Текст книги "Шкатулука с секретом (СИ)"

Автор книги: Наталья Караванова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Зови меня Шенгой. Как голова? И... что здесь случилось?

– Нас сюда заманили... Видимо, увидели, что Дэн богато одет... и что мы вдвоем едем, без охраны... Решили, что лакомый кусок. Здесь привал наметили... Дэну этот проводник флягу передал, он глотнул. Да с лошади и повалился. Тот хмырь, который купца изображал, достал железо, и на меня. А мне что делать? Попробовал сначала магией... но тут... в общем, я тоже достал железо, мы немного покружили... А остальные собрались вокруг, и смотрят. Развлекаются...

– Почему они вас сразу не убили?

– Так у нас денег с собой – только на дорогу. Ни камней, ничего. Они, видать, решили за Дэна выкуп стребовать...

– Дэна?

– Мой наставник, мастер Дэн Хальт чер Рэкто. Только я еще ничего не умею... почти ничего.

– Пить хочешь? – вытаскивая из узелка флягу, спросила Шенга. Могла бы и не спрашивать.

Парень, наконец, пришел в себя, и начал пристально ее разглядывать. Всю, от косынки, плотно закрывающей голову и шею, до носков сапог.

Что-то для себя решил, облизнул губы. Сказал:

– Я Дэна там не брошу... мне нужна твоя помощь.

– Тебя самого-то как зовут, ученик колдуна?

– Заль. Я не из благородных...

– Значит, ты хочешь пойти выручать наставника? У тебя есть план?

– Какой план? Я туда проникну... сделаю «копье света»... и все, они лежат.

– Ты уверен, что у них нет своего колдуна?

Заль потер шишку и сморщился.

– А что делать-то?

– Надо оглядеться. Их тропа наверняка охраняется, так просто не пройдешь... И если твой наставник без сознания, мы его оттуда не утащим.

– Там должны быть наши лошади.

Шенга прикусила губу. С парнем все было ясно – готовый материал для орденских вербовщиков, а не парень. Честный, искренний, готовый пожертвовать собой. И ведь пожертвует. Только отвернись. Без разведки, без представления, сколько всего врагов, где находится пленник...

– Ладно, – шепнула. – Идем. Только больше ни слова. И «копье» свое сделаешь, когда я скажу, не раньше...

– Я привык сам решать, что делать...

– Тогда иди один! И не проси, чтобы я тебя потом упокоила!

Заль заткнулся и побледнел.

За какими-то серыми, не смотря на лето, зарослями, тропа выпрямилась и повела на высокий каменистый холм.

– Я не я буду, наблюдатель там, на верху, – шепнула Шенга.

– И что делать?

– Нас он еще не видел. Сейчас.

Здесь как никогда подойдет заклятье пепельного полоза...

И мертвой энергии кругом столько, что можно захлебнуться...

Вот только как парень отреагирует на Распад?

«Только бы за нож не схватился. Потому что я же не увернусь, когда колдовать буду... и тогда, здравствуй, Шип, прощай мастер Заль!»...

– Заль, я тут немного поколдую тоже? – на всякий случай предупредила она.

Тот резко кивнул и стал с жадностью наблюдать за каждым ее движением.

Удивительно, как его, такого, проворонили искатели из ордена? Или не проворонили, но наставник нашел парня раньше, и его привязки оказались сильнее?

Она меж тем отломила сухую веточку, шепнула над ней несколько слов, и густой серый пепел из ладони ссыпался в траву. Ссыпался, но не растаял, не исчез, а собрался в юркую серую змейку.

Колдовать было тяжело – мешал агатовый оберег. Но снять его – значит рассказать всей округе: здесь дитя Ни!

И она вместо этого выбрала заклинание попроще. Пепельный полоз не может никого убить, зато лучшего разведчика не сыщешь.

Через какое-то время Заль начал беспокоиться, спрашивать, что дальше, и порываться пойти вперед без разведки. Шенга нашипела на него, чуть не потеряв при этом контроль над созданной нежитью. Но все кончилось благополучно: змейка вернулась, вползла на ладонь хозяйке и там вновь превратилась в горку серого пепла. Зато заклинательница теперь знала все, что видела та по пути.

– Заль, на горке нас поджидают двое. Но наблюдают они строго за тропой. Можно попытаться их обойти, но...

– Может, их отвлечь? Я сделаю иллюзию... уж этому-то я научился...

– А твоя иллюзия шуметь сможет?

– А я сделаю какого-нибудь болотного духа! Сейчас, погоди...

У Шенги был свой вариант, но он точно не понравился бы Залю, и она промолчала.

– Подберемся поближе. Наблюдатели вон в тех кустах, видишь?

– Сейчас я попробую...

Туман получился, что надо. Синеватый, слоистый, он залил все подножие горки, растекся над кочками и бочагами густым молоком. Шенга подумала, что при таком тумане они обойдутся без всяких сомнительных иллюзий.

Девушка оставила пожитки на сгибе сухой коряжины, чтобы руки были свободны. Попыталась вспомнить хотя бы еще одно не смертельное заклинание но, похоже, пепельный полоз был исключением. В голову лезло только глобальное защитное колдовство, из тех, которым некроманты встречают нечто, лезущее из Ночных дыр...

Когда они, чуть ли не ползком, миновали возвышенность, Шенга перевела дух и похвалила спутника:

– Здорово ты придумал с туманом. И исполнение отличное!

Заль покраснел и ответил:

– Вообще-то это должен был быть болотный дух...

Девушка уставилась на него удивленным взглядом, Заль занервничал:

– Ну, не получилось! – прошептал. – Я второй раз в жизни это делаю!

– Пошли. Сейчас будут развалины. Вон, за теми кустами, видишь? Там внутри у них лагерь. Костер, полог натянут. Лошади привязаны чуть дальше, под навесом. Всего в лагере человек десять...

– Десять?

– Да. Справимся.

Все оказалось точно так, как она сказала: у костра на собственных плащах и вязанках веток отдыхали пятеро. Заль узнал и проводника, и «торговца», который его, якобы, нанял.

Чуть поодаль точил ножи еще один разбойник. Шершавый звук время от времени заполнял развалины. Еще трое разместились у полога.

Заль облизнул губы и показал на одного из этой троицы:

– Дэн.

Шенга и сама уже узнала благородного чера. Не смотря даже на то, что свой модный берет с перьями он где-то потерял, а дорогущий камзол порван и уляпан грязью. Девушка поделилась наблюдением:

– У него руки связаны.

– Где?

– Спереди. Отсюда не видно. Но сидеть там неудобно, а руками он не придерживается. Значит, он либо что-то держит, либо...

– Понятно. Ну что, пора?

– Погоди. Твоему наставнику ничего не грозит. А я не вижу еще двоих.

– Да может, их и не было...

– Были. Тсс!

Но события начали развиваться неожиданно: один из разбойников вдруг с силой ударил колдуна по лицу. Дэн-то увернулся, а вот Заль этого не понял. Увидел, что наставника бьют, встал в полный рост и выкрикнул заклинание. Луч голубоватого света достал драчуна, тот вскрикнул и повалился. Второй выхватил нож и кинулся к колдуну. Заль повторил опыт, но попытка оказалось неудачной: луч безвредно шарахнул по древней кладке.

Дэн шустро откатился под защиту камней, и правильно сделал.

Один из отдыхавших у костра вскочил, выругался, сформировал в руке огненный кнут, и начал им охаживать кусты, за которыми, по его мнению, должны были прятаться нападавшие.

Заль, не слушая, что ему там кричит Шенга, побежал к костру, проворачивая над головой огромное светящееся бревно. Должно быть, то самое «копье света», которым грозился раньше.

Хозяин огненного кнута увидел противника, развернулся, и попытался достать Заля. Но тот был еще далеко. В парня полетел нож, он уклонился, приложив противника копьем. Но силы уже были не равны. Не нужно быть мастером боя, чтобы понять, – против семи противников, один из которых – тоже колдун, Заль не устоит, при всем своем везении...

Шенга, прикусив губу, стянула агат с шеи и начала помогать.

«Яма праха» – земля под ногами разбойников начала превращаться в напитанную водой жижу. «Тлеющая петля» – на шею колдуна. Пусть-ка отвлечется. Что еще можно сделать? Запустить на поляну смертоубийственную теплую гниль? Опасно. Отрава может задеть и Заля и его наставника...

А вот и наставник. Руки каким-то образом освободил и тоже включился. Любо-дорого взглянуть! Названий его заклинаниям Шенга не знала, но действие оказалось быстрым и четким. Минуты не прошло, как на земле оказались все семеро. Некоторые больше никогда не встанут, разве только по слову некроманта.

А все-таки где еще двое? Полоз показал десятерых. Самого пленного колдуна, и девятерых разбойников...

А ведь есть еще те, что охраняют тропу...

Заняться?

Шенга взглянула на возвышенность, с которой быстро сползали последние остатки тумана. По тропе в сторону древней дороги быстро двигались двое. «Коротким» заклятьем их уже не достать, а на длинное нет никаких сил...

Тем временем Дэн помог ученику встать, даже отряхнул плащ. Спуститься к ним? Заль наверняка расскажет наставнику, что был не один. Да и мертвый колдун с почерневшей шеей. Дурак догадается, что тут поработало не одно только «копье света»...

Шенга, вздохнув, перелезла через край осыпающейся стены и направилась к парочке колдунов.

Однако пяти шагов не сделала, напоровшись на яростный взгляд серых глаз и недвусмысленно направленный в ее сторону бледно светящийся магический клинок.

– Стой, где стоишь!..

Замерла. И только тут вспомнила, что кусочек агата зажат в руке.

Вот так оно и бывает: бежишь от одной смертельной опасности прямиком в лапы другой.

– Дэн, ты что? – изумился Заль. – Она же нам помогла. Она не враг!

Тот криво усмехнулся:

– Не враг? Посмотри на нее. Да не так, дурень. Учу тебя... посмотри правильно!!!

Заль охнул и отступил. Лицо его позеленело.

Шенга знала, что именно он увидел-почувствовал. Мертвое колдовство окутывает ее, словно кокон, рассказывая: вот послушница Ни, завершившая обучение и прошедшая все обряды!

А Дэн ледяным голосом продолжил разоблачения:

– Сними платок!

Волосы, остриженные под шлем, челка.

Без платка непонятным образом стало легче. Она тряхнула головой и выпрямилась. Не побоялась встретиться взглядом с колдуном.

– Вот так, – удовлетворенно сказал тот. – У твоей подружки, Заль, только один недостаток: она мертвая!

Девушка промолчала. Убедить колдуна оставить в покое нежить... да-да, это возможно. В сказках.

Заль дрогнувшим голосом возразил:

– Она мне помогла...

– Осталось выяснить, зачем. Итак, лич, что ты делаешь на болотах?

Молчание.

– Ты же понимаешь. Уйти не получится. Ну?

– Прячусь.

– Ты – Шип?

– Да.

– От кого прячешься?

– От всех...

За спиной у колдуна произошло легкое шевеление, потом из-за куска древней стены появился арбалет, и чьи-то настороженные глаза над ним.

Если арбалет уже взведен...

Удавка! Шенга метнула заклятье, только надеясь, что оно не заденет Заля...

Не задело, но одновременно с ней ударил и Дэн. Кажется, он ждал подвоха и только искал повод уничтожить нежить.

Это было больно. Яркая вспышка ударила по глазам, правая рука мгновенно онемела, ноги она просто перестала чувствовать. Упала. Сжалась в комок, пытаясь зажать то ли настоящую, то ли колдовскую рану в груди. Но все же услышала, как Заль истошно орет:

– Дэн, сзади!!!

А потом стало темно и глухо...

Первой вернулась боль. Она сосредоточилась, не в груди, а ниже, слева, под ребрами. Ошибся колдун. Совсем чуть-чуть ошибся. Что бы было, если бы рана оказалась смертельной, она не хотела даже думать. Лич, не связанный узами приказа, вообще ничем не связанный, свободно разгуливающий по касурату... это будет головная боль не только для колдунов. Для армии, для всех. Потому что высшая нежить способна создавать нежить младшую почти из всего, что подвернется.

И Дэн, каким бы мастером ни был, не справился бы с личем уровня Шип.

Она, не открывая глаз, попробовала сесть. Правая рука не слушалась, была как ватная.

Кто-то неожиданно поддержал ее. Спина касалась твердого и холодного. Камень?

Глаза открыла, но вокруг царила все та же тьма. Страх заставил замереть – ослепла?

Зашарила рукой и убедилась, что сидит, прислонившись к старой кладке. Значит, она все еще в лагере разбойников...

Со страхом коснулась лица, убедилась, что глаза закрывает плотная повязка.

– Потерпи,– голос показался знакомым. – К вечеру снимем...

– Что?..

– Заль, принеси воды. Все нормально, девушка. Как вас зовут на самом деле?

– Шенга.

– Можете рассказать, как так вышло, что магистры не завершили обряд?

Она криво улыбнулась:

– Все просто. Я сбежала.

– За все пять веков существования обители, такого не было ни разу.

– Да.

Она собралась с мыслями. Рассказать хотелось. Хоть кому-нибудь, хоть врагу. Она никак не думала, что побег обернется постоянной гонкой от одной опасности к другой. И цель у бега одна – не помереть. А то весь касурат превратится в одно большое предместье обители Ни...

– Дело в том, что я... я трусиха. Я испугалась... Была уверена, что справлюсь, как сотни других – до меня. Но... у меня там была подруга, Тайра. Она закончила подготовку на день раньше. Знаете, мы в последний год обучения участвуем во всех обрядах, и я видела не раз, как это происходит. И тогда все шло, как обычно... ей дали напиток.

Шенга услышала, как кто-то поспешно отошел в сторону. Заль.

– Дали напиток, уложили под щит... Магистр принес инструменты, сделали надрезы. Во время обряда человек не чувствует боль, но чтобы правильно направить душу, а в подготовленное тело не вселилась темная сущность, нужно много времени. Тайра смотрела на меня и шевелила губами. Она хотела что-то сказать... Обычно после обряда мы никогда их не видели. Вблизи.

Девушка замолчала. Дэн поднес к ее губам металлический край кружки. В кружке была вода. Холодная, пахнущая горькой болотной травой.

– Я всегда их видела издалека. С ними работают уже не магистры, а некроманты... А Тайра пришла ко мне. Понимаете, мы были знакомы с самого первого дня. Тайра говорит, что не все приезжают в обитель по своей воле. Но я-то приехала сама. Я хотела быть одной из тех, кто хранит мир от гибели, дает возможность свободным землям жить так, как им хочется, не оглядываясь на Ночные дыры и их порождения... Тайра ко мне пришла. Она изменилась. Нет, нам сразу говорят, что нас ждет после обучения и мы на это согласны. И те, кто не готов принять груз служения, они могут оставаться в послушниках столько, сколько захотят. Но я-то уже согласилась на обряд. И ждала его. А Тайра мне сказала, что когда-то ее в обитель продали. Она была сирота, маленькая девочка со способностями к колдовству, и ее продали вербовщикам. Она росла при обители, но всегда помнила, что по эту сторону у нее была семья. Они жили бедно, а потом их дом сгорел вместе со всей улицей, и она осталась одна. Она сказала, что ей стало все равно. Но она помнит, что под щитом думала обо мне. Что не хочет, чтобы я, как она. Я спросила, как ей теперь, что она чувствует. Она ответила, что ничего. И... я испугалась. Я схватила камушек, сменную рубашку, деньги. У меня было немного денег... и побежала. Я только потом поняла, что натворила.

– Что? – издалека спросил Заль.

– Душа подготовлена к уходу. Тело – к воплощению новой сущности. Если я здесь умру, Шип вырвется на волю...

Кружка выскользнула из руки, ударила по камню.

Кто-то легонько пожал здоровое плечо. Шенга неожиданно разрыдалась, уткнувшись лицом в колени. Впервые после побега из обители.

– Шкатулка с секретом, – вздохнул Дэн. – А в ней другая шкатулка. И тоже с секретом. Хотите еще воды?

Она помолчала минуту, приходя в себя, потом спросила:

– Что у меня с глазами?

– Надеюсь, что все будет в порядке. Зрачки на свет не отзывались, я решил поберечь.

– Снимите повязку. Пожалуйста.

Солнце, маленькое и рыжее, висело над краем болот. Заль кипятил воду над разбойничьим костром. Дэна видно не было. Трое пленных разбойников, связанные, сидели под пологом.

Шенга поднялась, молча подошла к огню. Что дальше делать, она не знала. Долг звал вернуться в обитель: подготовленных адептов всегда слишком мало. Но представить себе – себя, но не живую, снова захотеть умереть ради жизни мира – отчего-то не получалось.

Она спросила:

– Заль, за что чер Рэкто нас ненавидит? Я знаю, любое дитя Ни, попав на этот берег, оказывается вне закона, и колдуны... да кто угодно... имеют право уничтожать нежить без всякого суда... но тут другое...

– Не знаю. Мы знакомы две луны, а он не любит рассказывать о своем прошлом. Дэн может показаться странным... но я ему верю больше, чем себе. И у меня есть на то причины.

Чер Рэкто еще при первой встрече показался ей заносчивым аристократом, уверенным, что все проблемы решатся как-нибудь сами собой, и его не побеспокоят. Она уже поняла, что ошиблась, но вот насколько?

Заль аккуратно снял котел с костра и спросил:

– Хотите каши, Шенга?

– Не откажусь. А мои вещи так и остались у дороги. Жалко, пропадут.

– Завтра будем уходить, заберем. Или, если хотите, я сейчас сбегаю... – он перевел взгляд на полог и пленников, и поправил себя. – То есть, когда Дэн вернется. А то мало ли, что эти удумают?

– А где он?

– Нашел еще одну тропу с вешками, прямо через болото. Пошел, пока светло, проверить, куда ведет. А то, если там еще лагерь разбойников, как бы нам ночью не пришлось... сильно удивиться. Эти, вон, молчат. Держите миску! Осторожно, горячая!

Каша была сварена из пшеницы. Густая, что ложка стоит, она каким-то образом ничуть не пригорела. Как же давно Шенга не ела нормальной человеческой еды! Заль разулыбался, наблюдая, с каким аппетитом девушка наворачивает его варево.

– Повязка не мешает?

Повязка мешала. В первую очередь тем, что Шенга не знала, что под ней. Боль на месте раны была тупая, и позволяла нормально двигаться, разве что – с большей осторожностью, чем обычно. Девушка улыбнулась:

– Мне раньше приходилось носить корсет. Это куда менее удобно.

– Вы из благородных... – понял Заль.

– Какая теперь разница?

– А как вы попали в обитель?

– Сама пришла. Это, наверное, не просто понять тому, кто не слышал проповедников и вербовщиков, но я попробую объяснить. Обитель охраняет внешние земли от инферно...

– От Ночных дыр.

– Ну. Только живой колдун к тем дырам подойти не может. Поэтому нужны колдуны мертвые. И сильные, такие, которые и у самой границы смогут заставить силы мира себя слушать. Они удерживают темных по ту сторону, поддерживают магический щит, вступают в схватку с... с тем, что оттуда лезет. Их поддерживают некроманты и заклинатели. Но все равно, даже мертвого колдуна можно развоплотить или упокоить. И тогда им нужна срочная замена. Обитель готовит замену, а проповедники ищут во внешних землях людей, которые пошли бы на это. Берут всех, кто выскажет согласие. Тем более что родня ушедшего в обитель получает неплохой откуп.

– Так это из-за денег?

– Нет, конечно. Проповедники, они умеют убеждать и без всякого специального чародейства. Вообще-то, если они увидели в тебе потенциал воина-защитника, да еще с колдовскими способностями, можешь начинать считать себя послушником. Не успеешь оглянуться, как сам всей душой захочешь туда.

Заль поспешил сменить тему:

– А вон и Дэн идет.

Колдун перемахнул через белый гребень стены и вскоре подошел к костру. Вид у него был хмурый.

Не дожидаясь расспросов, пояснил:

– Там, такое чувство, темные боги покуражились... Еще одна древняя дорога. Ехал большой кортеж, и его уничтожили. – Он коротко взглянул на Шенгу. – следы на шеях трупов такие же, как у здешнего колдуна.

– Наши? – Девушка осторожно поднялась. – Мне надо взглянуть.

– Не стоит. Там много крови и трупов.

Повисла пауза, в конце которой Шенга напомнила:

– Чер Рэкто. Я все-таки дитя Ни, и три года провела в обители. Мне надо на это взглянуть.

– Действительно, что это я, – хмыкнул Дэн, устраиваясь у костра. – Но не сегодня. Солнце вот-вот сядет. Как рана? Не сильно беспокоит?

– Нет.

– Эй, а нас кто-нибудь покормит? – донеслось от полога.

Дэн царственно посмотрел на пленников, и вдруг зашипел с присвистом: «Спааать!». Над кончиками его пальцев взвихрился нагретый воздух, и те одновременно попадали там, где сидели.

Заль широко зевнул.

– ...и еще. Похоже, наши подозрения близки к истине. Но теперь я даже представить не могу, где искать наследника.

Шенга перевела взгляд с одного на другого, но никто не собирался ей ничего объяснять.

Утром туман неприятно подружился с дождем. Дождь колотил по деревянному навесу, рядом переступали и сонно всхрапывали кони.

Здесь, в импровизированной конюшне, было относительно сухо, а под шерстяным одеялом еще и тепло. Шенга проснулась на снопах прошлогоднего сена. Рядом, сбив в сторону одеяло, спал Дэн. Он хмурился, изредка подрагивали губы. Должно быть, и во сне с кем-то воевал.

Под защитой камней, у границы развалин застыл изваянием Заль: пришла его очередь дежурить. Впрочем, разбойники не желали из-под полога и кончики носов высунуть – их укрытие было куда менее надежным.

В боку робко шевелилась боль. Пока еще не сильная, она предупреждала: будь осторожней! Одно неловкое движенье, и...

Шенга все-таки села, выпустив на волю накопившееся под одеялом тепло. Поежилась – снаружи оказалось холодно и влажно. Надо бы вставать, да собираться в путь... но как же не хочется под дождь...

А узелок с остатками дорожной еды и с чистой рубахой так и остался мокнуть. Хлеба жалко. И последних монеток...

И как дальше идти? Без денег, вообще без всего.

Девушка еще раз взглянула на спящего колдуна. Вздохнула, потянулась поправить чуть не убежавшее в лужу одеяло. А то ведь замерзнет, простудится...

Дэн проснулся мгновенно, резким движением перехватил руку, зло уставился в глаза.

Она объяснила:

– Одеяло. Упало вниз. Я хотела поправить.

Нахмурился, расслабил плечи. Отвернулся, оценивая обстановку.

Сообщил:

– Дождь теперь надолго. Не знаю как тебе, а нам надо спешить.

– Как скажете.

Они уйдут, а она побредет дальше, прятаться от людей. Дышать болотным воздухом, ждать, когда ее догонят и вернут магистрам. Те посетуют, пожалеют. Оставят в послушницах еще на год... а потом, может, еще на год. Да нет... не оставят. Если ее готовили к работе у самых Дыр, то значит, другой Шип, ее предшественник, или уничтожен, или потерял силу. И магистрам теперь пришлось кого-то готовить в замену, а этот кто-то долго не продержится. Что можно узнать и запомнить за считанные дни? Да ничего. Саму Шенгу готовили три года...

Дэн внимательно взглянул на беглянку, но ничего не сказал.

Достал из своей седельной сумки – разбойники не успели их выпотрошить – край черного хлеба да флягу. Отломил кусок и протянул девушке. Она благодарно кивнула. Хлеб был ароматный и очень вкусный.

От неловкого движения заболела рана, Шенга зашипела, обхватив себя руками.

Дэн, который начал было сворачивать одеяло, обернулся на этот ядовитый звук, и велел:

– Ложитесь, я проверю повязку. Но одежку придется снять...

Она пожала плечами, скинула без стеснения верхнее платье, задрала рубаху. Только пожаловалась:

– Холодно!

– Я постараюсь недолго.

Колючее сено закололо спину. Дэн сноровисто развязал узлы, начал разматывать нарезанную лентами тонкую ткань.

– Вы, чер Рэкто, прямо как лекарь...

– Раньше мне приходилось гораздо чаще иметь дело с нежитью. Конечно, не с той, которая приходит из обители... мы ее называли «дикой». А в рейд отряд уйдет, какой нам там лекарь?.. Каждый сам себе – и лекарь, и нянька. По старой памяти вот – и перевязочный материал вожу, и кой-какие еще... инструменты... сейчас больно будет – кровь присохла.

Шенга приготовилась терпеть, но то ли Дэн постарался, то ли привычка к более суровым испытаниям сгладила эффект. Она только поморщилась и скосила глаза на рану.

Узкая, не длинная. Зашитая. Вокруг раны кожа покраснела и припухла. Будет шрам.

Дэн озаботился:

– Не хватало только воспаления... Надо бы промыть и наново перевязать. Только воду кипятить не на чем.

– Ничего, я потом... сама.

– Сейчас, ага. Считайте, я вчера вашей историей проникся, и теперь согласен быть вам телохранителем до конца дней. И помереть от собственной глупости не дам, как бы вы ни хотели. Не хватало нам высшей нежити, бесконтрольно гуляющей по касурату ...

Шенга бледно улыбнулась: ближайшее будущее таким образом начало определяться.

– Значит, промоем, перевяжем, а вот вернемся на Дворы, будет вам полноценное лечение. Но сначала...

– Что?

– Вы вчера обещали взглянуть на следы нападения. Для меня очень важно понять, что там случилось: мы с Залем ищем похищенного ребенка, и у меня есть подозрение, что он там был. Тела я не видел. Но вещи-то перепутать не мог...

– Хорошо. Я посмотрю.

Странно было видеть огромную украшенную карету, которая застыла посреди водной глади, словно корабль, застигнутый штилем. Еще одна карета, поменьше, лежала на боку. Из воды холмиками поднимались человеческие тела. Некоторые обгорели, а некоторые выглядели так, словно люди просто прилегли отдохнуть.

Вода морщилась от дождя, она полностью залила древнюю дорогу, и теперь словно канал пролег между мокрыми болотными кочками – непривычно широкий и прямой канал.

Дэн объяснил:

– Мальчика похитили неделю назад из... одного южного городка. Мы решили, что его везут на север – были причины так считать, но доказательств не было. Поэтому мы и отправились вдвоем. Воспользовались услугами сиина, он перебросил нас чуть ли не к самым болотам. И вот, я вчера обнаружил это место. А в карете – знакомую игрушку и кое-что из одежды подходящего размера. Карета дорогая, но без герба, а лица мертвецов некогда было разглядывать...

Идти по кочкам было нелегко, но жаловаться или хвататься за невозмутимо шагающего вперед колдуна она себе запретила. Еще чего не хватало! Терпеть можно, уже хорошо.

Покойника перевернул Дэн.

Шенга по одежде решила, что это или слуга, или работник, нанятый на время. Не молодой. Захлебнулся, упав лицом в воду. А упал, потому что...

Девушка поводила возле покойника руками, в поисках следов колдовства. Тут же нашла: «Сухое облако» – заклинание, которое можно использовать для обездвиживания жертвы.

– Нужно найти кого-то поважнее, – вздохнула она. – Вряд ли слуги знали детали...

– Заль! Что ты там застрял? Иди, поможешь!

Подходящее тело вытащили из-под кареты. Дэн изумленно присвистнул, взглянув на лицо, опаленное огненным арканом.

– Этого благородного чера я встречал раньше. Но вот другой вопрос. Какое отношение к происходящему имеет обитель?

– Сейчас узнаем...

Покойник под воздействием колдовства не открыл глаз и не зашевелился. Правильно, нечего тратить энергию на пустяки. Шенга бормотала какие-то негромкие заговоры, водила ладонью над лицом покойника.

Спустя недолгое время она устало уронила руку и велела:

– Спрашивайте, чер Рэкто.

– Вы везли касарха Эвера в столицу?

– Да. – Голос у мертвеца был сиплый, губы почти не шевелились.

– Вы планировали убить касура, и сделать правителем мальчика?

– Да.

– Кто вам помешал?

– Некромант и нежить.

– Как это случилось?

– Не знаю. Напали внезапно. Был бой. Убили моего колдуна. Как забрали Эвера, не видел.

Дэн шепнул в сторону невнятное проклятье, после чего продолжил расспросы:

– До нападения мальчик был здоров?

– Да.

– Как вы его похитили?

– Он гулял. На рынке. Со свитой. Но свита отвлекалась, не следила. Это было легко.

Шенгу словно кто-то дернул:

– На рынке был проповедник? Человек из ордена, рассказывающий сказки? Был?

– Да.

– Мальчик его слышал?

– Да. Он разговаривал с проповедником.

Дэн снова перехватил инициативу:

– Что было дальше?

– Мы подготовились. Мы знали, что уходить надо быстро. Мальчику пообещали, что его отвезут к отцу. Он с радостью поехал с нами.

– Потом? Как он вел себя потом?

– На второй день стал капризничать. Требовал, чтобы его отпустили. Потом впал в апатию. Молчал. Только бурчал что-то себе под нос. Я не слышал, что. Потом напали.

Больше ничего полезного мертвый аристократ сказать не смог. Шенга рассеяла колдовство, и задумчиво сказала:

– Должен быть кто-то, кто постоянно находился при мальчике. Надо понять, что он бормотал...

– Да зачем? Что это даст?!

Колдун с силой пнул колесо кареты. Теперь найти подопечного будет намного сложней. Если удастся вообще. А если он зачем-то понадобился магистрам из обители...

– Ваш... мальчик... говорил с проповедником. Слышал его сказки... в этих сказках – ни слова вымысла. И если... если касарх смог запомнить какое-нибудь заклятье... он мог спровоцировать эту атаку, понимаете, чер Рэкто?

– Да ну... он слабоумный. Вряд ли.

– Все-таки...

Осмотрев с десяток тел, они вернулись к первому. Остальные были либо наемниками, либо дворянами. Ни те, не другие не стали бы тратить время на общение со слабоумным ребенком.

Шенге, на то, чтобы разговорить этого покойника, понадобилось вдвое больше времени.

Зато ответ подтвердил ее догадку. Она пояснила:

– Это «пепел по ветру» – простейшее заклинание, призывающее на помощь. Откликается любая нежить, что попадает в круг действия колдовства...

– А нежити здесь было, – вздохнул Дэн. – искали Шип.

– Да. И понятно, почему его забрали с собой: там был некромант...

– Ясно. Значит... искать мальчика нужно в обители?

Шенга только кивнула. В мире ничего не случается просто так. И, наконец, стало понятно, для чего на самом деле она сбежала в касурат. Вот для этого. Чтобы помочь найти пропавшего наследника. Чтобы вернуться и выполнить, наконец, свой долг до конца...

Но пока у нее есть время. Дня два – добраться до Дворов, потом ехать к паромам через реку... Целая жизнь, два дня. Огромная жизнь.

– Заль, что ты там делаешь? Сначала в карету залез, теперь в кусты! Вылазь! Возвращаемся.

Заль нехотя выбрался из-за невысокой кучи поросших кустами камней, прижимая к груди массивный сундучок.

– Что тут у тебя?

– Понятия не имею! Увидел, как блеснуло. Не смог открыть...

Шенга постаралась идти ровно, чтобы никто не догадался, насколько ее вымотал допрос двух покойников. Пальцы занемели, кружилась голова. Да еще этот дождь... он то припустит, то стихнет. На ней уже ни клочка сухой одежды... и зубы стучат.

Но ничего, скоро все это кончится. Верней, вскорости ей будет плевать на такие мелочи, как дождь и слабость.

Дэн догнал ее в два шага, поддержал. А потом просто подхватил на руки и понес – не слушая возражений. Понял, что так будет быстрее.

На поляне все осталось без изменений. Разбойники, заколдованные Дэном, спали вповалку. Лошади, напоенные и накормленные перед уходом, переминались под навесом.

Дэн, сжалившись, рассеял колдовской сон. Молча взобрался на коня, молча перед собой усадил притихшую Шенгу.

Заль как-то слишком долго пристраивал к седлу находку. Насвистывал песенку, поправлял упряжь. Вопреки привычке, Дэн терпеливо ждал, когда он справится.

Лошади шли по болоту медленно, дождь им не нравился. Дэн постарался замотать в свой широкий плащ и себя, и девушку, и только надеялся, что сможет довезти ее до гостиницы живой. Шенге на глазах становилось хуже. Она перестала даже пытаться сидеть прямо. Все время казалось – еще немного, и она окончательно потеряет сознание.

Надо же. А всего-то четыре дня прошло. С какой радостью он отправился из владения в эту поездку!

Окрестности спокойного южного городка надоели ему в первые же дни. А покидать их без разрешения и приказа опальный придворный колдун не имел права. И так целых два года!