Текст книги "Ателла - школа магии и колдовства (СИ)"

Автор книги: Наталья Куликова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

– Это Альфарелл? – Герберт указал на сладко спящего малыша в детской кроватке.– Как я могу это помнить? Я должен родиться не раньше, чем через лет семь.

– Только если это действительно Альфарелл, – отозвалась я и приблизилась к кроватке.

– Домонт, говори тише, – прошептала Фелицата.

– Пойми, тебе лучше скрыться, я чую неладное, Волк охотиться за Последователями, Насте чудом удалось выжить, и знаешь, что она сказала, ему нужно было это. Оно ещё у тебя? – Домонт был напряжён и сильно встревожен.

– Нет, мне стало тяжело, поэтому вчера вечером я отдала его Алевтине, и почему только женщины могут это хранить?

– Оно их не искушает. И всё равно забирай Герберта и уезжайте, я постараюсь убедить Мёлдерса обеспечить вашу защиту, Альфарелл в безопасности в Ателле.

И словно в подтверждении его слов малыш закапризничал, Фелицата взяла его на руки.

– Тише, сынок, не плачь, мама о тебе позаботится.

– Мама?.. – Герберт отступил к стене. – Она сказала: мама? А малыша зовут Герберт...

– Прости, Берт, ради твоего блага, – и прежде, чем он сумел воспользоваться своим даром, я воспользовалась магией и воскликнула Кандидо, после чего быстро схватила его за руку, чтобы вернуться в настоящее.

Он постанывал в момент пробуждения и, распахнув глаза, вопросительно на меня посмотрел.

– Мне жаль, Берт, но ничего не вышло, ты слишком напряжён, можно будет попробовать в другой раз, – развела я руками.

– Ничего страшного, профессор, вы просто устали. Вам лучше отдохнуть, – он поднялся с кушетки, и хотя старался выглядеть бодро, было видно, что немного растерян, не подавлен от того, что не смог увидеть прошлое, а именно растерян, немного подзабыв, зачем хотел войти в транс, заклинание забвения всегда действовало несколько непредсказуемо.

– Ты прав, и может, не будешь против, если мы пропустим сегодня чары и заклинания?

– Разумеется. Тогда я пойду?

– Конечно, можешь спуститься в Рубиновый зал на обед.

– Профессор, – улыбнулся юноша, – первыми обедают школьниками, но даже и их время не наступило.

– Пожалуй, мне и в самом деле стоит поспать. Увидимся завтра на Противоставлении, у вашего факультета третья пара.

– До завтра, Флорисия Ростиславовна.

– До завтра, Берт.

Дождавшись, когда книжные стеллажи вновь сдвинулись вместе и послышался механизм от спускающейся платформы, я откинулась на кушетку и стала глубоко дышать. Неужели, Герберт – это... Стоило это выяснить как можно скорее, но об этому никому не стоило знать. Так будет лучше всем. И о чём шла речь? Что могли хранить только женщины? Вопросов накопилось так много, что нужна была помощь с реализацией ответов, и я знала, к кому отправиться за ней.

* * *

3 февраля (понедельник)

Мой тёмно-стальной кабриолет «Maserati GranCabrio» остановился на парковке перед многоэтажным бизнес-центром «Ростбилдинг», в который я направилась, выйдя из автомобиля. Стеклянные автоматические двери распахнулись передо мной и, я оказалась в просторном вестибюле.

– Доброе утро, Флорисия Ростиславовна, – поприветствовал меня администратор.

– И вам. Мой отец у себя?

– Да, уже час как.

Я прошла к одному из лифтов и нажала на кнопку самого верхнего этажа, где располагался кабинет главного учредителя "Ростбилдинг" и аудиенц-зал магического правления. Очутившись в приглушённо-освящённом коридоре, я увидела охрану, кажется, до третьего курса с одним из охранников я училась вместе в Ателле. Пронзительно взглянув на меня, они пропустили к кабинету отца.

Ростислав Мёлдерс склонился над столом и жёг в кадило благовония, ощущался знакомый аромат полыни и вербы, создающий эффект шумоизоляции, подслушать нас никто не мог. Иногда отец был просто помешан на безопасности.

– О, мой цветочек, – он широко улыбнулся и, распахнув объятия, пошёл навстречу мне. Обниматься папа любил. – Такой неожиданный визит, вот мама обзавидуется, когда узнает.

– А ты ей не говори, – отозвалась я.

– Я? И не сказать? Ты, видимо, совсем не знаешь своего старика.

Да, он любил называть себя пожилым человеком, хотя в свои сорок семь мог дать фору любому моложавому и выглядел разве что немного старше Хеопса. Его ясный взгляд ярко-синих глаз, широкий гладкий лоб, овальный подбородок, острые скулы и пряди волнистых темно-русых волос сводили с ума не мало особ противоположного пола, но он был верен своей супруге Изабелле, моей матери.

– Цветочек, ты совсем перестала появляться на своём рабочем месте. Магия магией, но и нам колдунам необходимы средства к существованию.

– Папа, ты же знаешь: я никогда не хотела быть юристом, да и всё равно регулярно появляюсь на всех заседаниях.

– Ай-яй-яй, – он погрозил мне пальцем, – неужели, ты думала: я не отличу свой цветочек от двойника. И если серьёзно, Флорисия, ты знаешь, что заклинание Гемеи под запретом, надеюсь, впредь это не повторится, мне бы не хотелось судить собственную дочь.

– Да, отец, прости.

– Так, что тебя привело ко мне? В прошлый раз это была просьба перевоплотить ваши безделушки в кольца.

Мы присели на небольшой диван.

– Папа, напомни мне про гибель Фелицаты.

– Флорисия, столько лет прошло, – он напрягся, на его лбу сразу проступила морщина, – её убил Волк, кинжалом в сердце.

– И его не взяли под стражу.

– Потому что он на территории оборотней, под их защитой, для магического правления это табу, война никому не нужна. Нам не нужны жертвы, ни колдунов, ни смертных.

– Я понимаю. Скажи, Домонт просил тебя помочь в защите Фелицаты?

– Да, и я был готов её оказать, но не успел.

– А у них был сын? Помимо Альфарелла.

– Не помню, кажется, да, но его тоже убили.

– И тело было?

– Флорисия, что за вопросы? Конечно, было тело, как иначе, мальчик годика три.

– Странно, очень странно... – я задумалась. – А ведь с помощью Фомаиндос можно создать не себя, а кого-то другого?

– Что за вопросы? – повторился отец. – Оно строжайше запрещено, уже как лет двадцать, мы уже обсуждали Гемеи, ты же не собираешься...

– Нет, просто ответь, можно ли кого-то другого создать?

– Насколько мне известно можно создать только себя, двойника способно лишь Гемеи.

– Но это лишь телесная оболочка, и после смерти сразу исчезает, а вот Фомаиндос...

– Ну, думаю есть лазейка, – отец встал и нервно заходил по комнате.

– Папа!

– Я не имею права сказать.

– Даже своему любимому цветочку?..

– Флорисия, это нечестно... Ладно, если перенести души, например, если моя душа вселится в твоё тело, а твоя в моё, то я смогу создать ещё одну тебя, и ты не сможешь на это повлиять, а потом души вновь вернуть на места, альтернативное же "Я" останется, но, разумеется, с моей сущностью внутри. Но это крайне сложные квинтессенциальные заклинания.

– Так вот как он это провернул. Какая сволочь!

– Дочка, ты меня пугаешь, не желаешь объясниться.

– Потом, пап, – я чмокнула его в щеку. – Сделай пару звонков, чтобы меня допустили к электронному архиву Брашова, ты справишься, пусть пришлют данные обо всех родившихся семнадцать-восемнадцать лет назад в местный архив, я буду там. И привет маме.

Я выбежала из здания и, сев в машину, помчалась к архиву. Мне пришлось перебрать массу ячеек прежде, чем я обнаружила данные на погибшего Герберта Рубинресса, в документах значилось, что мальчика и его мать убили ворвавшиеся в дом грабители, на тот момент ребёнку было два с половиной года, и родился он, как и Герберт Толгский 29 марта, год также совпадал. Неужели, это правда?.. Щёлкнул сигнал от входящего сообщения на электронный ящик, оно было от отца, открыв его, я увидела сводку из родильного дома Брашова, где говорилось, что Элла Струлёва родила мальчика, лишь не в марте, а апреле и звали его Стефан. Ещё одно письмо. Газетная заметка: двухлетнего ребёнка загрызло дикое животное. Пробежав глазами по строкам, я прочла про Стефана Толгского, убитого, судя по выводам криминалистами, волком. Я в шоковом состоянии отпрянула от монитора. Волк убил собственного сына, а после обставил всё так, что его ребёнком является Герберт. Это ужасало. Как Домонт не распознал, что Герберт его... Или распознал... Вопросов накапливалось. А Элла... Она не меньшее чудовище, чем её муж.

Меня настолько поразило открытие, что я не сразу услышала звонок на телефон. Номер был неизвестен.

– Слушаю.

– Флорисия Ростиславовна, – послышался на другом конце голос Герберта, – простите, что вот так звоню Вам, просто уже как двадцать минут началось занятие, а Вас нет.

– Да... – растерянно вымолвила я и взглянула на часы, они показывали двадцать минут первого. – О, ужас, Берт, я потеряла счёт времени. Занятия не будет, до мифологии и растениеводства можете отдыхать. И, будь так любезен, найди Клёц Бернарду Карловну, преподавательницу по нумерологии, передай ей, что меня не будет, и она может пятиклассников отпускать после своего урока.

– Конечно. И, профессор, у вас всё хорошо?

– Не волнуйся, Берт, увидимся в субботу на алхимии.

– Но...

– Меня не будет до этого в школе.

– Просто знайте, что если Вам понадобится моя помощь, то только попросите.

– Мне есть, что тебе рассказать, Берт, но прежде я должна быть полностью уверена во всём, – я отключилась прежде, чем он успел что-либо сказать.

Я чётко видела свою цель. Пятое февраля очередная годовщина со смерти Стефана. Ни одна мать не пропустит это, даже такая как Элла. Но прежде, как говорят французы, cherchez la femme1.

* * *

4 февраля (вторник)

– Флорисия, признать честно, я была крайне удивлена твоему звонку, тем более, когда ты попросила меня о встрече.

Анастасия Грацевич была высокой красивой женщиной с длинными тёмными волосами, большими зелёными глазами и милой улыбкой, всегда удивлялась, как она может быть матерью чопорной огненно-рыжей Инги. Мы с ней сидели в уютной садовой беседке поместья Грацевич в Тулузе, и она разливала по чашкам освежающий мятный чай, при этом не переставая ни на мгновение рассказывать об их великолепной виноградной плантации, о её престарелой знакомой, собравшейся замуж в седьмой раз, о парикмахере, подстригающем её йоркширских терьеров и многом другом, но ни слова о магии. Меня это поразило и заставило призадуматься, как лучше перейти к нужной для меня теме.

– Честно признать, меня интересуют события пятнадцатилетней давности.

Анастасия встала и выглянула на улицу, её радостный вид сменился некой озабоченностью и угнетённостью.

– Флорисия, ты очень хорошая девочка, во многом помогаешь Инге, но это слишком тяжело, я и Веня ушли из Последователей шесть лет назад, больше война с Волком не должна нас касаться, как и всех вас, – она обернулась на меня, её глаза были влажными от слёз и наполнены такой болью, что мне стало не по себе, – неужели, гибель Альфарелла ничего вам не дала, скольких мы ещё должны похоронить, прежде чем поймём, что это не наша война. А я ведь предупреждала Домонта, но он не слушал, и теперь род Рубинрессов прерван. И знаешь, – она приблизилась и провела рукой по моей щеке, – всегда думала, что ты и Альфарелл сможете быть счастливы, не повторите судьбу Ателлы и Бекназара, однако, увы, – непроизвольно волна слёз захватила и меня, но я смогла взять себя в руки.

– Герберт Толгский сын Домонта и Фелицаты, – выпалила я, – и я думаю, что он заслуживает жить в мире!

– Сын... Но как... – Анастасия присела, она схватилась руками за голову. – Расскажи мне всё, что знаешь.

Я быстро пересказала, что мне удалось выяснить и про астральное путешествие в прошлое, опуская момент про неизвестный объект, передаваемый лишь женщинам.

– Похоже, это правда. Ты рассказывала кому-нибудь?

– Нет, – покачала я головой, – но вечерним рейсом я лечу в Брашов.

– Флорисия, не смей! – вскрикнула мама Инги. – Это самоубийство, оборотни тебя растерзают, не хотелось бы напоминать про загадочную гибель Домонта в Румынии, а уж он был более сильным и опытным магом.

– Я обязана. Ради Рубина... – почему-то называть его по имени было слишком тяжело для меня. – Но я прибыла к Вам не за этим, – Анастасия напряглась, а я продолжила. – Меня интересует, что вы передали Фелицате незадолго до её смерти, и что она в итоге отдала Алевтине, в скором времени также погибшей, что это было?

Анастасия в неком сумасшествии замотала головой, её глаза округлились.

– Это касалось Последователей, теперь их возглавляю я и имею право знать! Это ключ ко всему! Что это было?!

Она взглянула на меня и в некой нерешительности начала рассказ.

– Ты ведь знаешь историю создания школы. Её основал в семьсот третьем году Бекназар Рубинресс и назвал в честь своей безвременно ушедшей возлюбленной Ателлы Мёлдерс, ему помогали брат Ателлы Михаэль, Альфред Мёртон и Пандора Грацевич. Но мало кому известно, что случилось с самой Ателлой. То были времена великой магии, сейчас совсем не то, никто не создаёт новые заклинания, артефакты и эссенции. И в те годы жил один безумец, имя его было Тимербай, он славился своим чёрным колдовством, он не был чернокнижником, он был гораздо ужасней. Была у него лишь одна слабость – Ателла, юная ведьма с блестящими, словно алмазы волосами, и невероятно добрым сердцем. И в один прекрасный день Тимербай создал нечто, часть была взята из греческой амброзии, часть из индийской амриту и иранской хаому, и давало нечто полную неуязвимость, он поделился своим шедевром с Ателлой, а уж она с братом и возлюбленным. Они понимали, сколько бед может принести этот эликсир в руках безумца и решили его победить. Но не ведали, насколько он силён и хитёр. Михаэль и Бекназар были почти побеждены, когда прибежала Ателла и приняла удар на себя, умирая на руках Бекназара, она просила уничтожить эликсир, однако, они этого не сделали и передали на хранение Пандоре, дальше другим. Мужчин он сводил с ума. Потом про это прознал Волк, не удивлюсь, что от Эллы, вообще была плохая идея принимать её в Последователи, я и Закхей предупреждали Домонта, но разве Рубинрессы слушают кого-нибудь. А Волк искал, он шёл по следам, Фелицата, Алевтина, Адель, Анекта...

– Подождите, Вы имеете ввиду Анекту Велюрову, преподающую до меня перевоплощение, но ведь она не являлась частью Последователей.

– Домонт доверял ей, да и больше некому было, эликсир после смерти Адель два года хранился у меня, а с уходом... Не вам же нести такую ношу. Вот Анекта и была посвящена.

– Значит, Волк нашёл его.

– Выходит, что так. Не вижу других причин, почему Домонт погиб именно в Румынии.

– Рубин об этом знал?

– Нет, не думаю, они с отцом не виделись несколько лет, а мы тоже ему не говорили.

– Всё стало ещё запутанней, по крайней мере, теперь ясно, что возможно Толгский неуязвим. И как же победить его?

– Не знаю, Флорисия. Кажется, способ есть, но из ныне живущих тебе о нём никто не расскажет. Извини.

– Спасибо, вы мне очень помогли. Пожалуйста, не говорите никому о нашем разговоре, даже мужу и Инге. Ну, а сейчас мне пора, через несколько часов взлёт.

– Не затевала бы ты это. Сама поняла, что теперь он непобедим.

– Его не будет на кладбище, – это-то я твёрдо знала, – он убил родного сына, даже для него это перебор.

Я встала и вышла из беседки. Мой взор был обращён к небу. Возможно, это последние часы, когда я вижу его. Никто не мог сказать, что произойдёт в Брашове. Это их город, Город оборотней. Не аристократичных вампиров, как привычно думать простым смертным, а безжалостных и хладнокровных убийц, жаждущих крови и плоти. Анастасия обняла меня за плечи.

– Не верю, что Альфарелла нет.

– К сожалению, это так. Я видела. Видела... – я не договорила, я даже не признавалась самой себе, что каждую ночь меня преследует его остекленевший взгляд, а ведь я смотрела лишь долю секунды, больше просто не смогла. – Если бы имелась самая малая возможность его вернуть, то я бы пожертвовала всем.

– Даже мы не способны воскрешать, со всем своим могуществом. Будь осторожна там. Последователи без тебя слишком слабы, ты их стержень, признать, даже Альфарелл был слабее тебя и зря не слушал. Но как уже говорила, разве Рубинрессы кого слушают. Мы должны защитить Герберта. Ты должна. Ближе тебя у него никого не будет уже. Как и у Меркелла, – я в недоумении посмотрела на неё, – у Леандра, Ироиды и Инги есть семья, Карисса и Хеопс могут положиться друг на друга, а вот он... Закхей продержался лишь год после нашего ухода и сильно сдал, он не опора Маркеллу и никогда ей не был, не дай ему наделать глупостей.

* * *

5 февраля (среда)

Кладбище ни для кого не является приятным местом, здесь хранится лишь скорбь, боль и какое-то странное понимание, как эфемерна наша жизнь. А ведь и правда, что стоит одна крохотная мимолётная жизнь ради спасения многих? Да, собственно, ничто, всего лишь пыль, лишь она остаётся после нас. И никто не знает, что находится за чертой, за гранью этого мира, мне никогда особо не верилось во весь этот спектр знаний о реинкарнации, рае или аде, хотя с другой стороны... Наверняка, лежащие под всеми этими тяжёлыми монументами ведают, что там. Мне же остаётся уповать на то, что я сейчас не присоединюсь к их знаниям.

Я притаилась за монументом какого-то выдающегося политика сороковых годов, это я поняла по характерной гравюре над могилой и стала внимательно всматриваться во вход в единственный склеп, почему-то подумалось, что это старое маленькое кладбище, скрываемое защитной стеной с деревянными воротами церкви Святого Николаса, таило его от не ведающих глаз простых смертных. Полуцилиндрическая люнетка над входом в склеп украшалась скульптурно-рельефным изображением волчьей головы, невольно вспомнился кантри-отель "WOLF" в Бране, в котором я когда-то останавливалась будучи ещё студенткой вместе с Рубином и Марсом. Да, и как люди сами не замечают, что их окружают волки. Многие приезжают в эту страну, чтобы стать ближе к мистическому таинственному миру, но сами не осознают, насколько глубоко в него проникают, что могут никогда больше не покинуть эти красочные земли с невероятно узкими дорогами.

Мои ноги затекли от долгого стояния на одном месте, но рисковать не стоило, если Элла здесь, то кто-то из Братства должен быть поблизости и охранять её, а оборотни являлись мастерами маскировки, не так-то просто их обнаружить. И вот какой-то тёмный силуэт отделился от серых стен и быстро пошёл в сторону церкви. Потеряв всякое чувство страха, я бросилась наперерез и сбила человека с ног. Капюшон слетел с головы, демонстрируя светлые волны волос, я развернула женщину лицом к себе, зеленые глаза впились в меня, но я и так знала, что это она.

– Влас! – выкрикнула она, но я вовремя скоординировалась, уворачиваясь от посланного в меня заклинания оцепенения.

– Гевор! – и Хранитель магии Эллы полетела ко мне в руки. – Как думаешь, откуда я так могу?

Лишь отвечать мне не собирались. Элла взмахнула руками и поднялась в воздух.

– Отлично, – вымолвила я, – врождённый дар. Но... Авель! – и вот я парю, и почему это так не привычно, меня пошатывало из стороны в сторону, и ей хватило момента, чтобы сбить меня и уронить на землю. – Ах так! – мои синие глаза всполыхнули зелёным огнём, и запястья прорезали зелёные витиеватые ветви орхидеи, они были смертоносны, и обвивая тело Эллы, стягивали его, разрывая кожу, и если лепестки бы коснулись открытых ран, то смерть пришла бы мгновенно. Но я мастерски управляла своими способностями. Я швырнула её к одному из деревьев, чьи корни её опутали, словно верёвки. Да, я способна на многое и без заклинаний и Хранителей магии. – Теперь поговорим, Веданта?!

– Меня так давно не называли, – хрипло вымолвила она.

– Безусловно, это ты раньше была привержена религиозно-философской системе, основанной на отрицание различий между духовным и материальным мирами. Раньше ты служила Последователям.

– Флорисия, что происходит? На похоронах Альфарелла у тебя не было замашек нападать на меня. Или Последователи совсем обезумели.

– Я относилась к тебе лояльно, пока не узнала некоторые подробности из твоего прошлого.

– О чём ты? И как нашла меня?

– У меня свои методы! И да, я терпела тебя, пока не узнала, что Герберт сын Домонта и Фелицаты!

Элла закричала, но не от моих слов, просто корни настолько сильно её сжали, что боль стала невыносимой.

– Но не за этим я здесь. Признавайся, Волк принял эликсир?!

Она молчала.

– Признавайся!

– Да. Флорисия, ты не понимаешь, он найдёт тебя и убьёт теперь.

– Он не покинет Румынию, может, он и неуязвим, но не всесилен.

Послышался шум ломающихся ворот, я бы всё равно не успела сбежать, поэтому стоило принять бой. Их было пятеро, но они не были модифицированы в волков, значит, это всего лишь бета стаи, зато у них были клыки, когти и в целом устрашающий вид. Расценив за секунду все свои возможности, пришла к выводу, что могу причинить вред лишь четверым, поэтому стоило попробовать. Одной рукой я ударила одного из них, сопровождая удар заклинанием парализации Клаудиус, из запястья другой ветвь опутала второго оборотня, а пальцами я могла управлять, чтобы третьего запутали растущие по периметру кладбища вьюнки, мысленно четвёртого я смогла лишить сознания. Но пятый... Он напал сзади. Схватил меня и откинул в сторону, прямо к ногам Эллы. Я потеряла контроль, освобождая всех. Что ж, мыслью было, что видимо я нашла свой послесмертный дом на этом кладбище. Но в этот момент передо мной выпрыгнул огромный светло-рыжий волк, он взглянул на меня долю мгновения, а затем оскалился на оборотней.

– Беги скорей! – ко мне подскочила Элла. – В Чёрной церкви были найдены записи, я точно не знаю, они озаботили Вольфганга, он отдал их на изучение одному из своих прислужников, я не знаю, кому именно, но они в Ателле. Предатель среди вас. Скажи Герберту, что мне очень жаль. А теперь беги.

Я посмотрела, как когти оборотней впивались в волка, его шерсть покрылась пятнами крови. Что стоит одна крохотная мимолётная жизнь ради спасения многих? Ничто, но не для меня.

– Фермонто! – огненное кольцо образовалось вокруг оборотней, волк ловко выпрыгнул из языков пламени, а я побежала прочь.

Насыщенная поездочка. И кому мне довериться, если предатель действительно близко.