Текст книги "Невеста Дьявола, или Welcome to «Ad»! (СИ)"
Автор книги: Наталья Мамлеева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)
Уже в Поместье, ступая мимо зеркала, я мельком зацепилась взглядом за изображение и поняла, что мы с Яном одеты во все белое. Как я раньше могла не заметить белый смокинг на своем женихе и белое подвенечное платье на себе? Видимо, как только мы ступили в Поместье, Ян использовал магию в совершенствовании нашего образа. Я посмотрела на лицо жениха: оно ничего не выражало. Бездушные глаза, из которых глядит сама Тьма, губы, сложенные в одну беспристрастную линию, и гордая прямая осанка. Кто он? Мой или чужой?
– Твой, – спокойно ответил Ян, и, наконец, на его лице расцвела скупая, но такая родная улыбка. Видимо, последнее я произнесла вслух.
Мы прошли вдоль коридора, я слышала тихие голоса. Все о чем-то говорили, перешептывались. Их было много, и я не могла разобрать каждый. Открылись тяжелые двери парадного входа, в данном случае выхода, из Поместья и вы ступили на крыльцо. Вокруг была тьма демонов и все в своем истинном обличие, все стали что-то кричать, когда мы медленно, но уверенно вышагивали по черной выложенной камнем дорожке. Я чувствовала дыхание демонов, они были так близко, но их истинное обличие уже не внушало мне страх, а лишь благоговение, восхищение их мощью и силой.
Я посмотрела на своего жениха: его лицо не выражало ни единой эмоции. Я бы ужаснулась, если бы сама испытывала хоть какие-нибудь чувства, кроме усталости, но, увы, я сама шла с таким же безучастным лицом. Это маска отрешенности была неким щитом от душевных переживаний, вызванных в основном одним источником: скорым добровольным пожертвованием Сатаны и его жены. Медленно и уверенно мы вступили в круг, очерченный лишь столпотворением демонов, с интересом и покорностью наблюдающих за нашей неспешной парой. В этом кругу была начерчена пентаграмма, на внешних концах звезды уже стояли пять демонов, один из которых являлся Бастазаром. Из пяти внутренних концов звезды были заняты только четыре Всадниками Апокалипсиса. И когда они только успели нас не только нагнать, но и обойти?
Ян провел меня в центр пятиконечной звезды и оставил там, поцеловав кончики моих пальцев. «Это тоже часть ритуала или импульсивное решение?» – промелькнул будоражащий сердце вопрос в моей голове. Мой жених занял пятый внутренний угол пентаграммы, а всё, что было дальше, представлялось мне смутно. Война повертел в руках железную палицу, потом опустил её более тяжелым концом на землю, в следствии чего она заняла вертикальное положение. Голод достал из-за спины арбалет и колчан, положив его у своих ног. Оружие Чумы оказалась катана, которую она всадила в землю, но не глубоко (если учитывать наше нахождение под землей, то очень глубоко). Последним был Морт. Его оружие оказалось необычным, и я даже не знала, как его назвать, ведь в нашем мире вовсе отсутствует такое орудие убийства, вплотную связанное с магией. Он поднял руки ладонями вверх, опустил их немного вниз, полностью обнажая запястья, подобно «человеку-пауку», потом сквозь тонкую кожу стали прорезаться прозрачные камушки, похожие на вытянутые ограненные алмазы, содержащие в себе десятки карат. Они полностью вышли у него из руки, держащиеся за тонкую нить, впились в землю, удерживаемые своим хозяином. Я долго не могла отвести взгляд от смертоносного оружия, которое завораживало своей красотой и изяществом.
– Согласна ли ты стать моей вечной спутницей во всех мирах и во все времена? – прозвучал властный голос Яна, обращенный ко мне.
– Я… – стушевалась я, но обретя самообладание, вздернула подбородок и уверенно ответила, – согласна.
– Мы свидетельствуем это, – хором произнесли пять демонов, стоящих на внешних концах пентаграммы.
– Мы собрались здесь, чтобы не только засвидетельствовать вступление в брак с человеческой женщиной одного из нас, мы собрались здесь, чтобы засвидетельствовать вступление на престол Сатаны и Его спутницы. Жена будущего властителя Ада должна являться «чистой душой», посему человеческая женщина должна пройти испытание Всадников Апокалипсиса, – громогласно объявил Брань, уже поднимая тяжелую палицу, удерживая её в горизонтальном положении.
– Пусть наши орудия правосудия, – эхом отзывались слова Всадников, сказанные всеми вместе. «Алмазы» Смерти зависли в воздухе, повинуясь каждому движению своего хозяина. Катана заняла вертикальное положение, а в другой руке Чумы красовался короткий вакидзаси. Арбалет занял место в руках своего властителя, а колчан переместился за спину. Я судорожно сглотнула, когда взоры всех Всадников были прикованы ко мне, в глазах затаилось что-то с привкусом горько-страшного недуга, но мой взор переместился на моего жениха, который стоял уверенный и сильный. И эта его уверенность перекочевала ко мне, разливаясь теплой волной по моим жилам и венам, отгоняя страх и смущенность прочь, – выявят правду о намерениях невесты Люцияна, сына Люциуса.
– Есть ли в твоих действиях что-то предрассудительное, заранее продуманное и веющее зло твоему жениху? – спросила Чума, готовя катану занести над моей головой.
– Нет, – мой голос прозвучал хрипло, но ответ услышали все.
Удар катаны, казалось, был бешеной силы, но ярко засветившись, она остановила свое движение, и хозяйка вернула своё оружие на прежнее место, воткнув в землю. А сама опустилась на одно колено.
– В поступках и действиях человеческой женщины не было злого умысла. Я признаю её Власть, я клянусь ей в своей верности, я буду оберегать молодую госпожу ценой своей жизни.
– Скажи мне, творила ли ты когда-нибудь зло, умышленно стараясь причинить вред униженному и оскорбленному? – следующий вопрос был от Голода, который уже поставил арбалет в горизонтальное положение и готов был прицелиться, сразу после моего ответа, который последовал незамедлительно: «Нет».
Стрела разлетелась на мелкие кусочки, предварительно засияв, словно бенгальский огонь. Я вздохнула с облегчением, практически почувствовав острие стрелы у себя на лбу.
– Эта человеческая женщина никогда не совершала зло, унижала или еще каким-либо способом подвергала живых существ мукам. Я признаю её Власть, я клянусь ей в своей верности, я буду оберегать молодую госпожу ценой своей жизни, – говорил Голод, уже стоя на одном колене и приклонил голову под конец своей речи.
– Пыталась ли ты когда-нибудь в своей жизни сеять раздор и вражду между людьми, животными или другими живыми существами, встречавшимися на твоем пути? – спросил война.
Я мысленно вспомнила: как к рыбке Петушок подсадила другого представителя Царства Морского, после чего пыталась отсадить друг от друга подравшихся самцов, но, подумав, что это было не умышленно, а значит я не «пыталась» сеять раздор и вражду, мотнула головой и ответила «Нет». В тот же миг моя голова была практически раздроблена железной палицей, которая в доли секунды до соприкосновения с моей головой встретила сопротивление невидимым щитом. Я облегченно вздохнула, а Брань опустился на колено.
– Никогда не сеявшая раздор и войну признается «чистой душой», а посему я признаю её Власть, я клянусь ей в своей верности, я буду оберегать молодую госпожу ценой своей жизни.
– Ответ на мой вопрос может даться тебе сложнее всего, ведь для этого тебе нужно повиниться перед собой, а не перед другими, – Морт был, как всегда, тих, но уверен, я развернулась к нему лицом и посмотрела в черные глаза, – Один вопрос, один ответ, один удар. Если бы у тебя был выбор, ты бы хотела вернуться на землю, а не стоять здесь, посреди пентаграммы, вовлеченная в ритуал?
Сердце пропустило удар. Да, пожалуй, это самый тяжелый вопрос из всех, которые мне задавали. Даже школьные задачи и институтские курсовые казались мне ничем, просто детским лепетом, по сравнению с тем, что мне задали сейчас. Так ли легко мне было ответить на него? Ведь там, наверху, моя семья…а здесь? И тут память отчетливо вырисовало лицо Яна, который по-прежнему стоял передо мной. Я попыталась порыться в памяти и с сочувствием поняла, что даже силуэт мамы был не настолько четким и реалистичным, насколько черты лица моего блондина. Ну, вот на кого я его оставлю? Кто ж о нем заботиться-то будет, кроме меня? И тут я была уверена, что готова дать четвертый, но точно такой же ответ.
– Нет, – слегка улыбнувшись свои мыслям, произнесла я, и огромным усилием воли удержала себя на месте, чтобы не сорваться и не побежать обнимать своего жениха, который облегченно вздохнул после моего ответа.
– Я признаю её Власть, я клянусь ей в своей верности, я буду оберегать молодую госпожу ценой своей жизни, – спокойно ответил Морт, даже не подняв на меня свое оружие и не сказав никакого дополнения к моему ответу, как делали до этого другие, лишь по прежнему встав на одно колено.
– Я – Люциян, наследник Царства Подземного, сын Люциуса, Властителя Ада, беру в жены Бориславу, разделяю с ней свои силы, признаю её власть надо мной, – прозвучал голос Яна.
Извините, мне послышалось, или только что всемогущий Ян признал мою власть над ним? Что-то интересненькое…хотя глупый мозг подсказывал мне, точнее уверенно утверждал, что это все заученные и стандартные фразы, чтобы ни одному демону и в голову не пришло нападать, убивать или еще что-то страшное сотворить со спутницей Сатаны.
– Я – Борислава, – слава сами звучали в моей голове, я даже не понимала, откуда обладаю знаниями в области ритуалов, хотя, может, просто повторила фразу жениха, – беру в мужья Люцияна, клянусь любить и оберегать всю свою жизнь, вне пространства и времени, признаю его власть над собой.
Ян даже не улыбнулся и подошел ко мне, схватил одной рукой волосы, а другую положил мне на талию, и впился жестким и жгучим поцелуем. Я потеряла счет времени, но все время доносились одобрительные крики, рыки и другие непонятные звуки со стороны демонов, когда, наконец, Ян отцепился от меня, а действо вокруг нас приняло уже другой характер. Всадники заняли четыре внешних угла звезды, а мой уже муж повел меня в сторону пятого внешнего угла пентаграммы. В центр же вышли Сатана со своей женой. Напряжение сжигало весь воздух, дышать было сложно. Ян отодвинул меня немного в сторону, а я вцепилась в его руку, словно утопающий за спасательный круг, но мой жених позволил мне эту прихоть, поэтому увертываться не стал.
Люциус проделал какой-то странный жест руками, потом достал кинжал и распорол себе живот, после чего его тело охватило черное марево, вскоре собравшееся в непроницаемый шар. Этот сгусток последней энергии приблизился к Яну, опять разметавшись до черного марева, затронув меня, но вскоре впитавшись в своего нового хозяина. Я видела стеклянные глаза Люциуса и стоящую рядом с ним Дашу, по щеке которой скатилась слезинка, толи счастья, толи горя, ведь женщина улыбалась. Улыбалась искренней улыбкой, пока центр пентаграммы не полыхнул и пятиугольник не зажегся синим пламенем, поглотив тела. Я вскрикнула, и в гробовой тишине мой голос прозвучал очень жалко. Языки пламени росли вверх, совсем отделяясь от земли, вскоре, они достигли своего пика и рассыпались множество частичек, превратившись в искристый фейерверк. Все продолжали молчать, потом преклонились, признавая нового Сатану. Одна я смотрела на центр пентаграммы, где даже не осталось пепла…
– Мы признаем власть нового Сатаны, мы клянемся Вам в своей верности, – как завороженные уверенно проговорили все демоны трижды.
Потом они расступились, давая дорогу к тронам. Два молчаливых и ужасающих трона, которые мы с Яном должны занять. Я ведь даже никогда не видела на нём Люциуса!
– Потому что пользуемся мы им очень и очень редко, в самых официальных случаях, – ответил на мой вопрос Ян, хотя мне казалось, что я его задала сама себе, в своих мыслях.
Троны оказались сделаны из камня, правда очень красивого, черного, но безжизненного и холодного. Дальше начались танцы. Ян по-прежнему держал меня за руку, и мы с ним наблюдали, как пары кружились в странных и страстных танцах. Здесь партнеры могли подкинуть своих спутниц настолько высоко в воздух, что я порой боялась, смогут ли их поймать, но к счастью все партнерши находили своих партнеров, в руки которых они с большой охотой и падали. Демоны порой отлетали практически к стенам, но никогда не сталкивались с другими парами, кружащимися в причудливом танце. Здесь были и звериные оскалы, которые казались очень вписывающиеся в демоническую ипостась, и страстные поцелуи, но ни один демон не изменял своей партнерше, как будто в её дыхании и заключалась его жизнь. Красиво и ужасно одновременно. Дурманящая страсть сквозила в их танце, отголоски которой долетали и до нас. Правителей Ада.
Глава 9. Ловушка
* * *
– Он решил опередить меня и чуть не попал во временную ловушку? – насмешливо осведомился в правильности услышанного брюнет.
– Да, господин.
– Весело получается. Это он уже меня предал, решив взойти на престол? Вот спасибо Люцияну, избавил меня от соперника, теперь осталось только с Исордом покончить, – на лице брюнета расцвела счастливая улыбка предвкушения, а потом он громко расхохотался.
* * *
– Ты уверен в этом? – улыбнулся блондин.
– Полностью, мой брат совершенно надоел мне. И я не согласен с положением дел.
– Что же тебя так сильно не устраивает? Неужели дело в девушке? – глаза собеседника моментально вспыхнули.
– Не твоё дело, – огрызнулся он.
– Ладно, ладно, – примирительно поднял руки блондин, откинувшись на спинку кресла и внимательно глядя на молодого оборотня, стоящего напротив, – мне не интересны причины. Мне нужен результат.
* * *
Я уже несколько дней валялась в своей кровати с приступами агонии и боли, которые то отступали, то охватывали мое тело, принося с собой все новые и ухищренные пытки. Но в это утро мне суждено было проснуться в хорошем расположении духа, оставив всю боль и страдания позади. Я ступила на пол, не веря своим глазам, посмотрела в зеркало: на меня глядела довольно привлекательная особа. Нет, я бы даже сказала красивая! Было в ней что-то такое, что бы заставило мужские сердца трепыхать, а девушек завистливо оглядываться. Но нет. Мне нужен был только один. Я оглянулась, ведь мой муж стоял позади меня, с интересом меня осматривая.
– Красивая? – самодовольно спросила я.
– Ты и до этого была для меня самой лучшей, – безразлично пожал плечами Ян.
– Но ведь я похорошела? – продолжала гнуть линию я.
– Возможно. Ты стала более привлекательнее…для других. Но не для меня. Для меня ты осталась такой же, потому что уже была верхом совершенства.
– Совершенства не существует, – воспротивилась я.
– Правда? – ухмыльнулся мой муж.
Я поняла, на что он намекает: на самого себя. Да, он выиграл. Он для меня действительно всегда был верхом совершенства, со всеми его противоречиями и недостатками, о наличии которых я была прекрасно осведомлена, но они и рядом не стояли с одним только словом: любимый.
Я спустила лямку своей ночнушки, оголяя плечо и улыбаясь мужу, когда увидела огонь, нет, не зажегшийся, а разгоревшийся, ведь искра всегда присутствовала в его взгляде на меня. Ян одним стремительным движением умудрился пересечь всю комнату и зажать меня в объятиях, попутно целуя и стягивая с меня практически отсутствовавшую одежду…
Проснулась я от громкого голоса, раздававшегося за дверью, а именно в кабинете Яна. Покои нового Сатаны состояли из нескольких комнат, включая спальню, кабинет, гостевую, ванную и гардеробную. Сделано все было в моем любимом светло-зеленом цвете, что меня несказанно радовало. Я посмотрела на белый потолок, прислушавшись к разговору за стеной, ведь слух у меня стал гораздо лучше.
– Во временную ловушку попал его подчиненный! Твой план с грохотом провалился! – кричал Бали.
– Я уже слышал. Ты повторяешься, – спокойно, устало произнес Ян.
– Ты говорил, что Геродод слишком властолюбив, чтобы отдавать хронус кому-то другому, но ты ошибся, – выплюнул Бализарс.
Я удивилась тому, каким тоном разговаривал младший брат со старшим. Ну, провалился его план, так же теперь, повесить на него всех собак? И только тут я поняла, в чем ужасно быть главным: ведь ответственность за провал ляжет на тебя большим грузом, чем тот же триумф за содеянное. Но он же МОЙ Ян, поэтому я всегда на его стороне, и если это его ошибка, значит и моя. Горе и радость поровну. Особенно сейчас я чувствовала его особенно четко, особенно…моим, что ли.
– Она проснулась, – даже на расстоянии я чувствовала, как Ян улыбнулся, и от этого на моей душе потеплело, словно после лютой зимы пришла теплая весна.
– Ты её так хорошо чувствуешь? – успокоился Бали.
– Точно так же, как она нас слышит, – опять улыбнулся Ян.
«Оденься. Долго удерживать Бали я не смогу», – пронесся у меня в голове голос Яна, а я незамедлительно приступила исполнять его приказ.
– Я хочу её увидеть, – раздалось с той стороны двери.
– Нет. Я этого не хочу, – злил Люциян своего брата, а я мысленно улыбнулась тому, что в его словах мелькала толика ревности.
– Привет, Бали! – вышла я к мужчинам и бросилась обнимать своего деверя.
– Привет, малышка, – улыбнулись тот мне в ответ, продолжая стискивать в объятиях.
И тут кашлянул Ян, который особого удовольствия от увиденной картины не испытывал.
– Ой, я же теперь замужняя дама, многое возбраняется, – притворно ужаснулась я, отдала шуточный реверанс мужу, после чего незамедлительно попала к нему на колени.
– Ну, и что будем делать? Возвращаемся к старому плану? – возвратился к прежней теме Бали.
– Не знаю… – задумчиво протянул Ян, играясь с моим локоном.
– А когда собираешься знать? – горько, но снисходительно, усмехнулся его брат.
– Тоже не знаю. Слушай, Бали, не приставай. Иди к Всадникам, они как раз собираются на встречу с их любимой зверюшкой, – отмахнулся Ян, откинувшись на спинку стула, но не выпуская из длинных пальцев мой локон.
– А ты, что же, не собираешься идти с ними? – искренне удивился Бализарс.
– Конечно, собираюсь, но еще несколько минут твоего присутствия, и я передумаю, отправив тебя.
– Не надо идти на такие жертвы, я и сам бы вызвался.
– Ан нет. Для тебя у меня есть другое поручение, куда более ответственное, – спокойно ответил Ян.
Вот как он может быть таким безэмоциональным?!
«Я не безэмоциональный, я просто очень спокоен в твоем присутствии. Мне просто не хочется переживать по пустякам», – мысленно ответ Ян.
Так-с, значит, мысли он всё-таки читает. Вопрос в том, все ли?
«Нет, не все. Но самые интересные и яркие, особенно относящиеся ко мне и так старательно желающие вырваться из твоего маленького и миленького ротика. И сладкого», – последнее он добавил, слегка подумав и взвесив.
«Ян, а можно мне тоже пойти к Кракену?»
«Нет!!!» – последовал резкий и решительный ответ. Эх, хотя бы попытаться стоило.
– Я вам не мешаю, нет? – тем временем поинтересовался Бали.
«Он нас слышит?» – спросила я.
«Нет. Но прекрасно догадывается, что у нас идет мысленная беседа», – последовал ответ, сопровождавшейся усмешкой.
– Нет, не мешаешь, – наконец ответил Ян. – Но вообще можешь идти.
Ян стал снова целовать меня, и моя целомудренность опять хотела со мной проститься, хотя после сегодняшнего, я чувствую, о ней можно забыть навсегда, но вот в дверь настойчиво постучали, и муж нехотя отстранился от меня.
– Мне пора.
– С тобой ведь ничего не случится?
– Да что со мной станется? – усмехнулся Ян, а я чмокнула его в щечку, после чего меня аккуратно поставили на пол, а муж скрылся в дверном проеме.
М-да, и чем теперь прикажете заняться? Ну, да ладно, придумаю. Так, чем там занимаются верные жены, когда их мужья уходят на боевые подвиги? Шьют, вышивают, кашеварят, воспитывают детей? Последние отсутствуют, первого и второго делать не имею, а готовить не буду из принципа. Что же получается, что жена Сатаны должна еще и готовить? А вдруг на ужин кто придет, а на столе подгоревшая курочка, недоваренный суп и макароны, превратившиеся в кашу? Так же можно сразу половину Подземного Царства убить! Еще несколько минут поюлив перед зеркалом, заметив, что я поправилась, я пошла к двери, чтобы выйти в коридор. Как только я вышла за дверь, передо мной образовался красивый светящийся шарик, и я, пожав плечами, последовала за ним. Несколько раз свернув, я оказалась перед дверью бывших Властителей Преисподней. Шарик завис около двери, я не решалась взяться за ручку, но, наконец, пересилив себя, вошла в гостиную покоев даши и Люциуса. «Свет» проскользнул вперед меня и бросил в соседнюю комнату. Я огляделась, по телу пробежали мурашки, но я всё-таки последовала за шариком, который привел мен я спальню. Он подплыл к чему-то плоскому, накрытому белой тканью, я протянула руку, сдернув кусок материи, закрывавшей что-то важное, я в этом не сомневалась. Шарик тут же погас и исчез, а я открыла рот. Из глаз беспорядочным потоком хлынули слезы, которые сдерживать совсем не хотелось.
Картина. Огромное полотно, изображавшее нас с Яном, влюблено смотрящих друг другу в глаза. Такие живые и радостные. Дашин предсмертный подарок. Спасибо…
Сколько я тут убивалась горем? Совсем недолго, часа два или три, но потом я поняла, что соленая вода внутри меня уже закончилась, а я сильно хочу увидеть кого-то родного и любимого. Своих родителей.
* * *
– Какого черта в нем столько силы?! – кричал Морт, удерживая морское чудище своими скайтанами – совершенное оружие, существовавшее в мире в единственном экземпляре, и название им он дал самолично.
Оно представляло собой алмазные прочные и неразрывные нити, хранящиеся у него в теле, а заканчивались они алмазными наконечниками, которые пробивали любой материал, любую шкуру или чешую. Он с легкостью мог управлять не только алмазами, но и самой нитью, только от одной мысли она могла извиваться, подчиняясь любому приказу хозяина.
В данный момент алмазы впились в броню Кракена, а нити опоясывали его щупальца, не давая причинить физический вред противникам.
– Видимо, наследник неслабо потрудился, скормив ему пару десятков ангелов, – крикнула Чума, отрубая одну из щупалец морского чудовища.
– Эй, Морской Владыка не давал разрешения убивать его зверушку! – предостерег Ян, открывая бездну прямо на морском дне.
Действующий Сатана мог открыть Тартар в любом месте, только для этого нужна была некоторая концентрация. Да и что говорить, когда они последний раз запихивали Кракена в Тартар, тогда еще не было Морта со своими скайтанами, которые легко обездвижили морское чудище. А было это около четырехсот лет назад, сейчас, наверное, его запихивают в тюремную бездну раз четвертый, и второй раз в жизни Люцияна.
– Убивать, так и быть, не буду, а вот немного изувечить его мне не запретят, – усмехнулась Чума, которая первый раз видела Кракена.
– Люциян, кислород заканчивается! Уже проходит час, который нам выделил Морской Владыка! – крикнул Морт.
– Неужели Бализарс по старой дружбе не мог договориться на более длительный срок? – удивился Война.
– Практически всё, – тихо сказал Ян, заканчивая с открытием бездны, но его все прекрасно услышали, поэтому молча ждали окончания действа.
Морское чудище взревело, пытаясь высвободиться, но множество стрел, полетевших из арбалета Голода, усмирили пыл Кракена. Ян открыл Тартар, потом Всадники загнали в бездну чудище и прыгнули сами вместе с Дьяволом. Надо показать местным жителем, укрепить власти, протереть пыль, так сказать…
* * *
Родители… Самостоятельно перемещаться я не умею, хотя уверена, что могу.
– Черт! – позвала я маленького бесенка, который являлся до этого уж совсем не вовремя.
И тут я подумала: не произнесла я как-нибудь этой ночью слово «черт», тем самым предоставив ему очень интересную картину? Уши залила краска, но вовремя появившийся бес вернул меня к приличным мыслям.
– Госпожа, – поклонилось маленькое синенькое чудо, а я тепло улыбнулась.
– Привет-привет, слушай, а ты не можешь научить меня переноситься в пространстве?
– Простите, – кажется, чертенок покраснел, – я не умею учить.
– Ох, очень жаль, – погрустнела я.
– Госпожа, если это Вам, конечно, поможет, то я сам могу вас перенести.
– А что ж ты раньше молчал?!
– Так вы не спрашивали, – стушевался чертенок.
– Подожди, а ты сможешь перенести меня на землю, а не под землей?
– Могу, если госпожа мне это позволит, – заговорщицки улыбнулся бесенок. Ну, маленький чёрт!!!
Именно таким образом я оказалась в своей комнате, такой родной и уютной. Я вышла в коридор, но в доме была тишина, лишь кот мяукнул. Кот?! Откуда в моем доме кот?! Оглядевшись и проверив обстановку, я поняла, что точно у себя дома, видимо родители со скуки решили завести себе домашнюю зверушку. Я увидела маленького хорошенького котенка, правда, не такого красивого, как Бали. Всё-таки оборотень невероятен и неподражаем! Налив молока и подсыпав сухого корма животному, я направилась обследовать свой дом. Хозяев дома не было, я посмотрела на часы, которые показывали одиннадцать часов утра. Конечно, сейчас они на работе! Посмотрев на свою одежду, и, поняв, что одета я в красивое, но вечернее платье, решила одеть джинсы. И, о ужас, я поняла, что поправилась! Причем на размер точно! Это была такая женская досада, что мое сердце ёкнуло, а в вечернем платье лилового цвета выходить на улицу по-прежнему не хотелось, поэтому натянув обычное летнее платьице, убедившись, что на улице теплая погода, взяла с полки ключи и вышла в подъезд. Как же было странно ехать в этом душном лифте, в котором, к тому же, еще и воняло, особенно я это чувствовала теперь, благодаря заострившемуся обонянию.
– О, Борька, ты что ж, вернулась от бабушки? – удивилась наша соседка Клавдия Васильевна, сидевшая на скамейки у подъезда со своими верными подругами, практически сослуживцами по охране нашего тихого и мирного двора, – А что ж родители твои мне-то ничего не сказали? Я бы пирог черничный приготовила, да вон Валька бы мне подсобила.
– Видимо, родители закрутились, Клавдия Васильевна. Вы уж не серчайте на них, они у нас такие забывчивые.
– Ну так ничего, я ж не злопамятная, – добродушно улыбнулась соседка. – Вальк, поможешь мне сегодня приготовить пирог для донечки?
– Да какой ж ей пирог! Ты посмотри, как растолстела, – съязвила наша любимая старожила с первого этажа Валентина Георгиевна.
– Да что ты! Ты посмотри, как похорошела, расцвела прям! Влюбилась, поди, красавица? – продолжала улыбаться соседка, отмахнувшись от старой подруги.
– Всё-то вы знаете, Клавдия Васильевна, – улыбнулась я. – Вы простите меня сердечно, но мне пора.
– Конечно-конечно, коли надо – иди, – разрешила мне соседка, а я, тайком усмехнувшись, пошла прочь, слыша далеко не лестные слова со стороны двух подруг Клавдии Васильевны.
Прогуливаться по городу, утопающему в солнечных лучах, по которым я, по правде сказать, очень соскучилась, мне безумно нравилось, и мое слезливое настроение потихоньку сменялось благосклонным. Я часто ловила на себе восхищенные взгляды парней, даже некоторых девушек, которые совершенно без зависти окидывали меня с ног до головы. Приятно чувствовать себя практически совершенной, но от взглядов незнакомых парней я всё чаще вспоминала затуманенный взор одного единственного, моего, родного…
– Красавица, тебя подвести? – спросили из открывшегося окна автомобиля, который ехал на маленькой скорости, чтобы не опережать мои шаги.
– Игорь? – удивилась я, всматриваясь в молодое лицо водителя.
– Борька?! – просто опешил мой одногруппник. Весьма симпатичный и перспективный одногруппник, надо сказать. Только даже сравнивать его с Яном не было ни малейшего желания. – Я никогда не верил в чудеса, но теперь начинаю понимать, что они иногда случаются. Пластическая хирургия?
– Ты видишь на моем теле хоть одну измененную часть? – искренне изумилась я.
Действительно, все черты лица, фигура осталась прежней, но что-то всё равно разительно изменилось.
– Нет, – последовал ответ. Хотя, я была уверена в другом: я никогда не была достойна его внимания, поэтому запоминать черты моего лица он даже не стал бы. – Может, сходим сегодня в кино? Говорят, фильм хороший выпустили в прокат.
– Как это по-детски, – устало произнесла я.
– Что, прости? – переспросил Игорь.
– Говорю, не могу сегодня, никак, – а про себя отметила, что мужу изменять не собираюсь, даже простым походом в кино.
– Как знаешь, – гордо вскинул подбородок Игорь, нажал на «газ» и удалился так же стремительно, как и прибыл.
– Неужели, когда-то он мне нравился? – подивилась я, решив зайти в любимую булочную, по пути к папе на работу, которая находилась тремя улицами ниже, поэтому дойти туда пешком не составляло никакого труда.
Наслаждаясь любимым булочками, я и подумать не могла, что где-то рядом меня будет ожидать неприятность. Причем-таки крупная неприятность.
– Привет, – улыбнулся очаровательной улыбкой милый брюнетистый мальчишка.
«Один мальчик на одну демоницу – как-то слабо», – подумалось мне, как меня сразу же окружили еще около пяти людей. Впрочем, сомневаться в их принадлежности к последней расе я стала сразу же, когда шестой спускался прямо с неба на белоснежных крыльях. «Ян!» – только и успела позвать я, как меня скрутили, и заставили понюхать какой-то сильно действенный сонный порошок…
Руки уже затекали от тяжелых кандалов, вот зачем спрашивается их вообще надели на такую хрупкую девушку, как я? Кажется, этот вопрос я задала вслух.
– Ты же не надеешься, что я настолько глуп, чтобы дать тебе возможность бежать? – усмехнулся Бализарс.
– Ох, Бали, не думаешь же ты, если меня связать и шантажировать Яна, то он примет твой план относительно хронуса? Ведь у тебя есть какой-то план и из-за этого мне приходится носить эти ужасные кандалы? Бали, всё конечно очень весело, но те методы, которые ты применяешь, чтобы склонить брата к своему мнению, мне немного не нравятся…
– Мне абсолютно наплевать, что тебе нравится, а что нет! – рявкнул деверь, а я вжалась в стенку.
– Похоже, вы не очень ладите, – удивился Геродод, который вошел в эту комнату недавно. Фу, от избытка светлых тонов просто в глазах искрило.
– Я не собираюсь ладить с подстилкой моего братишки, – даже не знаю, что из этих слов он сказал с большим ядом.
– Надо же, а я думал, что у тебя совершенно противоположные планы на её счет, – усмехнулся Геродод, – гордость мужская взыграла?
– Не твоё дело, – огрызнулся Бали, облокачиваясь о стену.
Я про себя ужаснулась. Мои глаза остекленели, а язык присох к небу. Геродод довольно усмехнулся, перевел тяжелый взгляд на меня, потом пожурил своего…сообщника.
– Ну, зачем ты так, Бализарс? Она ведь его законная жена…
– От этого, в сущности, ничего не изменяется, – отрезал он и отвернулся.
– Ой, я не могу! Вы посмотрите, у «чистой души» сейчас покатятся чистейшие слезы! – если начало фразы он начал говорить с иронией, то последние слова он презрительно выплюнул. – Когда он придет, интересно? И надолго ли их задержит Кракен?
