Текст книги "Приключения в Абсурдии"

Автор книги: Наталья Беляева

Глава 19, в которой Антон устраивает шкоды придворным и случайно узнает одну из тайн Абсурда Первого

Неуютно жилось Антону во дворце. Ничто его не веселило и не тешило. Он все время намекал Абре о том, что пора бы ему и домой, что нагостился в Абсурдии досыта и восхвалениями своей личности очень доволен. В ответ Абра всегда пела одну и ту же незатейливую песенку:

– Рано еще, мой мальчик. Всего-то один разок побывал ты на приеме у короля. Разве этого достаточно, чтобы вкусить все прелести придворной жизни? И настоящих почестей тебе не воздавали. Ты должен еще стать Кавалером Вверхтормашек и Виконтом Несуразиц.

– Что за глупости такие? – поинтересовался Антон.

– Ничего не глупости, – возразила Абра. – Первое звание дает сам король. Для того, чтобы получить его, нужно вытворить что-нибудь сногсшибательное. В общем, с ног на голову. А Виконтом Несуразиц признает королева Ахинея. Ты обязан будешь наплести в ее присутствии три версты небылиц.

– Больше мне делать нечего! – фыркнул Антон!

– Напрасно гнушаешься, драгоценный, – зашипела Абра. – Такие звания – половина счастья.

– Неужто только в этом и счастье? – засмеялся Антон.

А сам озорно подумал: «Не за звания, а потехи ради стоило бы перевернуть здесь все вверх дном!» И эта мысль крепко засела у него в голове. Стал он приглядываться к придворным да фантазировать, какие бы нелепицы с ними сотворить. Первой его жертвой стала красавица Амбиция. Смолин хорошо изучил нрав этой дамочки. Он знал, что она считает себя самой красивой, самой умной и так далее самой. Сочинял Антон каверзу долго, почти что целый день. Вечером он подкараулил фрейлину на прогулке.

– Несравненной Амбиции, первой красавице королевства – мой нижайший поклон! – поприветствовал мальчик зазнайку.

Амбиция тщеславно заулыбалась и нехотя кивнула Смолину.

– Как ваше самочувствие? – продолжил проказник. – Не беспокоят ли клопы по ночам?

– Как вы смеете?! – возмутилась Амбиция. – В моей самой чистой королевской, почти что опочивальне клопы не водятся! Фи, какая гадость!

– Это я к слову, – простодушно заметил Антон. – Хотел справиться – не утомляет ли что-нибудь вас. А то, гляжу, морщинки у глаз появились, крохотные пока.

– Где морщинки? – забеспокоилась Амбиция и выхватила из сумочки зеркальце.

Она долго разглядывала свое отражение и, наконец, вздохнула:

– Действительно, одна маленькая морщинка прижилась возле носа. Как теперь быть, придворные дамы начнут шушукаться.

– Не стоит так переживать, – успокоил Смолин красавицу. – Я знаю одно великолепнейшее средство. Если воспользоваться им, то морщинки враз пропадут и, может быть, больше никогда на вашем лице не появятся.

– Скажи мне о нем, замечательный мальчик, – протянула к нему руки фрейлина. – Я даже пяти копеек не пожалею за твой удивительный секрет.

Смолин достал из кармана два зеленых грецких ореха, приготовленные им заранее для этого дела.

– Кожурой этого плода вам нужно натереться на ночь. И утром вы получите замечательный эффект.

Амбиция схватила орехи и понеслась в свои апартаменты. А Смолин долго хохотал ей вслед, предвкушая впечатления завтрашнего утра.

В этаком веселом расположении духа его обнаружил военный министр Абсурдии. Звали его Алягерр.

– Ты что веселишься? – подозрительно спросил он Антона, шумно втягивая носом воздух.

Так Алягерр вынюхивал измену. Смолин понял это и начал сочинять для министра очередную небылицу:

– Да вот потешаюсь над муравьями. Сказали они мне по секрету, что нынче ночью собираются взять штурмом наш дворец. Абсурда спихнуть с трона. Алягерра – в чем мать родила посадить на самую большую ихнюю кучу.

– Не бывать этому! – зарычал толстый Алягерр. – Не позволю!

– А как не позволишь-то? – подзадорил его Антон. – У вас пушки приспособлены разве что на слона. Муравьям они ничего не сделают. Не исключено, что придется вам на муравьиной куче посидеть.

– Напасть какая! – расстроился министр. – Что же делать?

– Перво-наперво, идите домой, – серьезно посоветовал Смолин. – Там всю одежду смажьте самым крепчайшим клеем. Тогда зловредные муравьи никак не смогут вас раздеть. Потом заставьте своих солдат этим же клеем замазать все дырки в стене, окружающей дворец. Вот и все меры предосторожности. Поняли?

– Понял, солдатик, понял! – замахал радостно руками Алягерр и заторопился во дворец выполнять указания Антона.

А Смолин решил сегодня больше не развлекаться. На завтра у него был разработан план шкоды над Апломбом. Этому противному человеку ему хотелось насолить больше всего.

Утро началось с суеты и криков. Сначала Антон услышал визг Амбиции:

– Умираю! Спасите!

Амбиции действительно было дурно. Вечером она долго втирала в кожу кожуру грецкого ореха. Спать легла в надежде на вечную молодость, а проснулась черным страшилищем. Битый час скоблили ее мылами-шампунями мамки и няньки. Но все напрасно. Лицо у Амбиции оставалось таким же черным, как у африканки. Пришлось фрейлине не на один день отказаться от прогулок по улице и парку. Не видать ей было теперь приемов у короля как своих ушей.

Вслед за Амбицией заголосил Алягерр. Ему никак не удавалось совершить обычный утренний туалет. Одежда приклеилась к коже крепко-накрепко. На его призывные крики бежали десятки солдат, волокли с собой ведра горячей воды, скребки и прочие обдирательные инструменты. Но Алягерр, видимо, хорошо обезопасил себя от муравьев. Процедура его вызволения из одежды продолжалась до вечера.

А Смолин спокойно завтракал в компании Абры.

– Сегодня утро какое-то беспокойное. Амбиция голосит. Алягерр рычит, – начала волшебница беседу. – Говорят, что ночью на них напали разбойники. Одну чем-то вымазали, второго облили, вроде бы, цементом.

– Врут, – сказал Антон спокойно. – Это я стараюсь заработать звания Кавалера Вверхтормашек и Виконта Несуразиц. Вот и посоветовал Амбиции с Алягерром кое-что.

– Способный парень! – восхитилась Абра. – Рекомендую продолжать в том же духе.

– Продолжу, – усмехнулся Антон. – Только вы, Абра Ивановна, мне не мешайте. Не ходите за мной по пятам. Никуда я из вашей Абсурдии не денусь.

– А куда ты денешься? – согласилась Абра. – Ты ведь волшебной силой не обладаешь и улететь отсюда без меня не сможешь. Так что гуляй, мой мальчик, один и развлекайся как хочешь!..

Довольные друг другом, они разошлись по своим делам.

Антон отправился караулить Апломба. Сначала юному мстителю не везло. Апломб все время был не один. То он давал кому-то указания, то бежал руководить обдиркой Алягерра, то шел на кухню снимать пробу с обеда. Успокоился первый приближенный короля только к вечеру. Апломб отпустил слуг, сопровождавших его, и кошачьей походкой направился куда-то. Антон не отставал от него ни на шаг, он бесшумной тенью двигался по следам придворного.

Апломб миновал семь дворцовых коридоров, пересек проходную комнату и начал спускаться в подвал. «Интересно, что ему там нужно?» – размышлял Антон, одолевая скользкую и плохо освещенную лестницу. Мальчик вошел за спиной у Апломба в подвал и спрятался за самую большую железную клетку. Благо она стояла не вплотную к стене. Апломб нервными шагами мерял подвал и кого-то негромко, но внятно поругивал:

– Всегда опаздывает, самодур несчастный. Ничего без меня не может сделать толком. А еще называется…

Но тут придворному пришлось прекратить брань: по лестнице кто-то спускался. В подвал вошел человек, закутанный в черный плащ. Но по модному башмаку и лаптю на ногах Смолин узнал короля Абсурда Первого.

– Видите, ваше Величество, в каких условиях приходится работать, – начал Апломб. – Нигде нельзя побеседовать от души. Кругом уши. Все услышат. Все растреплют.

– Ладно. Сам не треплись! – оборвал его грубый Абсурд. – Выкладывай, что стряслось?

– Выведал я у стражников, что как-то сержант приволок в подвал собачонку. Этот идиот вместо того, чтобы утащить безобразное животное на обдирочный пункт, пристроил ее здесь для последующего судебного разбирательства.

– И где она? – спросил Абсурд.

– В том-то и дело, что нет собачки. Уж я пытал-пытал стражника, который охранял псину, но ничего не мог от него добиться. Понял только вот что: якобы, ночью пришли в подвал какой-то главный констактор и юная фрейлина, напугали стражника, забрали собаку и ушли в неизвестном направлении. И самое интересное: стражник утверждает, что фрейлина вроде бы собачонку знает. Уж больно она животному обрадовалась. Я предполагаю, ваше величество, что это была девочка Нина. А вот кто такой главный констактор – ума не приложу. Если девочка знает собаку, значит, животное попало сюда из ихней страны. Но ведь собаки сами таких путешествий не совершают. Боюсь, что на выручку неразлучным родственникам поспешили их друзья…

«Нина здесь! И не одна!» – горячая волна радости обняла сердце Антона. Но он сдержал себя и продолжал слушать дальше.

– Скверно, если это так, – сказал Абсурд. – Нельзя допустить, чтобы Антон и Нина встретились. Тогда наш замысел лопнет. Их мать уже принесла в дом девочку, их сестру. Сейчас в семье горе и ссоры. Мать и отец никак не могут назвать малышку. Забыли все детские имена. И вспомнят только тогда, когда брат и сестра вновь станут неразлучными родственниками и вернутся домой. Мы непременно должны этому помешать. Ты представляешь, Апломбище, девочка без имени! Это же самый настоящий, знаменитейший абсурд! Ну и семейка будет: папаша с мамашей, брат с сестрой – в постоянной ссоре. А третья дочурка – будто чурка, без имени. Я приложу все силы, чтобы эту операцию довести до конца. Слушай, Апломб, мои распоряжения.

Завтра же произведем хвастунишку Антона в Кавалеры Вверхтормашек. Ему наверняка это польстит. И, может быть, он тогда вплотную займется всякими проказами. Пусть шельмует придворных, мне их не жалко. Абре скажи: пусть даст мальчишке волю и свободу передвижения по дворцу. А для девчонки завтрашний день будет последним днем пребывания во дворце. Нам некогда ею заниматься. Послезавтра отправишь ее в загородный замок. Пусть покукует там в одиночестве. Туда же сошли и Кадабру. Не сильна умом племянница, но все-таки присмотр за Нинкой будет. Все понял?

– Конечно, ваше величество! – залебезил Апломб.

– Исполняй!

Абсурд Первый, стуча подковой модного башмака, направился к лестнице. Апломб засеменил за ним. Антон остался в подвале один.

«Вот они за кого меня принимают, за хвастунишку, – горько подумал он. – Что же, видимо, есть во мне эта черта. На том и сыграли. Но больше дурачить себя я не позволю. Подумать только, у нас родилась сестренка. Теперь она из-за нас страдает. Мама с папой тоже в ссоре. Нет, нужно скорее что-то предпринимать. Нина здесь. Какую же собачку обнаружила она в подвале? Неужто Шишка? Но как он сюда попал? Кто его привел в эту страну? Может быть, Алеша? Наверное, он. Другого такого верного друга у меня нет».

С этими мыслями Антон вылез из подвала, с ними же провел весь остаток дня и ночь. Он решил завтра во что бы то ни стало разыскать Нину.

Глава 20, в которой неразлучные родственники находят друг друга, мирятся и совершают побег из дворца

Но начать поиски сестры с утра Антону не удалось. Абра торжественно объявила о церемонии присвоения Смолину звания Кавалера Вверхтормашек.

– Уж как король тебя уважает! Как гордится он дружбой с тобой! Я слышала, что имеет он тайную мысль поставить тебя на должность Апломба, – заливала волшебница Антону. – И меня хвалит за хорошее воспитание подрастающего поколения.

– Мне, Абра Ивановна, очень лестно, что король так расположен к скромной персоне ученика четвертого класса, – иронично ответил Антон.

И опять на Смолина напялили бархатную обузу. И опять томились они с Аброй перед входом в Приемный зал. Но сегодня Смолина уже никто не разглядывал и со знакомством к нему никто не лез. Не потому, что он примелькался местной публике. Просто придворные начали побаиваться мальчишку: вдруг сотворит с ними нечто такое, что отколол с Амбицией и Алягерром!

На этот раз король проводил прием вместе с королевой. Абсурд Первый был весел, Ахинея же восседала на троне мрачнее тучи. Правитель радовался удачному ходу интриги с Антоном и Ниной. Его супруга злилась на вчерашний проигрыш в карты. Надо же, продула! И кому! Глупейшему начальнику стражи. Ахинея все время норовила взять сигарету, но король больно хлопал ее по руке, напоминая, что Приемный зал – не место для вредных привычек.

Наконец, в зале все встали на свои места. Дождавшись тишины, Абсурд Первый откашлялся и начал речь:

– Недорогие мои придворные. Цену каждого из вас я знаю хорошо. Но до сих пор мы не знали, сколько стоит наш славный гость Антон. Выяснилось, что этот мальчик гроша ломаного стоит. Разве кто-нибудь из вас сумел бы превратить фрейлину Амбицию в негритянку?! А он с честью провел эту сложную операцию. Разве не мы в течение целого дня выцарапывали, как черепаху из панциря, нашего доблестного воина Алягерра из его одежды. А кто его туда упаковал? Все тот же славный Антон. Подойди сюда, замечательный мальчик. Сегодня мы, король Абсурд Первый, и наша супруга Ахинея Вторая благодетельствуем тебя званием Кавалера Вверхтормашек.

С этими словами Абсурд нацепил на ноги Антона возле щиколоток металлические кольца, очень похожие на кандалы, только без цепей.

– Носи на здоровье! – Абсурд хлопнул Антона по лбу и добавил: – С этой минуты досточтимый Антон обязан почтить Абсурдию своим присутствием еще на пять лет. Все свободны.

После церемонии Антон переодеваться не стал. Он пошел бродить по дворцу в противном бархатном одеянии и новеньких кандалах. Ему не терпелось напасть на след Нины. Блуждал Смолин по закоулкам дворца долго, но бесполезно. Следов девочки нигде не было. Но вот внимание Антона привлекла дверь, возле которой торчал стражник. Мальчик ринулся было в нее напролом, но был остановлен караульщиком.

– Нельзя!

– Но я – Кавалер Вверхтормашек! – заносчиво произнес Антон.

– Кавалерам тем более нельзя. За дверью женская половина.

Мальчик отошел от двери, но недалеко. Он просто завернул за угол и присел на корточки возле стены. «Буду сидеть здесь до тех пор, пока не увижу сестру! – решил Антон. – Нет никакого сомнения, что ее прячут именно здесь».

А в это время Нина, отослав Кадабру на кухню за свежими пончиками, достала из кармана заветное зеленое стеклышко. Она не знала, как пользоваться им, и сначала посмотрела через него на убранство комнаты. Все было обычным, только зеленого цвета. Тогда Нина подула на стеклышко и зашептала ему:

– Стеклышко, миленькое, подскажи мне, пожалуйста, где находится мой любимый братец Антон!

И вдруг из середины стеклышка пошли к краям разноцветные волны. Они докатились до ободка и остановились. Нина заглянула в волшебную вещицу и увидела выход из собственной комнаты, потом коридор, в ответвлении которого на полу сидел Антон.

– Он рядом! – заволновалась девочка.

Но тут она задумалась. Возле двери она увидела стражника. «Странно, – подумала Нина, – никогда дверь не охраняли, а сегодня… Наверняка что-то нехорошее задумали злые хозяева».

– Ой, ой-ой! Помогите! – услышал вдруг стражник.

Солдат минут пять не решался войти в женскую комнату, но крики не прекращались. Тогда он просунул нос в дверь и увидел девочку, которая, скорчившись, сидела на полу. Увидев стражника, она застонала и сквозь зубы проговорила:

– Умираю! Придворного лекаря немедленно! Поворачивайся, болван, живее!

Солдат бросился выполнять приказание, а Нина тут же выскользнула в коридор. Она подбежала к Антону, схватила его за руку и сказала:

– Бежим скорее!

– Но я не знаю, куда бежать! – растерялся Антон.

Нина снова зашептала стеклышку:

– Стеклышко, миленькое, выведи нас, пожалуйста, к трубочисту Увару.

И стеклышко, запестрев разноцветными волнами, начало показывать брату и сестре тайные дворцовые закоулочки, которыми можно было пройти к Увару незамеченными. Не прошло и десяти минут, как Нина и Антон стояли перед Уваром.

– Как вам удалось проскочить? – таращил на них глаза Увар.

– Секрет фирмы! – засмеялась Нина, но про зеленое стеклышко новому другу все-таки рассказала.

– Но стеклышко, к сожалению, не спасет нас от местных бандитов, – рассудил Увар. – Вас нужно срочно до ночи спрятать.

Он отодвинул заслонку главного дымохода дворца и из темной дыры поманил ребят рукой.

– Как же мы будем целый день сидеть в такой темноте и духотище? – испуганно спросила Нина Антона.

Но девочка напрасно беспокоилась. В дымоходе Увар оборудовал тайник, специально предназначенный для сокрытия людей от недобрых глаз. Это была небольшая комнатка где-то в пять квадратных метров. В ней стояли три чурбачка для сидения, так как стоять здесь не позволяла высота потолков. Между чурбачками расположился крохотный столик. На него Увар поставил зажженную свечу, кувшин с водой и положил каравай хлеба.

– До вечера проживете! – весело сказал трубочист, закрывая за собой дверь, замаскированную под кирпичи.

И, кстати сказать, до вечера брат и сестра скоротали время очень хорошо. Они не произносили слов о примирении. И так было ясно, что ссориться неразлучные родственники больше не собираются. Нина и Антон рассказывали друг другу о том, как гостевали в Абсурдии. Антон ошеломил Нину новостью о маленькой сестренке, ожидающей их дома. Не утаил он и того, какое несчастье грозило бы малышке, не соединись они. Узнав об этом, Нина заплакала:

– Это я виновата. Никогда без скандала не встаю утром с постели!

– Нет, Нинуля. Я, грубиян несчастный, не могу разговаривать с людьми по-человечески! – корил себя Антон.

Ребятам даже в голову не пришло обвинить по всем случившемся Абру и Кадабру, хотя они неоднократно в разговоре со смехом вспоминали сестриц.

– Абра тощая, как палка, и злая, будто змеюка… – говорил Антон.

– А Кадабра толстая и глупая! – хохотала Нина.

И ребята от веселого настроения сочинили про племянниц Абсурда частушки:

 
По путям железным мчит
Поезд резвый, скорый,
У обочины стоит
Абра семафором.
Машет тощею рукой,
Мол, возьмите леди…
С пассажиркою такой
Поезд не поедет.
А Кадабра по реке
Мыслила прогулку.
Села в тоненький пакет,
Поедая булку.
Вот пакет уже течет,
В омут тетку сносит.
Тут соломы ей народ
С берега подбросил.
За соломку уцепись,
Тетя с речкой билась,
Вышла на берег, трясясь, —
Ровно год сушилась.
 

Не сильны были в поэзии брат и сестра, но смеялись до коликов в животе. Ведь правду говорят, что смех даже в самой скверной ситуации – весьма целительная штука.

Поздним вечером Увар вывел брата и сестру по дымоходу на крыши. Оттуда по запасной лестнице они спустились в город. Трубочист проводил их прямо к дому Асифа. И вскоре Нина и Антон увидели спасательную экспедицию в полном составе.

Глава 21, в которой ребята расстаются с Абсурдией, оставляя в ней кое-кого из своих друзей

При встрече Антона и Нины с Ольгой, Алешей, Асифом, Трезубцем, Шишком и Кузьмой было все: и смех, и слезы. Веселились мальчишки, плакали девочки.

– А я ему ка-ак сказанул! А он ка-ак замолчит! – хвастался Алеша своим остроумием при одурачивании стражников.

– Поскромнее нельзя? – остановил его Смолин.

– С каких это пор ты стал таким застенчивым? – усмехнулся Воробьев.

– Жизнь научила, – вздохнул Антон.

Вероятно, Алеша что-то понял и больше донимать друга не стал. И они, пригласив Асифа, стали обсуждать план побега из Абсурдии.

– Асиф, – сказал Смолин, – тебе нужно отправляться с нами. Неужто ты всю жизнь собираешься клянчить корки по продовольственным лавкам? Тебе учиться положено.

– Я уже говорил с дедушкой, – ответил Асиф. – Он тоже советует мне уходить с вами. Будешь, говорит, жить с бабушкой Фисой. А сам идти в вашу страну не хочет. Друзей у него здесь много. Не желает бросать их. Не знаю, что и делать. В общем, придет утро, дождемся деда, а там видно будет.

Асиф грустно замолчал. Ребята понурились. Очень им не хотелось оставлять в Абсурдии дедушку Миррея.

– А как выбираться отсюда будем? – прервал тягостную паузу Смолин. – В городе к утру наверняка будет трам-тарарам. Искать нас начнут. Значит, сторожевые посты усилят. Не пробраться нам. Тем более с животными.

– Зачем нам на сторожевые посты нарываться? – засмеялся Воробьев. – У меня есть штучка, которая перебросит нас из этой комнаты прямо в город Дружный.

Он помахал перед носом ребят шелковым платочком, подарком бабушки Фисы.

– Правда, я толком не уяснил, как им пользоваться, но, думаю, что совместными усилиями секрет платочка мы раскроем.

В это время девочки, сидя на диване, шепотом беседовали.

– Как мне было страшно, Ниночка, когда мы шли по звериным шкурам, – шептала Рыжикова, уткнувшись подруге в плечо. – Думала, с ума сойду. И стражники эти, бр-р… Ужасная страна.

– Ты бы побывала во дворце, – говорила Нина. – Вот где ужас. Чувствуешь себя пленником. Да еще железные клетки в подвале. Вот, Ольга, в какую историю можно попасть, когда ссоришься с самыми близкими людьми. Как ни смешно, но я все время вспоминала слова кота Леопольда: «Ребята, давайте жить дружно!»

Ребята проболтали целую ночь. Но вот встало солнышко. И Асиф то и дело подбегал к окну, чтобы посмотреть, не возвращается ли домой дед.

А Смолин был нрав: во дворце в предрассветные часы начался самый настоящий трам-тарарам. Абра и Кадабра до поздней ночи ждали детей. Но те так и не появились. Тогда пугливая Кадабра, несмотря на запрет Абсурда Первого, помчалась к сестре. Абра тоже была в комнате одна. Она зло смотрела на дверь.

– Аб-роч-ка! – захлюпала Кадабра. – Девочка пропала.

– Глаза разинь, кадушка, не видишь – мальчишка тоже испарился куда-то.

– Значит, они вместе удрали, – сделала вывод Кадабра. – Но как они могли провести нас? Я ведь от Нинки ни на минуту не отлучалась. Разве что за руку ее не держала…

– Не ври, сестрица! – отмахнулась Абра. – Сказки будешь королю рассказывать. Нинка исчезла тогда, когда тебя в комнате и в помине не было, не так ли?

– Так. Я за пончиками свежими ходи-ила! – скривилась Кадабра. – Дядюшка теперь с нас головы снимет.

– Ладно. До утра подождем, – решила Абра. – А там пойдем сдаваться на милость короля.

И на рассвете сестрицы поплелись к Апломбу. Первый придворный короля вначале очень осерчал на то, что его подняли в такую рань. Но узнав, что брат и сестра сбежали, начал носиться по комнате со скоростью сверхзвукового самолета. Апломб понимал, что сейчас не важен вопрос, как совершили побег ребята, нужно было сообразить, где они могут прятаться. И надо отдать Апломбу должное, он догадался.

– Срочно доставить ко мне сержанта, который принес собаку в подвал дворца! – приказал придворный.

И вот стражник вытянулся перед Апломбом.

– Сможешь показать дом, из окна которого вывалилась собака?

– Так точно, ваше вы-со-бла-ро!..

– Сейчас же поведешь нас туда.

Апломб повелел разбудить короля, королеву, всех придворных и собрать роту солдат. Он знал, что король и его свита с удовольствием примут участие в охоте, на кого бы она ни велась.

Итак, с одной стороны к дому, где находились ребята, торопилась свора придворных и солдат во главе с Абсурдом и Ахинеей. С другой – к дому приближался дедушка Миррей. Дед чуть-чуть опережал охотников. Он уже занес ногу на первую скобу, но залезть выше ему не удалось. Десятки рук схватили дедушку и оттащили от водосточной трубы.

Ребята, услышав шум, выглянули в окно. Картина, которую они увидели, была страшной. С деда сорвали фуражку и пиджак. Множество кулаков, мужских и женских, колошматило старика.

– Не смейте! – закричал Смолин.

Толпа прекратила избиение. Все задрали головы вверх.

– Вот они! Все здесь, голубчики! Попались! – заликовала Абра.

Но тут произошло то, чего никто не ожидал. Трезубец, тоже высунувший морду в окно, вдруг страшно зарычал, отодвинул лапой оконную створку и с огромной высоты прыгнул на толпу. Преследователи Миррея даже не успели отпрянуть от места падения собаки. И она опустилась прямо на их спины. Женщины завизжали, мужчины растерялись. Все начали разбегаться. Зато пришел в себя дедушка Миррей. Он рванулся вперед, крикнув:

– Трезубец, за мной!

И собака с Мирреем на большой скорости понеслись по улице.

Первым пришел в себя Апломб:

– Догнать! Взять живыми!

Его соратники помчались вслед за беглецами. Ребята, замерев, стояли у окна. Они предполагали, что с минуты на минуту из-за поворота снова выйдет дикая толпа, волоча за собой дедушку и собаку. И толпа действительно вышла. Но ни Миррея, ни Трезубца в ней не было. Беглецы будто сквозь землю провалились. Никто не знал, что за поворотом улицы дедушку и собаку ожидал расторопный Увар. Он, как настоящий друг Миррея, решил тайно проводить его до дома в это неспокойное утро. Куда Увар увел Миррея и Трезубца, было его тайной.

Увидев, что Миррея не догнать, король Абсурд Первый пришел в бешенство и начал отдавать распоряжения сам:

– Всем наверх! Взять этих! – кричал он, показывая королевским пальцем на ребят.

Абсурд Первый, как и положено Первому, уцепился за водосточную трубу. Но упражнения по лазанию были ему не по силам. Ведь дворец Абсурда строился по простолюдинскому проекту. В нем были и двери, и лестницы. Поэтому на третьей скобе у короля сорвалась нога, и он грохнулся назад в толпу. Началась свалка.

– Нам ждать больше нечего, – сказал Антон. – Алеша, доставай платок.

Воробьев вынул платочек и сказал:

– Платочек, платочек, ну-ка, перенеси нас в город Дружный…

Но волшебства не получилось. Все остались на своих местах.

– Думайте быстрее! – попросил Антон, который выглянул в окно и увидел, что самый ловкий стражник уже одолел половину водосточной трубы.

– Дайте мне! – сказала Нина.

Она положила платочек на руку и распорядилась:

– Ольга, бери Кузьму. Ты, Алеша, – Шишка. А теперь положите пальцы на платочек.

Когда пальцы ребят коснулись шелковой материи, Нина зашептала проникновенно и ласково:

– Платочек, миленький, отнеси нас всех, пожалуйста, в город Дружный…

Стражник, добравшийся первым до квартиры заговорщиков против короля, не обнаружил в помещении никого.