повредит ли это? Спросить не у кого, а сама она не знает. Одна надежда, что примерно через полтора месяца придёт ответ от дедушки Коринора. Уж он-то наставит её на путь истинный, напишет всё, что ей необходимо знать. Подумав, решила, что не будет говорить с мужем о ребёнке, постарается не привлекать его внимания. Живот будет заметен ещё не скоро. Надо подумать над новыми платьями с пышными юбками, которые скроют беременность. Спать она будет в своей спальне. Нет, отказывать Эйжену в близости нельзя, но необходимо быть настороже. Что-то надо бы придумать с утренней тошнотой. Он обязательно услышит, что её опять выворачивает. Значит, надо как-то сдерживаться, а если не получится, то постараться, чтобы отвратительных звуков рвоты не было слышно.

  Определив для себя основную линию поведения, Энна повеселела. Позвала Имру и, раздевшись, с удовольствием погрузилась в лохань с тёплой водой. Она даже задремала под тихий голос горничной, которая мыла ей волосы и со смехом рассказывала последние замковые сплетни. Насторожилась, когда промелькнуло имя Верейды, переспросила ещё раз. Оказалось, начальник замковой стражи, капитан Онорен, влюблён в её подругу. Энна вспомнила этого здоровяка. Кажется, он был племянником Командующего войсками Теремиса рьенна Пренира. Капитан Онорен выглядел сурово. Тёмно-русые волосы, густые брови, серые строгие глаза, квадратный подбородок, твёрдо сжатые губы. Ему было около 30 лет, и шесть из них он командовал стражей, охраняющей Владетеля и его семью. Энна не могла представить его робким влюблённым. Она подумала, что надо порасспрашивать Верейду о её поклоннике.

  Лениво вылезла из лохани, закутавшись в пушистую простыню, поплелась в спальню. Имра тщательно протёрла волосы сухим полотенцем, аккуратно их расчесала, подала хозяйке шёлковую ночную рубашку.

  Энна слышала шаги мужа за дверью, в его спальне. Она, не спеша, переоделась и улеглась в постель. Имра потушила лампу и, пожелав миледи спокойной ночи, вышла, прикрыв дверь.

  Энна уже задремала, когда услышала, как открылась дверь в спальню лорда Эйжена. Он тихо подошёл к кровати, опустился на колени перед изголовьем.

  – ты не спишь, солнышко?

  Энна отодвинула голову:

  – Эйжен?

  Он положил голову к ней на подушку, прихватил губами прядку волос, сказал тихо:

  Энна, тебе тяжело? Ты не веришь мне и не можешь простить?

  Она пожала плечами, но поняла, что в темноте он не увидит, сказала:

  – да, тяжело, обидно. И, прости, не верю...

  – Я понимаю, – он вздохнул. – Что делать будем?

  – Не знаю... Ничего.

  Он поцеловал жену в лоб, поднялся на ноги:

  – спокойной ночи, солнышко, – и ушёл к себе в спальню.

  Полежав немного, Энна заплакала. Ей было обидно и грустно. Хотелось, чтоб Эйжен остался, целовал её и уговаривал простить, а он просто ушёл и закрыл за собою дверь. Поплакав немного, она встала и умылась. В щель под дверью из спальни мужа пробивался свет. Она немного подумала, не пойти ли ей к нему, но тут же вспомнила о своём решении не привлекать к себе лишний раз его внимания и легла в постель. Проснувшись ночью, увидела, что в щель под дверью по-прежнему пробивается свет.

  Утром опять тошнило. Она успела добежать до умывальни, но милорд всё равно услыхал. Когда Энна вернулась в спальню обессиленная и в поту, он сидел на стуле у двери. Подхватил её на руки, молча уложил в постель и укрыл до шеи одеялом. У неё не было сил протестовать. Лорд Эйжен открыл дверь в гостиную и позвал Имру. Та вошла, присела в реверансе.

  – Имра, принеси что-нибудь попить леди Энне. – И уже к жене: – Эни, что тебе принести?

  – Имра, принеси мне, пожалуйста, мятный отвар. Спроси на кухне у поваров, они знают.

  Горничная выбежала из спальни. Муж сел к Энне на кровать, взял её за руку, тихонько погладил, стал целовать пальчики.

  Энна, ты похудела, ежедневная рвота тебя вконец измотала. Может быть, можно что-то сделать?

  Энна насторожилась:

  – Избавиться от ребёнка?

   Он сжал челюсти, нахмурился и вышел из спальни. Энна опять решила поплакать. Пришла Имра, а с ней леди Зелинна. Увидев плачущую Энну, миледи бросилась к ней, посадила на кровати, обняла, прижала к себе. Забрала у Имры мятный отвар и отослала горничную.

  – Эни, милая, что случилось, скажи мне? Тебя тошнит? Попей отвара, будет легче.

  Пока Энна пила, леди Зелинна засыпала её вопросами:

  – а где Эйжен? Почему он не с тобой, когда тебе так плохо? Он что-то опять тебе сказал и расстроил, да? Успокойся, моя хорошая. Мы накажем его за чёрствость, хочешь?

  Энна отрицательно помотала головой. Она и сама не знала, откуда эта повышенная слезливость, но всё же пожаловалась Зелинне:

  – он сказал, что я плохо выгляжу и с этим надо что-то делать.

  Миледи гневно глянула на закрытую дверь спальни брата и сказала:

  – тебе не надо обращать внимания на всякую глупость, которую он может сказать. Думай о себе и о ребёнке. Если ты будешь всё время плакать и расстраиваться, ребёнок родится беспокойным и будет плакать по ночам. Ты просто бледненькая. Тебе надо побольше гулять и кушать фрукты. Сейчас ты оденешься, умоешься, позавтракаешь, а потом мы пойдём с тобой в сад. Посмотрим, как чувствуют себя осенние цветы и новые посадки деревьев и кустарников. Хорошо? А Эйжена с собой не возьмём, пусть его совесть грызёт.

  Леди Зелинна погладила Энну по волосам и позвала Имру, чтобы та помогла одеться хозяйке. Скрипнула дверь соседней спальни, но миледи махнула рукой за спиной Энны, и дверь тихонько закрылась.

  Немного времени спустя, женщины отправились на завтрак. Младшая миледи уже успокоилась и даже заулыбалась. По дороге она рассказала золовке о письме лекарю Врегору, но попросила не говорить мужу. Та вполне одобрила её решение и даже посоветовала пригласить Врегора пожить у них до родов. Брату она пообещала ничего не говорить, хотя сказала, что он не стал бы возражать ни против письма, ни против приезда самого лекаря.

  Лорд Эйжен уже ждал их в малой столовой и встал, когда они вошли. Встревожено посмотрел на заплаканное лицо Энны и перевел вопросительный взгляд на сестру. Та нахмурила брови и едва заметно покачала головой, чтобы он не вздумал приставать с вопросами. Милорд отодвинул стул для жены, ласково заглянул ей в лицо. Сделав вид, что не видит его взгляда, Энна села, вежливо поблагодарив. Слуги стали подавать на стол. Энне хотелось, назло мужу, отказаться от завтрака. Пусть бы он попереживал, что она бледная и худая, но омлет с ветчиной, свежесваренныый шинайя, горячие булочки с маслом так вкусно пахли, что она решила позавтракать. Кроме того, в глубине души она понимала, что было бы неправильно изводить мужа своими капризами и мелкими придирками. После завтрака у неё поднялось настроение, и она решила что, пожалуй, пустит сегодня мужа в свою постель.

  Леди Зелинна настояла, чтобы перед прогулкой Энна тепло оделась. На нерешительную попытку лорда Эйжена сопровождать их, он получил отказ от сестры. Милорд посмотрел на жену, понимая, кто не хочет видеть его рядом с ними, но она не поднимала глаз и милорд, вздохнув, отправился в библиотеку.

  После прогулки румянец заиграл на бледных щёчках Энны. Она повеселела и, переодевшись в домашнее платье, прибежала в гостиную к леди Зелинне. Та уже ждала её. Вместе со своими горничными они спустились в один из подвалов замка. Здесь Энна ещё не была. Она с любопытством оглядывала огромные мотки шерсти разных расцветок, разложенные по большим сундукам, стоящим вдоль стен. Здесь же, в больших мешках, хранилась шерсть, состриженная с овец, не пряденная и не крашеная. И опять в воздухе висел резкий запах джириго.

  Стукнула дверь, и вошёл лорд Эйжен.

  – Леди, я подумал, что вам может потребоваться моя помощь. Вы меня не прогоните? – Он, улыбаясь, посмотрел на Энну.

  Она нехотя улыбнулась в ответ, – конечно, Эйжен, оставайся.

  Его глаза повеселели, он пошёл вдоль сундуков, помогая горничным открывать крышки.

  – А что мы ищем, леди? Какую-то особую шерсть?

  Энна промолчала, она и сама не знала, какая шерсть им нужна. Ответила леди Зелинна:

  – Эйжен, нам нужна мягкая, тонко спряденная шерсть на детские штанишки, носочки и курточку.

  – А какого цвета? Я думаю, надо выбрать несколько разных цветов. Ведь для мальчиков и девочек нужны вещи разных расцветок, как ты думаешь, солнышко?

  Энна пожала плечами. Ей не нравилось его стремление во что бы то ни стало уверить её, что он, также как и она, ждёт и радуется будущему ребёнку. Она считала, что он лжёт.

  Нагрузив шерстью лорда Эйжена и горничных, они снова поднялись в гостиную миледи. Горничных отпустили, а мотки шерсти разложили на диване. Теперь их нужно было перемотать на клубки, и милорд охотно предложил свою помощь. Эту работу леди Зелинна поручила Энне, втайне надеясь, что монотонная работа успокоит её, а присутствие мужа, его спокойный голос, ласковый взгляд и улыбка примирят её с ним.

  Так и получилось. Постепенно спокойные мысли и здравый смысл пришли на смену нервозности и неприязни к мужу. Нет, она не передумала как можно реже попадаться ему на глаза и скрывать живот, пока это будет возможно, но трезво рассудила, что деваться ей некуда, с этим человеком ей предстоит прожить всю жизнь. Надо лишь быть внимательной и не позволить ему причинить ребёнку вред. Да, теперь она твёрдо знала, что не верит ему.

  Энна собралась с духом и спокойно посмотрела на мужа. Тёплые карие глаза по-прежнему смотрели на неё ласково. Она заставила себя улыбнуться. В ответ он шепнул едва слышно:

  – я люблю тебя, солнышко!

  Она опять улыбнулась и напялила на его расставленные ладони моток шерсти. Они принялись сматывать клубок. Помолчав, Энна сказала:

  – Эйжен, я написала письмо лекарю Врегору.

  Владетель кивнул:

  – хорошо. Коринор рассказывал, что он очень хороший лекарь. Верейда, кажется, его внучка?

  – Да, у него больше никого нет кроме нее.

  Они опять замолчали. Затем лорд Эйжен осторожно спросил:

  – ты написала лекарю Врегору о том, что мы ждём ребёнка и о нашей размолвке?

  Энна вызывающе посмотрела на мужа:

  – да, я написала, что я жду ребёнка и о том, что ты хотел избавиться от него!

  Он опустил глаза и опять сжал челюсти. Энна смотрела на него, но он ничего не сказал. Помолчав, спокойно спросил:

  Надо полагать, он подробно напишет, как тебе нужно питаться, что делать с тошнотой и вообще посоветует что-нибудь полезное.