Текст книги "Принцесса Эрдо"

Автор книги: Наталья Белкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

ГЛАВА XVI

– Запах дыма. Где дым – там и огонь.

– Значит это не лагерь?

– Я узнаю местность. Смотри вон туда: за тем холмом наверняка уже можно увидеть озеро. Лагерь там. Но в этом лесу я не была никогда.

– А селения местных были поблизости?

– Конечно, не было!

– Тогда что это за дым?

Теперь дым стал заметным. Сменивший по все видимости направление ветер принес его в ту сторону, де прятались беглянки. Но запах у этого дыма был совсем не такой, к какому Лана уже успела привыкнуть, живя в замке Даберта, запаху горевшей древесины, смешанному с ароматными, а иногда не слишком запахами кухни.

Этот дым пахнул чем-то не слишком вяжущимся с окружающей дикой природой, чем-то неорганическим и приторным, отчего начинали слезиться глаза.

Асмабика пожала плечами.

– Из лагеря, возможно… Хотя… Что там может гореть?

– А это что!? Смотри!

Из-за того самого холма, за которым должно было располагаться озеро, вдруг показалось крупное животное.

– Это конь. Боевой конь и он оседлан,-сказала Лана, высунувшись из-за своего укрытия и рассмотрев как следует это неожиданное явление.

Животное вело себя беспокойно, оно было напугано, взбрыкивало и издавало надрывистые звуки, то останавливалось, вскидывая большую голову и шевеля ушами, то отскакивало в сторону, готовое сорваться с места в любую секунду.

– А где всадник?-насторожилась Асмабика.-Что-то мне это совсем, совсем не нравится.

– Всадник мертв.

Теперь и дикарка заметила, что конь волочет за собой мертвое тело, нога которого запуталась в стремени. По всей видимости, в таком положении и конь, и его несчастный всадник пребывали довольно давно. То, что поневоле волочило за собой испуганное животное, уже с трудом можно было назвать человеческим телом. Это можно было определить лишь по остаткам одежды и позвякиванию сорванных лат.

– Да что здесь творится?!

– Похоже, здесь недавно побывал кто-то из местных.

– Неужели они обнаружили лагерь? Мы специально искали место… Вероятность обнаружения… практически исключалась! К тому же посты, радары… Что за дьявольщина?!

– Может быть, стоит подойти ближе? Проверить?

– Дураку же понятно, что что-то произошло. Лучше не соваться.

– Возможно, все уже закончилось, и кто-то остался в лагере из тех, кто может нам все объяснить. И вообще… так или иначе… там возможно осталась какая-нибудь еда…

– Идем!

Лес был достаточно плотным для того, что бы скрыть их медленное и осторожное продвижение. Идти было сложно, но зато ни один всадник или облаченный в тяжелые латы рыцарь не смог бы ни пройти, ни тем более проехать по такой чащобе. Они вышли к лагерю именно на то место, которое когда-то наблюдала Лана из круглого окна своей тюрьмы, на огороженный низкой металлической оградой дворик, на котором когда-то стоял их древний катер. Каким страшным и чужим казался тогда ей этот лес. А теперь она чувствовала себя более спокойно, находясь под его защитой.

Они прислушивались. Лес шумел, чирикали птицы, но ни из построек, ни откуда-нибудь рядом с ними не раздавалось ни единого звука, ни скрежета, ни скрипа, ни стука, ничего, что могло бы сопровождать хоть какое-то человеческое присутствие.

Металлические постройки, конечно не могли гореть, горела трава рядом с ними, тлели пластиковые детали, валявшиеся во дворе, источая едкий черный дым. Все говорило о том, что нечто опустошающее, разрушающее и сжигающее все на своем пути не так давно побывало здесь. Но поверженных человеческих тел тоже нигде не было видно. Девушки обходили место недавнего побоища, пытаясь хотя бы по каким-то приметам понять, что же произошло.

– Корабль!-вдруг вскрикнула дикарка.

Выйдя из-за угла, она не увидела на своем привычном месте их ржавую посудину.

– Они улетели?-совсем не удивилась Лана, и они обе побежали к месту недавней стоянки.

– Похоже…

В разрушенном лагере не осталось ни единой живой души. Не было и мертвецов. Лишь неподалеку на еще несгоревшей траве они заметили следы крови.

– Как думаешь, нам небезопасно здесь оставаться?-задала вопрос Лана, рассматривая место схватки.

Асмабика осмотрелась вокруг, сощурившись от дыма и гари, продолжавших окутывать разрушенный лагерь, и слегка покачнулась, потому что у нее закружилась голова.

– Заглянем во внутрь. Попробуем поискать что-нибудь съестное.

Обстановка внутри постройки выглядела ни чуть не лучше. Следы хаоса и очень поспешных сборов и паники были повсюду видны и здесь.

– Здесь было оружие?-спросила Лана.

– Было. И на корабле, и здесь,-она заглянула в какую-то конуру под лестницей, предварительно оттащив от двери сломанный пластиковый стол и несколько ящиков из-под напитков.-Теперь его нет.

– Вряд ли дикари могли забрать его. Они не поняли бы ни его предназначение, ни то, как оно действует.

– Несомненно. Весь боекомплект забрали, отключив систему безопасности. Это точно не варвары, а мои орлы сами.

– Тогда почему же они им не воспользовались?

– Откуда ты знаешь? Может быть, воспользовались.

– И не смогли устоять против стрел и мечей?!

– Что-то тут не сходится, это точно. Но не хочу сейчас размышлять об этом.

Загляни-ка в холодильник.

– Куда?

– Это такой ржавый ящик в углу. Он просто открывается. Хотя судя по тому, какие здесь жирные крысы снуют, нам с тобой мало что достанется.

На их счастье в железном ящике осталось несколько коробок с консервами, да и очиститель воды все еще работал. Освещения не было, так что с наступлением вечера все снова начало погружаться в темноту. Уверенности в том, что они могут остаться здесь и провести ночь в полной или хотя бы в относительной безопасности, совершенно не было. Оружия и дверей, которые могли бы хоть как-то запираться, также не имелось. Еды и питья – жалкие остатки. Но насытившись и утолив жажду, принцесса и простолюдинка погрузились в хоть и временное, но спокойное и умиротворенное состояние. Хотя бы совсем не надолго можно было позволить себе не думать о том, в каком плачевном положении оказались они вместе. Так не хотелось сейчас прислушиваться к звукам, раздававшимся по ту сторону металлической стены их хижины, разговаривать, размышлять, что-то придумывать, искать выход. Каждая знала, что это состояние продлится совсем недолго, но погружалась в него.

Асмабика отвалилась на спинку стула и закрыла глаза, а Лана отвернулась к окну, где за последние полчаса пейзаж не изменился нисколько. Она безучастно обводила взглядом безжизненный вид этого недавно еще обитаемого лагеря, но не в силах была прогнать хоть на мгновение мысли о своей дальнейшей судьбе.

– Ты когда-нибудь думаешь о своем будущем?-спросила она вдруг некоторое время спустя.

Асмабика встрепенулась, открыла глаза.

– Что?! Ты кого-то увидела?-спросила она рассеянно.

– Ох, прости! Я не хотела тебя разбудить!

– Что случилось?

– Я думала, ты просто прикрыла глаза. Разве можно уснуть сидя?

– Еще как можно! Практика нужна,-вздохнула дикарка и встала из-за стола. -Ну, правильно сделала, что разбудила меня. Я не хотела засыпать. Здесь все-таки опасно.

– Думаешь, нам нужно уйти?

– Пока не знаю. Да и куда? Меня наверняка похоронили уже. Да и тебя заодно. А иначе бы они не улетели.

– Мне кажется, им удалось покинуть лагерь раньше, чем здесь появились местные.

– А откуда следы крови? Труп, привязанный к лошади?

– Но возможно ли предположить, что они, обладая мощным оружием, испугались туземцев с их стрелами и копьями, и поэтому решили покинуть лагерь?

– Да,-согласилась дикарка,-Тогда возможно они просто решили, что им тут больше нечего делать. Или получили приказ.

– Приказ… от принца?

Асмабика подошла к дверному проему, пребывая все в том же задумчивом состоянии, нахмурилась, разглядывая изъеденный насекомыми порог. Лана тоже поднялась со стула и направилась к выходу, но в этот момент что-то заставило ее вздрогнуть: тихий свистящий звук и удар о стену. Дикарка отпрянула от двери, и тут только принцесса заметила вонзившуюся в дверной косяк стрелу. Ее наконечник плотно засел в железный лист. Обе девушки метнулись за стены и затаились. Но было уже поздно. Послышался топот. К хижине приближались всадники и очень быстро.

Асмабика первой бросилась к лестнице, ведущей на второй этаж. Теперь и Лана вспомнила, что там было окно. Оно могло бы стать их спасительной лазейкой. Если успеть.

Еще несколько стрел вонзились в пластиковые перилла, и одна из них совсем близко от принцессы. Она испугалась, и одна нога ее соскользнула со ступеньки. На пороге в тот же момент возникла тень. Град стрел иссяк, но на смену ему пришел лязг кольчуг нескольких рыцарей. Это длилось лишь мгновенье. Асмабика открыла дверь, ведущую в кладовую, но тут же отпрыгнула, наткнувшись на злой блеск кольчуги: их окружили. Двое рыцарей проникло через то самое окно, которое должно было спасти их. Она машинально метнулась назад, но увидела, что над упавшей на лестнице принцессой уже угрожающе нависал меч.

– Пусть поразит меня молния, если это не те самые ведьмы, которых собирался казнить Фужак,-сказал один из вошедших.

В хижину тут же набилось около десятка вооруженных вояк, больше похожих на крестьян, и загалдели на менее понятном для принцессы языке. Видимо им стало интересно взглянуть на настоящих ведьм.

– И стоило тащиться нам всем, храбрые воины, для того, чтоб захватить двух девчонок,-сокрушенно спросил тот рыцарь, что стоял наверху и держал за плечо Асмабику.

– А если они настоящие ведьмы?-спросил другой.

– И все же спрячь-ка свой меч, Идель, не пристало нам воевать с женщинами,-тоном повелителя промолвил его сеньор.

Идель не сразу и не хотя, но все-таки подчинился и убрал оружие.

– Как скажешь, Ульгерд! Тебе виднее,-не слишком почтительно отозвался он.

Услышав это имя, Лана подняла голову, чтоб рассмотреть того, о ком так часто слышала в замке Даберта. В их убежище было темно, и черт лица было не рассмотреть. Но и по голосу и по манере держаться и говорить, принцесса могла понять, что его враги давали ему не совсем верную характеристику, называя его трусливым, продажным и бесчестным. Перед ней стоял человек гордый и возможно честолюбивый, но его точно нельзя было назвать трусом.

– Кто из вас княжна де Мадуфас?-спросил барон, обращаясь к девушкам.

Асмабика хмыкнула.

– Ты?-обратился он к ней.-Что-то не очень похожа на благородную.

– Чего он лопочет?-все еще усмехаясь, спросила дикарка, обращаясь к Лане.-Думает, я его понимаю?

Принцесса поднялась на ноги, оглянувшись на стоявшего над ней воина. Он не стал препятствовать.

– Я княжна де Мадуфас,-сказала она.-Что вам от нас нужно? Мы пленницы?

Барон сощурился, рассматривая принцессу. Ему тоже не хватало освещения. Поэтому, слегка толкнув Асмабику, чтоб она шла впереди него, он стал спускаться по лестнице. Подойдя к Лане, он остановился и внимательно посмотрел на нее. На правой щеке его она заметила узкий, но длинный шрам, отчего его глаз был слегка прикрыт, а угол рта застыл в вечной усмешке.

– Да. Брат так тебя и описывал,-произнес он и направился к выходу, больше уже не трогая Асмабику.

– Что тут происходит?-занервничала она. Барон отпустил ее руку и вообще перестал обращать на нее внимание.

– Ответьте на мой вопрос,-решительно повернулась принцесса и даже сделала шаг вслед за Ульгердом.

– Нет, ты не в плену,-обернулся он, уже выйдя за порог. -И все-таки тебе придется последовать за нами.

– Почему же, если я не в плену?

– А тебе есть еще куда пойти?

Дожидаться ответа он не стал и зашагал к группе спешившихся рыцарей неподалеку.

Лана, слегка ошарашенная последней фразой барона, остановилась на пороге.

Дикарка подошла к ней и шепнула на ухо:

– Мне кажется, у нас есть возможность улизнуть. Не очень-то они нас стерегут.

– А стоит ли? И куда?

– Ты что?!

– Мы не пленницы. Но нам предлагают отправиться с ними.

– Ты с ума сошла?!! Это же варвары!

– Тише! Не горячись. Раз уж мы с тобой оказались на этой планете, то может быть стоит хоть как-то приспособиться, чтоб… не погибнуть.

– Что-то ты не договариваешь? Ты вспомни: они едва нас не убили, и они же, возможно, напали на монастырь!

– Они убили бы нас первыми же стрелами, если в этом была задача! Но заметь: ни одна из стрел не достигла цели, и не случайно,– нахмурилась Лана,-К тому же он упомянул о каком-то брате, который якобы знает меня. Они не собирались нас убивать, успокойся.

Принцесса направилась к Ульгерду, чтоб снова задать ему свои вопросы. Но от группы ратников отделился один и преградил им дорогу. В руках у него были две черные повязки.

– Вы не должны знать дороги к нашему лагерю,-сказал он.

У барона нашлась только одна свободная лошадь, поэтому девушек усадили на нее вдвоем. Животное вело себя достаточно смирно, но Асмабика, никогда в своей жизни не ездившая верхом да еще с плотно завязанными глазами, едва держалась. Она так сильно хваталась за руку принцессы, что наверняка оставляла на ней следы в виде живописных синяков. Лана ничего не говорила ей, хотя и испытывала некоторые неудобства. Еще одно путешествие с завязанными глазами в ее жизни вряд ли можно было назвать комфортным. Ничего подобного ни она, ни ее подруга по несчастьям, и не ожидали. Но обе были благодарны провидению за то, что остались в живых.

Один из рыцарей вел под уздцы их лошадь медленно и даже осторожно, но тем не менее не отставая от своих. Сдержанный разговор воинов Ульгерда, их оруженосцев и слуг Лана могла слышать, но почти не разбирала слов. Они разговаривали на каком-то ином диалекте.

Девушки ехали позади всего отряда, это было понятно по человеческим голосам и лошадиному ржанью, раздававшимся где-то чуть впереди. Иногда разговоры рыцарей разбавлялись их громким нескромным гоготом, звоном металла, шумом ветра, тревожным звоном воды…

– Это река,-тихо сказала Лана и вздрогнула, когда резвая речная волна коснулась ее ног.

– Горная река,-уточнила Асмабика.-Держись крепче, кажется мы ее будем форсировать…

Их лошадь заметно занервничала, вступив в ледяной бурлящий поток. По ее спине пробегала дрожь. Она даже принималась взбрыкивать, чем приводила Асмабику в ужас.

Звенящие воды перекрывали голоса идущих впереди рыцарей. На какое-то время Лане даже показалось, что они остались одни посреди бегущего потока. Если бы их лошадь не продолжала двигаться, влекомая своим поводырем, то девушки решили бы, что их бросили. Но животному совсем не нравилось колючая и бурлящая вода, оно упиралось, пытаясь вскинуть передние ноги. Не помня себя и стараясь не упасть Асмабика, так крепко вцепилась в плечо принцессы, что той стало больно. Но она не реагировала, и сама едва держась в седле. А когда вода коснулась морды лошади, несчастное животное вдруг внезапно завалилась на бок.

– Асмабика! Держись!-успела крикнуть Лана и сама что было сил ухватилась за уздечку.

Но дикарка не смогла так же быстро среагировать, да и ухватиться ей было не за что. Ее руки соскользнули с мокрой материи рукава принцессы, и поток мгновенно унес ее. Лана поняла это сразу и, улучшив момент, сорвала с себя повязку. Это не слишком помогло, но зато теперь она могла видеть весь ужас своего положения. Она держалась за уздечку лошади, но их вместе уносило течением. Страх так надежно сковал ее, что она едва ли чувствовала даже пронзающий холод речной воды.

Животное билось, пытаясь сохранить равновесие, ошалело колотило ногами под водой, задевая Лану и окуная ее вновь и вновь с головой в ледяную быстрину. Принцесса уже не видела ни Асмабики, которая должна была быть где-то совсем рядом, ни отряда Ульгерда. Она не умела плавать и потому, несмотря на удары копыт испуганного животного, продолжала держаться за него. Только через несколько минут, показавшиеся ей вечными, она смогла различить голоса где-то совсем далеко.

Лошадь начала уставать и захлебываться, и Лана все реже показывалась над водой, едва успевая глотнуть воздуха. Предчувствуя смерть, бедное животное рванулось так резко, что принцесса не удержалась, отпустила мокрые и скользкие ремни упряжи и оказалась один на один со своенравной волной горной реки. Очередной кипучий вал набросился на нее и погрузил в темную глубину. Она инстинктивно стала работать руками и ногами, но подняться на поверхность, туда, откуда лился свет, не могла. Вскоре и различить этот свет от мглы, окружившей ее, она уже не сумела. Все смешалось, перевернулось и помрачнело. Но речка оказалась не слишком глубокой, и, коснувшись ногами дна, Лана вдруг словно проснулась и, собрав все силы и всю волю, начала грести руками в противоположную от дна сторону, в сторону света. Ей нестерпимо хотелось дышать. Свет приближался, но очень медленно. Ее грудь разрывалась, а в голове уже пульсировала одна единственная паническая мысль: во что бы то ни стало вздохнуть. Руки устали и окаменели, ноги путались в длинном, предательски обвивающем подоле. Но вот он! Воздух! Ее голова лишь на мгновенье показалась над водой, она только на половину успела вдохнуть, со свистом и почти криком, этого долгожданного воздуха, как новая волна равнодушно обрушилась на нее. И теперь у нее уже совсем не осталось сил бороться с ней. Не имея никаких навыков плавания, она совершала слишком много лишних движений, тратя силы, так нужные ей на борьбу с течением и холодом. Она поддалась влекущей ее волне, даже и не поняв, что ее поднимает на поверхность совсем другая сила, чья-то рука, крепко, ухватившая ее за волосы. Лишь у самого берега, когда в тело начали вонзаться острые камни, она поняла это.

Она упала на гладкие, почти круглые, камни на берегу и долго не могла придти в себя, отдышаться и обрадоваться своему спасению. Вокруг нее суетились, разговаривали, топтались. Только на одну фигуру, безмолвно стоявшую рядом, она в конце концов обратила внимание и, приподняв отяжелевшую голову, увидела Асмабику.

Та, обхватив себя руками и пытаясь не дрожать от холода, ждала, когда Лана очнется от шока.

– Ты живая?-спросила принцесса, отстукивая зубами дробь.

– Как видишь.

– Ты… умеешь плавать?

– Нет. Я успела схватиться за чью-то лошадь, меня вывезли. Я думала, что тебе конец.

– Я тоже.

На лицах девушек уже не было черных повязок, но вокруг них возвышались скалы ущелья, рядом текла бурная горная река, и этот пейзаж ни о чем им не говорил.

Основную часть пути, по которой можно было судить о дороге и запомнить ее, их отряд уже прошел. Так что никто не стал больше настаивать на секретности.

Девушек разделили, усадив за спины рыцарей, так как свободных лошадей больше не было, и начался непростой подъем по узкой горной тропе.

Принцесса к счастью своему не могла видеть дороги из-за широкой спины воина, иначе бы начала волноваться. Потому она и не сразу поняла, насколько опасным путем им предстояло пройти. Но она уже столько раз была на самом-самом краю, на волосок, на миг от смерти, что, увидев под своими ногами пропасть, подумала вовсе не о том, что может сорваться туда вместе с рыцарем и его конем, а совсем об ином: что стало с монастырем и его защитниками. Этот вопрос она задала Ульгерду, как только дорога стала шире, и они смогли поравняться.

– Не спрашивай о том, что тебе не нужно знать,-отрезал тот.

– Ведь это были ваши воины?-опять спросила Лана, не смутившись.-Это вы осаждали аббатство?

– Да,-подтвердил барон, не удостоив, однако, принцессу даже взглядом.

– Но как же вы решились? Ведь это священное место!

– Священное место, которое стало обителью лжи и разврата!-с раздражением проговорил Ульгерд, не отрывая взгляда от дороги.-А ты что же успела забыть, что именно в этом святом месте готовили твою смерть? Тебе очень повезло первый раз, но не подоспей мы вовремя, Фужак все равно бы казнил тебя.

– Неужели вы напали на монастырь, чтоб вызволить меня?!-не поверила принцесса.

– Нам пришлось. Брат просил доставить тебя живой,-проговорил барон и, видимо, чтоб избежать дальнейших расспросов, пришпорил коня и поехал вперед.

"Что еще за таинственный брат? А если это опасность? Что от него можно ждать?" – забеспокоилась Лана. Она обернулась назад. Где-то там должна была ехать Асмабика.

Принцесса вдруг ощутила острую потребность поделиться с ней своими сомнениями и предположениями. Но за своей спиной она увидела лишь плотный, окованный кольчугами, строй. Дикарка затерялась где-то среди рыцарей. Лана вздохнула и задала вопрос уже молчаливой спине всадника:

– Скоро ли мы приедем, можно хотя бы узнать?

Спина ответила молчанием.

– Нельзя,-сама себе ответила Лана, правильно поняв это неслучайное безмолвие.

Вопросов было еще много, но никто не собирался ей на них отвечать. А понять самой все эти загадочные обстоятельства, ей не удавалась. Куда везли ее сейчас, кто, тот знакомый незнакомец, кто мог знать ее на этой совершенно чужой земле?

Или уже не такой чужой? Лана снова вспомнила замок Даберта, Марио, Эйдара…

Потом в памяти всплыл сырой и темный подвал, эшафот, удушающий чад, жар костра, панический страх перед болью и смертью. По сравнению с тем, что ей уже пришлось пережить, ждущая ее неизвестность уже не так и страшила.

– Слух о княжне де Мадуфас разнесся уже очень далеко,-заговорила вдруг безмолвная спина.-Стоит ли удивляться, что о тебе знают люди, которых ты никогда не видела и не слышала о них?

Лана чуть подалась вперед, чтоб увидеть лицо всадника, но смогла разглядеть лишь выбивавшиеся из-под кольчужного шлема темные волосы.

– Вы разговариваете со мной, сэр рыцарь?-слегка оторопев, спросила она.

– Конечно! Не со своим же конем,-усмехнулся тот.

– Что за слухи?

– О твоей красоте и добродетели уже давно слагают песни странствующие рыцари. И на другом конце мира уже слышали о тебе.

– А о том, что меня едва не казнили как ведьму, эти рыцари случайно не слагают песен?-не смогла удержаться от легкого сарказма Лана.

– Не все поддерживают Фужака. Многие не поверили в это.

– Зато другие, тоже многие, очень даже поверили,-вздохнула девушка.

– Тебе хватило смелости выдержать все это, теперь стойкость и терпение тоже станут твоими добродетелями,-молвил рыцарь с уверенностью.

– Я полагала, что люди скорее поверят предводителю салигардов. Разве вы не поклоняетесь вечно светлому?

– Все мы верим светлому Салару, но не все мрачному аббату. Он всего лишь человек и подвержен страстям. А салигарды верят ему, словно он и в самом деле посланник вечно светлого. Но тот, кто знал его в прошлой жизни, не питает этих иллюзий.

Лана тут же хотела было спросить, что было в прошлой жизни Фужака, но впереди послышался предостерегающий возглас. Ульгерд, едущий чуть впереди, обернулся и грозно взглянул на спутника принцессы:

– Попридержи свой язык, Камир!

Разговор прервался, но путь продолжался. Горы постепенно начали сменяться перелесками, растительность стала встречаться чаще. Одежда принцессы почти высохла на легком горном ветру. Ее уже очень отросшие волосы на этом ветру вели себя так же вольно и свободно, еще в реке освободившись от всех пут. В очередной раз избежав смерти, и Лана чувствовала себя свободной и почти счастливой. Даже та неизвестность, что ожидала ее впереди, не так уж стала и страшна. И в этих людях, что совсем недавно спасли ее от неминуемой гибели, она больше уже не видела ничего враждебного.

Когда отряд окончательно покинул горный перевал и въехал в небольшой лес, им навстречу, словно призраки, начали выходить какие-то люди. Сначала их было двое-трое, полукрестьян – полувоинов, в странном смешанном одеянии, с оружием и без него, потом все больше и больше их стало выходить из-за деревьев и кустов. Наконец они выехали на поляну, где расположился, по всей видимости, временный лагерь барона.

Странным только было то, что в военном лагере находились и женщины, и дети.

– Куда мы приехали?-спросила принцесса своего спутника.

– Лагерь разбойников и еретиков, который так мечтает найти аббат Фужак и его приспешники,-усмехнулся рыцарь.

Воин помог спуститься девушке со своего коня и спрыгнул сам, собравшись видимо продолжить беседу. Но Лана замерла, остановившись на полуслове. Она увидела приближающегося к ним человека и застыла в изумлении.

– А у тебя что же не было предчувствия, что мы с тобой еще увидимся,-весело произнес Сократ, подойдя к ней.-А я вот, веришь или нет, предчувствовал это.