Текст книги "Новый старый дивный Мир (СИ)"

Автор книги: Наталья Добровольская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

Обратившись к девушке, он сказал:

– Не хотите послушать мой доклад на конференции о новых костылях и накладках?

– Конечно, хочу! – оживилась Надя.

И Илья стал громко читать очень тяжелый, наукообразный текст, в котором на каждом шагу упоминалось имя Сталина, и из которого ничего не было понятно. Кстати, имя руководителя государства прозвучало в речи людей впервые, что немного удивляло и даже разочаровывало женщину – она ожидала более частого славословия этого человека в жизни. Хотя и в будущем люди же не упоминали имена руководителей государства на каждом шагу.

– Погодите, погодите, Илья Семенович! – остановила его девушка.

– Очень тяжело слушать! Вы попробуйте проще, как будто самому товарищу Сталину и рассказываете, говорите спокойно, не торопясь, но так, чтобы понятно было.

– Кроме того, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать! У вас есть возможность нарисовать все те костыли, ходунки и накладки, про которые вы рассказываете? Вот и сделайте это, а перед докладом дайте возможность рассмотреть эти рисунки.

– А еще было бы лучше, если бы вы заранее договорились с сыном Николая Ивановича, чтобы он сделал костыли, а вы бы и их показали на конференции. И надо обязательно упомянуть его как мастера-изготовителя, ему будет приятно. А уж накладки сделать надо обязательно.

– И еще, я вам говорила про регистрацию изобретения. Вы узнали про это?

– Да, мне отец, он тоже врач, обещал помочь.

– Вот и сделайте это прямо в ближайшее время, причем до конференции, хотя бы заявку подайте. И обязательно скажите об этом в своем докладе. Идея же нетрудная, легко можно повторить, обидно будет, если кто-то другой ею воспользуется! – и Надя строго поглядела на врача

– Вы знаете, а ведь вы правы! – воскликнул парень. – Я все сделаю, – и он, озадаченный, вышел из палаты.

Тут же зашла и улыбающаяся тетя Дуся, с которой Надя уже подружилась. Санитарка также часто заходила в ее палату и между делом рассказала девушке о ценах в магазине и на рынке. Надя объяснила ей, что в детдоме все были на казенном содержании, а сейчас она должна будет сама обеспечивать себя, поэтому ей надо все знать, чтобы спланировать свои расходы. Похвалив девушку за хозяйственный подход к жизни, нянечка стала знакомить ее с ценами на основные продукты.

Так, по ее словам, за три рубля можно было приобрести полтора литра молока или килограмм макарон. Мука за килограмм стоила четыре рубля, хлеб рубль сорок копеек за килограммовую булку, сахар-песок около четырех рублей.

Тут санитарку отвлекли, а в палату зашла Зиночка. Надя решила продолжить знакомство с реалиями времени и совместить урок арифметики и чистописания. Она попросила девушку принести чернильницу и ручку с пером. Удивленной медсестре она объяснила, что хочет потренироваться перед экзаменом в техникуме и записать для себя цены на продукты.

Девушка, войдя в роль учителя, строго сказала:

– Так, записывай! Десяток яиц стоит от пяти до шести рублей, картофель пятьдесят копеек, мясо от двенадцати до семнадцати рублей, колбаса варёная шестнадцать рублей, колбаса копченая двадцать три рубля, масло сливочное двадцать пять рублей, сыр около тридцати рублей.

– Самое недорогое – это крупы – пшено – два рубля, ячневая – один рубль, овсянка столько же, макароны по три рубля. А вот самые дорогие крупы – это гречка за четыре рубля, и рис за шесть.

Надежда вздохнула, вспомнив ажиотаж по гречке, когда цена за килограмм доходила до ста рублей, и убедилась, что цены на отдельные продукты достаточно «кусачими» были всегда.

Высунув по детской привычке кончик языка, она продолжала писать, осваивая нелегкую науку чистописания. Тут Зиночка отвлеклась, и Надя пошевелила затекшими с непривычки пальцами:

– Нет, конечно, если не хочешь стоять в очереди, можно покупать продукты на рынке, но там все дороже – говядина стоит шестнадцать рублей за килограмм, масло топлёное пятьдесят семь, молоко четыре рубля за литр, яйцо куриное четырнадцать рублей за десяток, картофель два рубля, а капуста свежая четыре рубля,– горячо завершила свой «диктант» девушка.

Получалось почти также, как и в двадцать первом веке, когда за «экологически чистые» продукты переплачивали намного больше, чем в магазине.

– Теперь давай решим задачу! – важно продолжила девушка.

– Давай, – спохватилась задумавшаяся Надя.

– Итак, что можно купить на.., – она призадумалась и продолжила, – пусть на три рубля, если батон стоит рубль, сахар – около четырех рублей, чай – шесть рублей за сто грамм, а карамельки четыре рубля?

– Только чаю попить хватит, – грустно прошептала Надя, и они с Зиночкой переглянулись и резко замолчали.

Их разговор могли посчитать провокационным по тем временам, так что, переглянувшись, девушки почти одновременно приложили палец ко рту и помотали головами, показывая, что ничего не слышали и никому не расскажут об этом.

______________________________________________________

Краткий курс истории СССР можно скачать здесь:

https://sheba.spb.ru/shkola/istoria-04 1955.htm?ysclid=lrg6665ndk702341407

Цены на продукты взяты из данного справочника:

https://istmat.org/files/uploads/45311/spravochnik_otpusknyh_i_roznichnyh_cen_na_prodovolstvennye_tovary_po_g._moskve_-_1937.pdf

https://ru.wikipedia.org/wiki/Рентгенография. История ренгенографии.

https://istmat.org/node/54710 – (СЗ СССР 1931 г. № 21, ст. 181) Положение об изобретениях и технических усовершенствованиях.

https://student-servis.ru/spravochnik/patentnoe-zakonodatelstvo-perioda-1931-1959-gg/ – Патентное законодательство периода 1931 – 1959 гг.

Глава 11. Зарплаты, цены, обучение.

Глава 11. Зарплаты, цены, обучение.

Разговор прервался, Наде осталось только поблагодарить Зиночку и в шутку сказать, что из нее получился бы неплохой учитель. Немного успокоившаяся девушка горячо ответила, что будет только врачом и станет получать большую зарплату, ведь тот же Илья Семенович, как молодой специалист, уже имеет около двухсот пятидесяти рублей, а многие врачи – еще больше, до четырехсот-шестисот рублей, в зависимости от стажа, должности и квалификации.

– Учителя тоже неплохо получают, вот у нас недавно лежала учительница, Анна Николаевна, и муж у нее директором школы работает. Рассказывала, что ее зарплата составляет около трехсот рублей, а у мужа и до пятисот доходит. Ей и за классное руководство доплачивают пятьдесят рублей, и за проверку тетрадей, и за стаж. Конечно, молодые учителя поменьше имеют, но жить можно.

Сама же Зина, как медсестра, получает около ста двадцати рублей, в зависимости от количества смен.

Девушка проговорилась, что уже некоторое время копит на зимнее пальто, которое в магазине стоит двести рублей, и на сапоги, за которые нужно отдать еще около ста рублей. Она, вздохнув, мечтательно призналась, что можно сшить пальто и в ателье, но тогда это будет еще дороже, больше трехсот рулей.

А Надежда в очередной раз поблагодарила детдом за заботу – в ее чемоданчике, как она уже видела, лежало теплое пальто с беретиком, видимо, тоже выдали при выпуске.

Расширила знания девушки и тетя Дуся, которая как-то призналась, что при зарплате нянечки в восемьдесят рублей с премиями, сильно шиковать не приходится, но ее выручает небольшой участок при домике, в котором она даже козу и поросенка умудряется держать.

Оказалось, что тетя Дуся жила на окраине города, в Бескудниково, которое в той истории давно стало большим микрорайоном города, а в это время там было еще очень много бараков и своих домов, вокруг которых возникали стихийные огородики и стайки с мелкой живностью. Жили здесь в основном приезжие из деревень, вот и старались люди вести привычный уклад жизни.

Однажды вечером Надя из окна углядела, как санитарка уходит домой с двумя бидончиками, скорее всего, с остатками пищи от больных, это были «вкусняшки» для ее мекающей и хрюкающего подопечных. Тетя Дуся оглядывалась по сторонам, ей явно не хотелось, чтобы ее заметили, поэтому девушка быстро спряталась за штору.

Все многочисленные данные девушка запоминала и записывала в свою книжечку. Она уже понимала, что обнаруженных ею денег явно будет недостаточно для жизни в большом городе, да еще и за обучение в училище надо было заплатить – никакой стипендии учащимся тогда не полагалось, наоборот, они должны были платить за учебу.

Правда, плата за обучение будет введена через год, в сороковом, да и Надя, как сирота и воспитанница детдома, скорее всего, от нее будет освобождена. Более того, ей должна полагаться материальная помощь на приобретение одежды и обуви, а также другие социальные выплаты, как и в двадцать первом веке. Бесплатным было обучение не только сирот, но инвалидов, малоимущих и ряда других категорий, например, детей военных.

Но Надежда помнила со слов своего мужа, который был чуть постарше и застал эту систему, что платное обучение будет существовать еще долгие годы, до середины пятидесятых годов, причем станет оно таковым и в старших классах школы, а не только в техникумах и вузах, и цифры эти будут значительными.

Муж рассказывал, что самым дорогим было, как и сейчас, обучение в школах Москвы и Ленинграда, а также в столичных городах союзных республик, там платили двести рублей в год; дешевле обходилось обучение во всех остальных городах, а также в селах – сто пятьдесят рублей в год.

Платным было и обучение в высших учебных заведениях. Так, за институт в Москве, Ленинграде и столицах союзных республик, где обучение считалось, как и в будущем, более престижным, нужно было заплатить четыреста рублей в год. А вот его друг учился не в столичном вузе и платил меньше – триста рублей в год. Самым дорогим было обучение в художественных, театральных и музыкальных учебных заведениях – уже пятьсот рублей в год, что было еще накладнее. Столько платила их подружка – будущая музыкант-пианист, но поскольку она была из обеспеченной профессорской семьи, это ее мало задевало.

Но были и льготы – учащиеся, которые имели в процессе учебы две трети и больше оценок отлично, а остальные оценки не ниже четверки, за учебу не платили, так что «ботаном» в это время было быть не только престижно, но и выгодно. С началом войны список льготных категорий расширился, а в сорок втором– сорок третьем годах в половине республик платное образование отменили. Так что для бесплатной учебы в техникуме или вузе достаточно было просто хорошо учиться.

Государство предоставляло эту возможность, а дети и подростки учились действительно на совесть. Никто не клянчил оценки, ничьи " яжематери" не ходили с жалобами в разные высокостоящие органы на учителей, которые "обижают" их "белых и пушистых" балбесов, профессия педагога действительно была очень почетной и престижной, что подтверждали и постоянные высокие конкурсы на зачисление в пединститут в последующие годы.

Но, как ни удивительно, многие студенты не платили, а, наоборот, получали деньги, сопоставимые с заплатой уже действующих специалистов. В тридцать шестом году, к шестидесятилетию Иосифа Виссарионовича Сталина, была учреждена для подающих надежды студентов так называемая Сталинская стипендия, которая составляла от 500 до 1000 рублей, в Москве и Ленинграде стипендия была на 10 рублей больше. На весь СССР было учреждено 4150 стипендий.

Очень показательно распределение стипендий по учебным заведениям. Вне конкуренции военные училища, что вполне объяснимо. Но показателен список гражданских вузов. По сто стипендий выделили Бауманке, МГУ и Питерскому политеху – это советская «Большая Тройка» инженерных вузов. Половину этой нормы получили гуманитарии – две консерватории, академия художеств и ГИТИС – потому что в Союзе к тому времени, по завету Маяковского, давно уже «к штыку приравняли перо». Всем остальным гражданским вузам России была выдана тысяча стипендий на круг.

Как писала институтская газета «Сталь» Московского института стали имени Сталина, ( не сочтите за тавтологию, но так уж называлось это учреждение), «сейчас в группах идет обсуждение и выдвижение кандидатов, достойных оспаривать право на получение сталинской стипендии. В нашем институте свыше 80 отличников, и многие из них достойны этой чести. Выдвинуто на 10 апреля по факультету «Г» 14 чел., по техфаку – 11, по метфаку – 11 человек».

И это правда – отличников тогда было много. Потому, что учились всерьез. Получение высшего образования в те времена было мощнейшим социальным лифтом. Подняться на нем было нелегко – требования к успеваемости по временам двадцать первого века были запредельными, отчисляли – только шум стоял. Но зато если ты доучился... Любой инженер – обеспеченный человек по определению. Поэтому высшее образование получать было выгодно, учиться престижно, хоть и сложно. И конкурсы в институты были большими.

Вот и получалось, что получить высшее образование старались всеми силами. Хотя средний размер ежемесячной заработной платы составлял около трехсот – трехсот тридцати рублей, для семей с одним ребенком плата за обучение была не так уж и обременительна, но тогда в семьях было в среднем по три ребенка, что не всегда давало возможность всем детям получить высшее образование.

Особенно проблемно приходилось жителям сел и деревень, они получали в среднем на пятьдесят – семьдесят рублей меньше горожан, а детей имели больше. Кроме того, фактически каждый работающий от пяти до десяти процентов своей зарплаты отдавал на государственные займы.

Вот такая арифметика.

Да, к учебе стремились, но одновременно интенсивно шла индустриализация, стране здесь и сейчас были нужны рабочие руки, поэтому получали на заводах хорошие мастера с высоким разрядом порой в два и более раз больше, чем начинающие инженера. Они уже держались строго и гордились своим положением.

Кроме того, активно шло обучение будущих рабочих через систему ФЗУ (фабрично-заводских училищ), которые чаще всего были прикреплены к крупным заводам и являлись кузницей их кадров.

Тетя Дуся рассказывала о своих троюродных племянниках, сыновьях двоюродной сестры, которые учились в ФЗУ и собирались стать токарями на Московском станкостроительном заводе имени Серго Орджоникидзе.

Решение о строительстве завода револьверных станков – так в первые годы назывался Московский станкозавод – было принято ВСНХ СССР в мае двадцать девятого года, а уже феврале тридцать третьего Центральный Исполнительный Комитет СССР по ходатайству коллектива завода присваивает ему имя народного комиссара тяжелой промышленности Серго Орджоникидзе, очень много сделавшего для становления и развития завода.

По ее словам, мальчишкам – «фабзайчатам», как их ласково называли, многие завидовали – ремесленники находились на полном государственном иждивении, имели бесплатное обучение, питание, одежду, обувь, белье, даже учебники и пособия, не говоря уже об бесплатном проживании в общежитии, да еще у их «ремеслухи» имелась своя форменная одежда полувоенного типа, которой очень гордились.

Особенно красивая форма была у "паровозников", как немного пренебрежительно-завистливо называли учащихся железнодорожных училищ. Их шинели и кители издалека можно было принять за военные, и им нередко отдавали честь, что еще больше заставляло пацанов гордиться будущим делом своей жизни.

Поэтому и стремились с огромной охотой всеми силами молодые жители деревень и сел попасть на учебу в «фазанку», зная, что государство их поддержит и обучит совершенно бесплатно, даст в руки необходимую всем работу, создаст тот « социальный лифт», который и вознесет бывших деревенских пацанов на вершины жизни.

На четвертый день пребывания в больнице Надя уже заскучала, она чувствовала, что уже готова встретиться с новым миром и людьми.

_________________________________________________

Данные о средних зарплатах по годам и профессиям взяты отсюда: https://www.prlib.ru/item/1613969

С 1 апреля 1936 года заработная плата учителям составляла от 215 до 600 рублей (зависела от образования). За классное руководство производилась доплата от 30 до 50 рублей. За 25-летний стаж и выше доплата 10%. За проверку письменных работ доплата 40 рублей. Для учителей работающих в отдаленных районах Севера доплата составляла 50%. (Постановление СНК СССР, ЦК ВКП(б) от 09.04.1936 ″О повышении заработной платы учителям и другим школьным работникам”)

http://музейреформ.рф/node/14001– Законы о школах ФЗУ и ремесленных училищах. 1931-1940 гг.

https://dzen.ru/a/Yy_t9aAXxhIW4oAe– Платное образование при Сталине в 40-е и 50-е годы: Как это было на самом деле.

https://aif.ru/society/history/preyskurant_molotova_mify_i_pravda_o_platnom_obrazovanii_v_sssr – Прейскурант Молотова. Мифы и правда о платном образовании в СССР.

https://pikabu.ru/story/stalinskaya_stipendiya__yeto_byilo_mnogo_ili_malo_9910374?ysclid=lsu5wgb5b9871957397 – Сталинская стипендия – это было много или мало?

Глава 12. До свидания, больница!

Глава 12. До свидания, больница!

Когда утром врач пришел на обход, он застал уже одетую в то самое платье в горошек, что лежало сверху, расчесанную, что стоило больших усилий, бодрую девушку. Строго глядя на Илью, Надя сразу заявила:

– Выписывайте меня, Илья Семенович! Я уже совсем здоровая, да и в училище поступать надо, вдруг там прием закончен. Так что пишите справку и отпускайте меня, нечего мне место занимать!

Илья даже растерялся от такого напора, но в душе был согласен – девушку вполне можно было выписать. Единственное, о чем он даже самому не мог признаться, что невольно хочет задержать ее потому, что Надя ему очень понравилась, и он даже немного ревновал ее к молодому милиционеру, который приходил к ней.

Да и идеи девушки его заинтересовали – вдруг она еще что нужное и интересное подскажет. Но и держать дольше здорового человека не полагалось.

– А как же с моим докладом? Мне уже через два дня выступать надо, – растерянно проговорил врач.

– А что с докладом? Все отлично будет с докладом! Вы сделала все, что я говорила?

– Да, а еще и придумал вот такую тросточку, с лапками, посмотрел, как они иногда скользят по дороге, и сделал вот такую основу, – и он протянул рисунок.

Надя даже в ладоши захлопала – какой молодец, а ведь она совсем забыла про это удобное дополнение, а Илья и сам додумался.

– Отлично, теперь вы и сами дальше будете добавлять, все, что нужно к этим изделиям, можно складную трость сделать, или даже маленький стульчик или полочку приделать, ручку, чтобы сетку повесить. Так же можно и ходунки улучшить, и костыли. Так что думайте сами, моя помощь вам уже не нужна. И с докладом, я уверена, все отлично получится.

– Да, а заявку вы подали в патентное бюро? Накладки сделали? А костыли готовы? Рисунки нарисовали?– засыпала врача вопросами Надя.

– Все сделал, и заявку оформил, мне отец помогал, и доклад уже всем не по одному разу рассказал, хвалили сначала, а потом уже руками махали, когда я в пятый раз хотел все повторить, и рисунки нарисовал, и костыль готов, и накладки.

– Про Никиту не забыли упомянуть? И еще бы подарок надо или ему, или отцу сделать за помощь!

– Я его отцу старый гипс снял, перелом уже почти сроссся, на накладку заменил, и костыли ему сын принес, так он сейчас так быстро ходит, не угнаться!

– Эх, жаль, поздно спохватились, можно было сфотографировать его со старым гипсом и на тяжелых костылях, а потом – уже с накладкой и новыми костылями! Сделайте, пока не поздно, хотя бы это последнее фото, это вообще отлично будет, только лицо не показывайте, или разрешение у Петра Ивановича спросите.

– А может, позволят его самого показать, только вы поговорите с ним предварительно, – врач пораженно смотрел на девушку, удивляясь простоте идей, которые ему даже и в голову не приходили!

– Это только в первый раз страшно, а потом и понравится даже выступать, перед всеми умные мысли высказывать, важным себя чувствовать. Еще и научную работу про все это напишите, защититесь, будете большим ученым! – и они оба невольно улыбнулись, представив эту картинку.

– И потом, я обязательно буду всех вас проведывать, так легко вы от меня не отделаетесь, – и девушка опять улыбнулась. – Пустите?

– Конечно, с удовольствием, будем ждать. И я все сделаю, как вы советуете! Как вы все здорово продумали, прямо удивительно!

Надя развела руками и с ожиданием посмотрела на врача, и тот сдался:

– Хорошо, хорошо, выпишу я вас, только куда вы пойдете, не зная города?

– А мы с Василием договорились, что он сегодня придет к обеду и проводит меня, он и адрес училищ у себя в отделе обещал узнать, – Надя сделала вид, что не заметила, как приуныл молодой человек при упоминании имени «соперника».

– Тогда ждите, как освобожусь, принесу бумаги, – уже сухо сказал парень и вышел из палаты, чуть ли не хлопнув дверью.

Тут же влетела Зиночка и с улыбкой спросила:

– Чего Илья такой сердитый?

– Сама не пойму, попросила выписать меня, а он вот так, – Надя уже давно поняла, что Зиночка «неровно дышит» к врачу, поэтому не стала говорить, что тот ревнует ее к милиционеру. Короче, сплошная «Санта– Барбара».

– Так, пока не забыла, запиши мой адрес, я с мамкой в коммуналке живу, но если что, потеснимся. Ты не стесняйся, приходи к нам, мамка добрая, поворчит немного, не без того, но вдруг тебе общагу не дадут, и жить негде будет.

Предложение было кстати, действительно, с жильем в Москве всегда было туго, квартирный вопрос во уже всю «губил» москвичей, и тогда было много «понаехавших» из ближайших деревень, которые всеми правдами и неправдами старались здесь зацепиться, а ведь столица всегда была «нерезиновой».

– Да я пока не знаю, как все сложится. Надеюсь, с общагой что-нибудь решится, посмотрим. Вася должен проводить меня, я ведь Москву совсем не знаю.

– Вася! – улыбалась Зиночка, глядя на смутившуюся девушку. – А покраснела, покраснела, да ты не тушуйся, парень ведь действительно хороший.

Но тут из коридора послышался голос, который звал медсестру, и девушка выскочила за дверь.

Через некоторое время зашла тетя Дуся и тоже предложила, если что, приходить жить к ней:

– Домик у меня хоть и маленький, но уж как-нибудь помещу тебя. Я одна живу, муж еще в Гражданскую сгинул, детки от «испанки» сгорели, а ты девка справная, спокойная, мне все веселее будет. Да и сюда заглядывай, как устроишься, не забывай!

Надя не стала отнекиваться, записала и адрес тети Дуси, а сама радовалась, как ей повезло с людьми, с которыми она встретилась в этом новом мире.

После обеда пришел Вася, они поболтали немного, ожидая нужную справку. Парень принес девушке список всех педучилищ, которые существовали в это время в столице. А их было не так и мало, одно готовило специалистов для работы с дошкольниками, одно – учителей физкультуры, а целых шесть – специалистов по работе со школьниками младших классов.

Надя, подумав, выбрала училище номер один, которое располагалось почти в центре города – на Большой Ордынке, в сорок седьмом доме, и директором которого была Калашникова Клавдия Ивановна.

Ее привлекло наличие не только дневного, но и вечернего отделений, чего не было в других училищах. Она практично рассудила, что если ей будет трудно учиться днем, можно будет поискать работу и перейти на другую форму обучения.

Как убедилась девушка позже, выбор был правильный и счастливый, училище действительно имело славную историю, очень сильный педагогический состав и даже общежитие, что наблюдалось не всюду.

Вообще Надежда в очередной раз удостоверилась в рассудительности своей предшественницы – видимо, непростая детдомовская жизнь давала такой отпечаток.

Пока они с Васей мило болтали обо всем и ни о чем, в палату, постучавшись, медленно уже не вбежал, а вошел Илья. Критика возымела действие, да и перед милиционером он старался показать себя важным, степенным и официальным.

– Вот, гражданка Кузнецова, ваши документы и справка о прибывании в больнице. Желаю вам здоровья и успехов, – и он, пожав девушке руку, неловко сунул ей бумаги.

– И вам успехов, Илья Семенович! Пусть все у вас будет хорошо! И не забудьте все, о чем я говорила, все наши договоренности, – Надя улыбнулась молодому врачу, тот сразу повеселел, а Вася приуныл. Надежда веселилась уже, не скрывая своего отношения к этой ситуации – ей богу, как малые дети!

– Ну, ладно, мы пойдем, – и Надя подхватила свой чемоданчик, который у нее сразу отобрал милиционер.

Оглянувшись еще раз на палату, в которой она обрела новую жизнь, Надежда вышла из нее в коридор, где попрощалась с Зиночкой и от души обняла тетю Дусю, первых проводников ее в этой действительности.

Постояв немного на крылечке, чтобы запомнить адрес больницы и привыкнуть к яркому солнцу летнего дня, молодые люди чинно пошли по аллее.

____________________________________________________

https://3-mksd.ru/moskovskie-peduchilishha-1940-g/ – Педагогические училища г. Москвы. По справочнику 1940 года.

http://mno1941.ru/?p=167 – Школы Москвы в годы войны. Есть списки всех учебных заведений на 1940 год, в том числе и педучилищ со всеми данными.

https://dzen.ru/a/ZRpTVGsLJTs24kmL – Народное образование (просвещение) в СССР 1930-1943 гг.

Глава 13. «Дорогая моя столица, золотая моя Москва».

Глава 13. «Дорогая моя столица, золотая моя Москва».

Надя искоса поглядывала на улыбающегося милиционера – он ей очень понравился, да и она ему, судя по его довольному лицу, тоже, и радовалась теплу и лету.

Ей пока не хотелось загадывать надолго, думать о тяжелых испытаниях Войны, которые совсем скоро предстоят пережить всем людям, и ей тоже. Пока было лето, молодость и симпатичный парень рядом.

Но надо возвращаться к прозе жизни – время шло, а им еще надо добраться до училища. Кстати, а насколько оно далеко? Об этом Надя и спросила:

– Вася, – окликнула она замечтавшегося парня, – А нам на чем надо ехать до училища? Ты знаешь, где оно?

– Далековато, но можно сначала на автобусе доехать, а потом выйти где-нибудь поближе к центру и пешком прогуляться. Согласна?

– Конечно, мне так хочется на столицу посмотреть! Побежали, вон автобус сейчас отойдет, – девушка заметила на остановке небольшой автобус необычной квадратной формы, какой сейчас только в кино про довоенную жизнь и увидишь. На похожем ездили по городу герои знаменитого фильма «Место встречи изменить нельзя».

Молодые люди почти на ходу впрыгнули в автобус и разместились на сиденье в самом конце салона. Подошедшая к ним кондукторша только взглянула на милиционера и козырнула ему и девушке – проезд для всех военнослужащих и сотрудников милиции был бесплатным, а Надю проехала без билета за компанию.

Девушка потихоньку поинтересовалась у Василия, а сколько, собственно, стоит проезд. Оказалось, что он обходился в среднем в десять копеек, в зависимости от расстояния, на которое ехал пассажир. За каждую следующую остановку нужно было доплатить еще пять. Но были и те, кто платил за пять остановок, а ехал десять, таких пассажиров называли «полузайцами», как с усмешкой пояснил милиционер.

– А вообще мы тоже часто проводим рейды в автобусе, задерживаем безбилетников, мелких карманников, пьяниц, разных хулиганов, – уточнил юноша.

Надя с интересом осматривала автобус, двери в салон которого открывались и закрывались шофером вручную. Внутри было пять рядов деревянных сидений – лавочек, и одно около водителя, то есть двадцать одно сидячее место, при этом еще восемь человек по норме могли ехать стоя, а в «час пик», скорее всего, их набивалось не считано.

Хотя автобус был сделан совсем недавно, звукоизоляции внутри практически не было, и при движении отчетливо были слышны шум мотора и скрип деревянного каркаса.

Кроме того, было очень душно, поскольку открывалось только ветровое стекло у водителя. А зимой, судя по всему, было холодно, поскольку никаких нагревательных устройств не было предусмотрено. Но в те времена на это никто не обращал внимание: главное, что в городах появился хоть какой-то общественный транспорт.

Народ постепенно все прибывал и прибывал, Василий даже уступил место полной тетушке с кошелками, которая сразу притиснула Надю, сидевшую у окошка и с интересом рассматривавшую виды города.

Запахи в автобусе сгущались – пахло потом от разгоряченных тел, но были и запахи духов и одеколонов, в основном, от молодежи. У девушек в фаворе в основном была «Красная Москва», в девичестве «Любимый букет Императрицы», которая изредка перебивалась резкими нотками «Красного мака», у мужчин – «Тройной одеколон». Но пока пользование парфюмом в повседневной жизни только начиналось, в основном душились на «выход», а набор хороших духов в красивой упаковке был очень дефицитным и ценным подарком.

От мужчин в возрасте пахло в основном куревом, но кое от кого и слабым запахом принятого вчера спиртного.

Но заметно было, что пьяных не наблюдалось – за этим строго следили, особенно на заводах, расслабиться позволяли люди себе только на выходных и в праздники. Народ вел себя более или менее спокойно, хотя и раздавались иногда недовольные реплики прижатых людей, да просьбы пропустить к выходу.

Постепенно целые кварталы маленьких домиков с огородами и садами сменялись каменными домами с квартирами-коммуналками, которые соседствовали с дровяными и угольными складами и бараками. Бараки были одноэтажными дощатыми строениями с единственной кухней и удобствами во дворе.

Планировалось, что это будет временное жилье, но «временное» всегда было крепче «постоянного», и многие здания просуществуют еще много десятков лет. Под окнами бараков росла только крапива и лебеда – другой растительности быть не могло – угольная пыль от многочисленных печек висела в воздухе, забивая легкие и землю.

Видно было, что Москва активно менялась: сносились целые кварталы, расширялись улицы, что-то копалось и строилось, в Москве уже появились первые станции метро, на которые девушка очень хотела взглянуть.

Но вот автобус, дребезжа, выехал, судя по всему, в центр – дома стали выше, было много старинных особняков и красивых строений. Но было видно, что и здесь город активно строится, ведь в тридцать втором году был принят Генеральный план реконструкции Москвы.

Основная идея проекта была в расширении кольцевых и радиальных магистралей столицы, причем. соответственно плана, чаще всего при расширении улиц дома просто сносили, но на улице Горького несколько домов передвинули за «красную линию».

И в некоторых случаях действительно было выгоднее дом перенести, чем: снести → всех расселить → построить новый → заново заселить.

Эту историю даже отразила в своем стихотворении Агния Барто, которое так и называлось – «Дом переехал».

Об этом рассказал Василий, когда они, потные и разгоряченные, еле протиснулись на выход и вышли на улицу, с радостью подставляя лица под свежий ветерок. И даже процитировал несколько строк из стихотворения от лица мальчика Семы, который приехал из Артека и не нашел своего дома: