Текст книги "Покровитель (СИ)"

Автор книги: Наталья Шагаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

ГЛАВА 7

Елена

Вновь звонок будильника. Новый день. Как всегда, хочется спать, но что-то неуловимо поменялось в моем мировосприятии. Пока бужу Андрюшку, готовлю завтрак и принимаю душ, постоянно думая над этим. Все как всегда, но, кажется, я перестала чувствовать себя уставшей, словно отдохнула и набралась новых сил. Кроме пополнения моего гардероба, Аронов ничего не решил. Так и я пока ничего ему не дала. Если быть честной перед собой, то моему телу понравились его прикосновения, мне нравилось, как он смотрел на меня с похотью, голодными глазами. Давно на меня так не смотрели, давно я не ощущала себя женщиной. Пусть это всего лишь физиология и желание быть желанной, но я впервые за несколько лет что-то почувствовала, и я не знаю, как на это реагировать. Наверное, хорошо, что мне не противен мужчина, которому я себя продаю. Не нужно будет терпеть, имитировать, все будет естественно и безболезненно. Не знаю, как отношусь к своему поступку и как буду объяснять маме, откуда у нас, взялись деньги. Можно, конечно, сочинить сказку про квоты, про помощь благотворительных фондов, про повышение на работе. Только я никогда не лгала своей матери. Но и сказать правду тоже не могу – она не примет такой помощи. Никогда. Все когда-то случается впервые. Я первый раз буду лгать матери и продавать себя.

Чувствую себя крепостной крестьянкой, на которую обратил внимание граф и превратил в содержанку. Захотелось барину испробовать простой женщины, и он ни в чем себе не отказывает.

Вчера мы с Кристиной весь день выбирали мне одежду, обувь и белье, чтобы граф был рад и ему не приходило в голову сжечь мои вещи. Моя карта пополнилась на очень крупную сумму, и я даже не представляла, как можно потратить столько денег на себя. Не представляла… пока Кристина не превела меня в один из магазинов одежды и от цен мне стало дурно. Но граф Аронов просил дорого-богато. Не буду лукавить, в новой одежде и белье я стала чувствовать себя увереннее. Я немного освежила прическу, предала волосам блеск, обновила маникюр и все же сходила на массаж. Кристина постоянно восхищалась моим поступком, словно я совершила подвиг. А я долго не могла уснуть, думая над моральной стороной своего поступка. Не покидало ощущение, что не будет так просто, как кажется. Я ведь даже никогда себя ни с кем не представляла, кроме как с мужем. Но первые деньги уже вложены и пришло время отдавать дивиденды.

Мы выходим с сыном на крыльцо, и я теряю дар речи, когда вижу, что нас ожидает та же машина и тот же парень водитель. Мы так не договаривались! Хватаю сына за руку, пытаясь обойти машину.

– Елена Дмитриевна! – парень преграждает мне дорогу, и Андрюша сжимает мою ладонь.

– Мы поедем на автобусе, мне нужно завести сына в школу.

– Елена Дмитриевна, мы завезем вашего сына, – парень смышленый – видит, что ребенок испугался и улыбается ему, доброжелательно подмигивая. – У меня приказ. И это всего лишь моя работа. Все вопросы к Виталию Андреевичу, – виновато оправдывается парень, видя мое недовольство.

– Хорошо, – киваю ему и иду к машине, парень поспешно открывает нам дверь, и мы усаживаемся в комфортный салон автомобиля. Машина двигается с места, и Андрюша начинает с восхищением осматривать салон.

– Мам, смотри, как в кино, – шепчет он мне указывая на многофункциональную сенсорную панель управления, сдержанно ему киваю, отворачиваюсь к окну. И как мне объяснить ребенку, почему нас возят на дорогой машине? Надо поговорить об этом с Виталием.

– А это "Mercedes-Benz C–Class"? – вдруг громко спрашивает мой сын.

– Андрей! – шикаю на него.

– Елена Дмитриевна, пусть спрашивает, если интересно, – отвечает водитель. – Да это «Mercedes-Benz C–Class, Premium», – отвечает он Андрюше, подмигивая в зеркало.

– Турбо? – не унимается Андрюша, – парень с улыбкой кивает. Боже, откуда он все это знает? Я уж точно ему этого не рассказывала. Хотя Андрей всегда выбирал игрушки-машинки и все тетрадки у него с разными автомобилями.

Несмотря на то, что я не называла адрес, водитель останавливается возле ворот Андрюшкиной школы. Аронов страшный человек, ещё несколько дней назад он не знал о моем существовании, а сейчас не удивлюсь, если он знает, какого цвета на мне трусы. Андрюшка счастливый от катания на машине «как в кино» бежит в школу, а мою персону везут на работы.

Когда водитель открыл для меня дверь, и я вышла возле главного входа в компанию, у нашей бухгалтерши отпала челюсть. Она в прямом смысле смотрела на меня с открытым ртом. Меня это не порадовало. Слухи о моей связи с главой мне были ни к чему. Объявлять о связи с Ароновым я не собиралась. Как-то я по-другому себе это представляла. Это, конечно, бред, но в моей голове, каждый кто встречался на пути, шептался за спиной.

Мое рабочее место осталось нетронутым, даже ручка лежала на том же месте, где я ее оставила. И Александра тоже была на месте. Девушка пила кофе с хмурым лицом, не смотря в мою сторону. Вот и хорошо – я не конфликтный человек и было бы здорово, если мы вообще не замечали друг друга.

– О, Елена Дмитриевна, хорошо выглядишь! – хихикает Кристина, присаживается на мой стол, протягивая мне кофе. Это наш ритуал – перед работой мы пьем кофе и болтаем.

– Смотри-ка, все новое надела. Это бордовое платье тебе идет, и широкая юбка не полнит тебя! А туфли так вообще сказка. Мне о таких только мечтать. Белье тоже надела бордовое? Вы сегодня встречаетесь? – беспечно спрашивает она, а меня коробит от ее вопросов.

– Тише! – осматриваюсь, убеждаясь, что нас никто не слышит.

– Я не знаю, когда мы встречаемся, меня не оповестили, – цокаю я, отпиваю кофе. Поднимаю глаза и так и застываю с чашкой в руках. В наш отдел проходит сам Аронов с каким-то мужчиной. Странно, потому что раньше он никогда не заходил лично, он только вызывал к себе. Весь отдел замолкает и воцаряется тишина. Кристина быстро спрыгивает с моего стола и царапает каблуком по полу, издавая режущий звук. Аронов окидывает меня взглядом, задерживаясь на моих ногах, которые я спешу спрятать под стол.

– Всем доброе утро, – голос у него уверенный, спокойный, но в каждом слове слышится власть. – Представляю вам вашего нового начальника Германа Львовича. Прошу любить и жаловать, – с усмешкой произносит он.

– Герман Львович, наведите порядок в отделе, – кидает он высокому мужчине лет тридцати семи, тот ему сдержанно кивает, потом они пожимают друг другу руки. Аронов опять скользит по мне темным взглядом и покидает отдел.

– Уважаемые сотрудники, я не знаю, чем вы тут занимались с прежним начальником, но со мной все будет иначе, – немного хриплым голосом заявляет мужчина. – И начнем мы с того, что пить кофе и вести нерабочие беседы вы будете только в обеденный перерыв! – окидывает нас недовольным серым взглядом, особенно Кристину, которая застыла с чашкой в руках. – Всем плодотворного дня! – новый начальник скрывается в своем кабинете, и все выдыхают.

– Ого, перемены! – Кристинка опять облокачивается на мой стол. – Аронов из-за тебя уволил Егорыча! – восхищённо произносит она. Мы не сговариваясь переводим взгляд на Александру, которая старательно красит губы бордовой помадой. – Ну да, этот-то помоложе и привлекательнее, чем Егорыч будет, – специально повышает голос, но Александра не реагирует, она наносит на шею духи. А потом демонстративно встаёт с места, хватает папку с отчетами и стуча каблуками идет в кабинет начальника. – Спорим, у нее ничего с новым начальником не получится?

– Да плевать, лишь бы это не отражалось на нас, – отмахиваюсь я, принимаясь за работу.

***

Рабочий день проходит напряженно. Новый начальник не даёт расслабиться, гоняя всех, проверяя документацию. Александра в мыле, уже не красит губы, а переделывает свои отчеты, чем веселит Кристину, которая постоянно ехидно усмехается, посматривая в ее сторону.

Под конец рабочего дня Герман Львович уходит и все расслабляются, начиная медленно собираться домой, только Александра тупо смотрит в монитор, выискивая ошибки.

– До конца рабочего дня двадцать минут! Поэтому не вижу причин расслабляться – заявляет начальник, как только входит в отдел.

– Елена Дмитриевна, возьмите последний отчет, Вас хотят видеть на встрече с партнёрами.

– Меня? – сказать, что я удивлена, ничего не сказать.

– Да. Кто, как не вы, можете в подробностях разложить все по полочкам. Я ещё не успел войти в курс дела. Пойдемте, нас уже ждут, – поднимаюсь с места, беру отчет и иду за новым начальником, – хочется спросить – «что происходит?», но я сдерживаюсь.

Как только мы входим в кабинет Аронова, где сидят несколько мужчин и женщина, уже что-то обсуждая и смотря на монитор, я начинаю соображать, в чем дело. Граф Аронов веселится. Он удовлетворенно улыбается, когда замечает меня и кивает мне на кресло рядом с ним. Виталий забирает у меня из рук папку, пока женщина распинается, что-то рассказывая о преимуществах их компании. Наш новый начальник изучает какие-то бумаги и только одна я внимательно слушаю женщину. Совершенно не соображаю, зачем здесь я со своим отчетом и что за игру ведет Аронов. Медленно выдыхаю, пытаясь расслабиться и вести себя естественно. Аронов начинает задавать вопросы, пододвигает к себе ноутбук, разворачивает его экраном к нам таким углом, что больше никто не видит экран, на котором открыт пустой лист ворда. Он продолжает слушать мужчин, даже кивает, иногда снисходительно улыбается, а сам настраивает шрифт побольше. А я ловлю себя на том, что слежу за его пальцами, рассматриваю руки и меня уже не пугают шрамы, потому что эти грубые руки… Черт!

«Ты прекрасно выглядишь» – пишет он мне, даже не поворачиваясь в мою сторону и на мою коленку ложится тяжелая рука.

«Тебе идет это платье» – дышу глубже, переводя взгляд на Виталия, который продолжает беседовать с седовласым мужчиной. И я опять слукавлю, если скажу, что мне неприятны его комплименты. Мне очень давно никто не говорил, что я хорошо выгляжу. Но напрягает его ладонь, которая по-хозяйски медленно скользит по моей коленке, то немного задирая платье, то возвращая его назад.

«Ты купила новое белье?» – Аронов убирает руку от клавиатуры и отпивает немного воды. Это значит, что я должна отвечать в той же форме? «Ты надела его сегодня?» – а я не собираюсь обсуждать с ним белье на совещании. Посматриваю на часы и понимаю, что рабочее время закончено, я задерживаюсь по милости графа и не могу даже позвонить маме и сказать, чтобы не волновалась. Сижу тут и чувствую себя лишней. Переговоры, незнакомые деловые люди, мой новый начальник, который участвует в переговорах, Аронов весь такой высокомерный, расслабленный хозяин жизни. На нем тёмно-серый костюм вновь с воротником стойкой, белоснежная рубашка, запонки, часы с широким кожаным браслетом и холодный запах мяты с горчинкой лайма. А я совершенно не вписываюсь в эту компанию.

«Отвечай! На вопросы!» – после каждого слово даже не точка, а восклицательный знак. Вновь перевожу на него взгляд и вижу, как он спокойно ведёт беседу, мучая людей вопросами, к которым они не готовы. Рука на моем колене сжимается, я пытаюсь ее убрать, но он шлепает меня по ладони. Ощутимо и больно, продолжая сжимать мое колено.

«Да» – быстро отвечаю и, кажется, на нас уже посматривает Герман Львович.

«Умница» – хвалит меня как школьницу.

«Сейчас я пойду провожать этих людей, а когда вернусь, хочу, чтобы ты сняла с себя это великолепное платье, колготки и осталась только в белье и туфлях» – Он серьезно?! Перевожу взгляд на Аронова, но он прощается с партнерами. Откуда он узнал, что на мне колготки? Под юбку он мне не заглядывал.

«Я так не могу. Мы на работе»

«Исполнять!» – кидает он мне и, кажется, я даже слышу властные нотки и приказной тон. Виталий поднимается с кресла и выходит вместе со всеми.

ГЛАВА 8

Елена

Кабинет пустеет, а я так и сижу перед ноутбуком и смотрю на слово «исполнять!». Мы не договорились о том, что я буду выполнять приказы. Хотя нет, договорились. «Ты делаешь всё, что я хочу, в любое время дня и ночи» – так, кажется, говорил Аронов. Встаю с кресла, тяну руки к замку платья, а потом сажусь назад. Не могу я так, как послушная кукла. Неужели нельзя просто заняться сексом, а не играть в игры. Графу Аронову, видимо, все приелось, и традиционным сексом он не занимается. Боже, зачем я на все это согласилась!

Мысли путаются, сердце стучит где-то в висках, когда слышу шаги Аронова. Он входит в кабинет, запирается на замок, окидывает меня удивленным взглядом. Не привык граф к отказам. Он молча проходит к небольшому бару, наливает пару бокалов белого вина, и так же молча идет ко мне.

– Спасибо, я не хочу, – отказываюсь от вина, когда он протягивает мне бокал.

– Советую выпить, – вручает мне вино и садится в свое огромное кожаное кресло.

– Итак, почему ты не разделась? – спрашивает он, а меня пугает его спокойствие.

– Ммм… – всё-таки отпиваю вина, отмечая его необычный вкус. На вид простое, белое, а на вкус как сливовое. – Я не думаю, что это хорошая идея, – Виталий на мгновение прикрывает глаза и откидывается на спинку сидения, принимая расслабленную позу.

– Если бы мне нужно было, чтобы женщина ломалась, стеснялась, и закрывалась от меня, – устало говорит он, смотря куда-то в потолок, – я бы нашел себе девственницу, – он садится ровно, ставит бокал на стол, разворачивается ко мне, дёргает мое кресло к себе, настолько резко, что вино выплескивается мне на платье. – Мы так не договаривались, Елена! Кажется, я объяснил правила и то, чего я от тебя хочу! Поэтому, будь добра, разденься и делай все, что я говорю! – с раздражением кидает он мне и одаривает темным пронзительным взглядом.

Сглатываю, теряя желание спорить. Его глаза пугают, там черная бездна и что-то звериное, страшное, маниакальное, я бы даже сказала – нечеловеческое. По коже проходит озноб, дыхание спирает. Не смею больше перечить, встаю с места, отхожу к небольшому дивану, завожу руки за спину, пытаюсь расстегнуть молнию, но она как назло заедает или я слишком нервничаю и руки не слушаются. Начинаю злиться от того, что не получается красиво раздеться. Боже, наверное, я выгляжу нелепо! Дергаю сильнее и всхлипываю, поскольку в замке запутались волосы. Аронов вздыхает, встаёт с кресла, разворачивает меня к себе спиной, сильно сжимая мои напряженные плечи. Быстро справляется с молнией на минуту задерживается, проводя кончиками пальцев по моей шее, а потом отходит, оставляя на моей коже ожог от прикосновения. Не знала, что кожа, тело может скучать по мужчине, по контанкту и прикосновениям. Это выше меня, физиология берет свое – мне действительно необходим секс. Глубоко вдыхаю, пытаясь преодолеть себя, и снимаю платье через голову, кидая его на диван. Ну почему я такая дура?! Нужно было раздеться, когда Виталия не было или хотя бы надеть чулки. Снимать колготки – совсем несексуально, особенно когда за тобой внимательно наблюдают.

Стягиваю колготки, присаживаюсь на диван, снимая их до конца, и надеваю назад туфли, поднимаюсь на ноги. Наступает тишина, я слышу только свое дыхание и стук сердца. Неловко, немного прохладно, и почему-то хочется плакать, словно я обнажилась и раскрылась душевно. Будто Аронов заглядывает мне в душу и выворачивает ее наизнанку. Пытаюсь сдержаться, опускаю глаза в пол, быстро моргаю, дышу глубоко. Я не могу заплакать! Это будет выглядеть еще нелепее!

– Иди сюда, – Аронов встаёт с кресла, сдвигает ноутбук и бумаги в сторону, снимает пиджак, вешая его на спинку своего кресла, и вновь садится, расставляя ноги. Делаю шаг, второй и чёртовы слезы всё-таки срываются, стекая по щекам, ещё пару шагов вызывают поток беззвучных слез. Я сама не понимаю, что со мной происходит. Ну мужчина, ну попросил раздеться, а я рыдаю, как будто иду на казнь. Подхожу к столу и уже не могу скрыть проклятых глупых слёз. Ох, не то хотел видеть Аронов, чувствую, что на этом наши рыночные отношения и закончатся. Зачем ему неадекватная любовница?

– Садись на стол, – командует он, хлопая по столешнице из темного дерева, – хочу возразить, но сопротивляться нет сил. Залезаю на стол, и Аронов придвигается ко мне, он разводит мои ноги и ставит их себе на колени, но смотрит в глаза. Кажется, ему все равно, что я плачу. Может, его возбуждает именно это? И поэтому он выбрал меня, дуру, чтобы я рыдала каждый раз? Аронов обхватывает мои щиколотки и ведет ладонями вверх, лаская мои ноги. Странные ощущения – мне приятны его прикосновения и одновременно хочется рыдать еще больше, но уже уткнувшись ему в грудь, и чтобы он так же гладил меня.

– Плачь, Елена, можешь не сдерживаться. Обнажайся, моя хорошая, выплесни все. Давай уже сегодня перешагнем этот барьер, – говорит он, но не приказным тоном, а спокойно, успокаивающе. – Не нужно стесняться своего тела, – его руки ложатся мне на колени, и пальцы начинают ласкать внутреннюю сторону бедра. – Ты красивая женщина, расслабься, выпрями спину и веди себя естественно, – задевает пальцами кромку трусиков, продолжая смотреть в лицо. И мне уже не хочется плакать, но напряжение не проходит, хочется прикрыть ноги, живот в растяжках, грудь эту тяжёлую. – Выдохни, Елена. Дыши, глубокий вдох и медленный выдох, – его голос становится бархатным, гипнотизирующим. – Следи за моими руками, – он подается ко мне ближе, окутывая меня свежим холодным запахом. Одну руку он оставляет на моей ноге, а другой ведёт выше, по трусикам к животу, начиная поглаживать, немного щекоча и одновременно вызывая табун мурашек. – У тебя нормальный животик. Не плоский, но естественный и красивый.

– Не нужно льстить, я прекрасно понимаю, что вот эти растяжки – это безобразно, – выдаю я, начиная злиться, что он непонятно зачем льстит мне. А Аронову смешно, он искренне смеется, запрокидывая голову, и начинает расстёгивать свою рубашку. Быстро справляется с пуговицами, распахивает рубашку и демонстрирует мне грудь в хаотичных шрамах. Их много, разнообразных – ожоги всплесками, словно на него выплеснули кислоту, и резаные полосы. Застываю, рассматривая рубцы, и прихожу в ужас, представляя, что перенес этот мужчина, какую боль он терпел.

– Вот это безобразно, а у тебя все естественно. Ты настоящая, натуральная и красива именно этим. Эти полосы значат, что ты мать. И это прекрасно, – а я мотаю головой, шокированная его травмами. Это не безобразно, шрамы не портят его сильное тело, они придают ему ещё большей силы и мужественности. – Лена! Смотри мне в глаза! – приказывает, и в этот раз я подчиняюсь, заглядывая в его темные глаза. – У тебя красивая пышная грудь, – продолжает говорить Виталий, вновь гладя внутреннюю сторону бедра, слегка, как будто нечаянно задевает костяшками пальцев мои складочки через трусики, посылая по телу волну жара и приятного волнения, вынуждая сжимать столешницу. – Да она немного тяжелая, но это красиво. Сними бюстгальтер, покажи мне себя, – просит Аронов, но в голосе все равно приказные ноты.

Спокойно завожу руки за спину, немного подрагивая от того, что его наглые пальцы уже настойчивее поглаживают трусики, но слегка, еле касаясь. Снимаю бюстгальтер, опуская его на стол. Вдыхаю, грудь колышется и соски твердеют, то ли от холода, то ли от возбуждения.

– Вот так, привыкай ко мне. К моим рукам, голосу, губам, – наклоняется и впервые меня целует, но не в губы, а в ноги, проводит горячими губами по бедрам и всасывает кожу. – Я буду ласкать тебя, иногда нежно, – кружит пальцами по клитору через ткань трусиков. Низ живота приятно тянет, становится жарче, его голос уже пьянит, грудь вздымается, и я откидываюсь назад, сдерживая стон. – А иногда, грубо! – его голос становится металлическим и властным. Он грубо сжимает мое бедро и одновременно надавливает на клитор. Стон все-таки срывается с губ, щеки горят от того, что я увлажняюсь, трусики промокают, и Виталий это чувствует. – Иногда будет больно, но эта сладкая боль! – Аронов обхватывает мою грудь, сжимает сильно, не щадя меня, щипает за сосок, одновременно пробираясь под трусики. И мне действительно хочется еще этой боли. – Я буду управлять тобой! Приказывать! А ты должна беспрекословно выполнять! И тогда ты станешь идеальной женщиной для меня, – Аронов раскрывает мои складочки, распределяя влагу по клитору, а я уже постанываю в голос, царапая столешницу. Ноги дрожат и сжимаются сами по себе, потому что это невыносимо хорошо. У меня так давно не было оргазма от мужских рук, что меня начинает трясти. Его руки оставляют ожоги на моем теле. Сейчас он далеко не нежен. Виталий груб и агрессивен, он тяжело дышит, продолжая сжимать соски, причиняя сладкую боль, разливая по телу жгучее возбуждение. Никогда не получала удовольствие от грубости, наверное, потому что меня ещё никто и никогда так грамотно к ней не подводил.

– Кончай! – четкий приказ. Виталий сжимает пульсирующий клитор, и меня разрывает на осколки от мощной волны оргазма, которая проходит через все тело, вынуждая выгнуться и стонать. Никогда не кричала во время секса, иногда тихо постанывала, все время контролируя себя, а сейчас потеряла контроль. Нет, я отдала его Виталию.

– Умница! – получаю похвалу и поднимаю голову, смотря сквозь пелену экстаза на триумфально улыбающегося Виталия, который поправляет трусики и слизывает мою влагу со своих пальцев. Так не бывает, но по моему телу проходит ещё одна волна возбуждения. Меня шокирует этот его жест, кажется таким грязным и одновременно приводит в восторг. Наверное, с этого момента я перестаю стесняться показывать ему свое тело. Если он вытворяет такие вещи, значит я явно ему нравлюсь.

Виталий продолжает осматривать меня, протягивая мне бокал с вином. Принимаю его, отпиваю несколько глотков, чувствуя, как по телу разливается удовольствие. А Граф-то не так уж и плох. И, возможно, у нас получится взаимовыгодная сделка.

– Ты прекрасна, когда отпускаешь себя и отдаешься чувствам, – расплываюсь в довольной улыбке от комплимента, но меня быстро спускают с небес на землю.

– Надеюсь, мы преодолели этот барьер? – Аронов посматривает на часы, берет свой телефон и набирает чей-то номер. – Одевайся! – кидает он мне уже не так мягко, а в приказном тоне. – К сожалению, у меня нет больше времени. – Да! Это Аронов, – Виталий начинает разговор, поднимается с кресла и отходит окну. А я соскакиваю со стола и быстро натягиваю на себя вещи. Я ошиблась, с хищником нельзя быть на одной волне. Он может быть спокойным, нежным и игривым, но в любой момент свернет тебе шею. Виталий умеет спускать с небес на землю. Вот и хорошо! Не нужно очаровываться, Лена! Ни к чему это! Полностью одеваюсь, поправляю волосы, и вновь чувствую себя измотанной, словно из меня выжали все силы. Хочу домой, в горячую ванну и в теплую кровать.

– Вот, – Аронов протягивает мне визитку какой-то клиники, заправляет рубашку и надевает пиджак. – Завтра твою мать ждут там. Обследование, консультации, операция и протезы, все уже оплачено. Там очень хороший нейрохирург, – кручу в руках визитку, радуюсь и огорчаюсь одновременно. Как я расскажу маме эту новость? Я так хотела прекратить мучения матери, что даже не придумала, как я ей это все преподнесу.

– Есть одна проблема, мама не примет ничего, если узнает, что… эм…

– Я понял, – обрывает меня Виталий. – Что ты предлагаешь? – он открывает сейф и достает оттуда какие-то бумаги.

– Могут ли в этой клинике и этот хирург сказать маме, что это помощь благотворительного фонда, мецената там какого-нибудь. Ну, например, тебя, но без моего участия, – Виталий отрывается от бумаг, поднимает на меня задумчивый взгляд, долго что-то ищет в моих глазах, а потом кивает.

– Хорошо, дай мне тогда еще день, я все подготовлю. Мой водитель ждет тебя на стоянке, а мне нужно совершить еще пару важных звонков, – Виталий намекает, что мне нужно уйти, и я спешу покинуть его кабинет. Я не знаю, во что ввязалась, но с этим мужиком легко не будет.