Текст книги "Проигравший платит дважды (СИ)"

Автор книги: Наталья Смирнова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

– Простите, я, кажется, у вас оставил ключи от своей машины.

Антонина Петровна смерила взглядом сногсшибательного мужчину, попутно отмечая, сколько он стоит вместе с дорогим костюмом, галстуком, часами и ароматом от Диора.

– Мы знакомы?

– Михал Михалыч, – протянул руку физик. – Завуч школы, в которой учится Смирнов.

– Это мой внук. Антонина Петровна, – бабуля, не тушуясь, пожала твёрдую мужскую ладонь. – Это вы привезли Русю домой?

– Да.

– Бабуля! – донёсся Русин голос. – У меня здесь какие-то ключи.

– Это мои, – рванулся в комнату завуч. Через минуту он уже клал свою потерю в карман пиджака.

– Мойте руки и пойдёмте пить чай.

Михал Михалыч дёрнулся по направлению к двери. Властная бабулина рука перекрыла завучу дорогу и указала на ванную.

– Руки моют там.

Почему-то Михаил не смог отказать Антонине. Он вымыл руки и прошёл на кухню. Спустя полчаса он понял, что влип в эту семью основательно. Бабуля с вдохновением ему рассказывала семейные истории, подливала чай и подкладывала пирожки. Уходил он долго, держась за ручку двери и дослушивая, как Русина прабабушка вышла замуж за прадедушку. Выскочил на лестницу, избавляясь от нескончаемого словопотока Антонины Петровны, и мысленно поклялся себе, что больше никогда не переступит порог этой квартиры.

Вечером Руслан позвонил репетитору и рассказал о своей внезапной болезни.

– Ничего страшного, – ответил Роман Дмитриевич, – я сейчас к вам подойду. Сотрясение мозга не запрещает думать.

Руся героически назвал свой адрес.

Спустя некоторое время в квартире Смирновых появился новый персонаж, которого домашние приняли с воодушевлением. Высокий симпатичный парень вогнал в краску Оксанку своими большими серыми глазами, вежливо представился бабуле и прошёл в указанную комнату. Руся приподнял голову и тут же уронил её на подушку от изумления. На него смотрел тот самый Ромео из парикмахерской.

– Вы кто?

– Роман Дмитриевич, – усмехнулся двойник парикмахера. Руслан подумал, что шибко крепко ему врезали мячом, раз он уже не различает лица и путается в показаниях. – А вы – Руслан, как я помню?

Руся кивнул.

– А где Ромео? – ничего глупее он не мог придумать.

Роман мягко улыбнулся.

– Здесь.

Руслан торопливо зашарил взглядом по комнате, ища доказательство, что он не сошёл с ума.

– По паспорту я Ромео, – пояснил молодой человек, заметив Русину невменяемость. – Ромео Миллер.

Руся тихо пискнул. Одного Миллера он уже знал. Михал Михалыча.

– Что ж вас так много-то?

– Кого?

– Миллеров.

– Ну, почему много? Я, да мой дядя.

Для Руслановой хрупкой психики это был перебор. Получается, что семейка Миллеров взяла его под жабры и теперь вздохнуть спокойно не даст.

– А разве может быть парикмахер репетитором? – решил уточнить Руся.

– Я филолог по образованию, а по призванию стилист. Может, хватит пустых разговоров? Давайте выясним ваши познания в области русского языка.

Ромео взял стул, сел поближе к Руслану и достал из сумки чистые листы.

– Приступим. Назовите мне разделы русского языка.

========== Глава 7 ==========

        В пианино кто-то выстукивал загадочную дробь. Тотошка лежал на своём любимом месте и, подрагивая усами, слушал неугомонного барабанщика, стараясь разгадать смысл таинственного перестукивания. Вдруг жалобно застонали струны. Кот мгновенно поднял голову. Инструмент тихо скрипнул, из него выскочила серая невысокая тень и побежала в прихожую. Тошка поморгал, прогоняя внезапное видение, и припомнил, что он сегодня ел на обед. Вроде, ничего галлюциногенного в предложенной еде не наблюдалось. Правда, хозяйка привезла ему новые консервы из «Ашана». Паштет был вкусным, пах мясом и, по словам Ирины, стоил в два раза дешевле привычного «Китикета».

– Поиграй со мной!

Кошака словно ветром сдуло с крышки фортепиано и занесло под диван. Диковинная тень разговаривала. «Чур меня, – подумал Тошка. – Надо меньше смотреть сериалов». Домашний любимец обожал устраиваться на коленях хозяев во время просмотра телевизора. У каждого был свой любимый сериал. Ирина обычно смотрела что-нибудь душещипательное, Оксанка – любвеобильное, Дмитрий – милицейские хроники и боевики, бабуля – семейные саги, а Руслан – магическое и фантастическое.

– Мне скучно, – пожаловался голос из прихожей. – Ты всегда такой ленивый кот?

Тотоша помотал мордой, стараясь вытряхнуть из своей головы настойчивый голос.

Навязчивое видение проскользнуло в комнату. Испуганное животное породы кошачьих истошно замяукало. Тень обрела чёткие контуры. Она имела руки и ноги, рост десятилетнего ребёнка, мальчишескую внешность – чёрные небольшие глазки сверлили насквозь, нос-пуговка недовольно морщился, жёсткие волосы торчали коротким ёжиком и были каштанового цвета. Существо было одето в широкие штаны и свободную рубаху. Босые ноги внушительного размера сердито топали. Тотошка задрожал всем тельцем. Пришелец вызывал необъяснимый страх.

– Давай, пошалим. Я убегаю, а ты догоняешь, – не унималось странное создание.

– Ты кто? – мяукнул кот в надежде, что его поймут.

– Домовой. Что? Домовых никогда не видел?

Тоша отрицательно помотал усатой мордой. Домовой сел на пол, поджав под себя ноги, и запечалился.

– Вот так, позвали к себе, а сами не верят ни капельки в меня. Вот как работать, я вас спрашиваю, уважаемый кот?

Тоша вылез из-под дивана, расправил важно усы и приосанился. Слово «уважаемый» на него подействовало магически.

– Я готов с вами играть, – мявкнул Тотошка. Явившийся домовой вроде был вежливым и угрозы не представлял.

– Тогда побежали!

Котяра, задрав хвост трубой, поскакал по квартире, стараясь ухватить розовые пятки зубами. На поворотах мохнатую тушку заносило, когти скребли линолеум, а горло исторгало восторженные вопли. Залежавшийся кот заходился в экстазе.

– Ма-а-а-у-у-у….!

Раз, и пушистая скотина повисла на шторе.

– Ю-ю-ю…!

Два, и кот стал раскачиваться, пытаясь стряхнуть с тюля домового.

– Мяв!

Три! Под когтями поползла тонкая ткань. Тошка сползал вниз, оставляя длинные рваные полосы.

– Кот!!!

От истошного крика Оксанки Тотошке поплохело. Кажется, он испортил хозяйскую собственность.

– Что ж ты, скотина такая, творишь? – Тошку ухватили за шкирку Оксанкины руки. Кошак вовремя зажмурился и поджал хвост. По морде ему ощутимо прилетело несколько раз. Тотошка вздрагивал пушистым тельцем. Доигрался. Принёс же чёрт этого домового. Нежданчик называется.

– Будешь сидеть в туалете наказанным.

Кота впихнули в каморку, где он пил водичку и ходил в коробочку, и заперли. Тоша горестно взвыл.

– Вот что ты орёшь? Кончай свою панихиду, – в воздухе сначала появились глаза, а затем сам домовой. – Давай в карты играть.

Тошка прервал свои стенания и вздохнул. В карты, так в карты.

Вечером Ирина оплакала свои шторы, безвременно ушедшие из новой квартиры, даже не успев повисеть в ней дольше месяца. Коту ещё раз досталось, теперь уже по попе. Оскорблённый до глубины кошачьей души Тоша возлежал на крышке пианино и слушал ворчание своего нового знакомого:

– Это ж надо! Так унизить уважаемого кота! – Тошка согласно кивнул головой, облизал лапу и стал намывать гостей Ирине. – Ну, держись, хозяюшка.

Ира ловко лепила булки в просторной кухне. Это помещение составляло её главное счастье в новой квартире. Отставив готовые листы, Ирина включила духовку и ушла в комнату. Минут через пять потянуло гарью.

– Мамуля, горим! – на Оксанкин голос побежало всё семейство в придачу с котом.

Из большой печной розетки валил дым. Дмитрий подскочил к печке и моментально выдернул трёхштырьковую вилку. Один штырёк подплавился и противно вонял.

– Да что же это такое! – слёзно запричитала Ирина. – То плафон взрывается, то розетки горят. Дурдом. Мне булки надо печь.

– Пошли к бабуле, – Оксана схватила лист с булками. – Дима, позвоните в аварийку.

Не успел Дима опомниться, как дверь уже захлопнулась, оставив его наедине с взбесившейся печкой. Даже кошак смылся к бабуле, чтобы дождаться булочек. Надо сказать, что Тотоша был странным котом. Он любил свежую выпечку – булки, пироги с любой начинкой, хлеб. Его устраивало всё.

Дружная семейка ввалилась в квартиру напротив и расположилась на кухне.

– А ничё, что я занимаюсь? – крикнул Руслан в надежде на тишину.

– Мы просто закроем дверь, – Ромео-Роман щёлкнул замком.

Руся выдерживал постельный режим, принимая репетитора три раза в неделю. Сотрясение врач признала, выписала лекарства и справку для школы. Руслан с удовольствием занимался. Вернее, он с нетерпением каждый раз ждал Ромео. Предмет русского и литературы прилагался уже сам собой. Руся, наверное, даже бы учил физику, если этот юноша и её преподавал. Спокойный тон, доступные объяснения, доброжелательный взгляд, мягкая полуулыбка – это так привлекало и завораживало, что после ухода их хозяина, хотелось тут же вернуть проведённое время назад и прокрутить заново все мгновения чудесного занятия. Никогда Руслан не думал, что учёба может быть приятной.

Сейчас за закрытой дверью они остались наедине. Руся отвечал на вопросы теста и таял под тёплым взглядом серых внимательных глаз. Они смотрели на него в упор, Ромео задавал вопросы по памяти, юноша облизал пересохшие вдруг непонятно от чего губы и прикрыл веки.

– Руслан, вам плохо?

Прохладная ладонь легла ему на лоб. Руся прерывисто вздохнул. Нет, ему было хорошо. Так хорошо, что мысли сбились в кучу, перемешались, расплавились в тягучую плазму.

– Плохо… – прошептал Руся и сквозь ресницы посмотрел в участливое лицо склонившегося над ним Ромео. Его губы были совсем близко. Интересно, какие они? Мягкие? А какой у них вкус?

– Роман Дмитриевич! – в дверь постучались. «Оксанка!» – мысленно застонал Руслик. – Пойдемте булочки дегустировать.

Ромео выпрямился, заметив нескрываемое разочарование на лице парня.

– Кажется, вам уже лучше. Не смею отказывать! – это он уже сказал громко, чтобы слышала Оксана.

Руслан представил себе, как сеструха будет строить глазки Ромео за столом, и заскрипел зубами. Его-то самого чай пить не позвали. Он уже третью неделю валяется в кровати. Бабуля решила выдержать внука по всем правилам. Хорошо, что она отлучалась периодически по своим делам, а то Руся давно отлежал бы себе все бока, спину и пузо. Он даже умудрялся, рискуя своей жизнью и здоровьем, пролезать в матушкину квартиру и тискать у отчима сигареты. Балконные дверцы Руся предусмотрительно подпирал палками. Потом, покурив на лоджии, он лежал в постели и ждал Ромео. Ожидание всегда растягивалось, не торопя стрелки на часах. Почему Руслан так ждал своего репетитора, сам он не мог точно сформулировать. Ладно, если бы это была девушка. Но Руся целенаправленно мечтал о моменте, когда откроется дверь его комнаты и войдет симпатичный юноша. Каким-то одному ему известным способом, Ромео удалось вытащить из Русликовой головы знания, заложенные за долгие годы мучения в школе. Руся даже не подозревал, сколько всего отложилось на подкорке его подсознания. Оказалось, что он был не настолько безнадёжен, как думала Марта. Темы, в которых он откровенно плавал, Ромео давал ему кратко и предельно ясно, буквально разжёвывая отдельные моменты. Оставалось всё это принять и проглотить. У Руслана была отличная память. Может, поэтому он и не деградировал в старших классах. Мозг неосознанно воспринимал всё, что улавливал на уроках. Юноша радовался, что не выглядит в глазах Ромео тупым идиотом. Для него это было важно.

Руслан сел в кровати, прислушиваясь к звукам, доносящимся с кухни. Слышался резкий Оксанкин смех, приятный голос Ромео и бабулин, уговаривающий парня съесть ещё одну булочку.

Скрипнула дверь. В комнату нахально протопал Тотошка, таща в зубах плюшку. Стащил, стервец, пока домашние не видели. Руся рассмеялся. Наверное, только вот этот индивидуум в отличие от остальных котов жрёт выпечку. Может, Тоша в прошлой жизни был человеком?

Всё-таки красивый у них кот. Тёмно-дымчатый окрас, толстый подпушек, шерсть лоснится, хвост роскошный, зелёные хитрые глазищи, чёрный нос и усы, морда вытянутая, похожая на собачью.

– Тошка, иди сюда, – похлопал рукой по одеялу Руся. – Угостишь булочкой?

В ответ в комнату зашла бабуля.

– На, солнце моё, ешь. – На стул опустилась кружка с молоком и тарелка с плюшками. – Роман тебя хвалит. Горжусь.

Полная рука ласково потрепала Русины волосы.

– Спасибо, бабуль.

Ночью Руслан проснулся от того, что кто-то его душил. Он вздрогнул, распахнул в панике глаза и увидел в темноте перед собой блестящие зрачки. Страх мгновенно сковал все суставы.

– Спрашивай, – от тихого басовитого голоса поползли мурашки по телу.

– Что? – еле разомкнул губы Руслан.

– К худу или к добру, – подсказало зловещее существо. От навалившегося тела было тяжело, пальцы сжимали горло. – Не молчи.

– К худу или к добру? – прошелестел Руся. Он не мог понять сон это или явь.

– К добру.

– Кто ты?

– Ну и молодёжь пошла, – существо явно обиделось. – Совсем тёмная, непросвещённая. Домовой я.

Руслану вдруг пришло в голову, что это его сотрясение мозга виновато в галлюцинации. Видение в это время освободило его горло. Руся закашлялся.

– Мне тяжело, – попробовал он уговорить своё разгулявшееся подсознание.

Призрак соскочил на пол. Руслан различил его контур и отметил, что тот небольшого роста.

– Я пошёл.

– Погоди! – окликнул Руся того, кто назвался домовым. – Так ты настоящий?

– Настоящее не бывает. Домовой высшей квалификации, между прочим. Иннокентий. Можно Кеша.

– Так это ты проказничаешь?

– Какой ты догадливый, – по язвительному тону было слышно, как усмехнулся домовой. – Не любите вы меня. Ни разу даже ничем не угостили.

Низкий голос зазвучал глухо.

– Всё. А то я и так много сказал.

Фигурка метнулась к двери и растворилась в темноте.

«Верните мою крышу обратно! Чёрт бы побрал баскетбольный мяч, который свернул мои мозги набекрень», – в том, что во всём была виновата школьная травма, Руслан не сомневался.

========== Глава 8 ==========

        Сотрясение у Руси, наконец, вылечилось, мозги вернулись на своё место, и пришлось через «не хочу» идти в школу.

Там его ожидал неприятный сюрприз – физичка ни с того, ни с сего вдруг уволилась, и в их класс на тропу войны с физическими формулами заступил завуч. В первый же день он устроил контрольную с целью выяснения знаний у населения одиннадцатого класса «В». Руслан, не успев прийти в себя от столь внезапных изменений, попал под раздачу строгого физика. Приди юноша днём позже и всё выглядело бы не так печально. А так он сидел за партой и грыз карандаш вместе с гранитом мудрёной для него науки. Формулы для Руслана были дремучей тайгой, где он окончательно завяз на первой же задаче. Руся скосил глаза в тетрадь соседа. Пользы от этого не было никакой. Варианты у них были разные. Чуть подумав, юноша потянулся вперёд, чтобы хоть что-то умудриться списать у сидящего перед ним. Наташка, девица видная и развитая, рисовала решение интуитивно. Как известно, у женщин логики нет никакой.

– Смирнов! – громкий окрик заставил вздрогнуть и податься назад. – У тебя шило в жопе?

– Нет. У меня жопа невинная и девственная, – эти слова сорвались с языка вперёд мыслей. Класс дружно поперхнулся и сдержал смех.

Физик подошёл и навис своей крупной фигурой над испуганным Русей. Он сжался, проклиная свою способность сначала говорить, а потом осмысливать сказанное. Михал Михалыч молчал, припечатывая тяжёлым взглядом Смирнова в стул. Эта минута молчания растянулась для Руслана в вечность. Мороз прошёлся по коже. Зубы заломило так, будто он оказался в кабинете стоматолога в кресле в ожидании выдирания зуба на живую. Как жаль, что в реальности не существует плаща-невидимки! Руслан тогда бы с радостью испарился с презрительных очей завуча.

– После уроков ко мне в кабинет.

Руся передёрнул плечами от тихого, не обещающего ничего хорошего, голоса.

– Ты меня слышал? – стальные ноты зазвучали жёстко и громко.

– Да, – беззвучно прошептали онемевшие Русины губы.

– Громче, что ты там лепечешь? – завуч не отводил взгляд. Наверное, дементор так смотрит перед тем, как начать истязать свою жертву.

Руся собрал все свои слабые силёнки в кулак и постарался как можно чётче произнести:

– Слышал. – Дрожь добралась до ног. Если бы Руслан стоял, то так бы рухнул как подкошенный.

Михал Михалыч отпустил Смирнова из плена, отводя глаза. Руся свободно выдохнул. В классе было так тихо, что его вздох услышали все.

– Что застыли как каменные? Работаем. – Физик, заложив руки за спину, пошёл по рядам. Ученики дружно склонили головы над тетрадями, старательно выводя решения. У Руслана и без того пустая голова в вопросе физики совсем отказала. Он сидел над страницей в клеточку и кусал ручку, колпачок от которой до конца урока с успехом весь изжевал, так ничего и не написав. Единица была обеспечена.

После уроков Руслан, еле передвигая ноги, отправился на казнь. Мысленно он молил Бога, чтобы дверь завуческого кабинета была закрыта на замок, а сам физик свалил бы уже домой. Мольбы его не были услышаны. Руся робко постучал, чувствуя, как паника затапливает его тело и подкрадывается к горлу.

– Войдите.

Юноша заполз в кабинет, где, развалившись в крутящемся стуле, сидел Михал Михалыч.

– Проходи, Смирнов, располагайся. – Красивые завучевские губы изогнулись насмешливо, а рука указала на стул.

Руся аккуратно опустился на сидение и замер.

– Значит, задница у тебя девственная? – язвительно уточнил мужчина.

Руслан кивнул головой и попытался проглотить ком страха, который встал у него поперёк глотки. Пятая точка напряглась, чувствуя холод на копчике.

– А знаешь ли ты, Смирнов, что подобное заявление можно растолковать и как гомофобное, и как признание в своей ориентации?

– Я просто пошутил. – Руся чуть не застонал от отчаянья. Какой же он болван!

Физик встал и подошёл к парню, присаживаясь напротив него на угол большого стола. Свободная небрежная поза делала его похожим на хищника. Полы пиджака распахнулись, демонстрируя голубую рубашку и красивый галстук. Длинные ноги раздвинулись, упираясь пятками в пол. Холодный взор приковал к стулу намертво. Руслан оказался под прицелом чёрных глаз. Он кожей ощутил, как встают волоски дыбом на его руках.

– С этим шутки не шутят.

Руся жалобно посмотрел на своего инквизитора, молча признавая свою глупость, в надежде, что страшный физик отпустит его восвояси. Как бы ни так. Экзекуция продолжалась.

– Как я понял, умом и сообразительностью ты не обладаешь.

Михал Михалыч, потянувшись в сторону, взял со стола стопку тетрадей и выудил оттуда Русину тетрадочку. Открыв её, он потряс страницей, где уже красовалась единица, как одинокий кавалерист, перед носом своего ученика.

– Ты даже не попытался изобразить попытку решения.

Руслан всё также соглашался в своей беспросветной тупости, отказавшись от услуг адвоката. Впрочем, здесь не помог бы даже самый лучший адвокат.

– И что я, по-твоему, должен ставить тебе за четверть?

Руся поморгал, рассматривая жирную красную единицу с острой верхушкой. Это действительно был кол, на который его могли запросто посадить, нарисовав такой же в четверти.

– Вечером, – чётко произнёс физик приговор. Дело двигалось к развязке. – Будешь. Ходить со всеми. Ко мне. На занятия.

Руся попытался, было, вякнуть, что экзамен по физике он не выбирал.

– Не придёшь. Будем разговаривать по-другому. – Большие пальцы завуча недвусмысленно легли на пряжку кожаного фирменного ремня.

Руслан быстро-быстро закивал головой, вжимаясь в спинку стула. Железобетонная фигура Михал Михалыча вкупе с властным голосом вызывала первобытный ужас.

– И ещё одна такая выходка на уроке, будешь своим длинным языком вылизывать… – на этом месте физик гаденько улыбнулся, вгоняя Руслана в необъяснимый жар, – пол в моём кабинете. Свободен.

*****

На следующий день Руслан обнаружил пренеприятнейшую вещь – все учителя на уроках проявляли к нему повышенный интерес. Каждый счёл своим долгом вызвать Русю к доске и выслушать испуганные бормотания ученика, пытающегося ответить по предмету. Единственный ответ, который зачли и даже поставили четвёрку, относился к русскому языку. Занятия с Ромео уже дали свои результаты. В остальных же случаях двойки заняли своё место в журнале успеваемости. Крупные, нарисованные твёрдой рукой допрашивающих, они грозились выползти из своей клетки в соседнюю, чтобы занять оставшееся пространство и заклеймить Руслана как двоечника.

Руся своими светлыми мозгами понял, чьих это рук дело. Пристальное внимание со стороны преподавателей наводило все подозрения только на одно официальное лицо – на противного завуча. Юноша, глотая злые слёзы вместе с сигаретным дымом, курил в школьном туалете около открытого окошка и проклинал тот день, когда родился на свет его персональный каратель. Похоже, что присосался к нему физик как осьминог всеми своими присосками, связав по рукам и ногам. Учёба в школе теперь превратилась в изощрённую пытку в холодных застенках Азкабана.

– Смирнов!

Руся дёрнулся всем телом, чуть не вывалившись от неожиданности из окна, моментально выбросил недокуренную сигарету и повернулся к вездесущему завучу, – чтоб ему пусто было, чтоб он провалился сквозь землю и горел в аду синим пламенем.

– Ты в курсе, что в школе курить нельзя?

– Я не курил, – Руся для верности протянул руки вперёд, показывая, что у него ничего компрометирующего нет.

– Ты ещё и врун, – констатировал вопиющее безобразие физик, посмотрел на юношу как на подопытного кролика и подошёл к нему вплотную. – А ну-ка, дыхни, – приказал он и потянул носом. Ладони завуча легли на тонкие юношеские кисти, сильные пальцы их крепко, но не больно, сжали и придавили к подоконнику. Ненавистные глаза смотрели на Руслана сверху вниз, завуч был выше его почти на голову. Юноша почувствовал жаркое накаченное тело и абсолютную неспособность ему противостоять. Он аккуратно выдохнул воздух изо рта.

– Ты знаешь, Смирнов, что курение опасно для здоровья? Тем более в столь юном возрасте.

– Минздрав предупреждает, – согласился Руся, оказавшись зажатым между подоконником и физиком. Подоконник был жёстким и больно давил на поясницу, а вот завуч в отличие от холодной твёрдой поверхности дышал, был живым и тёплым, и источал мужскую силу и власть. Лишающие воли особые феромоны, которыми был заполнен воздух вокруг физика, щекотали ноздри и нервы. Резко заныл низ живота. Русин язык скользнул по пересохшим горьким губам, оставляя влажную дорожку.

– Давай сигареты, – потребовал Михал Михалыч и отодвинулся. Руслан неловко и чересчур торопливо полез в карман, пылая всей своей морденцией ярче алой зари. Старательно отводя взгляд от завуча, он протянул вредоносное курево. Тот безжалостно сломал его и раскрошил табак в мусорницу.

– Ещё раз увижу, засуну их тебе в другое место, – угрожающе произнёс физик.

«Другое место» Руслана тут же заныло от столь многообещающей пытки.

– Пошли на занятие. Пока не будешь знать мой предмет на твёрдую тройку, из школы не выйдешь.

Руся поплёлся вслед за широкой завуческой спиной, мечтая о медленном расчленении этого изувера.

В течение следующего часа Русин мозг насиловали формулами, законами и физическими терминами. Парню казалось, что голова его распухла до невероятных размеров, всё плыло перед глазами.

– Смирнов! – Руся уже ненавидел свою фамилию. – Между прочим, мы записываем задание к следующему занятию.

Руслан призвал незамедлительную кару небесную на темноволосую физическую голову и записал урок. Небеса не разверзлись, молния не сверкнула, и не прогремел гром. Вероятно, завуч был связан с потусторонними силами или являлся их прямым представителем.

– Все свободны.

Старшеклассники, втихаря обсуждая между собой тупоголового новенького, направились к выходу. До Руси доносились слова – «не повезло», «лошара», «олень», «чморила», – остальные он не разобрал, впереди идущие скрылись за поворотом на лестницу.

– Ну, что, Смирнов? – завуч нагнал его, медленно бредущего по коридору. – К репетитору не торопишься?

Руслан вспомнил, что сегодня он должен подойти к Ромео. Теперь они должны были заниматься у филолога-стилиста дома.

– Могу подвезти.

– А вы знаете куда? – удивился Руся неожиданному аттракциону щедрости от Михал Михалыча.

– Конечно, – ехидно прищурился завуч. – Мы живём в одной квартире.

Русины хрупкие плечи еле выдержали такой коварный удар судьбы. Парень впал в прострацию, немея конечностями при мысли о том, что окажется на территории этого монстра. Очнулся он от того, что крепкая рука физика ухватила его под локоть и поволокла за собой к машине.

– Садись вперёд, – остановил Михаил попытку своего ученика открыть заднюю дверь.

Руслан сел рядом с физиком. «Сдаётся мне, что это комедия», – обречённо подумал юноша, наблюдая, как ухоженные завуческие руки уверенно ложатся на руль.

– Ремень пристегни.

Дрожащие пальцы не сразу попали ремнём безопасности в углубление до щелчка. «Фольксваген» мягко тронулся с места и выехал со школьной парковки. Руслан вдруг сообразил, что его ученический день растянулся до вечера. Если его организм выдержит такую нагрузку и не отключится раньше времени, то ему при жизни можно будет памятник поставить.

Михал Михалыч привёз Руслана в новый район ещё неизведанного им города, именуемый микрорайоном. Русю удивило, что дома там были натыканы в полнейшем беспорядке, прямых улиц не было, чётных и нечётных сторон тоже, поэтому номера домов просто шли только в одной понятной местными жителями последовательности – рядом с домом номер один красовался дом номер сорок пять. Попади Руслан сюда в одиночестве, он бы долго ходил, высматривая дом номер тридцать шесть, который вообще стоял на отшибе, как будто не имел никакого отношения к кучкующимся строительным коробкам. Дом был относительно новым, четырёхподъездным и в четыре же этажа. «Фольксваген» остановился напротив третьего подъезда. Руся отстегнулся и вылез на свежий воздух. Подождал, когда завуч поставит машину на сигнализацию и, не дожидаясь приказания, потрусил за хозяином широкой размашистой походки, во время которой физик ещё и отмахивал правой рукой.

Михал Михалыч приветственно кивнул головой сидящим на скамейке бабулькам, выслушал каркающие старческие голоса: «Добрый вечер, Миша», и вошёл в подъезд.

– Здравствуйте, – милым голоском пропел Руся представительницам микрорайона и проскользнул вслед за физиком. Тот уже дошёл до своей квартиры и звонил в дверь.

– Дядя! – на пороге стоял улыбающийся Ромео. Он потянулся и ласково коснулся губами щеки завуча. Глаза юноши заметили поднимающегося по лестнице Руслана. Ромео улыбнулся ещё шире, медленно отодвинулся в сторону и протянул к нему руку:

– Прошу.

Руся мгновенно застеснялся. Тактичность, нежность и вежливость его репетитора разительно отличались от суровости и твердокаменности противного родственника.

– Пойдёмте в мою комнату.

Ромео провёл парня в уютную комнатку, где небольшое пространство занимали большой стол, пара кресел и старинный красивый комод, явно отреставрированный, на котором на салфеточках стояли форфоровые статуэтки. Руся подошёл к комоду и стал рассматривать девочку в платочке и фартучке, которая сыпала зёрна курочке и цыплятам, находящимся у её ног. Рядом стояла другая фигурка – Снегурка, зовущая своего Леля. Точно такая же была у них дома. Мама любила эту милую вещицу. Следующие фигурки представляли животных, и исключительно диких кошачьих – вытянувшийся лев с роскошной гривой, пара молодых львят, чёрная блестящая пантера.

– Садитесь за стол, – пригласил Ромео. – Сегодня будем учиться писать эссе.

Руслан уселся на стул перед приготовленными чистыми листами и ручкой. В животе вдруг громко забурчало. Русе стало неловко за свой организм, который нахально требовал ужина.

– Мы немного позанимаемся, а потом обязательно перекусим.

Руслан согласно кивнул Ромео, внутренне расслабляясь. Напряжение отпустило. Если в присутствии Михал Михалыча юноша чувствовал себя в постоянном тонусе и стрессе, то молодой филолог его успокаивал, вносил в истерзанное тело моральными пытками умиротворение и безмятежность.

Через полчаса писанины и совместного разбора полётов ошибок, как стилистических, так и грамматических, со стороны кухни донеслись ароматы, которые заставили желудок скрутиться в болезненном спазме. Через минуту потянуло запашистым кофе. Руся глотал обильно выделяющиеся слюни, как собака Павлова, рефлекторно реагируя на сигнал.

– Ужин готов! – баритональный голос завуча показался ангельским. – Рома, веди и Смирнова сюда. Помрёт от переутомления и голода, потом отвечай.

– Пойдёмте, – Ромео поднялся. – Не бойтесь, он хороший.

«Угу, – подумалось Руслану, – когда спит зубами к стенке».

На кухне его уже ожидала персональная тарелка с запеченной треской в соусе, горка золотистой картошки, и чашечка крепкого кофе с корицей. Руся поглощал всё это с удовольствием, еда была наивкуснейшей, треска божественной, а взгляд завуча уже так не давил на психику. Может быть, это было от того, что Михал Михалыч был сам занят процессом переваривания пищи.

Руся соблюдал все правила этикета, что вдолбила в него бабуля. Он ел, как положено, с ножом и вилкой, пользовался салфеткой, спину держал прямо и не клал локти на стол, который был сервирован как в ресторане. Руслан был один раз в таком высоком заведении, когда бабуля праздновала свой юбилей. Хозяева квартиры вели себя непринуждённо, из чего Руся сделал вывод, что они, похоже, выдерживают такую сервировку всегда. У юноши не было слов от такого открытия. И, чёрт побери, завуч готовил бесподобно.

После такой трапезы стало значительно легче, организм сыто мурлыкал, а мозг вдруг включился, наполнившись вторым дыханием.

Вторая половина занятия прошла весело. Ромео, сидя рядом, показывал Русе типичные ошибки школьников, наглядно демонстрируя как не надо писать. Руслан смеялся, раскрасневшись, и даже забыл, что за стенкой в соседней комнате находится вражина всех тунеядцев и двоечников, и конкретно его. Он даже не заметил, когда и каким чудесным образом рука Ромео оказалась у него на колене. Пальцы аккуратно поглаживали, Руся чувствовал их через ткань джинсов, замирая от такой нехитрой ласки. Вторая рука репетитора переворачивала страницы конспекта с забавным материалом ученических ошибок. Приятное волнение окутало тело, Руслан придвинулся ближе к замечательному юноше и позволил настойчивой руке провести ему по бедру и передвинуться ближе к паху. Отсмеявшись над очередным шедевром, который выдала фантазия незнакомого старшеклассника, Руся обнаружил, что внизу живота у него значительно потяжелело. Опасная близость Ромео и манипуляция его ладони, которая просто лежала на ноге близко к паху, давала непонятные ему трепет и смятение. Когда же Рома, наклонившись, слегка задел губами ему мочку и чуть подышал в ухо, приятная истома охватила и расслабила все суставы и мышцы. Двигаться не хотелось. Руслан даже не заметил, как раскрыл губы, облизал их, прерывисто задышал и раздвинул ноги.